Экспедиция

Этим утром ничего не предвещало беды. Погода стояла чудесная и явно не располагала к серьезному настрою, но санива решила иначе. Потому что как еще можно объяснить то, что хозяйка отправила их отряд в очередную экспедицию? Нет, Микадзуки Мунэчика был вовсе не против этого, тем более, что он давно не покидал цитадель и даже успел соскучиться по сражениям, но не в такой же прекрасный день! Он готов был хоть круглые сутки проводить на поле боя: в жару, в дождь, в холод... Но только не сегодня, когда стояла такая чудесная погода. Да, у него тоже были свои планы на этот день, и поход в их число точно не входил. — И почему хозяйка отправила нас именно сегодня в экспедицию? — расстроено проговорил Микадзуки и тяжело вздохнул. — Она ведь вчера ничего об этом не говорила. — Потому что у неё последнее время семь пятниц на неделе, — выдохнул Когицунэмару, жуя травинку. К прихотям хозяйки он относился философски: да, строгая и рассудительная, иногда даже холодная, она могла позволить себе небольшие перепады в настроении. К тому же их путь пролегал через довольно безопасную местность, так что о большом количестве врагов даже не приходилось беспокоиться. — Может, она заболела? — предположил Микадзуки. — Или влюбилась. Во втором я даже больше уверен. Эх... А мы от этого страдаем теперь, — притворно вздохнул он. Уж кого-кого, а Мунэчику сильно выбивали из колеи перепады настроения санивы. Особенно такие внезапные экспедиции, пусть даже и в относительно безопасные районы. Он привык все делать не спеша, заранее готовиться к походам, а не вот так срываться с места. — Ну... — Когицунэмару задумался. — В кого тогда? — он улыбнулся и огляделся вокруг. Микадзуки, улыбнувшись, пожал плечами. — Вариантов довольно много. Взять того же Цурумару. Или Ичиго. Как думаешь? Цурумару-сан постоянно в цитадели с хозяйкой остается. — Хм... Цурумару, значит? А, может, в тебя? И потому отослала подальше, чтобы под ногами не путался и не заставлял девичье сердце страдать, — Когицунэмару звонко рассмеялся. Он не видел ничего плохого в том, чтобы их хозяйка влюбилась в кого-то. Сам Когицунэмару ничего, кроме отеческих чувств к девушке не испытывал, да и не была она в его вкусе. Ему больше нравились пышногрудые красавицы, постарше. А их хозяйка была совсем еще ребенком. — Нет-нет! — Микадзуки рассмеялся, нарушая ход мыслей Когицунэмару. — Разве можно влюбиться в такого старика, как я? Думаю, это кто-то молодой должен быть. — По тебе и не скажешь, что ты уже дедуля, — Когицунэмару прищурился и посмотрел внимательно на Микадзуки. Затем отвернулся и, фыркнув, отправил лошадь вперед, опережая своего собеседника. — Ты мне точно в сыновья годишься, — улыбнулся Микадзуки, следуя за Когицунэмару. — Эээх... Я вот думаю, что лучше бы она молодежь отправила, — вновь пожаловался он. — Здесь совсем не с кем сразиться. — Ну, так почему бы тебе не усыновить меня тогда? — зафырчал Когицунэмару, правда, уже недовольно. Что-то, а если быть точнее, то его чутьё, подсказывало, что затишье временное. — Притормози, дедуля. Мне не нравится эта тишина. Даже птиц не слышно... — Когицунэмару потянул лошадь за уздцы, останавливая Микадзуки остановился, когда его кобыла поравнялась с лошадью Когицунэмару, и прислушался. За этими разговорами он совсем забыл о бдительности, так что только благодаря чуткому слуху спутника, они смогли заподозрить что-то неладное. — Эта местность исследована вдоль и поперек. Здесь не должно быть ничего опасного, — пробормотал Микадзуки. — Но птицы, они замолчали. Если бы ты был пташкой, то молчал ли в такой прекрасный день? Рука Когицунэмару легла на рукоять меча. Он видимо напрягся и бесшумно спешился. Микадзуки только головой качнул, придерживая тихо фыркающую лошадь. Когицунэмару был прав, да и в любом случае спорить с ним Микадзуки бы не стал, потому что понимал, что у его спутника, ходящего чуть ли не во все экспедиции, опыта гораздо больше, чем у него. Интересно, почему же санива так часто отпускает Когицунэмару в походы? Уж не из-за той самой влюбленности? Помотав головой, чтобы отогнать от себя ненужные мысли, Микадзуки спешился и отвел лошадь к ближайшему дереву, чтобы та не мешала. Вернуться за ней всегда можно будет, а в битве все же лучше обойтись без нее. Краем глаза Мунэчика наблюдал за принюхивающимся Когицунэмару, мысленно дивясь его острому обонянию. Сам он не чувствовал ровным счетом ничего особенного: пахло цветами, свежей травой, тем не менее, непонятное чувство тревоги никак не проходило. Микадзуки внимательно посмотрел на Когицунэмару и похлопал его по плечу. — Думаю, нам лучше побыстрее проехать это место, чтобы тебя не смущало тут ничего, — улыбнулся он. — Знаешь ли, дедуля, — последнее слово Когицунэмару нарочито подчеркнул, причем, не с намеком на вежливость. — Тебя, может, и посылают в сложные бои, а я с разведкой нахлебался, — лис оскалился. — Не хочу попасть в засаду. Когицунэмару мягко, почти по-кошачьи, дошел до обочины и нырнул в ближайшие кусты. — Пфрр, — Микадзуки недовольно фыркнул ему вслед и сложил руки на груди. Уж кого, а его в последнее время санива совсем из цитадели не выпускала. То ли боялась, что опять вернется побитый, то ли... над вторым вариантом Микадзуки предпочитал не думать, считая, что он и так хорошо проявляет себя в экспедициях, а потому его часто оставляют, чтобы дать молодежи набраться опыта. Когицунэмару вышел из кустов так же быстро и тихо, как и вошел. С лезвия его катаны капала кровь, а сам лис довольно тяжело дышал. — Я же говорил, что мне не нравится это место, — не глядя на Мунэчику, он подошел к своей лошади и легким движением сел в седло. — Поехали дальше — Ты слишком серьезный, Когицунэмару, — покачал головой Микадзуки. — Будь проще, это же обычная экспедиция, — хотя кровь на мече спутника и заставила его напрячься, Мунэчика постарался не подавать вида, что чем-то встревожен. Сейчас не время впадать в панику. Он довольно ловко вскочил на лошадь и направил ее по тропинке дальше. — Санива никогда бы нас двоих не отправила в опасное место. — Санива — нет. Но она не предсказательница, Микадзуки-сан, — Когицунэмару легко двинул пятками по бокам лошади, пуская её размеренным шагом. — Да и кэбииси, как ты помнишь, появляются совершенно внезапно. Особенно в тех местах, где, казалось, мы уже все зачистили. Лис прикрыл глаза и отпустил поводья. Дальнейшая дорога обещала быть довольно приятной. — Да... кэбииси — неприятные типы, — согласился Микадзуки, вспоминая, как сам пару раз на них натыкался. К счастью, его отряд вышел из боя без потерь, хотя многие долго потом восстанавливались. — Надеюсь, сегодня они тоже решили отдохнуть, а потому не будут нам докучать, — рассмеялся он. — Ты такой... — лис хотел было сказать что-то обидное, но потом передумал и лишь махнул рукой. «Дедулю» обидеть было невозможно. Это он понял ещё по тому, как Цурумару постоянно пытался над ним подшучивать, а Микадзуки лишь улыбался и хихикал в рукав своего длинного кимоно и никогда всерьез не злился, даже когда Цурумару переходил все мыслимые и немыслимые границы. Микадзуки только улыбнулся. Он прекрасно понимал, что глупо было обращать внимание на шутки. Тем более на шутки Цурумару, который не знает, когда надо остановиться. Мунэчика считал, что лучше Цурумару самому наступить на грабли, чем пытаться ему что-то втолковать — все равно бесполезно будет — этот парень никого слушать не станет. — Скоро сделаем привал, — Когицунэмару пришпорил лошадь и выехал чуть вперед. — Ты хочешь растянуть экспедицию на несколько дней? — уточнил Микадзуки. — Я бы хотел вернуться в цитадель побыстрее, — признался он. Всё же было бы лучше, если бы отправили целый отряд, а не их двоих. Да что греха таить, Микадзуки гораздо комфортнее себя чувствовал рядом с тем же Цурумару, чем с Когицунэмару. С последним они почему-то меньше всего общались. То времени не было, то в экспедициях пропадали подолгу. А ведь Микадзуки давно хотел познакомиться поближе с Когицунэмару. И постоянно его что-то останавливало, чтобы подойти и заговорить первым. — Тебе нравится сражаться? — Микадзуки первым не выдержал повисшей тишины. — Нет, но нам в любом случае придется заночевать в лесу. Ночью возвращаться опасно. По крайней мере здесь, — Когицунэмару обернулся и посмотрел на Микадзуки через плечо. — Мне нравится быть полезным. — Полезным можно быть не только на поле боя, — заметил Микадзуки, прикрывая рот рукой. — Можно уметь заваривать вкусный чай или же прекрасно ладить с детьми. Это тоже полезные вещи, Когицунэмару. — Мы — мечи, — отрезал тот. — Мы — цукумогами, — поправил его Микадзуки. — А это значит, что можем не только убивать и резать. И хозяйка это прекрасно понимает, иначе бы не стала о нас так заботиться. — Эта забота всего лишь для того, чтобы наша сила преумножалась быстрее, — не согласился Когицунэмару и снова пустил лошадь чуть быстрее, показывая, что разговор окончен. — Ты такой скууучный, — протянул Микадзуки и рассмеялся. — А по тебе и не скажешь, что можешь быть занудой, маленький лис, — беззлобно поддел он спутника. — Я не... — начал было Когицунэмару, но осекся. — Сидел бы дома, — беззлобно фыркнул он и снова посмотрел на едущего позади Микадзуки — Я уже устал сидеть в цитадели. В последнее время санива меня слишком опекает, — посетовал Мунэчика. — А потому я был рад хотя бы ненадолго сбежать из-под ее присмотра. — А как же чай и дети? — рассмеялся Когицунэмару. — Чай и дети, это, конечно, здорово, но не каждый же день, — Микадзуки поправил волосы и улыбнулся. — Если постоянно наслаждаться чем-то, то даже самый лучший отдых вскоре надоест. — Только что ты буквально пылал этим, а сейчас рвешься в битву. Странный, — пожал плечами Когицунэмару и указал на поворот, видневшийся вдали. — После него останется ещё немного, а потом ночлег. Сегодня уже не успеем вернуться. Да и я бы поостерегся. Так что... Давай наперегонки! — он пустил лошадь галопом, поднимая вверх облако пыли. — Эй, подожди меня! — возмущенно воскликнул Микадзуки и пришпорил коня, поспешив за Когицунэмару. Но лис уже не слышал и гнал лошадь во весь опор. И, кажется, совсем не замечал, что ветки находятся в опасной низости от его головы — того и гляди ударится. Эта беспечность... Хотя Микадзуки и сам порой бывал чересчур легкомысленным, но в походах он привык к дисциплине, а не к таким вот детским шалостям, которые обязательно заканчивались плачевно. — Осторожнее! — попытался предупредить спутника Микадзуки, потому что прекрасно знал эту местность и отлично помнил, как однажды Мицутада, решивший поехать побыстрее, получил по лбу низко свисающей веткой. А Когицунэмару не слышал и гнал во весь опор. В какой-то момент он понял, что победа явно за ним, и решил обернуться, чтобы подразнить отстающего Миказуки, но... тут ему по спине прилетело веткой, и он грохнулся с лошади, которая, пролетев ещё немного, остановилась, почувствовав отсутствие седока. — Ахахах, — рассмеялся Микадзуки, останавливая коня рядом с лежащим Когицунэмару. — Я ведь пытался предупредить тебя, что подобные игры ничем хорошим не заканчиваются. Ты как? В порядке? Все-таки было бы обидно, если по возвращению у его спутника будут раны только от того, что он упал с лошади, когда дурачился. Когицунэмару что-то неразборчиво пробурчал. Видно было, что он зол, и одновременно ему было стыдно, что так позорно, а самое главное — очень глупо! — свалился с лошади. — Я подведу лошадь, — произнес Мунэчика, отъезжая в сторону. — Если у тебя что-то болит, то лучше будет на привале обработать раны. Мне кажется, что тебя сильно веткой задело. — Со мной все в порядке, — ответил Когицунэмару, однако поморщился, когда поднимался с земли. — Ладно, я потом сам осмотрю твою спину, — пообещал Микадзуки, пропустив его слова мимо ушей. — Нам далеко еще до места привала ехать? — Со мной все в порядке, — рыкнул Когицунэмару и взял свою лошадь под уздцы. — Нет, ещё чуть-чуть. Сейчас повернем, потом в кювет, а оттуда недалеко до стоянки — Это хорошо, — кивнул Мунэчика и улыбнулся. — Ты проголодался кстати? — вдруг спросил он. — Я взял с собой немного данго, но если ты хочешь, можем поймать кролика и приготовить мясо. Когицунэмару угрюмо кивнул и свернул с дороги на тропку. Микадзуки последовал за ним, не решаясь подгонять или идти вперед. Про сторожку он до этого не знал, предпочитая делать привал у реки, что была неподалеку. Его отряд редко забредал в чащу, потому что здесь очень легко было заблудиться, а Мунэчика заботился о своих товарищах. Через несколько минут неспешного шага перед ними выросла сторожка. Небольшая, уже кое-где в дырах и поросшая травой, но для ночлега вполне себе неплохая. — Вот здесь и заночуем, — нарушил молчание Когицунэмару. — Отличное место, — Микадзуки спешился и, подведя лошадь к дереву, привязал ее. — Тогда пойду, найду нам кого-нибудь на ужин, — улыбнулся он. — Осторожнее только, — лис привязал свою лошадь рядом и отпер сторожку. Он чихнул: хоть они и были здесь сравнительно недавно, но пыль уже успела завладеть этим местом. — Не переживай за меня, — посмеиваясь, Мунэчика прошел за сторожку, внимательно осматриваясь по сторонам. Со своим отрядом он здесь редко бывал, предпочитая объезжать сторожку по дуге, потому что чуть поодаль были очень красивые места, да и ночевать под открытым небом особенно в теплые ночи он любил. Когицунэмару лишь пожал плечами и, судя по звукам, принялся приводить домик в порядок. Он довольно быстро управился с пылью, после чего развел во дворе небольшой костерок и поставил на огонь кипятиться воду. В конце концов, кроличье жаркое — одно из лучших блюд в мире. Пока вода закипала, он вскрыл небольшой запасник, доставая оттуда необходимые ингредиенты, и принялся подготавливать их. Микадзуки вернулся настолько быстро, насколько позволяла это охота за кроликами — все-таки зверьки были чересчур проворными и пугливыми. И все же ему удалось поймать одного довольно крупного. — Думаю, нам этого вполне хватит, — произнес Мунэчика, держа кроличью тушку за уши. — О! Ты быстро! — вода в котелке уже весело кипела, а все овощи были готовы для тушения. — Разделаешь? Или мне? — Когицунэмару посмотрел на Микадзуки, довольно улыбаясь. — Если тебе не сложно, то займись им, — кивнул Мунэчика, положив кролика перед Когицунэмару. — Думаю, у тебя это лучше получится, — улыбнулся он. — Потрошить кролей? Ещё бы, — Когицунэмару достал нож и быстро разделался с тушкой. Через несколько минут на костре уже весело кипел котелок с рагу, а аромат блюда, которое было в процессе приготовления, разносился по округе. Когицунэмару вздохнул и начал раздеваться: и броня и кимоно были уже ни к чему. Микадзуки же устроился на траве в тени большого дерева и откинулся на его ствол, довольно вздохнув. Езда в седле отнимала слишком много сил, и если бы не было в ней необходимости, он бы мог всю жизнь ходить пешком, а к лошадям заглядывать только чтобы их покормить. — Как спина? Не болит? — Со мной все в порядке, — отмахнулся Когицунэмару. Побаливало, конечно, но наверняка там была простая царапина, о которой не стоило беспокоиться. — Тогда я могу не волноваться, — улыбнулся Мунэчика, склонив голову набок. — Кстати здесь недалеко есть речка. Оттуда очень красивый вид. Особенно, когда заходит или восходит солнце. Мы можем туда сходить попозже или же завтра. — Я думаю, нам стоит выспаться и сразу же вернуться в цитадель, — сощурился Когицунэмару. — Как знаешь, — Микадзуки пожал плечами. — До ночи еще далеко, я просто предложил интересно провести время. — Тренировка, — Когицунэмару помешивал подходящее в котелке рагу и даже не смотрел в сторону Микадзуки. — Скоро будет готово — Ты и так хорош в военном деле, — вздохнул Микадзуки и принялся лениво стаскивать с себя кимоно. — Ты хоть иногда расслабляешься? Когицунэмару невольно покраснел. То ли это от похвалы, то ли от того, что он никогда не видел Микадзуки без его кимоно, но румянец заиграл на его щеках. — С-спасибо, — процедил Когицунэмару и вернулся к котелку с рагу, усиленно его помешивая. — О, ты так мило краснеешь, — заметил Мунэчика и улыбнулся. — Не ожидал увидеть подобное в твоем исполнении. — Я не краснею! — возмутился Когицунэмару. — Это все огонь! — Нет, краснеешь, — упрямо произнес Микадзуки и рассмеялся. — Ладно... Скоро будет готов наш ужин? — он подполз к лису и сел рядом с ним. — М... Выглядит аппетитно. Как здорово, что ты умеешь готовить. В моем отряде мы только и делали, что ели жареную рыбу и данго в походах. — Но это же всего лишь рагу, — Когицунэмару пожал плечами и фыркнул. У костра было жарко, а с учетом того, что сейчас было лето, то он взмок. Поэтому даже легкая накидка, в которой Когицунэмару сидел, сейчас мешала. Он легким движением избавился от неё и посмотрел на притихшего Мунэчику. — Тащи тарелки. — Тарелки? Они в сторожке, да? — Микадзуки встал с земли и потянулся. — Ты прости, я здесь ни разу не был. Мы всегда объезжали сторожку по кругу. Потому что я люблю ночевать под открытым небом. Особенно, если погода такая хорошая. Это полезно для здоровья. — А ещё для твоих врагов, — фыркнул Когицунэмару. — Пока ни разу на нас не нападали. Да и не думаешь же ты, что сторожка нас защитит? — посмеиваясь, Мунэчика пошел за посудой в небольшой домик. По-хорошему здесь их везде поджидала опасность, поэтому особо расслабляться не стоило. Вот вернутся в цитадель — тогда можно будет. Может, даже стоило пригласить Когицунэмару к себе на чай. Микадзуки был уверен, что им будет, о чем поговорить. И, наконец, сотрется эта невидимая стена между ними, которая неизвестно из-за чего возникла. Найдя на небольшом столике в углу глиняные миски, Микадзуки вернулся к костру и сел на прежнее место, протягивая их Когицунэмару. — Вот. Кивком поблагодарив Микадзуки, Когицунэмару взял миски у него из рук и принялся раскладывать в них рагу, так увлекшись этим, что даже не сразу почувствовал, как Мунэчика гладит его по голове. Когицунэмару невольно дернулся от неожиданного для себя прикосновения, но довольно быстро расслабился: руки Микадзуки были теплыми и ласковыми. — У тебя такие мягкие волосы, — тот улыбнулся. — От них сложно оторваться. — Волосы, как волосы, — ответил Когицунэмару, поворачиваясь к Микадзуки и отдавая ему миску с рагу. — Приятного аппетита. — Спасибо, — кивнул Микадзуки и улыбнулся. Всё-таки на голодный желудок особо не поспоришь. Проще было согласиться и поесть нормально. — Я жутко голоден...— кивнул он, пробуя рагу на вкус. — Ух, ты! Ты потрясающе готовишь! — Это обычное рагу, — Когицунэмару смутился который раз за этот день. Все же Микадзуки действовал на него очень странно. — Простое рагу тоже надо уметь готовить, — заметил Микадзуки. — А оно у тебя получилось восхитительное. Я не устану это повторять. — Я... Рад, что тебе нравится. Могу научить как-нибудь, — Когицунэмару уже прикончил свою миску и внимательно смотрел на спутника. Микадзуки кивнул и улыбнулся. Он действительно загорелся этой идеей — научиться готовить рагу из кролика по рецепту, который использовал Когицунэмару. Вот и появилась еще одна причина, чтобы они начали общаться. Определенно обстоятельства складывались в лучшую сторону, что не могло не радовать Микадзуки. — Думаю, стоит потушить костер и пойти в дом, — произнес он, прислушиваясь к внезапной тишине. — Холодает что-то. Когицунэмару согласно кивнул: — Тогда посуда на тебе, — сказал он и мигом подскочил на ноги, убегая в сторону сторожки. Микадзуки только снисходительно улыбнулся, отмечая, что Когицунэмару чересчур уж активный. «Эх, молодость...» — подумал Мунэчика, присыпая костер землей и собирая еще не успевшую остыть после горячего рагу посуду. Когицунэмару тем временем уже вовсю хозяйничал в доме. Он разложил пару футонов на полу и зажег свечи, чтобы хоть немного осветить помещение. — У нас прямо свидание, — рассмеялся Мунэчика, подходя к бадье с водой и опуская в нее посуду, чтобы сполоснуть. — Чувствую себя невестой. — Ты предлагаешь сидеть в темноте?! — взвился лис, чувствуя, как щеки начинают предательски гореть. — Невеста... Глупости какие говоришь, дедуля! Микадзуки на это замечание никак не отреагировал, но зато, вспомнив, что вообще-то хотел осмотреть спину Когицунэмару, быстрым шагом вышел из сторожки за сумкой с лекарствами, оставленной на лошади. С заходом солнца на улице похолодало, и Микадзуки невольно поежился. Оставалось надеяться, что в сторожке ночью будет не так холодно, а то и кимоно не спасет. Задумавшись над этим, Микадзуки пропустил тот момент, когда из кустов на него кто-то выпрыгнул и, больно царапнув по груди, с противным хихиканьем скрылся. — Вот ведь... — чертыхнулся Мунэчика, вытерев кровь, и достал из сумки баночку с мазью и бинты. Теперь слушать от Когицунэмару лекцию о невнимательности придется... Уж это Микадзуки не любил больше всего. Он даже не слушал хозяйку, когда та пыталась ему что-то доказать, из-за чего-то отругать. Вздохнув, Мунэчика вернулся в дом и плотно закрыл за собой дверь. Когицунэмару нервно стучал пальцами по татами: было видно, что он уже заждался и готов был вот-вот сорваться с места. — Долго ты, что-то... — Когицунэмару осмотрел Мунэчику с ног до головы. — От кого подарочек? — он кивнул на отметины на груди. — А... Выскочил из кустов один. Ерунда, — Микадзуки отмахнулся. — Ничего особенного, — он сел на свой футон и разложил перед собой медикаменты. — Давай, посмотрю твою спину. — Надеюсь, он уже мертв? — поинтересовался лис, подсаживаясь к Микадзуки. — Да... Все в порядке, — улыбнулся Мунэчика, открывая баночку. Когицунэмару пристально посмотрел на него и недовольно фыркнул. Микадзуки отчего-то подумалось, что его спутник даже ложь может учуять. И это немного пугало. — Ты ведь убил его? — тут за закрытыми сёдзе послышалось шуршание. — Черт, дедуля, какой же ты беспечный! — Когицунэмару подскочил, хватая меч и быстро накидывая доспехи. — Ох-ох... — Мунэчика поправил кимоно на себе, прикрывая царапины на груди, и достал меч из ножен. Мысленно он уже отругал себя за такую беспечность, а потому поспешил за выскочившим из сторожки Когицунэмару — Вот черт... Враги были небольшие, но их было достаточно, чтобы это стало неприятностью. Именно это Мунэчика больше всего не любил — когда наваливались скопом, пытаясь подавить количеством. Неподготовленный к подобному отряд, пусть даже с трижды лучшими бойцами, запросто может погибнуть. Пока Микадзуки рассуждал, его тело двигалось само, отточенными движениями разрубая подбиравшихся слишком близко вражеских танто. Первому он отрубил голову, ударившуюся о землю с глухим стуком, второго — разрубил пополам. Когда Микадзуки повернулся к Когицунэмару, тот отбивался от двух врагов, пока третий пытался зайти к нему со спины. Быстрым взмахом меча, Мунэчика рассек костлявое тело надвое и почти вплотную подошел к Когицунэмару, чуть ли не прижимаясь спиной к его спине. — Да сколько же их здесь?! — раздраженно выдохнул Когицунэмару, пинком отбрасывая очередного убитого танто в кусты. — Многовато что-то, — пробормотал Мунэчика, вытирая кровь с лица и отбиваясь от очередной твари. — Держишься? — спросил он, разрубая подобравшегося слишком близко противника пополам. Кости с противным скрежетом встретились со сталью клинка, но быстро поддались острому лезвию и разлетелись на куски. Один задел его плечо, другой вцепился в бедро, но Микадзуки грубо отшвырнул его от себя, не обращая внимания на острую боль в руке. Спустя примерно полчаса с врагами было покончено. Лис весь в крови, мокрый от пота, стоял посреди трупов. Он вытер катану об одно из бездыханных тел и поднял голову, озираясь в поисках Мунэчики. — Как ты? — хрипло произнес Микадзуки, оборачиваясь в сторону Когицунэмару. — Тебя не задели? — он улыбнулся и убрал челку с глаз. Когицунэмару неопределенно качнул головой и шумно выдохнул. Потом поманил Микадзуки за собой в сторожку, намекая, что неплохо бы и раны обработать. Было видно, что ему тяжело говорить, и Мунэчика не стал настаивать на ответе. Они сели на футоны молча, в повисшей тишине был слышен только шорох снимаемых одежд; когда Микадзуки расправился с кимоно, Когицунэмару придвинул его ближе к себе, чтобы осмотреть рану в тусклом свете свечей. — Тебе сильно досталось, — хрипло произнес лис, бережно проводя рукой по бедру Микадзуки. Потом склонился и, повинуясь секундному порыву, лизнул рану. Микадзуки нервно вздрогнул от неожиданности. Рану начало щипать, но, похоже, Когицунэмару не планировал останавливаться — наоборот он прикусил ее точно посередине, оставляя по краям еще и следы от своих клыков. — Когицунэмару? — хрипло спросил Микадзуки. — Помолчи. Его язык для свежих ран был, словно наждачная бумага. Микадзуки тихо шипел, но ногу вырвать не пытался. Когда Когицунэмару поднялся выше и, откинув кимоно, которым он прикрывался, коснулся губами его члена, Мунэчика затаил дыхание. Даже в самых смелых фантазиях он не мог представить, что такое случится. Когицунэмару ласкал его член осторожно, стараясь не задевать острыми зубами, а если такое и случалось, то он тут же зализывал пострадавшее место так, что Микадзуки от удовольствия мог только жадно хватать ртом воздух. — Ложись. Спорить совершенно не хотелось. Едва спина Микадзуки коснулась грубой ткани футона, Когицунэмару возобновил ласки, на этот раз более смело, больше внимания уделяя головке, а рукой в это время водил вдоль члена. Погрузившись с головой в неведомые до этого ощущения, Микадзуки невольно дернулся, когда почувствовал, как Когицунэмару осторожно вводит в него палец. — Больно? — хрипло спросил лис и широко лизнул его член. Микадзуки отрицательно качнул головой и шумно выдохнул, разводя ноги шире. Когицунэмару был слишком осторожен, чтобы причинить ему боль. Это трепетное отношение совсем отличалось от опеки санивы — оно было чертовски приятным, только разогревало, заставляло желать большего, заставляло толкаться навстречу умелым пальцам и тихо стонать от удовольствия. Когда Когицунэмару начал медленно входить, Микадзуки показалось, что его точно порвут. Он, конечно, предполагал, что принять член будет сложнее, но чтобы настолько... — Не сжимайся так, — хрипло произнес Когицунэмару. Он двигался осторожно, одной рукой придерживая ногу Микадзуки под коленом, а другой ласкал его опавший член, стараясь отвлечь от болезненных ощущений. — Идиот... — выдохнул Когицунэмару, ругая то ли себя, то ли дрожащего под ним Микадзуки. Больше он не произнес ни слова, лишь хрипло дышал, иногда переходя на утробное рычание, которое заглушало тихие всхлипы Мунэчики. Боль постепенно проходила, Когицунэмару начинал двигаться свободнее, резче, позволил себе легко прихватить зубами раненное плечо Микадзуки, чем вызвал у того громкий стон. Восприняв это, как похвалу, лис довольно заурчал и благодарно ткнулся носом в щеку Мунэчики. Они занимались сексом всю ночь: распалившийся Когицунэмару брал Микадзуки в разных позах, иногда стискивая в руках до синяков, до такой степени, что парню казалось, что ему точно что-нибудь сломают. Пару раз Микадзуки готов был поклясться, что занимается сексом с самым настоящим изголодавшимся по ласке зверем: Когицунэмару довольно рычал у него над ухом, кусал шею, плечи, царапал острыми клыками спину — делал все, чтобы показать, кому принадлежит Микадзуки. Он с наслаждением слизывал сперму с живота Мунэчики, снова ласкал его член, заставляя сходить с ума от происходившего в маленькой сторожке. — Я не хочу возвращаться, — тихо произнес Микадзуки, не открывая глаз. Они отдыхали всего пару часов, тело нещадно болело, а раны, которые Когицунэмару хоть и обработал после, досадно ныли. — Я понесу тебя на руках, как принцессу, — пообещал лис, помогая Микадзуки сесть, чтобы одеться. — А потом в цитадели будем пить горячий чай. — Ты придешь ко мне? — Конечно. Им было хорошо вместе и совсем не хотелось нарушать эту идиллию, но оба понимали, что возвращаться надо, иначе всех отправят на их поиски. — Тогда идем, — Микадзуки поправил кимоно, которое Когицунэмару заботливо помог ему надеть. Обещание, которое лис ему дал, успокаивало, доказывало, что еще не все потеряно. И Микадзуки верил, что однажды сможет ему признаться в своих чувствах. А пока им предстояла длинная дорога.