Отдел по борьбе с попавшими

      — Вот как. Вот оно как, — Церемониймейстер сидел за столом и перекидывал свою оторванную голову из одной руки в другую, пока она говорила, давя смех, рвущийся наружу. — Он заставил тебя отдать остров на растерзание своей дочурки. И ты позволил, дал добро, сдав всех жителей в безвременную аренду прямиком в её отвратительные божественные грабли. Эти мерзкие маленькие ручонки. А что жители? А живущим там всем настал… кха-ха-ха! Ты всё тот же! Верно?       Сидящему на коленях, что не мешало одновременно держать его подвешенным засохшими бинтами, торчащими и выпирающими из многочисленных ран, с вытянутыми в стороны руками и опущенной головой оставалось только хмыкнуть. Впрочем, даже это далось Боссу с трудом, а получившийся результат был далёк от обычного, вызвав мимолётное сожаление, и не последнюю роль в том играли пробитые лёгкие и горло.       — Нет! — взорвалась мумия, повязки на его теле всполошись, открывая незащищённые участки тела, а голова моментально оказалась перед беловолосым и стала освещать пленника золотистым светом. — Он не заставлял тебя, ты сам отдал остров. Понимаешь? Ты, официальный представитель нашей власти в том мире, кого поставили на пост, чтобы всё шло именно так, как предписано. Но никто не давал тебе право распоряжаться столькими судьбами. Или ты думал, что если столько людей не освещено в писаниях, то их можно спокойно разменять на свою жалкую жизнь?       Ненадолго прервавшись, голова начала медленно облетать Босса по кругу, патетично проговаривая:       — Этот пост не награда и не кость, Песец. Но наказание. Попытка искупления. Твоего искупления. И твоих… подданных, — он подлетел к уху беловолосого и закончил: — и твоей любимой королевы.       Босс попытался дёрнуться, но не сдвинулся и на миллиметр, лишь хватка бинтов стала поистине стальной.       — Да, ты не преступник. Прокажённый. Был. Теперь тебя большие проблемы ждут впереди, когда о произошедшем узнает Совет, милостиво давший тебе в прошлом шанс, — мумия смерила беловолосого взглядом, либо просто поигралась с подсветкой глаз, после чего заключила: — С тебя хватит, Песец. Поговорим лучше о… догадываешься, о ком?       Босс не имел возможности двинуться или нормально говорить, что было прекрасно известно обоим находящимся в комнате. Мысли же, иногда проскакивающие в белой голове, способные обжечь неопытного менталиста, оставались неуслышанными либо проигнорированными.       — Да, согласен, нам необходимо поговорить о Чашке. Что за фон искренне удивлённого человека? Думал, что тебя действительно «потеряли», пока ты продавал несчастных? — от головы мумии отделились две пары бинтов с разных сторон и показали кавычки. — Нет-нет, мой излишне доверчивый друг, она в курсе всего. Это её природа, естество. Бедняжка такая пустая, как заговорённая тянет в себя любую информацию из окружения, но не в силах заполнить холодные объятия пустоты. Я имею в виду — она же робот, поэтому ей и присвоили идентификатор «Чашка». О, а для тебя сегодня словно день откровений, да? Как же так, король? А узнать всё о своём новом дворе? Или ты и не думал о них? Лишь временное сотрудничество и всё?       Голова вернулась на законное место, а мумия продолжила довольным голосом:       — Знал бы ты, как я ждал этого момента. Хотел от тебя поскорее избавиться, а ты и сам прекрасно справился с этой задаче. А Чашку мы сотрём, чтобы в будущем её новая прошивка не скрывала любопытные подробности работы младших сотрудников, — на сей раз от мумия отделилась рука по локоть и стала шарить по карманам Босса, пока не вытащила, держа в руках… ничего. — Поняла, Чашка? А подслушивать начальство нехорошо, это мы в тебе тоже исправим, хе-хе.       Вспышка белого света, заполонившая весь кабинет, исчезла так же быстро, как и появилась. Руки мумия, удерживающая что-то, перестала это делать после волны магии и вернулась к основному телу.       — Занятную игрушку они смастерила, — задумавшись, сказал Церемониймейстер. — Будет печально, если она не сможет её повторить после своего… апгрейда.       На столе из переливающейся причудливыми цветами энергии соткался телефон, похожий на экзотическое животное. Мумия подняла трубку.       — Чистильщиков ко мне в кабинет сразу, как только сходят в мир по этим, — он нажал какую-то клавишу на аппарате, — координатам и прихватят одну пустоголовую нарушительницу. Да, ту самую.       — Нет, у вас пять минут. И когда я прибуду в тот мир, преступницы там быть уже не должно. Выполняйте, — властно приказал он, задействовав свою мощь, но раз Босс не почувствовал её, то направлена она была куда-то по ту сторону телефона.       — Итак, — положив трубку, обратился он в пустоту либо к пленнику, положение которого соседствовало с первым. — Нужно решить, что делать со Шкафом. Пожалуй, оставлю его на месте. Хотя, говорят, что совсем скоро освободится должность начальника отдела. Думаю, его стоит повысить, а, Песец? Кха-ха-ха!       Тем временем в Отделе.       Мужчина валялся на диване, увлеченно напевая:       — Дети разных народов, мы мечтою об аниме живём. В эти грозные годы мы за счастье, — Шкаф осёкся, приподнялся со своего дивана и огляделся, проверяя наличие подслушивающих и не понимающих истины беловолосых Начальников. Убедившись, что белого невежества на горизонте нет, он расслабился и продолжил: — лоли бороться идём! В разных конторах и бытия планов, на планёрках подле разрушенных храмов, каждый, кто молод душою, запевайте дружно и громко, раздувая пламя нашей юности: школьную форму одевает молодежь, молодежь. Этим лолю не задушишь, не убьешь, не проймёшь и не доживё…       Неожиданный звук падения чего-то тяжелого прервал песенку Шкафа. Вскочив и приняв стойку 100 и три четверти приёма карате, он пытался определить, откуда шёл звук. К своему удивлению, он исходил из комнаты Чашки. От таких необычностей Шкаф даже растерялся.       В звенящей тишине выстрелом прозвучал звук открываемого замка двери, ручка резко дёрнулась, грозясь открыть дверь, но так же резко вернулась в исходное положение, после чего из комнаты снова донеслись непонятные громкие звуки падающих предметов и ломаемого стекла.       *****       Переместившись на место, Церемониймейстер осмотрел себя, добавил бинтам больше чистых цветов, после чего всё-таки зашел в штаб-квартиру Белого. Мысленно отметив неизменившуюся обстановку со своего давнего сюда прибытия, он, опешив, уставился на Шкафа, который то увлечённо ползал у чьей-то двери, то, пыхтя, приподнимался, приложившись ухом к двери, замирал, прислушиваясь.       — Мы не знакомы, Шкаф, но я из Высшего руково… — начал он, когда собрался с мыслями и вспомнил, зачем сюда пришёл.       — Тшшш! — беспорядочно замахал на него руками Шкаф, недвусмысленно прося заткнуться и обрывая речь забинтованного, даже не посмотрев в его сторону.       Через минуту Мумия поняла, что действительно замолчала, отчего снова выпала в осадок, не понимая в чём дело.       — И всё же, когда Начальник твоего На…       — Тшшш! — с агрессией экспрессивно вновь замахал руками Шкаф, прерывая речь.       Через прошедшие две минуты Мумия удивлённо хлопнула глазами.       «Что происходит? Почему я молчу? Чего я жду?» — пронеслось в его голове, и он обратился к Шкафу в третий раз.       — Шкаф, должен сказа…       Шкаф лишь быстро обернулся, сделав страшные глаза, показал ими на дверь, затем снова приложился к ней, напоследок призывно махнув рукой.       Ещё через минуту Мумия осознала себя, стоя рядом со Шкафом и прислушиваясь к звукам за дверью. Которых не было.       — Чего мы ждём? — шёпотом поинтересовался Церемониймейстер, напряжённо вслушиваясь, ожидая услышать хоть что-нибудь.       — Сейчас начнётся моя любимая часть, — быстро шикнул Шкаф, буквально прирастая к двери.       Через несколько минут Мумия снова хотела о чём-то спросить, но Шкаф, будто почувствовав, сорвался с места с криком, мчась в свою комнату.       — Сегодняшний день запомнится тебе, как день, когда чуть не был пойман, — закончить ему помешали бинты, захватившие его ноги, затем спеленавшие и всё тело целиком, не считая головы. В таком виде он, перевёрнутый вверх тормашками, предстал перед Мумией.       — Ну? — поинтересовался забинтованный.       — Попробовать стоило, — философски заметил Шкаф, с грустью осматривая пол.       — А звуки?       — О, надо быть особенным, чтобы их услышать, — важно сказал Шкаф.       Мумия почувствовала давно забытую головную боль, сморщилась и одной рукой схватилась за переносицу.       — Знакомая поза, — непонятно чему обрадовался Шкаф.       — Ты Шкаф? — для проформы спросил забинтованный, давая себе время вернуться в колею.       — А вы таки с какой целью интересуетесь? — подозрительно осведомился Шкаф. — И вообще, покиньте данную территорию, это секретный и важный объект.       — Я твой начальник, — веско произнесла Мумия.       — Таки шо вы говорите? Я своего начальника видел, и, должен сказать, он выглядел более здоровым, — недоумевал тот.       — Почти верю. Давно догадался?       Шкаф сначала удивлённо хлопал глазами, потом скривился и сказал:       — Да как ты зашёл, так и понял.       — И к чему тогда это всё было?       — Не могу знать! — бодро гаркнул Шкаф, но, заметив, что контуры лица под бинтами никак не изменились, печально вздохнул.       — Делать тебя здешним начальником? Как же я погорячился, — ушёл в себя Церемониймейстер, качая головой из стороны в сторону, пока она не отвалилась и отлетела на пол. На что хозяин головы никак не отреагировал.       — Ого! — наполовину восхищенно и завороженно протянул Шкаф, наблюдая за упавшей головой.       Мумия хлопнул в ладоши, освобождая Шкаф из бумажного плена, отправив прямиком на пол с болезным «Ауч», озвучивая своё решение:       — Собирайся, пойдёшь со мной, будешь работать в другом месте, мир поставим на заморозку, это избавит его от присосавшегося тёмного паразита, потом, может быть, вернёшься в этот Отдел.       — Ааа, — протянул Шкаф, махая рукой, показывая всю штаб-квартиру.       — Твой бывший Начальник переведён в другое место, Чашка очень хороший специалист, она понадобилась в другом месте. Скорей всего, хоть с кем-нибудь из них ты ещё увидишься. Я тебя правильно понял?       — Да, — скупо ответил он.       — Всё, пошли, — Мумия пошла на выход, но его остановил неуверенный возглас.       — А голова?       — Какая голова?       — Ну… ваша?       — А, это, — хлопнув себя по отсутствующему лбу, он приказал: — Бери её.       Так они и покидали штаб-квартиру. Мумия, забинтованная до самой отсутствующей головы, Шкаф, весёлой походкой подпрыгивающий за новым начальником, и забинтованная голова, волочащаяся за Шкафом по полу, удерживаемая рукой за повязку.