Reaching across time

— Тётя Гермиона! — позвал нетерпеливый голос из камина. — Иду, дорогой, — ответила Гермиона понадеявшись, что её голос прозвучал не слишком пискляво. Сириус ухмыльнулся, не отрывая губ от шеи жены, и крепче прижал её к себе. Она закатила глаза и попыталась отодвинуть его, как вдруг в дверях показался девятилетний племянник. — Где Райджел? Почему он ещё не готов? Мы опоздаем! — негодовал Адриан. Гермиона улыбнулась мальчику. Он был так же похож на Регулуса, как Райджел походил на Сириуса. Кровь вейлы и эта его поза: руки в боки — совсем как у Даниэль — придавали ему сходство и с матерью, что в сумме делало его очаровательным ребёнком. — Твой дядя как раз собирался за ним сходить, — добродушно ответила женщина, одарив мужа красноречивой улыбкой. Сириус же не сдвинулся с места и только обнял её ещё крепче. Племянник этого уже не заметил: его отвлекли торопливые шаги кузена на лестнице. — Адриан! Я как раз тебя искал! Гарри и Драко уже готовы, осталось найти Невилла и можем выдвигаться к остальным, — послышался голос Райджела. — Мой сын никогда не опоздает на Квиддич, любовь моя, — самодовольно заявил Сириус. — Доброе утро, мама! Папа, можно я возьму новый Нимбус? — Конечно можно. Теперь иди и не возвращайся, если проиграешь! Гермиона незаметно шлёпнула мужа. Сириус и Джеймс говорили так детям каждый раз, когда те собирались поиграть, и они с Лили ничего не могли с этим поделать. — Не так быстро, вы никуда не пойдёте без завтрака, — женщина с трудом игнорировала мужа и пыталась сосредоточиться на еде. Райджел, унаследовавший очарование отца, повернулся к ней с самым трогательным выражением лица. — Ну мам… — Еда на столе, берите тарелки — оба! Мальчики знали, что лучше ей не перечить, поэтому просто пожали плечами и пошли к столу, пока Гермиона пыталась выбраться из объятий мужа. — Эм. Тётя, а почему оно чёрное? — с сомнением в голосе спросил Адриан. Гермиона покраснела, а Сириус ухмыльнулся. — Просто отскреби сгоревшее и съешь поскорее, а то мы опоздаем, — посоветовал Райджел, жуя почерневший тост и запивая его стаканом воды. Адриан недоверчиво сморщил нос и посмотрел сначала на тост, потом на брата, тётю и дядю. Сириус минуту наблюдал за сыном. — Думаю, ребята, вы уже можете идти, — сказал он наконец, его забавляло то, как эта сцена напоминала ему их с Регулусом. — Правда? — мгновенно оживился Адриан, в то время как его брат едва не подавился едой. Гермиона уже готова была возразить, но Сириус её перебил: — Попросите Кэсси или Марлин вас покормить. Да и у Молли наверняка найдётся что-нибудь вкусненькое. Адриан послушно кивнул, Райджел проглотил то, что уже успел положить в рот, и отодвинул тарелку. Он заметил, что мама нахмурилась, и одарил её очаровательной улыбкой, перед которой Гермиона не могла устоять. Едва её губы дрогнули, Райджел подскочил с места и исчез вместе с братом из комнаты. Сириус хотел было пошутить над тем, как быстро она сдалась, но жена всё ещё сверлила его взглядом. Тогда он вздохнул и обернулся туда, где только что исчезли мальчики. — Но не летайте голодными, парни, а то проиграете! — крикнул он им вслед. — Конечно! — хором ответили дети и исчезли в камине. — Проблема решена, — Сириус повернулся к Гермионе. Получив в ответ суровый взгляд, он улыбнулся, чмокнул жену в губы и прижал её к кухонному столу, покрывая тонкую шею поцелуями. — Не волнуйся. — Я не волнуюсь, — заверила Гермиона так убедительно, как только могла. — Ты сожгла завтрак, куколка. — Только потому что ты меня отвлекал. — Тогда я не понимаю на что ты жалуешься. — Я не понимаю, как вышло, что у вас только один ребёнок, — сухо заявил Регулус, показавшись в дверном проёме. — А я не понимаю, почему Гарри считает нас испорченными, ведь вы двое определённо хуже, — послышался ещё один голос из коридора. — Я не понимаю, как ты стал таким же, как эти двое, Рег, — вздохнула Лили, бросила на мужа суровый взгляд и сбросила его руку со своего плеча. — Они испортили меня так же, как и Римуса, — ответил Регулус как ни в чём не бывало. — Только меня в это не втягивайте, — тут же запротестовал Римус. — Разве мы могли оставить тебя в стороне, Профессор Лунатик? — спросил Сириус взглянув на друга, едва тот появился на кухне. — Почему оно всё горелое, Гермиона? — спросила Даниэль, сморщив носик. — Именно поэтому тебе нужно оставить готовку на эльфа, ты ему даже платишь, — добавила Нарцисса, разглядывая завтрак. — Но я люблю готовить завтрак! Сириус меня отвлекал, — начала оправдываться Гермиона, хоть и понимала в глубине души, что муж ни в чём не виноват, она просто очень волнуется из-за того, что должно сегодня произойти. — И я всё равно не понимаю, почему ты жалуешься, любимая, — Сириус поцеловал жену, пока она не успела ответить.

***

Гермиона не единственная терзалась волнениями в этот день. Минерва МакГонагалл стояла в своём кабинете и пыталась подготовиться к задаче, что перед ней стояла. Вчера был тот самый день, когда много лет назад она постучалась в дверь к семейству Грейнджер с письмом из Хогвартса в руках; тем же самым письмом, которое она принесла вчера к тому же самому порогу, для того же самого человека. Вчера всё началось. Но вчера всё было как обычно. Она как обычно принесла письмо одиннадцатилетней маглорождённой волшебнице, чтобы рассказать ей, что она принадлежит к другому миру. Она видела понимание и гордость в глазах родителей, и миллион восторженных вопросов в глазах маленькой девочки. Сегодня же ей нужно было сказать невинному ребёнку, что в мире, куда она вступает, уже существует более взрослая версия её самой. Сложно было объяснить это даже самой себе, но в этом заключалась задача Минервы. Однажды она уже привела Гермиону Грейнджер в мир волшебников, и сейчас ей нужно было провести её через это снова. С такими мыслями она появилась на пороге семьи Грейнджер второй день подряд.

***

— Мы зашли так далеко, Гермиона, мы сможем сделать это, — прошептал Сириус ей на ухо. Это правда. Они прошли длинный путь: победили темнейшего волшебника всех времен, балансировали на грани жизни и смерти и выжили, только благодаря легендарной Бузинной палочке. Та не могла вернуть к жизни мёртвого, но могла вернуть того, кто ещё не покинул окончательно мир живых. Сириус же считал, что дело не в палочке, а в силе связи их душ, но на этот вопрос они никогда не найдут ответа. Значение имело лишь то, что спустя две недели в больнице, они готовы были вернуться к привычной жизни. Дары смерти были собраны вместе и охранялись Сириусом и Гермионой. Они убедились, что будет создан только один маховик времени, который также хранился в семейной ячейке Блэков в Гринготтс. Всё было предусмотрено, оставалось только обмануть время. Это было непростой задачей, всё могло пойти наперекосяк из-за малейшей детали. Гермиона знала, что Сириус тоже волнуется, но они вместе, а вместе они непобедимы. Поэтому она была с ним согласна: у них всё получится. Но говорить мужу этого женщина не собиралась, вместо чего наградила его долгим сладким поцелуем. Он улыбнулся с пониманием и отстранился: пора выходить на встречу с Минервой и маленькой Гермионой.

***

Гермиона переступала с ноги на ногу, стоя у парадной двери. Было ещё до смешного рано, но она не могла сдержать воодушевления. Спустя ещё десять минут она спросила у мамы: — Вдруг она не придёт? — Она же пообещала, дорогая. Почему бы тебе не… — начала женщина, как вдруг они заметили кошку, шмыгнувшую на их палисадник. Отец Гермионы взглянул на часы: ровно десять часов. Он перевёл взгляд обратно и обнаружил вместо кошки величественную волшебницу. Минерва вытянулась в полный рост и сняла дорожную мантию. — Пожалуйста проходите, мэм, — пригласила Миссис Грейнджер. — Боюсь у нас много дел, Миссис Грейнджер, — вежливо ответила МакГонагалл. По лицу хозяйки скользнуло разочарование, но, заметив воодушевление дочери, она снова улыбнулась. — Вы уверены, что вас не нужно куда-нибудь подбросить? Вы уже потратили девять часов в поезде и… — лепетала Миссис Грейнджер. — Вам не о чём беспокоиться, Миссис Грейнджер. Ваша дочь будет в безопасности, — сухо ответила волшебница. — Нет, это не то, что я имела в виду, я хотела сказать… — вспыхнула хозяйка. — Моя жена хотела сказать, что вы наверняка привыкли к особенным способам путешествовать, и мы не хотели бы напрягать вас ещё сильнее, — закончил за неё Мистер Грейнджер. — Вы удивитесь тому, как часто волшебники и волшебницы пользуются обычным транспортом. К тому же, это входит в мои обязанности, — заверила МакГонагалл и повернулась к девочке. — Вы готовы, Мисс Грейнджер? Гермиона в мгновение ока закинула на плечи рюкзак, выпрямилась и ответила: — Да, профессор! — Тогда нам пора, — ответила женщина и кивнула на прощание паре в прихожей. Гермиона быстро обняла родителей, махнула им рукой и поспешила за профессором. Две волшебницы шли в тишине, Гермиона то и дело сбивалась с шага, подстраиваясь под походку женщины. На языке у неё вертелся миллион вопросов, но профессор попросила её подождать, пока они не окажутся в более безопасном месте. Девочка понимала необходимость сохранять секретность и молчала, но это стало особенно сложно, когда профессор остановилась на заброшенном тротуаре, чтобы поговорить с зеркалом. Она бы не смогла удержаться от вопросов, если бы МакГонагалл вдруг не огрызнулась на человека в зеркале с небывалым раздражением в голосе. Гермиона нарушила молчание, когда они пришли на станцию и профессор попросила её купить билеты до соседнего района. — Там мы пересядем на другой поезд, профессор? — Билеты, Мисс Грейнджер, — последовал единственный ответ. Девочка молчала всю поездку и даже когда они приехали в центр Лондона. Они шли по знакомым местам, куда они с родителями приезжали пару раз в месяц, чтобы пройтись по магазинам. Однако, когда они остановились перед потрепанным на вид пабом, Гермиона была уверена, что никогда раньше его не видела. — Добро пожаловать в Дырявый Котёл, Мисс Грейнджер, — профессор толкнула дверь и вошла внутрь. Несколько случайных волшебников и волшебниц сидели в разных углах помещения. Они выглядели так же потрёпано, как и сам паб. Кто-то курил, кто-то говорил о чём-то вроде политики, попивая алкоголь из больших стеклянных кружек. Гермиона никогда раньше не была в подобных местах и чувствовала себя крайне некомфортно, но кроме неё, кажется, никто не замечал, что ей здесь не место. — Как бы оно не выглядело, Мисс Грейнджер, это знаменитое место. И, к тому же, это один из немногих способов попасть на Косой Переулок, — пояснила МакГонагалл. Гермиона кивнула, окинула помещение беглым взглядом и снова сосредоточилась на профессоре. Женщина уже направлялась к заднему выходу из бара, одарив бармена намёком на улыбку. Девочка поспешила за ней и с благоговением увидела, как волшебница касается парочкой некоторых кирпичей на противоположной стене. Она восторженно воскликнула, когда кирпичи пришли в движение и в стене образовалась элегантная арка, открывая вид на длинную, мощёную кирпичом улицу, по которой хаотично сновали десятки волшебников. — Это — Косой Переулок. Здесь можно найти всё, что только можно пожелать, — объяснила МакГонагалл. Наверное Гермионе следовало бы уделять больше внимания словам профессора, но вокруг было столько всего интересного, что она не могла перестать глазеть по сторонам. Тут была аптека с очень странными вещами на витрине, зоомагазин с ухающими совами, огромное множество разнообразных котелков с другой стороны. Ноги сами несли девочку к магазинам, как вдруг уверенная рука легла ей на плечо и заставила остановиться. Гермиона ярко покраснела и пробормотала профессору свои извинения. — У вашей матери ведь есть сестра? — тихо спросила МакГонагалл. Девочка растерянно моргнула: вопрос застал её врасплох. Заметив, что профессор всё ещё ждёт ответа, она быстро кивнула. — Как её зовут? — Жаклин Кроуфорд, но она уехала очень давно, и мама не знает где… — начала Гермиона, но женщина перебила её. — Я хочу чтобы здесь вы отзывались исключительно на Мисс Кроуфорд. Вы не должны никому называть своего настоящего имени, пока я не скажу, что можно это сделать. Вам понятно? Гермиона не понимала, почему, но к этому времени уже научилась не задавать вопросов и просто кивнула. К своему удивлению она обнаружила, что её это почти не беспокоит. Чем дальше они шли по Косому Переулку, тем больше возникало вопросов. В этот раз МакГонагалл не скупилась на ответы, и девочка почти забыла спросить про имя. Она снова вспомнила об этом, когда они зашли во Флориш и Блоттс. Гермиона влюбилась в этот магазин с первого взгляда. Казалось, в каждой книге было что-то интересное для неё: астрология и руны, история магии и трансфигурация! Сложно было и предположить, что станет её любимым предметом… Гермиона шла по магазину, стараясь не уронить огромную стопку книг в своих руках, и случайно на кого-то наткнулась. — Ой! Простите, я… — начала она, наблюдая за тем, как мужчина присел, чтобы собрать книги, которые она уронила. — Всё в порядке, — мягко ответил он. Мужчина выпрямился и девочка взглянула на него снизу вверх, впервые встретившись с ним глазами. Он был… Добрым. Это слово первым пришло ей на ум. Ему было около тридцати, русые волосы аккуратно причесаны, глаза тёплые, длинная мантия. Но все черты затмевала очевидная доброта, что окружала этого человека своеобразной аурой. Гермиона робко улыбнулась и уже готова была извиниться снова, как вдруг услышала знакомый голос: — Римус, — голос выражал недовольство, и Гермиона подскочила на месте: она не слышала, как профессор подошла к ним. — Минерва, — ответил он поморщившись, и девочка не сразу поняла, что он обращается к профессору. — Что, позвольте спросить, вы здесь делаете? — строго спросила Минерва. — Я, в общем… — попробовал объясниться мужчина, но МакГонагалл прищурила глаза. — Возможно у Мистера Поттера найдётся объяснение? — Мы просто пришли за новой книгой, которую Римус давно хотел, — ответил кто-то третий. В этот раз Гермиона подскочила чуть ли не до потолка: вокруг больше никого не было, и всё же голос раздавался откуда-то… Оттуда, где сейчас прямо в воздухе появилась одна лишь голова. Девочка против собственной воли издала сдавленный крик, сделала пару шагов назад, врезалась в профессора и упала на пол: книги, что снова были в её руках, посыпались сверху. — Поттер! — грозно предупредила профессор. — Ради всего святого, Сохатый! — воскликнул Римус. У головы тут же появилось тело, являя второго мужчину, примерно того-же возраста, что и первый, хоть очки набекрень и растрепанные волосы и делали его на вид немного моложе. Он выглядел виноватым и быстро присоединился к Римусу и профессору МакГонагалл, которые уже помогали Гермионе, хоть в глазах его и плясали озорные огоньки. — Гермиона? Мне очень жаль, — сказал он, протягивая руку. Девочка взяла её и позволила ему помочь ей подняться. — Откуда вы знаете моё имя? — спросила она, но вопрос утонул в паре возгласов. — Ох, Мерлин! Это же Джеймс Поттер! — раздался пронзительный писк откуда-то сзади. — У-упс, — произнёс Джеймс Поттер. Гермиона взглянула на него, и его выражение лица тут же подтвердило её догадки. Он не выглядел раздражённым или раздосадованным, наоборот, он улыбался, а глаза его сияли ещё ярче. — Десять минут, Поттер! Сюда, Мисс Кроуфорд, — профессор взяла взяла её за плечо и повела прочь, подальше от собирающейся толпы фанатов. С профессором с одной стороны и с русоволосым мужчиной с другой, они быстро вышли из книжного магазина. Через некоторое время Гермиона заметила, что и на Римуса обращают довольно много внимания. Пара ребят помладше помахала ему рукой, подростки постарше пытались подойти и заговорить с ним, но он отвечал им доброй улыбкой и ускорял шаг. Ему всё же пришлось остановиться и перекинуться парой слов с кем-то взрослым, и всё это время кто-то постоянно перешептывался за его спиной или просто глазел. — Надеюсь, тебя это не слишком беспокоит? Ещё пара кварталов и мы сможем поговорить спокойно, — шепнул Римус Гермионе и мягко сжал её плечо, пытаясь подбодрить. Девушка подняла взгляд, чтобы ещё раз взглянуть на мужчину и в этот раз заметила длинный шрам, что начинался за его ухом, шёл по подбородку и исчезал за воротником. Прежде чем она успела об этом задуматься, они уже свернули с главной улицы и оказались в переулке намного тише. — Честное слово, Римус! Объяснитесь! — потребовала профессор МакГонагалл, останавливаясь и поворачиваясь к мужчине. — Меня попросили присмотреть за Сириусом, Джеймс подслушал и решил присоединиться к нам. Мы увидела вас на улице и, ну… — Римус виновато пожал плечами. Гермиона плотно сжала губы, пытаясь сдержать улыбку. Было что-то забавное в том, как взрослый мужчина отчитывался перед профессором словно первокурсник. На ум пришло, что скорее всего МакГонагалл учила и его когда-то. — Лунатик? Я правильно понял, что Сохатый тоже здесь?! Рад вас видеть, Минерва. Привет, Гермиона, — позвал новый голос. В этот раз девочка не успела задуматься о том, откуда он знает её имя: щёки уже залил яркий румянец. Человек, что подходил к ним, безусловно был самым красивым мужчиной из всех, кого она когда-либо видела. — Так это вы всё это устроили, Блэк, — сухо заметила профессор МакГонагалл. — Понятия не имею, о чём вы, профессор, — ухмыльнулся он в ответ. — Конечно же нет, — вздохнула женщина, поджав губы. Мужчина коротко усмехнулся. Его смех был громким, чистым и уверенным. Уверенный… Это слово лучше всего подходило, чтобы его описать. Может быть ещё верный. Он стоял выпрямившись, длинные волосы с элегантной небрежностью падали на глаза. И его глаза… Никогда ещё она не видела такой красоты и глубины в грифельном серебре. — Мисс Грейнджер? — позвала МакГонагалл с заметной ноткой веселья. Взволнованная Гермиона поспешила отвести взгляд и ярко покраснела, в мыслях ругая себя за то, что пялилась как полная идиотка. Красивый мужчина, который, судя по всему, был другом первых двоих, тихонько рассмеялся и протянул девочке руку. — Сириус Блэк, — представился он. — Гермиона Грейнджер, — ответила девочка робко. — Приятно познакомиться, — искренне ответил мужчина.