Приливы

VI

Прошли дни и недели. Все повесили на того старика, Лаура. Решили, что он практиковал магию крови, и мертвецы поднялись из-за этого. Их упокоили, предав огню все тела, и постарались забыть. Анна возглавила крошечный святой поход — вместе с другими сестрами прошла по всем угодьям, ища среди фермеров других затаившихся магов. Она рьяно перетрясла все их вещи в поисках посохов и иных атрибутов мага, но осталась с носом — больше чародеев не нашлось. Мэган без своей родни оказалась вполне сносным партнером. Их с Кастиэлем дом был неподалеку от угодий, и она порой заезжала к нему, советуясь по поводу строительства. Кастиэль ничего толком не понимал и лишь твердил, что ему нужна комната рядом с их спальней, соединенная потайной дверью. В это утро Мэган беспардонно пришла к нему, разбудив своим хорошо поставленным голосом: — Птенчик, хватит спать. — Пошла ты, — буркнул Кастиэль, глубже зарываясь в подушку. Ничуть не обидевшись, Мэган села на его кровать и развернула на коленях карту. За последние два месяца она приезжала в усадьбу Хейвенов уже который раз, оставаясь на ночь. — Твой отец меня побаивается. А ты почему все еще нет? — Мэган больно ткнула его локтем под ребра. — Смотри, мне нужно твое мнение. Кастиэль кое-как разлепил глаза. Сердито завернувшись в пуховое одеяло, он сел рядом с Мэган. Ему совершенно никакого дела не было до столовой, но он попытался вникнуть в суть вопросов Мэган. Они сошлись на варианте в орлесианском стиле. Дом рос как на дрожжах. Они взяли за основу руины старого особняка, разрушенного еще до Мора, и строительство обещало закончиться быстрее, чем предполагалось. Сдвигалась ближе и свадьба. К счастью, выбирать костюм было еще рано. Кастиэль знал, что пока не готов к мытарствам и походам по магазинам в сопровождении Анны. О ней у бойкой на язык Мэган тоже сложилось мнение. Как-то раз она заявила Кастиэлю: — Она — не настоящая сестра. Из Церкви ее не выгнали только из-за ее денег и инвестиций. Все монашки кроткие и милые, а у Анны вагон ненависти и высокомерия. Да и не нужно Создателю ее целомудрие, лучше бы она нашла себе мужика. И Кастиэль с ней полностью согласился. Днем он, закончив с отцом расчеты по возрождению производства тканей, прогулялся по угодьям. Он зашел к Сэму. Тот уже перестал воспринимать его в штыки и почти смог назвать Кастиэля другом. Завидев его, Сэм поднялся на ноги — до этого он пропалывал грядку — и поприветствовал: — Отдыхаешь от безделья, аристократ? — Да, что-то притомился, лежа на подушках. Завидуешь? Поболтав с Сэмом, Кастиэль пошел дальше. Туда, где условился встретиться с Дином. В лесу было тихо, ни одна птица не нарушала тишины вскриком или пением. На поляне, где листья падали почти круглый год, Кастиэль заприметил Дина. Тот лежал на траве, заложив руки за голову. Он услышал шаги Кастиэля, кинул на него взгляд и тут же нахмурился. — Ты все еще хромаешь, — почти обвинил Дин. Он рывком сел. — Просто для того, чтобы ты меня пожалел. Кастиэль переступил через его ноги и сел к Дину на бедра. Он склонился, целуя его, а Дин, обняв одной рукой его за талию, вторую положил на больное колено. Оно почти не беспокоило Кастиэля. Он привык к ноющей боли, и донимала она лишь во время долгих прогулок. — Моя вина, — буркнул Дин. — Нужно было лучше стараться. — Эй, — Кастиэль поймал его лицо в ладони и посмотрел в травяные глаза. — Ты сделал все, что смог, и даже больше. Все хорошо. Я уверен, что оно заживет. На самом деле он твердо знал, что хромота останется на всю жизнь. У него не было никаких доказательств. Он просто знал, что так и будет. — Дай еще раз попробую… — Не надо, вдруг кто… — Если только деревья увидят и донесут. Не слушая возражения Кастиэля, Дин прикрыл глаза, сосредоточившись. От его ладони, лежавшей на колене Кастиэля, полилась теплая энергия, нежно-голубой свет. Это длилось несколько мгновений, но Кастиэль ощутил себя полностью обновленным. Вся сила Дина ушла впустую, дав ему заряд бодрости, и никак не помогла колену. Причина боли лежала глубоко — в неправильно срощенных кусочках кости, или в крошечной трещине, неважно. Но добраться до нее Дину не удавалось. — Неудачник, — констатировал Дин, открывая глаза. — Я — неудачник. — А я думал, что тебе страшно повезло, раз ты получил меня… Дин, фыркнув, заткнул его поцелуем. У него было мало времени — отец наказал Дину приготовить обед и прибрать дом, а потом проверить у Сэма задание, оставленное Джоном. С математикой Дин справлялся лихо, а до обучения грамоте у Кастиэля так руки и не дошли. К тому же Дин мастерски увертывался от всех попыток чему-то его научить. Напоследок Дин остановился, взяв его за руку, словно что-то вспомнив. — Кас, — робко начал он, — ты дал Сэму кинжалы для тренировок… — Нет, я подарил ему кинжалы для боя. Когда-то давно, на девятилетие или на одиннадцать лет, Кастиэль не помнил, одна из дальних тетушек принесла ему дорогой и красивый подарок — два кинжала в искусно прошитых кожаных ножнах. Лезвие было выполнено из сильверита с вкраплениями драконьего камня, от чего их оттенок тяготел к коралловому, а на солнце — почти алому. Кастиэль недолго с ними играл — его быстро увлек бой с вещицами побольше, но он подозревал, что именно из-за парных кинжалов, с которыми он развлекался в детстве, он и освоил бой на двух мечах. Ему кинжалы были ни к чему — пылились в шкафу. Он почти забыл о них. Но недавно вспомнил и догадался, кому они пригодятся. Может, лед растопил именно этот подарок, но Кастиэль предпочитал думать, что Сэм просто к нему привык. Кинжалы пришлись ему по вкусу, даже больше — такого чистого восторга Кастиэль никогда не видел. Он смотрел, как бережно Сэм прижимает кинжалы к груди, спрашивая, как за ними ухаживать, и убеждался раз за разом: теперь они в надежных руках. — Кас, это дорогой подарок… — Дин хмурился. — И что? Ты думаешь, это чем-то обяжет Сэма? Дыхание Создателя, он ребенок. И пусть он учится бороться с их помощью. Меч — не для него. Дин вздохнул. — Мне в жизни не отплатить за них. Кастиэль начал терять терпение. — Тебе и не надо, я подарил их Сэму. Просто так. Безвозмездно. И если ты станешь давить на него и болтать, что это дорогой подарок, тебе не поздоровится. Дин усмехнулся: — Ладно-ладно, я и забыл, что ты тут главный. Дверь вечером не закрывай. Я прикроюсь Теневым Плащом и забегу к тебе. Хочу сделать кое-что приятное, — Дин поиграл бровями. Они уже проводили время вместе в покоях Кастиэля — заклинание Дина, Плащ, позволяло ему проскользнуть невидимым. Только держалось оно недолго… Кастиэль воодушевился, но в тот же миг недоверчиво уточнил: — Если это завуалированный способ поблагодарить за кинжалы… — Нет! Я не настолько продажен. — Ну ладно, — успокоился Кастиэль. Они дошли до кромки леса, держась за руки, а потом с сожалением разъединили ладони. Им нужно скрываться, и им придется делать это даже в новом доме. Придется делать вид, что они чужие друг другу до скончания веков. Скорее хромота Кастиэля пройдет, чем они рискнут появиться в обнимку на людях… Кастиэль погрустнел от этой мысли. Может быть, если бы он был обычным человеком, а не сыном маркиза, хозяина их угодий, то ему бы позволено было любить Дина открыто. Вечером, в ожидании Дина, Кастиэль принял ванну с душистыми маслами. Размокая в горячей воде, Кастиэль весь погрузился в мечты о новом доме. В последнее время он предавался им все чаще и чаще. Когда Дин приотворил дверь и просочился внутрь, постепенно избавляясь от действия заклинания и приобретая плоть и объем, Кастиэль уже читал в постели, но его волосы все еще были мокрыми. Дернув носом, Дин довольно улыбнулся: — Принимал ванну с этими твоими пузыречками? Кастиэль откинул одеяло, кивнув. Что написано в книге, он толком не понимал: все его мысли были заняты Дином в предвкушении их встречи. Пока все было привычно. Дин, прижав его к кровати, скользил губами по шее и плечам, ласкал руками, попутно избавляясь от одежды. Но, едва Кастиэль попытался перехватить инициативу, Дин прижал его запястья к изголовью и прошептал: — Ты мне доверяешь? — Безгранично, — Кастиэль пропадал в его глазах, затопленных черным зрачком. По его рукам скользнула ткань… и запястья Кастиэля оказались привязаны к прутьям изголовья. Дин перетек назад, сев на пятки, и провел ладонью от шеи Кастиэля вниз — прочертил линию по груди и животу, коснулся напряженного члена и внутренней стороны бедер. Кастиэль, сглотнув, развел ноги шире. Дин, к его удивлению, не потянулся за смазкой. Закинув ногу Кастиэля к себе на плечо, он согнул ее в колене и провел губами по бедру, оставляя легкие поцелуи. О… Кастиэль догадался о сюрпризе. Он давно о нем грезил. А может, эти фантазии появились в тот миг, когда он впервые увидел губы Дина. Дрогнув в нетерпении, Кастиэль вытянул кончики пальцев ног, попытался податься ближе, но Дин положил ладонь ему на низ живота, пресекая движения. Он не спешил сегодня. Изматывал, приближался поцелуями к паху, откатывался и прикусывал бедра. В конце концов его губы сомкнулись вокруг головки члена Кастиэля. Кастиэль прикусил губу. Нельзя шуметь. Могут услышать. Дин, словно уловив его мысли, хитро улыбнулся, так и не выпустив головку, зажатую между губ. Он обхватил основание члена Кастиэля и медленно скользнул вниз, стараясь взять глубже. Машинально дернув руками, Кастиэль вспомнил, что они привязаны, и он не может прикоснуться к лицу Дина. Дин взял наполовину, головка уперлась ему в щеку, оттягивая изнутри, и Кастиэль до боли хотел коснуться кожи Дина там, где ее натягивал его член… Но не мог. Язык Дина скользнул, играя с Кастиэлем. Красивые яркие губы Дина, влажные от слюны, вернулись к головке и снова пустили член в теплое нутро. Его обволакивала мягкость. Это лучшее, что я когда-либо испытывал. Кастиэль изо всех сил дернулся, пытаясь вбиться глубже, бедра дрогнули, а лента скользнула по запястьям, почти сорвавшись. Дин, чувствуя его нетерпение, откровенно наслаждался и дразнился, замедляя темп. Кастиэль развел ноги шире. Дин, пережав его член у основания, резко ускорился, сильнее обхватывая губами, и Кастиэля надолго не хватило. Он забился, зашептал имя Дина, умоляя его. В нем все горело, готовясь взорваться, но пальцы Дина не позволяли кончить. Дин почти с садистским удовлетворением неторопливо выпустил его член изо рта, прижался губами к головке и лишь тогда разжал пальцы. Кастиэль открыл рот, не позволяя себе застонать, весь выгнулся. Он на миг ослеп и оглох, удовольствие пронеслось белой вспышкой, и спустя мгновение Кастиэль увидел, как его сперма пачкает губы Дина. Дин приподнялся на локте, провел указательным пальцем по нижней губе, размазывая сперму, и с похабной усмешкой облизался. Он плавно подался наверх, к Кастиэлю. Навис над ним и, опираясь на одну руку, второй скользнул вниз, к своему члену. Тот упирался тяжелой горячей твердостью Кастиэлю в живот. Они не говорили. Смотрели друг другу в глаза. Дин мерно двигал рукой, а Кастиэль, привязанный к изголовью кровати, не мог до него коснуться. Он потянулся к губам Дина и закрыл глаза. Поцелуй, долгий, грязный, снова заставил Кастиэля хотеть Дина. Он уже растягивал себя, пока принимал ванну, и Дин почти сразу в него вошел. Он склонился, упираясь лбом в лоб Каса. Единение было абсолютным. Даже вдохи и выдохи их совпадали. Кастиэль с легким, как взмах крыла стрекозы, стоном кончил, почувствовав, что внутри него ударила струя спермы Дина. Потом Дин принес влажное полотенце и вытер его бедра и свои губы. И лишь после этого потянул шелковую ленту за кончик, освобождая руки Кастиэля. Наконец дождавшись этого, Кастиэль прижал к себе Дина, запустил пальцы в его волосы, провел по губам. — Опять твои нежности, — усмехнулся Дин, словно сам не любил быть ласковым. Он отбросил полотенце и перекатился на спину. Кастиэль растянулся на груди Дина. Идиллия. С ним. Только с ним вдвоем. Дин накрыл их одеялом, натянув его чуть повыше бедер. Они бы заснули, если бы не стук в дверь и мгновенное ее открытие. Кастиэль, с едва не остановившимся сердцем, машинально дернул за одеяло, словно оно могло скрыть Дина. Тот напрягся, сжав кулак. — Прикройтесь, голубки. Кастиэль уронил голову обратно и застонал. — Мэган! Какого Мора ты приперлась? Дин приподнялся на локтях, не сбрасывая с себя Кастиэля, и с интересом уставился на Мэган, прошедшую через всю комнату. Взяв кресло, Мэган подтащила его к кровати. Она уселась, подперев подбородок ладонями. — Долго будете друг на друга таращиться? — Кастиэля уколола ревность. — Не, — Дин мотнул головой. — Было б на что. — И вправду, не на что, — согласилась Мэган. — Кастиэль, мне придется уехать. Лишь сейчас он заметил, что она в дорожной одежде. Дин переменил положение, усаживаясь, и Кастиэль, недовольно поморщившись, слез с него. Теперь они сидели напротив Мэган, прикрываясь одним одеялом на двоих, словно их выставили из общественной бани на улицу раздетыми за непристойное поведение. — И ты решила мне об этом сообщить? — скривился Кастиэль. — Подумала, может, тебе будет интересно. К тому же мне хотелось познакомиться с тем, кто будет жить в спальне моего мужа, — взгляд ее круглых карих глаз скользнул по веснушчатому плечу Дина — оценивающе, но то был холодный расчет, анализ. Препарирование. Пронизывающий взгляд Мэган опять сменился беззаботным. Она заговорила: — Рабочие прислали ворона. Им мерещится призрак. Придется разбираться. — Призрак? — насторожился Кастиэль. — И ты собираешься… — Волнуешься за меня? — она усмехнулась. — Как думаешь, на кого меня обучали? — На лучницу? — предположил Кастиэль. — На барда, — Дин обнял его за талию одной рукой, словно мог защитить. — Верно, котенок. На барда. Призрак меня не слишком пугает. Кастиэль постарался не открыть от удивления рот. Барды слыли лучшими убийцами. Ловкими, хитрыми, способными на любую подлость. Они завлекали разговорами или песнями, умело вели беседу, выигрывая в великосветскую Игру, а потом тихо, без шума убивали. Словно в первый раз увидев Мэган, Кастиэль разглядел зачарованные кольца на ее руках — одно с ядом, другое, без сомнения, зачаровывало оружие и наделяло его сверхъестественной силой. Походная одежда — сшитый по фигуре доспех из прочнейшей кожи, редкой и безумно дорогой. Сильные руки и ноги. И верхом она ездит мастерски… И, наконец, родные Кастиэля и даже слуги в его доме души в ней не чают — Мэган околдовала всех без магии. Ей бы в Орлей… Ко двору императрицы… Там оценили бы ее умения по достоинству. Что за паутину плетет она здесь, рядом с Кастиэлем? — Береги себя, птенчик, и стереги своего котенка. Я скоро вернусь. Мэган вспорхнула с тяжелого дубового кресла и, больше не играя, с легкостью вернула его на место, словно оно ничего не весило. — Ты же не сожрешь Каса, ощипав ему крылья? — мрачно поинтересовался Дин. Мэган обернулась к нему. Кастиэль поймал себя на том, что и сам напряженно ждет ответа. — Это не входит в мои планы. Не забудьте запереть дверь. Следующим гостем может оказаться кто-нибудь нежелательный. Мэган, рисуясь, разбежалась и сиганула в распахнутое окно. Кастиэль подлетел к нему, но недостаточно быстро. Всего второй этаж, но расшибиться проще простого. Однако он отчего-то не сомневался, что Мэган выпорхнула, сделав двойное сальто, и приземлилась на ноги. Мэган помахала ему с земли, прощаясь. Кастиэля посетило стойкое чувство дежавю, за тем исключением, что они с Мэган поменялись местами — она внизу, а он в окне, как картина в раме. Кастиэль повернулся к Дину. Ночные мошки вились за его спиной, а прохладный ветер шевелил волосы. Весна почти уступила место лету. — Я не знал, — покаялся он. Дин фыркнул: — Я это по твоему лицу шокированному прекрасно понял. — И… что ты думаешь? Она ведет свою игру? — озябнув, Кастиэль обхватил себя за плечи. — Определенно. Но, — взгляд Дина скользнул по телу Кастиэля, — тебя она не тронет. — Откуда ты знаешь? — Так… — туманно ответил Дин, и его глаза на миг подернулись пеленой, словно мыслями он был далеко отсюда. — Вижу. Так что, — он скинул с себя задумчивость, — будешь дальше морозить зад или вернешься ко мне? — В жизни передо мной не стоял такой тяжелый выбор, — Кастиэль захлопнул окно и двинулся к Дину. Так или иначе, он всегда будет возвращаться к нему. Кастиэль видел это так же ясно, как Дин — намерения Мэган. *** Гром грянул всего через три дня — Кастиэль чувствовал себя так, словно в тот миг весь мир сдвинулся с места, и все, что было незыблемо, разрушилось раз и навсегда. Он отрабатывал агрессивную технику боя с мечом и щитом. Последние его вынужденные схватки показали, что Кастиэль хорош в драке лишь со своим учителем, а настоящее сражение выбивает его из колеи. Недостаток опыта играл свою роль, но Кастиэль верил, что его проблемы может решить избыток практики. Он как раз вскинул щит, чтобы отразить удар, как заметил вдалеке пыль — она поднималась клубами, как от топота копыт. А потом пришел и звук. Отбросив щит, Кастиэль кинулся на дорогу. Под ложечкой засосало. Его пронзило предчувствие, дурное и тревожное. Щурясь, он пытался разглядеть в точках величиной с мошку форму или знамена. Всадники все приближались. Мастер Грегор вышел к нему. Приложив ладонь козырьком, он с долей удивления произнес: — Храмовники. Даже не пешие. Торопятся… — Что? Как вы поняли? Вы ошибаетесь! — воскликнул Кастиэль, отказываясь в это верить. Точки становились все ближе, и он уже мог различить каждого всадника. Их было шестеро. Теперь он и сам узнал их кирасы красного цвета с серебряно-голубыми вставками. Больше Кастиэль не думал. Он бросился бежать. Дом Дина располагался в противоположной стороне угодий. Раньше Кастиэль преодолел бы это расстояние куда быстрее, но теперь, с барахлившей ногой, он добрался до крыльца Дина, лишь когда храмовники оказались так близко к угодьям, что на улицу высыпали люди, чтобы рассмотреть гостей получше. Кастиэль толкнул дверь и быстро шагнул за порог. В голове пронеслось, что ему невероятно повезло — был вечер, и семья Винчестеров ужинала в полном составе. — Храмовники! — выпалил Кастиэль даже раньше, чем Дин успел вскочить со стула. Его красное лицо и загнанный вид говорили лучше слов. Джон коротко переглянулся с Сэмом и скомандовал Дину: — В подпол. Ты сможешь укрыться Теневым Плащом… Дин, подскочив к окну, развел занавеси на узкую щелку. Выглянув внутрь, он холодно ответил: — Они умеют выжигать магию. — Тогда в лес, — Кастиэль схватил его за руку. — Нет, они обыщут весь дом. И могут ранить вас, — Дин обернулся к родным. — К тому же уже поздно. Он взял куртку со стула и надел ее, мягко отцепив от себя руку Кастиэля. — Дин! — вскрикнул Сэм. — Мы можем дать им отпор! — он подлетел к Дину и обнял его, уткнувшись лицом в живот. Его худенькие плечи задрожали. — Нет, их много. Рано или поздно это все равно случилось бы. Сэм! — Дин встряхнул его. — Будь сильным. — Пап, хоть ты? — Сэм, с мокрыми щеками, посмотрел на Джона. Тот выглядел так, словно его заживо раздирали напополам. — Иди сюда, — позвал он. — Сэм! Мальчик неуверенно приблизился, и Джон сграбастал его. Сэм завопил, вырываясь, но Джон держал его крепко-накрепко. — Прости, пап, — Дин тоже с трудом сдерживал слезы. — Я никогда не держал на тебя зла. Кастиэль отчетливо осознал, что они говорят не о сегодняшнем решении Дина, а о событиях прошлого, известных только им. Дин повернулся к двери и наткнулся взглядом на Кастиэля. — Не пущу! — Кастиэль загородил ему собою проход. Дин нахмурился. Глаза метали молнии. Топот копыт звучал так, словно храмовники были уже возле крыльца, но Кастиэль знал: они все еще топчутся у начала угодий, расспрашивая, где живет маг. А те, кто отвечают, не могут поверить — ведь этот малец спас их от одержимого… Дин притянул Кастиэля к себе за ворот тренировочной кольчуги, которую он так и не снял. Коротко коснувшись его губ, Дин резко толкнул Кастиэля в сторону. Тот, не ожидав удара, обрушился, врезавшись в стену. Он сразу же вскочил на ноги, но Дин оказался быстрее — он выскочил за дверь. Сэм кричал и звал брата, а Джон держал его, наверняка понимая, что он не может позволить себе потерять обоих сыновей в этот день. Поэтому он стоял, не сдвигаясь с места, и держал Сэма, пока Дин шел навстречу своему самому страшному решению. По крупному лицу мужчины скатилась слеза. Дин, перепрыгнув через порог, вышел на середину дороги. Медленно заложив руки за голову, он опустил лицо и начал сгибать колени. Храмовники заходили с обеих сторон. Трое приблизились к Дину спереди, еще трое — сзади. Лошади, пофыркивая, повиновались указам наездников. Доспехи храмовников, их широкие грудные пластины с символом ордена и каплеобразные щиты, крепившиеся на спинах, невыносимо ярко блестели в закатном солнце. — Я не стану оказывать сопротивления, — глухо сказал Дин. Вокруг уже собирались люди — все те же зеваки, что и всегда. Они обступали храмовников, поглядывали на Дина, и изо рта в рот проносился шепоток — ну надо же… опять маг… за что нам это… Кастиэль метнулся было к Дину, но путь ему перегородил конь с восседавшим на нем храмовником. — Закуйте мага, — скомандовал один из них. Воздуха стало стремительно не хватать. Кастиэль шлепнул коня по крупу, и тот, взбрыкнув, приподнял передние копыта. Воспользовавшись суматохой, Кастиэль рванулся вперед, к Дину, и закрыл его собой. Храмовники были повсюду. Он, встав к ним лицом, рывками обходил Дина, словно мог спрятать его от из взглядов. — Вы не посмеете! — крикнул Кастиэль. — Кас, — с угрозой произнес Дин, так и не подняв головы. — Не лезь. Клянусь Создателем, не надо… — Тебя не заберут! Не в моих угодьях! Я — лорд Кастиэль… Темнота. *** Кастиэль приподнялся на локтях. Голова раскалывалась. Кто-то ударил его по затылку, как брехливую собачонку, и бросил на дороге. Пыль уже оседала, а топот копыт уносился вдаль. До его слуха донесся горький плач Сэма, а со спины приблизился Джон. Присев на корточки рядом с Кастиэлем, он прижал намоченную водой тряпку к его затылку. Кастиэль машинально взял ее сам. Он вместе с Джоном смотрел вперед. — Один остался здесь, — негромко сказал Джон. — Рыщет по домам в поисках отступников. Скоро придет сюда и потребует забыть, что у меня когда-то был старший сын. — Но вы не забудете. — Никогда. Тебе лучше убираться, парень. В твоей усадьбе он тебя не тронет. А здесь может случиться несчастный случай, который ты не переживешь. Кастиэль, покачиваясь, поднялся. Череп ему не проломили. Жить будет. Он отдал мокрую тряпку Джону, провел тыльной стороной руки по лицу, стирая пыль и грязь. Впервые в жизни он точно знал, что делать. — Спасибо. Он хотел сказать что-то еще, про то, какой Дин сильный, и как легко он со всем справится, но не нашел слов. Джон знал это и без него. Поэтому Кастиэль пошел вперед. Он не бежал — бегущий человек привлечет внимание рыскающего по угодьям храмовника. Кастиэлю казалось, что сейчас он сможет убить его, но лучше не пытаться это сделать. Не искушать судьбу. Она и так благоволила ему долгое время. Теперь ему придется выцарапывать свое будущее из ее когтей. Кастиэль не плакал — хотя год назад он залился бы слезами от отчаяния. Нет, теперь Кастиэль был в гневе. Слепая ярость раздирала его грудь. Первая остановка — Церковь. Он, широко распахнув дверь, ворвался внутрь. Вокруг Дина во время его пленения собрались все, абсолютно все. Даже монашки тянули Песнь Света. Все, кроме одной. Он увидел ее, как и ожидал — преклонившей колени перед исполинской статуей Андрасте из белого мрамора. — Анна! — крикнул Кастиэль. — Это ты! Ты сдала его храмовникам! — Прости его и меня, — громче зашептала Анна свою молитву, — ибо род, осквернивший Золотой Город, проклят на веки, и жить вместе с людьми не заслуживает… Кастиэль подлетел к ней и с силой дернул за плечо на себя. Анна, не удержав равновесия, упала на зад. Ее длинные худые ноги, чуть согнутые в коленях, почти касались Кастиэля. Взор ее горел огнем справедливости в ее понимании. Она торжествовала. Опершись ладонями позади себя, она с вызовом произнесла: — Я сделала то, что дóлжно. Сообщила об укрывающемся отступнике. — Что он тебе сделал?! — завопил Кастиэль, склоняясь над сестрой. Он едва удержался, чтобы не сгрести в кулак ее рыжие волосы. — Откуда ты вообще… — Кастиэль, — ледяной, самоуверенный тон Анны никак не соответствовал ее жалкой, нелепой позе. — Вы не скрывались. Я обнаружила вас за… этим, — выплюнула она, вся скривившись, — пока прогуливалась по лесу. И несколько дней назад я видела вас там же. Но на этот раз он колдовал. — Ты следила, — дошло до Кастиэля. — Следила и искала повод, чтобы избавиться от Дина… — Я сделала то, что дóлжно, — повторила Анна. Внезапно Кастиэлю стало все предельно ясно. Но что он мог сделать? Как он мог наказать Анну? Нет, здесь, в Церкви, ему делать больше нечего. Магистры предали Андрасте огню, и ее смерть посеяла ненависть к магам. Создатель отвернулся от своих детей и наградил их за любопытство и неосторожность скверной. Вся эта вера противоречила тому, что любил и уважал Кастиэль. — Кастиэль! — окликнула его Анна. Вопреки своему намерению уйти, не бросив на нее и взгляда, он обернулся. Она, уже подобрав юбку и поджав под себя ноги, выглядела куда достойнее. — На первой любви все не заканчивается. Ты полюбишь вновь и поблагодаришь меня. Выдержав прямой взгляд Анны, Кастиэль хмыкнул и продолжил свой путь. Открыв дверь Церкви пинком, он пожелал, чтобы она развалилась вместе со всеми статуями. Он знал, куда пойдет. Ноги вели его домой, в его покои. Мысли же были далеко. Он никогда не слыл религиозным человеком. Он не просил помощи Создателя перед тем, как занести клинок. Он знал слова молитв… Но почти не вспоминал Песнь Света и возносил ее так редко, что Создатель бы его не услышал, даже если бы стал специально прислушиваться. Но, возможно, уроки Анны не пройдут даром. Они помогут ему. Кастиэль вошел в свои покои и вытащил наплечную сумку. Раскрыв ее, он сложил в нее пару рубашек и крепкие ботинки, теплый плащ и белье. Он снял кольчугу и вместо нее надел легкие доспехи, которые не замедляли бы его шага. На бедро Кастиэль повесил свой лучший сильверитовый меч, который никогда не использовал для тренировок. Он был готов. Когда он открыл ящик стола, чтобы взять свои накопления — их должно было хватить на первое время, — дверь в его комнату распахнулась и внутрь влетела Мэган. Он отмахнулся от ее фальшивого сочувствия. — Куда ты собрался? — напряженно спросила она, норовя заглянуть в глаза, но Кастиэль увертывался. Он боялся, что его гнев погаснет, и на его место придет тот маленький Кастиэль, который от боли мог разрыдаться. — А ты как думаешь? — ровно спросил он. Мэган, оставив попытки встать перед ним, застыла неподалеку. — Ты же не кинешься брать Круг штурмом… — Штурмом — нет, — подтвердил Кастиэль. Он вспомнил про склянку с лечебным зельем, лежащую в самой глубине шкафа, и полез за ней. Мэган похолодела, поняв, что означают его слова, и быстро заговорила: — Нет… Кастиэль, нет! Это самое худшее, что ты мог придумать, и даже если ты доберешься до Дина, он оттолкнет тебя… — Ты ошибаешься. Это единственный способ проникнуть внутрь Круга и найти его. Кастиэль убрал зелье в сумку и, распрямившись, посмотрел на Мэган. Она искала в его лице хоть что-то, что опровергнет его догадку, и не находила. — Орден храмовников — не выход. Очнись, Кастиэль! — крикнула она. Он покачал головой. — Орден должен был защищать магов от окружающих и от самих себя. А не сковывать их цепями и преследовать так, словно они худшие из убийц с самого рождения. Я верю в это. И даже если я не… — он запнулся и исправился: — И пока я не найду Дина, я буду выполнять то, что должен каждый храмовник. — А что же делать мне? — тихо спросила Мэган. Она коснулась его локтя, и ее белая ладонь спала вниз, к запястью Кастиэля, неуверенно его обвивая. Он опустил взгляд, и она убрала руку. Вместо этого она принялась стаскивать кольцо с указательного пальца нервным движением. — Ты — бард. Ты умна и талантлива. Неужели ты не найдешь себе места в жизни? Кастиэль наконец понял, почему Мэган добивалась с ним брака. — Ты ожидала, что Дин мне надоест, и через пару лет, когда мы с тобой попробуем завести ребенка, я полюблю тебя? Так ведь? — он уставился на нее. Мэган, наконец сняв кольцо, крутила его в руках. Она, помедлив, кивнула. Лживый насквозь бард умел быть кристально честным, когда это требовалось. — И дело было не в том, что замужество со мной было самым выгодным. А в том, что ты просто хотела быть со мной. А я этого не замечал. Зато Дин с первого взгляда все увидел. — Возьми, — Мэган пихнула кольцо Кастиэлю. — Бери его, демон тебя задери, пока я не передумала. — Спасибо, — Кастиэль не стал отказываться от ее дара. Кольцо пришлось впору ему на безымянный палец. — Прощай. Он пошел к двери, и его остановил ставший жалобным голос Мэган: — Почему ты так уверен? Что, если для меня это было самым важным? Раз и навсегда? Кастиэль усмехнулся. Его посещали точно такие же мысли, но в отношении другого человека. Он произнес, повторив слова Анны: — На первой любви все не заканчивается. И он ушел из отчего дома. Ни семья, ни Мэган больше никогда Кастиэля не видели.