Сверхъестественные материалы

      В боку Альфреда начало колоть, но он не останавливался, и весь путь до реки преодолел буквально за рекордные десять минут вместо обычного получаса. На последнем дыхании добежав до берега, он остановился и прерывистым голосом позвал Артура по имени.       Нет ответа.       Еще одна попытка докричаться, игнорируя обжигающий легкие ледяной влажный воздух.       Никакой реакции.       «Так, соберись!» — решительно сжав кулаки, приказал себе Альфред и осмотрелся. И увидел.       Следы, как будто бы что-то тяжелое тащили к реке.       Сердце ухнуло к пяткам, заполняя освободившееся пространство в груди холодом.       А затем, ни на секунду не задумавшись, юноша скинул с плеч куртку и, придерживая очки, спустился в воду.       Ноги заскользили по резкому склону вниз, и Альфред сам хлебнул ледяной воды, рухнув в реку, очки едва не смыло. Сплюнув воду, Джонс глубоко вдохнул и нырнул, фонариком освещая себе путь в речной толще.       В жидком свете фонаря сложно было что-то разглядеть: вокруг было пусто. Но Альфред знал, куда нужно смотреть, поэтому почти сразу направил фонарик вниз.       Казалось, ледяная вода проникла сквозь поры в коже: в паре десятков метров под ним темнел человеческий силуэт. Зажав фонарик в зубах, Альфред двинулся вниз, преодолевая сопротивление воды. Река явно не хотела, чтобы он вытащил Артура: луч света выхватил бледное, как мел, лицо, сияющее в окружающей темноте. Однако гении и герои не отступают перед природными стихиями: почти перестав ощущать холод и мокроту, Альфред думал только о времени. Нужно успеть спасти Артура, пока еще не слишком поздно. Или уже… нет, об этом он думать не будет!       Наконец он сумел дотянуться до напарника. Обхватив его одной рукой, второй Альфред загребал воду, которая, казалось, стала давить еще сильней, словно понимала, что обе возможные жертвы сейчас выберутся на поверхность. И только сейчас юноша ощутил почти непреодолимое желание вдохнуть. Легкие жгло огнем, как и глаза, очки висели на одной дужке, но он не сдавался, ведь он обязан спасти Артура.       Наконец он вынырнул на поверхность и глубоко втянул в себя воздух, закашлялся, роняя в реку фонарик, но тут же, поправив очки, поплыл к берегу. Выбравшись на почву и уложив бессознательного Артура, Альфред на миг замер. Что делать? Он не силен в оказании первой помощи. Вернее, он был в школе скаутом, но все знания и умения мигом покинули гениальную головушку в ситуации, когда они так нужны! Наспех соскребя разбегающиеся познания в одну кучку, он попытался банально нажимать на грудную клетку пострадавшего. Заставить себя пощупать пульс он не смог: от мысли, что он не ощутит под пальцами ничего, немело в груди.       Раз. И еще раз. И еще. Безрезультатно.        — Ну же, ну! Ты же не станешь сдаваться только из-за какой-то там воды! — в голос, не думая, умолял Альфред, пытаясь освободить легкие коллеги от воды. — Давай, ты же крутой федерал!       Неожиданно глаза Артура широко распахнулись, и агент судорожно закашлялся, давясь водой. Альфред тут же приподнял ему голову, не давая захлебнуться вновь и чувствуя, как за спиной, образно говоря, вырастают крылья легкости и радости.       Его напарник будет жить.        - Хэй, ты как? — он прищурился, разглядывая в темноте рану на виске друга. Глубокая ли?        — Ид-диот-тский-й в-вопр-рос, — простучал зубами Кёркленд, даже в такой ситуации сохраняя свою привычную манеру разговора. Громко и часто дыша, он неосознанно сжимался в комок, пытаясь сохранить тепло, украденное беспощадной рекой.        - Ой, точно, — едва не стукнув себя по лбу кулаком, Альфред помог Артуру сесть и набросил на дрожащие мокрые плечи куртку. — Надо добраться до дома Франца и вызвать врача. У тебя наверняка переохлаждение. Но я так рад, что ты жив, Арти! — не сдержав эмоций, воскликнул Альфред, обнимая спасенного и чувствуя, как тот инстинктивно льнет к теплу.        — Чт-то за «Арт-ти»? — недовольно прохрипел Артур, чувствуя себя ужасно неловко от столь бурных проявлений чувств со стороны напарника. — Т-ты сам мок-крый…        — Когда прыгаешь в воду, то как-то маловато шансов остаться сухим, не находишь? — усмехнулся Альфред без привычного самодовольства, помогая агенту встать. — Пошли. О, Франц!       К ним спешил встревоженный Бонфуа. Заметив живописную картину из насквозь мокрых, зато живых парней, он воскликнул: «Mon Dieu!» и присоединился к Альфреду, поддерживая не стоящего на ногах от усталости Артура с другой стороны.        — Чтоб я еще раз в магазин пошел! Вас же оставлять нельзя! — распекал их Францис, но голос его не был раздраженным — скорее, полным облегчения.        — Я-я видел, кт-то на меня нап-пал. М-мельком, но уверен.        — Да кому ты навредить мог? Когда успел? — поразился Альфред.        — Пот-тороп-пись, — Артур проигнорировал вопрос юноши, обращаясь к Францису. — Это был шериф.        — Шериф Тим? Ты уверен?        — Нам-мекаешь, чт-то… — Артур закашлялся, — чт-то у меня глюки были? От уд-дара по г-голов-ве?        — Кто знает… — озабоченно произнес тот. — Но ты агент ФБР, так что… Ладно, вы пока идите домой, а я разберусь с ситуацией, — он осторожно высвободился от руки Артура, и тот всем весом навалился на Альфреда, мысленно кляня свое тело за непослушание. Впрочем, Джонс только покачнулся и, поудобней перехватив плечи напарника, прибавил шагу — Кёркленд срочно нуждался в тепле. … — Лучше? — улыбающийся Альфред протянул Артуру вторую кружку горячего чая. Агент лежал в кровати, укутанный и утепленный всеми возможными способами, и выглядел куда здоровей, чем прежде. На виске белел пластырь, а к щекам прилил слабый румянец.        — Спасибо, — грея ладони о кружку, произнес Артур, не глядя на напарника. — Я обязан тебе жизнью. Я просто поражен, насколько вовремя ты успел. — От мыслей, что Джонс мог не успеть, по телу прошлась ледяная дрожь. — Ты приносишь удачу.        — О да, я такой, — самодовольно произнес тот. — И ты мне не обязан ничем. Друзья должны помогать друг другу. И ты меня тоже спас — тогда, в подвале у чокнутого хирурга. Да и вообще, людей надо спасать. Я б всё равно прыгнул в воду, даже если бы это был не ты. Так что всё окей, — он потрепал Артура по плечу, тепло улыбаясь.        — И да, не называй меня «Арти».        — Раз ты просишь об этом… — серьезно произнес Альфред, — то… я просто обязан везде и всюду называть тебя «Арти».        — Даже не думай, — сердито начал Артур и замолчал, чувствуя, как его неудержимо тянет в сон. — Понял меня? — сурово уточнил он, отставляя кружку, и Альфред живо закивал — правда, судя по ухмылке консультанта, менять свою новую дурацкую идею фикс он не собирался. ***        — Ну что, как наш горе-утопленник? — поинтересовался позвонивший Францис.        — В порядке, спит, — ответил Альфред, косясь в сторону его комнаты. — А у тебя что?        — На месте преступления были обнаружены свежие следы нашего шерифа, но пока что это только косвенная улика. Плюс слова Артура, которые он должен будет повторить. Я попросил поднять дело об утоплении его сестры — на всякий случай. Если уж это привлекло внимание и твое, и Артура, то это точно неспроста.       Через несколько дней Кёркленд полностью поправился, если не считать пока не зажившего шрама от удара по виску. И за эти несколько дней раскрылась неприглядная правда, крайне расстроившая и разочаровавшая жителей Натчез. Сложно было поверить, что их шериф — человек, как казалось, строгих моральных принципов и преданный букве закона — утопил свою старшую сестру ради наследства. Согласно документам, всё должно было в большей степени перейти первенцу, Эмме — ведь она женщина, и ей было бы сложнее заработать на жизнь. А Тим мужчина, и сам как-нибудь справится. Разгневанный такой вопиющей несправедливостью родителей, Тим убил сестру и «прикрылся» местной легендой о русалке. О ней давненько не вспоминали, и вот настал момент вытащить миф на свет Божий. С помощью своих знакомых из другого города он смастерил металлическую механическую фигуру русалки, запугивая ею местных жителей. Вот откуда была ржавчина, обнаруженная Артуром на валуне возле реки. А поняв, что его секрет могут раскрыть, он напал и на агента из Вашингтона.       Что касалось якобы участившихся случаев утоплений на Ред Ривер, то тут всё было просто. Как оказалось, просто не все случаи были занесены в архив — то ли по недосмотру, то ли по лени.       И Альфред был очень рад, что это не настоящая русалка.        — Вот только не многовато ли любителей всяких роботов нам попадается в последнее время? Сначала Геракл Карпуси, теперь этот шериф Тим…        - Мда, и правда — необычное совпадение, — согласился Артур. Все трое сидели на веранде дома Бонфуа, наслаждаясь теплым деньком.        — Ты останешься до конца отпуска? — полюбопытствовал Францис, обращаясь к консультанту.        — Хотел бы, но, боюсь, боссу не понравится, что я застрял тут на месяц, — юноша с сожалением глянул на агентов. — Я поеду обратно, но только ты, Франц, пообещай, что будешь приглядывать за Арти.        — Это еще за кем приглядывать надо! — взвился Кёркленд. — И не зови меня этой собачьей кличкой!        — Почему собачьей? — обиделся Альфред. — И никакой не собачьей!        — Молодец, Альфред, — серьезно произнес Францис, — продолжай в том же духе. Храни верность моему завету «Трепи нервы напарника своего». … — Знаешь, а ты похож на Альфреда, — заметил Францис, когда юноша уехал обратно в Вашингтон. — Ты и раньше норовил попасть во всякие неприятности, а сейчас, рядом с ним, вообще голову потерял. Это ж надо было додуматься — выйти в ночь в заведомо опасное место…        — Можно подумать, ты следуешь каждой буковке закона, — огрызнулся Артур. — Все твои проблемы — из-за твоих бесконечных любовных похождений. Провалить операцию только потому, что соблазнил не ту женщину — это просто-таки талант!        - Да, но я не нарываюсь на встречи с террористами в одиночестве, — парировал Францис, за что получил тычок кулаком в локоть. — А-а, вот видишь, и ты хорош!       А на другом конце города, в самом глубоком и опасном месте реки в воде мелькнул темный силуэт с чешуйчатым хвостом.