The Deal

Я попрощался с семьёй, что вызвало их крайнее недоумение. Бросил колледж и сказал друзьям, что, что бы со мной дальше ни произошло, я буду в порядке; они тоже недоумевали. Я составил завещание, пусть мне толком и нечего было оставить семье. Теперь я был готов к тому, чтобы сын Дьявола забрал меня из этого мира. Я бы солгал, сказав, что мне совсем не грустно уходить, но, видя свою сестру живой, счастливой и свободной от рака, я понимал, что поступал правильно. Так что да, я был расстроен, но с другой стороны я ведь готовил себя к этому целый год и в какой-то степени даже хотел уйти, зная, что меня ждёт дальше. Та ночь ровно год назад была лучшей в моей жизни, и я провёл весь год, желая пережить её снова и снова. К сожалению, левитация неприемлема для людей. Я сидел на кровати, ожидая, что произойдёт. Почему на кровати? Потому что весь год на задворках сознания у меня была эта настойчивая фантазия, в которой Вик вдруг появляется посреди ночи в моей спальне и трахает меня до бесчувствия, и теперь, зная, что он появится сегодня, я могу лишь беспомощно притвориться, что моя фантазия осуществится. Но это неправильно — думать о подобном с кем-то настолько злым. Но тогда как тот, кто сделал мне так хорошо и спас жизнь моей сестры, может быть настолько злым? Судя по описанию его работы, он таковым просто обязан быть. Не знаю, сколько времени я так сидел на кровати, и, наверное, это жалко — проводить свои последние часы на Земле здесь, на постели, но мне было плевать. Я просто хотел, чтобы всё уже быстрее закончилось, чем бы это «всё» ни было. Он просто появится из ниоткуда и сразу же заберёт меня в Ад или я сначала должен как-то умереть, а затем очнуться там? Я надеюсь на первое. И что тогда от меня останется? Останется ли здесь моё тело, которое семья сможет похоронить, или меня просто объявят пропавшим без вести? Я отвлёкся от мыслей, когда в комнате появился знакомый неестественный порыв ветра, снёсший пару вещей в процессе. Я тут же вскочил на ноги, оглядываясь и ища в полутьме любые признаки Вика. — Бу, — послышалось за моей спиной, отчего я подпрыгнул. Я быстро развернулся и увидел его во всей своей дьявольской красоте. Он выглядел точно так же, как и при нашей первой встрече, и был всё в тех же узких красных штанах, ничего не оставлявших воображению. И вот он, парень, который занимал каждую мою мысль весь последний год и которому ни за что не дашь больше двадцати лет, стоял передо мной. Парень — или, вернее, демон, — которого я должен, по идее, ненавидеть, но на деле я желал его. В мгновение ока он оказался совсем близко ко мне, прижимаясь своей грудью к моей. Невольно мои глаза метнулись к его полным губам, на которых красовалась похотливая улыбочка. — Привет, — сказал он низким, но в то же время почему-то высоким голосом. - Привет, — ответил я. Привет? Передо мной сын Дьявола, а я говорю ему обычное «привет»? Он поднёс свой кинжал к губам и соблазнительно прикусил остриё. Как прикусывание ножа может быть соблазнительным, я не знаю, но факт остаётся фактом. Кинжал был всё тем же изогнутым к краю, как и в прошлый раз. — Зачем он тебе нужен? — спросил я, глядя на нож. — Потому что, — он помолчал и провёл кончиком ножа вдоль моей челюсти, — здесь я смертен. И не могу ничего делать, кроме как телепортироваться. Кинжал — мера предосторожности на случай, если я буду вынужден защищаться от непокорных душ. — Вроде меня? — не удержался я. — Нет, — усмехнувшись, сказал он. — Ты слишком невинный, хороший, непорочный. Ты и мухи не обидишь. Непорочный? Я более, чем уверен, что не был особо непорочным весь прошлый год, особенно учитывая мои грешные мысли. Но откуда он знает все эти вещи о моей личности? Он ведь не знает меня. Но, полагаю, скоро узнает, раз я проведу с ним вечность. Интересно, что это вообще подразумевает. — Что теперь? — дрожащим голосом спросил я. — Рад, что ты спросил, — бодро ответил он и, подняв руку, щёлкает пальцами. В одну секунду мы ещё стоим в моей спальне в Мичигане, а уже в следующую, на высоте сотен метров, оказываемся на выступе рядом с гигантским столбом. Этот гигантский столб лишь часть огромного моста. Я сразу же прижался к нему, боясь, что упаду. В лицо мне дул холодный ветер, от которого я вмиг промёрз до костей. Оглянувшись вокруг, я заметил городские огни, а под собой — сотни спешащих куда-то машин. — Где мы? — полюбопытствовал я. Наконец-то отойдя от первоначального шока, я отцепился от столба. — Не важно, — сказал он. Судя по его злобной улыбке, он был совершенно доволен, возможно, из-за моего перепуганного лица. — Зачем ты принёс меня сюда? — спросил я. Он придвинулся ближе. Он подходил всё ближе и ближе, пока его лицо не оказалось в паре сантиметров от моего собственного, и я готов был поклясться, что он собирался поцеловать меня, но нет. — Ты же должен как-то умереть, верно? — сказал он и вместе с этим толкнул меня в грудь, швыряя в свободное падение. Гравитация немедленно дала о себе знать, и я услышал свой же леденящий кровь крик, падая в объятия смерти. Падение заняло больше времени, чем я думал. Воздух бил прямо в меня и развевал волосы в жуткий беспорядок. Я пролетел мимо машин и моста и всё падал, и падал, и я уже думал, что разобьюсь о водяную гладь, но вдруг мир подо мной покрылся туманом, даже облаками, и мне казалось, словно я падаю сквозь яму из дыма и пепла. Я закрыл глаза, боясь того, что будет дальше. Я чувствовал, будто моя кожа буквально говорит, и снова закричал. Но не я один кричал. Отовсюду слышались чужие крики; какие-то были женскими, какие-то - мужскими. Я был слишком напуган, чтобы открыть глаза и посмотреть, что происходит. Я всё ещё падал, но эта жгучая боль прекратилась, запах дыма исчез, и мгновение спустя я приземлился на что-то мягкое. Я замер, полностью окружённый тишиной, а затем открыл глаза. Я был в комнате Вика. Я узнал этот потолок и эту большущую кровать с красными атласными простынями. — Что ж, было весело, — сказал голос справа от меня. Меня по-прежнему трясло от адреналина. Я сел, повернулся к нему и первым делом ударил его по руке. — Ёбнутый придурок! — заорал я на него и ещё раз ударил. Я бил его снова и снова по рукам и груди, при этом крича на него. — Нельзя просто так скидывать кого-то с моста, не предупреждая! Ебанутый! Можно было и проще, блять, убить меня, сраный мудак! Казалось, его моя реакция забавляла, но потом он схватил меня за запястья и толкнул на кровать, придавливая к ней. Я стиснул зубы. Гнев внутри меня всё ещё кипел. — Немного заводит, не думаешь? — спросил он, прикусывая нижнюю губу. Низ живота тут же стянуло в узел. Да чтоб его этот соблазнительный голос! — О чём ты вообще говоришь? — огрызнулся я. — О страхе. Вы, люди, называете его афродизиаком. Вы напуганы, а потом хотите утешения, чаще всего — в сексуальном смысле, — медленно сказал он. Я дышал так тяжело от совсем недавних событий, что только сейчас начал потихоньку расслабляться. — Разве я не прав, Келлин? Ты хочешь, чтобы я утешил тебя так, как я умею лучше всего, — заигрывая, продолжил он. Всё, что он говорил, было так сексуально и соблазнительно. — Нет, — соврал я. — Не лги мне, дорогой. А я ведь наблюдал за тобой, знаешь? Я видел, как ты пытался найти себе, о, как вы их называете? Парни? Да, парней. Но никто из них не мог осуществить твои самые сокровенные желания, верно же? — спросил он. Я не отвечал. Он наблюдал за мной? Эта мысль тут же вылетела из головы, когда он медленно начал толкаться своими бёдрами в мои, создавая столь приятное и одновременно дразнящее трение. — Я видел, как ты, лёжа в одиночестве в спальне, выстанывал моё имя, надрачивая себе, потому что те жалкие людишки не могли удовлетворить тебя. Никто и никогда со мной не сравнится, — продолжил он, потираясь быстрее. Я покраснел, вспоминая те моменты. Он это видел? О Боже, ведь это было так часто. И трудно было удержаться. — Не смущайся, Келлин. В конце концов, это стало моим любимым еженедельным событием, — сказал он. От его слов я лишь ещё сильнее покраснел. — Получается, ты, ах, — мне пришлось остановиться, чтобы низко простонать, когда он толкнулся сильнее. — Получается, ты, в смысле, мог залезать в мою голову? — Ты имеешь в виду, видел ли я твои фантазии? Видел ли я, что ты мечтал, чтобы тебя жёстко выебали? Видел ли я, что тебе абсолютно понравилась твоя беспомощность против меня? Видел ли я каждый из твоих секретных кинков? — спрашивал он. Вашу мать, он всё это видел. — А сейчас ты можешь читать мои мысли? — спросил я. — Нет. Я мог читать их, пока у тебя была душа. Но больше у тебя её нет, — объяснил он. Странно, я не чувствую никакой разницы. Я чувствую себя точно таким же человеком, как и когда сидел на кровати совсем недавно. Но было всё же одно отличие; я был жутко возбуждён. Из-за его движений я толкался своими бёдрами ему навстречу, умоляя о большем. Мне так нужна была разрядка, особенно от него. — Сделаешь одолжение? — спросил я. — Какое? — Укуси меня, — попросил я. Он улыбнулся, обнажая свои бритвенно-острые клыки. — Тебе повезло, что я должен тебе приветственный трах. Но не думай, что я буду и дальше таким же добрым и уступчивым, — сказал он. Приветственный трах? О да, блять, пожалуйста. Он склонил голову к моей шее и слегка коснулся её зубами, но ещё не впился в неё. Сначала он схватил в руку мою эрекцию. Куда, блять, делись мои штаны? Ну, куда бы они ни делись, их не было на мне из-за его сил. Он поглаживал мой член какое-то время и только потом укусил. Все мои мышцы сразу же сжались, и я чувствовал, как его яд разносит по телу экстаз. Стоило ему дойти до той самой области внизу, и я пропал в этом наслаждении. Вскинув последний раз бёдра, я кончил ему в руку со стоном. — Хм, ты быстро, — дразнил он. — Посмотрим, сколько раз я смогу заставить тебя кончить за, ну, скажем, десять минут, — предложил он. Что? Но звучит это… интригующе. Он слез с кровати и подошёл к стене. Простым взмахом руки он открыл раздвигающиеся двери. Я приподнялся на локтях, наблюдая за ним и гадая, что же он использует на мне. Я мечтал о каждом предмете и том, что он сделает со мной с их помощью, весь последний год. Почему я чувствую себя такой шлюхой сейчас? В смысле, я знаю, что я теперь принадлежу ему и все дела, но нельзя ли как-то поубавить пыл? Блять, да мне уже даже похуй. — Знаешь, тебе повезло, что это — твой приветственный трах. Мне нравится, когда мои новые «игрушки» в первый раз получают удовольствие, поэтому я не буду подвергать тебя боли. Пока что. Сегодня всё направлено на то, чтобы тебе было хорошо, и, поверь, тебе будет очень хорошо, — сказал он. Через секунду он вернулся ко мне, стоя на краю кровати и держа верёвку. Я чувствовал, как какая-то невидимая сила тащит меня прямо к нему. К магии — или что это вообще — мне придётся ещё привыкнуть. Хотя я совершенно не против той штучки с левитацией. — Встань, — сказал он, когда я оказался рядом с ним. Я сделал, как он велел, а затем он буквально разорвал мою футболку. Она была последней вещью, что хоть как-то прикрывала меня, и теперь я стоял перед ним полностью обнажённый. Он осмотрел меня сверху донизу, одобрительно улыбаясь. Взяв меня за руку, он привёл к изголовью кровати, к одному из столбов. Вик развернул меня лицом к этому столбу и, положив мои руки так, чтобы я обхватывал его, связал их вместе. Всё это время он ухмылялся мне. А теперь я застрял у столба со связанными вокруг него руками. — Зачем нужно меня связывать? — спросил я. — Затем, что я не хочу, чтобы ты распускал руки. Если ты и получишь сексуальное удовлетворение, то только от моих рук, — ответил он. Не могу дождаться. Он обошёл меня сзади, вновь начиная потираться об меня. Если ещё секунду назад красные штаны были на нём, то теперь их уже нет. Должен признать, его силы порой бывают очень и очень удобны. Дразня, он продолжал тереться, а затем медленно начал входить в меня. Почему-то его член был влажным; разве он доставал смазку? Наверное, это снова его магия. Не знаю, но это было чертовски приятно, хотя с другой стороны я не занимался сексом уже довольно давно, так что было немного больно. Он вошёл в меня лишь наполовину, после чего резко протолкнулся до конца. — Аах! — закричал я от идеального сочетания боли и удовольствия. Я задержал ненадолго дыхание, а затем медленно выдохнул, привыкая к ощущениям. — Хочешь, я ещё раз укушу? — предложил он мне на ухо, слегка прикусив его. Я не мог выдавить и слова, поэтому просто мотнул головой. — Как хочешь. Сейчас я тебя выебу, — сказал он, а я только кивнул. И он сдержал своё слово: он вышел, а затем снова резко вошёл. Я никогда не чувствовал себя таким наполненным. Это было потрясающе. Великолепно. Сногсшибательно. Именно этого я хотел весь год. Я вцепился в столб, а он двигался всё быстрее и быстрее внутри меня. Каждый раз, когда он входил в меня, я ударялся грудью о столб и понимал, что завтра на ней точно будут синяки, если они, конечно, всё ещё могут появляться на мне. Но я любил каждую секунду нашего секса. Мне нравилось чувство беспомощности против него. И я не мог сбежать, даже если бы захотел. — К-коснись меня, — взмолился я. Рука, до этого державшая меня за бедро, переместилась к моему члену. Надрачивая мне, он лишь сильнее усиливал моё удовольствие. — Тебе нравится? — спросил он. — Да. — Сильнее? — предложил он. — Пожалуйста, — выдохнул я. Я не думал, что это возможно, но он начал вбиваться в меня сильнее и сильнее с каждым разом. Ощущения захватили меня, и вскоре я кончил с блаженным криком. — Это номер два, — прошептал он. О Боже, он ведь не может и дальше меня трахать? Однако он мог. Он продолжил ебать меня, и я даже не успел отойти от оргазма, потому что почувствовал, что снова возбуждаюсь. Он укусил меня в плечо, и его яд сотворил магию со мной в очередной раз. И снова — в этот раз намного быстрее, потому что он не дал мне отойти от предыдущего — я кончил, низко простонав. — Вик, пожалуйста, хватит, — умолял я. Меня трясло, и едва хватало сил вообще стоять на ногах, даже держась за столб. Но он не остановился. Всё моё тело ослабело и было крайне чувствительно. Он стимулировал мой член, и с каждым прикосновением мне казалось, что я на грани. Если бы это не чувствовалось так чертовски хорошо, то, наверное, было бы уже больно. Но я игнорировал боль. Слишком много просто для того, чтобы мне было хорошо! Хотя кого я обманываю? Я люблю пытки. — Быстрее? — спросил он. — Нет! — выкрикнул я, но он всё равно сделал по-своему. Он начал быстрее вдалбливаться в меня и поменял угол, и теперь каждый раз, когда он входил в меня, он задевал ту самую точку, заставляющую меня кричать. — Прекрати. П-прошу, х-хва-атит, — заикаясь, просил я. Он снова проигнорировал мои мольбы и продолжил трахать меня. Я простонал, когда очередной оргазм настиг меня, от которого всё моё тело потряхивало. Как это вообще возможно? Ни один человек такого не выдержит! Но в этом-то и дело; я больше не человек, а он сын Дьявола, и ему подвластно всё. Мои ноги подкосились, и в то же мгновение верёвки исчезли, а сам я смог упасть на кровать с помощью Вика. Он толкнул меня на неё, и сейчас я абсолютно наслаждался её мягкостью. Он не прекратил трахать меня. Просто не мог прекратить. — Ах, блять! — закричал я, когда ещё один оргазм захлестнул меня. Я сжал простыни в руках и громко простонал. Как он в принципе может понять, что я хочу, чтобы он остановился, когда сам я стону, потому что мне настолько хорошо? — Достаточно? — спросил он. Моим ответом послужил тихий полустон-полувсхлип. Сделав ещё несколько толчков, он вздрогнул и упал на меня сверху. Наконец-то это закончилось! Но, Боже мой, именно это мне и нужно было после года желания его. Теперь я сполна удовлетворён. У меня совершенно не осталось сил, а тело до сих пор потряхивало от такого секса и казалось мне хрупким. Я тяжело дышал, как и Вик надо мной. Он вышел и перевернулся на спину рядом со мной. Повернув голову, я посмотрел на демона похоти. В какую чертовщину я ввязался?