Harry Potter and the Battle of Wills (Гарри Поттер и битва желаний)

Мелкий дождь капал на крыши и сады района Литтл Уингинг, покрывая их маленькими капельками, похожими на стеклянные бусинки. Совсем не обычный для июля прохладный ветер подгонял низкие облака, которые медленно плыли по небу, полностью закрывая собой солнце. И хотя этот дождь язык не поворачивался назвать ливнем (создавалось впечатление, будто повсюду густой туман), обитатели мирной Прайвет Драйв предпочли остаться дома, чтобы посмотреть телевизор и приготовить ужин. Несколько машин, развозящих людей, проезжали мимо. Кто-то отправлялся в командировку, кто-то возвращались домой. Можно было разглядеть, как они быстро выскакивали из тёплых салонов своих автомобилей, держа в руках охапки свёртков, и скорее бежали домой, чтобы их ценный груз не намок. Даже несмотря на небольшой дождь, жители Литтл Уингинга недолюбливали влажную погоду. То есть все, кроме одного мальчика, сидящего на террасе дома номер четыре на Прайвет Драйв. Из-за мелкого дождя его чёрные волосы прилипли ко лбу, а одежда, явно больше него на несколько (а то и больше) размеров, намокла и противно прилипла к худощавому телу. Почти неподвижно сидя на нижней ступени террасы, он едва ли не сливался с окружающей обстановкой. Его светло-зелёные глаза смотрели в пустоту. Гарри Поттер знал, что внутри по телевизору идут новости, но в дом соваться из-за этого не хотелось. И на сей раз не потому, что тётя и дядя запрещали ему. Если быть честным, последнюю неделю Дурсли были терпеливы к Гарри, с тех пор, как они забрали его с вокзала Кинг Кросс по окончании пятого курса Хогвартса. Вместо рёва: «Мальчишка! Иди сюда и сделай то-то и то-то», дядя Вернон стал бормотать: «У меня есть работёнка для тебя. Сделай всё до ужина». После чего Гарри оставляли в покое. Было ясно, что немногословность маггловских родственников Гарри объяснялась их встречей на вокзале с Орденом Феникса. А разговора с Грозным Глазом оказалось бы вполне достаточно даже для среднестатистически закалённого волшебника, так что Гарри был уверен: дядя Вернон был напуган. Сейчас Дурсли были обеспокоены тем, что жалоба племянничка на плохое обращение с собой могла привести в ту же секунду одного или множество странно разодетых и грозно выглядящих типов на манер Грюма в их дом и разрушить их привычный «нормальный» образ жизни. Но вcё же Дурсли могли быть спокойными: после возвращения на Прайвет Драйв Гарри Поттер не произнёс ни единого слова. После хорошего инструктажа, проведённого Гарри и Гермионой Грейнджер, Рон Уизли наконец понял, как правильно пользоваться штукой под названием телефон. Гарри каждый день либо отвечал на телефонные звонки, либо получал письма совой от кого-нибудь из друзей (подчас от обоих сразу). Он больше предпочитал сов: всё, что ему нужно было, — это написать, что ничего нового не произошло. Что да, он находился у Дурслей. Нет, они не обращаются с ним плохо. Да, он всё ещё ждет результатов С.О.В. Нет, им не нужно писать или звонить ему каждый божий день. Но их не так-то просто было сбить с толку или остановить стандартными заверениями. Когда звонил Рон, Гарри обычно удавалось избежать рассказов о себе; он старался перевести разговор на то, как проходит лето Рона в Норе с приехавшими погостить старшими братьями, о практике по квиддичу с Джинни. Рон с радостью рассказывал о помощи близнецам в магазине, о своей готовности пойти в Штаб-квартиру в любую секунду. Гарри же только мычал во время рассказов друга и иногда отвечал простыми предложениями, чтобы убедить Рона, что всё хорошо, и он его слушает. А вот Гермиону было не так просто обмануть: она постоянно допытывала у Гарри, как его дела. В течение нескольких недель после окончания учебного года она, казалось, стала ещё больше понимать Гарри и его реакцию на навязчивые расспросы. Теперь она старалась избегать некоторых тем, которые хотела с ним обсудить. Но, несмотря на понимание чужих хитростей, сама Гермиона не умела хитрить. Вот поэтому Гарри хорошо понимал её рвение поговорить на ту тему, которую он всеми силами пытался избегать. Прошло три недели с тех пор, как Сириус Блэк, крёстный отец Гарри, умер в Отделе тайн Министерства Магии, упав в каменную арку, которая вела…в никуда. Что ещё ужаснее, его смерть наступила по вине Гарри, так глупо помчавшегося, не раздумывая, в Министерство и попавшего в ловушку, подготовленную для него Волдемортом и Пожирателями Смерти. Гарри понёсся туда с друзьями, чтобы спасти Сириуса, но именно это в конечном итоге и стало причиной смерти крёстного. Нет, он не хотел разговаривать об этом с Гермионой или с кем-либо ещё. Поэтому Гарри всё время старался себя чем-нибудь занять, будь то мало-мальская работа по дому, которую назначили ему Дурсли, или домашнее задание на лето, лишь бы не думать об этом. Во второй понедельник летних каникул Гарри закончил все свои дела ещё до обеда и решил посвятить вечер проверке эссе по зельям. В прошлую пятницу пришли результаты С.О.В.: Гарри сдал семь экзаменов, и это позволяло ему продолжить обучение на уровне Т.Р.И.Т.О.Н.а, чтобы в будущем стать аврором. Удивительно, он сдал даже зелья! И сдал даже лучше, чем ожидал, получив за теорию «превосходно», а за практику — «выше ожидаемого». В результате какого-то чуда (вероятно, не без небольшой помощи профессора МакГонагалл или Дамблдора) он был допущен к изучению зелий на уровне Т.Р.И.Т.О.Н.а. Ему стоило бы от души порадоваться или даже гордиться хорошими результатами, с которыми он попал в Снейповский класс, однако этого не произошло. Он должен чувствовать воодушевление, воспрянуть духом, ведь это его шанс стать настоящим аврором и исполнить свою мечту. Но в душе ничего не всколыхнулось. К удивлению Гарри, по возвращении на Прайвет Драйв он добился того желаемого, о котором говорил профессору Дамблдору в ту самую ночь смерти Сириуса: он больше ничего не чувствовал. Ничего. Даже когда сова принесла вчера «Ежедневный пророк» со множеством новостей о том, как министр Фадж с огромными усилиями набрал авровов, чтобы те охраняли Азкабан вместо переметнувшихся на сторону Волдеморта дементоров, он ничего не почувствовал. Ни страха, ни злости, ни даже удовлетворённости от всеобщего признания своей правоты и довольно жалких попыток Фаджа объяснить магическому сообществу прошедший год (особенно тот факт, что министр не хотел слушать Гарри и не внимал предупреждениям Дамблдора о возвращении Тёмного Лорда). Всё, что осталось в Гарри, — это молчаливая апатия, переходящая в угрюмость. Но серое ничто, подобное туманному дождю, который капал сейчас на улице, было всё же лучше агонии от горя и гнева, пылающего внутри него в первые дни, когда он остался один в этом жутком новом мире без Сириуса. Без родного человека. После того, как он поставил последнюю точку в эссе по зельям, и оно даже показалось ему выполнено настолько идеально, насколько он вообще мог выполнить в таком состоянии, вышел из дома. Может быть, стоило отправить эссе с совой Гермионе, чтобы она его посмотрела. Это бы заставило её облегчённо выдохнуть или же, в чём Гарри был больше уверен, обеспокоиться из-за того, что он выполнил домашнее задание быстрее неё. Он продолжал сидеть на нижней ступени веранды до тех пор, пока не подошла тётя Петунья: — Если ты собираешься так весь день просидеть, будь добр, иди на задний двор, пока тебя не увидели соседи. Поэтому Гарри сидел под дождём с трёх до семи молча и неподвижно, пытаясь (у него это плохо получалось) не думать о Сириусе. Услышав, как тётя Петунья позвала к ужину, он поднялся и вошёл в дом под её возмущённые восклицания: — Ты промок насквозь! Иди к себе и переоденься в сухую одежду, пока не испортил мне ковёр или не простудился! О чём ты думал?! Гарри вяло потащился в спальню и переоделся. Теперь он был одет в джинсы и один из фирменных вязаных джемперов миссис Уизли (стоило признаться, он изрядно промёрз) и спустился обратно вниз, чтобы помочь накрыть на стол. Всё это он проделал в полном молчании. Когда все сели ужинать, дядя Вернон придирчиво посмотрел на лениво ковыряющегося в своём куске мяса Гарри и подметил: — Быть таким тощим… это ваша новая мода, или ты совсем забыл о нормальной еде? Гарри моргнул и поднял взгляд, удивившись, что дядя вообще заметил у него отсутствие аппетита, после чего пожал плечами и сунул кусок мяса в рот. Тётя Петунья была возмущена его поступком: — Мальчик, не думай, что раз твои люди нас запугали, мы будем терпеть твоё наглое поведение! Гарри неспешно проглотил мясо, посмотрел на свою тарелку и пробормотал: — Извините. Тётя, дядя и кузен нахмурились, но он этому перестал удивляться. Свой собственный голос показался ему странным, что уж говорить о родственниках; он слишком редко говорил в последнее время. И оно… оно того не стоило. Дядя Вернон откашлялся. — Давно хотел поговорить с тобой, — сурово начал он. Гарри чуть ли не простонал в ответ, но сдержался. — Мы с Петуньей единогласно решили, что в каком бы состоянии ты сейчас ни находился, мы не позволим тебе вести себя так же, как на этой неделе. Гарри, нахмурившись, молча продолжал смотреть в тарелку. Ему казалось, что они были только рады его немоте. Дядя Вернон, явно сев на любимого конька, продолжил: — Как бы тебе паршиво сейчас ни было, это не повод вести себя неуважительно. Либо ты исправляешься, либо же, невзирая на угрозы твоих дружков, я запрещу тебе проделывать какие-либо трюки под этой крышей. Всё понятно? Гарри вздохнул и заставил себя поднять глаза. — Да, дядя Вернон, — Гарри смотрел на них до тех пор, пока дядя и тётя не удовлетворились этим ответом. После чего вновь опустил глаза и продолжил есть без всякой охоты. Дадли внимательно посмотрел на Гарри: — И всё же, какая муха тебя укусила? Сейчас летние каникулы, а ты ведёшь себя будто кто-то умер! На этих словах кусок ростбифа стал Гарри поперёк горла, и лишь через несколько минут ему всё же удалось проглотить его. Холодный взгляд был устремлён теперь на кузена. — Верно подметил. Теперь я могу уйти? — не дожидаясь ответа тёти Петуньи, он молча встал, отнёс свою тарелку на кухню и ушёл к себе.

***

Гарри сел на пол рядом с кроватью и взял в руки сквозное зеркало, которое дал ему Сириус. Он разбил его ещё в Хогвартсе, увидев, что оно не работает, но, вернувшись на Прайвет Драйв, починил его с помощью палочки. И с тех пор каждую ночь Гарри смотрел в зеркало и звал крёстного. — Сириус Блэк. Тишина. Удар сердца. Ещё один. Ничего. Должно быть, Гарри стоило разозлиться, как это случилось с ним в Хогвартсе. Быть может, он должен был разочароваться, опечалиться или ждать с замиранием ответа. Но нет. Он по-прежнему видел в зеркале своё лицо, немного осунувшееся из-за того, что он похудел. Кожа казалась бесцветной и прозрачной, выделялись лишь зелёные глаза. Они были пустые и смотрели на него безнадёжно, полностью отражая чувства Гарри. Пророчество, ради которого Волдеморт заманил Гарри в Министерство, получить не удалось. Цена этому была слишком высока — жизнь Сириуса. В нужном Тёмному Лорду пророчестве говорилось, что только Гарри обладал той силой, которая сможет победить Лорда. И то, что один из них должен был умереть от руки другого. А это значит, что-либо Волдеморт убьёт его… либо Гарри придётся убить Тома Риддла. Но вопреки здравому смыслу Гарри совершенно не был способен собраться с мыслями и начать хоть немного беспокоиться об этом. Он услышал, как внизу зазвонил телефон. Должно быть, это был Рон: тот обычно всегда звонил после ужина. У Гарри совершенно не было сил спуститься вниз и узнать, верны ли его предположения. Не успел он закончить свою мысль, как послышался лёгкий стук в дверь. — Телефон. — Иду, — ответил Гарри и спустился вниз на кухню. — Гарри? Как ты, приятель? — Всё хорошо, Рон. А ты как? — Я в штабе. Гермиона тоже здесь, вместе со своими родителями! Все действительно беспокоятся, что в Орде… Я имел в виду, что семьи авроров стали самыми первыми мишенями приспешников Сам-Знаешь-Кого, поэтому они все прячутся. — Надеюсь, твоя семья тоже там? — спросил Гарри, чувствуя облегчение от того, что может услышать, наконец, хоть какие-то новости. — Да, все здесь, кроме Перси. Но он сейчас находится в безопасном месте. Он отправил маме письмо, где написал, что в безопасности. — Неужели? — На самом деле, понятия не имею, хорошо ли это или нет, — продолжил Рон. — Но в пятницу он остановил отца в коридоре Министерства и уточнил, собираемся ли мы уезжать из Норы или нет. Наверное, это что-то, да значит. С начала войны мы довольно мало слышим о нём. Гарри тихо промычал в ответ. Он всегда так делал вместо ответа. Гермиона и Ремус Люпин заставляли его говорить, но с Роном это обычно срабатывало. Сработало и сейчас — Рон продолжил: — С другой стороны, они с мамой всю весну снова и снова отправляли друг другу этот бордовый джемпер, но в этот раз он не вернул его. Может быть, у него не было времени, и он просто оставил его валяться в квартире… Наверно, мы этого никогда не узнаем. — Ммм, — вновь ответил Гарри. Но Рон, казалось, в этот раз ждал длинного ответа. — Эм… Как твоя мама? Рон громко вздохнул в ответ. — Она с ума сходит. Пишет Перси на работу, умоляя его прийти сюда к нам, но он ответил, что это не самая лучшая идея. Но хотя бы отвечать начал. — Ага. — Эм… Послушай, Гарри, ты знаешь, Гермиона сказала мне… ну, она думает… Что? Гарри услышал на другом конце чей-то голос. Нет, несколько голосов. И все они говорили одновременно. Когда Рон вновь заговорил, он часто дышал: — Гарри, Ор… Все вернулись сюда домой, и Ремус хочет с тобой немедленно поговорить. Рон передал трубку, и послышался обеспокоенный голос Ремуса: — Гарри? — Я здесь, — отозвался Гарри, предчувствуя, что какая бы ни была новость, она вряд ли будет хорошей. — Гарри, Волдеморт напал на Азкабан и пытается освободить Пожирателей Смерти. Дамблдор отправился туда и попросил передать тебе быть готовым ко всему. — Я понял, — произнёс Гарри, чувствуя, как эмоции возвращаются к нему вновь и его охватывает тревога. — Он хочет, чтобы ты и твои родственники ни в коем случае не покидали дом. Мы усилим твою охрану, но безопасней всего под защитой чар твоей матери. — Хорошо, — Гарри автоматически взглянул на Дурслей в гостиной и похолодел: Дадли был в прихожей вместе с тётей Петуньей, ворчливо надевавшей на него галоши. — Чёрт, Дадли куда-то собирается. — Твой кузен? Гарри, немедленно останови его: он может оказаться в огромной опасности! — Пожалуйста, не вешайте трубку, — серьёзно произнёс Гарри. — Я сомневаюсь, что они поверят моим словам, но сделаю всё возможное. — Хорошо, я жду. Поспеши! Гарри положил трубку на столик и выбежал в холл. — Дадли! Тётя Петунья, стойте! — его кузен и тётя с сомнением остановились в дверном проёме. — Вам нельзя выходить из дома! Дадли махнул на его рукой. — Не указывай, что мне делать, Поттер! — Да нет же, — отчаянно ответил Гарри, слыша, как дядя Вернон вышел посмотреть, что происходит. — Тётя Петунья, произошло кое-что ужасное! — Какого дьявола, о чём ты там говоришь, парень? — повысил голос дядя Вернон, уже оказавшись позади него. Не отводя напряженного взгляда от тёти, Гарри попытался объяснить происходящее. Только она могла понять, что он имеет в виду, пусть даже ей это очень не понравится. — Волдеморт атаковал тюрьму волшебников. Дементоры больше не охраняют её, там недостаточно охраны, чтобы удержать его последователей. Он сейчас пытается их освободить. К его великому облегчению, тётя Петунья побледнела и крепко схватила Дадли за плечо, отчего тот даже поморщился. — Ты хочешь сказать... после этого, он будет… здесь? Гарри кивнул. — Профессор Дамблдор так думает. — О чём, в конце концов, вы говорите? — заныл Дадли. — Я опаздываю! — Нет, Дадличек, ты сейчас никуда не идёшь. Мне очень жаль, — тётя Петунья сильнее сжала его плечо, словно боялась, что её Дадли вырвется и выскочит на улицу. — Что?! Ты веришь ему и слушаешь, что он говорит?! — завопил Дадли. — Дадли прав, Петунья. С каких это пор этот неблагодарный урод указывает нам, что и как делать? — Вы забыли, что произошло прошлым летом?! — внезапно закричала тётя Петунья на мужа. Гарри даже не знал, кто из них больше удивился: дядя Вернон, Дадли или он сам. Все трое открыли рты, а тётя Петунья в свою очередь резко повернулась к Гарри: — С чего ты взял, что здесь мы будем в безопасности? — Кровная магия, — пояснил Гарри. — Она защищает дом. И заклинание… Вы сами знаете какое, — осторожно произнёс он, на что тётя Петунья серьёзно кивнула. — Пока мы находимся здесь, внутри, Волдеморт не сможет добраться до нас. — И те дементы… или как их там, которые были в прошлом году? Они не смогут добраться до нас? — спросил дядя Вернон. — Я… Я думаю нет, — медленно произнёс Гарри. Смогут ли кровная магия и заклинания остановить дементоров? — Ты думаешь?! — закричал дядя Вернон. Дадли подхватил крик: — Он ненормальный! Всё, я иду к Гордону! — Нет! — вскрикнула тётя Петунья, схватив Дадли, когда тот попытался открыть входную дверь. — Дадди, подожди, это не безопасно! Почему бы нам не позвать Гордона в гости и не пригласить его сюда на ночь? В тот самый момент, когда дядя Вернон потребовал более подробных объяснений происходящему, до их слуха донёсся треск аппарации волшебника, разнёсшийся по всей по улице. ЩЁЛК. Дадли и тётя Петунья застыли на месте от страха как статуи, а Гарри быстро извлёк из кармана волшебную палочку. — Что это было? — прошипел дядя Вернон. — Я не знаю, — пробормотал Гарри. — Но одно знаю точно: здесь волшебник. — Один из приспешников какого-то там вашего Лорда? — Шшш, — прошипел Гарри. Тётя Петунья и Дадли продолжали неподвижно стоять на террасе. ЩЁЛК! ЩЁЛК! ЩЁЛК! ЩЁЛК! ЩЁЛК! — Мне это не нравится, — прорычал дядя Вернон, однако его голос дрожал. — Значит, нас стало больше, — ответил Гарри. Его сердце подпрыгнуло в груди от волнения. Вдоль по улице окна и двери начали громко распахиваться. — Что это за шум?! — прокричал снаружи один из соседей Дурслей. — Я… ааа… — Гарри всё никак не мог собраться с мыслями. — Грабители! Воры! — внезапно закричал дядя Вернон, яростно размахивая руками. — Сбежавшие грабители в нашем районе! Полиция только что об этом сообщила по телевизору! Быстро заприте двери! По всей Прайвет Драйв с криками и проклятиями возмущённых и напуганных соседей стали захлопываться окна и двери. — Дадли, тётя Петунья, пожалуйста, зайдите внутрь, — нервничая, произнёс Гарри. — Это не безо… — Авада Кедавра! Казалось, время в это мгновение замедлилось. Вспышка зелёного света вылетела из-за зелёной изгороди по направлению к ним. Гарри закричал, когда одновременно Дадли и тётя Петунья пронзительно завопили, а дядя Вернон попытался пройти к ним: — Осторожно! — он вскинул вперёд палочку и громко произнёс: — Протего! — хотя прекрасно знал, что это не остановит летящее в них смертельное заклинание. Луч зелёной смерти стремительно пронёсся через всю лужайку четы Дурслей и неожиданно исчез перед невидимым барьером. — Внутрь! Быстро! — закричал Гарри, прыгая по ступенькам и толкая своего кузена с тётей внутрь. В этот момент позади раздались множественные выкрики. Гарри повернулся, выставляя перед собой палочку, и увидел не меньше десятка волшебников в масках и чёрных мантиях, со всех сторон окружающих дом.