Сверхъестественные материалы

      Ночь для Альфреда прошло очень и очень неспокойно, спал он плохо, и наутро осталось тягучее неприятное ощущение от этих снов. Единственное, что он помнил — они были связаны с Артуром. Что ж, неудивительно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Кое-как придя в себя и закинув в рот таблетку от головной боли, юноша первым же делом поехал в штаб.        — Доброе утро, Эржи… Эрд…        — Если это попытка подлизаться, то даже не надейся, — хмыкнула Хедервари в ответ на невнятное приветствие Альфреда. — Элизабет — куда проще, чем Эржебет. Доброе.        — Я не подлизываюсь, — буркнул тот, слегка почесывая затылок. — Какие на сегодня планы? Может, есть что-то такое, что можно поручить мне?       Элизабет с приятным удивлением заметила, как прямо на глазах оживился консультант. Только что был вылитый зомби, а теперь перед ней стоял сияющий энтузиазмом богатырь, пусть и с помятым от плохого сна лицом. И это преобразование не могло не вызвать легкую улыбку.        — Гилберт будет допрашивать свидетельницу нападения на тебя. Хочешь посмотреть? — получив активное кивание в ответ, агент двинулась в допросную.       Свидетельницей оказалась та самая рыжая официантка, пытавшаяся предупредить Альфреда о нападении. Она немного взволнованно поглядывала на сидевшего напротив ее Гилберта. А в то же время Альфред беспокойно косился на стоявшего рядом с ним Байльшмидта, однако босс никак не прокомментировал его приход, лишь бросил строгий взгляд а-ля «Вам тут делать нечего, но раз уж Вы приперлись…». Джонс ответил лишь небольшой нервной улыбочкой и обратился во внимание, слушая показания официантки.        — Алиса Капкейк, — в динамике зазвучал хриплый голос Гилберта, непривычно для Альфреда сдержанный и спокойный. Обычно белый агент вел себя довольно-таки эмоционально и резко. — Расскажите, что Вы видели тринадцатого декабря текущего года приблизительно в три часа дня.       Алиса глубоко вздохнула и начала:        — Я убирала, как обычно. Случайно глянула в окно и увидела в том магазине, напротив, симпатичного парня, я и помахала ему. — Девушка кокетливо накрутила на палец длинный локон, а Альфред покраснел от ее слов, чувствуя себя дико неловко: слушать комплименты в своей адрес при боссе и коллегах. Гилберт загрызет насмешками — как сделал бы и Артур. — Он тоже помахал мне и вышел навстречу.       Альфред покраснел совсем густо.        — А потом появился тот тип с битой и ударил его. Конечно, раз меня вызвали по делу о нападении, то, думаю, тот симпатяжка жив, правда? — Алиса улыбнулась, однако Гилберт не разделил ее радости. Он положил перед ней фотографию Артура:        — Вы знаете этого человека?       Алиса прищурилась, разглядывая фото, затем уверенно произнесла:        - Он.       Сердце Альфреда упало.        — Вы уверены? — переспросил Гилберт. — Вы были на расстоянии, можете ошибаться.        — Расстояние было небольшим, — возразила девушка. — Он был в клетчатом пальто и с жутко злым лицом. Но это он, точно говорю. ***        — Она ошибается.        — Не думаю — ее описание совпало, — Элизабет строго посмотрела на нервного Альфреда, шагающего рядом. — Послушай, ты явно не можешь работать. Иди, займись чем-нибудь другим.        — Прицепись к кому-нибудь другому, — посоветовал Гилберт, подходя к ним. В руке он вертел пропуск. – Лиз, теперь в архив смотреть дела, которые вел Кёркленд?        — Я ж говорил с самого начала — надо там искать, — пробормотал Альфред, отводя взгляд и делая вид, что он никому это не адресует. — Я тоже хочу с вами, — уже громче заявил он, поднимая глаза и встречая скептические лица агентов. – Что?        — Кончай уже тыкать нас носом в то, какие мы тупые, — фыркнул Гилберт. — Вали уже, сами справимся.       Однако его коллега с ним не согласилась:        — Лишние руки не помешают. Только давай без эксцессов.       Под суровым взглядом зеленых глаз Альфред энергично закивал: увы, приходится прогибаться, чтобы добраться до желанных вещей.       Следующие несколько дней прошли однообразно. Элизабет и Гилберт поочередно пропадали, проверяя каждого из тех, кого Артур когда-либо посадил за решетку. Первыми, разумеется, шли те, кто недавно был освобожден (таких было немного и у всех оказалось алиби). После — родственники и друзья тех, кто недавно был осужден после «работы» Кёркленда. Альфред слышал, как Элизабет рассказывала и о родственниках самого Артура, и ему было очень любопытно увидеть их — напарник никогда не делился подробностями из своей семейной жизни, не показывал фотографии и отделывался скупыми упоминаниями. Решив, что некрасиво лезть в личную жизнь друга, раз он сам не хочет говорить об этом, Альфред не стал «гуглить» или лазить по базам данных. Как оказалось, они были разведены: отец работал в Австралии, мать в Германии. С кузенами, осевшими в Великобритании, Артур не виделся уже несколько лет. И поэтому из-за поверхностного общения никто из родственников не мог сказать ничего внятного ни о друзьях, ни тем более о врагах агента Кёркленда.        — А Франц? — спросил Альфред, узнав о неутешительных результатах поиска других Кёрклендов. — Он же его друг и был напарником, он может что-то знать.       Гилберт выразительно округлил глаза и хрипло хихикнул:        — Он на каком-то крайне важном задании, сейчас отвлекать его нельзя. И неизвестно, когда он освободится. Короче, и тут полный штиль. Кстати, а как насчет тебя, умник? Что о нем знаешь ты?       Альфред задумался, повел плечами:        — Если касаемо дела — то ничего. Я знаком с его другом, Бонфуа, а о других своих приятелях он при мне никогда не упоминал. Ни о чем таком, что могло бы навести на мысль о недоброжелателях, он тоже не говорил. И вел он себя, как обычно — не нервничал… ну как, обычно он вечно немного дерганый со мной, но за рамки это никогда не выходило. — Он снова пожал плечами. — Если бы я что-то знал, то не оставил бы просто так и уговорил бы заняться этим – ну, если бы его преследовали или еще что.        — Короче, даже ты не в курсе, — задумчиво и недовольно протянул Гилберт, постукивая ручкой по колену. Оба мужчины сидели во всё том же архиве и продолжали изучать дела. – Мда, не фартит нам… Да не трепыхайся ты так — вытащим мы бровастого из-за решетки, не боись! — он шипяще рассмеялся выражению лица Альфреда. — Если он невиновен, то это сделать — раз плюнуть.        - Ага. Только пока что толку особо нет. Все улики против него, кроме моих показаний. Чувствую, меня снова будут допрашивать, только уже вышестоящие лица, потому что это выглядит так, словно я пытаюсь сшить его алиби белыми нитками, — Альфред перевернул страницу подшивки, вперяя в ее взгляд. — А он невиновен, я точно знаю.       Взгляд Гилберта стал жалостливым, и Альфред понимал, почему — его слова и его вера и вправду выглядели наивно.        — А ты? Элизабет? Вы верите?        — Не тренди, а работай, — отрезал Гилберт. — Как профессионалы, мы верим уликам, но сейчас они не совпадают с твоими показаниями. Однако мало похоже, чтобы ты врал, так что… Не знаю, что там у Лиз в голове, а я ничего не думаю. — Он опустил голову, выразительно молча читая записи дела, и Альфред не стал продолжать тему. А смысл ее продолжать? И так всё ясно.       Наконец Альфред закрыл очередную папку, глубоко вздохнул и подумал о том, что неплохо было бы выпить стаканчик кофе, чтобы передохнуть и набраться сил. Затылок снова начал побаливать, глаза — слезиться от усталости и напряжения. Сняв очки, юноша тщательно протер веки, чувствуя, как пульсирующая боль в них отдается чуть ли не в горло. Перерыв нужен срочно.       Держа дымящийся стаканчик обеими руками, Альфред прислонился спиной к стене штаба, бездумно разглядывая снующих мимо прохожих. Кофе приятно согревал ладони сквозь пластик, несильный ветер то и дело поднимал в воздух мелкий снежок, а в голове точно так же то поднимались, то опускались несвязные мысли о прошлых делах. Какие-то обрывочные воспоминания, ассоциации… «Может, мы кого-то упускаем? Ведь, помнится, Арти передавал некоторые дела другим отделам». Уцепившись за эту мысль и кляня себя за то, что она раньше не пришла в его голову, он начал припоминать всё, что было.       Был Геракл Карпуси — продажа реликвии для погашения долгов.       Были врачи из больницы в Игл-Пассе — нелегальная продажа человеческих органов.       Были и несколько других случаев, эти самые яркие. Но, в любом случае, надо проверить их все. Если бы еще его допустили к копам и в другие отделы… Вряд ли. Хотя… Быстро допив кофе и едва не подавившись им, Альфред поспешил обратно. ***        — Такое чувство, что ты нас используешь, — заявила Элизабет, когда все трое устроились на рабочем месте с папками, чудом выбитыми у полиции и у других отделов: из-за бюрократии агентам пришлось немало побегать по соответствующим кабинетам. — Твоя цель — добиться оправдания друга, а не помочь нам.        — Ложь, трындеж и провокация, — отозвался Альфред, быстренько притягивая к себе стопку папок с делами врачей из Игл-Пасса. — Что я сейчас делаю? Помогаю вам выполнять вашу работу. Мои предположения логичны? Логичны. И вы не можете читать мои мысли, чтобы доказать, что эти нелепые догадки верны.       Гилберт ухмыльнулся краем рта:        — Видишь, Лизхен, как он ловко опутывает нас кружевами слов? Уверяет, что он весь само бескорыстие и невинность…        — … а сам вынашивает свои планы, — завершила мысль Элизабет, на что Альфред обиженно фыркнул:        — А у меня такое чувство, что вы не сильно-то и стараетесь помочь коллеге выбраться из сложного положения. Вы-то уверены, что это он.       В следующий миг он понял, что сказал лишнего — как обычно.        — Ты тоже не можешь читать наши мысли, чтобы так уверять, — сердито ответила Элизабет. — Я надеюсь, что он невиновен, но выводы пока не делаю — улики слишком явные. А вот у тебя, скорее всего, возникнут проблемы.        — Да хоть на электрическом стуле пытайте — я не изменю показаний, потому что это всё правда!        - Ага, а его тайный близнец чуть не превратил твою якобы гениальную башку в гнилую тыкву, — ехидно проскрежетал Гилберт. — А может, это был пришелец, принявший его облик?        — А еще говорят, что у меня фантастические теории, — саркастично отозвался Альфред и уткнулся в содержимое первой папки, давая понять, что дальше слушать не намерен. Еще некоторое время Гилберт бросал едкие замечания по этому поводу, пока Элизабет сурово не оборвала его и не заставила замолчать. Видно сразу было, кто в тандеме главный.       Повисла тишина, прерываемая лишь шелестом бумаги и периодическими замечаниями.       «Лора Вай» — прочел имя Альфред. С фотографии на него смотрела совсем юная темноволосая девчушка с хмурым взглядом. Одна из тех, кто был замешан в продаже органов. Интересно, как там Томас… как его, Молоссиан? Любитель факи показывать. Усмехнувшись воспоминаниям, Альфред резко одернул себя: не время веселиться.       «Та-ак, есть брат-близнец, Кристиан Вай. Уже повод присмотреться к нему, — Джонс бросил взгляд на длинный список тех, кого нужно было проверить. — Сама Лора еще в заключении, а вот брат мог попытаться отомстить тому, кто посадил ее за решетку. Хотя точно так же мог думать и любой из друзей или родственников и всех их… Ну ладно, всё равно запишем и его», — притянув бумагу к себе, он записал и его имя вверху страницы как наиболее срочное. Хотя таких срочных набралось уже с десяток, а Элизабет и Гилберта было только двое. Сам консультант не имел полномочий опрашивать кого-либо официально, а иначе показания не учитываются. Всё, что он мог — помогать лишь мозгами.       Посмотрев на список, Гилберт вымученно выдохнул и почесал затылок:        — После всего этого я потребую отпуск.       И снова — агенты запрашивают информацию, совершают опросы людей. Снова идут дни, а ни новых улик нет, ни новых подозреваемых — чисто по всем фронтам, работать не с чем. Бессмысленное топтание на одном и том же месте бесило Альфреда, но ничем помочь он не мог, как ни крутил ситуацию со всех сторон. Он обрыскал место преступления еще раз (Элизабет смотрела на него как на психа, пока он на коленях ползал по грязной дороге поблизости магазина и кафе в поисках чего-либо), но безуспешно.       И пока агенты делали свою работу, всё, что мог сделать Альфред, было лишь поддержать Артура морально. Он знал, что агенты поочередно ездят к нему за уточнениями относительно того или иного осужденного, но всё-таки коллеги — это одно, а просто друг — это совсем другое. Кстати, Джонс и раньше порывался сам поехать к нему, но агенты отказали ему в такой возможности под предлогом того, что его могут заподозрить в некомпетентности и попытке подтасовать показания. Гребанные формальности!       Так что, плюнув на всё и улучив момент, когда оба уехали, Альфред рванул в тюрьму.       Первое, что бросилось в глаза Альфреду при виде Артура — его изможденность. Она выражалась не в бледности или исхудавшем теле, вовсе нет, он выглядел хорошо, но лишь с физической точки зрения. Когда Кёркленд поднял на него взгляд, то сердце Джонса ёкнуло: ему стало ясно, что надежду напарник уже потерял. Либо ее осталось совсем мало, и эта надежда была лишь на чудо.        — Привет, — краем рта усмехнулся Артур, сцепляя руки на столе. — Как твоя голова?        — Привет, — выдавил фальшивую улыбку Альфред. — Нормально. Ты-то как?        — Хедервари говорит, ты очень стараешься помочь, но без толку, — уклонился от ответа Артур. — Кто-то оказался умнее тебя.       Издевки в словах не было, лишь констатация факта. Однако это неприятно кольнуло Альфреда:        — У меня такое чувство, что только один я верю в благополучный исход. Даже ты уже потерял надежду.        — А толку от твоей веры? — устало пожал плечами Артур. — Я знаю, что я этого не совершал, однако много раз проверенное видео — не подделка. На нем явно я, всё идеально буквально до мелочей. Да, детектор лжи показал, что я не лгу, однако его легко можно обмануть. Поверь, с хорошим адвокатом обвинителя и с таким чудесным набором улик мне ничто не поможет.        — У тебя всё очень двояко…        - Ну, вся моя надежда на вас с Элизабет и Гилбертом. Они профессионалы, свою работу знают и умеют делать. Ну, а ты… — он улыбнулся уже более открыто и дружелюбно, — еще никогда не подводил меня по-крупному.       Альфред смущенно улыбнулся в ответ: приятно было слышать эти слова от вечно острого на язык напарника. И было отрадно осознавать, что оптимизм еще не утерян до конца.        — Не подведу и сейчас, не сомневайся! Ты ж меня знаешь! Я гений, а значит, я не сплохую! — заслышав смешок одного их охранников, Альфред понял, что неосознанно повысил голос, и стыдливо вжал голову в плечи: его это место вгоняло в дрожь.        — Лучше расскажи, например, что нового в нашем общем поле киноиндустрии, — перевел разговор на другую тему Артур. — Мне надоело, я всё время думаю о нападениях. Хочу отвлечься. Расскажи что-нибудь приятное — может, в офисе что-то забавное произошло? — его глаза заблестели жадным желанием хотя бы в воображении вырваться из давящих стен неволи к привычной жизни, и Альфред с радостью ему в этом помог.       По мере оживленной болтовни консультанта Артур улыбался всё веселей, однако мигом «потух», когда охранник сообщил об окончании времени визита. Словно очнулся от короткого забытья.        — Эм… ну ладно, я еще приду, окей? — Альфред и не заметил, как быстро пролетели положенные минуты, и теперь чувствовал себя так, словно его выдернули из-под теплого одеяла в холодное зимнее утро. Артур молча кивнул и, криво улыбнувшись, поблагодарил за визит. Альфред же почувствовал себя еще хуже, чем перед посещением, глядя в удаляющуюся спину напарника.       Нужно было торопиться с верным решением.       И, словно чудом, на следующий же день появилась первая зацепка.       Строго говоря, это могло и не быть полноценной зацепкой. Просто Альфред, слушая обсуждения Элизабет и Гилберта, зацепился за того самого Кристиана Вая. Говорили, что он был не в себе после ареста сестры (оба были сиротами), и вроде как обещал отомстить за нее. Но самое главное — детство Ваев прошло в Вашингтоне, потом они переехали в Техас, однако вскоре после ареста сестры брат вернулся в родной город. Конечно, плохие зацепки — мало ли кто и что мог пообещать в порыве чувств, да и вполне типично для американцев часто менять место жительства — однако Альфред был рад и этому. Измучившийся отсутствием материала мозг тут же заработал не вхолостую.       Алиби у парня было на оба момента преступлений, однако Альфреда насторожил еще и тот факт, что Вай в юности слыл хорошим актером. Правда, актер он был лишь в узком кругу в маленьких театрах — не Гамлет, одним словом. Однако кто сказал, что человек «из глубинки» не может случайно оказаться талантом и мастером перевоплощений? Стоило бы еще раз заглянуть к тому самому другу, которому Кристиан высказался о своем намерении отомстить — некому Хатту Риверу, приятелю Вая и тоже актеру, только действующему.       Когда он рассказал о своих догадках и выводах агентам, то мнения разделились. Элизабет, тоже начинавшая нервничать из-за отсутствия улик, подхватила идею, а вот Гилберт – нет. Выразив мысль, что Альфред — полнейший идиот, срывающий ход следствия, он ушел проверять очередного человека, который тоже мог бы быть причастным: повод мстить у него тоже был, и алиби на оба момента у него отсутствовали.       А Элизабет последовала совету Альфреда, и сейчас она стояла перед театром Варнера* — не слишком приметным зданием, спрятанным на стыке двух улиц. На несколько подранной двери висела унылая омела, большая надпись с названием театра нуждалась в обновлении.       Девушка толкнула дверь, та с недовольным скрипом поддалась, открывая вид на несколько заброшенный, но вместе с тем аккуратно обустроенный холл. Сразу было видно, что театр не мог похвастаться известностью в широких массах, однако был любим местными — учитывая, что актеры все, как на подбор, были школьниками, живущими поблизости, и выпускниками из небольших музыкальных и театральных школ.       Элизабет стало ясно, что она пришла во время подготовки к рождественскому выступлению местной детворы. Проходя по коридору, она слышала распевки детских голосов и указания учителя, и это вызывало ностальгическую улыбку и теплые воспоминания о школьных годах.        — Мисс, Вы кого-то ищете? — прозвучал мягкий голос над ухом, и Элизабет обернулась к его обладателю — высокому молодому человеку в броском костюме какого-то короля. Он улыбнулся и потер пластырь на щеке, вопросительно вздергивая густую бровь.        — Вы мистер Хатт Ривер? — ласково улыбаясь в ответ, спросила девушка, узнав его с фотографии. — Агент Хедервари, ФБР, — она махнула удостоверением. Ривер продолжал вежливо улыбаться:        - Да. Разве я что-то натворил?        — Вовсе нет, я просто хотела бы задать Вам пару вопросов, — успокоила его Элизабет. — Мы можем поговорить где-нибудь?        - О, да-да, — повелительно махнув ей, Ривер провел ее в свою гримерную.       Судя по тому, что ему была отведена личная комната, он был местной «звездой». Сама же гримерная выглядела вполне предсказуемо: куча разноцветных костюмов, разложенных и тут, и там, туалетный столик с гримом, пара зеркал в полный рост. Ривер всё тем же королевским жестом предложил своей гостье сесть на стул возле столика, а сам устроился на пуфе напротив.        — Чем же обязан, агент?       Элизабет хотела было задать первый вопрос о Кристиане Вае, однако дыхание на один коротенький миг перехватило, когда ее взгляд случайно упал на один из париков, пристроенных на головах манекенов на столе возле стены.       Эту характерным образом растрепанную прическу из излишне густых золотистых волос она бы узнала из сотни. Всё-таки с обладателем именно такой прически она работала бок о бок уже несколько лет.