Точка невозврата

Плотный тягучий сумрак накрыл город. Лишь в одном окне был виден свет, на стене был виден тонкий девичий силуэт. Девушка, была одета в невесомую ночную рубашку, украшенную кружевом и шитьем. Длинные золотые локоны ниспадали на спину и плечи. Алиса Кингсли стояла, опершись на подоконник, и вглядывалась в темное ночное небо. Окружающий воздух напоминал густой кисель, здания, нагретые за день источали жар, распространяя липкие волны, не позволяющие свободно вдыхать ночной воздух. Алиса увлеченно разглядывала мерцающие на темном небосклоне звезды, словно прекрасные бриллианты, небрежно разбросанные на черном бархате. Где-то на нижних этажах дома послышался едва различимый шум, но в условиях абсолютной тишины даже он казался довольно громким. Алиса подошла к двери и прислушалась, испугавшись, что мать или сестра Маргарет, гостившая у них вместе с мужем, заметили, что она не спит. Но вопреки ее опасениям, в доме снова все стихло. Но что делать дальше? Взгляд Алисы упал на старинные настенные часы — половина третьего. Спать абсолютно не хотелось. Это было весьма мучительно, время будто специально ползло как можно медленнее. Так было всегда, когда Алиса возвращалась домой из путешествий, связанных с торговыми амбициями кампании. Будучи на корабле она всегда была настолько поглощена работой, что не замечала, как день сменялся ночью, поэтому когда она возвращалась в свою каюту, то почти сразу засыпала. Два дня назад она вернулась из путешествия в Китай. На следующий же день миссис Кингсли, которая, по-видимому, никак не могла свыкнуться с решением дочери отказаться от вступления в брак в ближайшее время, объявила Алисе о том, что их пригласили на садовую вечеринку к Эскотам. Алисе совсем не хотелось снова видеть своих неудавшихся родственников, но в то же время ей это было необходимо. Еще несколько месяцев назад, когда их корабль, следовавший из Индии попал в сильный шторм, Алиса сидела в своей каюте, огромные волны свирепо бились в бока корабля, заливая водой палубу. Алиса легла на свою койку и прижалась щекой к холодной подушке. Она очень не любила оставаться одна. В такие моменты начинаешь думать, размышлять, вспоминать. Болезненно, пугающе, безумно… Безумно… Иногда ей казалось, что она сошла с ума. И все, что случилось было лишь галлюцинацией, миражом… В тот момент ей внезапно захотелось, чтобы свирепые войны поглотили корабль и утянули в пучину океана. Она понимала, что это очень эгоистично. Но все же Алиса часто представляла, как огромная чудовищная масса воды поднимается на фоне черного грозового неба и обрушивается на корабль, кажущийся столь хрупким на фоне бушующей стихии. Снова и снова она приходила в свою каюту и снова и снова тонула в потоке своих чувств и воспоминаний. В такие моменты она, кажется, теряла грань между реальностью и фантазией. Прошлые кошмары оставили ее, но сна от этого не прибавилось. Теперь она бы была счастлива забыться и снова увидеть все, но нет… Ее преследовали лишь отдельные образы, обрывки… Темная круглая комната, белый кролик, большая синяя гусеница, какое-то огромное существо, внушающее странные неоднозначные ощущения — от ужаса до благодарности, старая мельница, чьи-то ярко-рыжие волосы… Это воспоминание было особенным. Оно было одновременно самым смутным, но в то же время оставляло тоскливое ноющее чувство на сердце. Алиса силилась вспомнить, понять, почему этот человек был ей так дорог, собрать распавшуюся головоломку. Этот кто-то будто специально прятался, отворачивался, уходил в тень, делал все, чтобы только Алиса не увидела его, чтобы не вспомнила его лица… Он как будто не хотел навязываться, не хотел, чтобы его образ воскрешал в ее душе какие-то воспоминания. В тот раз все было также. Девушка прижалась щекой к холодной подушке и стала тихонько напевать под шум волн: «Twinkle, twinkle little star…» Внезапно в темном углу каюты послышался шорох. Затем из тени послышался едва различимый шепот: «Мой дорогой друг, ты уверен, что тебе это нужно? Что тебе… станет лучше?», — последнее было сказано как-то странно, неуверенно… В каюте показалось несколько фигур. Было невозможно определить, сколько их было на самом деле. Тем временем голос продолжал: — Дружище, помни, у тебя всего минут пять. Мы должны успеть! Если она нас увидит… — Мне все равно… — голос безумно родной и пугающе печальный, — Уже все равно, — одна из фигур отделилась от остальных и приблизилась к Алисе, лежащей на койке у стены. Еще шаг и человек шагнул в пятно света, отбрасываемое свечой. Сердце Алисы чуть не выскочило из груди. Человек еще ближе подошел к ней. Теперь она могла абсолютно четко разглядеть его — довольно высокий мужчина в длинном синем камзоле и высокой шляпе-цилиндре, из-под которой в разные стороны торчали огненно-рыжие пряди. Его большие бездонные глаза были желтого цвета. Под ними залегли резкие тени. — Моя наиалиснейшая Алиса, — его лицо как открытая книга. Все эмоции как на ладони: безграничная печаль, отрешенность, грусть, желание — выстраданное, но не высказанное. -Мой несносный мальчуган… — на его губах появилась тень улыбки — Ты вернулась ко мне и вернула мне жизнь. Пока тебя не было, мне казалось, что время остановилось. Но вот ты снова со мной, и мерзкие стрелки возобновили свой ход, отсчитывая драгоценные мгновения. Тогда я спас тебя, посадив на свою шляпу. Мне было все равно, что будет со мной. Главное, что ты была в безопасности. И вот, я вижу тебя снова на Угрюмом Бреге. Ты пришла, чтобы помочь мне. Чтобы спасти меня. Я был поражен… Неужели ты тоже что-то испытываешь… Нет, безумный глупец, это было очень опрометчиво с моей стороны подумать, что ты можешь обратить на меня внимание. Наш разговор на балконе. Ты говоришь «Мне будет тебя не хватать». Ты уже все решила. Ты уйдешь обратно. Время будто пошло быстрее, чтобы скорее нас разлучить. Битва с Бармаглотом. Чудище повержено. Ты стоишь рядом со мной в каких-то двадцати дюймах. Ты бы могла остаться, но нет, конечно, у тебя ведь столько незаконченных дел и неотвеченных вопросов, столько перспектив там, наверху. Ты выпиваешь фиолетовую жидкость и смотришь на меня, будто извиняясь. Я знаю, ты забудешь меня также, как и в прошлый раз. Ты возражаешь и говоришь, что не забудешь, что вернешься… И я поверил тебе. Знаешь, поверил. Всем сердцем. Не мог не поверить. Ты не знаешь, что много лет назад эти же глубокие карие глаза смотрели на меня с лица маленькой девочки с золотыми кудрями. Но ты снова также по-детски удивляешься и возражаешь, утверждаешь, что не забудешь, что вернешься. И я поверил тебе. Долгое время я старался делать вид. что ничего не изменилось. Я ждал, что ты придешь. Ты же обещала. Время снова будто остановилось. Через несколько недель, а возможно и месяцев, я не могу точно сказать, в мое сердце стали закрадываться семена тоски… Позже они проросли и дали свои плоды: печаль и апатию. Круглые сутки я проводил на поляне, вглядываясь в даль, надеясь увидеть тебя 6 услышать твои шаги на полуразрушенной лестнице. Когда я на краткие мгновения забывался болезненным безумным сном, передо мной стояло лишь твое лицо, с той извиняющейся улыбкой и бездонными карими глазами», — он прикрыл глаза и замер. — Шляпник! Время! Нам пора! — из темноты послышался встревоженный голос. Шляпник очнулся от задумчивости. Теперь его глаза были мутного желто-серого цвета. Тени под глазами будто стали еще резче и темнее. Он наклонился, почти вплотную приблизившись к Алисе. — Моя наиалиснейшая Алиса! Мой Бравный Воин! Мы никогда не забудем твоей булатности. Для Подземья ты всегда останешься Бравным Воином, одержавшим победу над Бармаглотом. — Террант! — голос мягкий и мелодичный, но в то же время настойчивый и властный. Мирана. Шляпник обернулся и взглянул в темноту. Когда он снова обратился к Алисе, в его глазах блеснула слеза. Она стекла по щеке, оставив за собой мокрую дорожку. Рядом послышался шелест пышного платья. На плечо Шляпника легла белоснежная рука Мираны. — Террант, нам пора. Скоро наступит утро и развеет сновидения. А ты для нее лишь сновидение. Мы должны идти. Время не ждет, Террант, ты же знаешь! Мужчина кивнул, не сводя глаз с Алисы. Мирана продолжила, на этот раз она обращалась к Алисе. — Наш Бравный Воин, за победу над Бармаглотом мы будем вечно тебе признательны. Мы никогда не забудем услуги, которую ты нам оказала. Мы пришли, чтобы воздать нашу последнюю благодарность. — Алису удивили слова Белой Королевы. Что значит «последнюю благодарность»? Неужели Стране Чудес что-то угрожает? Она всеми силами пыталась проснулась, но веки будто склеились, а тело налилось свинцом…