Свой чужой

Хотя Айк понимал, что ничем перед Хареном не виноват, его неожиданное появление вызвало легкую оторопь. Как давно он пришел?.. Много ли слышал? Если застал хотя бы несколько минут разговора, то все хорошо, значит, он получил еще одно подтверждение непричастности Айка к интригам столичных фламинов. Но вот если слышал только последнюю фразу… впрочем, Айку и тут не в чем было себя упрекнуть. — Боюсь, что я здесь непростительно задержался, — обменявшись с Хареном взглядами, сказал фла Симеран. — Оставлю вас наедине. Лорд Харен, Айк, мирной вам ночи. — Спокойной ночи, фла, — отозвался Айк. Он был рад и не рад одновременно, что наставник столь поспешно уходит. С одной стороны — непонятно, в каком настроении сейчас Харен, с другой же… смирить его, находясь наедине, куда проще, чем при свидетелях. Харен лишь кивнул и сделал шаг в сторону, пропуская фла Симерана к двери. Когда тот ушел, в комнате установилась тишина. Харен смотрел на Айка задумчивым взглядом и почему-то вновь не торопился начинать разговор. Молчание затягивалось. Айк почувствовал легкую нервозность и тяжело вздохнул. Как же с Хареном сложно! Он постоянно вольно или невольно запугивает, держит паузу, заставляет собеседника заговорить первым… Ну да ладно. Айку и в самом деле есть, что сказать. — Фла Симеран рассказал мне, чем столичные фламины занимаются последние годы. Поверь, я не то, что не знал, я ни о чем таком даже не догадывался! Ставить опыты над разумными… у меня это просто не укладывается в голове! Если бы мне об этом рассказал кто-нибудь другой, не наставник… не фламин, я б не поверил. Ведь мы… меня с самого детства учили, что мы несем в мир добро. Возвращаем утраченное, поднимаем цивилизацию на былые вершины. Защищаем угнетенных, дарим надежду. Я привык гордиться своим саном, своими одеждами. Но это! Как они могут?! Как наставник, мой добрый, мудрый наставник, оказался в это замешан?! Всего шесть лет назад он был не такой. Или это я всю жизнь был слеп и наивен и не замечал, кто есть кто? Вот скажи мне, только честно, ты тоже считаешь, что я идиот? —Нет. Не считаю. Ты излишне наивен, этого у тебя не отнять. Но… мне нравится, — Харен подошел к Айку вплотную и обнял его, успокаивающе погладил по спине. — Пойдем-ка, сядем. Он взял Айка за руку, подвел к креслу и усадил в него, сам же устроился на полу у его ног. — Не думал, что когда-нибудь скажу это, но не суди своего наставника строго. Есть цели, которые оправдывают… многое. — Ты правда так думаешь? — Айк скептически хмыкнул. — Почему же тогда ненавидишь фламинов? Не спорь, я вижу, как ты к нам относишься. Как смотришь на фла Симерана, как отреагировал, узнав, что я — фламин. — Это не ненависть. Уж поверь мне, ненавижу я иначе. Фламинам я просто не доверяю. — Верю, — Айк зябко передернул плечами. Ему вдруг стало тоскливо. Он только что узнал о своем наставнике такое, о чем предпочел бы никогда не знать. Его мир рухнул, и он подсознательно надеялся найти в Харене новую опору. Но… если тот, даже будучи жертвой интриг столичных фламинов, оправдывает их, им явно не по пути. Забавно получается… Айк всегда поражался максимализму и бескомпромиссности таинаров, делящих мир на черное и белое, на своих и чужих. Но и сам, похоже, недалеко ушел от них. То есть да, он закрывал глаза на мелкие преступления, которые арунги совершали против других арунгов. А порой даже и не на мелкие. Но… он всегда очень остро реагировал на любую несправедливость. В меру своих сил защищал наложников от господ альфа-аров, помогал друзьям арунгам. И, Великие Боги, совершенно точно знал: нет такой цели, что оправдывала бы любые средства. И если Харен этого не понимает… «если», хаха! Тот, кого свои же называют Кровавым, и не может этого понимать. За его именем стоит целая череда уничтоженных планет, сотни, если не тысячи невинных жизней, оборванных во имя «великих» целей. Так что же теперь, это… конец? — Айк, — Харен положил руку ему на колени, поймал ладонь, переплел их пальцы. — Посмотри на меня. Айк поднял голову и встретился с его взглядом, полным неприкрытой тревоги. — Я надеялся, ты понимаешь, с кем связался. Я не один из ваших добрых Богов. Я привык решать поставленные передом мной задачи жестко. У меня много врагов, а у императора их еще больше, и бороться с ними — моя работа. — Ну да, — Айк хмыкнул. — Ты не один из Богов, это точно. Ну да я тебя, знаешь ли, Богом никогда и не считал. Равно как и невинным таинаром. Понимаю ли я, с кем связался?.. Если быть до конца честными, то скорее нет, чем да. Слухи о тебе ходят… разные, и я их, конечно же, слышал. Но одно дело — досужие сплетни, и совсем другое — правда. — И что? Теперь я стал тебе неприятен? Всего лишь из-за того, что не осуждаю работу твоих же коллег? — Харен высвободил руку и, не вставая с колен, отстранился. На лице его вновь появилось неприступно-холодное выражение. — Неприятен?.. — Айк всерьез задумался. Хороший вопрос! Но, увы, он и сам пока не знает на него ответа. Вернее… знает, конечно же, знает. Если бы речь шла не о Харене, а о любом другом арунге или полукровке, то Айк совершенно однозначно стал бы относиться к нему… не плохо, нет, но настороженно. И уж точно не допустил бы с ним близости, ни физической, ни духовной. Но к Харену он почему-то не мог испытывать неприязнь. И вопреки логике, здравому смыслу, даже инстинкту самосохранения, хотел оставаться с ним рядом. Быть его парой… — Нет. Ты мне не неприятен. Совсем, совсем не неприятен. Хотя, видят Боги, должен бы! Харен громко выдохнул. Вновь поймал его руку, поднес ко рту и поцеловал по очереди каждый палец. — Хорошо. Потому что я бы тебя все равно не отпустил. — Умеешь ты успокаивать! Мой добрый, — Айк выделил это слово интонацией, — бог. Ну да вернемся к нашему разговору. Выходит, ты не винишь фламинов за то, что они ставят опыты над арунгами? — До тех пор, пока они это делают, не выходя из своих лабораторий — нет. Наместник отдавал им не всех преступников, только тех, кто был и так приговорен к смертной казни. — О, то есть, другими словами, есть какие-то «плохие» арунги, и ставить на них опыты можно, а на тебе и твоем окружении — нет? Как интересно! — Айк! Ну что ты как маленький! Или скажешь, тебе жаль, например, альфа-ара, который устроился управляющим в поместье лорда Эшера, несколько лет грабил его, а когда это вскрылось — убил самого лорда, а затем — убил и изнасиловал его супруга и несовершеннолетних сыновей-омег? — Нет. Его мне не жаль. Айк помнил, как впервые услышал эту историю. С самим лордом Эшерем, между прочим, тоже тем еще насильником и садистом, убийца обошелся довольно мягко: убил быстро и безболезненно, а вот его семье не повезло. Их обманом выманили из замка, держали в каком-то подвале, где издевались едва ли не месяц. — Вот видишь. А под указ Наместника попадали только альфа-ары, за которыми числятся жестокие массовые убийства. Так что, считай, им повезло. Их не пытали, некоторые из них даже прожили несколько лишних лет. — Ну… да, пожалуй. Со слов наставника все выглядело иначе. — Я так и понял, — Харен кивнул и вдруг по-мальчишески улыбнулся. — Дай-ка мне ногу, тебе явно нужно расслабиться. Он устроился на полу поудобнее и, ухватив Айка за лодыжку, поставил его ногу себе на колени. Снял домашнюю туфлю и высокий носок, задрал до середины бедра полы хитона. В одну руку взял свод стопы, другой же принялся гладить и растирать нежную кожу. Прошелся по слегка выпирающим косточкам, между пальцами, по подошве… — Ааах, — выдохнул Айк и попытался отнять ногу у Харена. Слишком интимными были его действия. Слишком чувственными и неуместными. Но Харен как обычно его не отпустил. — Что… что ты делаешь? — Извиняюсь. Но ты продолжай, задавай свои вопросы. Не отвлекайся. — Издеваешься, да? — Айк откинулся на спинку кресла и попытался максимально расслабиться. На удивление это у него получилось. Даже, пожалуй, слишком хорошо. Размеренные поглаживания Харена дарили негу, ощущение уюта и покоя. После пережитого стресса хотелось ни о чем не думать, и лишь наслаждаться моментом… Но если Харен ждет, что Айк отвлечется и забудет об их разговоре, то он ошибается! — Ах! Дааа… сделай так еще раз. Да, вот так вот, мммм… Только я все равно не понимаю, почему ты защищаешь столичных фламинов. Они же… ммм, да, как хорошо! Аааах… Они же не ограничились отданными им преступниками. Тут ведь главное начать, стереть границу между «нельзя» и «можно». А дальше жажда познания разрастается, и ее уже не удержать. Это как река в половодье. А знаешь… я, наконец, понял наставника. Это страшно и грустно, но, боюсь, даже я мог бы оказаться на его месте. — Рад, что ты это понял. В жизни каждого есть искушения, не поддаться которым крайне сложно. Харен раскрытой ладонью провел по ноге Айка от стопы вверх, через голень к колену, скользнул на внутреннюю часть бедра. Через белье легонечко приласкал полувставший член, после чего к глубочайшему разочарованию Айка вернулся к его ногам, принялся массировать вторую стопу. — Да. И я ведь чуть не поддался! Наставник предлагал научить меня работать с вашей энергией, и я почти согласился. А ведь знал, что это может быть для вас небезопасно… — Ну нет, ты как раз не поддался, я слышал. Ты молодец. — Ты не понимаешь! Наставник сказал, этот новый источник энергии намного мощнее, чем все, с чем мы имели дело прежде. А я последние шесть лет ищу способ создать портал. В древности таинары практически никогда не путешествовали на дальние расстояния верхом или пешком. В каждом крупном населенном пункте имелся свой стационарный портал, которым могли пользоваться все желающие. Ты только представить: сейчас путь из Риарана в столицу занимает больше недели, а если мы сможем вновь научиться создавать порталы, то это будет дело минуты! — Действительно, удобно, — согласился Харен. Хотя Айку показалось, что он сказал это из вежливости, а на самом деле описываемые перспективы вовсе не произвели на него впечатления. — Это не просто удобно! — возмутился он. — Создание портала кардинально изменит наш образ жизни. Не только облегчит жизнь путешественникам, но и существенно упростит торговлю. Например, сейчас мы практически не имеем возможности получать фрукты и овощи с других континентов, а они — с нашего. Опять же, у наших фламинов нет доступа к их книгам и рукописям… — Ты можешь не убеждать меня, я прекрасно понимаю важность быстрого сообщения между отдельными регионами, — Харен опустил обе ноги Айка на пол и встал. — Так что же, ты хочешь сказать, у тебя есть шанс создать портал? — Да! В том-то и дело, что да! — Айк не удержался и тоже вскочил из кресла. — Я целых шесть лет по крупинкам собирал информацию о том, как были устроены порталы древности. Шесть лет проводил теоретические изыскания, ставил эксперименты. И сегодня у меня наконец получилось найти нужную формулу! — Получилось?.. Что-то днем на донжоне ты вовсе не выглядел победителем. — Я нашел нужную формулу, я знаю, как сделать портал, но мне не хватает энергии. При том, что я и так уже по максимуму использовал всю доступную. Теперь понимаешь, что для меня значило предложение наставника? Тем более, он сказал, что появились какие-то новые правила безопасности. Что теперь можно забирать у вас энергию, не навредив, — последняя фраза прозвучала то ли вопросом, то ли просьбой, и Айк поморщился, ведь он вовсе не собирался всерьез спрашивать у Харена позволения работать с его энергией. Тем неожиданнее прозвучало ответное: — Он сказал правду. — Что?! Откуда ты знаешь?! — У меня есть свои источники информации, — Харен снисходительно улыбнулся. — Они действительно смогли разобраться, чем мы отличаемся от арунгов, родившихся на Ку-восемнадцать. И усовершенствовали технику безопасности. — Ты так уверенно об этом говоришь… Ты общаешься с кем-то еще из фламинов? — Лично я — нет. Но это не мешает мне быть в курсе событий. — Тогда… раз это действительно безопасно, — Айк подошел к Харену вплотную и с надеждой заглянул ему в глаза, — ты не разрешишь мне хотя бы попробовать?.. — Да. Твоему наставнику или любому другому фламину я не доверяю. Но тебе — да. — О! Айку вдруг показалось, что все происходящее с ним — всего лишь сон. Ведь не может же наяву за один вечер произойти столько прямо противоположных друг другу событий. Даже не за вечер — за весь день. Сначала он успешно получает формулу, которую искал долгих шесть лет, но не может ею воспользоваться из-за нехватки энергии. Затем без предупреждения, даже без письма, появляется наставник, с которым они также не виделись уже много лет… Потом — обвинения Харена, мучительные часы ожидания. Неожиданные извинения, страшная правда. Теперь еще и столь смущающие, обескураживающие слова. Харен говорит, что доверяет ему, и это — после того, как всего несколько часов назад он требовал показать переписку с наставником. Слишком уж резкий поворот! Дальше — больше. Фламины в столице убили его воинов и чуть не убили его самого, а теперь он добровольно соглашается позволить Айку поработать с его энергией?! Нет, тут что-то не то. Хотя… рассуждая логически, и сам Айк не должен бы доверять лорду Харену. Слишком мало он о нем знает, слишком страшные о нем ходят слухи. Да и наставник предупреждал его явно недаром, наверняка есть еще какой-то подвох, что-то помимо конфликта Харена с фламинами и мужа-Истинного. Но в том-то и дело, что даже осознавая все эти нюансы, Айк все равно Харену верит. Чувствует в нем кого-то родного, близкого, своего. Кого-то, кто не предаст и не обманет, и чье доверие он сам просто обязан оправдать. Так почему бы их связи не быть двусторонней? Почему бы и Харену не испытывать к Айку той же необъяснимой тяги, того же желания устранить между ними все искусственные преграды?.. Интересно, кстати, а не так ли арунги чувствуют своих Истинных? Вот было бы чудо, если бы они с Хареном оказались предназначены друг другу Богами и судьбой. Но нет. У Харена уже есть Истинный. Супруг, с которым он, опять же по слухам, поступил необъяснимо жестоко. И о котором Айк просто обязан наконец-то спросить. Но сперва нужно разобраться с разрешением на работу с энергией Харена. Вдруг Айк что-то неправильно понял?.. Или Харен так жестоко пошутил? — Так ты согласен? — уточнил Айк. — Позволишь мне научиться работать с твоей энергией? — Учись. Но лишь до тех пор, пока я не почувствую неладного. Имей в виду: я хорошо запомнил те ощущения, что по милости твоих коллег испытал в столице. — Конечно! Безопасность прежде всего. Я бы и сам совсем не хотел тебя потерять, — Айк подался вперед и всем телом прижался к Харену, потерся щекой о его щеку. — Даже если б и захотел, то не смог бы, — привычно проворчал Харен. Положил рук ему на задницу, грубовато, но так восхитительно-правильно стиснул ее. — Так что, ты закончил со своими вопросами? Пойдем в спальню? — и, не дожидаясь ответа Айка, принялся теснить его в нужную сторону. — Да! То есть, нет, подожди… можно еще один вопрос? — Обязательно сейчас? — Харен не остановился, даже не замедлил шаг, и вот уже они с Айком оказались в спальне. — Сейчас?.. — переспросил Айк, и его тут же уронили на кровать. Мысли в голове смешались, он и сам уже не очень-то понимал, о чем хочет спросить, что такого важного мешает им немедленно получить желаемое. Тело наполнилось жаром и томлением, соски заныли от напряжения, член давно и прочно стоял… Так какого же рртеша?! — Да, да, сейчас! Хочу тебя… ахммм… хочу! Давай же, Харен, возьми меня! Я тво-о-ой... Последние слова произвели на стоящего в изножии кровати Харена тот же эффект, что замыкающий штрих на магический контур. Его взгляд в мгновенье вспыхнул безудержной страстью, заставляя Айка задрожать от сладкого страха. Харен взрыкнул что-то неразборчивое и обрушился на него с силой и мощью стихии. Накрыл своим телом, вдавил в матрас, принялся лихорадочно шарить руками по его бокам, бедрам, груди. Животно обнюхал запрокинутую шею, лизнул мокро и горячо, и вдруг впился болезненным укусом. Имитируя метку, хотя бы временно ставя на нем свое тавро… Айк забился в его руках, попытался высвободиться из крепкой хватки. Но не для того, чтобы сбежать, а жаждая удовлетворить собственную потребность потрогать Харена, погладить его защитные пластины и кожу, вылизать всего, зацеловать… Но куда там! Вырваться из рук Харена Айку было столь же легко, как обычному таинару — остановить бурю. Харен, не отрываясь от его шеи, испустил грозный, предупреждающий рык, поймал его запястья, завел их за голову, сжал так, что назавтра наверняка останутся синяки. Айк напоследок еще раз дернулся и затих, отдаваясь на волю Харена. Не отнимать же у хищника свежепойманную добычу! Харен тут же проурчал что-то довольное, отпустил его руки. Но не успел Айк насладиться хотя бы относительной свободой, приласкать его так, как хотелось, как Харен приподнялся с него, задрал хитон, приспустил собственные брюки и вошел единым толчком. Проникновение получилось резким и, несмотря на дневной секс, довольно болезненным. Впрочем, когда Харен задвигался — мощно, с оттяжкой, — боль прошла, оставляя за собой лишь темную, бездумную страсть. Айк и не заметил, в какой момент они с Хареном перевернулись, и он оказался стоящим на коленях, активно насаживающимся на таранящий его сзади член. При этом Харен при каждом толчке, как заведенный повторял: мой, мой, мой… И Айк вторил ему: твой, твой, конечно же, твой… — Ты как? Я не слишком тебя помял? — когда они, отдышавшись, легли рядом друг с другом, спросил Харен. Выглядел он презабавно. Во все еще не снятой, расхристанной одежде, с обеспокоенным, но в то же время — так и светящимся довольством лицом. — Какой своевременный вопрос! — фыркнул Айк. Приподнялся, чтобы снять хитон и охнул от прострелившей пятую точку боли. — Кажется, мы все-таки перестарались. — Дай посмотрю. Харен помог ему раздеться и перевернул на живот. Аккуратно провел кончиками пальцев по краям входа, нырнул внутрь. На удивление, от этих манипуляций Айку стало не больно, а приятно. Он развел ноги, поерзал, предоставляя Харену лучший доступ к своему телу. Почувствовал, как его ягодиц коснулось что-то мокрое и горячее. Обернулся и увидел склонившуюся над его задницей голову Харена, его высунутый язык… Второй раз Айк кончил с языком Харена у себя внутри, и тут же отблагодарил его глубоким, прочувствованным отсосом. Они, наконец, оба разделись и устроились в постели под одеялом. Харен лежал на спине, а Айк прикорнул у него на груди. — Так что ты еще хотел спросить? — выдернул его из полусна вопрос Харена. — Давай уже, покончим с этим, раз у нас сегодня день откровений. А и правда, о чем еще он хотел спросить? Ведь было же нечто важное, существенное. Ах да! Супруг-истинный. Правда, Айк вовсе не был уверен, уместно ли сейчас, в их постели, упоминать мужа Харена. А с другой стороны: если не сейчас, то когда?.. Сколько придется ждать следующего откровенного разговора? Зная нелюбовь Харена к ним и его умение уходить от вопросов, Айк мог бы сказать, что долго. Он неохотно поднялся, переложил подушки, так, чтобы сидеть на мягком, и повернулся к Харену лицом. Тот также сел, всем своим видом демонстрируя внимание и заинтересованность. Ну хорошо! Сейчас так сейчас. — Я уже говорил сегодня, что о тебе ходят разные слухи. Некоторые из них слышал и я. Твой супруг… он правда твой Истинный? Айк ожидал, что Харен привычно замкнется, возможно, даже откажется отвечать, но тот лишь слегка поморщился, кивнул головой. — Я ждал этого вопроса. Правда, все-таки не сейчас. Да, хотя бы тут слухи не врут. Лори действительно мой Истинный. — Тогда что же произошло? — выждав пару секунд и не услышав от Харена больше ни слова, решил уточнить Айк. — Говорят, ты не просто оставил его в столице, но и… прости, если тебе будет неприятно это услышать, но таковы слухи… ты подарил его брату? — И снова да. Подарил. — Но почему?! Он же твой законный супруг! Твой Истинный! — Тебе правда интересны причины? — Харен вскинул брови и наконец исказил лицо в давно ожидаемую Айком надменно-холодную маску. — Конечно. Иначе бы я не спрашивал. Что между вами произошло? — Айк взял Харена за руку, большим пальцем погладил по тыльной стороне ладони. — Спасибо. Ты не представляешь, как много для меня значит твой вопрос. И я отвечу на него. Тебе — отвечу. Пожалуй, чтобы ты лучше понял события недавние, мне стоит начать рассказ с нашего знакомства. Ты, наверное, знаешь, что у нас существует межгалактическая база, в которую заносятся запахи всех половозрелых альф и омег. Эту базу постоянно анализирует специальная программа, и нет-нет да выдает совпадения. Не так часто, как принято считать, но мне в некотором смысле повезло. Мне было двадцать три, а Лори шестнадцать, когда программа вычислила, что мы Истинные. Я на тот момент уже несколько лет, как возглавлял Нулевой Отряд, мне был пожалован титул лорда, и в моей жизни наблюдалось какое-никакое затишье. Так что я, безусловно, обрадовался найденному Истинному, отправил звездолет, чтобы его привезли на Аруну, начал приготовления к свадьбе. Но обстоятельства сложились так, что до самой свадьбы нам ни разу не удалось встретиться. А Лори, он… оказался не самым подходящим для меня Истинным. — Как это? Разве Истинные бывают неподходящими? — Еще как! — Харен горько хмыкнул. — Правда, на тот момент я, как и большинство жителей империи об этом даже не догадывался. Уже позже я заинтересовался феноменом истинности и узнал, что это — один из самых грандиозных обманов в истории. Но арунги и рады обманываться. Самое удивительное, что большинство так называемых Истинных пар в самом деле любят друг друга и счастливы. Но изначально, при поиске, учитывается лишь соответствие геномов. Истинные пары оптимальны с точки зрения потомства, а вовсе не совместной жизни. Ну и, конечно, обычно такие пары находят друг друга физически привлекательными. Обычно! — Харен вновь усмехнулся. — Как ты, наверное, уже понимаешь, нам с Лори не так повезло. Точнее — это ему не повезло со мной. Я-то сразу воспылал к нему «истинной» страстью, и брачная ночь выдалась… да… гм… бурной. — Ты… ты изнасиловал его? — Можно сказать и так. Я же не знал тогда ничего об истинности. Считал, что наши желания должны во всем совпадать. А что Лори скулил и вырывался… так он был первым девственником, с которым я имел дело. Я тогда единственный раз за всю жизнь взял на службе месячный отпуск, и приходил к Лори каждую ночь, а иногда и днем. Все ждал, когда он начнет наслаждаться нашей истинной связью. Но, увы, с каждым днем Лори лишь сильней и сильней боялся меня. Ты не представляешь, как меня это злило! И да, признаюсь, в последние дни того месяца я не всегда был с ним… терпелив. Так что, когда подошел конец моего отпуска, мы оба были счастливы расстаться. Я улетел с Аруны на полтора года, а когда вернулся, обнаружил, что у меня родился сын. Альфа-наследник. Я тогда снова попытался наладить отношения с Лори, но, увы… у нас родился еще один сын, а Лори так и не перестал меня бояться. Мы прожили в браке двенадцать лет, но так и остались чужими друг для друга. Хотя нет. Кое-какие чувства между нами все-таки есть. Он искренне ненавидит меня, а я благодарен ему за рождение трех альф-сыновей. — Но зачем было кому-то дарить его?! Он ведь и так, по твоим же словам, настрадался. — Это был мой ему прощальный подарок. За эти двенадцать лет мы с ним суммарно провели вместе меньше полугода. Зато рядом с ним всегда был Урен, мой младший брат. Я… когда узнал об их связи, сильно вспылил. Даже повторно проверил своих детей на отцовство. Посадил их обоих под домашний арест и, признаться, даже всерьез задумался о том, чтобы стать вдовцом и братоубийцей. Ха! Вот видишь, с каким альфой ты связался?.. — Вижу. Ты — замечательный. Ты же не убил их. И даже позволил им, наконец, быть счастливыми. Я… я горжусь тобой, Харен. Айк сглотнул подступивший к горлу комок, поднес к губам руку Харена и поцеловал ее. — Спасибо, что рассказал. Я понимаю, как тебе было сложно признаваться в неверности мужа, но… спасибо! Ты правда лучший. — Невероятно, что ты так думаешь. Что после всего не боишься меня. Я ведь и правда монстр. — Монстр? — Айк игриво дотронулся до груди Харена кончиком пальца, и тут же отдернул его, словно бы испугавшись. — Всегда мечтал о ручном чудовище. Так что, побудешь моим личным монстром? — Я уже. Уже твой личный монстр. Но и ты не забывай, ради твоей же безопасности, ради нас, не забывай, что и ты — мой.