- Это радио «Голос Свободы», мы ведем передачу с границы тьмы. Приветствую всех невольных обитателей Манхэттена, что оказались отрезаны от мира. Вы слушаете диджея Дэна, в программе новости и музыка, и никакой рекламы. Сегодня мы приготовили для вас нечто особенное. У нас в гостях Майлз Дэйвис. Увы и ах, не во плоти, только его альбом 1959 года, «Kind of Blue», настоящая классика. Душевная, слегка печальная, практически совершенство. А какой состав! Кроме самого Майлза – Джон Колтрейн, Кэннонболл Оддерли, Пол Чемберс, Джимми Кобб и Билл Эванс. Пока не заиграла музыка, хочу поблагодарить всех, кто шлет мне информацию. Я, по мере сил, компоную новостные блоки и военные сведения, транслирую их вам, дорогие мои манхэттенцы. Почему я обращаюсь только к Вам? Суть в том, что вместе с блокадой нашего острова военными нас еще отрезали и в информационном смысле. Сигналы не летают ни с территории острова, ни с территории материка. Мы полностью под колпаком. Итак, новости… Думаю, все уже знают про Пенсильванский вокзал и напоминать про него бессмысленно. Та самая упавшая ячейка домино, с которой все началось. Тем не менее действия военных по предотвращении неизвестной для людей угрозы принимает все большие масштабы. К расстрелу вертолетами, уничтожению базы морпехов и разворачиванию жилого здания танками добавился еще один инцидент, после которого власти наконец заговорили! Но все по порядку. Вчера на небольшой конвой военных что-то напало. Очевидцы расходятся в наблюдениях, но сходятся в том, что это был один человек, завладевший одним из танков. Из техники он обстреливал людей и несколько высоток. После этого начался пожар, перекинувшийся на соседние здания. Было задействовано пятнадцать единиц техники, чтобы потушить его, будем надеяться, что к настоящему моменту пожар прекратился. Тем не менее, храбрость пожарных и медиков, продолжающих свою работу в нелегкое для нас время блокады заслуживает уважения. И... кстати, начнем отчет. Сегодня – первый день блокады острова Манхэттен. Так… Сведения поступили от «Президента Бена», нашего корреспондента. Для затравки опишем подоплеку событий. Сразу после блокады несколько человек организовали мирную сидячую забастовку на ступенях мэрии. Неизвестные солдаты в черном в ответ повесили всех забастовщиков на фонарных столбах. Мне больно об этом говорить, но вы должны знать правду. Правительство наконец заговорило. Якобы «утечка» на Пенсильванском вокзале оказалась биоатакой одного единственного террориста. Некоего Алекса Мерсера, белый мужчина чуть больше тридцати лет. Он теперь объявлен террористом номер один в США. И, опять же по заявлениям властей, данная блокада создана в целях операции по его поимке и предотвращения распространения «последствий» его теракта. Выглядит наша «звезда» так: чёрная куртка, на голове капюшон и джинсы, бледная кожа и нездоровый вид. Мда… под это описание подходит все молодое мужское население северных районов острова. Или все студенты после ночи накануне экзамена. А данное военное подразделение, именованное как Черная Стража, призвана поймать его… У меня такое чувство, что они с их защитными масками не только ловят преступников мирового уровня. Так же, правительство объявило комендантский час с заката до восхода, приказав стрелять по любому американцу, вышедшему на улицу ночью. К примеру, сегодня в три часа ночи солдаты Черной Стражи остановили «скорую помощь», едущую на вызов, и расстреляли врачей. За последнее время в больницы стали поступать люди с неизвестными симптомами – последствия атаки. За ночь рост преступности в северных районах достиг своего пика. Гражданские службы не реагируют на обращения граждан. Так что, друзья, с наступлением темноты не стоит выходить на улицу. Однако, не унывайте! Предлагаю всем, кто меня слышит, отметить первый день блокады. Собирайте друзей, родных, любимых и организуйте службу. Можно молиться или сжечь чучело нашего президента, сами решайте, что вам больше по душе. Хотя бы возьмитесь за руки и пару минут посидите в тишине. Дома. Лучше не выходите на улицу, может уцелеете. Это были все новости, спасибо за внимание. Получив любые сведения, передавайте их дальше. С вами был диджей Дэн. А теперь Майлз Дейвис и его альбом «Kind of Blue». Послушайте горестные ритмы классики джаза «So What».
***
«Когда друзья рассказывают вам о своих проблемах, они не жалуются вам, а доверяют» Нью-Йорк, Манхэттен Беттери-парк, комплекс Черной Стражи 14 июня 11:50 К выходу на уничтожение еще пары Ульев, что в последнее время появлялись словно грибы после дождя, готовился очередной конвой. Все уже были собраны, основная проверка прошла, и лейтенант Родригес наводил последний «марафет», прыгая от одного БТР или ударной группы к другим и размахивая руками: - Грузите этот мусор, капрал. Грузите её в машину. Ты! Встреча в Брайтон-парке в 22:00! На лбу себе запиши! - Есть, сэр! – Вытягивались перед своим начальником, солдатом Черной Стражи, морпехи. Рядом с Гидеоном стоял и разговаривал с семьей по телефону сержант Джеймс Хеллер: - Тогда не разводи панику! Договорились, Колетт? Приеду завтра вечером, и отвезем Майю к твоей матери. Ладно? Если говорят, что все под контролем, значит, так и есть! Да? - Высокий крепкий афроамериканец около сорока лет, обладающий терпеливым нравом и стальными нервами, помогающими ему смотреть каждый день в лицо опасности. – Жаль, что я так далеко от вас… Пока, Майя. Берегите себя. Хеллер выключил сотовый. Рядом сочувственно смотрел на него Гидеон: - Хеллер, мы с лейтенантом по приказу сверху должны будем оставить вас на восточной двадцать третьей авеню. Дальше парадом и уничтожением Ульев командуешь ты. Мужчина вытянулся перед Эмерли: - Есть, сэр! Я так понимаю, приказ на столько «сверху», что генералу знать о нем необязательно, капитан? - В точку, сержант. Но собираемся мы в назначенный час и назначенное место, как и условились. - Есть! - Данные о проведении операции передашь лично мне. - Так точно, капитан. Мужчины повернулись к все беснующемуся лейтенанту. - Смотреть в оба! Где-то шляется Бегун! - Капитан, лейтенант всегда такой был? - Сколько я его знаю. – Улыбнулся и отодвинул с глаз шапку Эмерли. Его друг отличался необычным характером. Капитан хотел узнать, в какой среде тот вырос. Место жительства, родители и так далее. Ему хотелось услышать именно из уст друга, а не из безэмоциональных отчетов и досье. – Быстро! Быстро! - Знаете, сэр, - неожиданно кротко, без грозного тона, заговорил Хеллер, - у меня семья… жена и дочка десяти лет. На душе у капитана заскребли кошки: хотя мужчины были одного возраста, но у Эмерли семьи не было. Он не про Шарлин с её матерью… а его собственной семьи. Его это особо не беспокоило, пока какой-нибудь из коллег или товарищей не заикался о своих родных и детях. Он неосознанно убрал руки за спину. - Поздравляю тебя. - Не в этом дело, капитан. – Все пытался что-то сказать Хеллер. – Они у меня… здесь. Мы живем в Нью-Йорке. Почти в самой крайней северо-западной точке Манхэттена. По спине Гидеона пробежал холодок. У него, да и у выше стоящих офицеров не было сомнений, что… большинство гражданских погибнет на острове. Если не все. Но жизнь полтора миллиона человек была на одних весах, и жизни шести миллиардов на другой. - Сэр, мы будем проводить эвакуацию гражданского населения? – С некой мольбой в голосе спросил Хеллер. Эмерли сглотнул, он старался не смотреть в глаза сержанта. - Приказа об этом не поступало. Повисла сокрушительная пауза. - Но я думаю, что это не понадобиться. – Выдавил из себя улыбку капитан и посмотрел вскользь на Хеллера. – Мы избавился от заразы и Зевса раньше, чем примем данное решение. Это хоть как-то успокоило афроамериканца. - Спасибо, сэр. К ним подошел Алькатрас и неожиданно прикрикнул на пробегающего мимо к БТР солдата: - Детвиллер, тащи свою жопу на точку и проверь управление! Шевели булками! От его голоса слегка дернулись и сержант, и капитан. - Так, мы отправляемся, Гидеон? - Да, тебя ждем. – Эмерли на прощание кивнул уходящему Хеллеру, что скрылся в одной из военных машин. Капитан и лейтенант пошли к своей, ехать им предстояло в конце конвоя. - А что сейчас с Мерсером? – Неожиданно поинтересовался Родригес. - Объект разыскивается в связи с подрывной деятельностью против США и их союзников. – Садился за руль его друг. - По данным на нынешнее утро, Алекс Мерсер - террорист номер один в США. Военные двинулись с места. - Алькатрас, ты откуда? - Из Техаса. А ты? - Лондон. - Не хило тебя занесло. - У меня отец был британцем. Маму после его смерти перетащил в Британию дядя. - Ты с сержом о его семье болтали? - Да. Как ты догадался? - Так наш черный друг один из немногих вояк, что не успели вывести семью из под «колпака». Они проезжали по улицам города. Вокруг бегали люди и косо пялились в их сторону. Они видели больше в них врагов, чем в Мерсере. Но Гидеон не злился на них, он понимал, что они в каком-то смысле правы. Люди оказались меж двух огней и не факт, что все выберутся живыми. - Мы еще говорили о… характере наших… офицеров. - Да? - Знаешь, Ал, - следил за дорогой капитан, - даже среди новобранцев ходят слухи, что еще чуть-чуть и Черная Стража станет похожа на фашистов. – Что уж там говорить, в ум Эмерли тоже закрались сомнения в правильности их методов. - Брось, это все из-за наших методов. Ну да, я себе репутацию заработал, кроша все и вся направо и налево. Неудивительно, что у вашей братии подозрения возникли, когда мы вздумали помогать гражданским. - Да они нас похоже за людей-то и не считают. – Краем глаза мужчина заметил у подростков в конце улицы что-то на подобие коктейля Молотова. – Ты знаешь, что Рэнделл решил каждого, не только новичков, пропустить через психоаналитиков? Хотя мне кажется, это скорее не его желание. - Еще бы, старик всей душой за нас. Сто пудов шишки из Конгресса или Пентагона мозг ему проели по поводу наших методов. Но мы-то не виноваты, что нас отобрали в Черную Стражу! - Знаешь, а некоторые из капитанов реально шизанутые. – Улыбнулся Эмерли. – Взять хотя бы того же Менендеса или Кросса. Первый после смерти матери во время какого-то восстания в Панаме почти с катушек съехал. А Роберт… стал таким после личного отбора генерала. Что-то ему тоже психику поломало. Но психоаналитики все из него вытащат, да как и из каждого из нас. Я слышал у Кросса мать была чем-то больна. Генетическое заболевание, что сказывается на психике. Либо это просто слухи. - О! Мозгодерам только дай про матерей покопать. - У меня та еще была… Всю хотела вторую девочку в добавок к старшей сестре. - Ха-ха! Ты не ребенок её мечты! - Поэтому я с ней не общался уже восемнадцать лет. – Убрал улыбку с лица капитан. - Ну ладно. Я тебе расскажу про мою мать. – Поспешил перевести разговор Алькатрас. - Она была полная сука. На все сто. - Вот так новость! – Гидеон не этого ожидал. - Но заметь: не всегда. Не с начала. Конечно, родителем года ей не стать, не тот сорт – тянуло ее метать громы и молнии, если что не так. Суровая была женщина, типичная такая уроженка «Библейского пояса». Но не пила, не ширялась. Не била меня никогда, на карусели не забывала. Порядочная женщина, самая что ни есть. Никаких жалоб. Но это пока я рос. А когда вырос, пришли тетя деменция, и полный писец. Она стала монстром. – Родригес болтал, не видя хмурого выражения Гидеона. - Не все время, в особенности на ранней стадии, но иногда в ней попросту что- то не так поворачивалось, и – оп! – выскакивал бешеный рычащий зверь. Конечно, она тогда уже дома сидела, да и времена были не ахти. Мои предки здорово погорели на том кризисе, на «двойной депрессии». А это значит, не могли уже заменить те забавные старые тарелки из фарфора – мамочка пошвыряла их в меня при очередном припадке. И осталось нам дешевое пластиковое дерьмо, его с орбиты сбрось, и то царапины не останется. Ну, я уже тогда редко дома бывал, по очевидным причинам, так мамаша принялась орать на отца. Бедолага в ответ и слова не говорил, у него в голове сидело дерьмо старое, прошлого столетия, что-то на вроде: «Недостойно бить женщину». Скажу тебе, в нынешней армии он бы и дня не протянул. – Гидеон отстал от конвоя и съехал на другую дорогу, Алькатрас этого не заметил. - Я как-то явился домой на выходные – увольнительную взял – и увидел: отец заперся в ванной, а она в дверь била гребаной отверткой, представляешь? Старик был весь с головы до ног один сплошной синяк, этот добрый, мягкий старикан, который в жизни никого не обидел. Да мать вашу, ему ж семьдесят пять лет было! И тогда я сказал себе: «Хватит!» И предложил старой суке выбирать: психушка или полиция. Сдал ее в психушку и больше не видел. Ни разу. Родригес говорил без прежней издевки и некой иронии, которые часто присутствовали в его голосе. Когда он говорил о матери, слова будто резали воздух, прожигая его концы злостью и ненавистью к женщине, что его родила. Алькатрас предстал для Гидеона в новом виде. Хотя, по своей натуре, капитан его не осуждал, просто примерялся с этим и не менял своего отношения к другу. - Но кто меня по-настоящему достал, так это любители искать оправдания для нее. – Сжал кулаки лейтенант. - Никто монстра не видел, все видели жертву болезни. Потому отец и не давал сдачи. Это не ее вина, это ж деменция. Люди заходили проведать, а она вопила, плевалась и кричала гадости про отца, и все эти люди только качали головами и бубнили: «Это болезнь Альцгеймера кричит, это не твоя мать, как ты можешь ее гнать, это ж твоя мать!» Гидеон был ошарашен, сколько негативных эмоций вызвали в Алькатрасе его воспоминания о семье, и какими светлыми и позитивными были мысли о товарищах и друзьях в морской пехоте, когда он упоминал тех. Эмерли не смел его прервать. - Но тут они неправду говорили, тут или одна штука, или другая, не вместе. Если болезнь, то не моя мать орет, моя мать умерла годы назад, когда деменция перевернула в ее мозгу все, что ее моей матерью делало, и превратила в злобную страшную тварь, слепленную из второсортной мясной гнуси. А болезни я ничего не должен! Если же это моя мать, а не болезнь, то это бешеная сука, ее нужно загнать в будку и приструнить, этой твари я тоже ничегошеньки не должен! - Тут, как ни посмотри, я прав, сделал что надо было. – Подытожил Алькатрас. - Переключи синапсы в мозгу, подкачай нейротрансмиттеры, и мать превращается в монстра. Гидеон, да нигде в камне не высечено, кто мы и что мы. – Неожиданно развернулся к Эмерли Родригес. - Если даже и выглядит тем же – оно не то. Мы такая же биологическая компьютерная дрянь, какую в лабораториях растят. Можно перепрограммировать, стереть, загрузить. Я это понял еще ребенком, безо всяких там титулов ваших и степеней, без раскрашенных картинок из томографа. Его речь была на столько чёткой, на столько остро вылетали слова и били сознание, звеня в мозгу, что капитан остолбенел бы, если бы не руль. - Я – больше не тот человек, что боится воды и пресмыкается перед матерью, я – совсем другой. И уж поверь мне, Гидеон: у говорящего с тобой солдата детских комплексов нет. Совсем никаких.***
«Армия – это люди собранные в одном месте с единственной целью: исправлять ошибки дипломатов» Джозефус Дэниелз Вашингтон, Округ Колумбия Пентагон 14 июня 12:43 Огромное помещение с мониторами, погруженное в легкую темень. Перед стеной с экранами, транслирующими данные из Нью-Йорка, бегали аналитики и офицеры. У некоторых столов были включены лампы, дающие хоть какой-то свет. За всем следил мужчина в армейской униформе со знаками генерала, немного оплывший, с веснушками и лысиной среди рыжеватых волос. Скрестив руки на груди, он выглядел самым спокойным из всех. Он следил за поступающими сигналами. - Сэр, - повернулся к нему от компьютера один из аналитиков, - у нас экстренная ситуация в Нью-Йорке. - Бегун из Айдахо? - Что-то другое… - Мужчина вывел на общий экран видео с камеры оного из банков. – Сами посмотрите. По улице шла странная девушка в гладком костюме. Выглядела она больной. К ней подошел прохожий, как видно, чтобы спросить и предложить помощь. В ответ она его пронзила клинками и поглотила, чем распугала окружающих людей. Затем она подняла руку, из которой вырвалось красноватое облачко. На стенах здания поползли алые корни и выросла вирусная опухоль. Видео прервалось. - Сэр? – Видевшие это, обернулись к генералу. - Рэнделл не говорил, что Мать вырвалось на свободу… - Пронеслось в голове у побледневшего командира. – С начала Зевс, теперь ОНА… Не уж-то рванёт так же, как и в Хоуп? - Дайте мне старика! – Повысил он голос. - Мне нужны два батальона, готовых выступить из Детрика в полной выкладке! Офицеры кинулись исполнять его приказ. - Снова начинается… - Прошептал генерал и обернулся в поисках чего-то. – Сержант, дайте мне полковника Баркли! - Вот, сэр! – Протянул ему трубку мужчина. - Алло, Баркли?.. Да, это я… Нет, нет, ты с морпехами так и отправляешься на остров, ничего не изменилось в нашем плане… Пришел приказ. С сегодняшнего дня ты и другие командиры морпехов на Манхэттене находитесь под жестким командованием Главного управления по борьбе с биологической угрозой из форта Детрик. Они отдают приказы… Чтобы никакого долбанного самоуправства!.. Нет, это ты послушай. Скажут прыгать – прыгайте. Не думайте, что эти парни – салаги. Они с таким дерьмом повоевали…***
«Не имеет смысла нанимать толковых людей, а затем указывать, что им делать. Мы нанимаем людей, чтобы они говорили, что делать нам» Стив Джобс Нью-Йорк, Манхэттен 33-я улица 14 июнь 13:31 Эмерли и Родригес забрали уже одного мужчину из списка. Алькатрас не спрашивал друга зачем и почему. Он видел, как капитан беседовал наедине с ЦРУшниками. Все было ему понятно. Спросит потом, когда завершат дело. Первый гражданский оказался стариком около семидесяти лет. Престарелый мужчина их уже ждал с вещами на пороге не то что квартиры, дома. Только они подъехали и вышли из машины, он подошел к ним и спросил: «Вы от Гулда?». Утвердительный кивок, и он в джипе. Его агенты как видно известили об его эвакуации. Гидеон удивлялся. Он не выглядел солидно, жил в небогатом районе, работал раньше офисным клерком, а в последнее время таксистом. Чем он заинтересовал ЦРУ? Ну, да ладно. Его это не должно заинтересовать. И вот мужчины уже стояли у двери в квартиру по второму адресу. На пороге их никто не ждал. - Так, Алькатрас, - собрался с мыслями и позвонил в дверь капитан, - сейчас забираем этого, едим в Юнион-сквуеа, передаем их пилотам и дело с концом. Ждем Хеллера в Брайтон-парке. Его друг ничего не успел сказать, когда дверь открылась и… пистолет, и дуло посмотрело Гидеону в лицо. – Кто вы? Что вам надо? – Шипел голос из-за щели. – Это Мак-Маллен, да? Он любит концы подвязывать. Мак-Маллен вас послал убить меня! - Успокойтесь, сэр. – Заговорил Эмерли. – Нас прислал… Гулд. - Гулд? Какой Гулд? Мужчины опешили. В голове капитана пронеслась мысль: «А тот ли адрес?» - Тот что из ЦРУ, что ли? Пистолет перевёлся на Родригеса. - Радости по уши, ни дать ни взять, восьмилетняя девчонка, получившая пони в подарок на день рождения. – Хмыкнул тот. – Да-да. От него. - А! Пистолет убирается, дверь открывается, и перед солдатами тип в полевой военной форме, явно в жизни поля боя не видавший. - Ха-ха! Я – Натан Гулд. Рад знакомству. Алькатрас опешил. Очки, бородка с проседью, толстенький животик выпирает над ремнем. Волосы сзади собраны в хвостик, вид тупейший – наверное, вроде хитрости, чтобы отвлечь от намечающейся лысины. Лейтенант его раньше не встречал, но при виде их лицо его озарилось такой радостью, что Родригес испугался: вдруг целоваться полезет? А он как раз без маски… - Проходите, парни! Мужчины осторожно вошли внутрь. Натан Гулд – жирный неряха, подвинутый на бумажках. Квартира от пола до потолка завалена разнообразнейшим барахлом, вокруг конторские шкафы, ящики торчат, будто языки из ртов, кучи газет (да откуда он газеты достал, в Манхэттене- то?), стопки оптических дисков. Старые бумажные карты растянуты на архитекторских наклонных столах, кульманы называются, их в кино прошлого века показывают, до компьютеров они были. Всякие карты: геологические, топографические, планы застройки. - Кажется, Гулд выбрал и распечатал все дерьмо, закачанное в базу данных по Манхэттену. – Тихо заметил Алькатрас. - Не знаю, зачем они ему. – Покачал головой Гидеон. - Разве что пролитый кофе вытирать да кокаинчику при случае вынюхать. – Эмерли удивлённо посмотрел на друга. – Да не смотри на меня так. Мои глаза не обманешь, я вижу просыпанные кристаллики на другом конце комнаты. Эмерли криво улыбнулся. Стены – по крайней мере, куски их, проглядывающие за грудами макулатуры, – смесь из пятен краски, пробковых досок для пришпиливания бумаг и старых плоских мониторов. На одной стене – в три слоя наклейки, картинки, прихваченные булавками обрывки бумаги, все, что только можно вообразить: от спутниковых снимков в псевдоцветах до скидочных двадцатипроцентных купонов на женские тампоны в «ФарМарте». В углу притаился древний коренастый мини-холодильник. Он даже без сетевого соединения, но на дверце – школьная доска для записей, и на ней кто-то по имени Анжи написал: «Нат, когда ты наконец выбросишь все это дерьмо из моей квартиры? Я 28-го въезжаю!» Гулд ведет солдат через хаос, как абориген через джунгли, болтая без умолку. Гидеон все запоминал: и про племянников, работающих в ЦРУ, и про то, как они захотели вытащить отца с дядей с острова, и про то, как отмечали их поступление на работу в ЦРУ. Все встало на свои места. Теперь капитану понятно, зачем такая скрытность. Братья Гулды вытаскивали своего старика и поехавшего дядю с блокадного острова. Официально так не сделать, только если попросить… но тогда нужна строгая скрытность и надежный исполнитель. Хм, ему это даже льстит. А Родригес, в общем, внимания не обращал на болтовню. Его больше привлек огромный аквариум в гостиной с осьминогом. Как видно любимец старого ловеласа. Гулд ведет их через зал: - Сюда, парни, – и заводит в комнату, достаточно пустую, чтобы оценить степень засаленности обоев. У дальней стены – гибрид шезлонга с крестом для распятия. Для распятия и сделано углубление для тела. - Сэр, нам поручено вас эвак… - Что? Какая эвакуация? Я никуда не хочу! Мужчина, не выслушав капитана, взял телефон и кому-то позвонил: - Алло? Ричард? Это дядя, ты кого за мной послал?.. А! Это ты с Джозефом постарался… - Пс, командир, - наклонился к Гидеону Алькатрас, - предоставь, вот кто-то лежит, парализованный, а пузатый извращенец среднего возраста перекатывается на конторском кресле и возится с чем-то непонятным за тем моником. - Смотри, не окажись на его месте. Капитан, снова улыбнувшись (Хотя Родригес назвал бы это оскалом), повернулся к Гулду. - Нет! Нет, Ричард!.. Нет, я ценю вашу заботу с Джозефом, но меня не надо! Френсиса – пожалуйста! Мне надо закончить работу… Эй! Со мной ничего не случиться! Я пережил два развода, пьянку по случаю вашего назначения в ЦРУ и мальчишник вашего папашы… Все-все, ладно. Не буду. Короче, старикашку своего забирайте, а я продолжу работать… Хорошо, учту… Да-да, ты, Ричард, пошел в свою мать! Не иначе… да? Можно пользоваться ими? Спасибо!.. Все, пока! Удачи парни! - Понятно. Отказался ехать. – Подумал Гидеон. – Не смогли эвакуировать его, так нас в охранники ему отдадут. Затем он, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Солдаты идут за ним в гостиную. Там, среди куч хлама, непонятным чудом отыскалось кресло, не заваленное доверху старыми бумагами. В кресле сидит Натан, подперев голову руками, и смотрит в ковер. – Не могу я больше так, – жалуется он ковру, – Я ж не отвязанный штурмовик, не спец по особым заданиям, крутой, как вы. Я – разобиженный вялый ботаник с паранойей. Мать твою, вот я весь. Мужчины переглянулись. - Ну, хотя бы честный. – Подумал Гидеон, а Алькатраса привлек осьминожек, что все булькал, таращил свои глазенки со зрачками в виде наковальни, тянул к нему щупальца и переливался цветами. Лейтенант, улыбнувшись, ткнул в стекло пальцем. Неожиданно Натан выглянул из-за спины капитана и спросил с надеждой: – Его зовут Гудини. Знаешь что-нибудь про моллюсков? Но тут же уныло поправляет себя: «Конечно же нет». Гулд, что-то бормоча, сел за еще один комп, Гидеон подошел поближе к другу. Осьминог был забавный. На удивление он понравился лейтенанту. - Он ошибся. – Проговорил Родригес тихо Эмерли. - Может, я и тупой солдафон, но знаю пару вещей про этих ползучих тварей. - Любишь головоногих? – Поднес и свое лицо к аквариуму капитан, Гудини с интересом изучал гостей. - Не совсем. Неподалеку от родительского дома, близ набережной, аквариум был со всякими морскими животными, и там – здоровенный треугольный бак из плексигласа, вделанный в стену из искусственного камня, полную пещерок и расселин. Но сколько б раз ни ходил – а платить же приходилось за вход, – драный осьминог всегда прятался в стене. Иногда заметишь глаз, пару щупалец, и все. Жалкое зрелище. Но однажды ночью я с парой приятелей нагло прошмыгнул в аквариум. В общем, плевое дело, охранник малость поднюхивал кайфа и постоянно забывал включить сигнализацию после обхода. Приятели отправились к баку с акулами, ну а я, непонятно отчего, – к осьминогу. В галерее было сумрачно, зеленый такой сумрак от аквариумов, и никого – здорово, скажу тебе. И представь, гребаная тварь выползла из норы! Оказывается, осьминоги – ночные твари. Этот надулся и – пу-уфф! Выбросил струю воды, понесся в открытое море. Только там не море, а гребаный бак с водой, и бедолага хряпнулся о стекло, точно обвислый пузырь с водой. Потом, расстроенный, сдутый, опустился на дно, но быстро собрался с силами на еще одну попытку, надулся и – пу-уфф! Понесся в открытое море. И снова шлепался о плексиглас, опускался на дно – чтоб повторить все заново. – Его тембр был ровным и спокойным, голос под конец стал бархатным от нахлынувших приятных воспоминаний. - Я смотрел минут десять – тварь так ничему и не научилась. В общем, я малость сомневаюсь в Гулдовых дифирамбах великому разуму моллюсков. Да, я его слушаю. Если ты не знал, Гидеон, я могу делать несколько вещей одновременно. Но штука-то вот в чем: хоть тварь и не могла ничему научиться, она и не сдавалась… Гулд нес про древнюю историю, Гудини спрятался под камнем, и пришлось мужчинам слушать про оспу и ацтеков. – Задумывались, что бедные ацтеки чувствовали, впервые увидевши эти пустулы, увидевши, что эти выскакивающие пузыри делают? Одна из быстрейших в культурном развитии цивилизация на планете, отправленная в небытие существом в полмикрона размером. Удивительно, насколько часто подобное случается. Вы хоть задумывались, как бы история могла повернуться, будь у ацтеков вакцина? Ясное дело, Гидеон, не задумывался. Но тут гением быть не надо, чтоб понять, куда Натан клонит. - Я раньше работал на ГЕНТЕК. – Продолжил мужчина. – Потом наши пути разошлись. Я косвенно приложил руку к Черному Свету, и теперь хочу это исправить. По любому должна существовать вакцина. Этот вирус – человеческих рук дело, значит человек может создать вакцину. – Тут он поворачивается к парням. – А вы мне может поможете… Правда я пока не знаю, для чего вы мне. - Сэр, чтобы вы не решили, наше начальство об этом не узнает. – Заверил его Эмерли. Гулд вздыхает, качает головой. – Давай-ка я вам кое-что расскажу. И рассказывает. Про Хоуп, про Черную Стражу, про ГЕНТЕК… Оно больше похоже на теорию всемирного заговора. - Левенворт такое любил гнать. – Прошептал Гидеону Алькатрас. - Расскажи он, я б глаза закатил и вздохнул – дескать, едет у парня крыша! А слушая Гулда, думаю: не мелковато ли, не слабо ли с градусом паранойи? - Вот! – Натан протягивает капитану листок. – Я связался с Карен Паркер. – От звуков этого имени, Эмерли поднял голову от данных, в то время как лейтенант наоборот углубился в чтение. – Мы с ней пробуем создать вакцину, на основе патогена, что будет вживлен Мерсеру… А, этот параноик уже тогда мне не нравился! Кто знал, что у него на уме. И как только Карен его терпела… - Смотри, Гидеон. – Вернул капитана к чтиву Алькатрас. «Время и дата: 15.01 13/06/2009. Адресаты: Объединенное агентство по-научному и промышленному развитию, Федеральное агентство по чрезвычайным ситуациям, ООН. (Пометка директора департамента: «Строго секретно».) Юрисдикция: США/экономический альянс Западного полушария. Категория угрозы: биологическое оружие. Описание: генетическое биологическое оружие. Оценка жизненного цикла и эпидемиология: Дисперсионная фракция представляет собой округлые, с радиальными выступами споры от 0,1 до 1,5 миллиметра в диаметре, испускают их «железы «Улья»», часто встречающиеся в зоне поражения. Начальная стадия распространения – баллистическая, взрывная, при этом споры разносит на 50–60 метров. Дальнейшее распространение пассивное, посредством ветра, и локальное. Через три – пять часов после испускания спора становится биологически инертной, не заразной. Таким образом, зона поражения ограничена Манхэттеном и ближайшими окрестностями. Сохраняющие активность споры, попадая на живую (животную) ткань, прорастают, предпочитая слизистые и влажные оболочки (глаза, дыхательные пути) либо открытые раны. Хотя споры демонстрируют метаболическую активность на всех опробованных разновидностях животных, активно размножаются лишь на гоминидах. Наиболее уязвимы люди, гориллы и шимпанзе. У гиббонов, орангутангов и нечеловекообразных обезьян Старого Света споры приводят к серьезным, но, по всей видимости, не летальным поражениям. Хотя, возможно, требуется больше времени, чтобы агент заражения достиг летального уровня в этих таксонах. Лемуры, долгопяты и обезьяны Нового Света, по-видимому, иммунны. Укоренившись на подходящей ткани, спора разрастается в волокнистую массу, распространяющуюся по всему телу, особо предпочитая миелинизированную нервную ткань центральной нервной системы. В этой фазе внешние изменения хорошо заметны и принимают гротескные, уродливые формы: значительно увеличиваются лимфатические узлы, на коже – многочисленные нарывы. Анализ гноя из них показал содержание лейкоцитов около двухсот тысяч на микролитр, что более чем на порядок превышает нормальное. Абсцессы нередко имеют красноватый оттенок вследствие присутствия пиоцианина (несомненно, выделяемого самой спорой). В этой фазе наблюдается образование выростов, преимущественно, но не обязательно, из телесных отверстий. Выросты эти удлиненной формы, от тонких, диаметром около миллиметра, до массивных, в несколько сантиметров диаметром. Эти выросты хаотическим образом пронизаны кровеносными сосудами и состоят из гипертрофированных стволовых клеток. Механизмы, ответственные за их метастазис, исследуются в данное время. Хотя органические нарушения подобного типа, несомненно, в конечном счете приведут к летальному исходу, в большей части случаев смерть наступает от более явных причин, как то: сдавливание, закупорка и невозможность нормальной работы органов либо удушение. Агент перепрограммирует поведение жертв на уровне нервной системы, индуцируя так называемую дромоманию (страсть к блужданиям), подталкивающую зараженного к скоплениям подобных ему. Перепрограммирование поведения хозяина на уровне нервной системы хорошо известно и описано среди земных паразитов (гельминтов, грибков, протозоа – например, таксоны и прочие). Следует подчеркнуть, что когнитивные способности инфицированных не страдают вплоть до стадии, когда разрастающийся агент не обездвиживает зараженных. Жертвы остаются способными вести беседу, решать сложные проблемы и проявлять иные черты поведения, свойственные дееспособным взрослым членам общества. Ущемляется лишь способность критически воспринимать различные убеждения, проявляется глоссолалия и даже акты саморазрушения. Хотя агент стремительно распространяется по центральной нервной системе и мозгу, влияние его на функции центральной нервной системы проявляется очень слабо вплоть до третьей стадии заболевания. Прогноз: Предполагаемая смертность среди зараженных людей –100 %. Даже если они мутируют в Ходоков или Охотников, процесс угасания организма запущен. Хотя не все зараженные жертвы еще умерли, не выздоровел никто. В настоящее время лекарство производиться. Выводы: Черный Свет – биологическое оружие, спроектированное для поражения людей. Для широкомасштабной атаки подобная стратегия весьма неэффективна, зона поражения не может превышать нескольких километров от «желез Улья». Высокая степень заражения при контакте с биологическими жидкостями зараженного.» Эмерли глубокомысленно задвигал челюстью, почесал макушку через шапку. Он некоторые слова даже не знает… – Вот, что мы прояснили с Карен. Получили результаты из ранних отчетов Мерсера, основанные на данных о зараженных в Хоуп. Силы небесные, в моей голове не укладывается, – заключил Гулд. – А в ваших? - Само собой, еще как укладывается. Мы ж вам не гопники из подворотни, мы солдаты. – Беспечно бросил Алькатрас, в то время, как у его друга лицо скривилось, как у древнегреческого мыслителя о тайнах мироздания. - Если б в жизни все было розовым и пушистым, в нас б нужды не было. Гулд застыл. Он похоже не понял иронии Ала. - Сэр, Гулд, - Отложил листок Эмерли, - спасибо, мы уже немного в курсе… - Вы хоть знаете про Хоуп? – Догадался в их научном невежестве Натан. - Это в 1964, так? Военные построили город. Жителям сказали, что это экспериментальна база само обеспечения на случай ядерной атаки. - Да-да. Этнический состав населения соответствовал среднестатистическому срезу. Семьи военных со всей страны. Им сказали, что это перспективное место. – Неожиданно загрустил Гулд. - Им много чего говорили, потом пришло время испытать их доверие. - Откуда ты знаешь? – Спросил у друга Родригес. - У меня там отец погиб. - У тебя? – Встрепенулся Гулд. – А я все смотрю и понять не могу… Мужчина прильнул к монитору, а потом вновь посмотрел на Гидеона… - Эмерли? Твой отец Генри Эмерли? Ты так похож на него… Вот черт… Эмерли опешил от такого замечания. Оставалось ждать разъяснений. - И ты работаешь в Черной Страже? На Рэнделла? Капитан растерялся, как и Алькатрас. - Господи, ты связался с ним? Да твой отец бы в гробу перевернулся, если бы узнал! - С какой кстати? - Он – причина смерти твоего отца! - Откуда ты знаешь? – Гидеон взбесился. – Ты был там? Можешь ответить за свои слова? - Под его командованием твой отец умер в Хоуп! - Он был под его командованием? – Подозрение, до этого тлевшее в душе Гидеона, неожиданно развернулось. Он всегда знал, что со смертью отца что-то связно, но не хотел ворошить прошлое. - Да! Рэнделл ни одного бойца послал на смерть! Да Рэнделл – Настоящее чудовище! От его рук и приказов погибло больше людей, чем от вируса! Если бы твой отец узнал, что ты связался с ним… Не веришь? Проверь сам! - Слушай! – Гидеон ткнул пальцем в перчатке в пухлый нос Гулда. – Если ты ошибаешься на счет Рэнделла, я сам тебя достану!***
«Даже капля власти развращает людей» Bioshock Infinite Нью-Йорк, Манхэттен Штаб Черной Стражи – Командование Красной короны. Беттери парк. 14 июня 15:32 -… в здании ГЕНТЕКа в Манхэттене, то что считали химической утечкой оказалось биоатакой. Власти объявили Алекса Мерсера главным подозреваемым… Еще у троих сотрудников офисов компании на Тайм-Сквер диагностирован… пожарные всеми силами пытаются… передовой разработчик биотехнологий – ГЕНТЕК – отрицает утечку биоматериалов из центрального офиса. Компания отказалась прокаментир… На данный момент подтверждено сто двадцать семь случаев, но в связи со скоростью распространения инфекц… Все транспортные маршруты перекрыты военными и оперативниками Черной Стражи… Цены на бензин скоро перейдут двадцати долларовый рубеж… Кредит доверия нашим правоохранительным органам должен быть восстановлен… Что же делают наши войска?..
Генерал Рэнделл выключил монитор. По всем каналам бесперебойно шли новости о последних событиях на Манхэттене. Карта брошена. С момента заражения ситуация в городе накалялась. Росла и крепла словно снежный ком. Но лишь при организации блокады все рухнуло. Люди, до этого чувствовавшие себя неуютно в связи с событиями, просто обезумели от страха, когда поняли, что оказались в ловушке. В одной клетке с военными, вирусом и опасным «террористом». Естественно они понимают, что все начнем сжиматься и накроет их же. И это всего-то первый день… Дальше будет хуже. - Сэр? – Перед стариком вытянулся капитан Кросс. - Вольно, капитан. – Махнул генерал рукой и обернулся к стоявшему рядом ученому. - Директор Мак-Маллен, поделитесь сведениями с капитаном. Это поможет ему в выполнении задания. - Мерсер… хм-м… Зевс перестраивается на клеточном уровне - меняет форму. – Мужчина кивнул на лежащий на столе в коробке шприц. - Мы использовали образец ДНК, который вы достали, чтобы синтезировать патоген. В Зевсе патоген, возможно, сможет генерировать лекарство. - Вы понимаете вашу задачу? – Передал Роберту патоген Рэнделл. - Я должен сделать инъекцию Зевсу и захватить его. – Неожиданно Кросс нахмурился. - Сэр, при всем уважении: все указывает на то… - Мерсер уже не он. – С неожиданной злостью схватил капитана за грудки генерал. - Это – ОНО. Я все вам объясню, когда выполните задание. Свободны. Роберт, горько сглотнув, поспешил удалиться. Как только звуки его шагов стихли, Мак-Маллен удивленно повернулся к Рэнделлу. Старик покачал головой и кинул на стол папку с надписью: «Протокол использования ядерного оружия» – У капитана всегда были проблемы с видением картины в целом.***
Нью-Йорк, Остров Рузвельта 14 июня 17:27 Наблюдательная комната. Двое ученых смотрят через стекло-окно в светлую палату. Внутри ребенок и третий доктор. Мальчик сидит за столом, мужчина опрашивает его. Взрослые в защитных костюмах. Ребенок в ночнушке. Уч2. – Ну, что с ним? Уч1. – Он как бы… вошел в мутуализм с вирусом. Или комменсализм. Пока не ясна выгода вируса… Уч2. – Мы наблюдаем подобное у объекта «Пария». Но он был заражен вирусом от рождения, поэтому у них образовался симбиоз. А этот мальчик? Хм… может его спас возраст? Он еще не достиг полового созревания, поэтому так и получилось? Но в Хоупе мы почему-то подобного не наблюдали. Уч1. – Не забывайте, что там был «Красный Свет». А «Черный Свет» - его штамм. Мы думаем, что вирус на него подействовал не так, как на остальных по нескольким причинам. Первая – возраст. Организм молодой и легко может приспосабливаться к изменяющимся условиям внешней и внутренней среды. Вторая – расовая принадлежность. В Хоупе были собраны представители разных рас, но представляющих собой чистые линии. Здесь же гетерозиготный организм. Смесь европеоидной расы с азиатской. Точнее: англо-саксонской с прим… Дверь открывается, входит третий учёный. Уч3. – Мы закончили. Уч1. – Как он там? Не выглядит напуганным, скорее расстроенный и грустный. Уч2. – Домой хочет. Это понятно. Уч3. – Да, он мне уши прожужжал про своего старшего друга. Что он придет за ним и так далее… Уч2. – Вы, по просьбе Мак-Маллена, проанализировали психическое состояние Зевса? Уч3. – Да, и вышло… очень интересно. Объект демонстрирует классические свойства шизоидной личности. Психопатическое небрежение к окружающим, нарцисстическое мировоззрение, усиленное эгоцентрическими расстройствами личности. Уч1. - Ладно, а теперь, может, повторите по-человечески?***
«- Есть только один зверь, который убивает ради развлечения. - Человек?» Метро 2033 Нью-Йорк, Манхэттен Брайтон-парк 14 июня 19:07 - Отойдите от моей цели! Артиллерия её сейчас в пыль разотрет. НЕМЕДЛЕННО приступить к стрелковому заданию! Алекс стоял на крыше одного из зданий и видел следующую картину: Улей, к нему двигалось множество танков, БТР и подразделений. Ха! Даже оцеплять не стали… Зато гражданские сами стали додумываться, что надо убираться подальше. Хотя… человек пятьдесят все равно остались, поглазеть. Первый залп. Тут же из Улья повалили Охотники и Ходоки-жители дома. Мерсер присел и с усмешкой стал наблюдать. Он вообще теперь ни спал, ни ел. Точнее обычную пищу. А зазевавшихся людей и вояк хватал и поглощал, вместе с обликом и воспоминаниями. Ему этого хватало. Он все продолжает искать Грин. Проверяет любые скопления зараженных, все Ульи, но пока не смог напасть на её след. А Карен… кстати, как дела у Карен? - Красная Колона, Эхо Один Альфа просит поддержку ударной группы, срочно! Заражённые теперь валили не только на военных, но и на простых граждан. Алекс вздохнул. Встал. - Пора размяться. Он спрыгнул вниз. Подскочил к одному из Охотников и пронзил его лезвиями, ринулся в гущу Ходоков и, выкинув из себя паутину щупалец, пронзал противников. Кажется он еще сбил несколько автомобилей, что задавили прохожих. Сами виноваты. - Гром четыре пять вошел в Синюю зону. Появилась вертушка. Пора заканчивать. Алекс, увернувшись от ракет, перекувыркнулся, зацепил руками такси и метнул автомобиль в Улей. Здание не выдержало напора и рухнуло, похоронив под собой добрую часть Охотников, Ходоков и зазевавшихся солдат и гражданских. - Теперь разбирайтесь сами. – Заметил Мерсер, видя, как оставшиеся в живых зараженные в ярости кидались на военных и людей. - Целься и заряжай! Вперед! Всем в бой! «Герой» покинул поле незаконченной битвы. Зевс прыгал по крышам, пролетал улицы, парил над кварталами. В голове крутилась одна мысль: как дела у Карен? Мужчина не хотел звонить, он все не решался. Да как и навестить её. С одной стороны, мужчина мечтал ощутить вновь то тепло в теле, а с другой… его что-то останавливало. То ли нерешимость, как у мальчишки, то ли что-то еще. Он никак понять этого не мог. Поэтому и злился. Неожиданно он заметил на крыше небольшого жилого дома вирусный датчик и охраняющих его восемь бойцов Черной Стражи. А те, на ком он выместит злость. - Ты видишь тоже, что и я? – Ахнул один из солдат, когда Алекс двинулся к ним. Военные перепугались. Их поставили просто охранять датчик, помещенный сюда на время! Рутинная работа! Они не ожидали встретиться с Зевсом! Просто не готовы! Мерсер подлетел к ним и с размаху рубанул лезвиями по первому, разрубив того пополам. Мужчины открыли огонь, а он уже вспорол второго. Третьего он просто с силой выкинул с крыши. Пущай полетает! Он схватил и перебил позвоночник четвертому. - Назад! Назад! Пятого с шестым повалил наземь, размолов головы о крышу. Седьмого же схватил за шею и кинул в датчик. Аппаратур заискрилась, загорелась и взорвалась, выплюнув обуглившийся труп бойца. Остался последний. Алекс злобно оскалился. Солдат, как видно это был отряд «зеленых», искал пути отступления. - Иди сюда! Мерсер, рывком, повалил того на землю и сел на нег сверху. Затем просто стал рвать на части. Его острые когти одинаково рвали как амуницию, так и плоть. Сначала мужчина кричал, потом затих, когда вся его грудная клетка и голова оказались размалеваны и выдраны, залитые кровью. Мерсер наконец успокоился. Поднял лицо к небу и, вздохнув, улыбнулся. Ему стало легче. Зазвонил телефон. - Алло? - Алекс, привет. Это я. Мужчина вскочил, словно боялся, что Паркер его увидит. Он так давно её не слышал. - Привет. – Голос спонтанно оказался холодным. – Как… как у тебя дела? - М-м… продвигается. Ты… от тебя давно не было вестей. С тобой все хорошо? Мужчина оглядел трупы противников и смущено стал стирать кровь с лица. - Да-да. Я в порядке. - По улицам ходит столько военных и зараженных. Я волновалась… - Карен, - виновато оглядел он трупы, - меня никто не посмеет обидеть. Будь спокойна… А сама не выходи из квартиры! У тебя еда есть? - Немного осталось в холодильнике. - Я тебе принесу, и воду тоже. Только прошу тебя не выходи. – Алексу стало страшно, как бы с ней ничего не случилось, в груди опять что-то затрепетало. - Алекс… - Я скоро приду. Проверю ещё пару точек и вернусь к тебе. - Я еще не закончила работу… - Я просто… приду к тебе. – Он замолчал, он надеялся, что Карен прочитает между строк. - Алекс, будь осторожен, пожалуйста… буду ждать. - Спасибо.