Один из Первых. Вирус

Он уже отвык от этого ощущения. Ощущения нереальности происходящего, пусть оно и пытается всеми силами казаться истинным. Такое бывает разве что во сне. Или во время входа в Матрицу. Внешность, одежда — все он оставил прежними. Он даже сохранил в настройках конструктора свое излюбленное оружие. И теперь, как и прежде, два кинжала-сай покоились у него за пазухой. Карэйн не хотел ничего менять. Он надеялся, что так его легче будет узнать. Легче будет пробудить память о том, что было. Или о том, чего не было?.. Юный воин Матрицы отмел эти мысли. Он помнил, как Колл отговаривала его от этого шага. Он знал, что уже не обладает той силой, какая была у него прежде, до перезагрузки. И что ему очень опасно заходить в Матрицу одному. И что вся эта идея — чистой воды сумасбродство, если не сказать безумие. Но Карэйн верил, что он не сошел с ума. Глаза не могли обмануть его память. А уж память не обмануть никогда. Он должен был сюда прийти. Недалеко от него было то самое место, где Карэйн впервые ее встретил. Где спас ее от двух клонов Смита, недавно ставшего вирусом. Хотя, нет — от одного, первого она убила сама. Впрочем, значения это не имеет. Колл забросила его в Матрицу максимально близко. Теперь дело за малым — прийти. Карэйн пытался унять дрожь в руках, пока шел. Он не знал, что делать дальше. Ну, придет он. Ну, увидит. А что сказать? Как повести себя? А вдруг и вправду это все зря, и все, что было, окажется лишь его воспоминаниями и не более? «Нет, нельзя об этом думать». Юноша сильно сжал кулаки. Не помогло. До ушей донесся знакомый голос. — Тут недалеко. До завтра, ребята! Карэйна словно молнией прошило. Он все еще не мог понять, наяву ли это, или он все еще бредит прошлым. Но уже через секунду он понял, что идет на этот голос. Ноги сами несут его туда, независимо от его мыслей. Когда он это понял, он уже приблизился к источнику этого голоса на расстояние в пару шагов. Теперь глаза его точно не обманывали. Все те же вьющиеся русые волосы. Все та же худая стройная фигурка. Те же очки, которые она носила дома, когда он проводил ее в тот вечер. Одежда, разве что, сменилась — вместо уже привычных его взгляду темных одежд и длинного плаща на ней был обычный джинсовый костюм и футболка с чем-то непонятным — разглядеть было невозможно. И желтый рюкзак за спиной, из-за которого рукоятью вверх торчал боккэн. Как будто вернулась откуда-то… Она стояла к нему в пол-оборота и, не замечая его, что-то нажимала в своем плеере — видимо, искала какую-то песню. Карэйн все еще не был уверен. Убедиться можно было только одним способом. — Юни! Девушка весело откликнулась, оторвав голову от плеера… …и обмерла. Хотелось убежать. Хотелось ущипнуть себя. Укусить за палец — настолько все это было похоже на те сны, которые она видела каждую ночь за последние две недели. В этих снах она, вооруженная катаной, сражалась с полчищами одинаковых людей в деловых костюмах. Сражалась не одна — с ней был ее молодой сэнсэй, какая-то маленькая девочка, вооруженная пистолетом-пулеметом… и юноша в черных одеждах с кинжалами-сай. В этих снах он был рядом с ней, защищал ее, прикрывая спину везде, где мог. Пусть и в последнем из снов ей пришлось умереть. А еще в этих снах они любили друг друга. Сейчас девушка не могла определить, где кончается граница мира снов и начинается реальность. Потому что человек из ее снов стоял прямо перед ней. Тот же просторный плащ. То же смуглое лицо. Те же глубокие, спокойные карие глаза. Все точно так, как ей снилось. Или она помнила это откуда-то еще?.. Где-то минуту они стояли и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Наконец, девушка выдавила из себя неуверенное: — Ты?.. — Да, — Карэйн сделал шаг к ней. — Я… Не сговариваясь, они кинулись в объятия друг друга. Закатное небо отражалось в море. Солнце, начавшее свой путь на запад, разливало свою медь на набережную, а приятный ветерок дул со стороны бухты, настраивая на умиротворяющий лад. Сама набережная была почти безлюдной — только редкие прохожие будоражили своими шагами спокойствие тротуара. И никому не было дела до необычной пожилой пары, стоявшей у парапета. — Вы становитесь сентиментальным, — почти с ехидцей заметила Пифия. — Едва ли, — ответил Архитектор. — Закон равноценного обмена, и не более. — Такой ли уж он равноценный? Вы потратили много времени, чтобы вырастить нового человека, не говоря уже о том, чтобы его перепрограммировать. — Если на другой чаше весов стоит жизнеспособность Системы, то обмен более чем равноценен. Он абсолютно равен. — И все же, Вы могли бы предложить ему нечто другое. Беззаботную жизнь в новой версии Матрицы, например. — Будь уверена, — Архитектор развернулся к Пифии. — Карэйн получил ровно то, что он заслужил. — Что еще раз доказывает вашу сентиментальность, — улыбнулась Пифия. — Вы как Аид, который вернул Орфею его Эвридику. — Не стану переубеждать. — А что с программой Смита? — Он перезагружен и теперь снова исполняет функции агента. — А вы не боитесь, что сценарий может повториться? — Нет, — Архитектор покачал головой. — Я хочу повторить его. Равно как и эксперимент с Избранным. — Может статься, что следующий Избранный умрет ещё до инициации. Пусть и потенциал у молодого человека будет очень большим. — Ты уже знаешь, кем будет новый Избранный? — спросил Архитектор. — Да, — кивнула Пифия. — Он будет таким же сильным, как и наш мальчик. Возможно, он будет даже сильнее. Что его отличает от Карэйна, так это то… что он будет старше. — Как тебе угодно. С этими словами Архитектор медленным шагом направился куда-то в сторону центра города. — А что будет с Зионом? — окликнула его Пифия. — Пока ему ничего не грозит, — обернулся он. — У города будет достаточно времени, чтобы подготовиться к следующему штурму. И в этот раз Машины никого не оставят в живых. — Если Избранный ничего не предпримет, разумеется. — Разумеется. * * * НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ. Запись перехваченного телефонного звонка. 2-19-98 13:24:18 Мужской голос: Да. Женский голос: Все готово согласно плану? Мужской голос: Я не ждал смены. Женский голос: Знаю. Просто у меня настроение поработать. Мужской голос: Он тебе нравится, да? Ты любишь за ним наблюдать. Женский голос: Не смеши меня. Мужской голос: Мы обрекаем его на смерть. Ты это понимаешь? Женский голос: Морфеус верит, что он Избранный. Мужской голос: А ты согласна? Женский голос: Неважно, во что я верю. Мужской голос: Ты не веришь, да? Женский голос: Ты слышал? Мужской голос: Что?.. Женский голос: Уверен, что линия надежна? Мужской голос: Разумеется. Женский голос: …я отключаюсь.