Миротворцы Салема

Солрид!..       Это большой полуостров, который находится на самом севере Салема. Он покрыт полями, на которых круглый год зреет пшеница, и пастбищами, на которых пастухи разводят стада овец. Это место, где любой, будь то нуианец или эльф, может спокойно встретить свою старость, любуясь мирными пейзажами морской глади. На юго-востоке его находится Крепость Полумесяца, в которой правит дочь короля — принцесса Лорея. По всему полуострову раскидано несколько небольших поселений. Одним из них, и, пожалуй, самым отдалённым, является деревушка Хоупфорд.       В ней жил один парень по имени Стефан. Мать юноши выращивала хлопок в своём маленьком огородике за домом. Он, бывало, помогал ей в этом, поскольку это был их единственный способ заработать на еду, или носил хлопок на продажу в соседнее, более крупное село; но по большей части он просто гулял по округе и бездельничал. Жизнь Стефана казалась ему такой скучной и обыденной, что он часто куда-нибудь убегал и подолгу прятался, мечтая, что его найдут пираты и с заберут с собой в заморские плавания. Однажды, когда ему было лет пятнадцать, он снова убежал, и мать снова не смогла его найти, и староста Гилберт опять послал письмо в Крепость Полумесяца, что находится к югу от Хоупфорда; а ее сын уже был далеко, он прибежал к морю, найдя укромное местечко, где его бы не нашли, и смотрел вдаль, думая о старых легендах, которые рассказывала ему мать в детстве…       Те легенды гласили, что далеко к востоку, за бескрайними морями, жили племена зверолюдей, которые мастерски стреляли из лука, ездили на грозных львах и охотились на соколов. Рядом с ними, по легенде, жили люди с узкими от пыли глазами, которые строили величественные дворцы из белого мрамора посреди пустыни и могли заставить железные механизмы оживать. Но, когда в девять лет после очередного побега его поймали стражники из Крепости Полумесяца, и он ответил им, что он хочет переплыть океан, чтобы добраться до восточного континента, они пришли в дом к его матери и долго с нею говорили, после чего мать запретила ему и думать об этом по какой-то неизвестной причине. И теперь, когда он любовался морем в последних лучах заката, он думал о народах, как их называли, ферре и харнийцах, которые в его воображении были самыми могущественными и великими существами на земле. «Если бы я охотился на соколов, как ферре, — думал Стефан, — если бы я создавал думающие машины, как харнийцы, на бы не пришлось жить в этой дыре. Мы, нуианцы, только и можем, что копаться в огороде, да воевать с разбойниками в старых и ржавых доспехах; а эльфы из Гвинедара ничуть не лучше нас - постоянно хвалятся своей небывалой магией и тайными знаниями, но что-то они не спешат делиться этим с нами.»       …В этот момент позади юноши раздался шорох, и тот молниеносно вскочил, вынув из кармана старый нож, который, как говорила мать, достался ему от отца. Он уже был готов проткнуть врага насквозь, но увидел перед собой только лишь старого бродягу, одетого в лохмотья. На голове у него была рваная и выцветшая на солнце, — а когда-то, видимо, бывшая чёрной, — шляпа. — Эй-эй! — воскликнул незнакомец, небрежно поднимая руки в знак мира. — Я безоружен. Стефан опустил оружие и заговорил с ним, и тот рассказал ему, что он идет уже несколько недель от самого Мэрианхольда — столицы королевства. — Когда-то, — заявил он, — я был одним из самых богатых людей в королевстве, но завистники найдутся всегда, малыш, и скоро у меня не осталось ни гроша… Стефан проникся сочувствием к бродяге и дал ему небольшой ломоть хлеба, взятого из дома, хотя у самого в желудке ничего не было с полдня. Он встал, чтобы убрать нож обратно в карман, и только он отвернулся, мимо него просвистела стрела. Когда он обернулся, то увидел, что бродяга был пригвождён к земле стрелой, которая попала ему в подмышку, между складками лохмотьев. Шляпа с него свалилась и билась у берега в волнах. Рассерженный, Стефан посмотрел туда, откуда прилетела стрела — из-за скалы вышли двое людей в длинных мантиях, с покрытыми капюшонами головами.       Юноша крикнул им: — А ну-ка отпустите этого человека! Он ничего вам не сделал! Один из незнакомцев в мантиях, приподнимая капюшон, усмехнулся: — А тебе-то откуда знать? — Стефан увидел у него острые уши и резко очерченные скулы. Это был эльф. — Он шёл сюда от самого Мэрианхольда! Посмотрите на него, он истощён и голоден! — воскликнул юноша, двигаясь навстречу странникам. Второй снял капюшон — он тоже оказался эльфом, но более высоком и худым — и спокойно сказал: — Отойди, нуианец. Мы слышали, что он тебе сказал. Что ж, он не солгал. Но только забыл упомянуть, что до того, как оказаться в Мэрианхольде, он бежал из-под стражи, после того, как его задержали в Долгой косе. — Это человек — пират, — отрезал другой, — а пиратам место в тюрьме. Оказавшись в беспомощном положении, Стефан взглянул на лежащего у прибоя старика. — Но он говорил, что был одним из богатейших людей Салема, — в отчаянии произнёс он, — это тоже правда? Эльфы не успели ответить ему. Вынув стрелу из лохмотьев, бродяга прошипел: — У меня были горы золота! Горы золота! Но мои бывшие дружки позарились на это добро, и теперь они за решёткой, а если я туда попаду, то я обязательно перережу им глотки!.. Он с необычной резвостью для своих лет поднялся, но один из эльфов тут же натянул тетиву своего лука, и пират снова поднял руки. — Знаю я, что от вас, остроухие чертяки, не убежишь, — пробормотал он, но, к счастью, эльфы его не услышали. — И куда он теперь пойдет? — немного растерянно спросил Стефан. — В Крепость Полумесяца, — ответил высокий эльф. - Там принцесса Солрида решит, куда его отослать, а если и не решит, отправит птицу в Мэрианхольд. Тебе по пути с нами? Стефан решил, что ему всё равно по пути — ведь домой возвращаться будет всё-таки нужно — и согласился идти с эльфами и их пленником до Хоупфорда.       

***

       Солнце уже зашло за горизонт, и путники шли по дороге под ясным ночным небом. Эльфы шагали впереди; тот, что был пониже, держал лук в руках, как будто ожидая нападения, хотя Стефан и представить не мог, кто бы напал на них на Солридских холмах. Пират, бормоча про себя что-то неприличное насчёт эльфийского народа, шёл между ними. — Так вы… из Гвинедара? — стараясь прервать наступившее молчание, спросил Стефан. — Да. Мы братья, — ответил отсутствующим голосом один из его спутников. — Лоран младше меня на один год. Мы родились в Озёрной обители, там же и выросли, но в шестнадцать лет пошли на службу. Король высоко ценит эльфийских воинов. — Я лучник второго ранга, — гордо пояснил Лоран. — А у тебя какой ранг? — поинтересовался юноша у высокого эльфа. — Я не лучник, — таким же голосом ответил тот. — Меня зовут Одомар и я волшебник. Стефан заморгал. — Это как? Не поворачивая головы, Одомар поднял руку ладонью вверх, и над кожаной перчаткой загорелось пламя. — Ух ты! — восхитился Стефан. — И ты можешь этим драться? Эльф бросил на него хищный взгляд. — Советую не проверять. — Был у нас на корабле один волшебник, — проворчал пленный пират. — Большой мастер на такие штуки. В конце концов пришлось выкинуть его за борт.       Они подошли к развилке, в которой Стефан без труда узнал знакомое место. Это была дорога к его деревне, Хоупфорду, где мать наверняка ждала его уже не один час. Но в этот момент ему вдруг стало жаль расставаться с нежданными знакомыми. Пираты, эльфы, волшебники — всё это будоражило его фантазии и распаляло воображение. Остановившись, он глянул вперёд — во тьме уже виднелась верхушка главной башни крепости. — Ну, ты идёшь? — спросил Одомар, обернувшись к нему. — Да, иду, — выдохнул Стефан и, решив, что мигом вернётся, бегом догнал своих спутников. Они поднялись на последний холм, и увидели, как уходящая вниз дорожка бежала через узкий клочок земли, располагавшийся между двух морских заливов. Затем клочок земли превращался в целый маленький полуостров, на котором стояла крепость Полумесяца. Она была обнесена толстой каменной стеной, защищавшей её от врагов как с суши, так и с моря. — Ну всё, морской волк, — презрительно сказал Одомар пирату, — закончились твои дни на свободе. Как ни странно, пленник не ответил. Вместе они спустились по холму и прошли мимо стражников через громадные ворота. Внутри земля в крепости была выложена неровными камнями. Повсюду стояли кривые домики ремесленников и военных, а слева возвышалась транспортная башня, около которой иногда причаливали королевские дирижабли. Они прошли немного вглубь крепости и оказались у обширной площади, на которой стояли храм богини Нуи и грандиозный дворец.       Но что-то было не так. Стефан бывал в Крепости Полумесяца всего раза два в год и не мог знать наверняка;, но что-то подсказывало ему, что вряд ли люди бы выбежали на площадь и толпились перед дворцом ночью, если бы всё было нормально. Одомар сделал знак рукой, и они остановились. Эльф подошёл к одному из стражников, стоявших у дворца. Сначала тот хотел было его оттолкнуть, думая, что он хочет пробраться внутрь дворца, но затем опустил руку и они долго о чём-то говорили. Наконец эльф вернулся к ним, и лицо его было мрачным, что в сравнении с его обычным безжизненным взглядом было сдвигом, но не совсем в ту сторону, куда хотелось бы Стефану. — Думаю, сейчас не лучшее время ждать аудиенции у принцессы, — объявил он. — Её отец, король Гленн, умер насколько часов назад. Только что прилетела птица из Мэрианхольда. Пират еле слышно засмеялся. — А ты не бойся, — обернулся к нему Одомар. — Я договорился со стражником, тебя пока проведут в карцер, потом, как принцесса сможет, она с тобой поговорит, а затем уже тебя отвезут на суд в столицу. — Пусть сразу везут, — предложил пират. — Незачем ждать. — Нет, — отрезал Лоран, — Такова была воля принцессы, она хотела поговорить с тобой о чём-то; хотя я понятия не имею, что ей нужно от такого мерзавца, как ты. Они приволокли упирающегося пирата к тому самому стражнику, который уже ждал их с кандалами. Старик бросил последний злобный взгляд на Стефана и двое стражников увели его куда-то в толпу. Почему-то юноше стало жаль пирата, но он из благих намерений решил подавить в себе это чувство.       — А что насчёт смерти короля? — поинтересовался Стефан. — Вас это вообще не волнует? — Он пират, — кивнул в сторону старика Одомар, — а мы эльфы. Не удивляйся. — Разве вы не давали присягу перед королём? — воскликнул юноша. — Разве эльфы не служат тому же правителю, что и нуианцы? — Мы служим королю, — подтвердил Лоран, — но мы не почитаем его, как вы. Эльфам доступны древние знания, древняя магия; мы верим в древних богов. Гораздо более древних, чем ваши. Мы сохраняем наши обычаи, поэтому у нас нету лидера, хотя мы и служим вашему королю. Но он ведь не исчез. Скоро появится новый король. Может, завтра. Может, через месяц. И всё восстановится. Мы, эльфы, живём сотни лет. Для нас смена ваших монархов — не более чем для вас дождливый день.       Они вышли из крепости. Луна взошла, звёзды стали видны гораздо более отчётливо. Стефан уже жалел, что не пошёл домой сразу. Мать наверняка сходит с ума, а староста Гилберт, может быть, уже разбудил всё поселение. — А где вы живёте? — поинтересовался у эльфов юноша, когда они взбирались на холм. — Вы же не пойдете отсюда в Гвинедар? — Мы живём в небольшом гарнизоне в Виндилоу.- Лоран неопределённо махнул рукой на запад. — Думаю, через часа два будем там. — В таком случае до свидания, — вздохнул Стефан. — Было приятно с вами познакомиться! — Удачи тебе, нуианец, — ответил ему Одомар. — Прощай! — крикнул его брат, и они пошли по разным дорожкам.       

***

       Когда Стефан углубился в лес, через который шла тропинка к Хоупфорду, внезапно что-то заставило его остановиться. Он посмотрел вниз на свои руки. Они показались ему такими обычными, с мозолями и занозами от лопаты, что он подумал, не почудилось ли ему всё это. Эльфы, маги, пираты, смерть короля — уж не плод ли это его фантазии? Эта мысль настолько его испугала, что он тут же стремглав кинулся вперёд и, вскоре споткнувшись об сучок, кубарем прокатился по склону опушки, но тут же вскочил и снова побежал вперёд. Через четверть часа быстрого бега он увидел впереди огни фонарей. Стефан остановился отдохнуть, затем перелез через деревянную ограду, которая обозначала границу деревни, и быстро пробрался в свой дом. Войдя, он увидел, что мать его спала. Он хотел было разбудить её, но решил, что только перепугает её своим появлением. В результате он добрёл до своей кровати и, стянув с себя рубаху, но позабыв снять штаны и даже вынуть из них нож, повалился на неё и заснул мёртвым сном. …Во сне он видел лица эльфов, которые делали огонь из воздуха, лица пиратов, которые плавали по бескрайним морям, лицо короля Гленна, которое он знал по портрету, висевшему в доме у старосты Гилберта. И наконец он увидел их. Больше похожие на кошачьи морды лица ферре, которые гордо стояли с луком в руках. Почему-то этот лук нравился Стефану гораздо больше, чем лук Лорана. Лица харнийцев, узкоглазых, перепачканных в копоти и машинном масле, низких людей. Все эти образы настолько прочно уселись в его голове, что казалось юноше, он спал целую вечность…