Привет я, это снова я

***

- Итак, Хэтфилд, ваш первый пациент, - пожилой мужчина протянул кипу бумаг в руки Джеймса. - Хорошо, сэр, - блондин внимательно вгляделся в бумаги, - тринадцатая палата? - Именно! - Главный врач похлопал парня по плечу. - Не переживай - обычный психоз, ты ведь один из лучших студентов колледжа! - Да, - с некой гордостью ответил Хэтфилд и направился к палате. Уверенной походкой Джеймс зашагал к той самой тринадцатой палате в предвкушении первого пациента. Остановившись у палаты, блондин вставил в замочную скважину старый заржавевший ключ. Деревянная дверь открылась с диким скрипом. - Добрый день, - вежливо произнёс юноша. Внутри сидящий пациент промолчал, лишь молча и сердито смотрел на врача, будто бы он виноват во всем происходящем. Джеймсу палата сразу не понравилась - не было ни одного предмета домашнего обихода - лишь голые стены, две кровати и окна с решетками. От чего же тут не быть недовольным? - Я буду вас лечить, меня зовут Джеймс, - все также вежливо представился Хэтфилд. - Думаете, сможете вылечить меня?- Раздраженно ответил Мастейн, но добавил: - Дэйв. Блондин отметил рыжеватую шевелюру у своего пациента. Мужчине было около тридцати пяти, сам он был очень бледным, однако внешность была несколько аристократична, что Джеймсу вполне понравилось. - Ну что же, Дэйв, расскажите о себе. - Ну, - Дэйв задумался. Сейчас Мастейн вспоминал всю свою жалкую жизнь, начиная с детства, оставившее глубокую рану в его сердце. Мать выгнала его из дома ещё подростком, юноше приходилось заниматься грязным бизнесом, чтобы хоть как-то выжить. Несмотря на тяжкую судьбу, парень был на редкость прекрасен - девушки обожали его, а парни завидовали. Шли годы, Дэйв обрёл себя, как музыкант. Но ни громкая популярность, ни деньги и даже семья не могли приносить ему радость. - Я никогда не был счастливым. - Тоскливо ответил Дэйв. - У вас все? - Да. Джеймс задумался, накручивая на палец пшеничную прядь волос. До чего же стандартно - Хэтфилд разочаровался, что его первый пациент ничем не отличается от других. Джеймс был святилой колледжа, ему доставались самые тяжелые случаи на практике, однако в работе он столкнулся с самым обычным депрессущим человеком. Ну конечно, кризис среднего возраста, все вполне нормально. - Сейчас думаешь наверное, что это просто депрессия? Пустота на душе? - С улыбкой произнёс Мастейн. - Нет, Дэйв... - Да ты сопляк ещё, ничего в жизни не видел. А я уже три клинических пережил, - все с той же улыбкой продолжал Дэйв, - ты когда-нибудь видел, как по тебе чертики прыгают? А со своим покойным другом общался? - Нет, сэр... - А я - да. Джеймс устало выдохнул, поправляя бумаги так, чтобы вся стопка стала ровной. Сейчас он чувствовал себя крайне неловко. - Можешь оставить меня ненадолго? - Да, конечно. Хэтфилд резко схватил кипу и она тут же рассыпалась. Выругавшись, Джеймс стал собирать бумаги и наткнулся на ещё одну историю болезни. Немного помедлив, парень уловил грозный взгляд рыжего. Блондин попрощался и закрыл старую дверь на ключ. Парень вышел в холл, где заметил взглядом пару диванов и стол - скорее небольшое местечко для отдыха. Хэтфилд плюхнулся на старую обивку дивана и с любопытством начал рассматривать прикрепленную к истории болезни фотографию маленького мальчика. - Ларс Ульрих, девять лет... Живодерство... Краем глаза Джеймс заметил в толпе персонала проходящего мимо главного врача. - Извините, мистер Хэмметт? Мужчина остановился, вопросительно глядя на бегущего к нему молодого врача. - Что такое, Джеймс? - Серьезно спросил Кирк. - Вы, кажется, случайно дали мне ещё одного пациента! - Кто? - Мужчина выхватил бумагу из рук Джеймса, - А, Ульрих. Ну ничего страшного, и его возьмите к себе. - Но я же не работаю с детьми, - растерянно ответил блондин. - Значит, теперь работаешь, - строго сказал Хэмметт, вручая бумаги парню. Хэтфилд расстроенно опустил глаза, понимая, что на нем висит ещё один псих, а это значило, что обеда у парня теперь не будет. Медленно Джеймс зашагал к детскому отделению.