Второстепенный персонаж

Время идет, и все меняется. Ничего никогда не остается неизменным. Законы и империи, казавшиеся раньше незыблемыми, ныне неизвестны никому. Мало кто уже помнит о временах господства эльфов, даже сами остроухие. То же самое произошло с великим королевством гномов. На заре Тедаса на поверхности безраздельно правили эльфы, но в глубине земной коры существовало не менее могущественное государство — разделенное на тейги королевство гномов. Они с жадностью вгрызались в земную кору и творили невероятные вещи. Их власть росла и казалось, что так продлиться вечно. На смену эльфам пришли люди. И гномы приняли новых владык поверхности. Их это не касалось. Им нечего было делить. Более того лириум, добываемый гномами, с удовольствием закупали архонты и магистры Империи. Ничто не бывает вечным. Первый Мор настал. Самый длинный. Самый разрушительный. И если для жителей поверхности проблема порождений тьмы была временной и в паузе между Морами государства людей могли восстановиться, то у гномов война не заканчивалась никогда. Для людей Моры были бедствием. Для гномов — краткой передышкой в череде бесконечной войны на истребление. Войны в которой они проигрывали. Один за другим казавшиеся бесчисленными тейги таяли на глазах. Один за другим малые гномьи города-государства падали под ударами порождений. Пока не осталось лишь два: Орзаммар и Кэл Шарок. Древняя столица гномьего королевства — Кэл Шарок, изолированная от мира и брошенная своими же сородичами, выжила и устояла под ударами порождений тьмы. Никто не знает как и каким образом, но гномы сдержали натиск, пусть и оказались изолированы от мира. Орзаммар стал новым оплотом гномов. Последний верховный король и ассамблея как раз и были теми, кто отдал приказ об отступлении гномьих войск, завале Глубинных Троп и признании Кэл Шарока, Хормак, Гундаар «потерянными для народа гномов». Конечно, выживание Кэл Шарока, на сегодняшний день одного из двух гномьих городов, оказалось тем ещё сюрпризом. Но отношения между ними едва ли можно назвать нейтральными. Бывшая столица и новая столица гномьего королевства. Каждый из этих городов был соперником ещё во времена рассвета гномов. Теперь же лишь отдаленность обеспечивает мир между ними. Орзаммар был венцом рукотворного творения гномов. Город, построенный над лавовой рекой. В те времена он казался невозможным. Над строителями надсмехались и издевались всюду в королевстве, но когда им удалось… Они создали жемчужину народа гномов. Никто ни до ни после не смог повторить их подвиг. Стоило подойти к краю и облокотиться на перила и можно увидеть лениво текущее море лавы. Оно обеспечивало городу тусклый свет под землей, достаточный, чтобы можно было различать предметы вокруг, но не слишком резкий для чутких глаз подземных жителей. Главный вход в Орзаммар располагался в заснеженных горах и каждый день сотни кубометров льда и снега таяли и обеспечивали гномов необходимой водой, остатки же отправлялись колониям нагов, пещерных ящеров и грибницам. Сложная система вентиляции обеспечивала воздухом все население маленького королевства. Орзаммар был и остается великим городом, обладающим своим особым очарованием, пусть и недостижимым для подавляющего большинства наземных жителей, посетивших город. Они чувствовали духоту — гномы ощущали жар кузниц, построенных ещё первыми Совершенными. Людей бесила замкнутость пространства и не замечали крепчайшие стены, обеспечившие выживание города и его жителей. Наземники видели лаву и боялись — гномы же закаляли в ней сталь, прославляя своё искусство в веках. Жителям поверхности нельзя понять жителей подземелий. Слишком разные культуры, слишком разные взгляды на жизнь. Бережливость и скупость стали вторым именем гномов, но никто не осознает предпосылки подобного. Вынужденная экономичность стала залогом выживания. Слишком уж мало ресурсов стало у гномов со времен упадка их государства. Впрочем не это больше всего возмущает людей, а система каст. Гномий народ строго разделен на касты. Гном рождается и умирает, принадлежа той же касте, что и его родители. Никак иначе. Лишь женщины могут перейти в касту мужа или обеспечить своим детям касту отца в случае признания. Каста гнома определяет все. Все твоё будущее зависит от твоих родителей. Твоя будущая жизнь буквально расписана по часам: куда отправишься учиться, кто будет твоими друзьями, где ты будешь «зависать» после рабочего дня, с кем будешь спать и где будешь жить. Право рождения и крови определяет твою судьбу. На самой вершине гномьего общества в буквальном и переносном смысле находится королевский дом — дом Эдукан. Представители этого дома уже давно держат престол в своих руках и не собираются кому-либо уступать. Весь Орзаммар принадлежит им… номинально. Эдуканы — короли… Но в Орзаммаре хватает и иных домов, обладающих и деньгами и властью, чтобы бороться за престол. Все они составляют Ассамблею или иначе Совет. Большинство высоких гномов даже никогда не покидали свои залы и уже забыли как выглядят иные ярусы Орзаммара. Алмазные залы — верхний ярус одного из последних городов гномов и место жительства его «лучших» представителей. Кроме дворцов великих гномьих домов здесь находятся залы Совета и Залы Хранителей, содержащие в себе все записи о гномьих трудах и решениях, триумфах и неудачах. Алмазные Залы — место жизни знати и редко кому из других каст, кроме слуг и охраны дозволяется увидеть их. Лишь редким представителям касты торговцев позволяют разместить свои лавки рядом с выходом, впрочем большинство приносят товары лично высокой знати в руки. Алмазные Залы — самое комфортное место жизни в Орзаммаре. Здесь достаточно прохладно и свежо, но не холодно. Специальная система труб обеспечивает поток чистейшей горной воды, а остатки отправляются на нижние ярусы. Вельможи и правители должны жить в подобающих их величию условиях. Они и заняли себе самые лучшее и удобное для жизни место в Орзаммаре, потеснив даже грибные плантации и пастбища нагов. Сотни метров каменной породы отделяли высшую касту от менее достойных представителей народа гномов. Общинные залы второй и наибольший ярус Орзаммара. Именно его видят гости с поверхности, когда прибывают в город. Именно здесь кипит жизнь и живут гномы. Торговцы, воины, кузнецы, ремесленники, шахтёры и слуги — уважаемые гномы живут почти по соседству с обычными гномами. У каждого свои обязанности: торговцы держат лавки с разнообразными товарами, более удачливые могут себе позволить договариться с людскими купцами или «изгнанниками» — гномами, вышедшими на поверхность. Именно благодаря трудам этой касты Орзаммар все ещё жив. Ежедневно они заключают сотни сделок: продают оружие и доспехи, ювелирные украшения драгоценные камни и руду, но самое главное в бешенном темпе закупают продукты питание у всех прибывших. Ограниченность территорий лишает Орзаммар возможности прокормить не то чтобы половину жителей, даже десятую часть. Слишком много подземных территорий заняли порождения тьмы и их натиск не ослабевает. Но мир людей постоянно воюет и качественное оружие нужно всем, как и крепкие доспехи, защищающие от смерти. Мало кто решается экономить на своей собственной жизни. Большинство представителей касты торговцев заняли территорию близ входа в Орзаммар, часто ведя переговоры непосредственно у себя дома, хоть и вся их деятельность полностью подконтрольна высоким домам Алзамзных залов. Касты шахтеров, кузнецов и ремесленников — самые многочисленные среди всех гномов. Почти каждый второй «достойный» гном является частью одной из трех основных каст. Их трудолюбие и добросовестность обеспечивают Орзаммар выживание. За века своей работы они приобрели такую безупречную репутацию, что их труды стали легендарными, а большинство жителей поверхности вообще не воспринимают гномов иначе, считая, что гномы рождаются с киркой и кузнечным молотом, выдыхая огонь в печь. Первая по многочисленности каста Орзаммара, уступающая лишь «союзу трех» — «недостойная» каста слуг. Тысячи безликих гномов каждый день встают раньше всех и отправляются работать. Они готовят в тавернах, таскают руду, добытую шахтёрами, убирают в городе, переносят товары, работают в грибницах, сбрасывают мусор в пыльный город, следят за нагами — в городе нет деятельности, где бы они не трудились. Безликая масса гномов, не интересная никому, но не менее важная, почти основная деталь механизма Орзаммар. Один из последних гномьих городов последние века ведет нескончаемую войну против порождений тьмы, и статус касты войнов в таких условиях стал одним из самых высоких. Постоянная война не требует своего внимания: при ограниченности территорий окраинные тейги были превращены в настоящие крепости. Высокие стены перекрывали все проходы, многократно дублировались для сохранения обороноспособности в случае прорыва порождений. Каждый метр был напичкан ловушками. Недостаток войнов компенсировался механизмами: арбалеты и баллисты, бочки с маслом, заготовленные обвалы… Гномами было брошено все — лишь бы сохранить малую территорию. Впрочем, последние годы каста войнов не вела реальных воин против порождений тьмы. На себя эту обязанность взял давно созданный Мёртвый легион, состоящий из осужденных на смерть или обесчещенных гномов. Так что уважаемые воины давно стали исполнять роль надсмотрщиков при правящей касте, обеспечивая относительный порядок в Общинных залах, и служили пугалом для излишне много возомнивших о себе торговцах. Орзаммар пусть и почти последний город гномов, но он был и остается одним из самых крупных во всем мире. Почти четыреста тысяч гномов проживало в Орзаммаре официально, то есть являются частью «достойных» каст. Довольно маленького количество население в сравнении даже с одним из наименьших людских государств — Ферелденом, насчитавающим свыше семи миллионов человек. Ещё около пятидесяти тысяч гномов жили на свалке — Пыльном городе. Самом нижнем ярусе Орзаммара, изначально предназначавшимся как склад големов или перевалочный пункт перед выбросом ненужных даже для нагов отходов в лаву. В Пыльный город почти не поступает влага с поверхности, а жар лавы настолько высок, что живущие там «клейменные» давно выработали устойчивость к таким условиям жизни, те кто не смогли приспособиться — умерли и стали пищей для других. каждому рожденному в Пыльном городе выжигают на лице татуировку — клеймо, символ их преступлений или преступлений их предков. Гномы уже забыли кому из высоких домов Алмазных Залов пришла в голову идея высылать ненадежных гномов в трущобы. Но за века подобной практики внутри Орзаммара образовался свой собственный город отбросов, паразит на обществе гномов или жертва бессмысленной системы. Наземники и пылеглоты, жители Пыльного города — все они находились вне каст, вне системы, будто бы не существовали для остального мира гномов. Официально по крайней мере. Неофициально каста торговцев имеет дела с наземниками, гномами, покинувшими Орзаммар и ступившими на поверхность. Пыльный город же был и оставался рассадником преступности. Орзаммарские воины редко там появлялись, как и представители более привилегированных каст, а если и приходили, то исключительно во время больших карательных рейдов. Почти неподконтрольное население выживало как могло. У них свои шахтеры, добывающие скудные жилы лириума, свои кузнецы-самоучки, свои воины… В Пыльном городе нет власти, он разделен тысячами банд на зоны влияния, нет закона иного кроме силы. И нет возможности. Пылеглота никто не возьмет на работу, даже на самую ничтожную должность, даже вряд ли пустили в Общинные Залы. С ними могли отказаться даже разговаривать лишь из-за их происхождения. Но как и все гномы Пыльного города хотели жить. Они выживали. Любыми способами. Те, кто не принимали простое правило — уже мертвы. Пылеглоты попрошайничают, девушки всячески предлагают себя представителю любой касты, а стать любовницей одного из знати — почти недостижимая, но тщательно лелеймая мечта. Пылеглоты используют любую возможность заработать. У них нет морали и запретов, они слишком бедны, чтобы позволить себе ограничиваться такими глупыми правилами. Так что многие из них отправляются на поверхность искать лучшей для себя доли. Некоторые роют туннели в поиске хоть каких-нибудь жил. А если им повезет нарваться на лириумную, золотую или серебряную, то в Пыльном городе вновь начинается резня. Большая часть контрабандного лириума, попадающего на поверхность добывается как раз такими гномами-«добровольцами» из Пыльного города. Но этого все равно мало, чтобы прокормить всех. Рано или поздно любому выжившему в Пыльном городе приходилось вставать на путь преступника. Грабеж, рэкет, проституция, убийства, похищения — здесь нет законов. Впрочем, подобным занимались только «малые» банды, надеясь не навлечь на себя гнев власть имущих и не спровоцировать очередной карательный рейд воинов. Более крупные банды работают в качестве цепных псов у высших каст, выступая в роли карманных армий у власть имущих или богатых гномов. Самые могущественные группировки давно прекратили действовать лишь в рамках Орзаммара. Именно они контролировали контрабанду лириума и драгоценных металлов. *** Молодая гномиха, Натия Броска, с трудом разлепила глаза. Её горло жгло от жажды, а тело ломило. Вокруг спали несколько других гномов: друг детства — Леске тихонько сопел над ухом, закинув свою руку её на грудь. От него разило перегаром, вчера они отмечали своё присоединение к банде Нори и открыли заначку с элем. В нескольких метрах от них спала мать Натии Броски — Калах Броска. Вокруг неё валялось четыре пустые бутылки. «Вот тварь, опять нажралась», — выругалась про себя гномиха. Хоть вчера они и позволили себе расслабиться и выпили одну, но похоже мать нашла запасы и в одиночку их опустошила, а могли продать или сохранить. — Демонова алкоголичка, — прошипела под нос Броска со злостью скидывая с себя руку Леске. Потянувшись, что размять уставшее тело, Натия отправилась искать свою сестру — Рику. В отличии от старшей сестры, пошедшей внешностью в отца и лишь немного в мать, младшая была завидной красавицей. И даже замаранные одежды не могли скрыть естественную красоту молодой гномихи. Иногда Натия удивлялась, какой же красивой была её мать раньше, и какой она стала теперь. Рика часто не ночевала дома. Пользуясь своей внешностью, она «охотилась» за гномами из каст. Зачастую оставаясь у них на ночь и грея постель. Не лучшая судьба, но Натия иногда ей даже завидовала. Ей бесило, что младшая сестра вынуждена каждую ночь проводить с кем-то. Почти всегда младшая умудрялась принести что-нибудь с собой: еду, а чаще украденные деньги или вещи. Гораздо лучше, чем бесцельно бродить по Пыльному городу в поисках хоть какой-то занятия. Но все теперь изменится. Они с Леске прошли испытание и вступили в банду Нори. Теперь не придется каждый день бороться за выживание. Умирать от голода в то время как верхние жиреют за их счет. Нори довольно известен. Он жесток, иной и не выжил бы в Пыльном городе, он хитер и умен. Он контролировал несколько районов в Пыльном городе, ему подчиняются почти сто гномов. Поговаривали, что у него есть связи со стражей и кузнецами. Но на все это наплевать. Главное — его подчиненным всегда было что пожрать. Ради этого сама Броска была готова на все. Ещё ребенком она чудом выжила в Пыльном городе. Иного способа кроме воровства, чтобы добыть себе еды не было. Не рассчитывать же на мать? Ей вообще на все наплевать. Лишь бы была выпивка. Ещё лет десять назад когда Калах выглядела более или менее пристойно, её вообще нельзя было увидеть дома. Вечно ошивалась у кого-нибудь. Но годы пьянствования, наркотиков и стимуляторов не прошли даром. Внешность, которой она так гордилась растворилась как утренний туман. А вместе с ней ушли и легкие времена. Своей же сестре, Рике, Натия подобной судьбы не желала и всячески советовала ей уговорить хоть одного из своих клиентов взять её в жены. Даже если станет женой беднейшего шахтера будет и то лучше, чем прозябать в Пыльном городе. Сегодня вечером все решиться. Им дадут первое реальное задание, как членам банды. Главное не оплошать. Сама Натия готова была на все: грабеж, убийство, даже стать подстилкой для любого, кто позариться на её тело, лишь бы спасти сестру, да и самой больше не страдать. Слишком сильно отпечатались у неё в памяти события своего детства; как она с грудным ребенкам прошмыгнула в Общинные Залы и умоляла подать ей на пропитание, как у них вздухились животы от голода, как спустя несколько лет она с Леске впервые выпотрошили загулявшего гнома. Два маленьких гнома напали на пьяного кузнеца пришедшего к своей любовнице в Пыльный город. Она били его по голове камнем, пока череп не лопнул, словно перезревший арбуз. Тогда Натия даже не замечала как была покрыта его кровью и мозгами, её больше интересовали семнадцать серебряных монет на которые можно было прожить несколько месяцев. Ей приходилось совершать многое из того, что она не хотела бы вспоминать. Иногда её даже мучили кошмары. Но Натия продолжала выживать. Все ради выживания. Нельзя останавливаться на достигнутом. *** Вечером того же дня они с Леске оделись в «броню», так есть обычные рубахи с нашитой поверх высушенной кожей бронто. У каждого из них было по кинжалу, которые они спрятали в рукаве. Ведь пылеглотам запрещено иметь оружие, и если бы их увидел стражник или воин, то напал бы на месте. Месяц назад банда, контролировавшая район, где они жили была уничтожена Нори. Так что теперь едва они вышли на улицу в глаза бросались наблюдатели. Нори для контроля над территорией и поддержания порядка всегда ставил по одному из членов банды на улицу. Уважительно кивнув наблюдателю Дондару, сучонок уже пару месяцев как вступил в банду, парочка направилась к штаб квартире, где жил сам Нори. Пройдя с десяток домов их окликнули: — Эй, вы. Кто такие? — к ним приближалась тройка гномов. Первый, явно лидер и был тем кто обратился к ним. Первое, что бросалось в глаза — он был почти чистым. Сами Натия и Леске никогда не мылись, вода слишком дорогая, чтобы тратить её на такие глупости. Борода была аккуратно переплетена и частично скрывала татуировки клейменного. Сам лидер носил крепкую железную броню, на поясе висел топорик с нарисованной руной — невероятная редкость в Пыльном городе. Его спустики в отличие от лидера носили добротную кожаную броню, способную выдержать навесной выстрел из лука или арбалета или непрямой удар мечом. Натия даже немного струхнула увидев такую компанию. Раньше ей не приходилось встречать настолько укомплектованных личностей на свалке. — Ээм, я Натия из района Пылевой пустоши, мы… ммм… — попыталась ответить Броска. — Я Леске, а ей зовут Натия. Мы новички в банде Нори. Идем за первым заданием, — бодро ответил Леске, не растерявшись. Лидер придирчиво оглядел их, но враждебности поубавилось во взгляде. — Говорите новички? Не упомню таких, но всякого мусора, ошивающегося вокруг полным полно. Подняли руки и потопали. Рыпнетесь или попытаетесь убежать — убью на месте. Все поняли? «Не пронесло», — проскользнула мысль в голове Натии. один из спутников вышел вперед и направился в сторону ближайшего дома. Тычок рукоятью топора был достаточно однозначным, и ей с Леске пришлось направиться следом. Они обошли входную дверь и направились к непримечательной груде мусора. Впереди идущий гном шустро раскидал завал и постучал с невнятным ритмом по стене. Ждать долго не пришлось, и через минуту стена разъехалась. В ноздри ударил запах смолы, используемой для светильников. Их встретила четверка гномов, буквально ослепив светом своих факелов. — Бараб, че приперся? И это кто такие? — грубовато обратился к главному в тройке сопровождающих появившийся гном. — Я и сам хотел узнать. Отшивались на нашей территории, говорят новобранцы в банде. За первым заданием пришли, — немедля ответил по всей видимости Бараб. «Видимо их встретил важный гном, раз этот Бараб не рискнул грубить в ответ и вел себя крайне сдержано,» — промелькнула мысль у Натии. — Новички?.. Хм, кто ваш смотрящий? — задумчиво протянул незнакомый гном. Натия переглянулась со старым другом, как они думали незаметно, и вперед вышел Леске. Окружающие гномы чуть напряглись на всякий случай. - Я старый друг Каздуна с Приречного района. Мы с моей подругой выполняли для него поручения. Он обещал нам место в банде. Недавно обчистили кузнеца Магни с кузнечного квартала в Общинных Залах. Каздун сказал нам прийти сегодня сюда. Обещал задание. Первое задание как новичков банды. Мы должны подойти к восьми, но решили выйти пораньше, — на одном дыхании поведал историю Леске, почти ничего не скрывая. Это территория банды Нори даже мысль о чужаках здесь была бы глупой. Хотя со Каздуном они не были друзьями. Просто он иногда подгонял работенку или давал наводку, хоть и процент у него был большой, зато все надежно. Называть их друзья было бы слишком громко, но Натия не сомневалась, что все поняли даже такие детали. Идиоты долго не живут в Пыльном городе. — Слышал я про ограбление Магни. И его действительно провернул кто-то из наших. Что-то я не припомню ни одного смотрящего по имени Каздун с района Приречного… Оин, сгоняйка за смотрящим Фарином. Может он в курсе, кто этот Каздун, — приказал гном и спустился обратно в подвал. Натия придержала своего друга, собравшегося спускаться вслед за гномом. Броска проклинала про себя банды и глупую мечту. Сказать по правде, то сам Леске изрядно струхнул, он ожидал сегодня получить первое задание из рук самого Нори. Думал, что их приметили, что членство в банде уже в кармане, а тут оказывается им изрядно повезет, если уйдут целыми. Ждать пришлось долго. Бараб со своей командой уже давно ушел. Вместо них пришла четверка бойцов с неким Кхимом во главе. Леске с Натией отвели в соседний дом, разоружили и остались в пустой комнате. Лишь через полчаса к ним пришел смотрящий Фарин в окружении пятерки бойцов. Леске порывался что-то сказать и объясниться, но стоящий рядом гном быстро охладил его, усадив на место. Смотрящий беседовал с одним из охранников, не обращая внимания на парочку. Минут через пять к Натии и Леске наконец подошли. — Их обоих я помню, живут в моем районе. Только не припоминаю, чтобы я им обещал членство в банде. Они работали с Грором. Он ходит под моей рукой, изредка что-то там сам мутит. Проблем пока не устраивал, так что я его не трогал, — подошедший смотрящий даже не обратил внимания на сидящую парочку, продолжив разговор с охранником. — Ясно. И что мне с ними делать? — недовольно протянул главный. — Мне тебя учить, что ли? Вали их и проблема решена, — смотрящий уже собирался развернуться. — Нори подтвердил, что Магни обчистил наш гном. А эти ребята утверждают, что именно они по приказу некоторого Каздуна. Или ты сам не знаешь, что у тебя творится? Смотрящий сначала собирался что-то сказать, но предпочел промолчать. — Как мне видится, он надул тебя. Эй, вы. Сколько вы забрали у кузнеца? — наконец обратился гном к ожидающим своей участи Натии и Леске. Парочка переглянулась, и Леске вновь решил вызывать огонь на себя. — Шестнадцать стальных слитков, пять веридий и один красной стали, — дрожащим голосом отвечал Леске, из-за всех сил стараясь держать себя в руках. Натия проклинала про себя свою невезучесть и паршивую жизнь. С рождения ей приходилось постоянно бороться за выживание, воровать, иногда даже убивать. Представился редкий шанс — вступить в банду. они несколько лет работали на ублюдка Каздуна, оказавшимся на самом деле Грором. Столько лет гарлоку в пасть. Но с этим можно жить. Дерьмо случается, кому как не Броске знать об этом. Она удивлялась, как она могла поверить в бред Леске. Весь её жизненный опыт говорил, что не стоит надеяться на лучшее. Мечтать вредно. Мечты не набьют желудок. Мечты не приведут ни к чему. Но, сука, так хотелось верить… Если бы она сразу послала Леске с его глупыми идеями. Если бы да кабы. Задним умом все хороши. Что делать теперь? — Как интересно… — задумчиво протянул гном. — Ты же не поверишь двум пылеглотам с улицы? — яростно прошипел смотрящий. — они никто… Тяжелая оплеуха повалила Фарина на землю. Его гномы уже схватились за оружие, но в комнату вбежал ещё десяток гномов с арбалетами, взяв их на прицел. - Мы все здесь пылеглоты, кретин. Или думаешь оделся как мажор с алмазных залов и стал выше остальных? Забыл как сам в дерьме бронто копался в поисках минералов? А? — пинок опрокинул поднимающегося смотрящего обратно на землю. — Много о себе возомнил. Слишком много. Найдете ушлепка Грора, обыщите его дом и выбейте, где держит свою заначку, а тебя мы тоже проверим. Ишь чего выдумал, воровать у своих же. Нам и так жрать нечего, а этот шикует! Я все думал, какого стражи разбушевались из пяти слитков стали, а тут и веридий и красная сталь. Пидарок нехило подставил меня, а может ты сам, Фарин, решил замутить свою игру? Гном отдал приказы, но уже не обращал внимания на Натию с её другом. Чуть позднее их освободили. Когда они выходили, то Броска заметила как другие гномы оттирают следы крови и вытаскивают тела Фарина с Каздуном-Грором. Тот главный, пусть и не представился, но дал им миссию по краже нагов. Плевое дело! И будь она проклята, если имеет что-то против! Пусть не с первого раза, но им дали шанс. Большего и не требуется. *** Отряд рыцарей пробирался через болота. Восемьдесят два храмовника под руководством сэра Николаса уже долгие годы хранили мир и спокойствие обычных людей. И вот их команду направили для ликвидации очередного малефикара — в диких землях коркари объявилась очередная ведьма, пользующаяся именем мифической Флемет. Сэр Николас ненавидел малефикаров. Пусть большинство из них были безобидны, просто слабые маги, которых в своё время не обнаружили и не отправили в Круг. С ними почти не было проблем: сэр не относился к тем собратьям из Ордена, кто всегда выбирал простейший способ решения вопроса с малефикарами, поэтому обычно с такими малефикарами удавалось договориться. Под конвоем Николас возвращал «потерянных» магов в Круг, где им было самое место. Иногда в Николасе просыпалось чувство жалости по отношению к магам. Им просто не повезло. Они родились такими, проклятыми с самого рождениями, лишенными даже малейшей возможности прожить жить обычного человека. С другой стороны о понимал почему требовались настолько суровые меры для контроля над проклятыми. Далеко не все малефикары были безобидными самоучками из глуши. Николасу доводилось сходиться в битве с настоящими магами крови. Монстрами, чьи способности использовались во зло. Были маги, вырезавшие целые деревни ради силы, подчиняющие аристократов и купцов. Такие люди потакали своей натуре, похоти и жадности. Хуже них были только одержимые. Те из магов-отступников, кто не только не боялся демонов Фейда, но и общались с ними. Всегда самоуверенные и наглые, им было плевать на опыт веков, они считали, что с ними такого не произойдет… В итоге, ему, храмовнику, приходилось встречаться с ужасами Фейдами, пробравшимися в реальный мир. Сколько раз за его жизнь ему приходилось рисковать собой из-за ошибок магов. Ему было жалко большинство из них, но Николас все равно безжалостно исполнял приговоры оступившимся. Сотня братьев и тысячи обычных людей, павших от рук магов крови и демонов Фейда лишали его всяких колебаний. И вот их отправили на очередное задание. В землях Коркари появилась очередная ведьма, взявшая себе имя мифической Флемет. С первой группой храмовников её удалось справиться, так что теперь уже не будет никаких переговоров. Пусть рыцари и пытались сохранять скрытность и бесшумность, но восемьдесят два храмовника в полных доспехах предупреждали о своем приближении за несколько километров. Николас опасался, что гоняться за «Флемет» придется слишком долго. Первая неделя охота прошла ужасно — племена отказывались иметь дело с храмовниками. Часть из них убегала, редко, но встречались и враждебные племена. Отряд потерял двоих в стычках с дикарями. Роланд и Пьер были неплохими ребятами, хотя лириум слишком уж сильно бил им по мозгам. Первые потери, а саму «Флемет» они даже ещё и не увидели. *** В Денериме наступила ночь. На улицы вышла ночная стража, в кабаках шумели весельчаки, пили, пели и не вызывали ничего кроме раздражения у идущего человека. Он был высок и крепок телом, с жесткими темными волосами. Под черным плащом был заметен едва различимый стальной блеск доспехов. Он не вызывал особых подозрений, просто очередной путник большого города. Здесь в районе порта таких пришельцев был каждый второй. Лишь одно отличало его от остальных: взгляд. Тяжелый взгляд уставшего человека. Много тягот пришлось на его долю, но он не сломился. Ни тогда, когда его родных убили орлесианцы, ни тогда, когда его возлюбленная предпочла его лучшего друга, даже долгая война за независимость не заставила его склониться перед трудностями. Однако это не значило, что произошедшие трагедии никак его не коснулись. Тяжелый взгляд героя войны, простолюдина, ставшего тейном, могли выдержать далеко не все. Его, Логейна, боялись и почитали, он был монстром и героем, но он служил своей стране, своей родине. Мак-Тир зашел в одно из самых известных мест Денерима — таверну «Покусанный дворянин». Здешняя хозяйка часто оказывает различные услуги благородным особам, будь то поиск наемников или информации. Самому Логейну в юности уже приходилось находить у неё работу. Даже во время войны Эдвина оказывала услуги повстанцам и пользовалась большим доверием героя. Хотя верность подчас была обусловлена безграничным страхом хозяйки таверны перед ним. Сам Логейн не считал страх плохим гарантом верности. Воспитанный на улице, вынужденный совершать преступления ради выживания Мак-Тира никогда не интересовали методы достижения цели. Не привлекая лишнего внимания, Логейн сделал свой заказ и отошел в глубину таверны, где была скрыта потайная дверь для приватных разговоров. Эдвина немедленно вызвала музыкантов и танцовщиц, чтобы отвлечь внимание гостей. В комнате уже был накрыт стол с лёгкими закусками и вином. Эдвина всегда была расторопной… Даже хитрая женщина без труда чувствовала откуда веет ветер. Логейн присел за стол и стал ждать гостя. Разрушительная война за независимость завершилась. Но этого ли желали ферелденцы? Они жаждал свободы. Что ж они её получили, лишь позднее осознав, что нельзя по собственному желанию изменить мир. Мэрик Освободитель до войны не имел ни армии ни средств, даже земли и то у него не было. Лишь небольшая группа людей, готовая бороться против орлесианцев. Не ради народа, а мести. Каждый из них, даже герой Логейн, руководствовался своей ненавистью к орлесианцам. Однако им удалось найти сторонников: Долийские эльфы предоставили отряд своих лучников в обмен на обещание короля выделить им земли. Законно предоставить им во владении землю с правом основать свои города. Хоть надменные, кичащиеся своей эльфийской культурой и презирающие ничтожных шемленов долийцы и считали лес Бресилиан своим, более того многие высказывались, что вообще вся занятая людьми земля принадлежит им… Но Хранители все же рискнули довериться шемлену. Мэрику удалось даже привлечь на свою сторону наемников-гномов из Орзаммара. Безкастовые пылеглоты, ведомые редкими представителями кузнецов, горняков и купцов фактически основали на поверхности свои собственные, неподконтрольные королю Эдукану деревни и кварталы в городах. И пусть по законам своей родины они уже не могли считать себя гномами, это не лишило их собственных возможностей. Гномы, покинувшие Орзаммар в поисках лучшей жизни, все ещё оставались прекрасными по меркам людей кузнецами, инженерами и опытными войнами со специфической манерой ведения войны. Однако военный гений Логейна нашел и им применение в борьбе против орлесианцев. Маги Круга, даже отступники, мечтавшие о свободе, собственном городе магов, где они бы могли предоставлять свои услуги на деньги и жить по своим законам, но подчиняться короне. Брайс Кусланд с его вассалами фактически контролировал север. Эрл Рендон Геррин правил юго-западом страны, пусть он и поддержал Мэрика, но скорее из-за самой идеи войны с Орлеем. Преданность и уважение принадлежало не Мэрику, а его матери. Сын же Эамон пусть и добил редких орлесианцев в его землях и всячески проявлял верность короне, но он был чужим. Для большинства перенесших тяготы войны он был не Рендоном, одним из уважаемых лидеров восстания, а его сыном, лишь из уважения к его отцу, получивший земли обратно. Более того, его отношения с орлесианкой подрывали то малое уважение, которое он успел заслужить. Во внутренних землях до сих пор встречались банны, хранившие верность Орлею… Лишь восток и юго-восток действительно подчиняются королю. А воевать со своими людьми… Сейчас, когда их статус независимого государства столь хрупок, Ферелден не может себе позволить. Почти через полчаса гость прибыл. Темный плащ скрывал серые одеяния колдуна, но деревянный посох с темно-красными прожилками не оставлял сомнений в статусе вошедшего. Маг. Старый знакомый самого Логейна и союзник в войне против Орлея… Тот, кто не получил обещанной поддержки и один из многих, кому Мэрик и сам Мак-Тир пообещали многое, но исполнить так и не смогли. Старший Чародей Ульдред. Одного взгляда хватило Логейну для понимания, что переговоры будут очень тяжелыми. — Логейн. Тейрн Мак-Тир Логейн. Или мне стоит поклониться, может быть даже броситься в ноги, и вопить от радости и счастья от присутствия столь высокородной особы? Новоявленный правитель Гравена про себя устало вздохнул. Ульдред и раньше был не самым легким человеком в общении, то теперь разговор будет тем ещё испытанием нервов. Одной фразой он уже намекнул на его обретенный после войны статус. Хотя по их договоренностям именно Ульдред должен был как минимум стать Первым Чародеем. — А где наш великий Король-Освободитель? Я недавно послушал слухи про него… Чернь похоже уверена, что их драгоценный король чуть ли не в одиночку спас всю страну. Неужели не рискнул со мной встретиться? В комнате стало темнее, свечи по краям комнаты потухли. Логейн знал о некоторой театральности гостя, но ещё лучше он понимал его реальные возможности. Во время войны Мак-Тир не раз видел как этот щуплый мужчина одним заклятьем создавал настоящие огненные бури, сжигавшие десятки людей заживо. Логейн за последнее время успел привыкнуть к своей власти и всеобщему уважению, будь перед ним кто-то другой, даже кто-то из баннов, то он убил бы его на месте. Не столько за оскорбление самого Логейна, сколько за неприкрытую угрозу его лучшему другу и королю — Мэрику. Но перед ним был Ульдред, маг, которого и храмовники вряд ли бы смогли остановить. — Вижу, ты уже привыкаешь к своему новому титулу, Логейн? Невероятное чудо, когда вчерашний оборванец становится одним из самых главных людей государства. Слава может ударила в голову? — Присаживайся, Ульдред. Я не обращал внимания на твои оскорбления, но воздержись от угроз. Я помню нашу договоренность, но все оказалось гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. — Дай мне хоть одну причину, почему я не должен сжечь тебя прямо здесь и сейчас, тейрн. Логейн как никто другой знал, что это далеко не просто слова. Ульдред с особым удовольствием убивал орлесианцев, жриц и храмовников. Жалость не самая сильная его черта. — Ты прав, что мы отчасти добились своих целей. Ферелден свободен от власти Орлея. Официально по крайней мере. Фактически мало что изменилось. Половина баннов поддерживают активные контакты с Орлеем, у многих есть советник, секретарь или любовница орлесианка. Власть короля слишком слаба, Мэрик хоть и король, но лишь на словах. Многие территории подчиняются ему лишь номинально, а фактически война в них продолжается. Морозные горы вообще закрыты, ни один из отрядов так и не вернулся. Хуже всего, что мы даже не можем сбросить с себя оковы. Церковь все так же нам не подчиняется и контролируется Императрицей, а в её рядах полным полно шпионов. Нам уже дали понять, что если мы попробуем изгнать Церковь или взять под контроль, то будет объявлен Крестовый поход. Тем более чернь все так же искренне верит в Создателя. Лишь искренняя ненависть к орлесианцем мешает проповедникам подстрекать к бунтам. Наши земли разорены войной и истощены властью Орлея. Ферелден не может выдержать новой войны. А идеи реформации Круга Магов, мира с долийскими эльфами и гномами… Мы не можем реализовать их сейчас. Ульдред молча и спокойно выслушал всю речь своего старого соратника, но Логейн видел — слова его не убедили. Слова — это просто слова, такие опытные люди, как Старший Чародей привыкли им не верить, тем более факты не на стороне Мак-Тира. — Думаешь, поделился своими бедами, и я все прощу? Я не меньше тебя рисковал своей жизнью в войне. Как и мои сторонники. Если ты не забыл на многих из них велась охота. Большинству теперь приходится прятаться в таких дырах, чтобы остаться в живых. И все, что ты мне можешь сказать «ситуация так сложилась»? Как-то я не заметил, чтобы ты чем-то жертвовал в своей награде. Гравен, не так ли? Целый тейрн! Моим ученикам приходится жить в горах, диких землях или лесу Бресилиан. Каждый день они рискуют умереть от холода, голода или порождений тьмы! А не жрут в тавернах подобно тебе. Если кроме слов тебе нечего предложить, Логейн, то мне жаль. Вокруг мага мгновенно сформировалась голубоватая сфера защитного заклятья, кожа заблестела от очередной защиты. Темно-фиолетовая сфера начала собираться в руке Старшего Чародея, и Логейн не сомневался ни магические кольца ни охрана, ждущая на первом этаже, даже его навыки не помогут. — Я пришел не только болтать, но и предлагать. Я лишь объясняю, что наши первоначальные обещания исполнить сейчас не представляется возможным. Первое, твои люди, чародеи, внесшие существенный вклад в освобождение Ферелдена. Ты прав, что они не должны терпеть лишений. Моё предложение: один из наших баннов частично в курсе наших договоренностей и готов исполнить долг перед короной. Он предоставит один из своих замков во Внутренних Землях, он пуст и находится в труднодоступном районе. Замок достаточно велик, чтобы стать домом для тысяч людей, а земли вокруг богаты дичью. Там и поселятся твои друзья. Второе, есть несколько доверенных лиц. Из них будет сформирован отряд, чьей задачей будет поиск магически одаренных детей. От тебя требуется подобрать будущих наставников и опытных магов для присоединения к отряду. По возможности отряд будет даже охотиться на храмовников и освобождать будущих магов. Третье, мы пытаемся пробраться в денеримский Собор за филактериями, как только получиться до них добраться — они будут уничтожены. Нами было направлено уже десять агентов, часть из них стала храмовниками, другие жрицами. Логейн расслабленно выдохнул, когда Ульдред стал рассеивать свои заклятья. Более того маг присел напротив и злобы в его глазах стало меньше. На смену ей пришла задумчивость. — У меня есть несколько магов на свободе, способных обучить новых магов. Но этот замок не будет новой тюрьмой. Главными там будут маги. Они будут лечить, уничтожать монстров и врагов государства за деньги. Маги будут независимы. Новых тюремщиков мы не потерпим. — Конечно, Ульдред. *** Спустя столько времени мы наконец достигли нашей цели — Башни Круга. Хотя сначала конечно мы прибыли в довольно большой город! Да просто огромный город! Я даже и подумать не мог, что на таком уровне развития могут существовать такие огромные города. Тут наверно несколько сотен домов не меньше. Пусть большая часть из них деревянные одноэтажные маленьких хижины, но все равно. Впечатляет. Даже выложенные камнем дороги и то имеются. Хотя это не отменяет других средневековых проблем: к почти привычной вони добавилась вонь от тухлой рыбы. Чудесно. Надеюсь в Башне будет лучше. Хоть как я понял, маги находятся под строгим надзором храмовников, но даже идиот понимает всю полезность магии. Даже в моем мире простые шарлатаны и то могли неплохо устраивались советниками знатных персон. А уж те, кто знал травы и умел готовить примитивные лекарства наверно считались настоящими чудотворцами. Здесь же магия существует на самом деле. Это не обман. Чудеса реальны! Сложно представить, чтобы кто-то от этого отказался. Для меня было интересно посмотреть на самый ближайший к магам город. Эта деревенька или городов — последний перевалочный пункт до Башни. Самое магическое место в государстве на мой взгляд. Должен быть наверно. Однако, пока мы шли, ничего подобного я не заметил. Да, время от времени наша колонна останавливалась, чтобы пропустить группу вооруженных всадников в броне, с гербовыми накидками и знаменосцем. Местные аристократы… Забавное зрелище, но неинтересное. Я так и не заметил ничего магического. Светильников магических хотя бы. Тележек, передвигающихся без лошадей, кучи магазинов с артефактами, даже официантов, подносящих подносы с помощью телекинеза… Я уже молчу о парящих домах или телепортах. Ничего. Пустота. Обычный городок, чуть больше и богаче, чем остальные, но ничего впечатляющего. Я даже несколько разочарован. Как любой человек, читавший фэнтези, я ожидал гораздо большего от города магов. Есть определенные стереотипы от отсутствия которых сложно воспринимать мир вокруг: нет летающих домов, парящих в небе магов хотя бы на артефактах, яркости, некоторой безбашенности или наоборот серьезности. Городок же мало чем отличался от любого ранее встреченного. Лишь чуть богаче и ничего более. Наш караван разместился в дешевой и грязной гостинице на ночь. Как мне сказали более опытные ученики, паром отходит на остров, где находится сама Башня только один раз в день. Ни больше ни меньше. Чем больше я узнаю о Круге Магов Ферелдена, тем больше я убеждаюсь в его первоначальном предназначении — тюрьме. Гигантская башня с сетью пристроек вокруг занимается почти всю территорию острова. Это действительно чудо архитектуры для нынешнего времени и скорее всего было возведено с помощью магии. Как мне сказал Абелард, Башню воздвигнули давным давно во времена рассвета империи Тевинтер, государства магов. Добавить к этому, что высокая Башня хоть и видна на горизонте, но все же очень далеко, то получается отдаленная тюрьма из которой даже в случае побега выбраться будет непросто. По крайней мере в возможность переплыть бурные воды озера в одиночку я не верю. Единственная связь с Башней — паром, приходящий всего раз в день. Такое чувство, что мои мечты о побеге так и останутся мечтами ещё довольно долго. К полудню мы уже были на пороге Башни. Храмовники торопливо разгружали паром, а Старший Чародей Суини повел меня внутрь. — Не переживай, Йован. Нам осталось последнее, но самое важное и ты станешь новым учеником Башни Круга. Храмовник Эннрайз, все готово? — Да… Старший Чародей… Как вы говорили зовут новенького? — худощавый с морщинистым лицом и впалыми глазами храмовник едва мог осознавать, где находится. Проклятье по нему видно, что-либо он успел уже принять на грудь и много, либо спит на ходу. Буквально через слово он замирал и смотрел в пустоту. - Йован, — недовольство проскользнуло в ответе Старшего Чародея. — Ааа… Ясно. Пойду соберу группу, — все так же нахально ответил храмовник и ушел в какую-то комнату. — Йован, ничего не бойся и не сопротивляйся. У тебя всего лишь возьмут немного крови, залечут царапину и отведут к другим ученикам. Твоя жизнь в Башне совсем скоро начнется. Будь послушным и трудолюбивым, надеюсь, придет день и мне доведется присутствовать на твоем экзамене, — старик улыбнулся и похлопал меня по плечу. — И главное, помни, магия — самый ценный дар для каждого из нас. Старик уже развернулся и намеревался уйти, когда я решил задать столь интересующий меня вопрос. — Старший Чародей, а зачем им моя кровь? — Чтобы всегда тебя найти, — тихо ответил старик и ушел. Всегда найти… С помощью моей крови. Сбегу я или нет — неважно. За мной отправят преследователей. Я понимал это всегда. Понимал, но даже в таком случае был шанс, чтобы меня не найдут. Совсем другая ситуация, когда твой преследователь знает, где ты. От них не скроешься, не сбежишь, не спасешься… Башня Круга и так внушала, казалась неприступной крепостью, идеальной тюрьмой. Теперь из неё и сбегать-то не имеет смысла. — Так-с, ученик… эээ… Йован, за мной, — сказал Эннрайз, подойдя со спины. Вместе с ним было четверо храмовников в полной броне, даже шлемы на месте. Они окружили нас, Эннрайз шел спереди, я за ним и со всех сторон меня окружали солдаты. Ни одной лазейки убежать или скрыться. Мы спускались в подземелье, становилось все холоднее и темнее. Закрыли глаза темным платком и тычками в спину подталкивали вперед. В комнате нас уже ждали: седая, старая женщина с магическим посохом и темноволосая женщина в желто-красных ритуальных одеждах. Я успел заметить в темноте комнаты стеллажи с сотнями подписанных бутыльков. — Ты новый ученик, которого нашел Суини? — приветливо улыбнулась седая женщина. — - Меня зовут Старшая Чародейка Винн, я заведую обучением целителей в Круге. Несмотря на её приветливость мне не стало легче. Я уже догадывался, что процедура меня не устроит. Жрица смотрела на меня без доброты в глазах. На столе передо мной лежала заранее подготовленная чаша, нож, немного бинтов и три маленькие бутылки. — Здравствуйте, Старшая Чародейка Винн, меня зовут Йован, — я старательно изображал из себя добродушного ребенка. Храмовники довольно грубо усадили меня за стол. Рядом со мной села Винн, заканчивая приготовления к процедуре. — Надеюсь, ты не боишься вида крови? — добродушно спросила меня чародейка, скорее чтобы отвлечь разговором. Я понимал это, так что решил поддержать. — Нет, конечно, я уже взрослый! — торопливо и явно испуганно ответил я, намеренно подняв вопрос моего возраста. Я часто в старом мире видел детей, пытавшихся доказать, что они взрослые или подражающие поведению «старшим». — - Я уверена в этом, вон какой высокий, — с радостью поддержала простую тему Винн, протирая мои руки каким-то зельем. Хотя бы храмовники немного успокоились, особенно заметив мой показательный страх перед кровью. — Не волнуйся. Успокойся. Может быть немного больно и страшно, но я быстро все вылечу, — краткими рубленными фразами обратилась ко мне Винн с ножом в руке. — Лучше отвернись. Ну же смелее. Смотри в другую сторону. — Смотри на меня, мальчик. Тебя же Йован зовут. Слышал ты с севера Ферелдена? Я сам с тех мест, — рядом со мной присел один из храмовников. Я едва ощутил холодное прикосновение ножа. Моя рука онемела от зелья, будто стала каменной, я даже двигать ей не мог. Получено 5 урона (Винн). Запас повреждений 100 единиц. Я старался не обращать внимания на появившуюся надпись. Храмовник смотрел прямо на меня и мог что-то заподозрить. — Здесь не то что у нас дома. Зимы легкие, но осень и весной постоянно ветренно. К этому сложно привыкнуть, — продолжал забалтывать меня храмовник. — Я уже почти все, Йован. Видишь, даже не больно, — сказала старая волшебница. Я рефлекторно дернулся, но мою руку удержали. Поразительно, настоящая местная анестезия. Я как-то и не ожидал, что такое возможно на самом деле. Самое главное моё поведение более или менее вписывалось в ожидаемое от ребенка моего возраста. — Уже все, Йован. Я обернулся обратно. Жрица сноровисто переливала мою кровь из чаши в бутылки, добавляя какие-то травы. Храмовник прекратил разговор, ведь никому из нас он реально не был нужным. - Это заклятье Восстановление. Одна из лечебных заклинаний. Заклятье Восстановление. Временное повышение регенерации. Автор Старший Чародей Винн — Почти самое простое. Если тебя заинтересует работа целителя, я обучу ему тебя. Когда наступит время. Глубокая почти до кости рана медленно, но уверенно заживала, плоть срасталась, а кровеносные сосуды собирались вновь. Десять секунд и от раны не осталось и следа. Даже мельчайшего шрама. Рука как новая. — Вот и все. Проводите ученика до спален, — скомандовала Старшая Чародейка. Я успел заметить, как она поставила один из бутыльков с кровью на стенд. Жрица взяла два других и скрылась в боковой двери. *** Когда меня привели в комнату, храмовники дали мне отвар и приказали выпить. Мутно-красное зелье было относительно приятным на вкус, но от него сильно тянуло в сон. Я не обратил внимания на окружающее и просто лег спать. Фейд. Я вновь чувствовал его. Вновь та же едва заметная преграда и связывающая нас нить. Пустота и покой. Все так же как и всегда. Каждую ночь я оказываюсь здесь, как и сотни других магов и миллионы обычных людей. Пусть последние в большинстве своем и не помнят этого. Удивительно, но я не устаю. Казалось бы я должен сойти с ума от умственного истощения. Далеко не каждый смог бы бодрствовать разумом ежесекундно на протяжении месяцев. Сон нужен не только телу, но и разуму. Однако я чувствую себя просто замечательно. Время в Фейде отчасти даже полезно. Есть возможность подумать над происходящим. Спокойно в тишине и покое. Первый шок прошел и я смирился с тем, что теперь живу в ином мире. Совершенно другой и не имеющий ничего с моим родным. Здесь нет привычных мне стран и истории, здесь главенствует магия, а не технологии. Я почти точно уверен, что это не далекое прошлое и тем более не будущее. В моем родном мире было достаточно много разных идей про параллельные миры: будто каждый выбор каждого мира создает альтернативный мир и на самом деле миров бесконечное множество. И не сказать, что такой вариант невозможен. Может быть и в этом в мире где-то на заре мира метеорит упал в иное место, и первыми вылезли на поверхность рептилии и эволюционировали в драконов за миллионы лет. В любом случае думать об этом пока бессмысленно. Миры разные, но люди остаются теми же. Пусть здесь и есть магия, чудесные зелья и тому подобное, но провести аналогии с историей средневековья моего родного мира не сложно. Образование всегда было ключевым место контроля населения. Позднее увеличение товарооборота, влияние науки на мир привело к необходимости образованного населения, но в средние века читать и писать могли только обеспеченные люди. Здесь все точно так же. Никого из магов не удивила моя вынужденная безграмотность. Конечно, это не относится к родному языку, но знатоков русского и английского я точно не найду. Я даже благодарен Старшему Чародею за базовые знания. Базовые по меркам моего времени, в самом Тедасе образованность признак элиты — привилегия, доступная далеко не всем. Необходимые знания для понимания мира заменены на религиозные тезисы. Даже простое понимание гравитации, что планета вращается вокруг солнца и тд, моим современникам кажется естественным. Люди моего времени над такими простыми вопросами не задумываются. Такие знания норма. Не знать — стыдно. Хоть этой информацией мы и не пользуемся. В Средние Века жрецы, даже язычники, объясняли ту же молнию не разницей потенциалов, а гневом Зевса, Тора или иным божком. Религия давала людям картину мира и место человека в нем. Самый сложный для меня вопрос — Церковь. В отличие от моего мира местная имеет реальные основания для своих тезисов. Маги могут быть стать одержимыми, а по миру бродят порождения тьмы, алчущие перебить всех людей. Меня терзают сомнения, так что я не буду торопиться и скептически относиться ко всему услышанному. Из прошлого мира я вынес твердый атеизм, но здесь мифические события реальны. Наверно им даже есть объяснение с точки зрения магии. Чувствую, необходимость пусть и внешне не потакать подобным заблуждениям будет сложной задачей. Особенно в оценке поступков людей. Как я уже успел заметить, ситуация в которой два человека передрались между собой с оружием — пусть редкое, но вполне нормальная ситуация. Это запрещено, но довольно часто люди решают свои проблемы не опираясь на законы, а на клинок в своей руке. В чем отличие между вооруженной анархией и нынешним положением мне пока не известно, но и считать, что и шагу нельзя вступить, чтобы никто не тебе не попытался спороть брюхо, не стоит. Отморозки и маньяки есть везде. Люди же предпочитают стабильность. Я уверен есть много нюансов, но моральные нормы гораздо слабее в вопросе человеческой жизни. Хотя моральные нормы всегда слабеют первыми под гнетом обстоятельств. Так что я в этом не вижу ничего удивительного. Самый приятный сюрприз — я вновь ребенок. Как и, наверно, любой человек у меня было достаточно ситуаций за которые мне стыдно, ошибки, совершенные по глупости и незнанию. Мне жаль, что я не слушал советов взрослых людей и не занимался образованием более увлеченно. Мне не хватало концентрации, внимания, трудолюбия… много чего. Сожалений у меня достаточно. И я рад возможности начать жизнь с чистого листа. В буквальном смысле. Мне даже не нужно ничего знать, чтобы понимать необходимость хотя бы минимальных знаний о географии мира, а тем более страны, где я нахожусь. Мне жизненно важно изучить известную историю формирование Кругов Магов, храмовников и Церкви. Хотя бы для понимания, что меня может ожидать и какие проблемы передо мной стоят. Тюрьма, тюрьмой, но вдруг есть реальная опасность для меня. Уж я то знаю, что Фейд полон различных демонов и духов всех мастей и типов. Тем более я обязан изучить магию. Моё новое оружие, замена привычным технологиям и новые возможности. Что ж, в отличие от меня-ребенка в далеком прошлом я не собираюсь сбегать с занятий и не делать домашнюю работу ради игры в футбол с друзьями или компьютера с телевизором. Нет, я узнаю все, что мне дадут. Моя цель остается прежней — я найду путь в родной мир, возможно, у меня даже получится вернуться с новоприобретенными магическими способностями. — Виктор, — раздался рядом едва слышимый шепот. Я резко проснулся с бешено стучащим сердцем. Этот голос был мне слишком хорошо знаком. Связь с Фейдом. Уровень 0. (89%) Безумие 0. *** Башня мало чем отличалась от тюрьмы. Жили мы в неком аналоге казарм: множество двухъярусных кроватей, на которых сотни детей-подростков разных возрастов. У каждого, вроде, была личная тумбочке, в которой регулярно рылись храмовники. Заставляют читать Песню Света и писать дневник. Последнее — самое сложное. От пяти до девяти раз в день молимся, три часа в день слушаем Песню Света и проповеди о том, какие мы плохие. Одна девочка даже повелась на это. Кейли — настоящая фанатичка. Бесит до жути, но приходится притворяться. Студенческая жизнь учит запоминать огромные тексты за короткий срок. За редким исключением все обучение магии заключалась в изучении песни света. Сильный моральный прессинг чувствовал даже я. Ничего удивительно, что не только Кейли, но и другие принимали её на веру. Если каждый день говорить человеку, что он плохой — он станет плохим. В нас же вбивают чувство вины и собственной ущербности. Даже мне, взрослому человеку, сложно жить в таком режиме. Иногда где-то на третий или четвертый час проповедей я замечал за собой, что прекращаю отрицать услышанное. Через полгода у нас появились новые занятия: читать и писать, даже рисовать и лепить. Однако занятий по контролю энергии Фейд, которыми я занимался под руководством Старшего Чародея Суини, так и не было. Нас как бы усиленно готовили мыслить творчески, хорошо запоминать различные картины и образы. Быстро воспроизводить их в своем разуме. Когда нам показывали ветер, и мы пытались его изобразить, вспомнить ощущения… Совершенно случайно мне и Амеллу удалось вызвать едва заметный ветерок. Мы неосознанно призвали силу Фейда и наполнили воплотили свои ощущения в жизнь. Отчасти это напоминало способ манипуляции окружающим пространством, пока я был заперт в Фейде. Только там мне удавалось в десятки раз легче и проще. Здесь же я будто вынужден преодолевать чье-то сопротивление. Скорее всего Завесы. По крайней мере кажется самым очевидным вариантом. Моих одногодок, плюс минус год, было детей тридцать. Я не особо старался со всеми познакомиться, но кое-что знаю. Дайлен Амелл — второй сын одного из баннов, отношения храмовников к нему ГОРАЗДО лучше, чем к другим. В отличие от нас он занимался чуть по иной программе. Временами его забирали с занятий, а позже он хвастался о занятиях со взрослым магом, высокомерно поглядывая на меня. После того случая, когда мы оба смогли создать легкий порыв ветра, он считает меня своим соперником и с радостью всюду пытается показать своё превосходство. Пф, магия. Легкий поток ветра, который никто бы не ощутил, будь мы на улице, а ведет себя будто уже стал Старшим Чародеем. Лично для меня это событие стало разочарованием, ведь повторить подвиг мне пока не удавалось. Эльфийка Нерия Сурана — из городских эльфов, то есть прирученных людьми. Людей не любит, ни с кем толком не общается. Кстати, они все же далеко не красавицы по людским меркам, то есть по моим меркам. Жаль, что я не оказался в мире Толкиена с его красивыми стройными эльфийками. Вместо них эльфы оказались щуплыми, тонкими и низкими в сравнении с людьми. Они уступали по всем физическим параметрам, а большие глаза сильно выделялись на лице. Киннон — ничего стоящего, никаких особых талантов. Потомок простолюдинов, также, как и фанатичка, с радостью молится. Церковь и так имела почти безграничную власть среди обывателей, так что уже по прибытию он отличался изрядной набожностью. Киннон без колебаний принял новые правила и своё положение среди людей. В отличие от других он признателен храмовникам, что его не убили по нахождению, а привели в Башню. Я как-то видел его, общающегося с храмовниками. Эадрик — весьма заносчивый эльф, почему-то считает, что он лучше людей. Хотя на ту же Сурану ему плевать, я так и не заметил хотя бы одного случая, чтобы они общались. Но старшие ученики уже смогли помочь, что такое говорить не следует. Плюс от его существования и вечных драк с другими учениками, что здесь лечит некая Винн, и у неё можно научиться этому, когда повзрослеем. Мне представилась пару случае показать себя с лучшей стороны передней и показать свой интерес в целительстве. Петра — тоже не особо общался с девочкой, но она, похоже, до сих пор думает, что все будет хорошо, и не понимает, в какой заднице оказалась. Везет. Ниалл — герой. Таких называют, что страдает гриффиндором головного мозга. С удовольствием слушает всякие легенды и искренне верит в них. Не повезло. Были и другие, но я даже с ними не познакомился. Обо мне все говорят, что я нелюдимый и все такое, так что не трогают. Меня это полностью устраивает. Сложно найти общие темы с детьми из другого мира, когда ты их старше минимум на пару десятков лет. Дни проходили однообразно: поели, помолились, почитали Песню, послушали пропаганду, поели, помолились, послушали пропаганду, идем спать. Кстати, я, видимо, был прав: массу набрать здесь сложно. Питаемся овощами, типа моркови, помидоров, тыквы, баклажанов и лука, а также каши. Еда отвратительна, но пришлось привыкнуть. *** Однажды вечером, после шести вышел из общих комнат и пошел в туалет. Ситуация на грани нарушения комендантского часа, но слишком уж был интересен рассказ одного из учеников о Редклифе, которым правит эрл Эамон. Хотя не интересен, скорее полезен. Я как-то упустил из виду, что феодальная раздробленность приводит к тому, что каждый достаточно могущественный благородный человек фактически руководит своей собственной страной, со своей валютой и отчасти законами. Моя небрежность выдалась мне боком. Обычно, чтобы не провоцировать сложные ситуации с храмовниками, я заканчивал все вечерние приготовления заранее. В отличие от обычных детей я не вижу ничего плохого в том, чтобы лечь спать пораньше, или просто сидеть в помещении. Детской гиперактивностью я не страдаю. За углом звучали знакомые стоны. Разные голоса и даже раса, но узнать звук несложно. Трое храмовников насиловали одну эльфийку лет семнадцати-восемнадцати. Проклятье. Я с ходу понял, что оказался в сложной ситуации. Вряд ли эльфийка добровольно пошла на это, тогда я лишний свидетель. Если даже по своей воле, то я все равно увидел много лишнего. Лишь в очередной раз понял, что все эльфийки доски по природе. — Че смотришь, ублюдок, а? Один из храмовников быстро подскочил ко мне и схватил. Я собирался дернуться и убежать, но куда мне в хилом теле маленького мальчика против взрослого мужика? — Я не хочу проблем. Я просто хотел в туалет. Я ничего не видел и не слышал. Эльфийке вроде нравится, раз даже стонет, или просто смирилась, так что мне лучше избежать неприятностей. В любом случае — это не мои проблемы. — Да, я тоже не хочу проблем. Грегор будет недоволен, если узнает. А доверять магу… Вы, маги, отвратительны. Ты видел, во что вы превращаетесь? Моего друга убила такая тварь, как ты. Резкий удар справа, и я лечу на пол. Голова кружится, пол-лица болит, глаза даже не открываются. Получено 27 урона. Источник — храмовник. Больше половины жизни одним ударом. В следующий раз я очнулся уже в больничке, за мной ухаживал эльф по имени Анейрин. Половину лица покрывали различные пахучие бинты. Время от времени он давал мне восстанавливающие зелья. Впрочем, о своем состоянии я знал и без его разговоров. Статус: Трещины в черепе. Запас повреждений 24 000. Ежеминутные повреждения 20 единиц. Сотрясения мозга. Запас повреждений 600. Выбитые зубы. Запас повреждений 3 000. Сломанная челюсть. Запас повреждений 3 400. Перелом ребра. Запас повреждений 16 000. Ежеминутные повреждения 4 единицы. Проколотое легкое. Запас повреждений 4 000. Ежеминутные повреждения 11 единиц. Отбитая почка. Запас повреждений 5 000. Ежеминутные повреждения 5 единиц. Повреждение печени. Запас повреждений 5 000. Ежеминутные повреждения 4 единиц. Трещины в черепе, сотрясение мозга, выбитые зубы, сломанная челюсть, левый бок вообще представлял из себя сплошной синяк, переломы трех ребер и отбитые органы… Как я вообще смог выжить? Не знаю. Магия. В принципе магия и поддерживает мою жизнь. Судя по эффектам, то я медленно, но верно умираю. Лишь зелья и целебные заклятья меня и поддерживают. Благо хоть медики обеспечивают меня обезболивающим от которого я почти не чувствую своего тела. Лучше так, чем страдать от боли. Как-то не удались у меня переговоры. Храмовник даже не пожелал меня слушать и с ходу ударил мою голову о стену. Как я не умер, даже не знаю. Я как-то и предположить не мог, что другой человек может решить убить ребенка по такой причине, а иначе чем попыткой убийства я произошедшее считать не могу. Подобное пренебрежение к своей жизни со стороны храмовников я даже не ожидал. Странно, что меня никто ни о чем не спрашивал. Не было никаких вопросов о том, кто мне ударил, какие обстоятельства и тому подобное. Будто никому до этого нет дела. Меня чуть не убили, а все живут, как жили. Мне даже как-то стало страшно, что тот храмовник вернется и добьет меня. Временами я вновь отключался и терял сознание. Каждый день меня пичкали различными зельями от которых возрастала скорость регенерации. Да уж… Ну и мир. Стоит забыть о защите прав граждан, о недопустимости насилия над детьми и других привычных для меня норм. Вроде я разумом понимал, что нахожусь в ином мире, но как оказалось не очень. Стоило бежать сразу, а не болтать сразу. Задним умом все умны. Что ж произошедшее было хорошим для меня уроком. От скуки разговорился с эльфом Анейрином, учеником Винн. Нормальный в целом парень, хоть и эльф. У него даже есть мечта — он мечтал попасть в Бресилианский Лес. Естественно я знал, что за место, так что мне довелось выслушать известную историю «великого леса». Насколько я понял, ныне это — прибежище долийских эльфов, малефикаров и всех других, кто вне закона. Раньше был территорией Древней Страны Эльфов. И человеку будет проблематично пережить встречу с эльфами, могут пристрелить просто так. Учтем. Старушка-лекарь Винн занималась моим лечением. Да, та самая целительница, что собирала мою кровь храмовникам. Миленькая добренькая старушенция, такая же фанатичка веры в Создателя, полностью принимает свое положение, хотя и каждый день занимается лечением очередноё жертвы произвола храмовников. Все уши прожужжала, что мне не нужно было туда лезть, что это — случайность. Просто тот храмовник недавно принял лириум и был агрессивнее обычного. У меня просто в голове не укладывается. Пусть люди молчат, но они же не идиоты, чтобы не знать обстоятельств. Черт, там какую-то девушку, пусть и эльфийку, насиловали толпой. Меня чуть не убили лишь из-за того, что я оказался не в том месте не в то время! Но сам факт! И слова Старшей Чародейки меня лишь выводит из себя. Просто выбешивает до жути. Я едва сдерживался, чтобы не убить её к черту. Лишь осознание возможных последствий останавливает меня от этого. Всепрощающая сука, даже ребенка родила от храмовника. И мне у неё учиться. Узнал из слухов про эту храмовничью подстилку. Она меня уже бесит. И я уже ненавижу храмовников, всех до единого. Добиться разрешения на обучение было крайне легко. Винн сначала отказалась, но подошел тот старик Суини и поговорил. Мнение Винн мгновенно изменилось, она начала давать мне книги про строение человеческого тела. Ничего впечатляющего, базовый курс биологии в школе даст больше информации. Все лечение обычно сводилось к «направь магическую энергию», хорошие маги могли отправлять её в определенные места, тем самым делая лечение более результативным. Винн способна лечить ещё более точечно, что и делает её лучшей целительницей Ферелдена. В нападении храмовника, кроме ученичества у Винн, было ещё несколько плюсов. Во-первых, несмотря на множество статусов о сломанных костях, внутренних кровотечениях, внутричерепных гематом, которые постоянно подтачивали моё здоровье, эльф все же успевал меня вылечить. Во-вторых, я столько времени ощущал на себе и видел применение одного из лечащих заклятий, что смог им овладеть. Лечение. Школа Созидания. Маг использует магическую силу, передавая её организму, с помощью которой организм восстанавливает свою целостность. Мастерство 0. Уровень 0. (0%) Очень хорошее заклятье, удобное. Мне по крайней мере больше не страшно, что эльф опоздает и я умру от внутренних кровотечений. Я точно не понял, как у меня получилось, но все начиналось с малого. С течением времени я все лучше чувствовал силу Фейда в них. Скованную, сдержанную и сформированную. Будто воду и туман собрали в мыльный пузырь. Точнее в случае вызванного мною ветра оковы походили на мыльный пузырь. Винн и её ученик отдельных разговор — они отлично контролировали силу Фейда. Фейд в их руках был статичен, как они могли его настолько хорошо сдерживать, я не знаю. Из практики, хотя, будем откровенны, жалких попыток, сотворить какие-то чудеса я понимаю, что принцип манипуляции схож с пребыванием в Фейде. Но есть ключевое различие: Фейд меняется по твоей воле, но не полностью. Он остается собой, его изменчивая суть не меняется никогда. Маги для сотворения своих заклятий так же используют силу Фейда. Преобразованную и пропущенную через себя. Воля и мысль дает ей форму. И это не просто слова. Мы концентрируемся, учимся представлять образы, конечный результат. Маги представляют ветер, вспоминают свои ощущения и своей волей воплощают его в мире. Каждое мгновенное, каждое заклятье заставляет бороться. Даже простейшие манипуляции уже требуют изрядных усилий. Нельзя просто взмахом руки подвинуть книгу или поджечь что-нибудь. Сила остается неконтролируемой. Пытаясь сделать маленький огонь, Фейд отзовется на твой зов, но извратит все. Маленький огонек начнет расти и выкачивать из тебя силу до самой смерти. Лишь воля и концентрация позволит держать Фейд под контролем. Не позволять проникать хаосу. Полноценные заклятья отличаются от случайных желаний. Они четко структурированы и рассчитаны. Фактически нас тренируют именно под готовые решения. Лишь Старшие Чародеи могут позволить себе немного поэкспериментировать. Мне уже доводилось видеть руны, и мы уже начали обучение. Все наши рисунки, лепка и попытки пробудить нашу силу тесно с ними связаны. Нас будто подсознательно ведут по пути: определённый знак — определенный эффект. Сложный процесс перевода чувств и ощущений, самих мыслей на бумагу и вызова соответствующих ассоциаций. Очевидно, что для этого используется особый язык, который в принципе не встретишь в обычной жизни. Чтобы случайно сказав «вода», маг подсознательно не дал волю Фейду. Со мной все несколько иначе. Будем откровенны, меня даже магом нельзя назвать. Скорее одержимым. То ради чего другие столь долго тренируются, адаптируют свой разум под определенный способ действий и реакций, мне необходимо знать конечный результат. Пусть я пока не могу так же хорошо манипулировать энергией Фейда в реальном мире, но опыта, пожалуй, у меня поболее многих. В больнице я лежал уже давно и возможности понаблюдать у меня было предостаточно. Я все же рискнул применить его. Моё первое заклятье. Естественно на себе. Исцелено 2 единицы. Заклятье Лечения. Автор - Йован. Моё тело подобно десяткам раз до этого подсветил чуть голубоватый свет целебного заклятья. Кроме появившегося уведомления я и сам почувствовал краткое облегчение в груди, тело стало чесаться… Я хотел смеяться и кричать от радости… Первое заклятье. Первый шаг. Первый успех. Само использование магии вызывало почти сексуальное удовольствие. Подъем. Хотелось двигаться, действовать. Наверно я бы наделал глупостей, но сломанные ребра и треснувший череп не позволили мне предаться эйфории от успеха. Хотя бы денек отдыха я заслужил *** Я позволил себе расслабиться и поддаться на сонливость, вызванную зельями. Глубокой ночью я проснулся. Лазарет был почти пуст. Две койки чуть вдалеке получили себе постояльцев. Молодой парень с перебинтованной рукой и девушка, ворочающаяся во сне. Ей наверно снились кошмары. Ни Винн ни Анейрина рядом не было, так что решил попробовать ещё раз. После первого заклятья мне жутко хотелось колдовать. Магия вызывала такой прилив чувств, что мне с трудом удавалось сдерживаться. Исцелено 2 единицы. Заклятье Лечения. Автор - Йован. Вновь едва заметный свет. Ещё раз. Исцелено 2 единицы. Заклятье Лечения. Автор - Йован. Получено 20 урона. Источник — Завеса. *** Я применил заклятье и меня скрутило от боли. В один миг я едва сдержал крик. Ещё секунду назад я бился в агонии, но теперь я в Фейде, и даже тени испытываемой боли не было. На первый взгляд казалось, что в все в порядке. Все та же пустота, все тот же я. Но нить, связывающая меня с чем-то или кем-то за Завесой пульсировала. И Завеса… В первый раз она стала видимой… С множеством маленьких трещин. Они медленно затягивались, но они были. Какого черта. Я же ничего не сделал! Это лишь заклятья, от них не должно было до такого дойти. Почему Завеса среагировала на мои действия? Какого черта. - Виктор — до меня донёсся едва слышимый голос. Нет. Не может быть. Её здесь нет. Никого здесь нет. Лишь Фейд и я. — Не бросай меня. Нет… — Виктор, я пришла к тебе. Суини часто говорил мне о лжи Фейда. — Пусти меня Может ли это быть на самом деле. Может ли она оказаться в Фейде. Связь с Фейдом. Уровень 1. (41%) Безумие 0. *** Меня выбросило из Фейда. Я проснулся, и вся полнота боли вернулась. Голова раскалывалась, хотелось уснуть и больше не просыпаться. — Он не превращается. Все в порядке, храмовник — раздался знакомый голос Старшего Чародея Суини. Помогите мне… — Мы должны быть уверены, что он не станет одержимым, — жестко ответил ему кто-то. По всей видимости храмовник. Кто-нибудь остановите это… — Йован не мерзость. Он прекрасно выдержал искушения Фейда. Пусть совершенно случайно, — вновь продолжить спорить Суини. Да, я это я. Не мерзость. Дайте мне обезболивающих… — Старшая Чародейка Винн, я требую проверить мага Йована на одержимость, — проигнорировал его храмовник. Делайте, что хотите, лишь бы боль ушла… — Конечно, храмовник, — ответила Винн и я ощутил на себе заклятья. Неизвестное заклятье. Автор Старшая Чародейка Винн. — Ты слышишь меня, Йован, — спросила Старшая Чародейка. — Да, — горло обожгло болью, но мне удалось ответить. — Вот видите, мальчик с нами. Нет необходимости в радикальных мерах, — вновь вступил в разговор Суини. — Тем более я уверен, что его самочувствие далеко от идеального. Йован и до происшествия лежал в лазарете, а тут ещё и Завеса. Да, зелье. Дайте мне зелье. Облегчите мою боль. — Мне плевать. Мальчишка сам виноват. Старшая Чародейка Винн, ваш вердикт. Он одержимый? — Нет, сэр Бевал. — Вы уверены? Старшая Чародейка Винн, мы не можем рисковать. Вы абсолютно уверены в том, что вместо мальчика сейчас не какой-нибудь демон? Он что идиот? Я же уже говорил, ответил на вопрос. Или дух Разума облажался с маскировкой? Может быть у храмовников имелся специальный способ определять одержимость? — Я уверена, сэр Бевал. Йован не одержимый. А теперь позвольте мне заняться его лечением. Его состояние и так было не самым лучшим, так он ещё и Завесы коснулся. Неизвестное заклятье. Автор Старшая Чародейка Винн. Заклятье облегчает боль. Боль начала хоть немного отступать. По крайней мере уже не вынуждала кричать в агонии. — Не стоит спешить. Старший Чародей Суини, вы утверждаете, что ученик Йован смог коснуться Завесы и получил ответный удар. Значит он пытался её разорвать. Стоит немедленно проверить его на наличие порезов и свидетельств в применении магии крови. Магия крови? Да что за бред он несет… Ещё и Винн остановил. — У мальчика все тело переломано благодаря вашему подчиненному, Бевал. Там царапин и порезов хватит. Или теперь каждый маг, порезавшийся на кухне — зловредный малефикар? — Один Создатель ведает, что с вами магами творится. Как у меня раскалывается голова. Ещё и решил обвинить меня в магии крови… Просто блестяще. Как доказать идиоту, считающего себя самым умным, что он неправ? Никак. Это в принципе невозможно. Такие люди вообще не любят, когда неправы и готовы принять свою ошибку лишь по указке вышестоящего. Для них мозги почти полностью заменены инструкциями. На маге есть царапина? Отлично, значит он маг крови. И плевать, что сами храмовники стали причиной. Будто он не знает. Чертова боль. Если бы не она я бы возможно переживал о своей возможной смерти, но сейчас для меня смерть скорее облегчение, чем потеря. Боль ослепляла, лишала возможности мыслить свободно. Жгучая, пульсирующая в голове боль сводила с ума. - Сэр Бевал, вы заблуждаетесь. Я не верю, что мальчик мог применять магию крови. Создатель, да он и обычной магией не владеет, — сердито воскликнула Винн. — Может быть вся проблема как в этом? Йован за время нашего короткого знакомства показал себя крайне талантливым магом. Винн, облегчи ему боль и дай обезболивающих зелий. Будет проще узнать у него самого, — Суини прервал перепалку. — Я не позволю приводить в чувство потенциального мага крови, Старший Чародей Суини, — храмовник перекрыл дорогу Винн и не позволил приступить к лечению. — Чего вы добиваетесь, сэр Бевал? Вы не прислушиваетесь ко мне, Старшему Чародею, не слушаете слов Старшей Чародей Винн. Хотя мы оба утверждали, что ученик Йован не может быть магом крови и тем более одержимым. Более того, сэр Бевал, вы отказываетесь привести в чувство бедного мальчика или хотя прервать его агонию, — старик указал рукой на тяжелодышашего мальчика. — Если вы не способны оценивать ситуацию, то может быть нам стоит обратиться вышестоящим, чтобы рассудить наш спор. — Хорошо. Только озвучьте мне свои догадки, Старший Чародей Суини, — Бевал решил все же уступить. Старшая Чародейка Винн так и не поддержала его, а старик оказался упрямым. Бевал хотел по простому получить ещё одну заметку в личном деле о пойманном маге крови. Сама старуха Винн смирилась бы с этим, но кто мог подумать, что сюда заявится ещё один Старший Чародей. — Йован скорее всего попробовал использовать заклятье. Слышал, он был первым из новых учеников, что смог применить магию. Ещё во время нашего путешествия он прошел первоначальное обучение в использовании силы Фейда. Скорее всего Йован попробовал использовать одного из лечебных заклятий Винн или её ученика. Возможно ему даже отчасти получилось. Или нет. Но Йован попробовал ещё раз. До того как образ растворился в сознании, и Завеса ответила ударом на его попытку, — Суини, пошаркивая, подошел к телу мальчика. Бевал дернулся ему помешать, но решил подождать. Суини поднял веко и показал красный от лопнувших сосудов глаз. - Смотри, Винн. Узнаешь симптомы? Старшая Чародейка вместе с храмовником подошли поближе. Старуха выразительно посмотрела на стоящего рядом Бевала. — Я давно бы обнаружила симптомы, если бы мне позволили, — проворчала Винн, накладывая припарки. - Хорошо, надеюсь, вы, Старший Чародей Суини, займетесь его обучением. Раз уж так о нем печетесь, — грубо ответил на претензии Бевал и ушел. *** Я наверно бредил. Я открывал глаза и видел перед лицом Винн, она что-то говорила, но я не мог понять о чем. Но мне ещё было больно и тянуло в сон. Я не сопротивлялся, в Фейде не было боли. Так что большую часть времени я провел в Фейде. Я видел, как трещины постепенно затягивались. Наверно наконец-то моим лечением занялись в полной мере. Я слышал сомнения того храмовника Бевала и черт возьми он прав. Я на самом деле одержимый. Пусть его мотивы были просты до невозможности, а действиями в первую очередь правилами и указами, но понятны. Забавно, что он оказался прав, пусть и предпосылки у совершенно не те. Меня удивляет Суини. Как я понял из их разговора, то я совершил ошибку. Образ заклятья должен был рассеяться, а я не подождал. Даже не представляю, что это значит. Однако не в этом дело. Старший Чародей мне по всей видимости благоволит. И это прекрасно. Сомневаюсь, что здесь присутствует какой-то «тайный смысл» или «двойное дно». Скорее всего я своей жаждой познания напомнил Суини его самого в молодости или он по мере сил пытается выручить учеников из сложной ситуации. Хороший он все же человек. Даже не из-за помощи мне, а самого факта помощи постороннему человеку. Та же Винн вела себя абсолютно аморфно и была готова уступить. Если бы не старик, то храмовник скорее всего быстро бы меня убил «во благо». И всех бы все это устроило. Могу ли я ему доверять? Старшему Чародею Суини? Я не знаю у кого можно было бы спросить о голосах. Кто это может быть? Демон или она на самом деле ждет меня там?.. *** Я пришел в сознание лишь спустя две недели. Так мне сказала Винн, когда я наконец очнулся. Две недели я провел в бреду. Боюсь представить, что я мог наговорить. Надеюсь, я только спал и ничего кроме. Люди часто говорят странные вещи в горячке, но не всегда. Могло ли мне повести? Возможно. Я жив, и меня лечат. О большем мне мечтать и не стоит. Суини лично навестил меня и попросил воздержаться от попыток колдовать. Вечером того же дня он вернулся и дал пояснение. Мы маги, творя колдовство манипулируем энергией Фейда, это мне уже известно. Однако реальность оторвана от Фейда Завесой, а каждое заклятье, воплощенное мыслью — тропа, проложенная магом. Бесконечно малый пробой в Завесе быстро затянется, но если попробовать исполнить то же самое заклятье повторно, то ответный удар будет мгновенный. Все это обучение концентрации и мышлению имело свои собственные причины — если думать об огне и сотворить огонь силой мысли, то маг будет лишен возможности творить любые огненные заклятья, пока Завеса на затянется. Заклятья же гораздо более структурированные мысли, отдельные частности, не мешающие друг другу. Легкие пронзающие уколы, вместо удара молота, который вряд ли даже сработает. Отчасти по-этому прошедшим Истязание магам выдают их первые посохи. Особым способом их связывают с магом через Фейд, облегчая колдовство. Суини как всегда начал размышлять вслух, увлекшись. Из маленькой случайности я смог узнать и о ином способе. Язык магии, или иначе говоря древние тевинтерские руны использовались до сих пор ради разделения обычных мыслей и направленных на магию. Тренировки или скорее дрессировки вбивает магам разницу. Для составления магии мыслить с помощью рун, а для обычной жизни пользоваться иными языками. Суини упоминал, что само строение рун так же подбиралось непроизвольно. Древние тевинтерцы часто экспериментировали с магией, подбирая наиболее подходящие варианты: они учили несколько десятков юных магов разным рунам, говоря об одном эффекте. Большинство групп так и не смогли создать чудес, у других успехи разнились. Однако таким образом им удалось создать свой собственный «волшебный язык». Тевинтерцы использовали магию крови и известны тем, что нисвергли эльфийского господство над миром. Эльфийские маги не имели посохов и использовали иной способ манипуляции Фейдом. Их руны отличались от тевинтерских, хоть и имеют некоторые схожие моменты. Древние эльфы использовали для колдовство своё собственное тело. Они могли буквально чертить свои руны в воздухе давая волю заклятьям. Этот способ не является тайным, хоть и требует некоторой сноровки. Суини даже показал мне его. Старик пальцем рисовал в воздухе фигуру. За движением пальца оставался светящийся белым ярким след, но я чувствовал через него Фейд. Руна была буквально переполнена энергией Фейда. Через секунду из рисунка вырвался поток ледяного воздуха с крошками льда. заклятье автор. Жаль убедить Суини научить меня ему пока не удалось. Мне пришлось показать, как я умею выполнять заклятье. Когда меня выписали, то сразу же повели получать ученический посох. Он сильно отличается от посоха мага, получаемого после Истязаний, специального экзамена в конце обучения. Посох ученика слабый, но все равно облегчает колдовство. Посох Послушника Материал: железо + 2 к магической силе Но мысль научиться творить заклятья как Суини меня конечно не отпускала. Не нужны никакие посохи, никакие приспособления. Моя ближайшая цель — научиться всему, чему смогу и покинуть Круг. Посох был бы самым приметным признаком. Однако до этого далеко. Меня научили основам первой помощи, как будто я их не знал. Теперь я меньше времени провожу за бесполезными занятиями типа сидения на уроках пропаганды. Меня в целом все устраивало. Каждый день я проводил по несколько часов в лазарете. Прекрасная Церковь Света во всей её красе обеспечивали меня работой, каждый день новая жертва. Кто-то из учеником или молодых магов пострадает во время занятий. Юноши под буйством гормонов нарвавшиеся на неприятности, то есть слишком дерзко ответили храмовникам. Такие случаи нередки на самом деле. И никого не удивляют. Обыденность. Насилие — обыденность. Какие лицемерие. Так мерзко знать это. Ещё более отвратительно видеть среди жертв девушек. Всегда одногои тоже… Синяки на лице, разбитые губы, бывало встречались даже переломы. Зареванные, избитые… девушки будь они людьми или эльфами в бессильной злобе сжимали разорванные платья, скрывая свой позор. От них пахло сексом. Лишь от одного вида мне хотелось рвать. Я не представлял, как Винн удавалось сохранять свою веру в Создателя и верность идее Кругов. Я не ощущал ничего кроме омерзения. Девушки боялись меня, хоть я и был ребенком. Они кричали меня, обвиняли, высказывали все, что не могли сказать своим обидчикам. Я не винил их в этом. Я не мог представить, что они ощущали. До десяти лет я работал в лазарете, как мальчик на подхвате. По мере сил помогал Анейрин, он же по большей части меня и обучал. За годы мне пришлось научиться смирению. Жестокость и безжалостность храмовников уже не казались такими кощунственными. Скорее обыденными наверно. И это, откровенно говоря, пугало больше всего. Практики хватало. Магов вроде бы мало, но чуть ли не каждый день появлялся новый больной. Магов, как взрослых, так и маленьких, где-то семь сотен человек. Маги очень редки, лишь один из десяти тысяч людей обладает магическими способностями. Каких только рукописей не найдешь, а маги больше заняты болтовней друг с другом. Семь миллионов человек. (я в курсе, что до пятого Мора был миллион, но, волшебной волей автора, я увеличиваю территорию Ферелдена и, соответственно, количество жителей) Из них четыреста тысяч — дворяне, и вместо старост деревни ставят банна, то есть дворянина. Весьма любопытная система. Реальной властью обладает едва ли сотня человек, эрлов, стоящих во главе больших областей и с личной армией. Я помню несколько случаев, я бы сказал определяющих для меня в будущем. В очередной раз я пришел на учебу, но в этот раз Винн была нервной. Меня попросили о помощи, хотя обычно я занимался всякой ерундой: перевязки или уборка. Запах лечебных зелий и тихих стонов раненных за стеной стали почти родными. — Йован, иди сюда! Быстрее! На второй половине лазарета были заняты три койки. Три парня, на пару лет старше меня. У одного проломлен череп, и его лечила Винн. Его руки были вывернуты в другую сторону. Расколотые кости мешали Винн встать удобнее для лечения. Под руками находились остро пахнущие платки, которые замедляли кровь, по краям уже образовалась корка. Другим занимался Анейрин, его состояние было гораздо лучше. Такие же расколотые кости, как и у первого, но на руках и ногах. Его ребра были вогнуты, как будто вмятины в теле. Страх немного парализовал меня. Я начал дышать глубоко, чтобы успокоиться, но только потом понял, что вдыхаю запах крови. С одной стороны я чувствовал силу в их крови, и мне хотелось этой силы, с другой стороны — мне было страшно. Черт, меня же самого чуть не убили просто из-за того, что пошел в туалет. — Соберись, зажми раны! Вон там бинты. Быстрее, соберись, Йован! Я взял импровизированные бинты. У третьего были множественные глубокие раны, чёткие, почти красивые разрезы на хлипком теле. Много-много порезов. Проклятье, пришлось напрячься. — Накладывай Лечение, я разрешаю тебе колдовать. Я не колебался. Мне наконец-то выдали разрешение колдовать, и я воспользовался ситуацией. Я перевязывал раны и лечил, перевязывал и лечил. Через два часа его состояние стабилизировалось, и парень больше не был на грани жизни и смерти, что не могло не радовать. — Заклятья выполняешь коряво, не понимаешь смысла и как его применять. Но для маленького мальчика очень впечатляющий результат. Винн встала передо мной на колени, чтобы быть на одном уровне со мной. — Тренируй его, используй на раненых, я разрешаю. Теперь иди, выпей успокоительного, а то весь трясешься, и уберись здесь. Мне нужно к Первому Чародею. Я вернулся с ведром воды и сумкой для использованных бинтов и грязной одежды. Позже я узнал, что парни пытались убежать из Башни. Но их поймали. И наказали. Сурово и жестоко. Винн, Первый Чародей Ирвинг и Храмовник-командор Грегор ругались и спорили между собой. Очевидно, что о судьбе тех парней. На следующее утро я не нашел их в больнице. Лишь с утра храмовники выбросили три мешка в море. Ничего. Магам не удалось разжалобить Командора-храмовника. Следующий раз, который я запомню навсегда, когда принесли эльфийку. Ей шестнадцать лет! Шестнадцать! Её принес Старший Чародей Ульдред. Обычно он игнорирует всех, я даже не знал, что он принесет изнасилованную эльфийскую девушку. Черт, я взрослый мужик в детском теле, но я ума не приложу, кого могла привлечь эта девочка. Сухая, плоская… Из-за нехватки еды она была низкого роста и несмотря на свой возраст выглядела как ребенок. Зачем было насиловать её. Разбитое и заплывшее лицо, гематомы по всему телу, она не могла свести ноги вместе и глухо стонала. То что я увидел у неё, на долгие годы отбили желание приближаться к любым женщинам. - Давай, Винн, быстрее. Видишь, что твои любимые храмовники сделали? Лицо Винн окаменело, но она не сбилась и накладывала заклятья на бедную девочку. — Что, опять будешь оправдывать этого жалкого Каллена? Он же первый любитель молоденьких эльфиек у нас в Башне? Старший Чародей метался по лазарету. Ульдред был в ярости и всячески её демонстрировал. — Ты можешь не лечить этих выродков! Я даже не прошу их добивать! — Хватит, Ульдред, я не собираюсь заниматься чем-то подобных. Уходи. Мне казалось, что Старший Чародей сейчас нападет на Целительницу. В его руках зажегся Огненный Шар. Заклятье Огненный Шар. Автор - Старший Чародей Ульдред. — Однажды они все заплатят. Я лично сведу его с ума пытками, а потом вырву его сердце собственными руками. Винн сама занималась лечением, я же просто раз за разом накладывал Лечение, чтобы хоть как-то помочь. Винн бросила на меня взгляд, но никак не прокомментировала. — Она беременна. Принеси мне флакон с темно-красной жидкостью. Я дошел до шкафа, как солдатик, и вернулся к Винн. — Спасибо. Пей, девочка. Пей. Я ощутил это. Момент гибели. Вспышку Фейда, означавшую только одно — смерть ещё даже не новорожденного, но зачатого ребенка. Меня вырвало. Я уже не мог сдерживаться. Настолько ужасно я себя давно не чувствовал, хуже было только первое время в коме. Вопрос аборта меня никогда особо не касался до недавнего времени. Но в этот раз я чувствовал смерть. — Я могу помочь тебе, Виктор, — прошелестел голос в моей голове. До конца дня Винн меня не трогала, был бы старше и была бы возможность, то нажрался бы, чтобы забыть сегодняшний день. После этого дня я присутствовал на всех случаях изнасилования и абортов. Винн заставляла, чтобы мог держать себя в руках. Ведь от меня будут зависеть жизни других. Я же вроде учусь на целителя по её мнению. Там были жертвы насилия храмовников, и чаще всего они насиловали их толпой. После этого девушки закрывались и игнорировали всех и вся. Странно, но меня не боялись, точнее, боялись, но не всегда. Я их ненавижу всех. Через меня прошли больше сотни таких девушек. Особенно отвратительно, когда приходят подстилки храмовников. Магессы, которые начинают встречаться с кем-то из храмовников. Винн, к примеру, относилась к их числу и даже родила ребенка от предыдущего командора. Я понимаю, что лучше потерпеть одного недолго, чем всю ночь мучиться с толпой и быть избитой. Но убивать детей этих ублюдков очень приятно. За время этой практики я приобрел множество навыков и самое главное — лишился какой-либо жалости. Больше всего меня порадовал один случай, воспоминания о котором греет меня по вечерам. Самая приятная практика была у меня год назад. Когда раненых храмовников привели в лазарет. Была та ещё суматоха: двадцать три храмовника с обширными ранами прибыли после боя с малефикаром. Даже жалко, что отступника убили. Наверно он был не самым лучшим человеком, но в данном случае мне сложно воспринимать его иначе, чем как героя. Даже Андерса привели. Забавный паренек, очень веселый и добрый, тоже не любит храмовников, но отрицает категорически магию крови. Три взрослых мага лечили храмовников, я подавал бинты, зелья, убирал и помогал зашивать раны. Но даже не пытался их лечить, только создавал видимость. Немного позже понял, что мне повезло, что они дрались с магом крови, и их частые кровотечения объяснили заклятьями малефикара. А то было бы очень печально для меня, а так никто не заметил, что я подмешивал «противосвертывающее» в зелья. Два месяца команда лекарей билась над жизнями храмовников и спасением от кровотечений, но троё все же погибли. Троё храмовников, которых я убил и гордился этим. Из-за того, что я радовался их смерти, даже поругался с Винн. Эта тупая сука считала, что я должен лечить всех и вся, включая храмовников, а не «экономить ману». Это было прекрасно. Любые возгласы моей совести заткнулись, когда пришла одна девушка, уже прошедшая Истязание после того, как я описал уже погибших храмовников. Она расплакалась, но я видел, что это слезы счастья и облегчения, и, поблагодарив меня, она ушла. Я никогда не чувствовал себя таким удовлетворенным. Пропаганды стало гораздо меньше, только обязательные молитвы, начались занятия со старшими магами. Ничего особенного, просто медитации и попытки высвобождения магии. Мне это удалось быстро, точнее, Винн меня сдала, так что я занимаюсь со старшей группой. Мы пытаемся почувствовать канал между нами и Фейдом. Очень интересно на самом деле. Все разумные так или иначе связаны с Фейдом, и каждый имеет свой собственный канал. У себя я чувствую один такой большой канал, в котором куча других, маленьких. Сам канал, чувствуется, черно-красного цвета, но покрыт белой пленкой. Получил доступ к библиотеке. Чтобы не вызывать подозрений читаю всякие легенды и сказания о героях Света, но самое главное — это знания о внешнем мире. Ферелден — самое южное государство из признанных, хотя некоторые ученые ставят это утверждение под сомнение. Север государства окружен горами, на востоке — леса, на юге — Дикие Земли, на западе тоже горы. Насколько я понял, в Восточный Лес лучше не лезть просто так, Завеса там немного порвана, так что нарваться на демона — это обычное явление. Даже существуют одержимые деревья. Связей с внешним миром очень мало. Дорога через горы, связывающая Орлей и Ферелден. И малая часть портов, один из которых Денерим и один из крупнейших городов в Ферелдене — Амарантайн. Лес и Дикие Земли — классические места для бегства магов, но не все выживают. Опасные места. В одном — эльфы и демоны, в другом — полудикие племена, порождения тьмы. Ферелден населяют три расы: гномы, эльфы и люди. Гномы почти все живут в Орзаммаре, за редким исключением. Эльфы делятся на городских и долийских. Городские живут в Эльфинаже и их ждет судьба рабов-слуг, маги они или нет. Долийских эльфов не трогают, ведь они выступают как защита королевства от прибывающих демонов. Несколько веков назад, когда эльфы попытались создать своё государство вновь, Церковь объявила очередной священный поход. И после этого пришлось защищать всю границу с Лесом от проникающих на территорию демонов и одержимых. Эльфов не трогают пока те не создали хотя бы город. Южнее Башни есть поселок Редклиф, которым руководит младший брат эрла Эамона, банн Теган. Не знаю, чем мне это поможет, но общую географию нужно знать. Спасибо тебе, брат Дженитиви, за то, что написал книгу, хоть ты и церковный ученый. Нужно понять самые важные моменты в жизни Ферелдена: порождения тьмы, серые стражи, морозные горы, как вариант эвакуации, некие древние боги, моры, Дикие Земли Коркари. Основываясь на книге Сестры Петрин «Ферелден: фольклор и история», цитирую: «Грех был той повитухой, что помогла появиться на свет порождениям тьмы. Магистры были свержены из Златого Града, и их судьба легла бременем на весь наш мир. Ибо они были не одни.» Я понимаю, что основываться и ссылаться на очередную церковную фанатичку довольно глупо, но нужно изучить все точки зрения. Разум упоминал Чёрный Город, но не упоминал Золотой. В противном случае сказал бы, что он существовал ещё в тем времена, когда город ещё не изменился. А он говорил появился. Получается Церковь официально не знает, откуда явились порождения тьмы. Известны следующие факты, что порождения быстро размножаются, что они имеют отвратительный внешний вид, также часто берут пленных и утаскивают на Глубинные тропы. Что такое Глубинные тропы, где они и насколько простираются? Считается, что их пожирают, в целом логично, но это же Церковь. Так что нельзя верить полностью. Последний Мор, четвертый по счету, случился в век Башен и произошел в центральной области Тевинтера, так же распространился на юг и дошел до Орлея и на восток в Вольную марку. У нас порождений мало, так что, может, и не встретимся. В книгах гномов, а именно летописца Цибора, написано, что порождения появились не от мнимых магистров, а в Глубинных Тропах. Они использовали доспехи и оружие. Стали брать пленных, быстро плодиться, потом дошли критической массы, когда гномы не смогли их сдерживать. Сначала проигнорировали новых врагов из-за их слабости, а потом порождения стали слишком сильно плодиться. Ясненько, их природа не больно известна кому-либо. Наверное, ответ можно получить только в секретных библиотеках Церкви или Тевинтера, как самых древних государств, существующих в мире. Самая большая проблема борьбы с порождениями — Скверна. Какой-то устойчивый яд, притом возможно магического происхождения. Кровь порождений отравляет землю, из-за чего требуется долгое время и вмешательство магов для ликвидации последствий. Так же кровь порождений — это яд. Малые дозы яда не настолько опасны, просто пару недель болезни. А то бы все уже давно вымерли. Почти однозначная смерть — выпить большое количество крови порождений или попадание крови порождения в кровь разумного. Тогда есть риск, что разумный станет вурдалаком, то есть фактически тем же самым порождением тьмы. Есть записи, что среди магов, присоединившихся к Серым Стражам, был некий Авернус. Это же было до изгнания Серых Стражей из Ферелдена и штурма Пика Солдата, который так и не взяли. Нужно найти, что такое Пик Стражей. Неужели был нормальный маг, что решил исследовать все, что там происходит? Первый Мор почти уничтожил Тевинтерскую Империю, вся мощь империи не могла сломить нового врага. Тогда в Андерфелсе, в Вейсхауптской крепости, собрались лучшие солдаты Империи, испытанные герои. Они отделились от Империи и посвятили себя войне с порождениями, назвав себя Серыми Стражами. Видимо, как и с гномами, сначала империя побеждала, потом имперцы расслабились, и вместо того, чтобы добить, оставили врага в живых. Дальше внутренние дрязги за власть, усиление роли военных в жизни империи, но в это время порождения уже стали слишком сильными. И стало слишком поздно, насколько я понял, победы в битвах значит быстрое и резкое увеличение порождений, а, даже побеждая, империя не становилась сильнее. Серые Стражи перевернули ситуацию: все больше земель удавалось отвоевать у порождений, они не отвлекались на глупые дрязги и занимались только уничтожением порождений. Частые победы в условиях повсеместных поражений привели к тому, что все больше людей начали присоединяться к Ордену. Наконец, в 992 году по тевинтерскому календарю Стражи убили Думата, бывшего Древнего Бога, оскверненного Скверной. Каждый Мор начинается с возрождения оскверненного Древнего Бога. Осталось ещё три Мора. Практика показывает, что Мор в лице Архидемона убивать стоит как можно быстрее, пока порождения не укрепились. Учтем. После Первого Мора эта провидица со своей религией и появилась. Всего Древних Богов было семеро: Думат — Дракон Молчания, Закикель — Дракон Хаоса, Тот — Дракон Огня, Андорал — Дракон Рабов, Уртемиэль — Дракон Красоты, Разикале — Дракон Тайны, Лусакан — Дракон Ночи. Церковь считает, что они являются источниками первородного греха, постольку обманом отвратили человечество от его истинного создателя. Вера в Создателя ослабела, он разозлился и наказал Древних Богов и еретиков. Блестящее объяснение. Пусть и причину появления порождений они называли другую. Чуть менее фанатичные личности считают, что Древние Боги — это невероятно сильные и старые Драконы, которым действительно поклонялись, как Богам. Пропажу их объясняют глубоким сном, а вовсе не заточение Создателем. Древние Боги связались и обучили магистров Тевинтера. Первым учеником был Архонт Талсиан, а дальше взял власть над страной. Известно, что порождения ищут их, спрятанных в земле, и когда находят, то начинается очередной Мор. Считается, что после гибели всех семерых Богов Создатель простит людей, и все будет замечательно, только никто не знает, что же будет на самом деле. Девиз Серых Стражей: «Победа в войне. Бдительность в мире. Жертвенность в смерти.* С победой все понятно, ещё не проигрывали, бдительность тоже понятна, а причем тут жертвенность? Очередной вопрос, и узнать ответ пока не представляется возможным. Серые Стражи — это древний орден воинов с исключительными способностями, которые посвятили себя борьбе с порождениями тьмы. Вроде парни неплохие. В политику государств не лезут, бывали исключения, та же София Драйден. Центральная база находится в крепости Вейсхаупт в Андерфелсе, там же, где и был основан Орден. Номинально Ордену наплевать на расу, положение, национальность и даже криминальное прошлое. Они сами решают, кого пригласить в Орден. Так же имеют Право Призыва — возможностью забрать любого — от раба в Тевинтере до принца какой-либо страны в ряды Серых Стражей. И тот факт, что они играли ключевую роль в победе над всеми Архидемонами, лишь укрепляет положение. Серые Стражи обладали немалыми правами, пусть даже за четыре века их привилегии становились все меньше, но Право Призыва и свобода прохода остались. Особое внимание я уделял Ордену Храмовников, рыцарей Церкви. В большинстве книг позиционируются героями, сдерживающими магов, и способные сражаться с богомерзкими магами. В чем я не сомневаюсь. Единственное — я не могу понять, как они делают из магов Усмиренных. Неужели этот маленький шрам на лбу, в виде солнца, может оторвать связь с Фейдом? Вообще ничего не могу понять. Никакой информации в библиотеке я не нашел. И это печально. Как я и думал, среди магов есть свои организации. Ульдред оказался лидером либертарианцев, магов, что хотели изменений в отношениях с Церковью, а точнее — вообще полного отделения. Довольно заманчивый вариант. И очень интересный. Есть эквитарианцы, занимают выжидательную позицию в девяноста процентах случаев. То есть трусы, которые не хотят рисковать. Винн — приверженец лоялистов, которые полностью принимают свою судьбу. Бесхребетные слабаки. И изоляционисты, которые не желают связываться с кем-либо и просто хотят, чтобы их не трогали. Я так же нашел дневник одного из храмовников и не знаю почему, но решил его прочитать. Рыцарь рассказывал про освободительный поход на крепость Серых Стражей — Пик Солдата. Авернус был Старшим Чародеем, присоединившимся к Серым Стражам. Маг, занимающийся исследованиями. Это очень интересно. Король, Церковь и многие другие пытались взять крепость. Насколько известно, самая удачная попытка была первой, но они так и не смогли закрыть Завесу. Но известно, что дорога, ведущая во вторую цитадель, была закрыта, и открыть её, сражаясь с демонами, прорывающимися через Завесу, оказалось невозможно. И как туда добраться? Крепость построили после окончания второго Мора. Это была одна из первых крепостей, построенных Серыми Стражами. До этого Орден использовал предоставленные крепости. Планировалось построить новый город, имеющий также выход на Глубинные тропы. Страж-Командор Астуриан достроил крепость, но к шестидесяти годам его тело сдалось и уже не могло бороться против Скверны. Ещё при жизни и после смерти было множество различных слухов то о магии крови, то о любовницах-эльфийках, много о чем. Глубинные тропы — это подземная сеть дорог, построенная гномами во время величия их государства. Ныне большинство Троп являются домом для сотен тысяч порождений, где они роют новые тропы в попытках найти Древних Богов. Большинство входов Глубинных Троп были закрыты с началом поражений в войне между гномами и порождениями. Многие были специально уничтожены для остановки продвижения порождениями. Теперь там все покрыто каким-то биологическим материалом, который оставляют после себя порождения тьмы.