Substitute

      Она была почти полной копией Сквизгаара — те же длинные светлые волосы, бледная кожа и небесно-голубые глаза. Их мимика, жесты и манера одеваться были поразительно схожи, если не сказать — были абсолютно одинаковыми. Но в то же время она сильно отличалась. Токи отчётливо понимал это, когда брал её за руку и ощущал в своей ладони тонкие пальчики, но не грубую руку с истёртыми от игры на гитаре подушечками пальцев, что были такими длинными и быстрыми. Он понимал это, когда обнимал и ласкал её, чувствуя каждый изгиб изящного тела, и уж конечно, её небольшая округлая грудь нисколько не напоминала худощавый торс самого быстрого гитариста в мире.       Токи Вортуз — ребенок с прекрасным воображением.       Как когда-то в детстве он воображал себе лучшую жизнь (и получил её), сейчас он мог представить, что Эмбер — так звали девушку — есть не что иное, как женское воплощение Сквизгаара Сквигельфа. Особенно просто это было в те моменты, когда она скептически поднимала бровь, надменно задирала подбородок или смотрела на него свысока и называла идиотом. Особенно просто это было тогда, когда он действительно выставлял себя перед ней полным идиотом, как у него часто бывало со Сквизгааром.       Их отношения нельзя было назвать серьёзными. Токи совсем недавно случайно наткнулся на неё, и не в толпе бешеных фанаток, нет — на улице, вечером. Он так и не понял, ждала ли она кого-то или просто так стояла у дороги, но эта подробность утратила свое значение, когда между ними с первого взгляда возникла химия. Он явно был у неё не единственным, но Токи было всё равно. Она могла пропасть на несколько дней, без каких-либо предупреждений, но всегда была рядом, когда Вортуз нуждался в этом.       Гитарист никогда не мог до конца признаться самому себе, что стал встречаться с Эмбер по большей части из-за её похожести на объект тайного вожделения. Ему всё-таки нравилась эта девица. Она порой могла быть милой и совершенно непохожей на Сквизгаара — и тогда Токи мог чётко провести грань между тем, чем он обладал, и тем, чего, вероятно, никогда не получит. Днем он был нормальным парнем с красивой девушкой, а по ночам выпускал наружу своего демона эмоций, позволяя ему смешать все образы в непонятную кашу, заставить забыть об Эмбер и использовать её, как суррогат, как правильную и гетеросексуальную замену его скрытой в глубинах сознания мечте. Часто он чувствовал себя виноватым из-за этого, но ничего не мог поделать. Он должен был расстаться с ней… но не сейчас. Позже.       Она стоит около двери в ванную, в одном лишь тонком просвечивающем халатике, с влажными волосами, с которых всё ещё стекают по спине редкие капли воды, и смотрит прямо на Токи, сидящего на двухместной кровати гостиничного номера.       — И чем же мы займёмся? — доносится до сознания сквозь пелену размышлений и сомнений игривый голосок.       Самый обычный американский английский безо всякого акцента. Однако Вортуз настолько пьян, что все слышится иначе. Заплетающимся языком он просит:       — Достань гитара…       — Что?.. — не понимает девушка и, заметив состояние любовника, с лёгким упрёком добавляет: — Эй, да тебе надо спать, пьяная ты рожа! Зачем ты так много пил на той вечеринке?       Токи сжимает в руках белую простыню и пытается сфокусироваться на Эмбер. Картинка постепенно приобретает более или менее чёткие очертания, и он уже чуть внятнее отвечает:       — Я быть в полный порядок. Пожалуйста, достаёт мой гитара.       — Какой же это порядок, дорогой мой?       Эмбер скрещивает руки и усмехается. Она снова напоминает Сквизгаара, чёрт его побери.       — И ты же знаешь, что я почти не умею играть… может, отложим это до утра? — мурлычет она, подходя к Токи.       У неё будто отработанная годами модельная походка, но Токи знает, что она никогда не была моделью.       — Нет, сыграть чуть-чуть, а потом делать что-нибудь другой, — устало просит он.       — Ну ладно, — сдаётся Эмбер и, проходя все той же соблазнительной походкой до шкафа, расчехляет Gibson Flying V.       Она садится с гитарой на кровать, причем так близко к Токи, что их колени соприкасаются друг с другом, и неловко берёт какой-то навскидку вспомнившийся ей аккорд. Гитара издаёт слабый звук с дребезгом, отражающим непрофессиональность игрока. Пусть Сквигельф часто попрекал Вортуза тем, что он плохо играет, он уже давно избавился от проблемы с дребезжащими струнами. За этим аккордом следует череда подобных ему, и Токи всё же распознаёт мелодию, которую играет его девушка.       Только сейчас он видит перед собой не девушку. Ему мерещится Сквизгаар, играющий «Smoke on the Water», Сквизгаар, лажающий в четырёх простейших аккордах, Сквизгаар, прижимающийся к нему коленом… все подавляемые в обычном состоянии чувства вырываются на волю, и «ночной демон» даёт знать о себе.       — Я не понимаю, зачем ты постоянно просишь меня играть тебе?! — обиженно дует губы Эмбер.       «Наивный, милый девчонка, очевидно, ты никогда ничего не понять», — хотел бы сказать ей Токи, но, как обычно, он молчит. Она, не дождавшись ответа, вздыхает и продолжает играть.       Ему всё ещё видится Сквизгаар, лажающий в четырёх простейших аккордах. Это настолько неправдоподобно, что даже отдаёт сюрреализмом и больше похоже на сон. А где, как не во сне, Токи может одержать верх над тем, кто вечно держит его в своей тени? Ведь он знает, как правильно играется эта песня. Вдруг на мгновение пьяная дымка над разумом пропадает, и он осознаёт, что это не сон, и перед ним вовсе не соло-гитарист Dethklok. Нет, это лишь прекрасная замена того, что он хочет на самом деле. Но просветление разума длится недолго, и он снова попадает в сети своих порочных фантазий.       — Эмбер… — неуверенно шепчет он, притягивая Эмбер к себе. Она прекращает играть и откладывает гитару в сторону, с интересом смотря на любовника. — Пора заняться чем-нибудь другой.       — Намек понят! — усмехается девушка и тотчас прижимается своими губами к губам гитариста.       Всё происходит, как в тумане, и наутро Токи, вероятно, ничего не вспомнит: ни сами события, ни то, о чём он думал. И наплевать на эту пустоту и боль в груди, следующую после каждой такой ночи. Наплевать на угрызения совести. Наплевать на Сквизгаара. Ведь у Токи есть замена ему, такая прекрасная и правильная…       И всё же он сразу отворачивается от девушки после страстного соития и притворяется, что спит, а тем временем мысли в его голове путаются, словно нити в немыслимых узлах, и они звучат громко и навязчиво, как телевизор в доме глухого старика. В такие моменты больше всего хочется выключить телевизор или хотя бы сменить канал, но обычно рядом нет пульта. Вот и у Токи нет пульта, чтобы выключить эти чёртовы мысли. Ему надоела эта подделка под желаемое, но без неё он сойдёт с ума, потеряет контроль над собой.       Токи Вортуз — ребенок с прекрасным воображением… но ему надоело жить фантазиями.