Selection

Шесть лет назад

В детском доме есть одна особенность — здесь совершенно нет ничего нового. Каждый день похожий на однообразное тягучее болото из дотошного и тоскливого расписания дня. Особенно тошно становилось по понедельникам, эти дни были наихудшим проявлением недели. Даже не знаю, что было хуже в них — отвратительное меню на день, которое повторялось определённый день в недели, или необходимый приём подавляющих таблеток, которые делали из детей невесёлых и послушных овощей. Я уже давно приловчилась сама, — и подначила свою малую, — выплёвывать эти «витамины» после завтрака, как только просекла их действие. Возможно, кто-то ещё тоже соображал и не принимал их, но особо не трепался об этом. После завтрака я сразу же спустилась из столовой к младшей. Пройдя по скрипучим коридорам, свернула в широкие ребристые двери. Крис сидела в углу широкого зала, недалеко от книжных стеллажей. Она разместилась в широком мягком кресле, возле которого стоял металлический баллон. От него отходили тонкие трубки, что были подсоединены к лицу Крис. Год назад выяснили, что у младшей обострение легочной гипертензии, когда давление повышается в малом круге кровообращения. Обструкция легочных сосудов не позволяла Крис самостоятельно дышать и существовать без этого баллона. Не знаю, как вообще так произошло, раньше малая страдала максимум аллергией на дыни. Я с ней не говорила об этом, но сама склонялась к мысли, что её так повело после гибели родителей — психосоматика, которая перешла все границы. — Я нашла «Таинственный Сад» Фрэнсис Бернетт, — хрипло произнесла рыжик, заметив меня в дверном проёме. Она помахала старой книгой в тёмном переплёте. — Читала? — Да, но мне это показался нудным, — ответила я, подходя к ней ближе и усаживаясь на полу по-турецки. В этом была разница между нами: мы обе цеплялись за красивые обложки и вычурные названия, только вот я сразу бросала и не могла дочитать, а младшая погружалась в истории по максимуму. — Сама ты нудная, — фыркнула мелкая, глядя на меня из-подо лба. Она скорчила гримасу, поправив трубку возле носа. Я хотела сказать, что обычно так говорят все зубрилы, но тут в зал вместе с несколькими детьми зашла нянечка Компфи. Мадам Компфи была интересной женщиной, но при этом невероятно противной, как и её крючковатый нос. Её твидовое платье и серый платок на плечах мне будет, наверное, ещё много лет сниться в кошмарах. Она взглядом повела по залу, кого выискивая, и тут же остановила внимание ко мне. — Скотт, сюда иди, — произнесла она, повизгивая и поманивая сморщенным пальцем. — С тобой хотят увидеться. Чего? Я повернулась к сестре, которая не менее удивлённо уставилась на меня — в детском доме никто никогда не приходит для свиданий. Разве что, в случае для усыновления или удочерения, но я уже была слишком «старая», как любит говорит Компфи, чтобы меня кто-то взял к себе. — Я ненадолго, — прошептала я мелкой, которая боязно продолжала смотреть мне в глаза. Несмотря на мои аргументы, она всегда опасалась, что меня заберут. В её глазах у всех здоровых детей было больше шансов, чем у неё. Мысленно ругаясь, я поплелась за нянечкой. В первые недели я давно уяснила, что здесь не любят воспитанников с характером, поэтому, если говорят иди — иди, не спрашивая, куда и зачем. Мадам Компфи проводила меня в холл, куда обычно приходили всякие семейные пары, в надежде заполучить какого-то ребенка из этого дома. Я насторожено огляделась, потому что сюда меня привели только один раз, когда приходил следователь, что зачитывал мне результаты расследования автокатастрофы родителей. Никто не появляется в холле для свиданий поле двенадцати, что уж говорить о мне, семнадцатилетней. — Спасибо, мадам Компфи, оставьте нас. Я повернулась на голос. В углу в креслах сидела женщина, платиновая блондинка с каре. Она была одета в зимнее пальто с двубортными пуговицами. — Я буду неподалеку, — елейным голосом произнесла нянечка. Она бросила на меня небрежный взгляд, думая, что у меня никаких шансов для этой благородной с виду леди. Наконец, мы остались вдвоём. Точнее, втроём, потому что только сейчас в углу холла я заметила мужчину в чёрном костюме и с наушником, который стоял так неподвижно, что я даже не заметила его сразу. — Здравствуй. Мэрилин, верно? — произнесла та женщина, обращаясь ко мне. Она располагала к себе, вне сомнений. Смотрела так вкрадчиво и с заботой, что это даже настораживало — люди не могут так смотреть на посторонних и незнакомых. Я молча кивнула, продолжая рассматривать женщину. Она предложила мне присесть рядом, но я лишь пожала плечами — пока у меня не было желания идти на контакт и сближаться. Пока что мне было необходимо узнать, что от меня хотят. Вдруг это какая-то извращенка со своим молчаливым мужем, которые удочеряют девочек для сдачи на органы? — Ты не разговорчивая, — хмыкнула та, смерив меня оценивающим взглядом. — Нет настроения, — коротко ответила я, скрещивая руки на груди. — Лучше вы расскажите, зачем я тут. Блондинка невольно улыбнулась. Она смотрела на меня крайне любопытно, словно она нашла что-то необычное и интересное. И хоть во взгляде её карих глаз не было что-то доброжелательное, мне не хотелось расслабляться с этой женщиной. — Смышлёная, мне нравится, — шире улыбнулась женщина. — Мэрилин, почему тебе не присесть, чтобы мы поговорили спокойно. У меня к тебе невероятно занятное предложение.

Сейчас

Домой я вернулась очень быстро. Словно на автомате я подобрала конверт и направилась обратно домой. Всю дорогу мысль отбойным молоточком звучала в голове: мне пришел заказ на Брюса Беннера, одного из Мстителей. Разумеется, я знала кто это, хоть и не увлекалась этими чудаками всерьёз, как Крис. Да, в моём воображении их группа была удачным маркетинговым проектом, но только в контексте их костюмов и супергеройских имён. То, что зелёный, не контролируемый монстр внутри учёного правда, я не сомневалась. Надо поговорить. Да, надо поговорить и конструктивно объяснить им, — вдруг они не понимают или имели в виду другого Беннера, а там просто опечатка, — что это задание бессмысленно. Вздрагиваю, когда водитель одёргивает меня, потому что мои мысли отбили напрочь всё моё внимание. Рассеянно пробормотав ему «спасибо», отдала наличку и вышла из авто. На ватных ногах поднимаюсь к себе; с первого раза открыть квартиру не выходит. Наконец, закрываюсь изнутри и судорожно достаю телефон из кармана. Номер Киры у меня в быстром наборе. — Слушаю, — послышался низкий голос на том конце провода. — Что это значит? — тут же выпалила в трубку я. — Брюс Беннер? Это что, какая-то шутка? Или вы решили меня убрать таким образом? — Тише, Мэрилин, успокойся и не кричи мне в трубку. Я не буду продолжать с тобой разговор в подобном тоне, — сухо произнесла Кира. — Ну, ты готова слушать и отвечать? Делаю глубокий вдох и такой же выдох. С этой женщиной никогда не прокатывала эмоциональность. Всё, что она воспринимала — спокойны тон и здравые аргументы. — Вот и чудно, — отозвалась моя собеседница, когда я молчанием подтвердила своё смирение. — Мэрилин, твои слова о том, что мы хотим тебя таким образом убрать — чушь. Ты ценный ресурс, помнишь? Не понимаю, в чём заключается твой экспрессивный всплеск? Это всего лишь очередное задание. У меня закружилась голова. Это же немыслимо! Или я убиваю раз в месяц каких-то серых пешек, которые никого не интересуют, или убить одного из героев — и при этом тут же стать мишенью для более серьезных людей. — Это Брюс Беннер, Кира, — пытаюсь говорить чётко и уравновешенно. — Даже гипотетически я не смогу его убить, он мутант. Как против него могут быть обычные пули? Едва я нажму на курок, на меня тут же спустят всех собак. — У нас всё продуманно, Мэрилин. Нам надо, чтобы ты стала раздражителем Беннера, так сказать вывела его из строя. Дальше будет уже не твоя забота. Закрываю глаза, понимая, что с этой женщиной уже не действуют никакие разумные доводы. — Я не собираюсь рисковать своей шкурой, я на такое не подписывалась, — произношу я чуть резче, чем изначально планировала, — извини, но это тот случай, когда нам придётся пойти на компромисс. Я не буду браться за этот заказ, он совершенно бессмысленный. На том конце телефона раздался раздраженный вздох, что заставило меня испуганно затаить дыхание — Кира никогда не проявляла таких эмоций как раздражение или злость. Она всегда была эталонном каменного спокойствия. — Нет, это ты извини меня Мэрилин, но мы не идём на компромиссы. Ты выполнишь этот заказ, потому что ты нам должна. Кажется, тебе нужна дополнительная мотивация, верно? Каждое слово женщина произносила чётко, медленно, словно лёд колола. Последняя её реплика напомнила мне, что я связана по рукам и ногами с ней и с организацией. Но вместе с тем, напомнила мне и то, что мне претило быть в подчинении. — Если дело в долге, назови сумму, и я отдам деньги, — огрызнулась я, сцепив зубы. — Если что, хорошие медики есть и не только в Нью-Йорке Мне не составит труда нанять кого-то из Европы или Канады… — В таком случае твоя сестра отправляется на каникулы. От тебя будет зависеть, как долго они продляться. Я подавилась собственными словами. Меня парализовало, что я не в силах была издать даже звука, не то, что говорить или спрашивать о чём-то. — На устранение объекта у тебя неделя, — произнесла Кира, как ни в чём ни бывало, и её голос стал поразительно самодовольным. — Через два дня состоится благотворительный вечер фодновой компании «YHII», в Клифсайд-парк, где все и соберутся, что будет тебе на руку. Советую поторопиться. После это я услышала только короткие гудки. Я ошарашено смотрела на погасший телефон, не в силах поверить. Шок был по большей части от осознания, что я натворила. Постепенно меня накрывало от факта, что Кира психанула исключительно из-за моей неосторожности. Секунда. Две. Пять. Растерянно моргаю и снова включаю телефон, чтобы похолодевшими пальцами найти номер сестры. Пустые гудки, и ни намёка на ответ. У меня аж скулы свело от паники, которая постепенно заползала в голову, отравляя здравый смысл. Не зная, что ещё можно сделать, набираю учительнице Крис. — Да, она была сегодня в школе, — согласилась мисс Кёртис, когда я спросила у неё про Кристин. — После второго урока её забрала тётя, которая любезно предоставила мне свои координаты. Она сказала, что вы забывчивая и можете замотаться. Как долго не будет вашей сестры? В голове закружилось. Ну, конечно, Крис спокойно пошла с Кирой, потому что знала её. Она там вообще многих знала, потому что проходило лечение в их организации. И разумеется всё обставили цивилизованно и нормально, никто не собирался утаскивать девочку в мешке посреди белого дня. — Я не знаю, мисс Кёртис, возможно на пару дней, — я постаралась придать голосу обычного тона. Не стоило говорить, что у меня похитили сестру, иначе органы опеки с радостью схватятся за эту мою оплошность. — Она права, сегодня Крис должна была ехать с тётей Бекки. — Ваша тётя представилась как Хелен, — помедлив, в замешательстве произнесла учительница. Я мысленно выругалась. — Э-э--э… у неё тройное имя, — произнесла я, помедлив. — Хэлен-Селена-Бекки. Бэкки её называют только родные. Кхм, всего доброго, мисс Кёртис, простите за беспокойство. И тут же выключила телефон. Крис у них. Я ничего не могла с этим сделать. Наверняка они её где-то надёжно прятали. Только вот — где? Пытаюсь прикинуть положение дел: координаты все липовые, найти Лисёнка за несколько часов или до завтра я точно не смогу. А даже, если и смогу, то вряд ли у меня получится так просто проникнуть на базу и найти сестру в лабиринте лабораторий и кабинетов. Выходит, вариант один — следовать плану и разрабатывать подготовку к заказу? Спокойно, Скотт, не поднимай панику, если ты всё равно ничего не можешь поделать. Значит, займись то, что получается лучше всего. Я поплелась на кухню, где на столе стоял остывший уже чай, чтобы взяться за свою обыденную работу. Сложно сосредоточиться на деле, зная, что Крис далеко и не здесь. Иногда составлять план и схемы мешали панические мысли, что иногда приходили в голову. Последний раз я почти сорвалась с места, чтобы штурмовать хоть кого-то, предположив, что они что-то сделали с Крис. Но сразу же себя одёрнула у них не было причин вредить ей. Я надеялась. Отмахнувшись от назойливых параноидальных мыслей, продолжила наводить справки об этой благотворительной встрече. «Сегодня крупная сумма была успешно передана Институту Исследований Нанотехнологий. Одним из специалистов, с которыми проводили консультации, стал известный Брюс Беннер, который работал с учеными и помогал им. ИИН получили денежное финансирование в размере трёх миллиардов долларов при поддержке местного сената. До конца текущего года ученые обещают нам новые открытия в области нано-науки. В субботу в 18:00 состоится вечер, где ученые представят обществу свежие разработки, а также планы, которые они собираются воплотить в ближайшее время. На встрече будет присутствовать сенатор, гендиректор HIGHTECHOLOGIES_CORPORATION, доктор Беннер и многие другие.» Мда, мое вмешательство в программу вечера станет гвоздем этого мероприятия. Схватив свою куртку, я вышла из дому и направилась в этот парк, чтобы выяснить своё наиболее удачное место для выстрела. Заведомо не стала вызывать такси или пользоваться общественным транспортом, чтобы лишний раз не засветить транспорт на камерах. Я свернула по Редисон-стрит и направилась по улице вниз, поглядывая время от времени на витрины вокруг. Город был живым и ярким, что не удивительно, в разгар выходного я. Забавно, при всей моей любви к городу, к урбанистике, в частности, из-за учёбы и работы мне редко выпадало, не спеша, прогуливаться по центру. И вот сейчас я спокойно шагала по тротуару, чтобы не выделятся из толпы, но мои мысли все были заняты сестрой, а не особенности фасадов вдоль главной дороги. Наконец, я перешла перекрёсток за остановкой и приблизилась к гранитной арке-воротам, что обозначали начало парка. Ещё издали помимо семейных пар и детей я заметила людей в чёрных костюмах. Их было несложно заметить, учитывая, как их было много. Я нахмурилась, уяснив, что не только я решила накануне осмотреться — охрана просматривала слабые точки, где может быть потенциальная опасность. Периодически каждый из них прикасался к наушнику и что-то говорил. Стараясь не привлекать к себе внимания, я оглянулась. Я была одета в обычные джинсы и джемпер вязанные, взяв под мышку «Таинственный сад». Открыто пространство не позволяло затаится в парке — слишком много открытого пространства; через дорогу от парка было несколько магазинчиков и один торговый центр. Пришла в голову мысль, как можно незаметно оказаться в одном из магазинов торгового центра — заранее раздобыть форму продавца. Я хмыкнула про себя, решив, что это была неплохая идея. Удобнее зажав книгу под рукой, принялась фотографировать местность вокруг. Благо современный мир позволял не обращать на такое внимание — милая девушка, что пытается выбрать лучший ракурс для фото на заставку телефона, вряд ли кого удивят или насторожат сейчас. Вечером, когда я была уже дома, позвонила своей бывшей однокурснице, которая работала в похожем магазине одежды. Я знала, что она работала не в том центре, но форма и рабочих ребят редко отличалась друг от друга. — Хэй, Карли, — произнесла я, когда на том конце провода ответили. — Здарова, Линн, — хохотнула девушка. — Как ты там? Как систер? Мне стоило очень многих сил, чтобы ответить довольно беззаботно: — Замечательно, как всегда выносит мне нервы, — я выдавила из себя смешок. — Слушай, у тебя можно на субботу одолжить форму из магазина? — А зачем тебе? — поинтересовалась та. — Я свою сдала в ремонт, порвалась, а мне на субботу надо выйти на смену хоть в чем-то, — придумала я на ходу. — Ты не против? — Оу, да без проблем. Всё равно я на этот день выходная, — бодро ответила мне Карли. Помедлив, она добавила аккуратнее: — Слышала о том, что ты ушла. С концами, или будешь восстанавливаться? — Не знаю, пока вряд ли, — честно ответила я, вздыхая. — Что ж, может, оно и лучше. Со следующего семстра нам планировали запустить практику с Ньюманом. Говорят, жуткий тип и клеит студенток, — с нескрываемым отвращением произнесла та. — Так что, может, ты отделалась лёгким испугом от предстоящего геморроя. — Хах, возможно, возможно, — разговор меня начал утомлять, да и работы было достаточно. — Слушай, Карли, мне нужно бежать. Тогда занесешь мне сегодня после работы? — Оу, да без проблем, солнце, — уже бодрее добавила она. — Чао! Пока что, всё складывалось как нельзя лучшим образом. Карли, как и обещала, занесла мне форму, когда возвращалась с работы. Я даже напоила её чаем, намеренно не пуская в гостиную. Когда она спросила, где Крис, я скомкано ответила, что на вечернем занятии по плаванью. На мои слова, вроде, купились. Выпроводив одногруппницу, я стала искать что-то о расписании этой субботы для торгового центра, что оказалось довольно таки проблемно. Утро пятницы для меня началось с того, что я попала в офис ИИН, назвавшись пресс-представителем. Ещё Кира мне давно дала в пользование удостоверение журналиста, что упрощало мне проникать в разного рода места для сбора информации. Вот и этим утром я направлялась в офис, корча из себя амбициозную журналистку. Меня тревожила назойливая мысль, что меня могут раскусить, едва заметят, как странно и коряво я хожу в этой чертовски узкой юбке с заправленной блузой. — Мне важно точно знать сценарий мероприятия, — говорила я организатору, которая отвечала почти за все. Передо мной сидела темноволосая девушка, чуть старше меня самой. — Чтобы максимально быстро взять интервью у гостей и при этом, чтобы это было качественно. Господи, сама себя слушаю, и не понимаю, как на это ведётся сама девушка. — Да, я поняла, поняла, — прощебетала та, интенсивно кивая, из-за чего очки на её переносице ёрзали туда-сюда. — Ну, в принципе, вы можете взять интервью в любое время. Все прибывают за полчаса до начала. Правда никто из гостей не появится, пока охрана не даст добро. Предупредите своих сотрудников, что прессу так же будут тщательно осматривать и проверять. — Я сообщу им, — согласно кивнула я. — Вы можете сказать, кто в какой последовательности будет говорить речь? Девушка странно посмотрела на меня, растеряно моргая. — Разве это вам тоже надо знать? — Ну, конечно, — я изо всех сил постаралась выглядеть убедительно. — Свои нюансы масмедии. По виду моей собеседницы было видно, что она о таком совершенно не видела, но значок журналиста убедил её в том, что мне виднее. Помедлив, она отвечает: — Сначала с речью выступит сенатор, — нехотя говорит она. — После него будет говорить господин Метьюз. Ему выделят времени буквально немного, так как ему нужно будет срочно уехать. Поэтому, если хотите взять у него интервью, стоит это сделать перед его выступлением. Учитывая, что мне больше всего нужна была информация по Беннеру, я едва ли смогла изобразить заинтересованность. Пару раз чуть не зевнула в открытую. — Между доктором Хокинсом и профессором Джентс выступит доктор Беннер, — на этом моменте я искренне заинтересовалась. — Мы получили информацию, что он прибудет с Наташей Романовой и Стивом Роджерсом. Я замерла с ручкой в руке. Еще бы немного, и моя челюсть упала и забилась бы куда-то под плинтус. — Как вы сказали? — ошеломленно переспросила я. — Брюс Беннер будет с несколькими из Мстителей? Девушка засмеялась. — Да, именно это я и сказала, — видимо, она подумала, что я в шоке от небывалой удачи. — Уверена, вам удастся сделать хороший репортаж или колонку с ними. — Да уж, — пробормотала я. — Ещё какой репортаж. По пути домой я пыталась унять сумбурные мысли. Чёрт, я не рассчитывала, что будет кто-то ещё. Одолеть охрану было не под силу, но жилки тряслись куда сильнее от мысли не про мужиков в костюмах, а от наличия тех самых героев. Что ж, маркетинговый проект дал свои результаты — громкие имена навевают свои впечатления ещё до встречи с известными личностями. Уже который день в моей комнате царил полный хаос. На стене, в который раз портя обои, развесила всякие заметки и фотографии. Держа в руках карандаш, задумалась о том, что мне нужна пробочная доска. На фото-сканере парка со спутника обвела красным маркером места, где будут находиться гости, среди которых будет и Беннер. Несколько фото было с местами, где, возможно, усилят охрану. Так, ну тут будет меньше народу, и довольно открытая местность, откуда просматриваются всё. Ну, и конечно, торговый центр. Именно с ним могут быть проблемы. Хотя, слиться с толпой не должно составить проблемы. Другой вопрос: как незаметно пробраться с чехлом под гитару на крышу — вот это задача.

Шесть лет назад

— Меня зовут Кира Кипнорт, — произнесла та женщина, что сидела напротив. — И мне известно, что у твоей сестры редкая форма заболевания. Организация, на которую я работаю, готова помочь ей. Я замерла, открыв рот, позабыв о всякой настороженности. Пытаюсь утрамбовать в голове информацию, чтобы все вопросы с самого начала не давили на мозг. Откуда какая-то организация знает о Крис? И что всё это значит, если эта Кира пришла ко мне? Разумеется, первый порыв — моё сердце радостно подскочило в груди, услышав словосочетания «помощь твоей сестре». Все сбережения и наследство родителей ушло в миг: похороны, ритуальные услуги и памятники, а после резкое ухудшение здоровья младшей — тоже немыслимо ушло на уход, адаптацию, попытки стабилизировать состояние. Всякие фонды для помощи социально-неблагополучным помогали слабо, поэтому единственная утешающая мысль — уйти после детдома работать по совершеннолетию. И тут появляется какая-то фея, что собирается помочь и выручить? Радость тут же поутихла, так как детская наивность у меня давно атрофировалась. Остро смотрю на Киру, силясь разглядеть хоть что-то в её невозмутимом выражении лица. — Зачем вам помогать нам? Мы что, в какой-то очереди на помощь от вашей организации стоим? Пока что всё звучит подозрительно заманчиво. Но на мои слова и суровое выражение лица женщина лишь тихо рассмеялась, будто её позабавили моя враждебность. — Понимаю, сложно вот так воспринимать поддержку со стороны, но, поверь, Мэрилин, единственный мой замысел — помочь твоей сестре. Мы просмотрели её историю болезни и решились взяться за этот случай. Иначе, зачем человечество создаёт все эти чудо технологии? Снова сердце предательски скачет, мол кричит, почему я не радуюсь? Вот же оно, счастье, которое само прыгает мне в руки! Но ничего не могу с собой поделать, а только сжимаю цепко зубы. — И что прям вот помочь? И без процентов или какую-то сумму? Думаю, вы знаете, что с нас нечего брать. — Нет, нам не нужны ваши деньги, вам не предоставят ни одного чека за всё. Я всё больше и больше настораживалась, когда улыбка Киры становилась шире. Не могла избавиться от чувства, будто сама же иду в какую-то ловушку, а выражение лица блондинки лишь подтверждало мою теорию. И меня бесило, что я не видела подвоха. — Так не бывает, — медленно произнесла я, сощурив взгляд. — Извините, но выглядит, как туфта. — Меня радует твое здравое мышление, Мэрилин, — цокнула языком эта Кира. — Что ж, от тебя потребуются небольшие услуги. Но позже. А пока, твоя сестра начнет курс лечения под присмотром лучших врачей. Я косо смерила взглядом мужчину в углу. — Вы что, эм, хотите забрать меня в сексуальное рабство? Если бы не ситуация, я бы даже засмеялась с выражения лица Киры: она ошарашено открыла рот, а её искусно подведённые брови приподнялись в удивлении. — Что за вздор! Ну и молодёжь пошла, — нахмурилась она и хмыкнула почти обижено. — Нет, Мэрилин, ты будешь работать на нас. Это единственное, что от тебя требуется. И, уверяю тебя, в этом нет никакого сексуального подтекста и… что ты там ещё себе напридумала. — Что вы извращенка, и вы с мужем хотите меня взять, чтобы потом продать на органы, — невозмутимо ответила я, пожав плечами. — С моим му-… — Кира оглянулась на мужчину в костюме и резко мотнула головой; мне послышалось, что этот молчаливый истукан хрюкнул от сдавленного смеха. — Что ж, юная леди, в фантазии вам нет равных, это даже будет на руку. Но нет, уверяю, на органы тебя не сдадут, да и это, — она кивнула в сторону своего спутника, — не мой муж, а всего лишь телохранитель. Так что, как видишь, всё намного прозаичнее. Я немного расслабилась. Казалось, её искренне возмутили мои предположения, или же она очень хорошая актриса-извращенка. Разговор набирал интересные обороты, но в глубине души до сих пор всё дёргалось от того, что пока что вырисовывалась столь лёгкая схема. — Ну, допустим я согласна, — помедлив, сказала я и посмотрела в упор глядя на женщину. — Вы заберёте нас вместе? Сейчас? Кира внимательно смотрела на меня, улыбаясь краешками губ. Что-то в ней было… внушающее доверие и в то же время — отталкивающее. — Не совсем. Через год тебе будет восемнадцать, уедешь отсюда, — произнесла она. — И ты станешь самостоятельным человеком. Настолько самостоятельным, что в твоих правах будет восстановить опекунство над сестрой. Я нахмурилась. — Издеваетесь, да? — скептически произнесла я. — Мне нужно три года проработать, жениться, обрести хорошую репутацию, и только после этого мне, может быть, дадут возможность взять опеку. — У меня неплохие связи, чтобы этот процесс сократился до трех дней, — самодовольно заявила Кира, небрежно пожав плечами. — Единственное, что нужно от тебя — твое полноценное согласие, а не пренебрежительное «ну допустим». Я стыдливо опустила глаза. Кира казалась каким-то настоятельным человеком, что будет направляет и ведёт. Эта женщина точно не умеет ругаться или кричать, в её методах нет таких инструментов. Её карие глаза цепко смотрели на меня, и на миг показалось, что уже всё решено даже без меня, а в моих силах лишь повлиять — буду я учувствовать во всём или смотреть в стороне. — Что ж, — произнесла я со вздохом. — Если все так, как вы описали, то да, я согласна. Лицо женщины расплылось в победной ухмылке. — Отлично, — она прибавила: — И вот ещё что, тебе придется возобновить твои занятия по биатлону. Последние слова сбили меня с толку. — По биатлону? — переспросила я. — Откуда вы… Но она не дала мне договорить: — Все вопросы потом. Но я обязательно на все отвечу, Мэрилин, не беспокойся.

Сейчас

Утром в субботу я проснулась намного раньше будильника. Меня дёргало от всяких посторонних звуков, от назойливой мысли, что вдруг просплю и прочей ерунды. В итоге за полчаса до сигнала, я валялась в кровати, уставившись бездумно в потолок. Кофе. Две чашки. К еде даже не притронулась — меня в спокойные дни не одолевает желание есть нормально, а на фоне моих потраченных нервов и подавно. Три, в итоге я выпила три чашки крепко сваренного кофе. Возможности прокрасться на крышу торгового центра заранее не было. Поэтому я оставила винтовку недалеко от здания и поджидала среди толпы людей. На мне был тот же деловой наряд, только вот вместо юбки — черные брюки. Я решила, что ещё не выдержу в той узкой одежде, а ведь мне придётся быстро передвигаться. Поэтому я сослалась на удобную и хлопковую ткань. — … как уже стало известно, к Клифсайд уже подъезжает гендиректор HIGHTECHOLOGIES_CORPORATION, Колтон Джакниз, — произнесла одна из репортеров, которые околачивались в толпе. Все ждали приезда гостей, а я так особенно. Руки похолодели и стали слишком потными, как это происходило всякий раз, когда я нервничала. Судорожно вытирая их об штаны. Мысли про сестру не выходили из головы. Надеялась, что с ней все в порядке. Другого расклада я даже не хотела предполагать. — Кларк, снимай! — оператор резко повернул камеру в противоположную сторону, а ведущая затараторила в микрофон: — А вот и наши супергеройские гостьи! Брюс Беннер в компании неподражаемой Наташи Романовой и очаровательного Стива Роджерса. Я посмотрела в ту сторону. К арке парка подкатила чёрная машина. Когда авто остановилось, из него вышел сначала водитель в строгом костюме, поспешивший открыть двери к переднему сидению. Оттуда вышла женщина очень стройного телосложения с огненно-рыжими волосами. Одновременно с ней из машины последовали доктор Беннер и Капитан Америка. На мгновение я замерла с открытым ртом. Такое зрелище не могло не заворожить. Что ж, это всё же играет свою роль — видеть назойливые ролики в интернете со всеми этими людьми. И теперь эти личности стояли в нескольких метрах от меня. Ах да, одного из них мне предстояло застрелить. Ну или попытаться. Недолго полюбовавшись этой троицей, я поспешила к торговому центру напротив. По периметру заметила, как минимум с десяток агентов. Стараясь не привлекать к себе внимания, я поспешила к арке. Вдруг кто-то резко схватил меня за локоть и дёрнул. Я в ужасе оглянулась: какая-то девица (одна из репортеров, видимо) потащила меня к камере. И через секунду она меня запихнула вместе ещё с двумя каким-то парнями в один кадр с Мстителями. Я, оторопев, едва ли смогла скорчить подобие улыбки на фото. Какая улыбка, у меня сердце пропутило удар, а лёгкие вообще забыли, как дышать от шока. В голову уже ворвалось множество разных картинок, как меня спалили раньше времени и усердно ведут на казнь за это. Правда, легче не стало, когда оказалось, что я зажата между каким-то юношей и Капитаном, а по ту сторону от него стоял Беннер. Сердце забилось снова, но лёгкие продолжали работать через раз. — И что я тут забыл? — услышала я голос откуда-то слева и немного сверху. — Задаюсь тем же вопросом, — пробормотала я, скорее себе самой под нос. — Простите? Я дёрнулась, когда поняла, что это обращаются ко мне. Посмотрев рядом, я наткнулась на вопросительный взгляд Роджерса. Я сдавленно сглотнула и выдавила из себя ухмылку. — Эм, ничего, — промямлила я, понимая, что нужно поскорее валить. — Просто я не очень люблю такие… мероприятия. Капитан тихо засмеялся, уделив секунду внимания в ещё один объектив. — Вы из какого-то журнала? — спросил он, видимо, для легкого поддержания беседы. — Э-э-э, да, — господи, надо было назвать какое-то агенство! — «NewTimes». Извините, но мне надо идти. Название выпалила наугад. И после этого поторопилась прочь оттуда. С облегчением я заметила, что между героями и мною возникла плотная стена из прессы и зрителей. Я поспешила к выходу. Голова кружилась от того, как была близко от всего! Благо, охрана и глазом на меня не повела, когда я вышла из парка, что было мне очень на руку. За оградой торгового центра я припрятала свою винтовку. Я молилась всем богам, реальным и вымышленным, чтобы никто лишний раз не обратил на меня внимания, когда с чехлом на перевес юркнула в служебный туалет. Там я быстро переоделась в форму консультанта, чтобы через магазинчик прокрасться на крышу. Я вышла и направилась на пятый этаж. Продвигаться через пустые места вроде служебных лестниц было сложно, так как к ним всё равно приходилось добираться через этажи с толпами посетителей. Но плюс был в том, что большинство людей уставились из окон, наблюдая за тем, кто приехал в парк. Быстро прошмыгнув мимо кассы и забежав в служебное помещение, я направилась к лифту. Он вёл только на крышу, что было мне и надо. Через несколько минут я преспокойно уже находилась на крыше. Стараясь не высовываться, крадусь к краю. Здесь меня отчасти прикрывал парапет. Я переживала, что заметят винтовку раньше нужного. Но менять что-то было уже поздно. Собрав СВД, я приготовилась к выстрелу. — Слово предоставляется доктору Брюсу Беннеру! — объявил ведущий в микрофон. На сцену вышел Беннер. У ступеней стояли Наташа с Капитаном. Они казались расслабленными. Может, не сразу поймут, что да как? Ага, да, Мстители буду бегать вокруг и паниковать. Едва я выстрелю, за мной выпустят целый отряд ищеек. Доктор почти был под прицелом. Единственное, что мешало — так это камера, которая передвигалась по периметру сцены и снимала всё на видео — она отбрасывала опасные блики, что мешало. Нужно было выбрать момент. Руки стали такими холодными, несмотря на жару, что кончики пальцев слегка онемели. Я выстрелила. Секунду ничего не происходило, а в следующую внизу началась паника. Но самое ужасное, что я поняла — из-за камеры пуля срикошетила. И задела лишь руку Беннера. У меня волосы зашевелились на затылке — цель не убита. За шиворот заполз скользкий и противный страх. Первая моя адекватная мысль: «Бежать!». Бросив винтовку, я помчалась к лестнице. Позже шагая по залам, я буду сокрушенно думать, что не протёрла оружие, работая на голую руку без перчаток. Ладно, разберёмся позже, а пока вали, вали, вали отсюда! На этажи я спустилась и вовсю изображала спокойствие. Но было так сложно ходить с умным видом по магазину, когда ты понимаешь, что только что совершила покушение на одного из самых известных людей в мире. В магазине «Всё для дома» было много народу. Я юркнула в этот отдел, стараясь краем глаза заглянуть в окно магазина и понять, что за ситуация на улице. Моё внимание вдруг отвлек какой-то шум в коридоре возле эскалатора. Стараясь красться за стеллажами с милыми сувенирчиками, я наблюдала за местностью. На затылке зашевелились волосы, когда я увидела троих полисменов, которые остановились и о чем-то спросили у прохожего. — Без паники, — прошептала я сама себе. — Главное — не привлекай к себе внимания. Они не знают, что это была именно ты. Собрав все свои силы в кулак, я вышла из магазинчика. Отсиживаться тут без толку — они будут шарить везде, а значит, и спрашивать. Это слишком рискованно — оставаться тут. В такой толпе будет легче пробежать квартал и направиться домой. Держась невозмутимо, я направилась вниз. Но сердце колотилось так, что, я думала, выпрыгнет у меня из груди. Вот патруль направлялся в мою сторону. Без паники, Мэри, без паники. Они подходили. Я слышала, как кровь глухо билась в висках. Они прошли мимо. Я не удержалась и облегчённо выдохнула. Ну, вот, просто зря себя накручивала. Но напряженность никуда не делась. Осталось ещё одно — выйти из здания и покинуть парк. Ничего страшного не предвиделось. Выйдя из торгового центра, я увидела, что шум и суматоха не прекратились. В такой атмосфере легко было затеряться. Но кое-что заставило моих страх и панику вновь вернуться: у входа Наташа Романофф о чем-то разговаривала с несколькими людьми. Выглядели они напряжённо и довольно грозно. Особенно Наташа. Не хотелось бы мне попасться под её горячую руку. Внутренний голос не просто кричал, он вопил вовсю, что они уже всё знают! Мой вечный спутник — паника — продолжал капать страхом, что каждый из героев будет мстить, будет искать, пока я не поплачусь. С большим усилием я мысленно дала себе пощечину. Надо было собраться. Ради Кристин. Стараясь особо не пялиться в сторону, где стояли герои, я пошла прочь оттуда. Мышца под глазом нервно задергалась. Отлично, Скотт, уже дожилась до нервного тика. Я ускорила шаг, но при этом старалась не привлекать внимания. Господи, неужели у меня получается? Впереди маячила свобода, и часть меня уже ликовала злорадно, мол, вот это я всех провела. В будущем, я обязательно уничтожу ту часть меня, что думает и радуется преждевременно. — Эй! Вот когда мы смотрим фильмы, то вечно удивляемся: а чего он пошел туда? А почему надо идти, где шорох? А зачем оглядываться на оклик даже не твоего имени? Но, поверьте, такое происходит больше рефлекторно, нежели осознанно. Инстинктивно оборачиваюсь. И тут же натыкаюсь на чужие взгляды. Наташа с Америкой прервали разговор с какой-то девушкой и двумя парнями с камерами, и теперь уставились на меня. На тех сумках сразу видно яркую надпись: «NewTimes». Я вспомнила, как представилась из этого издания. Настороженные взгляды, пока девушка-журналист не показывает на меня пальцем. Я правда не знаю, можно ли было выкрутиться из этой ситуации без вреда для себя. Но в тот момент никакого здравого смысла в голове не осталось, а только паника и страх. Резко срываюсь с места мчусь к желанной свободе. — С дороги! — вопила я, пробиваясь сквозь толпу. В висках пульсировал адреналин, пока я неслась по улице, толкая людей направо и налево. Хватая других за шиворот, за рукава, отодвигала их назад, в надежде, что они притормозят моих преследователей. А они были. Я отчетливо услышала женский вопль «За ней!». Мне не стоило гадать, кому это. Или, быть может, стоило резко остановиться и с невинным видом переспросить: «Это вы мне?». Как бы там ни было, сейчас я мчалась вниз по парку, понимая, что за мной по следам шли замороженный в прошлом солдат и вспыльчивая женщина-киллер. Я знала, что мне даже рядом не встать с их суперскоростью и ловкостью, поэтому я решила брать прытью. Впереди выстроились машины с патрулями. Недолго думая, я оттолкнулась от земли на бегу и запрыгнула на капот первой из машины. Перескочив таким образом два автомобиля, я вскарабкалась по невысокому ограждению, которое отделяло парк от городской зоны. Невольно на моем лице появилась улыбка. Теперь я бежала по широкой улице, параллельно трассе. Резко сворачиваю вправо, пробегаю до ближайшего перекрёстка, на котором вспыхнул зелёный — резко сворачиваю влево. Надо их запутать и протиснуться в максимально узкие улицы, где нет проезду машинам патрульных. Лёгкие горят огнём, требуя остановится. Но я понимала, если хоть на миг заторможу — уже не смогу возобновить эту же скорость. В отражении витрин по левую сторону увидела, что Капитан Америка и не думал отставать от меня, вдали кварталов послышался вой сирен. Аддисон-авеню, там дальше должны быть торговые ряды. Стремительно сворачиваю в проулок, который с виду кажется подъездом в дом, но на деле — это арка на рынок под открытым небом, за которым сгущаются дома. Сирены неумолимо становились громче, но они всё ещё не появлялись в поле зрения, а значит — хороший знак для меня. Проношусь мимо торговых рядом, время от времени задевая кого-то из покупателей. Мне вслед несутся ругательства и возмущённые возгласы, но на это совершенно нет времени. Моё дыхание превращается в обрывистый крик, потому что лёгкие уже на пределе. Запоздало понимаю, что торговые ряды были ошибкой — сдесь мало места, и выход только с двух сторон, я могу с лёгкостью попасть в тупик. Пробегаю ряд с фруктами и овощами, рядом что-то рычит мне усатый продавец, но я только сворачиваю дальше, чтобы миновать эту линию рынка, чтобы… Взвизгиваю, в меня что-то врезается и придавливает меня к асфальту. Отчаянно я пыталась вырваться из цепких рук. Хотя нет, не отчаянно — жалко. Сбитая с ног, на полу, я поняла, что мне конец — у меня не было сил даже кусаться. Перед глазами заплясали черные точки от резкой смены ритма, а из горла вырвался удушенный кашель — кислород буквально разрывал меня изнутри. — Ну, что, добегалась? — услышала я насмешливый тон у себя над головой в тот момент, когда мои руки завели за спину. Мысли в хаосе и мыслить нормально не могу. Единственное, что получилось четко сформулировать в голове: Крис. Что теперь с Крис? Америка, — а именно он меня сбил с ног, приложив попутно больно лбом об асфальт, — ловко поднял меня, сжимая руки за спиной. Он вывел нас на другой запасной выход рынка, возле которого уже стояла машина с мигалкой, но без опознавательных картинок патруля. Меня как тряпичную куклу затолкали в машину на заднее сидение, попутно сковав руки какими-то странными наручниками. Всю дорогу до пункта назначения я рассматривала их — тонкие металлические браслеты между собой воссоздавали какую-то электрическую линию. То есть, по факту мои руки ничего не связывало. Попытавшись рассоединить их в стороны шире, чем на двадцать сантиметров, меня тут же прошибло током, от чего я жалобно взвизгнула. — Чем шире руки, тем мощнее удар, — услышала я голос с переднего сидения. На меня в верхнее зеркало зыркнула Романова, от чего мне тут же стало не по себе. Не знаю, долго ли мы ехали, но вот, в какой-то момент, автомобиль останавливается, и Наташа вместе с водителем выходят. Но не выводят меня. Я ближе придвигаюсь к окну, да так и замираю: машина стоит рядом с въездом на парковку под небоскрёбом, на краю которого можно увидеть гигантскую букву «А». Что? Серьёзно? Меня привезли ко всем этим… маркетинговым проектам, та сказать… Я пропала, это конец. Постояв с минуту, водитель снова вернулся, на этот раз без Наташи. Машина заскользила медленно под раздвижные двери подземного гаража. Я с тоской смотрела как позади металлические двери опускаются, отрезая мне любой шанс на дорогу обратно. Без всякого энтузиазма я вылезла из машины, как только передо мной открыли двери, и сразу же мои предплечья схватили так сильно, что мне казалось, они руки оторвут. — Мы на месте, — произнес мужчина в крошечный микрофон, спрятанный в рукаве. Он пару раз угукнул. — Понял. Мне не понравилось это. Я боязно оглядывалась по сторонам. Нет, не в поисках путей отступления, — я знала, что они мне не светят, — а просто от безысходности. Идём через широкий серый коридор, а затем сворачиваем к узкому проходу с лифтом. Моё сердце ухнуло, когда лифт остановился, и меня куда-то повели. Помещение смутно напоминало очень приличный подвал, или какие-то катакомбы подпольной лаборатории. Как бы там ни было, меня повели по коридорам, которые переливались стальными блеском. Я сглотнула, когда впереди замаячили странные камеры, которые выделялись решетками вместо дверей. Только решётки были странные, по принципу, как и мои наручники — с широкими электропередаваемыми линиями. Я прям как чувствовала, что одна из них будет для меня. Мужчина приложил какую-то карточку к коду вместо замка и токовые преграды исчезли. Меня толкнули внутрь, после чего заново включили опасные электрические решетки. Сначала казалось, что это крошечная камера, которая открывала все напоказ. Но нет, была часть, которая скрывалась бетонной перегородкой. Одна койка довольно приличного вида, умывальник и унитаз за той самой перегородкой. Слабо утешило то, что меня не лишили элементарных условий для существования. Я нерешительно присела на край кровати. И вот теперь, когда адреналин утих в голове, можно было привести мысли в порядок, ведь... делать всё равно нечего. Отсюда нереально было уйти без поддержки или помощи, так что можно было спокойно и не спеша сидеть, посыпать голову пеплом, что я провалила задание. Это было ясно, как дважды два — четыре. Было ведь глупо полагать, что у меня всё удастся. Но я всё же ввязалась это, потому что Крис у них. Чёрт… как же она? Что теперь с младшей? Я вновь и вновь прокручивала разговор с Кирой в голове, и поняла, что я как раз всё правильно поняла первый раз — они действительно хотели избавиться от меня. Только не методом убийства, как мне казалось изначально, а отдадут на растерзание Мстителям, которые не оставят в покое того, кто покушался на одного из них. Правда, единственное, что не ввязалось у меня в голове: если всё так, то на кой чёрт им моя сестра? Они ведь даже сами помогали нам, поставляли лекарства… Меня было повыгоднее держать как киллера-работника. А теперь что? Пятнадцатилетнюю девочку возьмут на моё место? Бред какой-то. Уставившись в потолок, я продолжала размышлять. Всё путалось в голове, отчего она только больше начинала болеть. В итоге я настолько измотала себя, что не выдержала и выключилась. Сна не было, сплошная пустота. Проснулась я от того, что кто-то вылил на меня холодную воду. Я подскочила, как ошпаренная, выкашливая и отплевывая воду, которая попала в нос и горло. Глаза тут же защипало, из-за чего я долгое время жмурилась. Шок на несколько секунд ослепил и оглушил. Кое-как придя в себя, дрожащими руками вытираю с лица воду, которая стекала со лба, попадая в глаза. Едва я смогла спокойно смотреть на мир, как меня ожидал ещё один неприятный сюрприз — кто-то включил свет. Причём сделал это резко, с явным желанием застать меня врасплох. От неожиданности я снова зажмурилась: яркий свет бил в глаза, отчего было не только неприятно, но и больно. Повышенная чувствительность давала о себе знать не только в умении далеко и чётко видеть, но и чувствовать яркость. — А теперь поговорим, — услышала я женский голос. У меня внутри все похолодело внутри от этого голоса. Он прозвучал тихо и спокойно, но почему-то мне захотелось превратиться в крошечного муравья, чтобы спрятаться от этого холодного тона. Пусть лучше меня быстро и резко растопчут, чем будут предпринимать что-то большее… Глаза постепенно привыкли к свету. Моргая, я попыталась осмотреть свою собеседницу. Передо мной сидела Наташа Романова, которая смотрела так, будто хотела таким образом просверлить во мне дыру. Мне заранее стало и плохо, и страшно. — Зачем ты пыталась убить Брюса Беннера? — произнесла она после недолгой паузы. Каждое её слово звенело со скрытой угрозой. Я невольно поёжилась от этого голоса. Зачем… Если бы можно было вот так вот просто ответить! Первое, что мне вбили в голову пять лет назад — не сметь ничего говорить. И опять же, посредством «мотивации». Я не знала, как влияли они на других таких же, как и я, но моя Ахиллесова пята была с синими глазами и рыжими волосами. Я угрюмо молчала, уставившись в пол. Рада бы сказать, но молчала. — Я знаю, что убивать его у тебя не было причин, — продолжила ровным тоном Наташа, продолжая направлять свет мне в лицо, — поэтому очевидно, что ты работаешь на кого-то, кто заказал тебе Брюса. И, судя по тому, как задергалась мышца у тебя на лице, я права. Блядство. Меня выдал собственный нервный тик. Хотя, рыжеволосая женщина была слишком права. Я продолжала молча смотреть в одну точку. Может, тактика игнора поможет мне отделаться от неё? Она поймет, что толку от меня никакого и просто убьет по-тихому? А Кира, осознав, что я ничего не сказала им, увезет Крис подальше и позаботится о ней. Мне нужно было думать о лучшем варианте, иначе я начала бы паниковать, что могло мне только навредить. — Я люблю молчаливых и упёртых людей, с ними веселее, — устало произнесла Романова, вставая, — но у меня сегодня плохое настроение, красотка. Как оказалось, она сидела на металлическом стуле напротив моей койки, на металлическом стуле, светя в лицо фонариков. Одета в тоже самое: брюки, ковбойки, немного растянутый свитер, на фоне которого ярко-рыжие волосы очень выделялись. Я повернула голову в сторону решетки. Там мерцал тусклый свет от длинных трубок. Вдруг рядом со мной что-то глухо стукнуло, будто поставили что-то тяжелое. Я резко повернулась на звук. Не успела я как следует рассмотреть, что это было, как вдруг чужая рука цепко схватила меня за шею и окунула в таз с водой. Не успела моргнуть. Не успела вдохнуть. Не успела даже пикнуть. Её пальцы крепко удерживали меня, как бы я не извивалась. Ледяная вода обжигала кожу — мозг реально отключился, никакой даже жалкой мысли, а только истерической «хватит-хватит-хватит!». Инстинктивно я пыталась вдохнуть, отчего вода попадала в легкие, вызывая панику. Я старалась не дышать, чтобы лишний раз не заглатывать воды, но это были тщетные усилия. На какой-то миг мне показалось, что я так и умру — захлебываясь водой. Чувствую, что тянут за волосы и шею, впиваясь пальцами в кожу — спасительный воздух. Я громко вдыхала воздух, что больше походило на какой-то стон раненого кита. — Итак, давай попробуем ещё раз, — произнесла тихо Наташа; я коже чувствовала, как она пялиться мне в лицо. — Кто заказал тебе Беннера? Теперь я окончательно испугалась. Причём не смерти — нет. Пытки. Вот, что реально вызывало страх. Да, я была на многое способна ради Крис, но во мне не было строгой уверенности того, что я продолжу молчать, когда меня начнут резать ножами или топить, как сейчас. Мне хотелось выдержать и назло всем унести в могилу информацию про Киру и организацию, но не думала, что мне это удастся. Меня многому научили в организации, всяким штукам и секретам, которые пригодились бы в стрельбе. Но никто из них не говорил, как мыслить и реагировать, когда в ловушке, в плену, под пытками. Кира смогла меня запугать и чётко понять, как строить приоритеты, но не учла момент, когда отключается мозг, который и придерживается этих приоритетов. Я молча смотрела в глаза Наташи, пытаясь имитировать вызов и непокорность. — Дура, — выдохнула она без тени веселья. А через мгновение она снова окунула мою голову в воду. Не помню, когда она ушла. Помню только резкое давление на шею, а затем тяжелое прикосновение к лицу. Сначала подумала, что она мне врезала, но позже открываю глаза и осматриваюсь. Нет, не врезала, а всего лишь откинула мою голову назад. Я попросту утратила равновесие и рухнула на пол. Пытаюсь подняться в локтях — больно и сложно. Подползаю к кровати, чтобы забраться на неё. Забившись в угол на кровати, я поджала под себя колени. Зубы выбивали дрожь, холодная вода капала с волос. Хм, сегодня я выдержала. Можно было даже похвалить себя — я это заслужила. Я так и не сказала ничего. Впрочем, это были не последние наши встречи. Не знаю, какие были временные интервалы — я слишком изматывалась, чтобы понять, сколько была в отключке: пять минут или пять часов. Наташа говорила всё тем же ровным тоном, бывало даже учтивым. Но ни разу она не сорвалась на крик. Наверное, у неё стальные нервы. Как эти стены. И тут я поняла, насколько я наивная дура. Может быть, сегодня мне и удалось вытерпеть, но уже очень скоро меня сломают. Я выдам им всё, что знаю. А потом мня убьют и закопают где-нибудь на пустыре. Лучше пускай скормят рыбам, или сожгут где-то, только не в яме на пустыре, пожалуйста. В какой-то момент я просто отключилась. Как и до этого. И после всё повторялось вновь. Я проснулась от того, что на меня выплеснули ледяную воду. Опять свет в лицо, опять я хлебала воду из таза. Я прикусила свой язык. Не смей ничего говорить, не смей. Не имеешь права. Помни о Крис — и на следующую минуту мне немного хватало сил. — Хоть бы шампунь уже взяли бы, — пробормотала я, вся дрожа от холода. — Голову вымыла бы. Здесь было довольно холодно. Сидя в мокрой одежде, я скрутилась клубочком на холодной простыне. Не помешало бы одеяло. Теперь до меня дошло, что помимо холода меня угнетал мрак. Ни окон, ни часов, чтобы я хоть как-то могла ориентироваться во времени. Сколько я уже тут? Несколько часов? Или дней? Я не могла сказать точно, в какой промежуток времени меня окунали в таз с водой. По-моему, Романова не появлялась дольше обычного. Теперь я спала очень чутко, если это можно было назвать сном. Под стенкой я сидела в ожидании рыжеволосой. Забавно, раньше у меня этот цвет волос ассоциировался с чем-то хорошим и уютным. Иногда я уставала просто сидеть, и моя голова не произвольно опускалась на подогнутые колени. От малейшего шороха или шагов в коридоре я тут же вскидывала голову, озираясь. Да, по-моему, моральное истощение помогло бы им расколоть меня куда эффективнее, чем физическое. Вот и сейчас, спустя бог его знает, сколько часов, я дёрнулась от шороха, который донёсся от двери. Позвякивали ключи, после чего заскрипела решетка. Я приготовилась к новой встрече с Наташей, но это была не она. Вместо неё в камеру вошли двое в чёрных костюмах. Не офисные, какие-то латексные. — Пройдёмьте, — без эмоций произнёс один из них. Я молча встала с кровати и направилась к выходу. Немного больше света, чем обычно в коридоре. Пока я стояла у стенки под присмотром одного агента, другой закрывал камеру. Вдруг руки мне завели за спину, и что-то металлическое сомкнулось на моих запястьях — наручники. Двери кабины лифта за мной закрылись, и лифт тронулся с места. Ехали мы долго. Такое было впечатление, будто лифт будет перемещаться вечно. Двенадцатый этаж, тринадцатый этаж, четырнадцатый… С облегчением поняла, что кабина остановилась, когда вверху засветилась цифра «двадцать четыре». Когда я вышла, то оказалась в каком-то коридоре. Сюда проникало немного больше света, чем на предыдущем моём этаже. Везде было несколько дверей из матового стекла, сквозь них проникало несколько тусклых лучей солнца. Сначала я подумала, что меня переводят в другую камеру, может, даже хуже предыдущей, но потом откинула эту мысль подальше. А смысл? Или у них были варианты похуже? В сопровождении конвоя я подошла к высоким стальными дверям. Через мгновение они медленно отъехали в сторону, впуская нас. Пройдя крошечный затемнённый коридорчик, я вышла на свет. Тело рефлекторно вздрогнуло от резких лучей солнца, я тут же прикрыла себе обзор ладонями. Пришлось некоторое время жмуриться и кривиться. Меня повели чуть дальше. Всё ещё не в состоянии чётко видеть все вокруг, я шла, как меня и направляли. Надеялась, что меня не станут вести на балкон, чтобы «спустить» вниз. Ну, вот, мои глаза более-менее адаптировались. Теперь было проще смотреть на этот мир. Я огляделась и поняла, что оказалась в очень большой комнате. Хотя нет, назвать это комнатой язык не поворачивался. Это был… хм, пентхаус, что ли. Слева от меня поднималась стеклянная лестница, ведущая на второй уровень помещения. Все было выдержано в стиле хай-тек. Даже немного неуютно было от этого. — Снимите наручники с дамы, — услышала я чей-то голос. — И можете идти, парни, спасибо. Я мельком взглянула в ту сторону, откуда доносился голос. Рядом с небольшим кожаным диваном стоял мужчина средних лет со стаканом виски в руках. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это Тони Старк. — Я бы не стала расслабляться раньше времени, — произнёс уже знакомый женский голос. Наташа сидела на этом диванчике, упершись локтями в колени. У меня затряслись колени при виде этой особы. Может, она решила пытать меня перед другими? Или будут выслушивать идеи по поводу физических истязаний от других лиц? Впрочем, трясло меня не только от впечатлений, но и от холода — за последнее время я почти не высыхала и не согревалась. — Можно подумать, я убегу из небоскреба, — пробормотала я еле слышно, глядя в пол. К сожалению, в помещении была такая тишина, что мои слова чуть ли не с эхом отбились от стен. В который раз мне захотелось откусить себе язык. — Ха, слышала, Наташа? — засмеялся Старк. — Ты её раскусила. Присаживайтесь, мисс, пора бы уже познакомиться поближе. Я вздрогнула непроизвольно, когда поняла, что это обращаются ко мне. На ватных ногах, я сделала пару шагов вперед, не решаясь пройти дальше. Старк жестом указал мне место на диване рядом с Романовой. Мне хватило сил отрицательно покачать головой. Почему-то мне казалось, что, едва я сяду рядом с этой рыжей, то тут же стану трупом. — Если не хочешь сидеть с ней, можешь присесть сюда, — Старк кивнул на стул. За столом ещё кто-то сидел. — Я тоже иногда не решаюсь подсаживаться к ней. Он засмеялся, а я совершенно не могла понять его беззаботности. Или он не будет принимать участие в моих мучениях? Покосившись на свободное место, я решила сесть. На мгновение почувствовала облегчение. Ноги едва держали моё тело. Вздрагиваю, когда рядом слышу шаги — мимо меня проходит Америка, который протягивает одеяло. Я смотрю из-подо лба на него, боясь протянуть руку и взять желанную вещь. Видимо, моё настроение парень уловил, поэтому аккуратно положил вещь рядом со мной на подлокотник моего кресла. Слева от меня, закинув ноги на стол находился ещё кто-то, кого я не знала. А потом, когда я снова решилась взглянуть на Наташу, да так и застыла прямо на месте — за диваном, облокотившись на спинку, стоял Беннер. Я уже догадываюсь, кто будет придумывать самые изощренные пытки! — Полагаю, с Брюсом ты уже знакома, — хохотнул Старк, отпивая из бокала. — А как на счёт остальных наших храбрых молодцев? Или заказ поступил только на одного? Выбирали по критерию, самый симпатяга? Если так, так себе у вас составляли рейтинг. Я вжалась в кресло, усиленно разглядывая свои ноги. От чужих взглядов хотела провалиться сквозь все эти двадцать или больше этажей. Послышался сдавленный хохот, но в этом звуке не было ничего весёлого. — Почти смешно, Старк, но шутки можно оставить на потом, — это произнёс тот мужчина, что забросил ноги на стол. — А я и не смеюсь, Леголас, мне действительно будет обидно, если так, — хмыкнул Железный Человек. Я отваживаюсь поднять на него взгляд, и тут же карие глаза пригвоздили меня к своему креслу. Этот человек отпускал шуточки небрежным тоном, но всем своим видом выражал угрозу и опасность. — Можешь начинать говорить, Мэрилин Скотт, это ведь твоё имя, верно? Нервно сглатываю. Разумеется, меня уже тут же узнали. Паскудство. Мантра, которую я ранее повторяла с подачи Киры, уже не так прочно сидела в голове. Теперь я лихорадочно думала, — по-настоящему думала, — что делать. Молча зыркнула на Брюса, не в состоянии что-либо сказать. Мне страшно, мне чудовищно страшно, и постепенно этот страх преобладает над любыми принципами или убеждениями. Если меня так и оставят, если вот так просто уничтожат морально или физически, что будет с сестрой? Допустим, останется она с Кирой, но что дальше? Что с ней будет дальше, если она ещё и меня потеряет помимо родителей? Снова натыкаюсь на внимательный взгляд Беннер, и с удивлением не замечаю враждебности или ненависти — разве что удивление и любопытство. — Это долгая история, — еле слышно ответила я, шевеля одними губами. Закутываюсь в одеяло, и чувствую блаженное тепло от шерстяной ткани. — А мы никуда не спешим, — медленно говорит Наташа, не сводя с меня змеиного взгляда. Я набрала побольше воздуха в легкие и решила перейти в наступление. Наглость — второе счастье, не так ли? — Зато я спешу, — на одном дыхании выпалила я, снова опуская взгляд и нервно обрывая кожицу на пальцах. — Мое положение весьма плачевно, и я намереваюсь извлечь хоть немного выгоды для себя в сложившейся ситуации. Несколько мгновений в зале была лишь звенящая тишина. Внезапно эту тишину нарушил гулкий смех. Издевательский женский смех. Я ещё больше поежилась на стуле, пока веселое настроение Романовой поддерживал Бартон. — Наташе хватит четверти часа, чтобы вытащить из тебя любую информацию, — усмехнулся лучник. — Как думаешь, мы будем приставать на твои условия? Ладно, в моем представлении мой план выглядел более грозным и идеальным. Но все ожидания были разбиты в пух и прах двумя агентами ЩИТа. — А вдруг за ту четверть часа, в течение которой вы будете меня пытать, — упорно продолжала я держать оборону. Мне нужно было любым способом убедить этих «героев», что им не обойтись без меня, — мои бывшие боссы успеют уйти, скрыться, уничтожить какие-либо ниточки, в конце концов. — Соображаешь в верном направлении, — хмыкнул задумчиво Старк, сверля меня взглядом. — Но по-прежнему не убедила. Внезапно со своего стула поднялся Беннер, что заставило меня виновато опустить взгляд. У меня такого еще не было — чтобы одна из моих жертв оставалась в живых, а после ещё и осуждающе смотрела на меня. — Не хочу прерывать эту занятную беседу, — рассудительным тоном начал Брюс. Он снял очки и потер переносицу, — но мне кажется, что сейчас превосходство на нашей стороне, мисс Скотт. Думаю, право ставить условия выпало нам в тот момент, когда вы стреляли в меня, попав, правда, в моё авто. Неужели его пуля срикошетила аж на его машину? Я заговорила прежде, чем успела прикусить язык. — Это вышло случайно, — извиняющимся тоном произнесла я, теребя пальцы. — Что именно? — насмешливо переспросил Беннер. В его голосе смешалось удивление, раздражение и всё его негодование. — Пытались меня убить случайно? — Нет, конечно, случайно в машину попала. Всё остальное было сделано, кхм, — скороговоркой заговорила я, а потом под пытливыми взглядами тут же стушевалась, — кхм, намеренно… Да. Беннер терял своё обладание. Это было заметно по тому, как он в изумлении двигал бровями, а жилы проступали по напряженной шее. — Лучше начать говорить, мисс, — я оглянулась. Из-подо лба на меня остро смотрел Америка. — Когда мы будем располагать всей информацией, тогда и подумаем, стоит ли выполнять ваши условия. Я сузила глаза, вспомнив, как именно он меня схватил в день нападения. У него были льдисто-голубые глаза, светлее, чем у моей младшей. Вся моя бравада таяла, и я понимаю, что нет смысла кичиться и что-то строить из сея. Это была та ситуация, когда необходимо вывалить всё, как есть, чтобы получить хоть малейший шанс на помощь. — Я, в общем всё сложно, — я постаралась, чтобы мой голос звучал твердо. — И это не условия, а, походу, просьба помочь. Да. Я заговорю, придётся всё сказать хотя бы из тех соображений, чтобы не копать себе яму. Но мне бы не помешало услышать убедительное соглашение от самих этих героев. Если сыграть на их супергеройском эго, вдруг всё получится? Я заметила, как Наташа открыла рот, чтобы высказаться. И, судя по её лицу, вряд ли мне бы понравилось это высказывание. Но её опередил Старк: — Ой, ладно уже, говори хоть что-нибудь, а мы, возможно, обсудим твое условие, а, прости, просьбу, позже, — устало произнес он. Его тут же атаковала яростным взглядом Романова, на что он просто сказал, пожав плечами: — Не смотри так, дорогая, мы потратили больше времени на уговорки, а толку пока никакого. — Конечно, никакого, — махнула рукой рыжая, — потому что надо дольше её держать в холодной воде. Я вздрогнула от её тона, а также от воспоминаний. Наверное, те мгновения, когда Наташа окунала мою голову в воду, ещё долго будут преследовать меня. Вдруг повисла немая пауза, только на этот раз вопросительно смотрели не на меня, а на женщину. — Мы же обсуждали, чтобы без этого, — тихо, но с явной претензией произнёс Америка. — Кажется, недообсуждали, — хохотнул мужчина, чьи ноги до сих пор были на столе. Он хитро зыркнул на меня. — Ну, ты разродишься сегодня или нет? Ладно, нет смысла уже играться и кичиться. — Кира Кипнорт, — прочистив горло, начала я. — Все свои заказы я получала через неё. Информация на клиентов, оружие, деньги, лекарства — все это поступало мне через эту женщину. — Кипнорт? — переспросил Беннер. Я уже и забыла, что он тут. — Что-то знакомое, кто она? — Что-то вроде посредника от тех, на кого мы с ней работаем, — помедлив, продолжила я. — Кроме неё никого никогда видеть не приходилось. У Киры серьёзные подвязки в юридических органах. — Как ты на неё вышла? — спросила Наташа, скрестив руки. Теперь она более внимательно слушала меня. — Не я на неё, наоборот, — ответила я. — Даже не знаю, как так получилось, просто она внезапно появилась, предложила помощь, помогла мне обустроиться, когда я вышла из детдома. Организовала мне всё обучение, чтобы обучить меня всем тонкостям. Но стрелять я умела и до этого, биатлон. Как-то узнала об этом, видимо, поэтому и обратила на меня внимания, — я немного перевела дух. Заметив, что никто не перебивает меня, продолжаю уже более смело и громче: — У меня есть младшая сестра. У неё, эм, обострение легочной гипертензии. Орг-опека вяло пыталась поддерживать её стабильное состояние. А тут внезапно появляется Кира и говорит, что обеспечит её лечением и лекарствами. А также поможет мне взять опеку над ней после моего восемнадцатилетия. Всё, что она попросила взамен — возобновить мои тренировки по биатлону. Закончив рассказ, осторожно смотрю на всех поочерёдно. Мысленно выдыхаю с облегчением, когда замечаю смену выражения лиц на присутствующих — моя позиция была принята с пониманием. — Долго занималась биатлоном? — спрашивает тот, чье имя не знаю. — С шести лет, — киваю я. — Готовилась к олимпиаде, планировала стать чемпионкой, метила в мастера спорта. — Ну, надо же, почему бросила? — Родители погибли в аварии. Не до того стало. Спокойно выдерживаю взгляд голубоглазого мужчины с короткой стрижкой. Вдруг он расслабляется в кресле, коротко кивая в знак понимая. — Вернемся к этой твоей Кипнорт, — сдавленно прокашлялась Романова, которая выглядит менее понимающе, нежели другие. — Как она выглядит, её точно никто не заменял? — Говорю же, — в этом я была уверена абсолютно. — Именно она со мной связывалась, назначала встречи, начисляла зарплату, выдавала лекарства. Больше из той организации я никого не знаю и… Внезапно меня осенило ужасной мыслью. Я совершенно забыла, что Крис постоянно ездила к ним. Курс лечения, профилактика, процедуры — Кира звонила мне, назначала встречу, после которой Лисёнка забирали. Её привозили обратно домой. Она была там, могла видеть всех. А вдруг это ещё одна причина, по которой похитили Кристин? Чтобы зачистить следы. — Эй, земля вызывает воздух! — чья-то рука громко щелкнула перед лицом, отчего я вздрогнула. — Что ты вспомнила? Я пару раз моргнула, фокусируя свое внимание на Наташе Романовой, которая пристально разглядывала меня. Крис. — Кажется, — неуверенно начала я, — есть человек, который ездил в центр организации. — Твоя сестра, — пробормотал Старк, склонив с интересом голову, словно кот почуявший мышь. — Да, — сдавленно киваю, и вдруг меня снова охватывает то отчаянье, которое возникло в тот момент, когда я осознала, что её забрали. — Но Кира её забрала, ну или её люди. Я, эм, — снова бросаю беглый взгляд на Беннера, — я знала, что заказ на вас — чушь. И связалась с Кирой, чтобы отказаться от этого дела. Тогда она забрала младшую, улучшая мою «мотивацию». Снова неловкая тишина. — Так вот чего ты там в человека-амфибию играла, — сокрушенно покачала головой женщина, которую менее тронули мои слова. — Могла бы раньше сказать, меньше купалась бы. — Мне почти нравилось, — зло пробормотала я, скорее инстинктивно, нежели осознанно. — Завязывай огрызаться кровожадная страшилка местных олигархов, — Тони отставил стакан в сторону. А потом настала томительная тишина. Меня убивало это молчание. Мстители сидели и переглядывались, время от времени поглядывая на меня. Иногда я слышала перешептывание Наташи со Старком. Это было, как по мне, ещё хуже пыток. Вот есть у меня сейчас крошечная надежда, а через секунду как услышу ответ: «Извини, но мы не заинтересованы, отправляйся обратно в карцер». — Ладно, эй, вы двое! — я аж вздрогнула, когда Старк позвал кого-то. После этого в зал зашли те двое, которые сопровождали меня сюда. — Проведите нашу гостью в её апартаменты. Я, ни на кого больше не глядя, поплелась молча за этими двумя охранниками. Мне завели руки за спину, опять нацепили наручники и повели. Едва за мной закрылись стальные двери, как голоса людей звучали громче. Ничуть не удивилась, когда меня завели на тот же этаж, даже в ту самую камеру. С удивлением отметила для себя, что тут успели прибраться. Мокрую простынь поменяли, полы были вымыты. Интересно, а если бы тут все было запачкано кровью, а не водой, отреагировали бы так же быстро? Когда решетка со скрипом закрылась, я почти расслабленно опустилась на койку. Первые несколько часов я боялась, что опять придет Наташа. Хоть это было короткое время, проведенное тут, но все же тело рефлекторно вздрагивало от каждого звука. В какой-то момент я просто уснула, истощённая адреналином и насыщенными событиями. Я провалилась в очень глубокий и пустой сон, пока меня из него не выдернул грохот. Мгновенно я вскочила на койке, глядя из темноты на тёмный силуэт. — Эй, легче. Извини, не хотел пугать, — услышала я тихий голос. К моему удивлению тёмным силуэтом оказался Брюс Беннер. Голос звучал спокойно и мягко, отчего мне ещё хуже было находиться рядом с ним. Я немного расслабилась, хоть тут же напряглась снова. Меня вдруг охватил страх — а если доктор Беннер захотел лично отомстить мне? — Мы тут поговорили на счёт тебя и твоей сестры. Кажется, я выдохнула слишком громко. Это был выдох облегчения. Что ж, он, по крайней мере, не хотел меня убить. О, мой бог! А вдруг он пришел сказать, что они не собираются помогать мне, после чего зеленый монстр внутри Брюса сожрет меня! Мое сердце сильнее забилось от страха. — Надеюсь, это не связано с моими пытками, — произнесла я, стараясь не выглядеть доведённой до истерики. Мой собеседник снял очки, которые блеснули в темноте. — Нет, не с этим, — спокойно ответил он. — Мы поможем тебе. Думаю, они поняли, что Крис станет важным свидетелем. Это было облегчение, дикое облегчение. Тянуть всё дерьмо самостоятельно оказалось слишком сложно, почти нереально. И вот, когда кто-то соглашается разделить какой-то груз, это сродни какому-то свету в конце тоннеля. — Спасибо, — благодарно выдохнула я, глядя косо на учёного, — чёрт, спасибо. — Рано благодаришь, мы ещё даже ничего не сделали, — хмыкнул мой собеседник. Помедлив, тихо приговаривает: — Что ж, занятно, как всё обернулось, а? Он нервно усмехнулся, и это была первая за всё время искренняя ухмылка, адресованная мне. Я снова ощутила укол вины, наверное, я никогда не смогу смотреть ему в глаза спокойно. Но это были не все новости. Мне казалось, что Брюс пришел со мной только поговорить, но и, как оказалось, провести на новое место. — Мне кажется, тебе уже надоело в этой дыре, — произнёс он. — Идем, Старк разрешил занять тебе одну каморку в его Башне. Меня насторожило это предложение. В моей голове уже появилась ужасающая картинка крошечной комнаты, набитой всякими жуткими штуковинами для увечий. — Идём, не бойся, — добавил Беннер, направляясь к двери. — А я и не боюсь, — буркнула я, скрещивая руки на груди. Мужчина сначала отключил все электрозамки на камере, а затем снял с меня наручники. — Я так и понял, — кажется, он усмехнулся краешками губ, освобождая мои руки. На этот раз никакого конвоя не было. Было даже как-то дико и непривычно идти по таким коридорам просто в сопровождении доктора Беннера. Мы вышли из лифта на семнадцатом этаже. Вернее, я вышла, а Брюс остался в кабинке лифта. — Третьи двери от лифта, — сказал он мне, указав на коридор. — У меня есть ещё дела. После этого двери лифта закрылись, и я осталась в пустом коридоре одна. Э-э-э. Ладно, допустим, такого я не ожидала. Так понимаю, у них только крайности? Или в камеру, или в свою комнату? В растерянности я несколько мгновений просто стояла на месте. Осторожно ступая, я направилась к нужным дверям. Неуверенно нажимаю на дверную ручку и боязно заглядываю внутрь, ожидая какой-то механической штуковины или Романовой, что выпрыгивает из темноты. Но нет, ничего такого опасного не было. Вместо этого я осматривалась в «каморке» Старка. Видимо, мои представления о размерах очень разнились от его представлений. Я уже думала о крошечной комнатушке без окон и с одной раскладушкой. На деле же оказалась в просторной комнате светлых тонов, где-то в углу ещё одни приоткрытые двери в ванну. А так всё, довольно мило и практично: небольшой шкаф с боковыми полками, кровать просторная. И окно. Большое широкое окно с подоконником. Я уже предвкушала, какой там прекрасный вид. — Добро пожаловать, мисс Скотт, — раздался голос из ниоткуда. — Через час вас ждут в главном зале, за вами придут. Чистая одежда приготовлена и лежит в шкафу. Я в шоке оглядывалась, совершенно не понимая, откуда доносился этот странный голос. С другой стороны, наверное, в доме Старка говорящие стены — штука обычная. Было очень приятно увидеть в своей комнате маленькую ванную. Небольшая душевая кабинка, умывальник и… — Стиральная машинка? Мне определённо нравится такая каморка. Я решила не тратить своё время и сразу пошла в душ. С облегчением скинула с себя свою грязную и влажную одежду. Не знала, сколько прошло времени, но тот факт, что от меня несло потом — был очевиден. Было приятно согреться под струями тёплой воды. Потому что в последнее время меня окунали только в ледяную. Я переживала, чтобы не простыть. Но вроде всё отлично. Замотавшись в полотенце, я вышла из ванной. Волосы сушить было нечем, поэтому я по старинке растирала их полотенцем. Что ж, уже более-менее чувствовала себя человеком. Интересно, как долго продлятся эти любезность и гостеприимство? Бегло пересмотрела одежду. Наверное, вещи чьей-то знакомой — чистые, но не новые. Кое-что было мне слишком широкое, или слишком узкое. Но в итоге, я вытащила более-менее то, что подошло — черные брюки какие-то и и синюю кофту с V-образным вырезом. Я кое-как завязала волосы в хвост. Вдруг мой взгляд скользнул на тумбочку рядом с кроватью. — Август, шестое, — пробормотала я, глядя на электронный календарь вместе с часами. — Прошли всего лишь сутки? Всё произошло пятого числа. Встреча, покушение, погоня, меня схватили. Всё это произошло в один день. А мне показалось, что я была тут больше недели. В двери постучались. Когда я открыла, на пороге стояли всё те же двое. На этот раз меня сопровождали без наручников. Всё тот же зал, все та же компания. Только у меня теперь был более приличный вид. — Душ явно пошел тебе на пользу, — окинув меня взглядом, произнёс Старк, отпивая из своего стакана виски. — Мы пока не сообщали ничего масмедиа, — начала разговор Наташа. — Наш пресс-секретарь не комментирует данную ситуацию. Возможно, Кипнорт сочтёт такое молчание положительным результатом. Ты должна с ней как-то связаться? — Нет, — ответила я, присаживаясь на стул. — Обычно после дел она сама выходит на меня, да и то сообщениями. Хотя, были случаи, когда я сама связывалась с ней, ну, вот в последний раз. — Предлагаю попробовать связаться с ней, — произнёс тот, кого другие называли Бартон. — Я бы на месте этой Киры вздохнул с облегчением. — А если подумает, что ловушка? — парировала я. Когда после этих моих слов на меня тут же вперились несколько пристальных пар глаз, я поёжилась. — Просто предположила. — Мерлин правильно мыслит, — ткнул в меня пальцем Старк. — Но нам надо как-то выходить на эту организацию, поэтому изначально первыми выходим на связь. — Э-э, Мэрилин, я Мэрилин, — сухо ответила я, но Железный Человек лишь отмахнулся. Меня подвели к пульту управлению в этом помещении. Над столом нависало два монитора, к которым были подключены прозрачные клавиатуры, что застыли в воздухе. Через несколько минут я уже держала в руках свой телефон, который изъяли при обыске. К нему подключили несколько проводков, а их подсоединили к небольшому устройству. Со мной стояли только Старк и Беннер. Остальные остались у диванчика что-то рьяно и шепотом обсуждая. Краем глаза я посмотрела на них. Америка что-то втирал Наташе, жестикулируя. Та стояла и иногда что-то отвечала, скрестив руки. А Бартон просто с усмешкой наблюдал за их беседой. — Джарвис, включайся в работу, — произнес Старк, клацая что-то на невесомой клавиатуре. — Нам нужно отследить ответчика. Мы предполагаем, что наша цель может и не взять трубки, но ты что-то придумай. — Как скажете, сэр, — произнёс голос из ниоткуда. Это был тот самый, который напугал меня сегодня в комнате. — Попробую отследить последнюю точку звонка с номера. Кажется, газеты что-то писали об этом. Искусственный интеллект, который самостоятельно мыслит. В любом случае меня это немного напрягало. Я нашла номер Кипнорт в телефонной книге. Едва я нажала «вызов», как тут же пошли короткие гудки, а после автоответчик занудным тоном сообщил, что абонент недоступен. — Что ж, на это мы и не рассчитывали, — произнес Брюс, вертя в руках очки. — Надо поработать с номером. И камерами. Мисс Скотт, вы можете сказать, где именно проходили ваши встречи с Кирой? Я подробно рассказала, где и когда встречалась со мной Кипнорт. Я видела, как гений небрежными движениями что-то вводит на панели. Джарвис время от времени сообщал тому какие-то коды, цифры и локации. Вдруг на мониторе одна из пометок запищала. Значок, похожий на запятую, указывал на Маунтин-сайд. На звук среагировали остальные. — Программа распознавания лиц обнаружила сходство с описанием Мерлина, — произнес Старк, обращаясь ко всем. Он повернулся ко мне: — Узнаешь? Его намеренное изковеркание моего имени я проигнорировала и не стала комментировать. На экране появилось размытое фото женщины. Широкополая шляпа скрывала наполовину лицо. Я силилась рассмотреть незнакомку. Но это было трудно — качество хромало, да и стиль явно не Киры. — Сложно сказать, — медленно произнесла я, вглядываясь в изображение. — Может, и она, но маловероятно. — Сэр, — молчание между нами прервал Джарвис, — предполагаемый объект совершает финансовые операции с Credit_delite Bank. Вы можете успеть застать её. Я видела, как Мстители обменивались между собой напряжёнными взглядами. — Что ж, — в итоге произнес Бартон. — Думаю, леди не откажетcя, если её пригласит на чашечку кофе для разъяснений обстоятельств богатый филантроп. — Скорее, её пригласит замороженный капитан, — парировал Старк, отходя от пульта управления. Он бросил насмешливый взгляд на Роджерса. — Я останусь тут, прослежу с Джарвисом за ней отсюда, если вдруг будет куда-то перемещаться. В итоге Америка с Наташей отправились к пункту назначения. Бартон был не с ними, но покинул помещение вместе с Брюсом. Остались только я и миллиардер. — Ну что, Мерлин, — с явной издевкой произнес тот, когда мы остались одни, — ты явно отделалась лёгким испугом. — Я Мэрилин, — уже сквозь зубы исправила я, но мой собеседник снова лишь отмахнулся, наливая себе новую порцию виски. Отлично, похоже, время, проведенное с этим человеком, будет худшей пыткой из всех, что я могла придумать. Мне не оставалось ничего другого, кроме как ждать.