Пока ты не закончился

Джинни просыпается от легкого ветерка и запаха цитрусовых. Темные шторы не дают солнечному свету пробиться внутрь спальни, потому Бодлер снова устраивается удобнее, чувствуя на себе руки Зандера. Тот спит тихо, свернувшись калачиком, и только его правая рука по-свойски покоится на талии девушки. Спустя еще пару минут, Джин все-таки встает, понимая, что больше она не уснет. Она тихо идет в ванную, приводит себя в порядок и даже натягивает платье. В зеркале она смотрит на свои шрамы, прежде чем скрыть их черным шелком. — Ты чего так рано? — Зандер слепо шарит по прикроватной тумбочке в надежде найти свои очки. Они остались на полу, вместе с его рубашкой и галстуком. Джин цепляет их на нос Уайлда и улыбается, когда он фокусирует на ней свой взгляд. — У меня дела сегодня. — Это какие? — Хочу доехать до своего старого кабинета, взять кое-какие вещи. Зандер пару секунд разглядывает ее, покусывая губы. — Я вызову такси, — тихо говорит Джин, чувствуя, насколько платье все-таки неудобно. — Я сам тебя довезу. Но мне нужны кофе и душ, и я спокойно за руль… — Лишний бокал вина? — С Лексом тяжело держать выдержку. Джин покидает спальню, спускаясь на первый этаж. В гостиной, прямо перед потухшим камином, спит Лютор-младший, укрытый тремя одеялами. Парень резко садится, когда слышит шаги, и недовольно хватается за голову. — У тебя шесть спален, а ты выбрал пол? — Где упал, там уснул, — усмехается Лекс, оглядывая фигуру Джин. — А ты бодра и весела? — Я сварю нам кофе, — смеется девушка и медленно идет на кухню. Она обрывками помнит, где эта кухня находится. На удивление, кухня находится быстро, гораздо больше времени занимает поиск кофе и чашек. Когда запах напитка укутывает девушку, в кухню входят мужчины, садясь за стол и о чем-то тихо переговариваясь. — О, спасение, — шепчет Лютор-младший, обжигая губы об горячий напиток. — Это просто волшебно. — Какие у тебя заниженные требования, — усмехается Джин, устраиваясь напротив парней. — Какие есть, — пожимает плечами мужчина. — Так что насчет приехать ко мне в Канзас? — Смолвиль? Обязательно, позвони мне, как освоишься, где-то в октябре, — усмехается Уайлд. — Очень остроумно, Зандер, научился шутить? — Шутки не мой профиль, — парень ставит пустую чашку на стол, отодвигая от себя. Две пары глаз удивленно глядят на парня, поправляющего очки. — Что? — Она же огненная, — удивляется первым Лекс. — Я люблю горячее, — довольно растягивает губы в улыбке Зандер. Джин ловит на себе его взгляд и щеки вспыхивают алой краской. Она также замечает, как Лекс закатывает глаза, старательно делая вид, что ничего не понимает и не видит. Они прощаются, беря друг с друга обещания еще увидиться. Лекс пожимает Зандеру руку, обнимает Джин и улыбается. Уже осенью он уедет. Уже осенью Лекс Лютор-младший встретится с неким парнем по имени Кларк Кент. И с этого момента жизнь Лекса изменится так, что он и не вспомнит про это Рождество и обещания.

***

— Я довезу тебя до офиса, — кивает, кажется, сам себе Зандер. — Езжай домой, со мной все хорошо. Я позвоню, — Джинни смеется, глядя на то, как у Уайлда глаза на ходу закрываются. — Нет, все нормально… — Зандер, — устало вздыхает девушка, встречаясь взглядом с Уайлдом. — Жду, — кивает парень, улыбаясь. — Не забудь позвонить. Через час Джин, переодевшись в простой костюм, едет в такси в старый офис. Он никак не поменялся за время ее отсутствия, впрочем, другого Бодлер не ожидала. Те же темные коридоры, слой пыли на подоконниках и загробная тишина. Джинни кажется это символичным. Уже подходя к кабинету, Джин замечает неладное. Она останавливается, оглядывая дверь внимательным и долгим взглядом. Дурное предчувствие бьет ее по щекам, но девушка спокойно открывает дверь, делая шаг в светлый кабинет. В кабинете оказывается пусто. Идеальная тишина, уже наигранная немного, но Бодлер идет вперед, к столу, замирая возле него. Кладет сумку и незаметно достает из стопки канцелярских приборов ножичек. Прячет под сумку, выдыхая, и, не оборачиваясь, бросает вопрос в темноту. — Долго будешь стоять? Возможно, в кабинете и было тихо. И запахов духов не было, но все же Экко пользуется милым шампунем, ягодным, судя по всему. И Джинни хорошо улавливает эти нотки в кабинете. Они знакомы с Экко: в день выписки Джинни телохранитель Зандера сопровождала его, косясь на Бодлер так, словно желала прямо сейчас пустить пулю в лоб. Правда, лицо Экко сохранять умела, и не будь Блейк бывшим копом, не за что бы ни догадалась. Назвать приятным знакомством у Джин язык не поворачивается до сих пор, но они пересекаются, и Экко, кажется, переставала воспринимать ее как врага номер один. Хотя, возможно Бодлер и ошиблась. — Зандер в целости и сохранности, высыпается дома. Экко закрывает дверь на ключ, что оставляет Джинни в замке. Щелчок подобен выстрелу в почти оглушающей тишине. Блейк оборачивается специально медленно, даже как-то наигранно, натыкаясь на пустой взгляд Экко. — Зачем ты пришла? Я больше не частный детектив и не могу тебе помочь… — Можешь, — обрывает ее Экко. Джинни не сразу замечает сумку на плече девушки. Та подходит к столу, достает ноутбук и открывает. Медленно, играя на нервах. Медленно, предоставляя Джинни шанс сбежать. Медленно, показывая, как может захлопываться мышеловка пошагово. Бодлер отступает, но канцелярский нож теперь у нее в рукаве пальто. На всякий пожарный, если кроме мышеловки Экко применит свой браунинг в кармане. На улице резко сигналит автомобиль, будто сообщая, что они не в параллельной Вселенной, что они все еще тут, в Метрополисе, и за грязными окнами бежит жизнь. Блейк делает еще один шаг назад, старательно отступая к двери, к жизни, к выходу. — Ты веришь в призраков, Джинни? — задает ей вопрос Экко, отчего Блейк сжимает нож в руке сильнее. — Нет, я не верю в мистику. Джинни. Девушка передергивает плечами от звука своего имени. Джинни звучит как вызов, плевок прямо в лицо, и Блейк остается только стереть его со щеки, не обращая внимание. — Я тоже не верила. Экко нажимает на клавишу и делает шаг назад. Джинни спокойно смотрит на монитор, на сцену ограбления. Улыбается и отводит взгляд, когда видит свое лицо. Мартинез не заслужил. Джинни знала это. Знает. Простишь ей и это, принцесса? Потому закрывает глаза на секунду, а когда открывает, что-то внутри щелкает, а в руках у нее мелькает нож. — Будешь шантажировать меня, верная собачка? Джинни делает шаг к Экко, затем еще один. Экко не двигается, наблюдает, как в глазах цвета пыльного стекла загорается костер безумия. Так быстро и легко, она даже не ожидала. Спички и керосин постояли бы в сторонке. — Я не за этим сюда пришла. Предлагаю сделку. — Нет, я пас, — тут же улыбается Блейк, обходя соперницу по кругу. — Больше не проводишь сделки с совестью? — меланхолично отзывается Экко, начиная двигаться. Они кружат друг напротив друга, каждая готова напасть на другую. Экко знает, что выиграет, но ей нравится, что этого не знает Джинни. Блейк выглядит безумно с этим ножом, немного сгорбив спину, но удивительно прямо держа плечи, с улыбкой, прямо как у… — Уходи, Экко, я больше не она. — Так не бывает, — Экко замирает, отчего-то ей становится смешно. — Посмотри же на себя… Она растягивает губы в улыбке, делая прямой шаг навстречу. — Перестань храбриться, Блейк. Ты не победишь меня, не убежишь, ты в ловушке. Так что сядь и смотри, что я тебе покажу. А потом с благодарностью прими мое предложение. Джинни удивленно моргает пару раз, убирая нож. Расстегивает пальто, садится на стул, чувствуя позади себя Экко. Та нажимает на другую кнопку, видео с ней исчезает и появляется другой. Блейк резко встает, но ее тут же усаживают обратно. Руки Экко сильные, она удерживает девчонку на месте, чтобы та смотрела внимательно, впитывала то, что льется на нее с экрана. Экко улыбается, когда вот уже в восьмой раз смотрит это видео. Она почти выучила слова того, с экрана. Она почти знает их назубок. И чувствует, как плечи Блейк сотрясаются. Экко даже улыбается в тот момент, что и он. Жаль, Блейк этого не видит. — Нет, не может быть, нет, это монтаж, нет… Джинни продолжает бормотать, даже когда видео гаснет. Девушка вцепляется руками в волосы и раскачивается на стуле. Повторяет, как молитву, что он мертв и там другой. Что он мертв. Что он… — Это монтаж, да? — Джинни резко оказывается на ногах, смахивая чертов ноутбук на пол. Тот рассыпается мелкими осколками, ровно как и жизнь мисс Бодлер. На невероятно маленькие, неровные и смешные кусочки, которые бьются об старый и замызганный пол, просачиваются в щели и забиваются там навсегда. Джинни быстра и похожа на загнанного зверя, потому Экко отступает в тень, ждет момент принятия. Блейк ходит из угла в угол, рвет на себе волосы и не чувствует боли. Она одним движением смахивает все со стола, вслед за ноутбуком, переворачивает стулья и бьет кулаком по столу. Снова и снова, пока боль не приводит ее в чувства, а взгляд не фокусируется на Экко. В глазах Блейк безумие плещется сильнее, чем у ожившего Валески. Джинни преодолевает расстояние в миг, прижимая Экко к стене, готовая придушить ее. Но девчонка только улыбается, глядя абсолютно холодным безразличным взглядом. — Готова слушать? — участливо интересуется Экко, за что получает весьма ощутимый толчок. — Я убью тебя, если это насмешка, — шипит Джинни в ответ, прямо в губы. — Он жив и он в Готэме. Поздравляю, вы можете воссоединиться. Я даже придумаю Зандеру достойную историю, почему ты опять его оставила. На имя Зандера Джинни будто приходит в себя, почти невесомо вздрагивает. Отпускает Экко и отходит к окну, дыша тяжело и быстро. Экко одергивает воротник куртки, ожидая ответа покорно и тихо. — Я не могу снова его оставить, — глухо отзывается Блейк, чем ставит в тупик Экко. — Хочешь сказать, что любишь его? Джинни задыхается. Если бы она страдала паническими атаками, они бы наверняка сейчас посыпались одна за другой, забивая ее в щели, как осколки. Но сейчас она просто сжимает крепко кулаки, стараясь не впасть в стопроцентную истерику, стараясь оставаться на полу, стараясь собрать все видимые кусочки жизни. — Ты любишь не Джеремайю, — наконец, тихо произносит Экко, усаживаясь в кресло, — а воспоминания о Джероме. Он достоин большего, чем быть тенью психопата для такого же психопата. — Я не… — Оглянись, Джинни, — Экко говорит тихо, успокаивающе. — Разве он заслужил это? Блейк медленно оборачивается. В полном хаосе фигура Экко выглядит ангельски правильно, чистой, собранной воедино и ничто не способно расколоть ее. Экко выглядит цельной. Все, кроме пустых глаз, было в ней идеально. Но даже в пустоте есть то, от чего Джинни усмехается. Она никогда не боялась заглянуть в эту пустоту. — Господи Иисусе, ты любишь его, — с нотками удивления произносит Джинни. — Тогда как ты… — Я люблю его. И хочу, чтобы он был счастлив. Блейк судорожно качает головой, оглядывая хаос вокруг себя. Ее мысли огненным роем бьются о черепную коробку, готовые вырваться в виде крови и разрушений. Но Джинни давно взяла их под контроль. В отличие от того же Джерома. — Он дорог мне, — голос мисс Бодлер напоминает треск льда. — И мне, — шепотом разносится голос Экко. Они так и остаются в этом темном кабинете. Их слова, их откровения, их разбитые мечты и жизни. Джинни перешагивает мусор и осколки ноутбука. Идет неспешно к двери, щелкает ключами, но не вытаскивает их из замка. Она в последний раз оглядывает кабинет. В центре всего этого хаоса спокойно восседает Экко. Джинни хочет что-то сказать ей, что-то о хаосе, но замолкает. Она тихо закрывает за собой дверь, оставляя ключи в замке.