Один выбор изменит всё

      Поначалу я не вижу ничего, кроме снега. Это, должно быть, самое значительное во время езды, и на мгновение я радуюсь, что у нас нет окон в задней части фургона. Тернистый путь достаточно тошнотворный; это было бы хуже, если бы я ещё осознавала, что Джордж за рулём вслепую.       Ветер тоже усиливается, и холодно. Я дрожу в своём пальто, и впервые я смотрю на Калеба с чем-то вроде сочувствия. Мы уходили из Искренности, взяв необходимые вещи для нас, но без излишеств, так что в такую погоду он одет в комнатную одежду и свитер. Питер тоже, но несмотря на всё, я считаю, что тяжелее чувствовать себя плохо из-за него, чем из-за Калеба. Я никогда не позволяла ему добираться до меня настолько.       - Где именно находится эта база? - спрашивает Кара, озвучивая то, о чём мы все думаем.       - Под землёй, - отвечает Амар, когда поворачивается к нам с другой стороны фургона, - мы используем старое бомбоубежище, которое было построено как раз перед войной. За счёт него мы прикрыты и хорошо запасены продуктами и водой.       Тобиас и я обмениваемся быстрым взглядом, и я могу сказать, что он не знает, что такое бомбоубежище существовало. Полагаю, что мы узнаем это достаточно скоро.       Амар жестикулирует нам следовать за ним против кружащегося снега. Скользко, и мы хватаемся друг за друга, когда начинаем терять равновесие, но, к счастью, эта прогулка короткая, прежде чем мы заходим в какое-то помещение, окружённое вооружёнными охранниками с обеих сторон. Джордж спокойно беседует с одним из них, когда Амар ведёт нас вперёд. Я замечаю, как другой охранник тесно присматривается к нам, положив палец на курок своего пистолета, но когда она смотрит на меня, выражение её лица меняется, будто она узнаёт меня. Она кивает в знак согласия, и я немного вздрагиваю. Насколько я знаю, я никогда не видела её раньше. Может быть, она видит Анну в моём лице?       Я поворачиваюсь обратно к пути перед собой и испытываю чувство благоговения. Все стены толстые, сделанные из металла, и мы проходим через ещё одну дверь, отделяющую нас от внешнего мира. Вслед за ней мы идём по длинному пролёту тускло освещённых лестниц. Чувствуется, что мы спускаемся вниз навеки, наши ноги создают гулкое эхо, и я начинаю ощущать давление Земли вокруг нас. Воспоминания приходят на ум из учебника, который я читала много лет назад, про бомбы, которые могли образовать гигантские дыры в земле, исходя из центра на огромные расстояния. Эти убежища должны быть построены для того, чтобы защитить от оружия. Интересно, как далеко вниз можно спуститься?       Через некоторое время Джордж начинает помогать Кристине идти, а Юрайя несёт костыль. Она ходила гораздо лучше сегодня, но её выносливость имеет пределы, а эти бесконечные лестницы, кажется, помогли перейти черту. Я быстро понимаю, что нам придётся подниматься вверх обратно. По крайней мере, мои годы в Отречении подготовили меня, и я хорошо справляюсь с лестницей.       Амар, наконец, открывает дверь сбоку от себя и проводит нас через неё в широкую, глубокую комнату с очень низким потолком - она меньше, чем семь футов высотой, судя по тому, как близка голова Тобиаса к потолку, когда он встаёт в полный рост. Металлические столы и стулья расположены рядом друг с другом по всей комнате, сливаясь с металлическими стенами, потолком и полом, поэтому помещение кажется ещё меньше. Куча людей сидят за столами, играя в карточную игру. Их одежда - это смесь цветов и узоров, которых я никогда прежде не видела. Это не одежда фракций.       Джордж машет сидящим людям, и несколько из них делают то же самое в ответ, глядя на остальных с интересом.       - Это кафетерий и конференц-зал, - объясняет Амар, - вы будете здесь в течение нескольких дней, прежде чем мы отправимся куда-то, - он показывает на других и добавляет: - Независимо от того, чем вы занимаетесь, вы можете познакомиться с некоторыми из этих людей, но я не собираюсь рассказывать обо всех сразу. Я просто начну с моей любимой.       Он подмигивает и зовёт молодую женщину с немного смуглой кожей и длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу. Она не выглядит намного старше меня.       - Это Пари. Она родилась в столице и нашла дорогу сюда четыре года назад. Она будет одним из наших гидов в миссии.       Пари поднимает руку в приветствии, но прежде, чем она сможет сказать что-нибудь, Джордж вмешивается:       - Кристина, Кара и Юрайя, вам лучше переждать здесь, пока мы будем тестировать остальных.       Рядом со мной Тобиас дёргается, и его голос твёрдый, когда он говорит:       - Я думал, что вы не будете тестировать Дивергентов.       Амар кладёт руку на его руку небрежно. Тобиас вздрагивает, но не отстраняется, терпя прикосновение Амара так же, как он делал и с Зиком. Наверное, они были хорошими друзьями до ложной смерти Амара.       - Расслабься, Четыре, - говорит он со слабой улыбкой. - Это испытание для вас двоих, - его глаза переходят на меня. - Я гарантирую, что нет никакого риска. - Тобиас смотрит на него скептически ещё момент, но, должно быть, принимает его ответ, потому что он кивает и отворачивается.       И затем мы направляемся к двери на другой стороне комнаты, которую я раньше не замечала. Всё металлическое, то есть всё сливается в стене.       Мы идём по узкому коридору с таким же низким потолком, и я могу почти чувствовать напряжение, исходящее от Тобиаса. Верно, клаустрофобия. Но он продолжает идти размеренно, не подавая никаких признаков того, что я знаю, что является одним из самых сильных его страхов, кроме жестокости его родителя.       Амар и Джордж дают нам краткую экскурсию по области, в которой мы находимся, но я замечаю, что они осторожны с информацией, которую они предоставляют. Если я была бы шпионом для правительства, от которого они пытаются избавиться, я бы ничего полезного не узнала, полагаю, никакой сути, особенно учитывая то, как Калеб и Питер смотрят на всё, что видят.       Спустя полтора десятка комнат Джордж открывает дверь слева, и я вижу зону ожидания, где сидят несколько людей в одежде фракций. Я просматриваю всё беглым взглядом - слишком коротко, чтобы понять, узнаю ли кого-то, прежде чем Джордж берёт Калеба и Питера с собой и закрывает дверь позади них. Кажется странным, что они идут, а не мы, но я слишком рада избавиться от них, чем «заморачиваться» с вопросом об этом.       Амар, вероятно, читает мои мысли и комментирует:       - Они нуждаются в базовом тестировании, а вы нет.       - Можете ли вы организовать их провал? - спрашиваю я, и Амар улыбается.       - Но ты же спасла их? - говорит он с любопытством.       Я вздыхаю, не совсем понимая, как на это ответить.       - Всё сложно, - я, наконец, реагирую, - Калеб всё ещё мой брат, и Питер помог спасти его. Но это не значит, что мне нравятся оба, и я, конечно, им не доверяю.       Амар издаёт ни к чему не обязывающий звук, его глаза смотрят на Тобиаса.       - Они трусливые негодяи, - произносит Тобиас, поддерживая меня, и Амар снова улыбается.       - Ну, может быть, они не справятся самостоятельно, и это не будет проблемой, - говорит он легко. Но есть что-то ещё в его глазах, что-то мне подсказывает, что он не верит, что это произойдёт. Я не знаю, почему.       Через несколько минут мы входим в другую зону ожидания. В ней находятся только два человека, но я узнаю одного из них: Роберта, своего друга из Отречения, брата Сьюзан. Мне не приходило в голову, что он может быть тоже Дивергентом, но он перешёл в Дружелюбие в то же время, когда я перешла в Бесстрашие. И, видимо, вот, почему.       Его глаза ловят мои, и он поднимается, улыбаясь мне.       - Беатрис, - тихо проговаривает он, - я предполагал, что ты будешь здесь, - он движется, чтобы обнять меня, как и делал в прошлый раз, когда я видела его - на экскурсии к забору во время обучения, вместе с Тобиасом. Но я неуклюже делаю шаг назад. Тобиас ещё напряжён из-за низкого потолка и небольших комнат. Я не хочу, чтобы он видел меня, обнимающейся с кем-то другим.       - Привет, Роберт, - отвечаю ровно. - Я не могу сказать, что ожидала тебя здесь увидеть. - Он останавливается в полушаге, очевидно, понимая, что я не хочу быть тронутой, и я впечатлена снова, как хорошо в Дружелюбии понимают намёки. Я ответила ему по-доброму, даже если это не одна из моих сильных сторон.       Я поворачиваюсь к Тобиасу и спрашиваю:       - Вы познакомились в Дружелюбии? - точно не помню я.       Тобиас сухо говорит:       - Нет, но я помню, как ты у забора встречалась с ним во время инициации. Я Четыре. - Я не должна быть удивлена, что он помнит тот момент. В то время я понятия не имела, что он чувствовал ко мне, но осознаю, что он пристально за мной наблюдал даже тогда. Эта мысль заставляет меня улыбнуться немного.       Роберт поворачивается к другому человеку, который ожидает, и говорит:       - Это Лиза. Она выросла в Эрудиции и перешла в Искренность.       Лиза выглядит молодо, высокой, с очень светлыми волосами и лицом, которое выглядит почти загорелым, несмотря на время года. Милая. Она смотрит на нас оценивающим взглядом, который Искренние используют так часто. Но её голос мягче, чем я слышала от них, когда она говорит:       - Приятно познакомиться.       В течение следующих нескольких минут мы ведём неловкую светскую беседу. Лиза идёт на испытание первой, а затем Роберт. Они вернутся в комнату ожидания, когда закончат - видимо, там нет другого выхода - и какой-то человек выходит за Робертом, когда они оказываются в комнате. Он кивает и приветствует Амара, его глаза проходят по нам с мягким интересом, провожая Роберта и Лизу.       Некоторое время спустя женщина выглядывает из комнаты испытания и показывает на Тобиаса. Он протягивает мне руку и сжимает, уходя, его лицо ничего не выражает.       Амар и я сидим в молчании некоторое время, и затем он говорит спокойно:       - Я всегда задавался вопросом, что за человек сможет прорваться через оболочку Четыре.       Я поднимаю брови.       - Да? И что я за человек?       Амар наклоняет голову, чуть улыбнувшись.       - Маркус говорит, что ты, вероятно, самый лучший Дивергент в городе. Что делает тебя чрезвычайно сильной и с самосознанием, несмотря на твой возраст и размер, - он смотрит на меня любопытно, буду ли я обижаться на его заявление. Затем продолжает: - И это имеет смысл. Я не могу представить Четыре с кем-то слабым или с тем, кто не может противостоять ему.       Я не знаю, как реагировать. Слова кажутся правдой, но я не могу смириться с их источником. Наконец, я спрашиваю:       - Маркус сказал это?       Амар пожимает плечами.       - Он осёл, но не во всём неправ. Он хороший эксперт в Дивергенции.       Я не понимаю, смеяться мне или злиться на отношение Амара. Большинство людей не знают про поступки Маркуса, поэтому я не могу винить их за сотрудничество с ним. Это сложнее объяснить, когда ты знаешь, какой он монстр на самом деле, и Амар чётко знает это, так как был инструктором инициации Тобиаса. Но затем я думаю о том, как я помогала Маркусу показать видео Аманды Риттер, и понимаю, что не могу осуждать Амара за прислушивание к Маркусу, несмотря на то, что он сделал.       Смотрю в сторону, бормоча:       - Да, я знаю. Просто трудно представить, что он это говорил, так как он, как правило, действует так, будто я ничего не стою.       Амар смеётся.       - Он делал это и с Четыре всю жизнь, но ты должна послушать его рассказ о том, как сейчас его сын является лучшим в мире человеком для этой миссии, - он пожимает плечами. - Я бы не стал тратить слишком много времени, пытаясь понять его. Я сомневаюсь, что это возможно.       Мы сидим в тишине минуту, а затем Амар говорит:       - Четыре явно заботится о тебе. Ваши чувства взаимны?       Я не могу ощущать себя комфортно, описывая свои чувства тому, кого я едва знаю, и я должна устоять перед желанием сказать, что это не его дело. Но что-то мне подсказывает, что будет лучше, если он будет осведомлён.       - Да, - отвечаю я просто, чувствуя тепло, распространяющееся по моим щекам.       Он одаривает меня оценивающим взглядом, с небольшой грустью в его глазах.       - Я, вроде, понял, - говорит он, немного погодя. Он медлит с ответом, и я думаю, что он борется с собой, прежде чем выпаливает: - Ты знаешь, что эта миссия безумно опасная, верно?       Я смотрю на него, не зная, что сказать. Конечно, я понимаю, что это опасно. Не похоже, что Анна пыталась скрыть то, что находится в видео Аманды Риттер. Я не знаю, почему Амар чувствует необходимость добавить к этому.       - Да, - я, наконец, произношу твёрдо, - но это необходимо, так?       Он не колеблется. Его ответ решительный:       - Абсолютно. Мы не пытались бы, если бы был реальный выбор.       - Мы нужны тебе? Тобиас и я?       Его глаза закрываются на мгновение, и он вздыхает.       - Да, - говорит он почти нежно, - отчаянно, - он снова открывает глаза, смотря на меня и добавляя: - Я желаю, чтобы мы этого не делали. Если бы мы могли использовать кого-то другого… - ещё через мгновение он восстанавливает своё самообладание немного и говорит: - Чего бы это ни стоило, мы будем делать всё возможное, чтобы защитить вас обоих. Я тебе это обещаю, - он коротко улыбается, продолжая: - И не только потому, что Четыре мой друг, а потому, что вы и есть смысл этой миссии. Так что, полагаю, с этой точки зрения, вы в меньшей безопасности, чем остальная часть нас.       - Ты тоже идёшь с нами? - спрашиваю, а он кивает.       - Да, я один из самых упорных «старичков», - отвечает он с улыбкой, которая касается его глаз. - Каждое поколение в городе становится сильнее, так что большая часть группы будет близка к вашему возрасту, но остальная часть нас, кто сможет пойти, тоже будет.       Я киваю. Интересно, кто ещё будет в этой группе? Но в этот момент выходит из комнаты Тобиас. Он выглядит более расслабленным, чем был, поэтому тест, должно быть, был неплохим. Я чувствую лёгкий укол, убеждаясь, что Амар был прав в том, что Тобиас будет проходить испытания хорошо. Но это не то, в чем я сомневалась.       Женщина высовывает свою голову снова и жестикулирует в сторону меня с приветливой улыбкой.       - Ваша очередь, - говорит она.       Когда я прохожу мимо Тобиаса, он останавливает меня, чтобы взять за руку. Могу сказать, что он в курсе о присутствии Амара, но несмотря на это, он быстро целует меня.       - Ты легко пройдёшь его, - говорит он тихо, а затем отходит и садится с другом, когда я вхожу в комнату.       Она мне напоминает комнату моделирования, с компьютером и датчиками, окружающими кресло с откидной спинкой. Стул с прямой спинкой стоит в стороне, где тестирующий, скорее всего, будет сидеть, и имеется большая дверь на другой стороне, а тёмное окно рядом с ним. Я смотрю в него, чувствуя странное покалывание в затылке, и вдруг я без сомнения осознаю, что есть люди по ту его сторону. Это заставляет меня чувствовать, что я нахожусь на экране.       - Меня зовут Диана, - женщина говорит тем же весёлым тоном, как и прежде. - А тебя?       Я подозреваю, что она уже знает, но, похоже, не стоит спорить с этим, так что я представляюсь:       - Трис. Беатрис Приор, то есть.       - Приор, да? - её глаза загораются, когда она смотрит на меня, показывая неподдельное удивление. Это утешительно - думать, что не все здесь знают меня. - Ну, тогда это должно быть интересно, - поясняет она. Она жестом указывает на кресло с откидной спинкой и продолжает: - Присаживайся. - Я колеблюсь, но слова Тобиаса расслабляют меня, и я сажусь. Диана начинает подключение электродов ко мне, когда говорит: - Это оборудование похоже на то, что в НСША правительство использует для промывания мозгов населения. Они соединяют с кем-то, что они называют «управляющий компьютер», и этот человек передаёт сообщение на компьютер. Затем тот отправляет сообщение с помощью передатчиков, расположенных по всей стране, и каждый получает его через приёмник, который имплантируется в них вскоре после рождения, - она смотрит на меня, чтобы убедиться, что я понимаю, прежде чем продолжает: - С нашим оборудованием здесь мы используем прямые провода и электроды, вместо введения приёмников, но в остальном всё схоже. Эти провода будут подключаться к этому компьютеру, и твоя цель состоит в том, чтобы ретранслировать его. Затем компьютер будет передавать это сообщение некоторым людям с другой стороны этой стены, - она показывает на тёмное окно, и я чувствую облегчение, что она не пытается скрыть своё присутствие. - В принципе, - добавляет, - ты пытаешься общаться конкретным сообщением с ними, не имея возможности видеть их или говорить с ними напрямую. Если они получат твоё сообщение, это будет означать, что ты работала на компьютере правильно, и что в свою очередь означает, что ты потенциально можешь работать с НСША управляющим компьютером. Имеет ли это смысл?       Я киваю и спрашиваю:       - Но как я смогу отправить сообщение на компьютер?       Она улыбается любезно, почти материнской улыбкой.       - Сформировать образ в своём сознании так же ясно, как можешь. Картинки и чувства работают лучше, чем слова, поэтому старайся использовать их. А затем представь, что передаёшь сообщение на компьютер. Я не могу описать это лучше, только так, но если ты сможешь сделать это, ты поймёшь, в чём смысл, когда попробуешь.       Я улыбаюсь.       - На самом деле, это звучит так, о чём мы разговаривали однажды. Юрайя был хорош в этом?       Диана тоже улыбается.       - Да, был. Не так хорош, как твой друг Четыре, но наверняка гораздо лучше, чем в среднем. И они оба, казалось, нашли это забавным. Может быть, и ты тоже. Готова попробовать?       Я киваю: теперь любопытно, смогу ли я работать с компьютером без сыворотки и/или передатчика - просто с проводами и своими мыслями.       - Ладно, тогда давай начнём с простого сообщения. Сформулируй изображение какой-нибудь еды и попытайся проецировать его на компьютер.       Я должна начать с простого, но я никогда не была хороша в следующих направлениях. Что приходит на ум - это Бесстрашный торт, и я представляю его на тарелке Юрайи, каким он был в последний раз, когда я видела. Насыщенный и шоколадный, крошки на тарелке, огромный кусок, которым Юрайя не хочет делиться. Я представляю каждую деталь: вкус у себя во рту, и это так, будто я рукой рисую картинку на компьютере. Я не думаю, что смогу объяснить это лучше, чем сделала Диана, но почему-то я знаю, как это делается.       Слышится гул, и Диана выходит в другую комнату. Когда она появляется снова через минуту, выражение её лица трудно прочесть. Если бы я взялась угадывать, я бы сказала, что это страх, но это кажется маловероятным пустяком из-за куска пирога.       Она прочищает горло.       - Ну, очевидно, у тебя есть некоторые способности к этому. Я думаю, мы сможем сделать что-нибудь сложнее - концепция. Посмотрим, сможешь ли ты сказать людям в этой комнате, что находится сыворотка в их воде и что ими манипулировали всю жизнь. Продумай детали, и мы посмотрим, какими они получатся.       - Ладно, - отвечаю я. Я думаю, что Анна сказала нам на встрече, и я стараюсь сформулировать это в образ, но кое-что еще продолжает мешать. Слова Кары о том, как повстанцы вводили сыворотку в воду города. Как они манипулировали нами посредством группировки всё это время. И внезапно я сержусь из-за их лицемерия. Форма изображения чёткая в моём сознании, и я проецирую его со всей силой, на которую способна.       Диана ушла на немного дольше на этот раз. Когда дверь открывается снова, заходит Анна в неё, выражение её лица серьёзное и вдумчивое.       - Всё, хватит испытаний, - произносит она тихо. - Пойдём куда-нибудь, поговорим.       Я киваю. Мои глаза держат её.       - Это хорошая идея.       Диана пересекает комнату, глядя нервно на меня и почти благоговейно. Она тщательно удаляет электроды, её руки слегка трясутся. Когда она заканчивает, Анна предлагает мне руку, и я позволяю ей спустить себя с кресла.       Амар удивляется, когда мы выходим в зал ожидания вместе, но намёк улыбки играет на лице Тобиаса, и я подозреваю, что он ожидал этого.       - Пойдёмте в мой офис, - говорит Анна спокойно, - все четверо из вас. У нас есть много тем для обсуждения.