Глава 5. Ma nuven’in vhenan
У Энлеи по спине пробежали мурашки, но содрогнулась она вовсе не от холода. Хищное огромное животное, как ей казалось из-за плеча Оналы, уставилось прямо на нее. Браслет на ее руке стал обжигающе горячим, она вскрикнула и, как подкошенная, опустилась на колени рядом с Оналой, лишившись, таким образом, всякой защиты. -Замри! Я не смогу нас так защитить, – прошептала Онала, не двигаясь с места. От ужаса у нее перехватило дыхание, два глаза, пылавшие, словно раскаленные угли, были от нее всего в нескольких шагах, еще немного и огромный волк мог броситься на них. Под его массивными лапами затрещали ветки, но вместо того, чтобы броситься вперед, животное село и облизнулось… Его миролюбивое поведение совсем не внушало ей доверия, да и Онала, стоявшая рядом, напряженно следила за каждым поворотом его головы. Привыкнув к ноюще-обжигающей боли, от которой хотелось заплакать, Энлеа решилась на отчаянные действия. Магия всегда давалась ей с трудом, в минуты страха и отчаяния, но сейчас всем своим сердцем она желала зажечь хотя бы маленькую ее искру, чтобы отпугнуть непрошеного гостя. Это оказалось не так уж и легко, с трудом сгусток энергии, то появляясь, то исчезая, рос на глазах в ее ладони. Животное не двигалось, наблюдая, как магия колет ее пальцы, формируя шар энергии. И как только она почувствовала его вес в своей ладони, то незамедлительно бросила в волка. Волк, казалось, только этого и ждал и всего за секунду, как магический шар поразил бы его, метнулся в сторону от этого места. Энлеа выдохнула, волк повернулся к ним спиной, но перед тем, как двинуться в обратную от них сторону, оглянулся. Боль на запястье от браслета внезапно исчезла, а ее страх немного ослабел, но она все еще не могла полностью очнуться от потрясения, поэтому встала, неуклюже пошатываясь и хватаясь руками за Оналу. - Ты в порядке? – спросила Онала, помогая Энлее встать. - Я немного испугалась, - ответила девушка, все еще опираясь на руку подруги. Онала убрала свой меч в ножны и удивленно заметила: - Но ты не растерялась и использовала свою магию. - Довольно неуклюже и с большим трудом. Я плохо ее умею контролировать. – возразила Энлеа, окончательно приходя в себя и наконец отпустив свою спутницу. - Магию атакующую, по сути своей, контролировать тяжело, - ответила ей Онала. Энлеа принялась ходить взад и вперед, крепко скрестив руки на груди, чтобы согнать с себя остатки того ужаса, который она недавно испытала. Потом немного задумчиво она проговорила: - Это было очень странное животное. - А? Да, здесь много чего можно увидеть, - после этих слов по лицу Оналы пробежала тень, словно ей было известно больше, чем могла себе представить Энлеа. Рыжеволосая девушка схватила Энлею под руку и повела обратно к потайному входу, на ходу бросив: - Пойдем, нам пора. Прогулок с нас сегодня хватит. Снова миновав лабиринт коридоров, они оказались в просторном холле храма, на середине которого располагалась живая изгородь с розовыми цветами и фонтаном в виде статуи волка. Энлеа слегка вздрогнула, взглянув на него, Онала же потянула девушку присесть рядом на белую мраморную скамью. В храме было очень тихо, звук льющейся воды успокаивал, и девушки тоже надолго замолчали. - Онала, а как ты попала сюда? – нарушила тишину Энлеа. - Также как и ты. Мне была нужна помощь, и я попросила, – внезапно быстро ответила Онала, как будто давно ждала этого вопроса, тогда Энлеа удивленно спросила: - Не может же все так просто быть? Боги не должны так делать. - Наверное. Но она пришла и помогла. – утвердительно и задумчиво бросила Онала. Энлеа не могла в это поверить, ей хотелось узнать все поподробнее, но она чувствовала, что еще недостаточно знает Оналу, чтобы задавать ей такие вопросы. - И что было дальше? - Я побила Абеласа, – пожав плечами, просто и с улыбкой ответила девушка. - Ты что сделала? – глаза Энлеи расширились от услышанного, и в голову пришли ужасные видения битвы между Оналой и Абеласом. Она помотала головой, чтобы отогнать их. Онала, наблюдая за выражением ее лица, засмеялась и проговорила: - Да, вот поэтому он меня и не любит. До сих пор зуб точит, клянусь. - Но он выглядит таким спокойным, я не думаю, что он еще сердится. – задумчивым и серьезным голосом ответила Энлеа, а Онала забавляясь диалогом и все еще улыбаясь, продолжила: - Может быть. Митал тогда сказала, что моим способностям можно найти применение. И теперь я служу ей своей силой. - То есть ты личная защитница Митал? – задала логичный вопрос Энлеа, но Онала помотала головой из стороны в сторону. По ее взгляду Энлеа поняла, что коснулась темы, на которую Онала отвечать не хотела. - Нет, совсем не так. Я вхожу в нечто вроде маленькой армии Митал. Но я не думаю, что пока могу тебе об этом рассказывать. Энлее нечего было ответить на ее слова. Между ними повисла неловкая пауза. Она хотела сказать хоть что-нибудь, но Онала сбила ее с мысли и, глядя неотрывно ей в глаза, проговорила ободряюще: - Войдя в обитель Митал, ты уже стала её частью. Я знаю, что еще свежа рана, и ты не доверяешь нам, но поверь, я знаю эти чувства. Как и ты, я была враждебна поначалу, а потом я поняла, что она – как мать. Твоя, моя и каждого, кто чтит ее. Энлеа попыталась представить Митал в образе своей матери, но у нее ничего не получалось. Ее родная мать давно умерла, девушка даже не могла вспомнить ее лица. Перед глазами то и дело всплывали всевозможные оттенки красного, ее мать очень любила красный цвет - это все, что помнила о ней Энлеа. После этих слов, Онала проводила девушку обратно в ее комнату, чтобы Энлеа не заплутала в лабиринтах храма, потом они попрощались, и эльфийка, наконец, смогла остаться одна со своими мыслями.*__*__*
Вся обстановка в комнате - каменные стены с рисунками и мозаиками, огромное окно с цветными стеклами и шелковыми занавесками и этот мягкий, с вышитыми цветами ковер, на который она тут же присела, навевали мысли об уюте. Однако внутри не было ни веселья, ни жизнерадостности, а только усталость. Чувствуя тепло и спокойствие этого места, она с грустью вспоминала лес под снегом и большой костер, который разжег отец, перед тем как им пришлось убегать от погони. Он был таким теплым и уютным, даже несмотря на то, что в лесу было холодно, и рядом бродили опасные лесные обитатели. Там в холодном лесу ее грела любовь близкого ей человека, тогда она ничего не боялась, потому что отец всегда был рядом с ней. Он держал ее ладонь в своей руке, согревая теплом своей любви. А здесь, в этом месте, в этом чужом ей замке, даже несмотря на тепло волшебного огня в каминах и доброжелательности его обитателей, ей было холодно. Она не легла спать в свою новую мягкую постель, скромно расположившись на ковре. Ее волосы рассыпались, словно водопад, по его поверхности, а усталый взгляд остановился на потолке комнаты. Цвета морской волны, он резко контрастировал с каменными стенами и огромными балками из светло-золотистого дерева, расположенными очень высоко над головой. По его поверхности тоже расползались узоры мозаики, которые в свете магических светильников переливались, словно настоящее звездное небо. Длинное, во весь рост зеркало с расписанной рамой, чья неровная поверхность стекла отливала золотом, послало ей ее отражение, и в нем она показалась себе слишком бледной и замученной. Энлеа обняла себя за плечи и закрыла глаза, чувствуя, что у нее больше не осталось сил после снега, волков и этих непонятных эльфов, среди которых ей придется учиться жить. По щеке ее скатилась слеза и спустя короткое время, утопая в тепле и спокойствии, она позабыла о холоде, страхах и своем неизвестном будущем. Зеленой пеленой ее накрыло видение сна. Солнце багрово-красного цвета за холмистым горизонтом, поднимающее свой яркий ореол над осенним лесом, где она бродила среди тонких крон деревьев с пожелтевшими листьями. По щекам ее текли слезы отчаяния, и она все никак не могла найти дорогу из этого леса, упираясь все время в массивные кроны, которые, казалось, окружили ее со всех сторон. -Не плачь дитя, Энлеа, – голос до боли знакомый, теплый и нежный, такой родной назвал ее по имени. - Мама! Ты здесь, – закричала она этому голосу, пытаясь определить его направление. - Я всегда здесь. В твоем сердце. – ответил ей голос. Энлеа начала озираться по сторонам, но ничего не могла увидеть кроме бесконечного леса. Тогда она проговорила в пустоту: - Мама, мне так страшно. - Не бойся Энлеа, ведь я дала тебе то, чем можно защищаться. Используй ее. – ответил ей знакомый голос. - Но я не умею. У меня получилось всего лишь один раз, – попыталась возразить девушка, но голос успокоил ее: - Но ты научишься. Она почувствовала чьи-то теплые руки на своих плечах, и прикосновение алой шелковой материи на своей щеке. Женщина, стоявшая сзади, прошептала ей на ухо: - Мой Свет, запомни только, что я тебе скажу, - Энлеа хотела обернуться и посмотреть, кто стоит сзади нее. Но когда она это сделала, то увидела, что там никого нет, а голос продолжал звучать у нее в голове: - Ничего не бери у них. Ничего не давай им. - Мама? – испуганно проговорила девушка, но никто больше не отвечал ей. Она почувствовала, что осталась совершенно одна, и внезапный испуг сковал ее сердце, она позвала уже громче: - Мама, где ты? Последний крик отчаяния вырвался из ее груди, когда черная тень начала накрывать лес, а желтые осенние деревья потеряли все свои листья. Она побежала, не разбирая дороги, вперед, по сухим листьям, которые, казалось, затягивали ее ноги словно трясина, не давая ступить и шагу. Слезы застилали ее глаза, не давая смотреть, куда она бежит, а ветки цеплялись за ее платье, словно руки, огромные волчьи лапы на ее плечах… Она проснулась от того, что кто-то тряс ее за плечи. И первым, что уловило ее зрение были жуткие огненные глаза того самого волка, которого они видели с Оналой во дворике храма. От ужаса Энлеа позволила себе издать настоящий вопль, который отразился эхом от стен комнаты, и не лапа, а властная человечья рука заглушила его. Волчья маска соскользнула с головы человека, и волосы цвета ольхи рассыпались по его плечам, а удивительные, холодные, льдисто-голубые, беспощадные, как разящий меч, глаза ее владельца с интересом рассматривали свою добычу.