Лондонская тайна района Брикстон

Глава 3. Неверное мнение, погубившее жизнь. Музыка стихала, и грозилась на окончание музыкального вечера. Под вечер всегда пьянело множество мужчин, но в этот день большого количества, как подозревал Писатель, не было. Сегодня было на удивление тихо. Это невероятно радовало мужчину, сидевшего в углу и прожигавшего взглядом девушку на сцене. Сколько ей было? Восемнадцать, девятнадцать? Да какая, к чёрту, разница? Она манила его и окутывала тёмным покрывалом своего хриплого, но высокого голоса. Музыка стихла, Лидия поклонилась зрителям и скрылась за занавесом. Писателю ничего не оставалось, кроме как ждать, ждать что она выйдет на бис, хотя, будучи нетерпеливым, он ненавидел ожидания. Лёгкое облако алкоголя обволакивало мужчину, всё тело стало чугунным, и ему необходимо было присесть. Удивляясь своему опьянению, он вспоминал, сколько же кружек было выпито им. Может, три или две? Неважно! Время было уже позднее, и Писателю пора было отправиться спать, но мужчина, будучи упрямым, смиренно ждал свою чаровницу, и его ожидания не продлились и десяти минут. Девушка торопливо шла к дверям и, поправляя часы на своём запястье, даже не смотрела вперёд. Писатель, увидев, что она спешит, быстрее неё подошёл к дверям, где и стал, как истукан. Девушка, всё ещё заинтересованная своими часиками, не заметила стоящего на её пути мужчину и совершенно предсказуемо врезалась в его грудь. Смущённая таким поворотом событий, юная мадемуазель начала шептать слова извинений, но тот её даже не слушал. Он вытянул из-за спины цветок, сорванный им с клумбы, и гордо протянул ей. Лидия обильно залилась краской и с улыбкой поблагодарила мужчину. Они смотрели друг другу в глаза, но эту романтичность всё же прервал Писатель. — Добрый вечер, я решил подарить Вам этот несущественный презент в благодарность за то, что Вы освещаете это место своей красотой, - его голос невероятно манил и в тоже время отталкивал. — Ох, я... я невероятно благодарна Вам, но... но я не заслуживаю... Мужчина улыбнулся и, подав девушке руку, продолжил разговор: — Вы не против, если мы с Вами прогуляемся? - приняв руку Писателя, Лидия лучезарно улыбнулась. — Вы обворожительны, моя дорогая Лидия. - Писатель открыл дверь, и пара вышла на тёмную улочку. Они шли медленно и вдыхали холодный воздух. Осенние листья, тихо шелестя, медленно падали на дорогу. Серебряная луна освещала лучше, чем фонари. Было тихо, но эту благородную тишину решила испортить юная особа, идущая под руку с Писателем: — Простите меня за вопрос, но как мне к Вам обращаться? Писатель улыбнулся, прикрыл глаза и, глубоко вздохнув, почти шёпотом произнёс: — Зовите меня Писателем. Знать моё настоящее имя Вам, моя дорогая, ни к чему, - мужчина прикрыл глаза, ухмылка красовалась на его лице. — Что ж, давайте побеседуем... Расскажите мне, Вы любите хороший виски и интересные истории? - его глаза как-то странно засияли, а губы пересохли, на что он их быстро облизнул. — Вы знаете...- девушка казалась растерянной, её глаза метались, ища способ улизнуть, но вдруг её лицо поменялось, и она посмотрела в глаза своему ухажёру и широко улыбнулась, — я обожаю это сочетание. Виски и истории - что может быть лучше? - её чуть хрипловатый, но звонкий смех раздался громко. Мужчина на это только улыбнулся. — Аланди, ну мой милый, помнишь, ты обещал взять меня на расследование! - Эбигейл сидела на деревянном стуле и с лёгкостью теребила вьющиеся волосы Алана. Молодой человек что-то скрупулёзно писал в толстом блокноте и время от времени переводил взгляд на газету. — Эби, ты же должна понимать, что это опасно, да и к тому же, ты секретарь Гейла. Ты даже интервью у животного взять не сможешь! Явно задетая этими словами, девушка зло прищурилась на молодого человека, и сейчас она даже казалась привлекательней. — Если ты так считаешь, то и с тобой я поговорить не смогу, я же и двух слов связать не могу, я же идиотка!... — Ну-ну, кто тут бросается такими громкими словами?— громкий баритон сразил обоих, молодой человек и девушка вздрогнули при этом возгласе и приутихли. — А что же вы тут делаете, тем более, в такой поздний час? — А мы спорим! - громко заявила молодая особа, убирая тяжёлую косу набок. - Знаете, что?! Сами разбирайтесь со своим убийцей, а ты, Алан, можешь больше ко мне не подходить! - хмыкнув, девушка повернулась и ушла, закрыв за собой дверь. — Что за женщина! Она... Она... Эх. Да кого я обманываю? - Алан наклонил голову вниз, Гейл смотрел на эту сцену и не мог скрыть своей усмешки. — Алан, не надо отчаиваться! Рано или поздно, ты покоришь её, а пока я советую тебе сосредоточиться на своей работе. У тебя есть идеи по поводу нашего убийцы и его жертв? - Гейл моментально стал серьёзнее, переключившись на более интересуют для него тему. Он был полностью погружён в свои мысли и идеи. — Гейл, ты ужасный человек. Может, поговорим об этом завтра? - усталое лицо Алана свидетельствовало о явном раздражении по отношению к Гейлу. — Дорогой мой друг, выйдя сейчас на улицу, ты в дальнейшем можешь быть убит этим маньяком, я просто хочу поговорить... — Так! На сегодня все разговоры об этом окончены, я намерен идти домой! До завтра, - натянув на себя потрёпанный плащ, парень быстро скрылся за дверью. Настроение у некогда энергичного юноши упало, и это было непривычно. Гейл сел на стул и начал перелистывать один из старых номеров газет, что-то невнятно бубня себе под нос. Тёмно-синее небо затянуло мрачными облаками. Луна скрылась из виду, и, если бы не свет, падавший из окон домов, пара бы заблудилась. Они шли молча, каждый думал о своём. — Моя дорогая, читаете ли Вы американские газеты? - нарушив молчание, спросил мужчина. — Да, мне приходится читать их, я хочу туда перебраться и только с помощью газеты узнаю, каково там. Вы знаете, меня поразил один автор статей. Его имя не известно - он пишет под псевдонимом... Вот только я позабыла, каким... — Чем же он Вас поразил, моя дорогая? - мужчина с подозрением глядел на девушку. Она в удивлении подняла брови и взглянула на него. — Что же вы! Этот автор пишет полную чушь, я не могу его читать, не заливаясь хохотом при каждом слове. Действительно, он просто меня смешит! Совершенно не талантливый и не образованный человек, - девушка смахнула набежавшую слезу из-за смеха, на что Писатель ответил ей презрительным, прожигающим взглядом. В одночасье его мнение об этой юной особе поменялось. Если раньше он был одурманен ей, её голосом и характером, то сейчас она казалась ему вульгарной выскочкой с писклявым голосом. Мужчина поправил волосы и галантно поклонился: — Мадемуазель не желает зайти ко мне и выпить со мной? Немного подумав, девушка неуверенно кивнула. По дороге домой мужчина сам себе доказывал: " Что Америка, что Лондон - женщины везде продажны. Господи, каким я был идиотом!" Девушка, держась за руку мужчины, насвистывала какую-то грустную мелодию деревенского типа. Писатель обратил на это внимание и с интересом прислушался. Было в этом мотиве нечто устрашающее- что-то, что завораживало и одновременно настораживало. Мужчина и сам не понимал, почему у него деревенская безвкусица вызывала такие чувства. Будучи уже в номере, мужчина налил обоим по стакану виски, а сам прошёл в другую комнату, сказав, чтобы Лидия чувствовала себя как дома. Она неторопливо шагала по комнатке, и её взгляд падал то на картины, то на необычную мебель в восточном стиле. Девушка медленно пила из стакана, рассматривая газеты, лежавшие на столе. Заинтересовавшись, она поставила на столик стакан и взяла в руку одну из них. Эта была Американская газета, о которой они говорили. В тексте было много отметок и клякс, ниже стояла отметка "Писатель". Вмиг девушка поняла, что ее сказанное по поводу газеты мнение было лишним, и напудренное личико обильно залилось краской. Внезапно ей стало тяжело дышать. Лицо начало краснеть, а глаза закатились. Девушка шипела, не в силах закричать, её ноги подкосились, и она стала медленно и тихо падать. Её убийца в эти минуты был холоден, его глаза серого цвета, словно серебро, блестели. Мужчина был в ярости и с силой стягивал на тонкой шейке верёвку для перевязки книг, которая, впрочем, пошла не в то дело. Девушка тихо выдохнула, её очи закрылись. Глаза у Писателя бегали из стороны в сторону и блестели в лихорадке, руки его тряслись. В комнате начал раздаваться смех, тихий, больше похожий на всхлип, и только тихое тиканье часов прервало секунду безумства. Писатель остановился и взглянул в дальний угол, где лежал белый плотный мешок. Недолго думая, он с нежностью положил внутрь мешка мёртвую и связал его. Он понимал, что просто выйти с трупом в руках через парадный выход не получится, поэтому, открыв окно, он хладнокровно скинул труп на землю, благо, что жил он на втором этаже. Совершенно спокойно накинув на себя плащ и надев чёрную широкополую шляпу, он вышел. Улыбаясь консьержке, он сообщил, что не может заснуть. — Сердце, будет осторожны, в городе слишком много убийств, - проговорила милая старушка, волнуясь за постояльца, на что Писатель ответил успокаивающим кивком. Старушка даже не понимала, что перед ней стоял убийца, и со спокойной душой отправилась к себе. Писатель вышел и спокойно прошёл к лежачему белому мешку. Закинув его за спину, мужчина улыбнулся и произнёс: — Простите, голубушка, за столь не цивилизованное отношение к Вам, но другого пути у меня не было, - произнес мужчина с сатирическими нотками в голосе. Шёл он быстро, опасаясь, что его могут поймать. Он направлялся к Вестминстерскому мосту - тому самому, что являлся арочным через реку Темзу. Туда он и рассчитывал выкинуть девушку, распрощавшись с ней навек. Писатель стоял и смотрел на мутную воду, а вокруг него царила тишина. Запах сырости извещал о приближении дождя. Недолго постояв, мужчина спокойно скинул мешок, и тот с брызгами упал в воду. Он стоял и наблюдал. Первые капли холодного дождя упали на его пальто и шляпу, он повернулся и ушёл - просто так. Он казался воплощением ада; никому ничего не должен, и совесть его боле не тревожит.