Сладкий мальчик

Сладкий мальчик. Почему-то казалось, что если провести языком по коже Ичиго, то почувствуешь именно этот вкус. Ну, а каким ещё может быть человек, имя которого и означает «клубника»? Клубника со сливками – как это должно быть вкусно. И ночью, когда тьма втекала в раскрытое окно и заполняла собой комнату, Исида откидывал в сторону одеяло, которое внезапно становилось очень тяжелым. Он сжимал до боли веки, пока не появлялись белые искры перед глазами, молил, чтобы быстрее возник знакомый образ. И постепенно искры сливались в фигуру, Исида приоткрывал губы; казалось, вот сейчас проведи языком, и он почувствует вкус. Обнаженный Ичиго, распаленный и сладострастный, жаждущий принять в себя любовь. Да, чаще всего квинси представлял себе своего друга, соперника, одноклассника именно так. В самом начале он сопротивлялся возникающему перед глазами образу. Стоило увидеть — тряс головой, убеждая себя: нет, не человека он хочет, просто Ичиго, клубнику, он хочет клубнику со сливками. Иначе почему бы рот внезапно наполнялся слюной? Не на парня же? Но квинси давно перестал себя обманывать. Кровь устремлялась в низ живота именно при мыслях о друге, хотя это было запретным чувством. Ну, а сейчас Исида ещё боролся с собой со своими желаниями, а затем представлял, как сначала рисует по коже Ичиго прихотливые узоры с помощью баллончика с взбитыми сливками, а затем слизывает их с кожи. Начинал он всегда сверху, медленно проводил языком по шее юноши, слизывая сладкую воздушную массу, спускался ниже, целовал ключицы, когда в своих фантазиях он доходил до сосков, всё логичным образом заканчивалось. И он ложился спать расслабленный, хотя немного неудовлетворенный. Как бы хотелось, чтобы шинигами лежал рядом. Жаль, но это невозможно, никогда Ичиго не ответит на его чувства. Никогда Исида не посмеет признаться в любви другому парню. Так что всё, что Исиде оставалось, — это лишь фантазии. А ещё клубника со сливками. Иногда Исида заходил в кафе и заказывал вазочку с клубникой, и чтобы обязательно густо политую взбитыми сливками. Но всё чаще он стал заказывать себе пломбир, такой же белый, как его Ичиго, и не менее холодный, чем чувства шинигами к нему. Но самое главное, сверху, на сладком пломбире всегда лежала спелая ягода. Как это вкусно: съесть таящее во рту мороженое и напоследок закусить сладкой, ярко-красной клубникой, которую можно напоследок как следует облизать. А лучше подержать немного во рту, пока она не согреется и перестанет быть холодной и твердой, а разделив тепло идущее от квинси, будет мягкой и податливой. Вот тогда вонзить в неё свои зубы и чувствовать, как в горло струится сладкий сок. А потом, вкусив спелого плода, пойти домой, убеждая самого себя, что Ичиго — это именно клубника, и более ничего. И что раньше, пока в его жизни не появился энергичный рыжик с таким вкусным именем, квинси тоже любил клубнику, просто не придавал этому значения. И его любовь к ягоде совершенно не связана с человеком. И когда ему снова хотелось дотронуться до себя, но уже при свете дня, чтобы утешить томления плоти, он усилием воли останавливался. То, что скрывает ночь, не должен знать день. Так что квинси просто убеждал себя, что любит клубнику, и ничего более. И желания плоти возникают у него вовсе не от того, что рядом есть Ичиго, а потому, что рядом такая замечательная девушка, как Орихиме. Вот только Орихиме никогда не представала перед внутренним взором, когда среди полной темноты Исида ощущал бурлящие в теле желания. Он хотел Ичиго, и более никого. Днем же предметом, дарящим неземное наслаждение, всё чаще становилось нечто красное, сочащееся соком, обещающее неземное наслаждение. Клубника, одним словом, которая ягода, конечно. И обязательно покрытая сливками. Исида так часто стал заходить в это кафе, что, едва завидев его, официантка несла вожделенную вазочку. Да и завсегдатаи кафе уже все давно знакомы ему. Иногда кажется, что люди приходят сюда лишь затем, чтобы посмотреть на него. А точнее на то, как же он будет брать в рот эту вот свою сладкую клубнику. Вот и сейчас, сидя в кафе, облизывая ярко-красную клубничину, старательно не замечал взглядов юношей и девушек, словно завороженных этим зрелищем. Нравятся ему эти ягоды, так что с того? Это единственное наслаждение, что полностью поглощает его, не даёт думать о последних событиях. О разговоре предстоящем с друзьями. Квинси всё ещё не признался, что потерял свои способности, но почему-то с каждым днем сделать это становится всё труднее. Вот и ещё один повод заходить сюда, едва только память возвращается к битве с Маюри, к последнему удару, к тому, что теперь если и были надежды на любовь с Ичиго, то утрачены. Вряд ли Ичиго понадобится такая обуза. Но об этом квинси будет думать потом. После того, как он сполна насладится своей ягодой. Расслабившись и почувствовав удовлетворение, Исида всегда приходил к мысли, что разговор может ещё немного подождать. Если он себя так прекрасно себя чувствует, то зачем же торопиться? Так что сейчас можно ещё немного посидеть в кафе и, подхватив языком красную ягоду, перекатывать её во рту, наслаждаясь вкусом. Но это удовольствие доступно лишь при свете дня. Под покровом темноты его посещают и совсем другие мысли. То, что такой вот слабый, как сейчас, он совершенно не нужен Ичиго. Исида более не ничем не может помочь шинигами в битве. Зачем же он тогда вообще находится рядом с Ичиго? И снова Исида признается самому себе: не говорит о потере своей силы лишь потому, что боится потерять ту единственную тоненькую ниточку, что связывает двух молодых людей вместе. Как он сможет существовать дальше, если станет ненужным Ичиго? Но сейчас солнечный день, яркий свет заливает кафе, в теплых лучах весело играют пылинки, а Исида продолжает нежно касаться губами свой клубничины. Но вот в его маленький локальный рай, снова кто-то желает вломиться! Краем глаза квинси заметил приближающегося к нему человека, легкая досада охватила его. За последнюю неделю три человека подошли к нему познакомиться, а один парень просто предложил переспать. Это просто раздражало, но вряд ли что-то с этим можно было сделать. — А, вот ты где, я тебя повсюду ищу! Исида едва не поперхнулся — Ичиго стоял так близко! Зачем он здесь, как он его нашел? Сотни вопросов тут же взвились в его сознании. Затем квинси осознал, что, всё так же смотря снизу вверх на шинигами, он продолжает ласкать губами и облизывать нечто продолговатое и красное, к тому же именующееся так же, как стоящий перед ним парень. А ещё безумно напоминающее квинси нечто, что скрывается за вот этой грубой тканью, стоит только расстегнуть пуговку, потянуть за язычок молнии… — Исида? У меня что-то не в порядке? Тонкие пальцы шинигами скользнули по собственной ширинке, проверяя, застегнута ли молния. Квинси непроизвольно сжал зубы, на язык брызнул сок; едва не поперхнувшись, сглотнул. Однозначность того, что он сейчас сделал, немного смутила. Ичиго, похоже, решил сделать вид, что ничего не заметил. Друг тем временем уселся напротив, перегнулся через стол и, наклонившись к самому лицу Исиды, спросил так, как это может только он, то есть на всё кафе, словно кроме них двоих никого более вокруг не было: — И чем ты тут занимаешься? — Клубнику ем. Прозвучало это более чем двусмысленно, но Ичиго, по счастью, этого не заметил, ну, или снова предпочел проигнорировать. Он вообще обладал изумительной способностью не замечать очевидные факты. Исида взял из вазочки ещё одну, поднял глаза на друга и понял, что лучше остановиться сейчас, пока в голове не появились мысли, настолько ли эта ягода вкусна, как соски Ичиго? Ну вот, мысль пришла, Исида, стараясь сделать вид, что всё нормально, отправил ягоду в рот, Ичиго как-то странно вздрогнул и замер. Квинси постарался как можно скорее дожевать и проглотить ягоду, но во рту внезапно пересохло, и процесс вызвал неожиданные затруднения. — Слушай, ты последнюю неделю какой-то странный. И вообще с того времени, когда мы вернулись, сам не свой. Может, что-то случилось, я могу помочь? — Ичиго старательно смотрел лишь на поверхность стола. Исида справился с ягодой, но отвечать не торопился. Он уговаривал себя сразу же сказать всё Ичиго, но язык не поворачивался. Наконец ему удалось выдавить из себя: — Ты не считаешь, что это неподходящее место для такого разговора? Ичиго хотел что-то сказать, но его прервало очередное сообщение о появление пустого. Ну вот и всё, очередной враг, теперь уже отступать некуда. Пока Исида собирался с духом, чтобы во всем тут же признаться, Ичиго вскочил с места, бросился к дверям, на пороге обернулся, непонимающе уставился на всё так же сидящего Исиду. — И чего ты ждешь? Догоняй! Исида секунду помедлил, но, бросив деньги на стол, побежал следом. Они бежали по тихому переулку, и Исида с всё возрастающей уверенностью понимал, что должен все сказать прямо сейчас. Иначе Ичиго будет в опасности, понадеявшись на помощь квинси. — Ичиго, подожди. Но тот бежал вперед, ни на что не реагируя. Тогда Исида догнал юношу, положил ладонь на плечо и резко развернул к себе. Ичиго от такого маневра едва не полетел кубарем, но квинси помог ему устоять, положив ладонь на талию. Исида открыл рот, чтобы сейчас же всё сказать шинигами, но внезапно осознал, что почти держит Ичиго в объятиях. Он замер, не в силах отпустить, но и боясь прижать товарища сильнее. Заглядывал в глаза, пытаясь понять, что же победит в его друге: паника или любопытство? Страх всё более заполнял глаза Ичиго, но прежде, чем шинигами начал орать, квинси быстро убрал руки и, посмотрев в глаза другу, совершенно серьёзно начал: — Я должен тебе сказать… — Исида сам не узнал свой голос, в глазах же Ичиго полыхнуло что-то похожее на отчаяние. — Не стоит… — голос Ичиго тоже изменился, внезапно став ниже, от чего у Исиды пошли мурашки по позвоночнику, и он забыл, что именно собирался произнести. — Исида, Ичиго! Звонкий голос отражался от стен и появился раньше его обладательницы. Орихиме появилась вся раскрасневшаяся: — Ох, едва вас догнала! У нас неприятности? Она глядела на двух парней, почему-то стоявших в метре друг от друга и смотрящих в разные стороны. Потом пыталась понять, что же с ними не так. Но очень быстро выбросила эти мысли из головы – не до того сейчас. — Чад тоже здесь, Исида, я рада, что и ты, наконец, с нами! Сразу же за этими словами из-за угла появился Чад. — Как здорово, команда в сборе! — глаза Орихиме блеснули, она выглядела по-настоящему счастливой. — Ребята, постойте! — Исида понимал, что должен сказать всё сейчас или никогда: — Когда мы сражались в Сейретее… я потерял всю свою силу, я больше не могу драться. Ну вот и всё, он сказал это. Сказал, и ему показалось, что упал в ледяную воду, он смотрел на их лица и видел лишь величайшее потрясение. Исида опустил глаза вниз, повернулся, чтобы уйти, но тут же получил оплеуху. — И это всё?! Ты из-за этого так переживал?! — Ичиго, казалось, рассвирепел. — Ты не мог об этом раньше сказать и не волноваться об этом? Ты знаешь, что мы только не передумали, пытаясь понять, что же с тобой случилось? Неужели ты думал, что ты больше нам не нужен только потому, что не можешь больше драться? Исида хватал ртом воздух. Ичиго сразу понял, что тревожило квинси, остальные же недоуменно смотрели на него, словно не понимая, что друг такое несет. Только шинигами понимал Исиду, только с Ичиго квинси чувствовал сейчас настоящую близость. Близость не тела, но разума. Так хотелось обнять Ичиго, прижаться к нему всем телом, так хотелось чувствовать, как друг обнимает в ответ. И Исида готов был сделать этот шаг, преодолеть разделявшее их расстояние, видел в глазах Ичиго готовность оказать эту поддержку. — Ну, раз Исида не может сражаться, то он может присмотреть за телом Ичиго, пока тот будет сражаться! Правда, Исида? Удивительная способность у Орихиме, хотя она и чудесная девушка. Квинси дернулся, показалось, что снова получил оплеуху. Но если минуту назад он уже было поверил, что всё же сможет быть полезным, то теперь снова резко ощутил свою ущербность. Он вымучил из себя улыбку: — Да, конечно, я присмотрю. Ичиго, казалось, что-то хотел сказать, но тут уже стало не до слов. Пока они беседовали, пустой появился перед ними. Ичиго покинул своё тело, повернулся к квинси. — Я на тебя полагаюсь, а разговор мы потом продолжим. Ичиго бросился в атаку, Орихиме и Чад присоединились к сражению, а Исида, положив ладонь на талию друга, наблюдал за сражением со стороны. Невольно отметил, что пальцы как-то сами собой заползли под рубашку и уже касаются голого живота Ичиго. Единственная отрада в его положении сейчас он может касаться Ичиго, касаться его так, как не позволит себе, пока Ичиго находится в своём теле. Странное очень ощущение: наблюдать, как шинигами нападает на пустого, и тут же чувствовать его в своих объятиях. Вдыхать его запах, чувствовать губами мягкость кожи и думать только об одном: чтобы сражение не кончалось как можно дольше, ведь тогда ему придется разжать свои руки, и тогда Ичиго больше не будет принадлежать ему. И хотя квинси сам понимал, что Ичиго, настоящий Ичиго сейчас сражается, а он держит в объятиях лишь пустую оболочку, но и этого сейчас было достаточно. И это было большим, на что он вообще мог рассчитывать. Вот Ичиго упал, над ним навис пустой, и Исида снова захотел быть с другом там, сражаться с ним бок о бок. Хотелось ощутить в ладонях лук и иметь возможность пристрелить врага, угрожающего шинигами. Но Ичиго помог Чад; какое-то злое чувство нахлынуло, комок подкатил к горлу, но Исида лишь крепче обхватил тело Ичиго. Как же хотелось быть сейчас рядом, быть с ним равным, и когда-нибудь увести своего друга подальше от всех и попробовать, так ли он сладок на вкус, как кажется. И так ли он тесен внутри, как сейчас тверд? Ой, а вот этого делать не стоило, хотя он не особо виноват, всего лишь поласкал немного ладонью сквозь ткань. Кто же знал, что тело Ичиго так отреагирует? — А теперь давайте отпразднуем нашу победу! Орихиме снова была излишне наивна и энергична. Она снова не заметила взгляда, что бросил Ичиго на Исиду, как не заметила и взгляда, которым ответил квинси. Не поняла секундного замешательства перед тем, как Ичиго вернулся в своё тело, не заметила, как дрогнули руки Исиды, когда квинси отпустил теперь уже наполненное тело. И как обычно с ней случалось, удивительно не вовремя что-то предлагала. А Исида снова мучался желанием прижать Ичиго к себе. Он хотел уйти, отказавшись от предложения девушки, но квинси не мог сейчас оставаться один так же, как и боялся, что Ичиго пойдет в этом случае за ним. Он боялся сейчас находиться рядом с шинигами. Боялся разговора, что должен был между ними состояться. Боялся и жаждал этого всей душой. А ещё он заметил, что когда Ичиго стоит, значительно проще заметить нечаянный эффект прикосновений квинси. И, похоже, Чад с Орихиме заметили таки стоящие парусом брюки шинигами, если вспомнить взгляды, которыми они наградили Исиду. — А почему бы и нет, действительно пойдем. Исида открыто улыбнулся, надеясь развеять их опасения. Так же, как и жаждал того, что Ичиго поймет всё правильно, хотя и вряд ли нормально отнесется к тому, что другой парень желает его любви. Вчетвером пошли в кафе, очень мило болтали, строя планы и раздумывая о прошлом и будущем. Впервые они говорили о последних событиях – столько времени прошло, но только сейчас появилось желание обсудить спасение Рукии и попытаться понять, чем же может грозить людям раскол в рядах шинигами. Они провели в кафе несколько часов, и под конец дня у квинси так разболелась голова, что оставаться было просто невозможно. Он попрощался с друзьями и повернулся, чтобы уйти. Ичиго встал следом. — Исида, я, пожалуй, прогуляюсь с тобой. Пока, ребята. Из кафе они вышли вдвоём. Исида старался не коситься всё время на Ичиго, но это ему не удавалось. Он шел и думал, что Ичиго такой же светлый и легкий, как взбитые сливки, что Исида так любит слизывать со спелых клубничин. И вот сейчас, когда он рядом, Исиде внезапно снова захотелось зайти в кафе-мороженое и заказать клубнику со сливками. Снова хотелось насладиться нежным вкусом. Облизать красную, чуть продолговатую ягоду. Насладиться её спелостью. И ещё Исида был счастлив, что Ичиго сейчас с ним. Такое прекрасное чувство – идти рядом с другом по городу, такое ужасное чувство – что попытка обнять его будет расценена неправильно. Люди вряд ли нормально отреагируют на то, что два парня, обнявшись, будут идти по городу. Хотя на мнение людей квинси было наплевать, главное, что это может расстроить самого Ичиго. Но прогулка пошла на пользу. Голова болеть перестала, разговор так и не состоялся, быть может, просто потому, что Ичиго словно почувствовал настроение квинси и не нарушил очарование прогулки беседой. Только под конец, когда они оказались на пороге дома Исиды, Ичиго решил нарушить тишину и, быть может, что-то прояснить в их отношениях. — Исида… Исида понял, что если сейчас не произойдет чуда, то независимо от того, что шинигами сейчас скажет, квинси просто втянет его в свой дом и сделает всё, о чем так давно мечтает. Ну, а если Ичиго не понравится, то потом попросит прощения, но сначала всё равно сделает с ним это. Судя по мелькнувшему испугу в глазах шинигами, Ичиго уловил желание квинси. — Исида, даже если ты лишился сил, ты всё равно очень важен для всех нас. — Ичиго, казалось, не был уверен, что сейчас сделать: броситься бежать или сделать шаг навстречу. — Ичиго, это великолепно, ты сказал всё, что нужно было. — Орихиме с Чадом вышли из тени перед дверью в квартиру Исиды. В глазах девушки мерцали звездочки. Она была искренне восхищена тем, что Ичиго так точно подобрал слова, которые отражали всё, что они все чувствовали к Исиде. — Кстати, и где вы всё это время были? Мы заждались вас. Казалось, девушка была искренне обижена, а Исида пытался уговорить себя, что рад её появлению. Что если бы не она, всё могло бы закончиться совсем не так. Он боялся слов, которые могли сорваться с губ Ичиго. Боялся того, что сейчас могло бы между ними произойти. Наверное, всё же хорошо, ведь Исида мог бы навсегда потерять друга. А как боевой товарищ он больше не нужен. Если бы он не потерял свою силу, он мог бы решиться попробовать. Так что он решил, что это лишь временная передышка, ещё одна возможность подумать. Он знал – когда-нибудь он обязательно попробует добиться любви своего друга. Когда-нибудь, но не сейчас, когда так легко всё потерять. И всё же теперь, стоя рядом с другом, почти касаясь его ладони, квинси не хотелось думать о будущем, ему хотелось сжимать друга в своих объятиях, как чуть раньше днем, когда он обнимал бездушное тело. Вот только сейчас всё было бы совсем по-другому, ибо и сознание Ичиго здесь. Но Орихиме с Чадом не способствовали проявлению подобных чувств. — Спасибо, ребята, для меня действительно это очень важно. Исида даже потряс головой, вытряхивая непрошеные мысли. Ичиго не интересуется другими мужчинами, ему подобное не нужно. Исида был уверен, что Ичиго разозлится и обидится, почувствовав такие желания со стороны другого парня. И тогда Исида навсегда потеряет возможность видеть человека, что вызывает в нем такую бурю эмоций. Так что Орихиме и Чад, совершенно неожиданно оказавшиеся у его дома, заслуживают благодарности. Их присутствие не позволило квинси сделать одну из самых страшных ошибок в его жизни, а значит, встречи с Ичиго ещё будут. — Извините, ребята. Но я сегодня так вымотался, потому я спать. Он улыбнулся напоследок и, оставив троицу на пороге своей квартиры, проследовал внутрь. Едва дверь захлопнулась за его спиной, Исида опустился на пол, осторожно прикоснулся губами к пальцам, там, где они касались тела Ичиго. Квинси казалось, что его пальцы всё ещё хранят тепло от прикосновения. Исида кончиком языка пробовал каждый, потом осторожно лизнул – пальцы сладкие, чудесно сладкие, пальцы пахнут Ичиго и оставили на себе вкус Ичиго. Исида встал с пола и направился в душ; он не должен думать так об Ичиго. И вообще, Ичиго – это клубника, и более ничего. На следующее утро вся четверка встретилась в школе. Иногда, когда никто не видел, Исида смотрел на своего друга, обладателя столь вкусного имени, и ловил себя на том, что ему снова хочется оказаться в кафе и облизать яркую красную ягоду, покатать её на языке, ощущая её плотность и в тоже время податливость. Хочется почувствовать во рту её сладкий сок. Исида с трудом переводил взгляд от товарища на доску и старался не думать о брюках, внезапно становящихся слишком тесными. Так что к концу дня единственное, о чем он мог думать — это мороженое, холодное мороженое в этот безумно жаркий день. А ещё он иногда ловил странные взгляды товарища. — Сегодня прохладно, ты не находишь? Исида поднял голову, его глаза встретились с глазами Ичиго, и он едва успел поймать себя на том, что тянется, чтобы коснуться лица своего друга. Квинси замер на секунду, а потом закончил движение, поправив очки. Секундная передышка, время, необходимое на то, чтобы осознать, что именно спросил Ичиго, и легкое удивление. Самому Исиде казалось, что сегодня не то, чтобы не прохладно, сегодня безумно жарко. Ещё секунда потребовалась, чтобы понять, что любое предложение о том, как Исида может согреть Ичиго, прозвучит более чем двусмысленно. — А я и не заметил, я как раз думал о том, чтобы пойти поесть мороженого, потому что жарко, — Исида улыбался Ичиго, но внутри него всё бушевало. Юноша стоит так близко, что все, о чем Исида сейчас способен думать — как не показать своих желаний, не показать, что всё, чего он сейчас хочет — это прикоснуться к другу, обнять его, накрыть своими губами его губы и слиться в страстном поцелуе. — Там ведь и горячий кофе подают? Так что я схожу с тобой. Но прежде чем Исида успел отреагировать на столь волнующую новость, откуда-то появились Чад и Орихиме. — Вы в кафе-мороженное? Отлично, мы вам составим компанию. — Да, супер, вчетвером веселее. «И нет возможности остаться наедине, а значит наговорить слов, о которых потом пожалею», - хотя эту мысль нельзя назвать радостной, но Исида всё же признал её правильной. Путь до кафе проходил в полном молчании, хотя квинси и не хотелось сейчас ничего говорить; он шел рядом с Ичиго, так близко, что, казалось, их пальцы могут случайно соприкоснуться. Исида был уже уверен, что не устоит, что сейчас протянет руку и коснется ладони Ичиго, но тут между ними оказался Чад. Квинси едва слышно выдохнул: какое счастье, снова судьба вступилась за него, не дав сделать глупость. Так что остаток пути прошел вполне спокойно. Чад с Орихиме завели какой-то разговор, а Исида погрузился в свои мысли, так что только в конце пути понял, что услышал сегодня от них слов больше, чем за всё время знакомства. Квинси поднял глаза на Чада, перевел на Орихиме – оба выглядели напряженными и несколько натянуто улыбались. Исида повернулся и встретился глазами с не менее удивленным их поведением Ичиго. Хотя квинси показалось, что в глазах Ичиго мелькнуло понимание, сам он на данный момент не понимал ничего. Впрочем, всё, о чем он мог думать сейчас — Ичиго. Четверка одноклассников подошла к маленькому квадратному столику, Чад с Орихиме встали по обе стороны Исиды. И хотя ему сейчас гораздо больше хотелось оказаться рядом с Ичиго, он вскоре понял, что такой вариант рассаживания лучше, потому что он теперь сидел напротив Ичиго и мог смотреть прямо на него. Подошедшая официантка взяла заказ у его друзей, а квинси просто спросила: — Вам как обычно? Пломбир и спелую клубнику? Исида не удержался и посмотрел на Ичиго: — Да. Официантка удалилась, а Исида сидел, опустив глаза в стол, и надеялся, что никто этого его взгляда не заметил. Хотя Ичиго точно заметил, их взгляды успели встретиться. — Хорошая сегодня погода. Орихиме пыталась разорвать гнетущую атмосферу, царящую за столом, а Исида неожиданно понял, что это далеко не первый раз сегодня, когда девушка произносит эту фразу. Но постарался поддержать её начинание – стоило сейчас переключить внимание на что угодно, кроме того, что происходило за столом. Так что всё четверо по мере сил пытались разрядить обстановку. А тем временем принесли заказ. Исида, получив долгожданную вазочку, всё своё внимание переключил на мороженое. А затем и на клубничину, как обычно оставленную на последний момент. В себя его привел лишь звон ложки, ударившейся об стол. Квинси понял, что последнее, что он делал — проводил языком вокруг ягоды, осторожно посасывал её, засовывал глубоко в рот и снова вынимал. Всё это проделывал, смотря прямо в глаза Ичиго. А ложка, что ударилась о поверхность стола, выпала из пальцев Ичиго. Исида смущенно улыбнулся, про себя ликуя, что не заметил отвращения в глазах своего друга. — Простите. Увлекся. Исида отправил ягоду в рот и сжал зубами, заметив краем глаза, что Ичиго нервно сглотнул. Шинигами испугался не так сильно, как мог бы опасаться квинси, - значит ли это, что у него, Исиды, есть шанс? — Исида! Голос Орихиме звенел от гнева. Но договорить она не успела – новый пустой появился в этом мире. Исида про себя улыбнулся — это даже приятно, у него снова будет возможность держать в объятиях Ичиго. Разве что-то может быть настолько же замечательным? — Ичиго, Чад, нам пора. Исида, ты расплатишься? Встретимся тогда после сражения, там ты будешь лишь мешаться. Исида дернулся, словно от удара. — Но как же Ичиго? — Кон позаботится об его теле. Орихиме достала из сумки львенка, показала квинси и засунула обратно. На это было сложно что-то возразить. Ичиго что-то показал Исиде, пользуясь тем, что Чад и Орихиме сейчас стояли к нему спиной. Исиде показалось что-то типа «потом поговорим». Это немного успокоило, но всё же, когда он смотрел на спины удаляющихся друзей, он грустно думал о том, что это очень жестоко — знать, что для твоего друга больнее всего, и бить прицельно в это место. Исида расплатился, немного посомневался, но всё же решил последовать за ними. Ведь может же быть, что в итоге он всё же пригодится для чего-нибудь. — А, привет ещё одному бесполезному! Кон, шедший навстречу, широко улыбался, а у Исиды возникло желание ударить его. Второй раз за день, нельзя же так. — А ты-то чего решил оттуда убежать? Будет это для Кона болезненно или нет — не совсем понятно, но не оставлять же хамство без ответа? — А я решил встретить тебя и расплатиться за все те случаи, когда ты издевался надо мной! — Кон снова широко ухмыльнулся, сжал ладонь в кулак и выразительно хрустнул костяшками пальцев. Исида остановился, неуверенный, что тут можно сказать. Если сейчас в Коне и виделось какое-то желание, то оно имело слабое отношение к тому, про что он сейчас произнес. Исида не понимал, к чему клонит Кон, а потому не знал, как же на это реагировать. Кон же, недолго думая, замахнулся, но Исида не стал уходить от удара. Впрочем, окончания удара так и не последовало, Кон просто сбил квинси с ног и сам оказался сверху, а в следующее мгновение два человека покатились по земле. Исида ловил себя на мысли, что сейчас не столько пытается оторвать от себя Кона, сколько наслаждается каждым прикосновением тела Ичиго. Будет ли когда-то, когда они вот так же сольются вместе, как сейчас с Коном? Подумал и сам же заметил, что Кон тоже не особенно старается его ударить. Удивление стоило ему проигрыша – Кон оседлал его, оказавшись лицом к лицу. — А сейчас ты мне ответишь за все те случаи, когда одевал меня в платье! Обе руки квинси оказались неестественно вывернуты и прижаты к земле за головой, а лицо Кона – лицо Ичиго – оказалось так близко к его собственному, что Исида, при желании, мог бы дотянуться своими губами до губ друга. Изо рта Исиды вырвался сдавленный выдох, и кровь устремилась в низ живота. Кон, словно почувствовав, энергично поерзал по паху Исиды. У квинси на висках выступили капельки пота. Что задумал этот гиперэнергичный парень? Кон снова поерзал теперь уже по вполне готовому к действию органу, потянулся вниз и расстегнул ширинку квинси. — Ты с ума сошел, мы же на улице! — И это всё, что тебя беспокоит? — в голосе звучала угроза, Кон засунул ладонь в трусы квинси и начал энергично работать. Квинси замер, а затем прикрыл глаза, не в силах запретить себе наслаждаться прикосновениями рук Ичиго. — Ты такой негодяй. Всё время издевался надо мной, всё время играл с моими чувствами. Наряжал меня в свадебное платье, вырезал в моём теле отверстие, постоянно проникал в меня своими пальцами. А теперь хочешь любви Ичиго?! Исида резко раскрыл глаза – Кон был абсолютно серьёзен. Буря чувств смешалась в его разуме: как можно реагировать на то, что тебе такое сказали? — Кон… — вышло как-то совсем жалко и слабо, но что сейчас можно сказать? Тем более в таких условиях. Единственное, что он сейчас может, это позволить львёнку сделать всё, что тот только захочет, с его телом. Будет ли это правильно? Он подумает об этом потом, а сейчас он, снова прошептав имя того, над кем, как ему казалось, беззлобно подтрунивал, сделал движение навстречу. И тут Кон кубарем слетел с Исиды, открывая взгляду мечущего молнии Ичиго. Ичиго потер кулак, словно размышляя, кому же достанется во второй раз — Исиде или Кону, и направился к своему телу. Исида вскочил на ноги, заправляясь и пытаясь застегнуть штаны, что вызвало некоторые затруднения, ибо кровь и не думала отливать от места, где сейчас базировалась. Квинси огляделся – к разъяренному Ичиго, как раз вернувшего себе своё тело, присоединились не менее серьёзно настроенные Орихиме с Чадом. Юноша понял, что сейчас что-то объяснять будет как минимум трудно. — Пока, ребята, я пойду, пожалуй. Ичиго хотел что-то сказать, но его друзья сомкнулись перед ним, отрезая от Исиды. Так что квинси ничего не оставалось, как просто уйти домой. О чем он только не передумал за этот вечер. Каких только планов не строил. Как же он жалел, что не остался и не поговорил с Ичиго. Надо же было всё объяснить. Захотят ли теперь друзья общаться с ним? И что вообще нашло на Кона, что он так себя повел? Пока одни вопросы и неизвестность в ответ. Исида отправился в душ – ледяная вода немного помогла справиться с обезумевшим телом. Но томления души она не способна погасить. День сменился вечером, а затем подошла и ночь. Исида сидел в полной темноте, руками охватив колени и размышляя о странных деяниях судьбы, что заставила полюбить другого парня. И если раньше он думал, что с этим можно что-то сделать, то сейчас перестал обманывать себя. Ему нужен Ичиго, нужен до скрежета зубовного. И то, что происходило ранее днем, его совершенно не устраивало. Он не хотел тело Ичиго, он не хотел Кона в теле Ичиго, он хотел Ичиго, всего, душой и телом принадлежащего ему. Тихий вздох прервало царапанье в окно. Квинси подошел ближе. На подоконнике висел Ичиго. Слегка опешив вначале и едва веря своим глазам, квинси быстро сообразил, открыл окно и впустил своего друга внутрь. — Ооох, я боялся, что ты спишь! Ты чего так долго не открывал? Или я тебя разбудил? — Нет, я не спал, я просто несколько не ожидал, что кто-то влезет в окно. Исида был удивлен – вот он, виновник всех бед, стоит сейчас посреди его комнаты. Он посреди ночи влез в окно. Исиде хотелось протянуть руки и попробовать, действительно ли это Ичиго сейчас стоит перед ним. Но он не смел оскорбить свою любовь таким действием. — Я сейчас свет включу. — Погоди, не надо. Это привлечет их внимание. — Их? — Орихиме и Чад. Они совсем с ума сошли, устроили у дверей твоей квартиры дежурство, чтобы я не смог зайти к тебе. — Зачем? — Ну, насколько я понимаю, боятся, что ты со мной чего-нибудь страшное сделаешь. Исида залился краской и обрадовался тому, что не стал зажигать свет. Он сделает с Ичиго страшное, обязательно сделает, он просто не сможет устоять, особенно вот как сейчас, в полной темноте, стоять так близко и не иметь возможности коснуться. Исида протянул ладонь, чуть посомневался, а потом включил свет. — Так всё же лучше… — и улыбнулся чуть виновато, но свет хоть немного рассеивал темные желания, посещающие по ночам. — Знаешь, я хотел извиниться за ребят, они сегодня были так грубы, непонятно, что нашло на них. Мы же все знаем, насколько ты для нас ценен, и не важно, обладаешь ты силой или нет. Исида был счастлив – вот так легко всё, что его тяготило, было разбито всего парой слов этого замечательного человека. Он всё равно нужен, даже если не может бороться на равных, он нужен! — А, и держи, вот, ты это любишь. Ичиго протянул Исиде прозрачную коробочку, в которой лежали налитые соком ягоды. Дрожащими руками Исида взял коробочку. Ичиго принес ему в подарок клубнику! — Я сейчас, только помою… — Исида говорил срывающимся голосом. Он пытался держать себя в руках, быть может, он неправильно понял шинигами? Но вот клубника переложена на красивую тарелку и поставлена между ними на низкий диванчик. Так возбуждающе – сидеть рядом и есть клубнику. Оба брали ягоды с тарелки и отправляли в рот, а вокруг от напряжения разве что молнии не сверкали. А ещё Исида внимательно следил, чтобы руки его и Ичиго случайно не пересеклись над тарелкой. Ибо понимал: стоит ему коснуться друга, и уже ничто его не остановит. Вот Ичиго взял одну ягоду, посмотрел на неё и издал смешок: — Смотри, Исида, какая странная, даже неприлично! — он продемонстрировал ягоду, напоминающую определенную деталь определенной части тела. Исида ещё немного уговаривает себя подождать, но терпеть становиться невыносимо. Квинси встаёт на диванчик на колени, одной рукой упирается всё в тот же диванчик между ног Ичиго, а другой опирается на спинку, чтобы не потерять равновесие. Его язык скользнул вдоль ягоды; он осторожно взял её губами, глаза Исиды не отрывались от лица Ичиго, а шинигами внимательно следил за действиями квинси, совершаемыми с ягодой. Квинси старался касаться лишь ягоды, но пальцы шинигами немного мешали, так что Ичиго перехватил клубнику за плодоножку. Так стало несколько удобнее, теперь Исида мог брать в рот всю ягоду. Ещё немного поиграв с клубникой, пососав её, Исида, наконец, оторвал губами ягоду от плодоножки и съел. Ичиго шумно сглотнул, но потянулся за другой ягодой и снова все повторилось. И вот она, последняя, исчезает во рту Исиды. Ичиго покраснел, снова сглотнул и сказал голосом, который едва мог узнать сам: — Ну вот, эта была последняя. — Неправда, я вижу ещё одну. Исида наклонился ближе к его лицу, Ичиго откинулся назад, всё дальше и дальше. Вот уже Ичиго лежит, Исида нависает над ним, его ладони расположены по обе стороны головы: — Я надеюсь, ты разрешишь мне попробовать её? Исида смотрит очень серьёзно, а Ичиго пытается вспомнить, что когда шел сюда, думал, что если до чего-то такого дойдет, то он просто даст Исиде по морде, а потом они снова станут друзьями. Но разве можно ударить человека, которой смотрит так? Ичиго расстегивает верхнюю пуговку воротничка рубашки, что давно уже стал слишком тесен, и шепчет: — Да. Исида тянется к губам любимого, одновременно щелкая выключателем. В полной темноте слышны возня, тихий вскрик и следом мелодичный звон наконец разбившейся тарелки.