~Там~
All that I can see In the outer space Makes me wonder why can't we believe In stupid things I can see the sky Red and green and grey A mountain plugged into itself And birds without wings Эдипов Комплекс – All that I can see
-Ого! Классный снеговик! – Миллер присвистывает, заглядывая в мой монитор. -Да, - киваю, улыбаясь. – Марта пишет, что дети два часа с ним возились, и он был бы ещё больше и круче, если бы она не загнала их домой. -Всё не перестаю удивляться, как такой ботаник, как ты, сумел заполучить в жёны такую цыпочку, - усмехается рыжий учёный. -Ботаником в нашей команде значишься ты, - парирую я. – Буквально. -Туше, - разводит руками Миллер. Бодро отсалютовав, он двигается дальше, намереваясь подшутить над кем-нибудь ещё. Я вновь перевожу взгляд на монитор, с которого мне улыбаются двое моих детей – Стелла и Майкл. Письма из дома мы получаем стабильно – раз в неделю. Загрузка сообщений с фотографиями занимает от часа до двух. Задержка сигнала от нас до Земли составляет четыре с половиной часа, и лишь растёт по мере того, как «Искатель» приближается к границам Солнечной системы. Я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Путешествие в неизведанное. Заглянуть за край Солнечной системы и вернуться назад. Этот достаточно рискованный проект был запущен десять лет назад. Ну, если быть точнее, сам проект разрабатывался десять лет, и лишь три года назад «Искатель», космический корабль дальнего следования направился к границам нашей планетарной системы. На своём борту «Искатель» вёз четвёрку авантюристов, учёных широкого профиля и просто отличных ребят. Нас. Ботаник, медик и инженер Гарретт Миллер, штурман, психолог, специалист по ВКД* и физик Кайли Гриффин, программист, химик и второй пилот Эдуардо Ривера, и, собственно, я, капитан корабля, механик и схемотехник. Все мы по совместительству астрофизики. Все мы также первые космонавты, улетевшие дальше Марса, на котором всё цветут яблони. Впечатляет, правда? А вот меня уже не очень. Космос прекрасен в книжках и фильмах, космос хорош со слов астрофизиков-теоретиков. На деле же космос – это бескрайнее пустое пространство, в котором нет ничего, кроме редких астероидов и нашего маленького (по космическим меркам) корабля. Мы стремительно мчимся сквозь это пространство, но совсем не замечаем движения, потому что в пустоте сложно ориентироваться, в пустоте сложно замечать скорость. С каждой минутой, с каждым часом мы становимся всё дальше от нашей родной планеты, от наших близких. Не очень приятно знать, что твои дети растут без тебя. Грустно понимать, что самые значимые события в их жизни ты пропустишь, и узнаешь о них только по фото и письмам из дома. Грустно и несправедливо, но... Это мой выбор. Я сам подал заявку на участие в этом проекте. Я сам проходил тесты и доказывал, что я лучше остальных кандидатов. Я сам подписал все документы. Так что нечего теперь пенять на вселенскую несправедливость – я просто выбрал одну свою мечту, пожертвовав другой. Я не одинок в этом, в общем-то. У всех членов нашей команды есть свои скелеты в шкафу. -Гарретт! – голоса Гриффин и Риверы звенят от возмущения. Стоит разобраться, что там у них. Капитан я или где? -Что? – разводит руками парень. – Я всего лишь предложил испечь тортик, чтобы отпраздновать развод Эдвины. -Это не то событие, которое принято праздновать, ясно? – сердито бурчит Эдуардо. Я бросаю беглый взгляд в сторону его монитора, на котором открыты копии каких-то документов. -Что, суд удовлетворил твоё прошение? – интересуюсь я. Эд кивает. -Наш козлик стал первым человеком, который расторг брак в космосе, - хихикает Гарретт. Как бы не спасало его чувство юмора порой, иногда он бывает просто невыносим. -Пусть это и станет историческим событием для оклахомского муниципалитета, для Эдуардо и бывшей миссис Ривера это не самая хорошая страница истории, - качаю головой я, урезонивая пыл коллеги. -Я не понимаю, чего вы все такие недовольные, - Гарретт пожимает плечами. – Эдди разведён и может смело крутить свои шуры-муры с нашим очаровательным штурманом. Меньше напряжения на корабле, больше слаженности в команде. Всё благоприятно разрешилось, чего же вы стоите тут с кислыми рожами? -Гарретт, ты что, действительно не понимаешь? – грустно вздыхает Кайли. – Всё, что происходит между нами и Землёй, сразу же становится достоянием общественности. Мы – этакое космическое реалити-шоу. Это для вас с Роландом мы счастливая парочка и друзья, за которых можно порадоваться. Мир же теперь видит не отважных космонавтов, отправившихся покорять неизвестное, а ветреного мужа и шлюшку-разлучницу. Какими бы потрясающими не были наши открытия для науки, для простых обывателей всегда важнее будет психология взаимоотношений. И я уверена, что наши, как ты выражаешься, шуры-муры ещё аукнутся и тебе, и Роланду. Вот почему это всё не так радостно, как хотелось бы. -Брось, Кай, - я легко хлопаю напарницу по плечу. – Всё не так уж и плохо. По крайней мере, за мои отношения с семьёй можешь не переживать – в своём последнем письме Марта передала Эдди свои поздравления с благополучным разрешением его проблемы и выразила свои соболезнования Кайли. Цитирую её: «Мне посчастливилось знать Эдуардо задолго до начала вашей миссии, и такого упёртого барана ещё поискать надо. Надеюсь, эта девочка не пожалеет о своём выборе». -Ай да Марта! – смеётся Эдуардо. – Вполне в её духе! Кайли грустно качает головой и направляется к выходу из отсека. И тут нас встряхивает в первый раз. -Что за чертовщина? – восклицает Гарретт, поднимаясь на ноги. Я бросаюсь на своё место и начинаю посылать диагностические запросы всем системам корабля. -Астероидный пояс? – предполагает Кайли, возникшая за моим правым плечом. -Быть не может, - качаю головой я. – Наш курс проложен таким образом, что любые скопления астероидов мы обойдём стороной. -Датчики фиксируют разгерметизацию северо-западного сектора на первом кольце, - сообщает Эдуардо, внимательно глядя в свой монитор. -Моя плантация! – расстраивается Гарретт. -И внушительная часть наших органических запасов, - мрачно киваю я. – Эд, запусти диагностику целостности обшивки всего корпуса. Критическими повреждениями считать порывы до трёх нанометров. Кайли, мне нужны данные о возможных причинах аварии. Просмотри последние сообщения с диагностических систем повреждённого сектора. Докладывай обо всём, что может показаться странным. Гарретт, прекрати убиваться по своей картошке и попытайся провести инвентаризацию наших запасов с учётом сложившейся ситуации. Я попробую вычислить возможные внешние факторы, которые могли... Нас трясёт снова. Мигает свет. -Разгерметизация северного сектора первого кольца! – восклицает Эдуардо. – Зафиксирована гравитационная аномалия на внешней обшивке первого кольца. Мы с чем-то столкнулись! -Но как?! – я хватаюсь за голову. – Я сверял курс как раз перед началом загрузки сообщений с Земли! Всё было тихо. Я наконец-то получаю сигнал с внешних камер на втором кольце. Пробежавшись пальцами по клавиатуре, направляю камеры на повреждённые секторы первого кольца и вывожу изображение на экраны. Некоторое время мы молча созерцаем предлагаемую нам запись. -И что это, чёрт возьми, такое? – выдаёт, всё-таки, Гарретт. -Неизвестная нашей науке локальная туманность? – предлагает Кайли. -Миниатюрная чёрная дыра? – версия Эдуардо. Я тяжело вздыхаю. Повреждённые части первого кольца на экране медленно поглощает беспросветная чернота. -Что бы это ни было, нам необходимо увести корабль из этого, - говорю я, наконец. – Надо перенастроить двигатели. -Нужно определить зону распространения этой аномалии и вычислить вектор движения... – бормочет Эдуардо, потирая переносицу. -Просто инвертируй наш курс, - отдаю приказ я. – Если что, выправимся позже. -Главное – свалить отсюда побыстрее, - кивает Гарретт. Эдуардо пожимает плечами и стремительно набирает команды на клавиатуре. Кайли, закусив губу, отрывается от монитора и поворачивается ко мне: -Как мы уже поняли, никакие внутренние причины привести к аварии не могли. Но я запросила текущее состояние разгерметизированных и соседних с ними отсеков... У меня есть изображение с камеры. -Показывай, - вздыхаю я, осознавая, что ничего радостного не увижу. Кайли выводит изображение на экран. Мы взираем на тьму, расползающуюся по коридорам повреждённых отсеков. Это жутко – сгусток черноты, плавно поглощающий внутренности корабля, не уступающий перед аварийным освещением, словно игнорирующий законы распространения света. Картошка Гарретта, ящики с моими инструментами, мобильная лаборатория Эдуардо, в которой он ещё с утра замешивал новую порцию удобрений – всё это медленно и неумолимо проваливается в небытие. -Вот же хрень, - в сердцах выдыхает Гарретт, наблюдая за происходящим на экране. Нас трясёт в третий раз. -Что-то ещё разгерметизировано? – интересуюсь я. -Нет, - качает головой Эд. – Но есть новости похуже. Я только что попытался вырвать «Искателя» из этой черноты, и, как понимаете, не очень-то у меня получилось. -То есть как? – широко распахивает глаза Гарретт. – Эдди, дружище, ты же в курсе, что это не очень смешная шутка? -А я и не шучу, компадре, - разводит руками Эдуардо. – Я перенастроил двигатели на обратный курс и запустил их. Всё, чего я добился – лёгкий толчок и... -И эта мерзость разом поглотила весь северо-западный сектор, - заканчивает за него Кайли, не отрываясь от монитора. – Судя по всему, мы увязли в какой-то космической трясине. На мгновение мы затихаем. -А если дать ускорение побольше? – предполагает Гарретт. -Это и было самое большое ускорение, на которое способен наш корабль, - мрачно сообщает Эдуардо. – Я заставил «Искателя» думать, что мы ложимся на обратный курс, а это значит, что ему надо было затормозить и шустро стартовать в направлении, противоположном начальному. Для этого манёвра требуется вся мощь двигателей. Но эта тьма – как смола, позволила нам рвануться, а потом вновь притянула к себе. -Надо выпутываться, - заключаю я. -У нас есть возможность сбросить повреждённые секторы? – спрашивает Кайли. -Теоретически – да. На практике... я не уверен, что последствия этих действий будут благоприятными для нас. -Куда уж хуже, капитан? – разводит руками Эд. – Нас затягивает нечто неопознанное, и считайте меня гигантским зефирным человечком, если внутри этого тёмного облака нам предложат горячее какао и мягкий пледик. -Не отказался бы посмотреть, - усмехается Гарретт. – Впрочем, нет, я лучше откажусь. Роллстер, так что там с отстыковкой? -Это нарушит симметрию корабля и может значительно повысить потребление топлива для маневров. Нам придётся сворачивать нашу экспедицию и возвращаться восвояси. Раздаётся очередной толчок. -Западный сектор первого кольца разгерметизирован, - отмечает Эдуардо. – Наши запасы пожрал долгоносик, милорд. Хорошо бы, хватило на обратный путь. -Намёк понял, - киваю я. – Начинаем отстыковку повреждённых секторов. Кайли, загерметизируй коридоры между северным и северо-восточным, западным и юго-западным секторами. Перекрой аварийные шлюзы в северо-восточном и юго-западном секторе. Корабль трясёт. Я устало смотрю на Эда. -Делаем поправку на восток, - мрачно сообщает тот. – Мы потеряли северо-восточный сектор. -Кайли, действуй, - даю отмашку я, набирая многочисленные команды, необходимые для «отбрасывания хвоста». Девушка уже выстукивает на клавиатуре соответствующие запросы. -Так что же, получается, летим домой? – спрашивает Гарретт. -Получается, что так, - соглашаюсь я, наблюдая за информационными сообщениями на мониторе. – Эд, готовь двигатели. Я хочу, чтобы мы стартовали сразу же после того, как повреждённые секторы будут отстыкованы. -Так точно, - кивает Эдуардо. -Гарретт, все сообщения фиксируются в бортовом журнале? – интересуюсь я. -До последнего ругательства модуля симуляции толпы, - рапортует Миллер. – Эдди, это была блестящая идея. -А то, - усмехается второй пилот. – Все системы готовы к старту. Кай? -Задраила люки. Коридоры герметичны, аварийные шлюзы наглухо перекрыты. Взяла на себя смелость на всякий случай перекрыть главную шахту на оси первого кольца. Если что-то пойдёт не так, мы сможем отбросить его полностью. -Молодец, - киваю я. – Запускаю отстыковку секторов первого кольца с северо-восточного по западный. Отстыковка произойдёт через десять... девять... восемь... Вам лучше пристегнуться, ребята. Шесть... Пять... Все системы запущены и функионируют. Два... Один... Начинаю отстыковку. Нас здорово трясёт, свет на мостике мигает. Я готовлюсь к самому худшему, однако диагностические сообщения на моём экране и облегчённый вздох Эдуардо дают мне понять, что всё прошло по плану. -Мы летим, - сообщает второй пилот, срывая наши дружные аплодисменты. -Герметичность шлюзов восточного и юго-западного секторов подтверждаю, - докладывает Кайли. -Детка, я женюсь на тебе сразу же, как мы вернёмся домой, - радостно выдыхает Эдуардо, откидываясь на спинку кресла. -А почему не прямо сейчас? – хитро щурится Гарретт. – Почему бы вам не стать первыми людьми, поженившимися в космосе, раз уж Эдди пошёл на такие рекорды? -Ох, заткнись, голова-картошка, - фыркает Кайли. -Кстати, Гарретт, - вспоминаю я. – Что с запасами? -На первом кольце осталось хранилище в юго-восточном секторе. Во втором кольце три крупных хранилища. В третьем – четыре небольших. В сумме запасов на восемьсот дней безбедного существования. Если чуть подтянуть пояса и попытаться разбить кукурузную плантацию на втором кольце, можно протянуть до дома. -Ну что ж, прекрасно, - улыбаюсь я. – Рассчитай наши новые дневные нормы, и можно плавно приступать к разработке твоей кукурузной грядки. Но сначала – перерыв. С этими словами я покидаю мостик. Нужно расслабиться, выпустить пар. Шагаю по коридорам третьего кольца, разминая спину и плечи. В голове потрясающе пусто – мозг отдыхает после пережитого потрясения и категорически не хочет размышлять о странной аномалии, вынудившей нас прервать путешествие за пределы Солнечной системы. Что это, всё-таки, было? А какая уже, к чёрту, разница? Чем бы оно ни было, оно осталось там, позади. Мы же летели домой. Держись, малыш Майки, ты ещё порыбачишь со своим отцом! Я направляюсь в смотровой отсек – один из шести отсеков, оборудованных большими панорамными окнами. Там я застаю трогательную сцену в исполнении нашей эксцентричной парочки – нет, ну придумали же себе развлечение, закрутили роман прямо в космосе! -Ты и правда планируешь жениться на мне по прилёту на Землю? – интересуется Кайли у стоящего рядом Эда. Тот корчит страдальческую физиономию. -Каюсь, погорячился. Впрочем, обратный путь тоже таит в себе много опасностей. Может, мне удастся умереть по дороге. Тогда, вроде бы, и обещание не нарушу, и... Ой, да брось, Кай, я же шучу, - Эдуардо смеётся и разворачивает к себе насупившуюся девушку. – Да, конечно же, да. Я хочу на тебе жениться. Если ты согласишься, разумеется. -Думаю, это был бы интересный опыт, - кивает Кайли, игриво улыбаясь. Эд растягивает губы в широкой улыбке и прижимает Гриффин к себе. -О, я гарантирую, тебе понравится. Они стоят вот так, просто обнявшись, пока не замечают меня, случайного свидетеля их разговора. Эдуардо салютует и, осенённый внезапной идеей, хитро смотрит то на Кайли, то на меня: -Или... мы могли бы последовать совету Гарретта и стать супругами прямо здесь и сейчас. Роланд, ты же капитан. Можешь ты нас поженить? -Эдди, это уже... – с сомнением начинаю я, но тут корабль ощутимо встряхивает. Мы падаем на пол. Свет, мигнув, пропадает. Врубается аварийное освещение, воет сигнал тревоги. Подскакиваю на ноги и, не медля, мчусь на мостик. Эд и Кайли бегут следом. -Дело плохо, капитан, - сообщает Гарретт, оторвавшись от монитора. – Мы потеряли первое кольцо и юго-восточный сектор второго. -Причина уже известна? – холодея, спрашиваю я. Гарретт мрачно кивает и выводит изображение на экран. -Puta madre, - шепчет Эдуардо, глядя, как отсеки «Искателя» заполняются всё той же беспросветной чернотой. -Сдаётся мне, эта штука разумна, - говорит Гарретт, внимательно следя за происходящим на мониторе. – И ей очень не хочется нас отпускать. -Мы можем попробовать повторить недавний маневр, - предлагает Кайли, но тут же качает головой. – Чёрт, юго-восточный сектор второго кольца связан с топливными отсеками. -Их отстыковка может привести к утечкам топлива, - киваю я. -Это уже неважно, - горько сообщает Эдуардо, занявший своё место и изучающий сообщения на мониторе. – Чёртова клякса добралась до топливных отсеков раньше, чем мы сами успели их повредить. -Мы погибли, - Гарретт роняет голову на руки. – Роллстер, отправь моей жене сообщение о том, что я люблю её. -У тебя нет жены, - замечает Эдуардо. -Чёрт. Тогда отправь это сообщение бывшей жене Эдуардо. -Она не любит рыжих, - фыркает Эд. – Но хорошая попытка, Джи-мэн. Кэп, у нас не найдётся плана Б? Умирать уж очень не хочется. -Боюсь, нет, - качаю головой я. – Были капсулы гибернации с заданным маршрутом транспортировки на Землю, но отсек с ними находился в оси первого кольца, так что... -Ось всё ещё наша, - замечает Гарретт. – Чернота поглощает только кольца. -Мы можем попытать счастья и добраться до капсул по главной шахте, - предлагает Эдуардо. -Наденем скафандры для ВКД на случай, если по пути нас застанет разгерметизация шахты, - кивает Кайли. -Что скажешь, кэп? – интересуется Гарретт. Тяжело ли мне принимать это решение? Нет. -Покинуть корабль, - отдаю приказ, подписывая приговор нашей миссии. Запускаю передачу логов бортового журнала на Землю. Пусть знают всё. Команда загружается в скафандры для ВКД. Гарретт пытается ещё шутить что-то про «старушку Бетси», бывшую миссис Ривера, но Эдуардо игнорирует выпады напарника, внимательно следя за тем, чтобы все крепления скафандра Гриффин были в порядке. Кайли нежно тянет его за бородку, чмокает в нос и надевает на себя шлем. Мы покидаем третье кольцо, стараясь не оглядываться. Долгие проводы – лишние слёзы. Сейчас главное – выжить. Все мы хотим выжить. Я хочу увидеть своих жену и детей, Гарретт хочет поиграть в баскетбол с космонавтами-новобранцами и выпить с Синтией из центра управления полётами, Эдуардо и Кайли хотят пожениться... О, ну хоть что-то полезное могу сделать сегодня. -Мы собрались здесь сегодня, перед лицом Вселенной, чтобы скрепить узами брака два любящих сердца, - выдаю я, когда мы начинаем парить в невесомости главной шахты. -Ты же говорил, что это слишком, - усмехается Эдуардо, летящий чуть впереди меня. -Ещё я говорил, что ты – самый худший кандидат на роль второго пилота в этой миссии. А вот гляди-ка. -Приятно слышать, компадре, - фыркает Эдуардо. -Вы хотите, чтобы я вас поженил, или нет? – интересуюсь я. -Хотим, - сообщает вдруг Кайли. -Я что, буду одновременно и шафером, и подружкой невесты? – восклицает Гарретт. – Да мы за сегодня побили рекорд по побиванию рекордов! Смеёмся над этой шуткой все, пусть и в нашем смехе больше горечи, чем искренней радости. Не быть нам героями глубокого космоса, как бы не мечтали. -Согласен ли ты, Эдуардо Ривера, взять в жёны Кайли Гриффин, любить её и заботиться о ней, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас? -Согласен, - хрипло отвечает Эдуардо, поднимаясь по шахте под руку с Кайли. -Согласна ли ты, Кайли Гриффин, взять в мужья Эдуардо Риверу, любить его и заботиться о нём, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас? -Согласна, - дрогнувшим голосом говорит Кайли, не отрывая взгляда от своего избранника. -Властью, данной мне Мировым Космическим Агентством, объявляю вас... Я не успеваю закончить. Тёмная плеть разрезает шахту над нашими головами, и нас выбрасывает в открытый космос. Что-то больно бьёт меня по голове, и я отключаюсь. Когда я прихожу в себя, «Искателя» уже почти нет – его поглотила тьма. Одинокие обломки неприкаянно летают вокруг меня. Оглядываюсь, ища напарников. Включаю передатчик в своём скафандре. -Эй, есть кто? Ребята, где вы? Тишина. -Ребята, отзовитесь! Кайли! Эдуардо! Гарретт! Молчание. Замечаю среди обломков знакомые очертания, пытаюсь пробраться к ним. Так и есть. Эдуардо и Кайли, пронзённые одной из антенн, упрямо доказывают, что смерть вовсе не разлучила их. Шлем Эда разбит, застывшие глаза смотрят с лёгким недоумением и грустинкой, на волосах – иней. Лица Кайли не вижу – она уткнулась в грудь своего почти мужа. Ну, почему «почти». -Объявляю вас мужем и женой, ребята. Счастья вам. Хрипло смеюсь, понимая, насколько безумно я звучу. А что делать? Болтаться в космосе, ожидая, пока не закончится кислород в баллоне? Отправиться изучать тьму, погубившую нас? Все варианты одинаково прекрасны в своей безысходности. Всё кончено. Так или иначе, я погибну. Могу лишь выбрать – умирать в непроглядном мраке, или, всё-таки, видеть перед собой звёзды, ту мечту, за которой я гнался с самого детства. Ну что ж, посмотрите-ка, куда меня завела моя мечта. Кислорода мне хватит на двадцать четыре часа. Кажется, меня ждёт увлекательное времяпрепровождение. И куда, чёрт возьми, делся Гарретт?~Здесь~
This is major Tom to ground control, I'm stepping through the door And I'm floating in a most peculiar way And the stars look very different today Here am I sitting in a tin can far above the world Planet Earth is blue and there's nothing I can do David Bowie – Space Oddity
Человеку с техническим складом ума не пристало особенно заморачиваться всякой метафизикой. Собирать сложное оборудование, видящееся многим фантастическим? Да. Ловить при помощи этого оборудования созданий, чьё существование с трудом укладывается в голове? Пожалуйста, только позвоните. Верить в недоказуемые теории, рассуждать о теологии и задумываться о странном? Нет, тут я, пожалуй, пас. Но и человек с квадратным мусором (о, спасибо, Эдди) иногда ловит в своей голове совсем не квадратные мысли. Иногда мне на мгновение кажется, что всё, что сейчас происходит, уже когда-то было. Гарретт уже шутил так, Кайли с Эдом уже спорили на эту тему, Игон уже излагал эту теорию, Жанин уже жаловалась на свою соседку. Уже, уже, уже. Такое вообще бывает? Я посмотрел в справочнике, и узнал, что название этому чувству есть только во французском языке. Déjà vu. В статье были теории, что возникновение этого ощущения связано со сбоем кодирования информации в голове – события «записываются» в мозг с одновременно стоящими признаками «прошлое» и «настоящее». Это объяснение меня устроило, и я, вроде бы, успокоился. Одно мешало – иногда дежавю приносило с собой странные ассоциации. Однажды я успел на мгновение удивиться, обнаружив Гарретта в инвалидной коляске – чего это с ним? В другой раз я чуть не обратился к Спенглеру «масса Игон». Как-то раз я задумался, почему Эдуардо не взял свою шпагу на вызов, а Кайли всё ещё тепло отзывается о Джеке. В такие моменты я чувствовал, что моим сознанием ненадолго овладевает другой человек, с другой историей, с другой жизнью. Сумасшествие какое-то. Так я и думал до памятного вечера, существенно перевернувшего моё мировоззрение. На ночном дежурстве мы с Эдуардо. Он смотрит какой-то фильм по телевизору, я вяло ковыряю ПКЭ-счётчик Гарретта, вздумавший забарахлить. Фильм кончился, и по экрану уже ползут титры. Эд потягивается и заявляет: -А неплохо было бы посмотреть что-нибудь в духе этого «Изгоя», но в космосе, а? Типа, космонавт, забытый на другой планете, или... о, или вообще дрейфующий в космосе. Как тебе, Роллстер? Стоит продать идею Warner Brothers? В этот раз дежавю накрывает сильнее, чем обычно. Глубокий космос, исследования, авария? -Эй? Земля вызывает майора Тома! Ты чего завис? – на мгновение я вижу иней на волосах напарника; застывшие глаза смотрят сквозь разбитое стекло скафандра с лёгкой грустинкой. Это слабо похоже на дежавю. Мне кажется, у меня перед глазами пронеслась целая жизнь, в которой я был кем-то совершенно другим. Воспоминания об этой жизни мешаются с воспоминаниями о настоящем, и в голове образовывается дикая каша, сбивающая с толку. Жутко. -Ролли? – Эд взволнованно приподнимается с дивана. Увидев что-то в выражении моих глаз, меняется в лице: - Роланд, компадре. Ты что-то вспомнил, да? Удивлённый непривычно серьёзным голосом друга, выхожу из транса: -Не то, чтобы вспомнил... Это больше похоже на... хм. -На другую жизнь? Как будто бы ты посмотрел фильм со своим участием, да? Меня удивляет волнение Эда. Он выглядит так, словно происходящее со мной для него не в новинку, словно он знает о чём-то, что не даёт ему покоя, а теперь, наконец-то, может разделить с кем-то эту непосильную ношу. -Вы тоже там были, - киваю. – Что это? Призрак? -Не думаю, - качает головой латинос. – Слишком долго это длится без видимых последствий. Мы с Кай проверяли – нет никакого, даже крошечного остаточного излучения. Судя по всему, это действительно воспоминания о прошлой жизни. -Но... но события развивались в будущем, - я пытаюсь спорить, уж слишком дикую теорию предлагает мне Ривера. – Разве в теории реинкарнации допускается нелинейное перемещение души во времени? -Я не спец в этих вопросах, - разводит руками напарник. – Поговори лучше с Гриффин, она уже целую монографию на эту тему накатала. -Она тоже через это прошла? – кажется, я немного подтормаживаю. Эд усмехается: -Благодаря этому мы и вместе. -О, кстати, - улыбаюсь я, вспомнив трогательную сцену на мостике. – Там, в космосе, вы тоже... -Ага, - счастливая, широкая улыбка Эдуардо делает его похожим на совсем юного мальчишку. – Каждый раз. Снова и снова. Везёт, правда? Не могу не усмехнуться – даже среди всей этой мистики, уже выбивающейся за рамки нашей профессии, Эдуардо не упускает возможности урвать свой «сладкий кусок». -Расскажешь, что ты вспомнил? – интересуется он. – О, хотя, нам надо дождаться Кайли. Ей тоже будет интересно. -Не думаю, что вам понравится слушать про свою... ну... про то, как вы погибли. Погибнете? Чёрт, эти времена такие сложные. -Привыкнешь, - Эд хлопает меня по плечу, усмехаясь. – Я же привык помнить все свои смерти. -Стоп, погоди. Ты говоришь о «смертях» и том, что вы с Кайли вместе «каждый раз». Это повторится? -И не раз, думаю, - кивает. – После первого осознания воспоминания попрут, как божьи коровки по сентябрю. -И что же мне со всем этим делать? – горестно вздыхаю: вот уж не такие «фильмы» я хотел бы смотреть. -Честно говоря, - лицо Эдуардо вдруг приобретает потерянное выражение. – Не могу понять, зачем мы всё это вспоминаем. Что тебе (да и всем нам) со всем этим делать? Я не знаю.