Взаимопомощь

      Свет в зале гаснет, в душную закулисную комнату, пропахшую лаком для волос и мятными леденцами, вбегает Тэмин. К нему незамедлительно подбегают девушки — одна с полотенцем наготове, другая с палеткой теней и кучей кисточек в нагрудном кармашке комбинезона. Тэмин же не спешит нежиться в мягких прикосновениях кисточки на лице, отказывается от полотенца и бежит дальше, по пути захватив чёрные штаны. А вот это уже интересно.       — Йа! — Настигаю его перед длинной вешалкой с одеждой для третьего блока выступлений. Он оборачивается, испуганно глядя мне в глаза, и тихо ругается себе под нос. Вот ведь, вредные привычки впитывает в себя, как свеженький апельсиновый сок. — Нам вообще-то выходить после Кибома, это меньше чем через десять минут, — напоминаю ему и тяну за руку обратно к гримёрам. Он молчит, ничуть не сдвинувшись с места.       — Я знаю, — Тэмин виновато опускает глаза.       Осязаемая дрожь переходит от его маленькой ладошки к моей руке. Ничего странного, если он замёрз — на нём только обтягивающие штаны и небрежно накинутая на плечи куртка, которая вот-вот упадёт, а он даже не заметит. А потом снова поисковый рейд за вещами Тэмина.       — Ты ещё успеешь выпить пару глотков горячего чая, — говорю я, снова дёргая его за собой. — Джонгхен принёс какой-то супербодрящий травяной.       — Мне нужно побыть одному, — его рука выскальзывает из моей. Собирается уйти, но на полуобороте ловлю его за плечо и резко разворачиваю к себе.       — Сейчас не время строить из себя ранимую леди. Если не хотел мне аккомпанировать, мог бы сказать раньше.       — Хён, всё нормально.       Нет. Несомненно, с ним что-то не так. Его лицо непривычно хмурится, будто какая-то боль рвёт изнутри. Надеюсь, это не живот от голода, иначе я умываю руки.       — Ты упал? Подскользнулся? Ударился? Что? — Как мамочка верчу его в руках, ощупывая уязвимые для переломов и ушибов места. Дыхание Тэмина учащается, когда я с ощутимым нажимом провожу по выступающим рёбрам, опускаюсь к животу и хлопаю руками по ногам. Тэмин почти скулит, когда я, глядя на него снизу вверх, замечаю источник его странного поведения.       — Бинго! Маленький эксгибиционист — возбуждаешься с полуоборота. Фу таким быть.       Тэмин притих, стыдливо поджав губы и пусто пялясь в обшарпанный пол. Я же не мог оторвать взгляда от выступающего из штанов возбуждённого малыша Тэ.       — Я всё улажу, — оторвавшись от трещины на полу, заверяет макнэ, — иди готовься.       — Я-то готов! А ты... Чёрт, я ещё об этом пожалею.       Хмурая морщинка проступила между бровями Тэмина, он даже собирался возразить, но я уже волок его к ближайшей комнатке. Внутри по-прежнему пыльно. Тут обычно хранят запасные стойки для микрофонов, удлинители, лампочки и прочие мелочи, готовые подменить поломку в считанные секунды. Дверь на замок не закрывалась, поскольку замка в ней, собственно, не было. Но Тэмину об этом лучше не знать.       Толкаю мелкого к стене и властным голосом приказываю снять штаны. Он перепугался ещё больше, а мне смешно наблюдать за его реакцией. Не часто его можно застать врасплох. Однако нужно пошевеливаться — Ки скоро закончит, и у нас в запасе будет всего пару минут.       — Хён... Я не...       — Да чтоб тебя. — Наигранно показываю своё недовольство. Кладу руки на его бёдра, они узенькие, с выступающими косточками — будь он девушкой, я бы посчитал это её миленькой изюминкой. Не думать. Это всего лишь взаимопомощь. Может, мне когда-нибудь тоже понадобится услуга подобного рода. Смахиваю дурные мыслишки, и дрожащими пальцами расстёгиваю ширинку, после чего резко сдёргиваю штаны до колен.       — Опаньки! А вот малыш Тэ.       — Не называй его так, — надломленным голоском просит Тэмин. Такое звучание его голоса мне ещё не знакомо. Ох, неужели он готов заплакать. Определённо, я должен это увидеть, правда, всё равно никто не поверит.       Кое-как подавляю смешок и опускаюсь на колени. Нет, я однозначно сошёл с ума. Когда я это понял? Ну, хотя бы, когда взял член Тэмина и заботливо начал водить рукой по нему. Малыш блаженно отвёл глаза к потолку, явно демонстрируя, что смирился со своим скорбным положением. Снизу были видны белые полумесяцы без зрачка. Жуть. Отвлечься. Точно.       — Какого чёрта ты не надел бельё? Если штаны треснут прямо на сцене? — Вдох глубже. Опускаю взгляд на процесс рукоблудства. А у меня получается, вот что значит «долгие годы тренировок». — Вряд ли ты выкрутишься, как Минхо.       — У Минхо рвались штаны на сцене?.. — Задумчиво переспросил Тэмин и от простоты его слов рука рефлекторно сжалась сильнее. Он вздрогнул, чуть подавшись на меня, и опёрся ладонями в плечи.       — Угу. Когда мы были... эмм. Не помню.       — Наверное, меня тогда не было. — Чёрт! Как он может говорить так легко. Неужели совсем не смущает, что его хён дрочит ему в какой-то подсобке в окружении запасного реквизита.       — Ты был там! — Неожиданно громко заверяю я и ускоряю темп.       Слышу первые тихие стоны. Его прекрасное личико становится нежно розовым, ресницы трепетно вздрагивают. На висках проступили капельки пота, к которым приклеились тонкие завитки белых волос.       — Всё нормально?       Зачем спрашиваю — не понятно. Видно же, что он не сильно-то расстроен. Тэмин не отвечает. Его ладонь крепко зажимает рот. Инстинктивно мой мальчонка начинает двигать бёдрами. Мелкий засранец.        Слишком близко. Настолько близко, что чувствую его запах: цветочный гель вперемешку с потом и духами, которыми невозможно перебить тонкий детский аромат. Некий такой запах сурового младенца. Так пах Югын, когда Кибом вылил на него флакон своих духов.       Дрожь пробивает хрупкое тельце, и на бледной аристократической коже появляются мурашки. Тэмин роняет то ли всхлип, то ли стон и, шурша волосами, сползает по стенке. Подхватываю его под коленки, ругаясь под нос:       — И как предлагаешь продолжать, кончать ты, видимо, не собираешься?!       Снова затих. Тонкие ручонки крепче охватывают мою шею. Возбуждённо кусая губы, он плавно водит головой из стороны в сторону. Глаза Тэмина томно прикрыты, и это невыносимо навязчиво толкает на грешок.       Бережно, будто спрашивая разрешения, провожу губами по плоскому животу. Не знаю, чего я ожидал, Тэмин, кажется, купается в эйфории. Ну и ладно. Вдыхаю аромат его кожи, оставляя ленивые поцелуи у пупка, двигаясь в сторону к выступающим косточкам. Дурман заполоняет разум, и, уже повинуясь инстинктам словно животное, легонько прикусываю молочную кожу, оттягивая её губами. Стоны Тэмина становятся громче, хоть он всячески пытается их прикрыть, то прячась за плечо, то болезненно сжимая губы в тонкую линию. В уголках глаз проступают крохотные капельки, скатывающиеся по румяным щекам. Разжимаю зубы, отпуская кожу, на которой тут же появляется влажное красное пятнышко. Мозг где-то на границе с целомудрием говорит: «Поцелуй его, ДжинКи» и не спрашивая зачем, повинуюсь этому странному позыву. Слишком увлечённо целую, посасывая без того покрасневшую кожу, провожу языком и снова бездумно прикусываю. Всё равно ему сегодня больше не нужно раздеваться.       Точно! Нам скоро выходить!       Не остается ничего, кроме как ускорить сию церемонию. На мгновение мы встречаемся взглядами, и мне становится как-то грешновато. Не сейчас, нет! Пока не передумал, обхватываю губами его член и чувственно двигаюсь к основанию, утыкаясь носом в пах. Неловко-то как. Он буквально сидит на моих руках, зажав запястья изгибом коленок. Мягкая попа, которая ни на минуту не обходится без приключений, напрягается с каждым моим движением навстречу.       — Ли-и-и, — выстонал Тэмин, и на секунду я подумал, что он сейчас приветственно представится. — Джинки-и... М-м. — И его бёдра бессовестно набирают темп, а цепкие ручонки тянут за волосы вниз. На мгновение он прерывается, гладит свою грудь, невыносимо медленно опускается к животу, обнажает язык, проводя им по губе. Его тонкие пальцы переходят на моё лицо — холодные; большой оглаживает скулу и движется к губам, занятым кое-чем другим, нежели приятной беседой о пышногрудых девушках. Останавливается, оценивающе рассматривая меня сверху, и зацепляет подбородок пальцем, принуждая поднять голову. По спине пробежался колющий холодок при виде его плутовского взгляда. Он вообще понимает, что творит? И кто-кого, интересно?       Что-то падает рядом. Сквозь туман перед глазами разглядываю на полу скомканные штаны. Точно! Он же хотел спрятаться с ними.       Во рту слишком жарко, тесно и мокро. Я буквально чувствую пульсацию его драгоценного дружка, а он, похотливо откинув голову, удовлетворённо рычит сквозь сцепленные зубы. Рычание, конечно, слишком громко сказано — скорее, мурлыканье тигрёнка. Бесстыжего развратного тигрёнка. Переживаю, как бы макнэ не отключился за пару минут до выхода, тогда помимо этого придётся искать того, кто сможет сыграть на рояле вместо Тэ. Ну уж нет, этот наглец должен прийти в себя. Пускаю в ход зубы и его личико брезгливо кривится. Чертыхаясь, шлёпает меня по макушке.       — Больно, — шипит он, сильно впиваясь ногтями в плечи. — Если я позволил тебе избавиться от стояка, это не значит, что его нужно откусить.       Я уже собрался возразить, но время поджимало. Сильнее сжав губы, ускоряюсь. Тэмин делает несколько рваных вдохов и обессиленно падает передо мной на колени. Несколько секунд смотрим друг другу в глаза, и только потом приходит осознание, что с уголков губ что-то капает. Да чтоб этого чертёнка! Нервно ищу куда бы сплюнуть, но, так и не найдя подходящей ёмкости, брезгливо проглатываю.       — Твою мать! Ты кончил мне в рот! — Остервенело вытираю губы рукавом. А он смеётся! Гадёныш.       — Хён, ты смешной, — путаясь в словах, бормочет Тэмин и роняет голову мне на плечо. И, чёрт возьми, мне это нравится. Его сбитое дыхание нежно щекочет шею, грудь вплотную прижимается к моей, и ощущаю на себе его шальное сердцебиение.       — Нужно идти, — наконец убираю онемевшие руки из-под его коленок. Одной рукой приподнимаю голову малыша за подбородок. Глаза сомкнуты, как будто он спит, а губы, покрасневшие от недавних терзаний, приоткрыты словно в ожидании. — Тэмин, — скрываю желание за шёпотом и тянусь ближе к своему подопечному. Лёгкое касание с фейерверком сносит крышу, но его глаза так некстати открываются, и руки настырно упираются в грудь.       — Убери от меня. Свои. Губы. — Сквозь зубы цедит Тэмин, неожиданно переключаясь на смех. Смахивает с глаз чёлку, и я замечаю потёкшую подводку под глазами.       — Тц. Такой момент испортил! — Тэмин выкарабкивается из моих уже поднадоевших объятий и натягивает на себя штаны. — Кто ещё из ребят так заботится о тебе? — Смешинки на его лице разгладились. Как мило — принцессу второй раз за вечер застали врасплох. — Не смотри на меня так, будто впервые возвращаешься со сцены с стояком. Мы видим больше, чем ты можешь заметить, — подмигиваю его смешному удивлению. Хлопнув по ногам, встаю к двери.       — А ты, хён? — Поднимает с пола штаны. — Кто о тебе... м-м заботится?       Кто-кто.       — Кому нужны заботы о лидере? — Подмигиваю Тэмину, но он слишком увлечён переодеванием. — Приведи себя в порядок. Я выйду первым.       Он машет — спасибо хоть на этом.       Первое, с чем встречаюсь за дверью, а точнее сталкиваюсь лоб в лоб — взволнованный потерей Тэмина Джонгхен.       — Не прикрывай его! Я знаю, что этот ненасытный где-то спрятался и толкает в себя слипшуюся лапшу.       — Пусть будет лапша, — бормочу под нос и переключаюсь на рубашку в руках Джонга, как будто там радиоактивное чудовище из реки Хан. — Что это?       Он смотрит на руку словно впервые.       — Ах это, — вспоминая название, чешет макушку, — рубашка Тэ. Штаны мы не нашли, поэтому за сохранность рубашки назначили меня главным. А теперь боюсь, что разминёмся с ним.       Как бы ему объяснить, что Тэмин прямо за дверью, и какую бы отговорку придумать, если он выйдет прежде, чем я успею дать дёру.       — С нашим Люцифером всё в порядке, — хлопаю Джонга по плечу и, ссылаясь на спешку, быстренько уматываю.       — Что значит в порядке? Йа! Почему Люцифер?       Убедительно делаю вид, что не слышу, я же не слышу? А Люцифер... Если придётся позаботиться о нём, то несомненно поймёшь, Джонг.       Сотни неоновых огоньков бьют в глаза, если бы мы находились не в помещении, хоть и столь огромном, можно было бы подумать, что это звёзды. Ловлю своё отражение на глянцевой крышке рояля, из-под которой доносятся короткие струнные звуки. Тэмин чувственно касается клавиш откинув голову, открывая взору тонкую шею. Небрежно застёгнутая рубашка оголяет выступающие ключицы, а тонкие запястья, не скрытые манжетами, мелькают в воспоминаниях. На короткое время ловлю томный взгляд Тэмина на себе, кажется, следующий, кому понадобится помощь в подсобке — я.