Поразительное на каждом шагу

      Я сидела за столом и делала прописи иероглифов. Увы! Моя каллиграфия — это не то, о чём стоит упоминать. Я до сих пор не могла смотреть на неё без содрогания. Уж не знаю сколько раз в последние дни десятый брат дразнил меня из-за этого. И до недавнего времени я смущалась и краснела, но теперь уже могла стойко переносить его насмешки.       В тот день поездка на лошади была очень весёлой, конечно же, десятый брат сразу продемонстрировал как «маньчжур, сев на лошадь, завоевал мир и взошёл на престол». Даже слабый на вид восьмой брат показал свою ловкость. Я же, сев на лошадь, моментально почувствовала, что лучше уж я буду наблюдать за ними, стоя на земле. Когда мы возвращались, десятый брат всё посмеивался, говоря, что я похожа на девушку хань[1]. Я же думала про себя, что на самом-то деле я она и есть. Прежде чем мы вернулись домой, восьмой брат послал мальчика-слугу, чтобы предупредить мою сестру, поэтому та ничего не сказала по поводу моей прогулки, но её вид счастливым назвать было нельзя. И всё же я неплохо развлеклась и считала, что это того стоило.       После того дня десятый брат часто приходил, чтобы увидеть меня. Однажды я спросила, какими иероглифами пишется «тёмный угол», он затруднился ответить. Таким образом мы несколько раз насмехались друг над другом, пока нам это не надоело. Моя дружба с десятым братом становилась всё сильнее — и это было самое лучшее, что происходило в те дни. Как говорила Цяохуэй:       — Если десятый господин не видит барышню несколько дней, то сразу впадает в тоску.       Я тайком посмеивалась, как этот ребёнок может сравниться со мной? Тем не менее постепенно я перестала считать его невежей. Может он и слишком прямодушный, безграмотный, импульсивный да ещё и наглый, но он был очень похож на моих друзей из современной эпохи. Мне не нужно было искать скрытого смысла в его словах, и я всегда могла видеть его истинные чувства.       Я записала ещё несколько иероглифов. Но мне было трудно сосредоточится, и я решила отложить кисть, когда через унизанный жемчугом занавес увидела неясный силуэт сестры. Она что-то сказала старшему дворцовому евнуху, который после её взмаха руки поспешил прочь. Я вышла и приказала служанке подать мне чай.       — Вечером бэйлэ придёт отужинать с нами, — сказала мне старшая сестра.       — Десятый брат тоже будет? — спросила я, сделав глоток чая.       — Не знаю. Трудно сказать, — ответила старшая сестра и неожиданно приказала всем служанкам удалиться, а после села рядом со мной.       В этом было что-то необычное, но я не могла понять, о чём она хочет со мной поговорить, поэтому молчала. Старшая сестра взглянула на меня и уже хотела что-то сказать, но промолчала.       — Между нами есть что-то, о чём мы не можем свободно говорить? — спросила я, не сдержав своего любопытства.       Она кивнула головой и, наконец решившись, произнесла:       — Тебе нравится десятый брат?       — А! — я немного удивилась, но потом быстро ответила: — С чего это? Мы только играем вместе и не более.       — Это к лучшему, если вы не будете сближаться! — с облегчением сказала она, увидев, что я не притворяюсь, и тут же строго добавила: — Хотя у нас, маньчжуров, не такие строгие правила, как у ханьцев, но всё же ты — девушка, и тебе стоит соблюдать хоть некоторые нормы приличия.       Мне хотелось смеяться и в то же время я чувствовала раздражение. Я злилась, ведь, в конце концов, я и десятый брат всего лишь несколько раз играли вместе, к тому же мы никогда не оставались наедине. Мы ничего постыдного не делали. А смеяться мне захотелось из-за того, что сестра мне напомнила моего учителя из средней школы, который рассуждал об опасностях любви в подростковом возрасте.       Восьмой брат пришёл как раз в тот момент, когда я с Цяохуэй играла во дворе в ласточку[2]. Я уже ударила волан ногой сорок раз, это было как раз моим наивысшим рекордом, до сих пор побить его мне не удавалось. И я, заметив бэйлэ, притворилась, что не вижу его, продолжила играть. Цяохуэй с другими служанками хотела его поприветствовать, но восьмой брат жестом руки остановил их, поэтому все так и продолжили смотреть как я играю. Сорок пять, сорок шесть, сорок семь… увы! В конце концов, не выдержав этой странной атмосферы, я остановилась и сделала вид, что только сейчас заметила восьмого брата, торопливо поприветствовав его. Следом за мной и остальные служанки сделали тоже самое.       — Неплохо отбиваешь! — сказал улыбнувшись восьмой брат.       Я не ответила, просто улыбнулась в ответ. Но подумала: это же ложь! Даже служанки здесь настолько хороши, что могут играть в ласточку, отбивая волан любой частью тела, а я могу только правой ногой. Разве можно это назвать хорошо?       Пожилые служанки подняли занавеси, и восьмой брат вошёл в комнату, я последовала за ним, и, на ходу обернувшись к Цяохуй, сказала:       — Запомни, сорок семь раз.       И замерла, поняв, что стою как раз за восьмым братом, а старшая сестра, склонив голову, закатывает его рукава. Я осмотрелась, но так и не поняла, что мне делать дальше, поэтому так и осталась стоять, глядя на старшую сестру с бэйлэ.       Жолань, закатав рукава восьмому брату, подняла голову и поняла, что я наблюдаю за ними.       — Почему ты там стоишь? — спросила она, покраснев.       Чувствуя неловкость из-за того, что поступила неправильно, я смущённо пояснила:       — Я не знаю, что мне делать, потому и стою здесь.       — Здесь много стульев, ты не знаешь для чего они? — ответил смеясь восьмой брат.       Я подумала, раз уж мне разрешили сесть, надо поскорее это сделать.       — Ещё тебе надо умыться перед едой, — добавила старшая сестра.       Когда мы поели и прополоскали рот, служанки убрали стол и принесли чай. Я помнила, что в прошлый раз, когда восьмой брат обедал с нами, он очень быстро ушёл. Но сейчас он не торопился, и я предположила, что сегодня он будет ночевать здесь. Мои пустые размышления прервали слова бэйлэ:       — Через несколько дней у десятого брата будет семнадцатый день рождения. Так как это не очень важная дата, то во дворце она праздноваться особо не будет. Но мы, братья, хотим использовать эту возможность, чтобы собраться вместе и повеселиться. А так как у десятого брата ещё нет собственной усадьбы, я думаю, что мы можем отпраздновать здесь.       — У меня нет никакого опыта в этом деле, почему вы не попросите старшую супругу[3]? — немного подумав, спросила старшая сестра.       Восьмой брат отпил чая и сказал:       — Она сейчас не очень хорошо себя чувствует. К тому же праздновать здесь было идеей десятого брата.       Старшая сестра бросила на меня взгляд.       — Тогда я организую праздник.       — Поскольку это неофициальное мероприятие, то можешь сильно не усердствовать, нам всего лишь нужно место, где мы можем хорошо повеселиться и не более, — медленно произнёс восьмой брат.       — Наследный принц будет? — спросила старшая сестра.       — Мы послали ему приглашение, но я не могу сказать, придёт ли он.       Жолань кивнула головой.       Она замолчала и теперь сидела, опустив глаза. Восьмой брат тоже не разговаривал, просто смотрел вперёд. Я подняла чашку, решив сделать глоток чая, но обнаружила, что он уже закончился, и потому поставила обратно её на стол. Девочка-служанка подошла, чтобы наполнить её, но я махнула рукой, отказываясь. Чувствуя странную напряжённую атмосферу, и не в силах её больше выносить, я поднялась, сухо сказав:       — Если у бэйлэ нет других распоряжений, то Жоси выйдет.       Восьмой брат едва поднял руку, чтобы дать мне согласие, когда старшая сестра торопливо сказала:       — Ты так рано собираешься спать?       — Нет, я хочу заняться каллиграфией[4], — улыбнулась я в ответ.       — Ты только что закончила обед и сразу же решила заняться прописями? У тебя, может, разболеться живот! — снова быстро проговорила старшая сестра.       Я подумала, что так или иначе уйти сейчас у меня не получится, поэтому только и могла, что делано рассмеяться, и снова сесть. Я позвала служанку, чтобы та налила мне воды. Восьмой брат смотрел на нас, слегка улыбаясь. Я не могла понять доволен он или нет тем, что я осталась.       Тишина. Молчание. Непрерывное молчание. Увы, в этом я не столь совершенна, как эти двое, и не в состоянии это вынести. Я поднялась и сказала:       — Давайте играть в вейци[5], — и тут же спешно добавила: — Нет, постойте, я не умею в них играть, тогда давайте вместо них будут сянци[6].       — Я не умею в сянци! — покачал головой восьмой брат.       — Вот как! — ответила я, и, не зная, что ещё сказать, уселась обратно на стул.       И тишина, снова тишина, непрерывное молчание! Китайские шашки[7], военные шашки[8], карточные игры, офицеры и солдаты, ловящие бандитов[9], онлайн игра Китайский Паладин. Ни одна из моих идей не могла мне помочь.       — Давайте играть в вейци! — наконец сказала я, поняв, что ничего лучшего я придумать не смогу.       — Ты ведь не умеешь играть? — спросил восьмой брат.       — Я не могу научиться? — поинтересовалась я.       Он задумался, а потом улыбнулся — по-настоящему, а не так как раньше, едва заметно:       — Хорошо!       Я смутно припомнила, что так он улыбался, когда мы ехали кататься на лошадях. А потом до меня дошло там, в повозке, так же как и сейчас его глаза смеялись. Но обычно его улыбка не отражалась в них.       Восьмой брат кратко рассказал мне правила вейци, остальное он объяснил мне уже во время самой игры. Он разрешил мне ходить чёрными камнями. В детстве я была очень тщеславна и немного изучала вейци. Но в средней школе начала всё больше времени занимать учёба, да и интерес к ним поугас, и я бросила играть в вейци, где ещё надо было поломать голову, и перешла к более лёгким карточным играм. Немного подумав, я вспомнила высказывание: «Золотой угол, серебряный край и соломенный живот»[10]. И сразу же поставила свой камень в угол доски. Старшая сестра сидела рядом со мной. Я с самого начала хотела, чтобы она увидела, как я хороша, но игра ей была не очень интересна, и я бросила эту затею, сосредоточив все усилия на победе. Вскоре большая часть доски была занята белыми камнями. Но я была несколько подавлена.       — Почему вы сдерживается и поддаётесь мне?       — С чего ты решила, что я поддаюсь? — поинтересовался восьмой брат.       — Если вы не уступаете, то, что вы тогда делаете?.. — ответила я с кислым видом.       — Ладно, ты всё ещё хочешь продолжить? — спросил он.       — Да, — сказала я.       Я очень быстро начала терять свои позиции, и поэтому могла лишь сделать так, чтобы проиграть чуть с большим достоинством. Я позволила себе пожертвовать несколькими камнями. И теперь ломала голову, как наиболее эффективно защитить два оставшихся угла, где оставались мои белые камни. Не знаю, то ли сработала моя тактика, или он всё же немного мне поддался, но два эти моих угла держались.       — Ты раньше играла в вейцы? — спросил восьмой брат, глядя на шахматную доску.       — Я наблюдала, как играют другие, так что немного знаю. И как у меня получается? — сказала я.       — Так себе! — шутливо произнёс он. — Но знай «смелый муж отрубает себе руку»[11]. Ты не завязла в ненужной борьбе, сделав правильный шаг.       Я улыбнулась, ничего не ответив.       Видя, что уже становится поздно, и подумав, что безусловно восьмой брат будет отдыхать здесь сегодня вечером, я встала и сказала:       — Жоси уходит!       Восьмой брат согласно кивнул. Старшая сестра поднявшись, поручила служанкам приготовить для меня ванную. Я церемонно попрощавшись с ними, сразу же вышла. Примечания: 1. Большая часть современного населения Китая относится к ханьцам. Но в тот период истории, о котором идёт речь в книге (династия Цин, начало XVIII века), страной правили маньчжуры. Дело в том, что в отличии от маньчжурских девушек, ханьские не ездили на лошадях. Из-за появившейся в начале X века традиции бинтования ног («лотосовых ножек») они и ходить-то нормально не могли. У маньчжуров такой традиции не было, и после того как они захватили Китай, император издал указ, запрещающий их женщинам бинтовать ноги. 2. Ласточка — ножной волан. Смысл игры в том, чтобы отбить волан как можно больше количество раз ногой или другой частью тела. 3. Здесь 嫡福晋 (dí fújin) где dí главная старшая жена, а fújin маньчжурская княгиня, супруга маньчжурского князя (дин. Цин). 4. Использованное здесь слово 临 帖 означает прописи, когда имитируют каллиграфию великих и знаменитых каллиграфов. В Китае и Японии каллиграфия — это форма искусства, так же, как картины. Поэтому люди, как правило, начинают практиковать каллиграфию путем копирования стилей многих известных каллиграфов, прежде чем в конце концов, разрабатывают свои собственные стили. 5. Вейци (wéiqí 围棋) у нас больше известны как го или облавные шашки. В го играют на прямоугольном поле расчерченном вертикальными и горизонтальными линиями. Стандартная доска имеет разлиновку 19×19 линий, для обучения и коротких неофициальных игр могут применяться доски меньших размеров. Также для игры необходимы камни — специальные фишки двух контрастных цветов, чаще всего — чёрные и белые. Играют два игрока, один из которых получает чёрные камни, другой — белые. Цель игры — отгородить на игровой доске камнями своего цвета большую территорию, чем противник. Перед началом игры доска пуста. Первыми ходят чёрные. Затем белые. Далее ходы делаются по очереди. Делая ход, игрок выставляет один свой камень на доску в любую не занятую точку пересечения линий (пересечения называют пунктами). Камни, однажды размещённые на доске, не перемещаются, но могут быть захвачены противником и сняты с неё. При игре заведомо более сильного соперника с заведомо более слабым традиция предписывает сильнейшему играть белыми. 6. Сянци (xiàngqí 象棋) китайская настольная игра, подобная западным шахматам, индийской чатуранге, японским сёги. Сянци часто называют китайскими шахматами. В сянци играют на прямоугольной доске, расчерченной линиями по вертикали и горизонтали. Размер доски — 9×10 линий, причём, как и в го, фигуры ставятся в пересечения линий, а не на клетки. Между двумя центральными горизонталями находится река (кит. 河, хэ), которая влияет на движение воинов и слонов (название шахматных фигур) Квадраты 3×3, отмеченные двумя диагональными линиями, называются дворцы или крепости. Их не могут покидать генералы и советники (тоже название шахматных фигур). Оба игрока получают одинаковый набор фигур, которые традиционно представляют собой деревянные фишки с китайскими символами. Изображение идентичных фигур для разных сторон может отличаться. Традиционно одна сторона имеет красные фигуры (реже белые), а другая чёрные (которые также могут изображаться синим или зелёным цветом). 7. Настольная игра Китайские шашки (tiàoqí 跳棋) стоит в одном ряду с такими известными традиционными абстрактными играми, как Шашки, Нарды, Шахматы. Она может быть вам известна под названием Халма или Уголки. Главная особенность Китайских шашек — поле в виде шестиконечной звезды, а также то, что игроков может быть двое, трое и даже шестеро. В начале игры участники размещают свои фишки на лучах звезды (эта зона также называется двор или дом). Для победы фишки нужно перевести в противоположный дом. 8. Лучжаньци (陆战棋), также «Китайские военные шахматы» — популярная во всём Китае, однако довольно сложная для европейца (прежде всего из-за иероглифики) военная игра с неполной информацией для двух или четырёх игроков, похожая на странный гибрид игры «Джунгли», сянци, покера, маджонга и «морского боя». Название (Luzhanqi) означает буквально «Игра в поле боя». На особой доске со скелетной разметкой (она похожа издали, скорее, на микросхему какого-то приёмника) фишки разного достоинства ведут военную кампанию в попытке захватить фишку-флаг противника. Наверное, самой странной и необычной особенностью этой игры является то, что все фишки (они здесь больше похожи на тайлы для игры в маджонг) располагаются вертикально, разметкой к игроку и «рубашкой» к противнику. Игроки ведут бой практически вслепую, ориентируясь на сбитые фишки, при этом для игры обычно требуется третий участник, выступающий в качестве судьи. 9. Офицеры и солдаты, ловящие бандитов (官兵捉贼 гуань бин чжоу цзеи) — китайская игра. Участники обычно пишут на листках бумаги иероглифы такие как «гуань» (офицер), «Бин» (солдат) и «Цзеи» (вор), потом каждый их участников тянет по листку, не показывая другим, что там написано. Цель офицера, попытаться выяснить, кто вор или воры и поймать их. 10. «Золотой угол, серебряный край и соломенный живот» 金 角 银 边 草 肚皮. Это высказывание учат начинающие игроки вейци, для того, чтобы запомнить, самые важные по значению пункты (места, куда ходят камнями). Углы доски чрезвычайно важны, и зачастую лучше всего начать устанавливать ваши камни из угла к середине доски. В угле легче атаковать и защитить ваши камни. Поэтому его называют «золотой угол». Края или стороны доски также имеет важное значение, но не настолько как угол, поэтому они называются серебряными. И, наконец, средняя часть доски (живот) наименее важная по сравнению с двумя другими. Поэтому её описывают как «соломенный живот». 11. Смелый муж отрубает руку (укушенную змеей) обр. в знач.: предпринять решительные меры, пойти на крайний шаг; решительный, неотложный.