Это стоило того, чтобы ждать

Локи смеялся, накручивая на палец золотистый локон, смеялся, веселился, захлебывался в собственном смехе и умирал. От боли в груди. Он всегда был таким. Ярким. Взрывным. Искренним. И не на половину, а полностью. Так, что смотреть больно, до рези в глазах. До цветных кругов под закрытыми веками. Он не умел по-другому. А может... может, просто не хотел. Ради неё. Ради его золотоволосого чуда. Принцессы. Что всегда улыбалась и гордо шла вперед, высоко подняв голову и смеясь карими глазами. Это была не любовь с первого взгляда. Это было нечто большее, необъятное и солёное, как море. Его любовь имела горький, солёный, морской вкус. И не потому, что он встретил её, тогда маленькую, смешную, неуклюжую, похожую на длинноногого и нескладного жеребёнка, девочку-подростка, на море. Совсем не потому. Но тем не менее море красной нитью связало их судьбы. Сплавило в тугой гордиев узел, а меч утопило. Это было смешно. Ему, взрослому восемнадцатилетнему парню, понравилась малявка. Мелочь четырнадцати лет от роду. И он был рядом с ней. Помогал, оберегал, защищал. И ни разу не переступил черту, над которой висела надпись, что клеймом сжигала его изнутри - "братик". Он пытался быть именно "братом". Пытался смотреть (да и не только смотреть) на других девушек, что буквально висли на нём. Но он сгорал. Выгорал до тла, до беспомощного, больного взгляда ярко-зелёных глаз, что всегда прятал за стеклами тёмных очков. А она... она рассказывала ему всё. Про друзей, про подруг, про первую любовь. Он до сих пор помнит его имя. Мальчик Лето. Выпускной класс, король и королева школы. И ещё год существования "коронованной пары" между двумя городами с разными университетами. Потом - расставание. Позже её расстроенный взгляд и слова: "Я знала, что ничего не получится. Мы разные". И фисташковое мороженое под палящим солнцем на пляже их города, куда Локи возвращался каждое лето ради неё. Третий курс её университета. И самый популярный парень на потоке предлагает встречаться. Она советуется с ним, её "братом". Спрашивает, что ей делать, узнает, как у него самого дела? Как его девушка, Ариес? А что он может сказать? Что всё замечательно. Практику он прошёл, работать будет здесь, в Магнолии, хорошие архитекторы нужны везде. Но на год уедет за границу, как сказал его начальник, "для перенимания опыта у зарубежных коллег". Ариес будет его ждать здесь, и да, он постарается прилетать на выходные, чтобы увидеться и с ней, и со своей девушкой. И да, попробовать начать отношения. И вопрос: - Или ты кого-то любишь уже, раз сомневаешься? И ответ, болью полоснувший сердце (хотя куда уж больнее?): - Люблю. Давно люблю. Но... он никогда не посмотрит на меня как на девушку. Я маленькая для него. И как он говорил, что ничего, что всё будет хорошо. А у самого сердце сжималось. Кажется, именно в тот вечер он напился. До звездочек в глазах. Хорошо, хоть Ариес не было дома. Уехала на выходные к родителям. Его отъезд в Ишгар. На очередное обучение. Прощание в аэропорту, хотя он просил не приезжать, он же будет волноваться, как она доберется до дома. Её смешно вздернутые брови: "Я же на машине!" и его ответ: "Поэтому и беспокоюсь", и дружеский тычок под рёбра. А потом смех, когда он подхватил её на руки и закружил по залу аэропорта. И тихое прощание у стойки контроля. И судорожно сжатые губы. Лишь бы не сказать... Его подарок на её день рождения: шикарное бордовое вечернее платье. В нем она похожа на настоящую королеву. Его малышка совсем выросла. Их переписка весь год. Звонки. Редкие встречи по приезду. И возвращение. Снова аэропорт. Снова контроль. Получение багажа. Выход к стоянке такси. И быть почти сбитым с ног пронзительно-радостным криком: - Локи! - а потом быть окутанным цветочным ароматом её духов, облаком золотистых волос и тёплым, радостным блеском карих глаз. - Ты вернулся! А через месяц приглашение на её свадьбу. Кажется, именно так чувствуют себя приговорённые к расстрелу, когда остается одна ночь? Больно так, что нет сил даже на вдох. Потому что попадающий воздух - хуже раскаленной лавы - продлевает агонию. Заставляет мучиться. А каждый выдох - маленькая смерть. Когда понимаешь, что время уходит. Приближает момент расставания. С его жизнью. С его мечтой. Его болью... и любовью. Поездка в салон. Выбор платья. Порой Локи сам не понимал, как это выдержал. Как не сорвался. Лишь понимание того, что он может разрушить её счастье, сдерживало его. Если она счастлива - он постарается ... постарается быть счастливым ради неё. Не ради себя. Потому что без неё его счастье невозможно. И вот сейчас он смеётся. Над собой, над жизнью. Смеётся, стараясь прогнать слёзы горечи. Обнимает, как последний раз. Свадьба. Через полчаса она станет миссис Эвклиф. А ещё горькие, обидные слова Ариес. Правдивые, а потому вдвойне обидные: - Её в твоём сердце я не сумею заменить. Прости, - и быстрый отъезд в другой город. Как побег. От него и прошлого. Попытки уйти с головой в работу. Быстрый карьерный рост. Девочки - однодневки, а позже попытки наладить личную жизнь, так же не заканчивающиеся ничем... И больной взгляд, всё так же скрытый за стеклами очков. И сердце, запертое на тысячу замков с одним ключом в нежных руках хрупкой золотоволосой принцессы. Не его принцессы. Долгие и частые командировки. Редкие звонки. И ещё более редкие, болезненные, встречи. И её грустный взгляд, упрямо поджатые губы и вздёрнутый подбородок. Глухое раздражение на вопрос: - Что с тобой происходит? - и сведение на нет и так редких встреч. Только вот поговорка "С глаз долой - из сердца вон" почему-то отказывается действовать в этом случае. И очередная командировка. В тропический рай. Проект нового аквапарка. Согласование с заказчиками, инженерами, техническими службами. И очередная попытка выкинуть её из головы. Только вместо этого набрать до боли любимый номер. Просто поговорить ни о чём. Услышать, что её муж уехал в очередную дыру по работе. Сказать ей, чтоб не скучала. И столкнуться в полуночном баре с её мужем и какой-то шлюхой, повисшей на нём. В очередной раз стиснуть зубы и сжать кулаки. И пройти мимо, сделав вид, что он не знает его. И получить в спину презрительный взгляд синих глаз, что словно кричали: "Трус! Лжец!". А он не мог по-другому. Не мог. Не потому, что не хотел, а потому, что считал себя не вправе лезть в её семью. Нет, попытка рассказать была... но он позорно испугался ее слёз. Хотя понимал, что Люси рано или поздно узнает об этом. Если не от какого-нибудь "доброхота", то уж как пить дать от очередной подружки Эвклифа. А ещё позже понять, что как в воду глядел. Проект был согласован, утверждён, началась постройка. Но перед этим на неделю вернуться домой. Магнолия. Любимый город. Любимый, потому что тут живет она... А ночью прийти на их пляж. Место, где они так часто сидели вдвоем, ели мороженое и смеялись, греясь в солнечных лучах. Или плавали ночью, сбегая из-под опеки родителей... Локи помнил добродушный взгляд отца Люси, Джудо, и его слова: - Ты только береги девчонку. Он и берёг. Даже сейчас, на расстоянии, старался оберегать. Не потому, что просил отец, который на свадьбе дочери лишь грустно качал головой, а позже, сказал: "Жаль, что это не ты, парень". А потому что хотел сам. Чувствовал, что хочет этого. И ночной звонок неожиданно проснувшегося телефона показался ему пожарной сиреной, судорожно выдернув из болезненно-сладких воспоминаний. На экране высветилась надпись "Принцесса". Локи хмыкнул, но сердце тревожно забилось. Что же случилось с его девочкой, что она звонит ему ночью? - Алло, - хриплый голос позабавил самого Локи, но уж никак не его собеседницу, что всхлипнула в трубку и назвала его давним, детским прозвищем, данным ею за его рыжую копну волос: - Лео, забери меня. А он уже подхватывал с песка свой небрежно брошенный пиджак, искал в нём ключи от машины и говорил что-то ласково-успокаивающе в трубку: - Сейчас еду, малышка, уже еду. Подожди. И снова услышать её всхлипы и сдавленное: - Жду. Как он долетел на другой конец города за пять минут, Локи и сам не понял, как и то, по какой счастливой случайности остался жив, а не лежал под колесами того грузовика, что случайно выехал на "встречку". И уж совсем не ожидал он увидеть дрожащую блондинку на лавочке, в сквере не так далеко от её подъезда. Бегом броситься к ней. Обнять. Прижать к себе. Успокоить. И увидеть на скуле безобразное синее пятно. Сквозь зубы спросить: - Он... посмел ударить тебя? Девушка лишь судорожно всхлипнула и прижалась к нему еще больше, словно в попытке раствориться в его тепле, забыть произошедшее. Осторожно отвел девушку в машину. Накинул на неё свой пиджак, в который она тут же закуталась, как в детстве, так, что торчала лишь золотистая макушка. Захлопнуть дверцу машины и уже осторожно, соблюдая все правила, довезти её до своего дома. Довезти так, будто она хрустальная, такая, что от одного прикосновения рассыпется. И уже в его квартире, знакомой ей до каждого закутка, до забытого фантика под кроватью, отпаивая мятным чаем, признаться, что любил. Всегда любил. И всё ещё любит. И увидеть, счастливо заблестевшие карие глаза с золотыми искорками, и позволить себе, наконец, прикоснуться к ее губам и прошептать: - Это стоило того, чтобы ждать.