Приключения Красной Шапочки v2.0

Утро встретило их обычной для этих краев погодой – прохладой и моросящим дождем. Потянувшись под одеялом, Пауль даже не сразу вспомнил где он. Только сейчас он понял, как сильно он привык к своей комнате в доме Рихарда, насколько она уже стала своей, родной и уютной. Поняв, что разлеживаться смысла нет - от этого только сильней накатывала тоска по чему-то, что он сам не совсем понимал, Пауль выбрался из постели, оделся, спрятал под футболку кулоны-перья, и пошел вниз по узкой лестнице. Едва спустившись он сразу услышал негромкое пение. Пойдя на голос, он узрел на кухне совершенно счастливого напевающего Рихарда в кухонном фартуке, прыгающего у плиты, и хозяина дома, сидящего за столом с чашкой кофе, с улыбкой наблюдающего за Круспе. - Эм, доброе утро. - Привет! Садись скорей, пока не остыло. А то я уже хотел идти тебя будить. Подталкиваемый Рихардом, Пауль сел за стол, а перед ним тут же появилась тарелка с блинчиками, тарелка с омлетом, тарелка с бутербродом и кружка кофе в придачу. - Да я, в общем-то, и не голоден. Рихард, потрепавший его по волосам, уже отпрыгнул обратно к плите и не услышал. - Поешь, а то наш повар обидится, - Кристофер улыбнулся поверх кружки. - Ты бы видел, как он старался. - Да я вижу… Ошарашенный и не до конца проснувшийся, он принялся жевать на удивление вкусные блины, поливая их вареньем, продолжая слушать пение Рихарда. - Ребята, мне нужно смотаться на пару часов в город по делам. Вы же не против остаться одни? – Кристофер встал и поправил рукава пиджака. – Пауль, в гостиной есть приставка, компьютер, книги – бери, что хочешь, не стесняйся. Рихард, - он подошел к Круспе и похлопал его по плечу и засмеялся, - не разгроми, пожалуйста, мою кухню, хорошо? - Хорошо, дружище. Удачи тебе. Пауль уже доел блины и допил кофе и не знал, что ему делать дальше, так как Рихард вообще его не замечал и теперь принялся за мытье посуды. Тогда он молча встал и тихо вышел из кухни, направляясь в сторону гостиной. Как и советовал хозяин дома, он не стал стесняться и, выбрав какую-то книгу, сел в кресло, стараясь отвлечься от многообразия мыслей, которые, казалось, вот-вот разорвут мозг. Приняв для себя тот факт, что во всей этой ситуации он все равно не сможет сам ничего сделать, Пауль решил просто довериться, пусть и сомнительной и пугающей, но хоть какой-то перспективе довериться Рихарду, который, к слову, пока что не дал повода усомниться. Прочитав примерно треть книги, но так ничего и не поняв, он закрыл ее и откинулся в кресле, закрывая глаза. - Эй, Пауль, ты спишь что ли? Не хочешь прогуляться? Он открыл глаза и дернулся, так как прямо перед лицом оказалось лицо улыбающегося Рихарда. - Там же дождь? - Ну и что? Боишься намокнуть что ли, принцесса? - Э, нет, спасибо. Уже нагулялся. Я лучше тут посижу. - Ну, как хочешь, - Рихард пожал плечами и пошел к выходу. – Скоро вернусь. Пауль покосился на ливень за окном и снова вытянулся в кресле, закрывая глаза и поддаваясь накатывающей дреме. - Я пришел. Эй, есть кто живой? Пауль открыл глаза и потянулся, в этот момент в дверях показался хозяин дома. - Привет. Ну, как вы тут? Не скучаете? - Нет. Я тут книгу взял у тебя почитать и уснул. А Рихард гулять пошел. - Куда? – глаза Кристофера округлились. Он сглотнул и медленно повел головой, - И давно? - Ну, - Пауль покосился на часы, - часа два назад, где-то. Не сказав больше ни слова, Крис развернулся на пятках, а через пару секунд хлопнула входная дверь. Пауль совершенно не понял его реакции, но тем не менее это не могло не беспокоить. Следующие несколько часов он слонялся по дому от окна к окну, периодически выходя на крыльцо, всматриваясь в лес сквозь стену дождя. Когда ноги уже окончательно загудели от беспрерывной ходьбы, он налил себе кофе и устроился на кухне так, чтобы видеть окно. Дождь почти прекратился, а небо немного развиднелось и теперь можно было даже разглядеть солнце, катящееся к закату. Некоторое время спустя, когда Пауль уже хотел снова входить на улицу, дверь снова хлопнула и на кухню вошел совершенно мокрый и в брюках, заляпанных грязью, Шнайдер. Он устало опустился на стул. - Пауль, налей мне кофе, пожалуйста. Когда перед ним задымилась кружка, он почти залпом ее опрокинул и вздохнул, стягивая потерявший всякий вид пиджак. - Он не сказал когда вернется? - Нет. Просто сказал «скоро вернусь», - Пауль все еще ни черта не понимал и это начинало бесить его все сильней. – Да что такое-то? Ну, подумаешь погулять человек пошел. Погодка, конечно, не лучшая, но не растает же он. Шнайдер молча смотрел куда-то перед собой, покачивая головой, а затем просто встал и вышел из комнаты. - Эй, да что случилось-то? Его вопрос остался без ответа, а через минуту наверху хлопнула дверь комнаты так, что было нетрудно догадаться, насколько зол был тот, кто ее закрывал. Пауль просидел на кухне до тех пор, пока совсем не стемнело, и только он хотел отправиться к хозяину дома, намереваясь расспросить, как тот сам возник на пороге, уже отмытый и сухой. - Его нет уже больше шести часов, - он снова занял место напротив Пауля, глядя на него чрезвычайно серьезным взглядом. – Пауль, вспомни, пожалуйста, может быть, он все же что-нибудь говорил? Куда хочет пойти или что сделать? - Нет! Я же сказал уже - он ничего не говорил! Просто сказал, что пойдет погулять, все! Кристофер, да объясни ты уже, в чем дело? - А то ты сам не знаешь! – зло выплюнул мужчина. - Что? - неожиданная смена настроения Кристофера заставила вжаться в спинку стула и пролистать в голове уйму ужасных картинок возможных вариантов. - Какого хрена ты его вообще одного куда-то отпустил? – Шнайдер встал и подошел к окну. - В смысле? А что в этом такого? - Господи, Пауль, ты что, реально ничего не знаешь? - Не знаю что?! Однако мужчина снова решил проигнорировать его вопрос, а вместо этого достал из кармана телефон и принялся кому-то звонить. - Алло. Да, это я. Нет, не в порядке. Он ушел куда-то. Погулять, блять, - все это время он неотрывно сверлил взглядом парня, барабаня костяшками пальцев по подоконнику. – Давно - часов шесть или семь назад. Естественно я искал, ты меня за кого принимаешь? Сам не ори. Ладно. Я понял. Хорошо, Тилль. Жду. Пауля моментально прошиб ледяной пот, а голова закружилась сильней, чем от удара. Он вскочил на трясущиеся ноги и попятился к двери. - Так, Пауль, погоди. Успокойся, - Кристофер сделал небольшой шаг в его сторону и поднял руки в знак благих намерений. – Я уже понял, что ты нихрена не знаешь и что Рихард умудрился запудрить тебе мозги. Пауль! Пауль несся по коридору, не разбирая дороги и еще плохо ориентируясь в малознакомом доме, поэтому очень быстро оказался прижат сильной рукой к стене, а затем втянутым в гостиную и вот он уже сидит в кресле перед возвышающимся хозяином дома. - Пауль, очень тебя прошу, просто выслушай меня. - Пошел на хрен! Рихард верил тебе! Он думал, ты его друг! Думал, ты поможешь нам! А ты оказался очередным ублюдком Линдеманна! - Да я и собирался ему помочь! Только помочь не так, как он этого хотел, а так, как ему это действительно нужно! - Сволочь! Какая же ты сволочь! Все вы заодно, - Пауль сжался под напористым взглядом мужчины и готов был заскулить от безысходности. - Да-а-а, не слабо же он тебе голову-то задурил, - внезапно спокойный и в тоже время удивленный тон Шнайдера озадачил Пауля и заставил на секунду успокоиться. – Пауль, вот вы с Рихардом… знакомы… кажется уже больше года, я прав ведь? Так вот скажи мне, неужели ты не замечал некоторых странностей в его поведении? Пауль молча смотрел на Шнайдера, силясь понять какое вранье тот сейчас выдаст и как ему половчее выкрутиться и убежать. - Вдруг решил помолчать? Хорошо, тогда послушай меня, - он сел на журнальный столик напротив парня и откинул волосы со лба. – Я примерно догадываюсь, как и при каких обстоятельствах вы познакомились, и могу догадаться почему ты привязался – он хорошо умеет обольщать и влюблять в себя, несмотря ни на что. Мне ли не знать, - он ухмыльнулся не то от своих слов, не то от скривившегося в ответ на них лица Пауля. – Но мне вот совершенно не понятно, почему ОН к тебе так привязался и таскает тебя с собой… это странно, однако не столь важно в нашем разговоре. Скажи, он ведь наверняка рассказывал тебе историю о том, как он осиротел? - Да, - неожиданно для самого себя, ответ буквально вырвался из Пауля, и он чуть было не зажал себе рот руками, вовремя спохватившись. - Ага. А теперь позволь тебе напомнить как погибла твоя семья. Не смотри так на меня. Да, я все знаю. Не от самого Рихарда, конечно, но знаю. Так вот. Тоже авария – не видишь никакого сходства? Скажи, ты действительно веришь в такие случайности? - Заткнись! – Пауль сжал голову руками, прогоняя печальные воспоминания. – Заткнись! Ты просто врешь! Врешь и тянешь время! - Господи, Пауль! – Шнайдер вскочил и заходил между окном и диваном. – Да ты просто вспомни! Хотя бы на секунду забудь все, что говорил Рихард, и подумай логически! Если ты уже не видишь ничего подозрительного во всей этой ситуации, в его поведении, в его отношении к тебе, то ты такой же псих, как и он! - Что? Шнайдер остановился на месте и уставился на замершего парня. - Псих. Рихард… он психопат. Настоящий. Давно, еще с детства. Никто точно не знает, во сколько лет это началось, он всегда был странный, но диагностировали это, только когда погибли его родители. Точнее, когда он их убил. О боже, ты на самом деле даже не догадывался?! Пауль молчал, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту. - Черт… - Кристофер сел на диван и опустил голову. – Я уж было подумал, что ты с ним просто из чувства благородства, или из жалости… Что он тебе говорил обо мне? - Что вы познакомились еще в юности, - собственный голос Паулю казался чужим, отстраненным, тихим, - что ты поможешь ему сбежать… - Да, познакомились мы действительно давно, вот только не в юности. Наши семьи дружили и знакомы мы, можно сказать, с пеленок. И с ним, и с Тиллем. Вот только он почему-то в какой-то момент забыл об этом, - мужчина сел на диван и потер переносицу. - Никто не знает, почему. Врач говорил, что возможно, это что-то еще, не только психопатия. К сожалению, Тилль упертый кретин и не позволял полноценно обследовать Рихарда… - Тилль! – Пауль внезапно встрепенулся, возвращая былую агрессию в голос. – Он же издевался на Рихардом! Это он все! - Нет, парень, не так, - Шнайдер вздохнул и заговорил быстро, срываясь на хрип. – Я не отрицаю, у них была… связь… но не Тилль это все начал, а Рихард. Да, это не нормально… совсем не нормально, и я говорил ему об этом, и не раз. И возможно, Тилль тоже виновен, отчасти… что не остановил его. Просто, - он потер пальцами виски, - просто Тилль всегда был очень привязан к нему. Собственно, он и помог скрыть все следы, всю правду, чтобы Рихарда не попал под суд и чтобы никто не узнал о его… состоянии. Он просто очень сильно его любил. Это патологические и абсолютно бредовые семейные отношения. Это ужасно, но это так. - Нет, нет, нет, ты врешь. Это бред, бред… - Пауль, да прекрати ты! То есть, по-твоему, это нормально, что Рихард похищает парней, таких, как ты, и всячески издевается над ними, а потом они тихо-мирно исчезают в закате? На Пауля будто вылили ведро ледяной воды. Он медленно сполз по спинке кресла вниз, чувствуя, что мышцы совершенно перестают слушаться, и даже будь у него сейчас желание и возможность, он не смог бы убежать. - Но… за нами гнались… - Естественно. Линдеманн неустанно следит за Рихардом. Его нельзя оставлять одного. Это опасно, как для него самого, так и для окружающих. Мы очень много говорили об этом с Тиллем, но он категорически не хочет, чтобы Рихард попал в психушку. Иногда, правда, у Рихарда случаются проблески ясного разума и он становится вполне адекватным, насколько это вообще возможно… и в такие моменты он начинает осознавать все, что с ним происходит, все, что он делал и делает… Рихард пьет водку прямо с горла… отпускает его… стонет от безысходности… - И сейчас я действительно хотел помочь Рихарду – я хотел отправить его на лечение. Он болен, Пауль. Нестабилен. Опасен. Ему нужна помощь. Входная дверь, в который раз за вечер, хлопнула, и в коридоре раздались тяжелые шаги. - Кристофер, где он?! Из последних сил Пауль повернул голову в сторону вошедшего. На пороге возвышался крупный мужчина средних лет, с легкой проседью в взлохмаченных волосах и уставшим лицом. Догадаться, кто это был, было не трудно. Шнайдер тут же вскочил на ноги. - Тилль, успокойся. Он вернется. Мы найдем его. - Какого хрена?! Какого хрена, я тебя спрашиваю, ты полез? – Линдеманн подлетел к хозяину дома и вцепился в ворот рубашки. – Чего ты добивался? Чего ты хочешь от него?! - Тилль! Отпусти меня! Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к вашей семье, - ему наконец удалось сбросить с себя чужие руки и теперь он с не меньшей яростью сверлил взглядом нападающего, - ты знаешь, что вы не чужие люди мне! Я беспокоился! Рихард окончательно спятил… Пауль наблюдал из кресла за скандалом двух мужчин, которые кричали и размахивали руками. Он не понимал ни слова, а вернее он не слышал – в голове гудело и было ощущение приближающегося обморока. Сейчас Паулю хотелось только одного – чтобы откуда-нибудь появился Рихард, схватил его как обычно за шкирку, зашвырнул в машину и увез куда угодно, подальше отсюда. Они бы ехали и ехали, пока не закончилась дорога… - Ты слышишь меня?! Эй! Пауль внезапно понял, что уже не сидит, а буквально висит на руках у разъяренного мужчины, который что орет и трясет его, как тряпичную куклу. - Тилль, да что ты творишь? Отпусти ты его, он хотел помочь! Тилль. Шнайдер с силой дернул Тилля за руку, от чего тот выпустил-таки парня, а сам упал, сделав шаг назад, грузно опустился на диван, обхватывая голову руками. - Кристофер, ну что теперь делать? Где его блять искать-то теперь? - Успокойся. Он никогда не пропадал надолго. Тем более что… - он обратился к Паулю, - да сядь ты уже, не раздражай. Тем более что Рихард не бросит здесь этого парня. Он обязательно за ним вернется. Вот увидишь. - Почему ты так уверен? Шнайдер закатил глаза. - А то он просто так этого пацана при себе держал столько времени. Если бы он ему не нужен был, или, если бы он был одним из… он бы уже давно от него избавился. Он сел на диван рядом с понурым Линдеманном и похлопал его по плечу. - Шнай, что делать теперь? - Я давно тебе уже говорил, что делать. Тилль, это не пройдет само по себе… Пауль все еще слабо верил в происходящее. Черт, да он все еще и не понимал нихрена. Все вокруг казалось каким-то плохо снятым триллером: напротив него сидели двое мужчин и решали судьбу его друга, близкого человека… любимого человека. В голове был полнейший хаос, а в ушах звенело. - Послушай, это действительно хорошая клиника. Там ему будет хорошо. Так дальше не может продолжаться. Ты и сам это понимаешь. - Ладно, будь по-твоему. Если… если он вернется, я согласен… - Нет! Две пары глаз резко обернулись к Паулю. Они совершенно его не замечали и, кажется, даже забыли, что он здесь. В плывущем сознании Пауля ярко мелькнула мысль, что следовало воспользоваться этим и просто сбежать. Однако он сидел, прикованный к креслу и слушал себя будто со стороны. - Нет. Я вам… я вам не позволю его забрать. Я вам не дам. - О господи, - Тилль устало откинул голову назад, закрывая глаза. Пауль заметил, как у того сжались кулаки. Следовало бы замолчать, но он уже давно перестал рассуждать здраво и трезво. Кажется, еще тогда, когда остался жить с Рихардом. - Вы не заберете его… нет… Вы несете какую-то чушь. Я его знаю. Он будет в порядке, когда мы уедем… - Пауль, - Шнайдер набрал в легкие воздуха и старался говорить как можно спокойней и сдержано, - тебе только кажется, что ты его знаешь. Он это не он, если так можно выразиться… Черт, да он сумасшедший, Пауль. Когда же до тебя уже дойдет? Пойми, в любой день, в любой момент, он может убить тебя, себя или кого-то еще. Просто так. Просто потому что ему так захочется… - Нет, все будет хорошо. Мы уедем в Англию. Мы начнем все с чистого листа. Я буду за ним присматривать. Все будет хорошо… - Блять, Шнайдер, да он же не в себе! - Мы уедем. С чистого листа. Все будет хорошо… Пауль раскачивался на кресле и тихо повторял, как мантру, одни и те же слова. Тилль и Кристофер переглянулись в немом вопросе «что делать?». - Мы уедем. Уедем. Уедем… - Парень, ты слышишь меня? Линдеманн встал и легко потрепал Пауля по плечу, от чего тот мгновенно перешел на крик, глядя куда-то перед собой: - Мы уедем! Все будет хорошо! Все будет хорошо! В Англию! Уедем! - Твою мать. Мало мне одного больного на голову… - Герр Линдеманн! Мы нашли Рихарда! Он здесь! - Да блять! – Линдеманн отвлекся от невменяемого парня и обернулся к мужчине в дверном проеме. – Ну, и чего ты стоишь, придурок? Веди его сюда! Шнайдер, возьми пацана и убери его куда-нибудь с глаз, а! Не надо им сейчас сталкиваться. Потом с ним разберемся. Последнее, что осознал Пауль на секунду прояснившимся разумом, что его запирают в кладовой, а за дверью слышался голос кричащего Рихарда. Он звал Пауля. Он умолял отпустить. А затем наступила темнота. - Ну, что же Пауль, я вижу, что ты стал чувствовать себя намного лучше. Как думаешь, может завтра мы отменим нашу встречу? - Не знаю даже, - Пауль опустил голову и скрестил руки на груди, - я… я думаю, не стоит… я хотел бы прийти завтра. - Хорошо, как скажешь. А что на счет собеседования? - Я не ходил. - Почему? - Я, - Пауль слегка поежился, - не смог. Не захотел туда идти. - Ничего страшного. В следующий раз обязательно получится, я уверен, - мужчина в очках улыбнулся и взял в руки бумаги. – Скажи, ты хорошо спал сегодня? Снилось что-нибудь? - Нормально. Не помню, чтобы что-то снилось. - Это хорошо, - он задумчиво поправил очки, - у тебя ведь еще не кончился реланиум? Рецепт не нужен? - Нет, пока. Спасибо. - Что же, - мужчина улыбнулся, - тогда, думаю, на сегодня мы закончили. Рад был видеть тебя, Пауль. До завтра. - До завтра, доктор Штиц. Пауль вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. Все-таки солнце здесь светило как-то иначе, чем в Берлине. Но, несмотря на это, здесь, в Цолльштоке, Паулю нравилось больше. Здесь было тихо. Не спеша он добрел до парка и сел на лавочку у пруда. Вот уже два месяца, каждый день после посещения психиатра, он приходит в этот парк, садится на эту лавочку и смотрит на уток, сжимая в кармане давно вскрытый конверт. Конверт, который он нашел на тумбочке после пробуждения в незнакомом доме за сотни километров от родного города. В конверте было короткое письмо от Тилля Линдеманна, номер банковского счета и документы о праве собственности на небольшой дом в пригороде Кельна. Через пару дней, пока он пытался справиться с депрессией ощущением безвыходности, пришло еще одно письмо – от Кристофера Шнайдера. Оно было длинней. В нем было много ненужных слов и извинений, которые Пауль до сих пор так и не прочел. Единственно на что он обратил внимание в этом письме, так это на адрес психиатрической клиники в Дортмунде и настоятельную просьбу все же им не пользоваться. Он обязательно однажды пойдет наперекор этим словам. Однажды, когда сможет… Однажды он напишет туда письмо. Однажды он съездит и посмотрит в глаза человеку, который сломал ему жизнь. Человеку, который, возможно, его даже не узнает.