Блицкриг

Raign – Raise The Dead

Микаэлле говорят, как маленькой - брось. И она бросается - в него, с головой. Вывод Коннора насчет ее вкусов обнуляется на дне стакана в том баре, куда они наконец дошли, не взвешивая за и против, а просто теряясь в течении. Ему потом выслушивать наставления Оливера; ему сейчас глотать в себя разбавленные коктейли. Микаэлла рассчитывала на блицкриг - попала в долгосрочную осаду. Обрывки фраз у нее в голове оккупируют расплывчато-пьяное сознание, и глаза без фокуса, без подлянки, с непривычной и неприличной в их компании честностью жгут его профиль взглядом. - По шкале от одного до десяти, как у тебя все плохо? Она мысленно аплодирует себе за такую длинную фразу. Он мысленно осаживает ее кристально трезвым взглядом. - Не дошел бы и до единицы. На самом дне алкоголь неприятно горчит. Коннор морщит нос. Микаэлла заказывает еще, роняя неосторожно и громко - как мамин сервиз десять лет назад -, что вот так она пропивает свою свадьбу. Вера Вонг потеряла простую клиентку. Микаэлла потеряла ориентир на ближайшие десять лет в виде выплаты кредита за платье. - Он мудак, - Уолш размазывает тонкий контур губ пьяной улыбкой. - Найдешь лучше. Микаэлла не хочет даже искать. Она мотает головой как умалишенная, вытряхивая из пустого черепа вовсе не Эйдана. - Если что не по плану, - она видит его дергающийся кадык, когда он сглатывает; она почти не слышит слов из-за этого зрелища. - К сорока я буду готов подменить его, если так нетерпится надеть то платье. Звон бьющегося стакана крошится в ее смехе; кто из них режет больше это еще надо уточнить. Не у нее. Она не знает. Она чувствует только подцепленную заразу. Коннор не может не цеплять. И ей остается только бросать(ся).