Не измеряется в минутах

— Было бы здорово ускориться! Бенджи вздрагивает от высоких нот в голосе Брандта и наполовину вытаскивает наушник из уха. — Да, понял, я работаю над этим. Ты хотя бы не перегреваешься сегодня? И чтобы ты знал: если бы ты вызвал меня раньше, этого бы не случилось. — Бенджи печатает одной рукой, пытаясь избавиться от судороги в другой. Он следит за Брандтом через камеры наблюдения. Тот опять делает растяжку, не то чтобы ему было куда идти. Джейн спрашивает: — Статус? — Очевидно, он работает над ним, — отвечает Брандт прежде, чем Бенджи успевает вставить хоть слово. — Мне бы не пришлось работать над ним, если бы кое-кто просто согласился... — В наушнике гремит залп выстрелов. — Брандт? — Это был я, — раздается виноватый голос запыхавшегося Итана. — Конечно, кто же еще, — Бенджи бросает взгляд на картинку с другой камеры, но у Итана все под контролем. — Так вот, о чем я говорил, у меня был вполне достойный план. — Включавший тебя, маску и спасательную шлюпку, — рявкает Брандт. — Вероятность того, что тебе удалось бы его провернуть, равна... — На счет десять, — говорит Джейн. — Готовность. — Готов, — отвечает Брандт, хотя он явно не готов, учитывая не поддающийся замок на его двери. — Пошли, — командует Итан. Бенджи заставляет замок щелкнуть на счет девять. Отключает наушник на счет десять, чтобы не оглохнуть от взрыва. Спустя несколько минут появляется Брандт, весь мокрый. Он хватает Бенджи за руку. — Собрался? — Дай мне... ладно, забей. — Он вручает Брандту кейс, который тот принимает с многострадальной вздохом. Бенджи слышит шум потока воды позади них, но один клик на планшете открывает им путь на поверхность. Он пытается забрать обратно свой чемодан, но Брандт, не сбиваясь с темпа, бросает ему выразительный взгляд, и они продолжают бежать. *** Бенджи все еще пытается разгадать Брандта. Есть в нем что-то, что просто не укладывается в голове. Он... не дерганый, но нервный, пессимист в команде, где уже есть Джейн (которая время от времени по-прежнему сомневается в своих способностях) и Бенджи (знающий пределы своих способностей). Брандт блестящий стрелок, более чем натренирован в рукопашной и хранит информацию лучше любого устройства, не подключенного к серверу. Но иногда, когда они составляют планы, он сидит в углу, ссутулив плечи и обхватив колени руками. Бенджи это отвлекает. Бенджи говорит: — Брандт мог бы сделать это. Брандт поворачивается, чтобы посмотреть на него, немного вытаращив глаза. — Я мог бы сделать что? — Вентиляционная шахта. Ты можешь проползти по вентиляционной шахте, верно? Конечно, можешь. Итан говорит: — Он должен сделать это, не издав ни звука. — Именно поэтому Бенджи не может это сделать, — вставляет Брандт. — Но ты можешь? — спрашивает Итан. — Я не... — начинает Брандт. — Я могу... — Он трет рукой щеку. — Конечно, могу. Если ты считаешь, что это лучший... Итан уверенно кивает. — Думаю, да. Ты справишься. Брандт беспомощно возвращает ему кивок. — Ладно. Бенджи смотрит на Брандта. — Для того, кто был, ну, знаешь, лидером группы, тобой слишком часто приходится командовать. Брандт пристально глядит на него и откашливается. Поворачивается к Итану. — Мне надо пойти подготовиться. — Вперед. Джейн дает Бенджи затрещину. — Что, черт возьми, ты творишь? — Ауч! И, кстати говоря, я ничего не имел в виду, просто странно. — Он...— Она намеренно не смотрит на Итана, и Бенджи знает, что она хочет сказать, но это все равно странно. Три часа спустя Брандт уходит в радиомолчание на пять минут, которые требуются ему, чтобы добраться из одного конца шахты в другую. Бенджи ведет наблюдение за комнатой под ним: пятьдесят вооруженных до зубов разъяренных мужиков молча сидят за просмотром видео-инструктажа — и никто не двигается. Никто не поднимает глаза к потолку, услышав подозрительный стук неудачно поставленного колена или оторвавшейся пуговицы, или любого другого доказательства, что к ним тайком вторглись. Через пять минут и три секунды Брандт докладывает: — Это Бич, я на точке. — Отлично, — говорит Бенджи, — теперь мне надо, чтобы ты... — Я на месте. — И... — Говори цифры. — Шесть, восемь, четыре, ноль, ноль, семь... — Он диктует строку цифр, Брандт их вводит, и Бенджи получает доступ. Брандт ждет, пока кто-нибудь не отзовет его. В наушниках непривычно тихо. Через три часа они встречаются в конспиративном доме, добытая информация отправлена в штаб и обрабатывается аналитиками. Брандт прислоняется к стене. Бенджи встречается с ним глазами и говорит: — Вот видишь? Ты хорошо справляешься с вентиляционными шахтами. Брандт вымучивает из себя гримасу. — Никогда не утверждал обратного. — Он пожимает одним плечом и смотрит в пол. Почти как восемь месяцев назад: Брандт как будто желал бы выполнять одиночные миссии в десяти нестабильных государствах разом, лишь бы не находиться с ними сейчас в одной комнате в Хорватии. Он помирился с Итаном, так или иначе, но это, кажется, не помогло. *** — У тебя есть тридцать четыре минуты. — Понял. — Это займет тридцать шесть, — сообщает Брандт. — Так, — говорит Итан, — и кто назначил его отсчитывать время? Брандт, сидя рядом с Бенджи в фургоне, хмурится и напоминает: — Тридцать три. Джейн смеется себе под нос. — Он дело говорит, учти. — Я работаю над этим, — произносит Итан. Перегнувшись через Бенджи, чтобы стянуть свободный ноутбук, Брандт говорит: — Если Джейн не пройдет проверку безопасности... — Вся миссия провалится? — спрашивает Итан. — То выиграет тебе больше трех минут, — поправляет Брандт. — Мне не нужно... — возражает Итан. — Бенджи? — зовет Джейн. — Я могу спровоцировать сигнал тревоги, — отвечает он. — Этого хватит, чтобы они провели полное сканирование. — Тридцать одна, — говорит Брандт. — Замолкни. — Итан затихает на минуту. — Ладно, сделай это. Бенджи поворачивает свой экран к Брандту, а сам переключается на другой. — Приступаю. Брандт говорит: — Новое время: тридцать три минуты. — Замолкни, — повторяет Итан. Бенджи практически уверен, что Брандт не способен молчать, наблюдая, как миссия выходит из-под контроля. Он человек, который любит планы. Теперь он вынужден прикусить язык, потому что Итан — человек, который любит менять свои план по ситуации, и просит Брандта заткнуться по крайней мере один раз за миссию. (Он просит Бенджи заткнуться гораздо чаще, но, как правило, по другим причинам). Бенджи толкает Брандта локтем. — Туда смотри. — Ему нужна пара глаз на остальных камерах, пока он наблюдает за Джейн. Брандт закатывает глаза. — Почему я всегда оказываюсь твоим помощником? — Затем: — Что он делает? — Кто? — Спенс. Он... — Брандт повышает голос: — Смена курса. Налево, сейчас! Джейн поворачивается на каблуках и направляется налево. — Все в порядке? — Относительно. Спенс в этом замешен, его не развели — он сам заварил всю кашу. Жди. Джейн останавливается. Бенджи говорит: — Итан, кажется, у нас небольшая... — Я слышал. Что ты видишь? Брандт докладывает: — Он делает еще один звонок, из автомобиля. Одну минуту... Спенс планирует совершить переворот, чтобы захватить территорию, он думает, что у него есть поддержка. — А она есть? — Если по этому поводу он разговаривал с людьми Джорджа, то может быть. Мы должны перехватить его сейчас, нельзя просто наблюдать. — Возьмем его, — соглашается Итан. — Можете добраться до меня? Джейн говорит: — Я в пяти минутах. — В пятнадцати, — откликается Бенджи и заводит фургон. — Если поторопимся. — Пятнадцать, — повторяет Брандт, все еще занятый происходящим на экранах. И только осознав сказанное, бросает на Бенджи выразительный взгляд. Бенджи поднимает руки вверх — прежде чем вспомнить, что он ведет машину и должен держать их на рулевом колесе. — Начинай отсчет. Пятнадцать минут. — Четырнадцать, — поправляет Брандт, и Бенджи фыркает. Он не смеется над Брандтом, вовсе нет, по крайней мере, не над его потребностью следить за временем, и сразу чувствует, как меняется атмосфера на соседнем сидении. *** Бенджи всегда немного волнуется, когда надо возвращаться в штаб — вдруг они решат больше не выпускать его в поле. Брандт не выражает подобного волнения, хотя у него, вероятно, полно других причин для беспокойства. Стайка младших аналитиков налетает на него, подпрыгивая от радости, когда он проходит через атриум. Брандт довольно мягко от них отмахивается и исчезает в оперативном зале. Отчитавшись о последней миссии, Бенджи бредет обратно в свой отдел. (Он подозревает, что начальство просто хотело получить заверение из первых рук, что они не взяли в привычку проникать на подводные лодки. Что тут скажешь: это сработало в первый раз и навело на определенные мысли.) Отдел гудит, серверы дружно перерабатывают все числовые комбинации, какие только могут взбрести в голову. Бенджи заглядывает к Юсуфу. — Соскучился по мне? Юсуф закатывает глаза. — Как тут соскучишься, если ты просишь меня о помощи каждые десять минут. — Эй, в поле тяжело. Никакого приличного оборудования, кошмарная скорость передачи, ты и не ведаешь, как вам здесь хорошо. — О, так ты, значит, возвращаешься? — Нет. Ну... Нет. — Ни одна их миссия не была настолько сумасшедшей, как миссия с Кобальтом, Бенджи был прав, хотя некоторые близко к ней подошли. С Итаном Хантом всегда было некомфортно работать. — У меня теперь есть команда. Они бы пропали без меня. — Я наслышан, — очень сухо говорит Юсуф. Он кивает на женщину рядом с ним. — Это Дина, кстати. Она знала твоего аналитика. — Он не мой... Ты работала с Брандтом? Она улыбается. — Да, было дело. — Он серьезно был богом аналитики? Потому что каждый раз, когда мы приходим в штаб, кажется, будто кто-то из вашего отдела обязательно похитит его и привяжет к столу для любования. Она изо всех сил старается не рассмеяться и говорит: — Он очень хорош в своем деле. — Оперативник он тоже хороший. — Он занимается, ну... запущенными случаями, — говорит она. Бенджи машет рукой. — Это мне давно известно. Брандт сам ходячий запущенный случай. — Нет, я имею в виду, что это его конек. Вот поэтому министр... короче, это то, что он делает. Просчитывает, как упадут домино и какие могут произойти пакости, о которых никто и не думал, на двадцать шагов вперед. — Вероятности, — говорит Юсуф. — Да? — Что-то вроде этого. Он был лучшим. — Дина улыбается. — Они ведь поэтому позволили Итану Ханту украсть его? Больше никто не способен подсчитать столь мизерные шансы на успех? Бенджи пожимает плечами. — Итан не сильно ладит с числами. Смеясь уже в голос, она говорит: — Может быть, он для того и нужен, чтобы защитить всех остальных. О, вот и он. Уилл? Брандт, проходивший между столами, останавливается как вкопанный. — Дина? Почему ты... Бенджи. Бенджи кивает ему. — Они тут мне рассказывают все о тех временах, когда ты предотвращал катастрофы с помощью математики. Что-то в его словах вызывает странно удивленное выражение на лице Брандта. — Ну, вообще-то, как правило, это более долгосрочный способ решения проблем, чем другие. Бенджи не может с этим не согласиться. *** Рукопашная Брандта состоит сплошь из резких, экономичных движений. В них больше учебника, чем в самом учебнике. Было даже немного страшно, когда Бенджи впервые увидел его технику, учитывая, что Брандт большую часть времени не выглядит опасным. Бенджи сдал все полевые экзамены, но знает, что о своих боевых показателях домой писать ему нечего. Он приличный стрелок и может постоять за себя в ближнем бою, но в команде он по другим причинам. То же и с Брандтом, потому что его боевые навыки инстинктивны — когда у него есть время подумать или запаниковать, у него включается расчет вероятностей. Сегодня, по-видимому, адреналин держит верх, потому что Брандт появляется из ниоткуда, делает пятнадцать выстрелов, а последнего наемника бьет ногой в грудь. Он поворачивает голову в сторону Бенджи. — Ты в порядке? — Да, в полном. Значит, ты меня услышал? Брандт кивает. — Я услышал, как сдох твой наушник. Бенджи специально сделал так, чтобы они нашли наушник, отобрали и утопили его. Ничем не хуже крика о помощи. По крайней мере, он на это надеялся и, должно быть, оказался прав, потому что вот он Брандт, тут как тут, тяжело дышит и связывает руки нападавших. Брандт спрашивает: — Это местные ребята или... они тоже пришли за «Вуалью»? — Кажется, в этом году она у всех в рождественском списке. Брандт качает головой над почти-шуткой и наклоняется, чтобы предложить Бенджи помощь. — Все в порядке? — Ты уже спрашивал. Сам как? — Нормально, — его глаза теряют фокус. — Да, он со мной, без связи. Подожди-ка. — Брандт вынимает свой наушник. — Возьми, Джейн спрашивает тебя. Давай выбираться отсюда. Он дожидается, пока Бенджи кивнет, передаст сообщение и получит ответ, прежде чем снова распахнуть дверь, и следует за напарником на протяжении всего пути к выходу. *** Бенджи достает домашний телефон Брандта, потому что взломать засекреченные записи из штаба не составляет труда. На самом деле, он мог бы потратить больше сил на выяснение, зачем вообще ему захотелось найти этот номер. Брандт занимает его мысли больше, чем должен. Бенджи редко на чем-то зацикливается — как раз наоборот, если честно, его концентрация внимания всегда оставляла желать лучшего — но по какой-то причине странности Брандта не дают ему покоя. Он набирает номер, долгое время идут гудки, затем Брандт берет трубку. — Алло? — Привет. — Бенджи? Они оба сейчас в США, просиживают штаны в ожидании новой миссии, поэтому нет ничего удивительного, что Бенджи звонит ему домой. — Да, — говорит Бенджи. — Так значит, ты пьешь, верно? — Я... что? — Я собирался сказать, что хорошо было бы выпить вместе после работы, но ты, как правило, болезненно реагируешь на сюрпризы. Поэтому можешь не отвечать прямо сейчас. Если захочешь пропустить пару стаканчиков завтра, как закончишь, ты знаешь, где меня найти. Они тестируют эти новые камеры с пультом дистанционного управления и мячиком, я проторчу там весь день. — Эм-м, идет. — Отлично. — Бенджи вешает трубку. Он не уверен, чего именно ожидает, и это еще одна вещь, в которой они с Брандтом не похожи. Но они уже долго работают вместе и не раз спасали друг другу жизнь. Так ведут себя с коллегами нормальные люди, когда их работа заходит слишком далеко: они идут и вместе напиваются. Бенджи провел всю свою взрослую жизнь, выполняя работу, о которой он ни с кем не может поговорить, кроме своих коллег. Брандт не самый подходящий собеседник (или не был им до этих пор), но Бенджи хочет знать, что случится, если попробовать. Брандт, получив время, чтобы оценить мотивы Бенджи и потенциальные последствия, решает объявиться. Бенджи проглатывает вскрик, когда поворачивает за угол, а там Брандт — поджидает его. Брандт кивает в знак приветствия. — Куда хочешь пойти? Они бредут вместе куда глаза глядят, Брандт в костюме, похож на обыкновенного уставшего бизнесмена в конце рабочего дня, Бенджи — в джинсах и футболке с роботом. Возможно, он не продумал это до конца. Брандт просто идет рядом, пока они не находят подходящий бар, и Бенджи заказывает им по пиву. Брандт спрашивает: — Как прошло с камерами? — Что? — Ты говорил... вы ведь камеры тестировали? Те, что могут катиться по коридору? — Ах, да. Ну, если закрыть глаза на их склонность время от времени неожиданно закатываться на стены, то они работают хорошо. Полуулыбка Брандта столь же неожиданна. — Понятно. — Что у тебя? — У меня? — Они поручили тебе что-нибудь интересное или ты рвешься вернуться? К полевой работе. — Он машет кулаками, для наглядности. — Вот. Брандт наклоняет голову. — Все нормально. — Знаешь, — говорит Бенджи, — до этого Итан никогда не работал с одной командой. Он частенько работал с Лютером — мы встречались с Лютером, помнишь? — но типа славился тем, что не держал при себе одних и тех же ребят. Руководители сами формируют свои команды, знаешь, но он был таким... короче, он снова попросил нас, и мы согласились — это что-то да значит. Брандт моргает, не совсем понимая логику, но кивает. — Верно. И это хорошо? — Я думаю, мы хорошо справляемся. — Мы почти допустили ядерную войну, — последние два слова Брандт произносит одними губами, но Бенджи знает, что он имеет в виду. — Но мы не сделали этого! И с тех пор нам все удавалось. — Мы почти... — Но мы не сделали этого! — снова повторяет Бенджи. — Вот как это работает. — Я знаю, — говорит Брандт. — Честное слово. Он знает, думает Бенджи, а еще он знает все об их ошибках и понимает, как легко это «почти» могло стать реальностью. В голове Брандта, должно быть, чертовски утомительно находиться. Бенджи вздыхает и идет взять им еще пива. *** Бенджи на камерах, поэтому он один видит, как Брандт приходит в уме к решению и падает вместе со стулом набок. Затем отталкивается ногами от пола, чтобы подобраться к чему-то слишком маленькому, что Бенджи не может отсюда разглядеть. Он увеличивает изображение, но качество дерьмовое, поэтому все, что он видит, это отблеск металла. — Итан! Итан врывается к нему с разбега. — Что? — Чисто гипотетически, Брандт похож на человека, который думает, что может сбежать с помощью ржавого гвоздя и без оружия? Итан смотрит на экран. — Нет. Но он может думать о... — О чем? — Он может думать о запасном плане, если... чтобы гарантировать, что ничего не сможет им сообщить. Бенджи спрашивает: — На что ты намекаешь... что он может сделать? Он наклоняется ближе и всматривается в экран, не испытывая желания посмотреть Итану в лицо и увидеть ответ. Итан пожимает плечами. — Он был главным аналитиком. Он знает такие вещи, которые Отряд не сообщает полевым агентам. Ты же понимаешь, что это было не случайное похищение. — Да, но я думал, что это было импровизированное «давайте схватим кого-нибудь из команды Ханта, только не самого Ханта, потому что он наверняка всех нас убьет», и Брандт был единственный в поле в тот момент. Не... Брандт проверяет гвоздь, но не на толстой веревке, которой он привязан к стулу, а на тонкой коже собственного запястья. На черно-белом экране кровь расцветает темным пятном. — Сделай что-нибудь! — требует Бенджи. У Итана должен быть план, чтобы исправить это. — Я постараюсь. Выиграй нам немного времени. — Я... что? Я не могу попасть внутрь, у них нет... Итан! Итан вновь исчезает за дверью. Если бы ты был Брандтом, думает Бенджи, полным решимости, действительно полным решимости защитить содержимое своей головы, сколько бы это у тебя заняло? Если единственное, что вертится в мыслях, это плачевный исход? Бенджи вновь смотрит на экран. Немного. У него нет способности Брандта следить за временем, но вдруг все, что он видит перед собой, это обратный отсчет. Он просматривает другие картинки с камер наблюдения. Должно быть хоть что-то. Вот оно. Один из охранников переключает радио, возится то ли с волной, то ли со звуком. Похоже, он спортивный фанат. Он чуть дальше по коридору от того места, где они держат Брандта. Бенджи может это использовать. Кому нужно взламывать супер-защиту, когда у тебя есть общественное радио и возможность транслировать на все частоты? Минуту спустя Брандт резко вскидывает голову, реагируя на источник шума. Его губы шевелятся. Бенджи крутит одну строчку песни на повторе, снова и снова. «Если ты упадешь, я поймаю тебя». Плечи Брандта расслабляются, и он роняет гвоздь. Головорезы возвращаются, ставят ровно его стул и опять вышибают из Брандта весь дух. Брандт не сводит глаз с камеры, и Бенджи кивает — глупо, так как никто этого не видит. Еще сорок пять минут, Итан проникает внутрь, и вот он уже на свободе, Джейн обеспечивает отступление. Брандт сразу встречается взглядом с Бенджи, как только оказывается в фургоне. — Синди Лопер? — Я торопился! — И это была первая песня, которая пришла тебе в голову? — спрашивает Итан. — «Time after time»? — Еще раз говорю — я торопился, и мистер Самопожертвование должен был сразу понять, что мы буквально за углом и что он, не знаю, должен прекратить думать о том, о чем бы он там не думал. — Бенджи выдыхает. В улыбке Брандта проглядывают зубы, несмотря на кровь и отеки. — Я получил сообщение. Замечательно. Бенджи до сих пор не может вдохнуть достаточно воздуха в легкие, и Брандт выбирает именно этот момент, чтобы одарить его самой милой улыбкой из всех, которые Бенджи когда-либо видел на этом лице. Его чувство момента — какая ирония — оставляет желать лучшего. *** Бенджи и десяти слов не успевает произнести, как Итан хватает его за руку и тащит на другой конец города. Они садятся за стол в местной кафешке на открытом воздухе, только тогда Итан кивает. — Ты знаешь, по поводу... Дело в том, что они никогда не говорили об этом. Он знает — не уверен точно, но предполагает — что Брандт и Итан обсудили это еще тогда, когда Итан положил телефон на стол, а Брандт забрал. Но Бенджи не знает, что они тогда сказали друг другу, потому что Брандт ни разу не поднимал эту тему, а Итан вздрагивает от любого упоминания Джулии. Это должно быть что-то важное, ведь именно из-за этого Брандт бросил оперативную работу, а сейчас он вышел в поле снова. Его избивали, они с ним едва не утонули, и он начинает раскрываться (совсем немного, по чуть-чуть, никогда не расслабляясь до конца, где бы они ни находились). И кажется, что именно этот недостающий кусочек мозаики может все объяснить. — Что ты хотел, Бенджи? — спрашивает Итан. — Ты винишь его? Я имею в виду, ну знаешь, в том, что случилось. Он делал свою работу. Ты все равно винишь его? Итан осматривается, незаметно изучая окружающую толпу людей. Бенджи недоуменно моргает. — Ты в курсе, что у нас есть технологии анти-слежки, верно? Если из-за этого мы сюда приехали, ради уединения... У нас есть целые комнаты, оборудованные для тайных бесед. — Ни одно агентство не защищено идеально, — говорит Итан, и Бенджи, безусловно, знает, что толика паранойи может сослужить хорошую службу полевому агенту, но это... — Джулия жива. — Она... что? — Я должен был держать ее в безопасности. Бенджи дает этой мысли перевариться. — И Брандт... — Он знает. Он не был бы с нами, если бы не знал. — Но он по-прежнему ведет себя так, будто... Итан не реагирует. — Я рассказал ему. Я говорю тебе сейчас. Я скажу Джейн, но дальше эта информация не должна распространиться. Всегда будет кто-то. Бенджи кивает. Он понимает это - понимает их, почему они так поступили - но ему нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что Брандт знает это уже несколько месяцев и все равно выглядит точно так же, как тогда в конспиративном доме в Дубае.Поговорил бы с ним Итан или нет, это не было решающим фактором. Его бы с ними не было, если бы он не узнал, но он в любом случае не обязан быть с ними. Бенджи интересно, знает ли Брандт об этом. Он задается вопросом, изменит ли Брандт свое мнение, осознав, что может вернуться за стол и что никто не будет винить его за это. Просто Бенджи считает, что то, что у них есть на данный момент, работает. У них хорошая команда. Они хорошо сработались с Брандтом, и независимо от того, насколько легко Итан ладит с новыми людьми, Бенджи нравится, как Брандт постепенно стал человеком, по которому он будет скучать, если когда-нибудь им придется делать это без него. *** Бенджи, по большому счету, пробыл в поле совсем недолго, так что ему всё равно, куда их отправляют. Джейн тихо ворчит, что слишком много времени приходится проводить в Восточной Европе в зимнее время, но кроме этого по пути в аэропорт Бенджи замечает, что в машине недостает одного человека. Бенджи влезает между передними сидениями, чтобы спросить, но не успевает сказать и слова, как Итан его опережает: — Мы подберем Брандта по дороге. — И почему это к нему особое отношение, а? — Он был за пределами страны последние несколько дней, разбирался с одной ситуацией. Бенджи барабанит пальцами по двери автомобиля. — И как, разрешил ситуацию? Или я должен высматривать в небе падающие ракеты? Итан ухмыляется. — Все под контролем. Но именно это привело к тому, что мы так скоро отправляемся на миссию. Машина с визгом выруливает к нужному зданию. К счастью, Бенджи и Джейн оба держались — к этому времени они достаточно поездили с Итаном. Брандт открывает дверь и проскальзывает внутрь, садясь рядом с Бенджи. — Окей. Итан заводит машину. — Все в порядке? — В норме. — Брандт качает головой. — Отвык я от этого все-таки. — Он откидывается на спинку сиденья. — Хорошо вернуться домой. Бенджи поворачивается к нему. — Ты знаешь, что мы вылетаем через сорок пять минут? — Тогда хорошо вернуться к нормальной жизни. Бенджи встречается глазами с Джейн в зеркале заднего вида, сравнивая свою реакцию с ее. Брандт выглядит уставшим, но это не в новинку. Он сутулится и поворачивается в кресле, упираясь рукой в спинку сидения Итана, лицом к Бенджи. В этот момент Бенджи понимает, что он сидит так всегда, когда они не участвуют в смертельно опасных погонях. Следующее, что они должны сделать, это... — Введите меня в курс дела, — просит Брандт, повысив голос, чтобы Джейн и Итан его услышали. — Ты, наверное, знаешь все лучше меня, — говорит Итан. — Возможно, но я был занят... просветите меня насчет того, что знаете. — Он хлопает Бенджи по колену, ожидая увидеть изображения, которые будут сопровождать слова Итана. Бенджи выводит их на экран ноутбука и придвигается ближе к Брандту, чтобы они могли смотреть вместе. *** До миссии с Ханауэем Джейн и Бенджи работали вместе несколько раз. Сейчас ей уже лучше, чем тогда, сразу после случившегося, теперь ее гнев более сконцентрирован, но она до сих пор до конца не восстановилась. Глядя на нее, глядя на Брандта, Бенджи сомневается, что кто-то из них когда-нибудь полностью восстановится. Бенджи говорит, не думая, и обладает достаточным самосознанием, чтобы признать, что это случается довольно часто. Хотя на миссиях это происходит все реже. — Как ты думаешь, я изменился? Джейн бросает ему странную улыбку. — Что, прости? — Извини, не обращай внимания. — В поле, ты имеешь в виду? Я не знаю, каким ты был раньше. В поле ты теперь другой, не такой как был в начале. — В каком смысле «другой»? — Стало больше уверенности в себе, — отвечает Джейн. — Ты стал быстрее. Это все опыт. — А Брандт? — А что с ним? — спрашивает она. — Мне нравится быть в поле. Не считая парализующего ужаса. А ему нет. Или не похоже, что нравится. — Он делает успехи, — говорит Джейн. — Я знаю, но все равно не понимаю. Все говорят, что он — это одни сплошные цифры, всевозможные сценарии, а все, что мы делаем, полностью выходит из-под контроля, но он не... Не то чтобы Бенджи не доверял Брандту. За исключением нескольких минут в конспиративном доме в Дубае, он доверяет Брандту свою жизнь и миссию. Дело даже не в том, что если он будет лучше понимать Брандта, это поможет команде (хотя и не повредило бы). Честно говоря, Бенджи не совсем уверен, зачем ему это нужно, кроме того, что знание причины, почему Брандт делает все это, поможет понять, как удержать его с ними. И Бенджи считает, что их команда сработалась. — Это его выбор, — говорит Джейн. — Он думает, ему здесь лучше. — Так вот почему... — Почему я осталась в поле? — спрашивает она. — Может быть. Это то, в чем я сильна, больше я ничем никогда не занималась. И у меня тогда не было времени на раздумья. — Ты бы что-то изменила, если бы могла больше подумать об этом? — Может быть. — Она смотрит на него в упор. — Почему бы тебе просто не спросить Брандта? *** Бенджи действительно думает о том, чтобы спросить Брандта. Они знакомы уже целый год, но он до сих пор не хочет с ним ругаться, что почти наверняка случится, если он просто спросит напрямую. Он мог бы взять пример с самого Брандта и для начала продумать все варианты, но его планы нарушает миссия. Брандт под прикрытием проникает в невзрачную высотку, которая может быть, а может и не быть прикрытием для какого-то не очень легального технологического шпионажа. Бенджи находится этажом выше, ныряет в пустой кабинет и ждет сигнала, чтобы попасть прямиком в комнату под ним. Итан дает сигнал, и Бенджи слышит шипение разъедаемого вместе с ковром пола. Десять минут спустя дела у Бенджи идут на удивление легко. В этот момент раздается покашливание Брандта. — Бенджи? — Ага. — Примерно через девяносто секунд мне нужна будет помощь. — Что? Брандт! Брандт замолкает, ровно на девяносто секунд. А затем говорит: — Ладно, вот теперь я застрял. — Застрял где? — В офисе Пресли. За его столом. Поможешь попасть в его компьютер? — План был... — Он рано ушел, у меня не было времени. — Напряжение только начинает прокрадываться в голос Брандта. — Понятно, — отзывается Бенджи. — Импровизируем, ладно, окей. Давай сделаем это. Если Бенджи необходимо давать инструкции кому-то из команды, то Брандт подходит для этого лучше всех. Он следует указаниям буквально, не пропуская ни шага и без споров. И все же он говорит: — Время на исходе. Я должен выбраться отсюда прежде, чем кто-нибудь заметит дыру в потолке. — Нужно еще навести порядок, — говорит Бенджи. — Не хочу, чтобы они заметили брешь в своей системе безопасности ко всему прочему. — Хорошо, — с легкостью отвечает Брандт. — Что я должен делать? Бенджи отдает ему команды на протяжении всего пути, выводит его к выходу из здания и назад к фургону. Брандт хлопает его по плечу с пассажирского сиденья. — Спасибо. — Что это было? — Ты про «спасибо»? — Нет, что было до этого... ты даже не спросил, просто перешел сразу к плану «z». — Я знал, что ты там. — И что? — Я подумал, что ты, вероятно, справишься. — Вероятно? — переспрашивает Бенджи. — Да, вероятно. — И ты все равно на это решился? — На тот момент ты показался самым безопасным вариантом. — Похоже, это реально самая приятная вещь, которую ты когда-либо мне говорил. Брандт качает головой, но затем усмехается отражению Бенджи в зеркале заднего вида. — Что? — недоумевает Бенджи. — Брандт? — Как долго мы уже знаем друг друга? — спрашивает он. — Больше года? — отвечает Бенджи. Брандт, очевидно, и без него знает. — Верно, — говорит он. — Так что... когда мы не используем кодовые имена — можно просто Уилл. *** Он до сих пор не задал свой вопрос. Вероятно, это было ошибкой, учитывая, что их обоих отправили под прикрытием на неприлично шикарную вечеринку. Они крадутся по коридору, который ведет к офисам, как Бенджи вдруг слышит приближающиеся к ним шаги. И когда Брандт оценивает взглядом недостаточно темный коридор и прижимает Бенджи к стене, чтобы поцеловать, кажется, что им стоило бы сначала поговорить. Он слышит чье-то покашливание, затем кашель становится несколько громче, а затем шаги удаляются в другом направлении. Уилл отстраняется и оглядывается через плечо. — Они ушли. — Что такого в целующихся людях, что заставляет охранников просто свалить? — спрашивает Бенджи. — Как будто мы не можем находиться здесь в коварных целях и при этом улучить момент для быстрого поцелуя? — Им мало платят, — отвечает Уилл, — у них нет военной подготовки. И это далеко не Форт Нокс. — Да, но... — Это сработало, — произносит Уилл. — Разве не так ты мне постоянно говоришь? — Обычно я сам не участвую в... хотя теперь это уже второй раз. Это тоже показалось самым безопасным вариантом? — Нет. Но это был не худший. — О, зашибись, я рад, что притворное соблазнение меня было не худшим, что тебе приходилось... — Мне не нужно тебя соблазнять, Бенджи. — Прошу прощения? — Четырнадцать месяцев прошло, я практически уверен, что мы с тобой движемся в одном направлении. — Брандт смотрит на часы. — Кстати говоря, пятнадцать минут. Итан будет на полпути к мосту, нам нельзя это пропустить. — Ты все это время считал? — Это важно, — говорит Уилл, — знать, где должен находиться каждый. — Я знаю, что это важно. — Бенджи смотрит вглубь коридора, туда, где они должны оказаться через две минуты. — Я никогда не утверждал обратного. *** Прежде чем сделать первый шаг, он дожидается их возвращения на американскую землю.. Как бы дерзко и романтично это ни было, Бенджи не хочет словить пулю посреди их второго поцелуя. Он ждет Уилла на выходе из штаба. Уилл тратит пару секунд на удивление, но справляется с ним достаточно быстро. — Привет. — Привет. Выпьем? — Конечно. В те несколько раз, когда им случалось выпивать вместе, они обычно просто шли, пока не находили приличный бар. Бенджи до сих пор не знает: это потому что Уиллу безразлично или он просто счастлив позволить Бенджи принимать подобного рода решения. Если бы он продумал, как подойти к этому, спланировал изначально как отношения, а не как попытку понять, что, черт возьми, происходит в голове Уилла, то, может быть, сделал бы все по-другому. Скорее всего, он бы не потратил так много времени. И, если подумать, он наверняка бы всё испортил, упустив по дороге множество мелочей. Бенджи все еще может это сделать, как бы он ни удивлялся, что это сработало, что Уилл все это время понимал, что между ними происходило, и не остановил его. Он спрашивает: — Когда ты..? — Что? — Я не знал. Много месяцев я не знал. Уилл хмурится. — Я присмотрелся к тому, что ты делал. — Я не говорю, что ты был не прав, я просто сам не знал. Не замечал. Но, полагаю, ты лучше разбираешься в этих... вещах. Уилл смеется достаточно громко, чтобы Бенджи его услышал, здесь и сейчас, без всяких наушников, которые позволяли ему улавливать каждый звук, когда Брандт был встревожен или расстроен, или ожидал, пока один из них спасет другого. Бенджи, очевидно, предупредил Уилла о своих планах заранее (и это еще мягко говоря), но он все равно действует медленно - проходит несколько секунд, пока расстояние между ними сокращается, — чтобы позволить ему решить, хочет ли он поцелуя. Уилл смотрит на него в ответ, а затем наклоняется вперед, чтобы встретиться с Бенджи на полпути, просто и легко, как будто это давно уже было запланировано.