Это было в Китае

第三十三章

      Когда я утром разлепил глаза, тоже не сразу и сообразил, куда меня опять занесла нелёгкая. Первую секунду всегда страшно, особенно в свете последних событий, но сейчас, кажется, бояться пока нечего, и я, на удивление, всё ещё в трусах. Я просто потянулся, отчего у меня даже в ушах зазвенело, и пятки из-под одеяла вылезли. Потом широко зевнул и повернул голову вправо, тут же расплываясь в дебильной улыбке. Том..       Как только мы, такие длинные дядьки, помещаемся на таком ограниченном пространстве? Похоже, одно неверное движение, и кто-то из нас окажется на полу.       Аккуратно поворачиваюсь на бок, подпирая голову рукой, и смотрю. Вот говнюк. Сколько крови мне свернул за этот месяц! Я занёс руку над его умиротворённым лицом и опасно растопырил пальцы. Так и ущипнул бы за нос да оттаскал, да не буду; вместо этого я лишь потянулся к его лицу ближе и осторожно провёл по его правой густой брови одними только подушечками пальцев.       Том быстро поморщился, но, кажись, не проснулся, а мои касания медленно направились по виску и ниже. Фостер шумно выдохнул и чуть дёрнул рукой, тут же расслабляя её, а я чувствовал, как где-то в груди непонятно накапливается что-то будто бы мягкое, нежное и просто пипец какое воздушное. Приятно так, что я едва держался, чтобы не замурлыкать жирным пушистым и крайне довольным жизнью котаном, и тут вдруг невольно задумался.       Домой хотелось, так или иначе, но Китай, такой необыкновенный и прекрасный, всё ещё ласково удерживал, так и прося хоть ненадолго остаться, но это уже никак реально нельзя.. И скоро всё станет по-старому: учёба-дом-работа-дом-сон, и это всё разбавлено встречами с родными, со Стивом и парочкой моих одноклассников. Но теперь я совсем не хотел их видеть, всё равно думать могу лишь про одного ненормального придурка, который лежит сейчас рядом со мной.       Больше не касаясь руками, я просто смотрел, водя взглядом по его лицу, открытой шее, спускаясь ниже; вскоре он цепляется за соски, и я закусил губу. У него ещё загар такой стойкий, а я, вот, синий весь, как задница поганки, потому что летом почти не загорал. Он-то, наверно, катался куда-то отдыхать. Клёво.. Мне и Сара тогда про свои крутые каникулы рассказывала, да так, что я прям балдел и слюнями от рассказов этих исходил. Да уж.. её мне было бы тяжеловато удивлять, у неё тоже всё, что только можно, есть, стопудово же..       Слегка улыбнувшись, я осторожно положил голову на его тёплую медленно вздымающуюся грудь, а руку опустил на твёрдые притягательные кубики и любовно провёл по ним пальцем, в то время как мои губы сомкнулись около его соска, вскоре добираясь и до него самого. Сейчас разбужу ещё.. И действительно, Фостер зашевелился и, так и не открывая глаз, вдруг приобнял меня, легко чмокнув в макушку, шумно выдохнул, снова расслабляясь, а я реально чуть не заурчал.       Твою мать, во что я превратился. Знали бы мои родители, где я сейчас нахожусь.. Понятное дело, в Китае, а если немного подробнее? Ухх.. мороз даже по коже чесанул, стоило только представить их реакцию. Я просто совершенно не представляю, как к такому могут отнестись они. Хоть в мою личную жизнь никто давно не лезет, но такое без внимания они вряд ли смогли бы оставить..       Я зевнул и прошёлся языком по так и маячившей рядом алой горошинке соска, недолго играя с ней и обводя влажным следом, а потом.. отрубился.       Мне снился какой-то невообразимый бред, даже преподы из универа, которые спрашивали у меня материал, а я смотрел на них и понимал, что ни хрена не понимал. Я держал в руке целую стопку листов, и это всё — билеты, которые я почему-то не удосужился выучить и видел их буквально в первый раз. Стоило прочесть хоть строчку, как она тут же видоизменялась во что-то другое, и от этого я даже сердился, сжимая листы всё крепче. А потом миссис Джонсон говорит мне такая: «Детка, я же щас кончу». Ээ, не понял.. Детка? .. Кончу?!       Недоумённо нахмурив брови, я смотрел в недовольное лицо преподши по истории, как вдруг резко оказался в реальности. Я по-прежнему лежал на тёплой мускулистой груди Тома, а моя рука.. чёрт подери, она — в его трусах, вся в смазке и недвусмысленно сжимала твёрдый член!       У меня чуть не остановилось сердце, а когда до меня окончательно допёрло, что произошло, я истерично отдёрнул руку и, коротко столкнувшись с хитрым взглядом Фостера, чуть не отключился от неловкости. Это же..       — Блядь.. я.. не.. — заикаясь, мямлил я и истерично дёрнулся от парня назад, тут же грохнувшись на пол с кровати.       Видимо, сокрушительная волна смущения была настолько мощной, что меня снесло ею даже в буквальном смысле. Всё, мне не жить..       Фостер противно хохотнул и перебрался на мою сторону кровати, заглядывая на меня сверху вниз, а я чуть не пробил в полу дыру от страшного стыда. Что я делал.. Но я же ведь спал! Сам бы я ни за что не..       Я снова покосился на свою руку и на пальцах всё ещё чувствовал прозрачную, скользкую жидкость, отчего щёки вспыхнули огнём, дыхание стало напоминать разъярённого быка, а на ухмыляющегося Фостера я вообще старался не смотреть.       — Иди-ка сюда, — проговорил сквозь улыбку он и протянул в мою сторону руку, но в ответ я только быстро отрицательно помотал головой, и в неё, честно говоря, уже успела закрасться потрясающая мысль хорошенько заныкаться в ванной, пока обстановка не прояснится.       Я осторожно попятился назад, а потом, вскочив, резко взял курс на ванную, но добежать до заветной двери я не успел: прямо посреди комнаты сзади меня перехватили сильные руки ржущего Тома и прижали к своей груди, и я сразу же не стал брыкаться, всё равно бесполезно. Да уж.       Мне вдруг стало до того смешно, что я буквально закатился от идиотского, неконтролируемого хохота. Блин, представляю лицо Фостера, когда он проснулся, а в его трусах чужая бессовестная рука!       А когда я ощутил, как он настойчиво потёрся об мою задницу своим внушительным, раздразнённым мною стояком, я резко перестал смеяться и даже дышать, тут же инстинктивно сжавшись. Раздался его тихий стон, и губы жарко сомкнулись на моей шее, но я по-прежнему стоял столбом из-за этого глупого смущения и почти не шевелился. Новый толчок на выдохе, и я закрыл глаза, опуская ладони на руки Фостера, лежащие на моём животе, и крепко впился в них своими пальцами. По телу пробежал электрический разряд, безжалостно пробивший каждую клетку под моей кожей, и вдруг я пронзился таким ярким приливом возбуждения, зародившимся в моём паху, от которого член уже стал твердеть и наливаться желанием.       — Ах.. — я откинул назад голову, когда рука борзеющего Тома медленно опустилась ниже и накрыла мой пах через ткань.       Мне захотелось ещё и ещё этих бессовестных прикосновений, и я попытался максимально незаметно податься навстречу его пальцам, приятно проводящим по стволу. Я позорно хотел, чтобы они коснулись меня напрямую, хотел, чтобы он раздел меня до конца и ласкал там ещё.. Мля..       Фостер рывком развернул меня к себе, глядя с подозрительно-загадочной улыбкой, и я с трудом сглотнул редкие слюнки, так как во рту всё просто дико пересохло.       — Может, теперь уж закончим начатое? — игриво спросил он, а я, не в силах стерпеть, поспешно отвёл глаза и слегка губу прикусил, чувствуя, что от его заманчивых слов меня завело окончательно.       Набравшись таки смелости, я всё же поднял взгляд и неуверенно опустил ладони на широкие плечи парня, медленно повёл ими ниже, с удовольствием касаясь мускулистой груди, гладкой кожи на боках, а потом.. шумно выдохнув, проник пальцами под резинку его боксеров и потянул их вниз.       От осознания того, что я сейчас вообще делаю, у меня ещё чаще забилось сердце, возбуждение всё возрастало, и я подался вперёд, соприкасаясь с ним грудью и прижимаясь губами к плечу. Меня уже откровенно потряхивает и всего ведёт, и теперь я, сомкнув веки, провёл языком по его чуть солоноватой коже, ведя до самой шеи, на которой принялся оставлять уже и лёгкие укусы. Постепенно мне становилось до того хорошо, что я уже до безумия хотел к своему члену прикоснуться, да я сейчас, блин, просто отключусь, если не сделаю этого, поэтому уже в следующий миг уверенно потянулся одной рукой к паху, тут же начиная водить ладонью по органу, пока не проникая под ткань, скрывающую его. Да..       Стон сорвался с моих губ, и я зажмурился, как вдруг почувствовал, что Том скользнул ладонями прямо к моим ягодицам, тут же освобождая их от ткани боксеров, и его пальцы с жадностью сжались на них. Мы ненормальные, так же нельзя, а мы всё равно всё это делаем! Но нам же ведь так хорошо..       — Да.. — шепчет Фостер в унисон моим мыслям, в моей руке уже два наших члена, а я себя чувствую таким грязным извращенцем, что кровь всё больше и больше приливает к щекам.. и ещё сильнее заводит.       Вдруг раздался звонкий, резкий шлепок, а обе руки Тома громко обрушились на мои ягодицы, отчего я даже вздрогнул и, сжавшись в страхе, распахнул глаза, а потом он властно стиснул на них свои пальцы, до боли сминая и довольно урча.       Боксеры уже беспомощно упали к моим ногам, и мы стояли теперь с Томом полностью голыми друг перед другом, переплетаясь в жарких бесстыдных объятиях. У меня мороз по коже пробегал всякий раз, когда сильные руки Тома настырно проходились по моим бёдрам и гладили бока, сжимаясь до покраснения кожи, и я тихо стонал, отзываясь на его прикосновения и томные выдохи.       Отстранившись от его шеи, я взглянул в шоколадные глаза напротив и вдруг подтолкнул Фостера назад, вскоре опрокидывая на развороченную после сна кровать. Мгновение, и я забрался на него, оседлав бёдра, и теперь мне уже захотелось немного поменяться местами.       Кое-как отцепив со своей талии его приставучие руки, я крепко прижал их к кровати по обе стороны от его головы, и сейчас совсем не думал о том, что мой захват для него всё равно ничего не значит, и если бы он только захотел, то давно бы сбросил к чертям мои руки и прижал уже меня. Но сейчас Том лишь довольно мычал, и я накрыл его рот своим, лаская и захватывая, а он охотно отвечал на мой поцелуй.       — Что ты, сука, со мной сделал? — чуть отстраняясь, строго прошептал я в его губы и снова закрыл глаза, даже совсем не ожидая от него ответа: мне достаточно и хитрой улыбки, чтобы понять, как он собой доволен, а сам я уже медленно тёрся об его пах своим членом, сходя с ума от этих запретных ощущений.       Отпустив одну его руку, я стал жадно гладить упругий бицепс, добираясь постепенно и до соска, на котором вскоре сжались мои пальцы, слегка выкручивая. А сам я совсем уже от возбуждения сдурел, которое словно гнало куда-то вперёд, мне будто сорвало уже чертовски расшатанные тормоза, я хотел ещё и ещё и боялся, что не смогу остановиться, а потом буду страшно жалеть.       Я отстранился, выпрямляясь, и посмотрел на его напряжённый живот, так и опуская взгляд ниже, и всё же потянулся рукой к его возбуждённому пенису, мечтая побыстрее приложить к своим адски пылающим щекам что-нибудь холодное, чтобы успокоиться. Я потерял последний стыд и позволял себе делать такое, о чём раньше и подумать даже не мог, а если бы и подумал, то точно убился бы сразу о ближайший же угол. А сейчас..       Алая нежная головка его горячего органа призывно блестела смазкой в моей руке, и я, чувствуя непонятное удовольствие, медленно размазывал её по ней большим пальцем. Уже в следующий момент я в экстазе запрокинул голову, когда Фостер вдруг повторил мои бесстыдные действия уже со мной, а искусанные губы раскрылись в безмолвном крике, хотя сейчас я безумно хотел дать ему волю от всплеска небывалого кайфа, который пробил меня от одного только соприкосновения. Как хорошо..       Том так и лежал подо мной и шумно дышал, часто и нетерпеливо облизывая губы и второй рукой гладя моё бедро. И столько жаркой похоти сейчас в его глазах, что я чувствовал себя перед ним совершенно беззащитным и невинным, и хотелось скорее укрыться, избежать этого взгляда, прожигающего во мне дыру, но бежать всё равно было некуда.. И всё его неукротимое желание я сейчас отчётливо видел в этих тёмных глазах, и это одновременно нравилось мне тем, что он так сильно меня хочет, но и страшно напрягало, потому что когда он получит главный приз, весь этот пленительный огонь в них вскоре угаснет.       Толкнувшись в его руку, я снова посмотрел на горячий влажный пенис в своей руке, и от новой мысли, которая вдруг возникла в моём дурном мозгу, ловко перебив все остальные, я даже вздрогнул и чуть тупо с Тома не упал от оглушающего, будто кувалдой по голове, смущения. Я.. да нет, я.. так не хочу! Это же..       Меня резко передёрнуло, вообще я никогда серьёзно не задумывался, каково это — оказаться, так сказать.. по ту сторону минета. Чёрт возьми! Да не буду я это делать! Я сердито мотнул головой, мысленно ругая себя за такие извращённые мысли, которые, скорей всего, поступали вовсе не от головы, а другого заинтересованного места, толкающего меня на новые эксперименты по общей нашей дурости. Так что я просто попытался максимально расслабиться и медленно провёл рукой ниже по стволу, слегка сжав, помассировав мошонку и скользнув дальше, а Фостер, дёрнувшись, откинул голову на подушку и глухо выдохнул. Не знаю я, это как-то.. Это, наверно, противно..       Я всецело вернулся к нашим обоюдным ласкам, стараясь не думать ни о чём, кроме общего удовольствия, и лишь ускорил темп, уловив, какой больше нравится Фостеру, а второй рукой жадно касался его потрясного пресса, чувствуя, что он стал чуть влажным от выступившего в ходе нашей страсти пота.       Вскоре Том напрягся подо мной и, так привлекательно скривившись в гримасе эйфории, кончил мне в руку, даже слегка приподняв навстречу ей бёдра. И в этот раз я даже не убрал её, когда горячая струя выплеснулась после моих ласк и касаний.       — Билл.. мм.. — шептал он сквозь шумные, отрывистые выдохи, а я устало улыбнулся, поглаживая теперь особенно скользкую головку, и сейчас я.. как-то даже спокойнее отнёсся к тому, что у меня пальцы все перепачканы в его сперме. Да уж. Подумать только..       Я потянулся к Фостеру рукой и медленно провёл по груди влажными пальцами, пошло размазывая вязкое семя по его горячей коже, по соскам, и вдруг громко хныкнул от сладкого прикосновения к моему буквально гудящему от желания члену. Да-а.. вот так.       Мой пах буквально тянуло и рвало от неистового нетерпения, я ёрзал на его бёдрах, весь горел и мечтал о разрядке, которой всё же наконец дождался. Несколько движений, и меня накрыло такой сильной волной блаженства, что губы безмолвно зашептали частое «да, да, да» с каждой новой пульсацией. Я крепко вцепился в Тома, сведя на переносице брови, потому что напряжение только-только отпускало меня, а лёгкость сладко и очень приятно обволакивала всё ещё подрагивающее тело.       Я обессиленно прижался к Фостеру грудью, наплевав на то, что опять вляпался собой в его кончу, хотя испачкать планировал только его, и стоило мне только расслабиться, мягко приобняв его за бока, как этот идиот нежданно-негаданно полез мокрыми пальцами к ложбинке между моими ягодицами и принялся бесстыже водить там и опасно поглаживать. В причинном месте тут же стало неестественно мокро и скользко от моей же спермы, отчего я весь напрягся и широко распахнул глаза, торопливо приподнимаясь.       — Да тише ты, — засмеялся Том, крепко удерживая меня второй рукой, так как я испуганно дёрнулся от пинкаря всё ещё бдящего, как это ни странно, инстинкта самосохранения, когда один скользкий длинный палец быстро толкнулся в моё тело и беспрепятственно вошёл сразу целиком. — Не боись, — коснувшись моих губ лёгким поцелуем, продолжал шептать он, а я весь растерялся и замер, просто прекратив от паники дышать. Нет, не надо.. не надо сейчас..       Он, к счастью, ничего больше не делал, только дразняще кружил уже подушечками пальцев вокруг отчаянно сжавшегося входа, а я уже с ума сходил от волнения и смущения, вспоминая, что я тогда почувствовал, когда сам пытался сделать это. Мне же не понравилось..       — Извращенец! — зло буркнул я, снова взбрыкнув, и всё же слез с него, тут же вставая голыми ступнями на пол.       Глянув в сторону, вдруг я увидел наши брошенные боксеры, сиротливо лежащие на полу друг напротив друга, и, нервно впившись в губу зубами, уже вскоре быстро скрылся в ванной комнате.       Он ничего не забыл.. и ждёт. И рано или поздно это всё равно же ведь случится, потому что.. я же столько всего ему уже позволил! Блин. Блин. Блин..! Остервенело потерев виски, я подошёл к душевой кабине и опустил ладонь на ручку смесителя.       Что мне делать? Нам же скоро домой.. Он хоть сейчас и увлёкся мной, столько внимания день и ночь уделяет, ухаживает так и сяк, дарит даже что-то.. потому что я ещё держусь на расстоянии и слишком близко не пускаю, а он же так и лезет! А вдруг? Я же не знаю, как у него всё было с теми девушками, он сказал только, что я сопротивляюсь дольше всех.. И то, что случилось после того, как я проснулся, это вообще случайно!       Отворилась дверь, и в ванную, не заставляя себя долго ждать, хотя я и не ждал его вовсе, припёрся Фостер. Но я не стал даже оборачиваться, просто начал нарочито увлечённо настраивать воду, чтобы расслабиться под её струями.       — Баобэй, ну что опять? — спросил он, подходя сзади, и я, отрицательно мотнув головой, просто включил воду, которая тут же обрушилась на нас сверху.       Теперь, расслабленно закрыв глаза, я подставлял своё угрюмое лицо под приятные влажные удары. Довольно промычав, я всё же обернулся к парню, который стоял и молча смотрел на меня каким-то странным взглядом, внимательным и очень цепким. Он слегка щурил глаза, защищая их от капель, и вскоре его губы тронула плутовская улыбка, которая словно в зеркальном отражении коснулась и моего лица, даже не спрашивая какого-то разрешения.       Последний разделяющий нас шаг мы сделали друг к другу одновременно и просто застыли в объятии; я крепко прижимался к его влажной груди, закрыв глаза и погрязнув в задумчивости. Настроение было очень странным, снова возникло что-то колючее и неприятное внутри, оно медленно царапало своими невидимыми когтями, а я думал о ситуации, в которую я здесь так стрёмно угодил. Снова сомневался, но так и не пришёл к окончательному решению. Ещё же есть время..       Когда мы всё же вышли из ванной, я с огромным удивлением обнаружил, что, оказывается, уже настало время обеда. Нормально выспались! А что мы дальше будем делать? В общежитие мне надо только к половине пятого, мы куда-то пойдём с Уайтом, а там уже будет и ужин.       Мм! Я снова хочу чем-нибудь перекусить и, получается, опять, значит, не пойду на обед в столовку? Я сейчас только об этом заикнусь, так у меня то карту отберут, то элементарно не пустят.       — Том, — одевшись, окликнул я, и он отозвался. — Тут есть где-нидь книжный магаз?       Он хмыкнул в ответ и задумчиво поскрёб затылок. Ясно всё с тобой. С книгами он, очевидно, не очень, а я просто посмотреть ещё хочу, что тут да как с этим делом. Люблю смотреть на напечатанные иероглифы просто. Понимать совсем не обязательно.       — У таксиста спросим, а вообще.. около рынка недалеко от столовой есть какой-то запылённый угол, и там книги вроде как продаются. Хрен знает, — он пожал плечами и подмигнул мне, надевая свою любимую клетчатую рубаху, а я даже как-то отстранённо заулыбался, глядя на неё. — У меня тут пропущенные от твоего Стива.       Стив! Я тут же обиженно надулся. Он, такой дурень, вчера взял и рассказал Монике то, что только между нами должно было остаться, и мне это не нравится, если честно! Это подстава вообще-то! То, что я умолчал тогда о Томе, всё равно немного другое, чем рассказать кому-то ещё.. Здесь-то есть риск! И я не хочу теперь и по этому поводу ссыковать! Я совершенно не уверен, сохранит ли она всё в тайне, последствия-то будут капец какими херовыми, и я тогда точно уж изменю всё моё положительное мнение о ней.       — Перезвони, — спокойно отозвался Фостер и в сумку свою полез, а потом достал оттуда флакон с одеколоном.       — Не, — я отмахнулся, будто всё так и надо, и, недовольно цокнув, сел на заправленную кровать, облизывая губы, которые уже буквально гудели от поцелуев. В ванной мы застряли ещё и из-за них. — Не буду.       — А чё?       Не знаю, стоит ли ему рассказывать о том, что о нас теперь знает ещё один человек. Да странно это как-то.. А как он отреагирует? Так же, как и я? Вряд ли, скажет, что ему пофиг; но я понимаю ещё, если бы не было всего этого замудрёного вранья про перелёт домой! А тут-то! Я как вчера об этом узнал, сразу стал плохо про Монику думать.. По секрету скажет одному, потом другому, и пиздец. Тут же все двуличные, а если и она? Я теперь себе все нервы измотаю..       — Стив рассказал о нас с тобой Монике, — сразу решил признаться я, уж не откладывая в долгий ящик, и, даже виновато ссутулившись, тяжело вздохнул, видя, что Фостер нахмурился и очень странно посмотрел на меня, будто я повинен сразу во всех возможных смертных грехах. — А я-то что? Я сам фигею. Меня прям бесит! Я ж его просил..       — Ну, я тебя давно предупреждал, — он нарочито безразлично пожал плечами и, после этого заткнувшись, вскоре подошёл к окну, распахивая сразу его настежь, и прохладный ветер постепенно окутал весь наш номер шумом улиц.       Он больше ничего мне не сказал, а я ещё более виновато опустил взгляд в пол. Но это же он тогда с Харбином всё придумал и Стиву рассказал, чтобы тот меня прикрыл! Хотя.. это же мой друг, и я, чуть ли не в грудь себя ударяя, заверял Фостера, что тот не растреплет никому, а он уже это сделал..       Вскоре мы, больше не поднимая эту тему, отправились на завтрак-обед, во время которого, заглушая свою совесть едой, я попробовал ещё парочку новых блюд, всё быстренько съел, а денег за еду он опять с меня не взял. В итоге я просто махнул рукой, не имея уже никакого желания лишний раз с ним спорить, и мы поехали в город.       — Сегодня все в центр попрутся, а если они там запалят тебя? — с нотками беспокойства задал вопрос я, когда мы сидели в такси, а за окном мелькали уже знакомые здания, и это довольно странно, но я реально узнавал улицы. Особенно мне запомнились места, по которым я шлялся с китайцами пешком, пока скрывался от Фостера.       — Будем надеяться, что никто не заметит, — ответил он спокойно и ровно, слегка мне улыбнувшись, и тут я внезапно подумал о том, а когда он всё-таки домой полетит?       Не думаю, что тем же рейсом, что и я, это уж слишком будет нагло, даже для него, потому что там сразу всё пиздой накроется, и Уайт стопро передумает ему практику засчитывать. И Том, что ли, даже не будет проплачивать её, если что? Хотя мистер Уайт и не примет ни за что никакие подачки, так что.. да и Фостер говорил, что его даже отец родной сюда сослал.       — А куда ты хотел ехать вместо Хайлара? — спросил его я, удобно откинувшись на спинку сиденья, и прищурился от ярких слепящих лучей солнца, светивших мне прямо в глаза. Блин, очки остались в комнате..       Хм.. Комната.. Эй, а вдруг Стив мне звонил, чтобы сказать, что моё исчезновение заметили?! Хотя он бы и сообщений потом накидал, случись что, а тут просто пропущенные. Понял, что я психанул..       — Ты слышишь меня? — Фостер помахал передо мной рукой, и я таки вернулся из своих беспокойных раздумий, понимая, что явно что-то пропустил.       — Ээ.. нет, — признался я честно и виновато улыбнулся, а парень слегка пихнул меня коленом, хитро прищурившись.       Раньше, вот, меня очень сильно бесил этот взгляд, да и был он тогда жутко злым и вечно издевающимся, а сейчас..       — Да я конкретно и не думал, куда ехать, главное, лишь бы было чем там заняться, — беспечно ответил он, мельком глянув на дорогу. — Но, если посмотреть, то.. мне и здесь хорошо, — он снова стрельнул в меня своими тёмными глазами, и я, будто сразу попав под обстрел, поспешно и неловко отвёл взгляд.       Конечно, хорошо.. Чего плохого-то? Тут уж реально нашлось чем заняться..       А в книжном магазине я отоварился капитально. Понятия не имею, зачем мне это вообще надо, но я понабрал там целую массу всякой фигни. Спрашивал у Фостера кое-что, он всё равно побольше меня шарил, да и он тоже не всё мог прочитать, как я понял. У него больше устная речь прокачана из-за частых поездок, а когда мы вышли из магаза, я вдруг увидел китайскую девушку с такой клёвой пушистенькой собакой на поводке, и у меня в груди всё трепетно защемило.       Сейчас бы всю затискал мою Неру, я так уже соскучился по ней, а она ещё вредничать начнёт, обижаться, что я исчез куда-то. Мама говорит, что первое время та вообще ужасно тосковала и скулила, отказывалась кушать, но потом-то кое-как силком заставили.       — Том, — окликнул вдруг я, так и не отводя взгляда от пушистого животного. — А ты собак любишь?       Не знаю, зачем я вообще это спросил, мне просто интересно стало.. Он таки проследил мой взгляд и, поняв, чего это я вдруг, сразу почему-то недовольно поморщился.       — Знаешь, не очень я к ним как-то, — криво ответил мне Фостер, а я удивлённо вскинул брови, только слуху стоило уловить его слова.       Как это так? Как это можно собак не любить? Они же такие.. такие!       — Тоже боишься? — спросил я изумлённо и даже с издёвкой, не удержавшись просто, но Фостер ответил отрицательным мотанием головы.       — Просто не нравятся. Повсюду шерсть, разрушенная мебель, постоянный лай.. и всё такое.       Я совершенно непонимающе разинул рот и как-то расстроился даже. Ему, выходит, и моя собака тоже бы не понравилась.. Ну и ладно, он её ведь даже и не увидит никогда. Я снова поднял на него уже изменённый, слегка опечаленный взгляд и выдавил улыбку.       — Пошли туда? — я зацепил пальцами его рубаху и слегка потянул, привлекая внимание и указывая в заинтересовавшую меня сторону.       Усмехнувшись, Фостер потрепал меня по волосам и, по-хозяйски взяв за руку, повёл к витрине с кучей разных сувениров, ибо мне кое-что надо ещё взять для подарка.       Так мы и прошлялись с ним до четырёх часов и даже не спалились перед одногруппниками, хотя издалека мы видели знакомые лица девчонок. А в половине пятого мы уже сидели в такси, остановившемся около нашего корпуса.       — Ладно, пора тебя отпускать, — раздосадовано проговорил Фостер и незаметно поцеловал меня в щёку, а я вот невольно задумался, уже спокойно и почти на автомате принимая эту ласку.       А сегодня он придёт за мной? Или уже нет? Мне ещё со Стивом сейчас надо говорить. Что-то же нужно решать.. и да, я на него по-прежнему сердился за такой поступок. Он же меня мог сначала спросить!       — Пока, — я пихнул его под рёбра и на прощание показал язык, а потом без лишних реверансов вылез из такси.       Блин, я же не спросил, когда он улетать собрался.. ладно, узнаю потом, а сейчас уже пора возвращаться.       Быстро миновав спортивную площадку, я, как обычно, вошёл в здание, где в последнее время стал стабильно появляться всё реже и реже, и усмехнулся. Отлично вообще.. А время, кстати, быстро лететь стало, чем оно ближе к возвращению, как я заметил. Сегодня и завтра остались, а потом уже домой.. Родителей не буду я, наверно, предупреждать, чтобы встречать не приезжали, лучше сам я нагряну к ним в гости, да Неру заберу.       Второй этаж постепенно заполнялся студентами, с которыми я виделся-то только иногда, да и не жалел как-то об этом особо. Опять я смотрел с сожалением на Сару и думал.. Полгода бегает за Фостером, а он на неё ноль внимания теперь, завлёк и выбросил, когда дала.       Тяжело вздохнув, я перевёл взгляд на других девчонок, и мои опасения всё сильней усугублялись. Он тут много с кем трахался и всех потом послал.. Всех! И теперь я невольно представлял его с ними: как он так же жарко и со всей ему свойственной страстью их ласкает, а они безоговорочно подчиняются и отдают ему себя, чтобы потом оказаться забытыми и ненужными. Не хочу так же, они-то уже точно не девственницы давно, у них это на мордах даже написано, а я.. блин, я вообще отдельно. Там я, естественно, девственник. Чёрт!       Я вдруг столкнулся взглядом с Бетани. Она хмурилась и с какой-то неприкрытой, глубокой надеждой смотрела на меня, а потом будто стыдливо отвела глаза в сторону. Ну, с ней он стопудово никаких контактов не имел. А он ей, интересно, нравился? Он, сука, всем же нравится, даже мне, блин, и то теперь нравится. Попадос. Зачем мне это всё? Я же спокойно могу от всего отказаться, побегает да успокоится.. Это всё лучше, чем избавляться от него ценой себя. Нет.. беда в том, что теперь я не хочу уже от этого всего отказываться.       Я глухо обрушился спиной на стену, а вскоре рядом со мной образовался Стив, тут же пихнувший меня в плечо, и я хмуро посмотрел на него.       — Чё не отвечал-то?! — как обычно, возмущался он, а я перевёл бессловесный и полный до краёв от подозрения взгляд на Монику, которая подошла следом.       Потом, стиснув зубы, я и вовсе отвёл глаза в нейтральные позиции и тупо не стал отвечать. И как теперь себя вести?! Она знает, что я с ним! А остальные?       — Привет, Билл, — позвала Моника, но и тут я не стал реагировать.       Вот нафига надо было болтать о таком? На какой нам лишние свидетели?! Меня это пипец как напрягает, не знаю даже, как лучше с этим быть..       — Ты обиделся?       Обиделся, блядь?! Да меня просто бесит, когда так по-свинячьи, сука, делается! Меня Том просил не говорить, что он остался, и я, блин, даже самому лучшему другу, которому всё вообще рассказывал, ничего не разболтал, а Стив! Я его тоже просил, между прочим.. А хер-то там, Коулман.       — Да брось ты, — продолжала она с дружелюбием в голосе, даже тронув меня за руку, но я лишь выпятил поджатые губы и перевёл молчаливый взгляд на лаоши, который вышел и громко попросил всех заткнуться.       Моника всё же отстала, а Браун хмуро фыркнул и тоже наклонился на стену рядом со мной.       — Все пришли? Давайте.       Откуда-то с другого конца начался счёт, а я понуро смотрел в пол. Один день остался. Один. Блин, я очкую, причём даже сильно, я же уже так к нему привязался, что.. трудно мне будет смириться потом. Я же параноик. Часть меня спокойно радуется жизни, веря, что всё заебись, что мне хорошо, и так оно и будет, а, вот, вторая.. это пипец.       — Через полчаса собираемся все внизу, — проговорил Уайт, когда назвался последний студент, и он всякий раз облегчённо теперь выдыхает, когда нет отсутствующих. — Обувь удобную наденьте, идти далеко.       Вау. Куда это он нас на ночь глядя собрался вести? А так любопытно, я скажу. В такое время с Уайтом мы ещё никуда ни разу не ходили, а на улице и правда уже постепенно начинает темнеть.       Когда нас отпустили, я вместе со Стивом поднялся к нам в комнату. Моника тоже сначала решила за нами пойти, да что-то по пути передумала и ушла на свой четвёртый этаж. И правильно, молодчага. Браун молча открыл дверь, и мы вошли внутрь. На моей кровати лежала сабля с ифу, как я и просил, и я, разувшись, прошёл к столу и хлебнул сока из бутылки.       — Стив, — хмуро окликнул я надувшегося друга, хотя ему ли, блин, дуться на меня? Это ж не я растрепал чужой, мать его, секрет. — Зачем? — по слогам поинтересовался я и, развернувшись к нему, наклонился на стол позади себя.       — Она догадывалась, — просто ответил он, а я нервно хохотнул, цокнув языком.       — Супер. Зато теперь она знает точно.       — Она — моя девушка! Как я буду от неё что-то скрывать?! — импульсивно взмахнув рукой, громко спросил Браун и плюхнулся на свою кровать, так и глядя в пол, а у меня постепенно начали сдавать и без того изрядно потрёпанные нервы.       — А я — уже сто лет твой друг! Тебя молчать, сука, просили. Не мог, блядь, до возвращения хоть время потянуть, раз ей так интересно? А?! — я психанул и, не дождавшись ответов, ушёл в ванную, скандально хлопнув за собой дверью.       Меня сейчас вывернет наружу от бешенства, аж трясёт. Ну, не ожидал я такой хрени от него, реально!       — Билл, она не расскажет! — он так же резко открыл дверь и зашёл вслед за мной. — И ты же тоже скрывал от меня, что Фостер здесь!       — Скрывать — не рассказывать.. А теперь у него проблемы будут, если Уайт узнает!       — А ты прям так будто волнуешься, — недовольно выпалил он, а я, раскрыв уже рот, чтобы ответить, тут же захлопнул его, растерявшись, и молча отвернулся к раковине, закусив губы. Вообще-то да.. всё ради меня же и делалось. — Блин, извини, Билл..       — Извини, бля, — сердито передразнил я, а потом, посмотрев на друга через зеркало, всё же повернулся к нему снова. — А если расскажет? Чугуном своим, болван, подумай! Зря ты вообще так уверен.       — Да не скажет она! — уверенно повторял он, будто заклинило, а я устало вздохнул, опустив в безнадёжности плечи. Хреново это всё, риск всё равно есть. — Билл, ты вот совсем не представляешь, каково это — видеть своего самого лучшего и близкого друга, который с другим парнем сосётся! Нет? А я представляю, — пламенно и обиженно восклицал он, а я остолбенело глядел на него, часто хлопая ресницами, и после этих его слов мне даже как-то мгновенно стало стыдно..       Я же вчера даже не заметил, что он вышел вслед за мной, я ему ещё в общаге ифу отдал и ушёл! Стыдоба.. Как неловко-то, а!       — И это пиздец, я скажу. Ты ж всегда был нормальным..       Мне просто нечего было ответить ему, и я снова решил позорно свалить из зоны видимости, чтобы как-то хоть скрыться от своей неловкости. Только я хотел прошмыгнуть через дверь, как Браун импульсивно схватил меня за шиворот, возвращая на место, а потом быстро стиснул в объятии, хлопая по спине, хотя я ожидал пиздюлей..       — Я.. реально не знаю, чё делать.. Коулман, ты меня в могилу сведёшь! — громко возмутился он, а я невольно залыбился, постепенно успокаиваясь, а потом получил шуточный кулак под рёбра и растрёпанные волосы на голове. — Да куда я без тебя..       — Иди ты в жопу, Браун, — сконфуженно брякнул я, давая ему сдачи, а потом всё же выскочил в комнату, чувствуя, что мне всё равно полегчало.       Ему нужен был совет.. И Моника его выслушала и успокоила. Блин, может, она и правда никому не скажет, у них же всё серьёзно, наверное. Но..       Мы всё же помирились со Стивом и уже вместе спустились снова вниз. Сумки и рюкзаки мы брать не стали, решив пойти налегке, мало ли куда нас потащит мистер Уайт, на него вообще это что-то не похоже. Обычно всё утром или днём, а тут вечером!       Мы долго шли куда-то по улицам, переходить их было страшно даже такой большой толпой, ведь водители тут — короли дороги, и целое стадо иностранцев на пути их заметно напрягает. К счастью, они нас пропускали, хоть это и не в их привычке. Сразу нетерпеливо сигналили, ну, а что мы?       В общем, мы шли куда-то вверх по тротуару, уже здания почти остались позади, рядом только трасса, сбоку какие-то строения ещё есть, и мы наконец-то остановились.       — А здесь можно пока пофотографироваться, — сказал учитель, и все оглянулись назад.       Открылся просто потрясающий вид на город, весь в разноцветных огнях, сверкающий и прекрасный, и прямо дух захватывало от увиденного. Красиво.. Мать моя, как же это красиво!       Я достал телефон и, ясен хрен, наделал фотографий, но они получились довольно размытыми из-за плохого освещения. То есть, мы сюда за этим и шли? Или нет?       Вскоре мы двинулись дальше, а это означало, что это ещё не всё, и действительно: мы остановились около огромной каменной глыбы, освещённой жёлтыми огнями, и в ней были выдолблены чьи-то гигантские лица. Новый этап фотосессии, но уже всей группой, а за этой скульптурой были какие-то приспособления для физических упражнений, и Уайт погнал нас ещё и на них. Вообще я много где такие видел, китайцы, видимо, помимо массовых зарядок, любят и на таких штуковинах заниматься.       В принципе, мне понравилось, я разогрел мышцы, да и сам согрелся, а когда мы пошли обратно, ко мне снова подошла Моника. Сначала она напряжённо молчала, но потом заговорила шёпотом:       — Ты не доверяешь мне? — спросила она прямо в лоб, а я шёл вперёд и смотрел лишь на мерцающие огни небольшого китайского города, к которому мы вновь стремительно приближались.       — Я не знаю, Моника, — ответил я честно, и она задумчиво промолчала в ответ.       Не могу я сказать ей неправду, выдав уверенное «да» или «нет», потому что я и сам застрял где-то ровно посередине.       Сзади нас шли девчонки и громко пели английские песни, которые мы готовили для прощального ужина, но я совсем не принимал в этом участия. У меня вообще настроение уже было направлено на расставание с этим городом. Всё стало происходить как будто в ускоренном темпе, уже неумолимо идёт обратный отсчёт, и скоро моё путешествие подойдёт к концу. Опять будет длительный перелёт, но не скажу, что поездка прошла для меня так уж и бесполезно. Я куда круче стал говорить, туплю, конечно, но это уже что-то! На слух уже лучше понимаю, и от этого в груди загорается какое-то особенное окрыление и воодушевление, а вот ушу.. Не знаю, стоит ли мне продолжать тренировки.. в смысле, посещать занятия у тренера, который вообще мне говорил, что я неповоротлив как бревно, но ведь что-то я уже умею делать, а там Интернет мне в помощь. Об остальных происшествиях и изменениях, которые со мной тут случились, я, честно, побоялся даже думать..       На ужин в столовой мы набросились как стая голодных волков, я уселся за один столик с девчонками, оставив Брауна наедине с его всезнающей и всеведущей девушкой. Ведь хоть я и пропадаю где-то постоянно в ближайшее время, влюбленным же всегда времени мало, проведённого вместе, так и не хочется же расставаться, а Стив с Моникой с самого первого дня же стали общаться.       Я достал телефон, который опять почти разрядился, хотя я ничего толком с ним и не делал, а батарея совсем уже не держит заряд, и.. ничего не обнаружил. Фостер мне не писал, а сам я этого не смогу сейчас сделать. А как вообще пополнять счёт? Когда у меня в прошлый раз деньги почти закончились на этом номере, я попросил Стива закинуть заодно и мне, а сам я вообще не знаю, как в Китае это делается, да и не надо мне теперь, наверное. Кому мне тут звонить? Если что, Стив мне трубку передаст, если Фостер звонить будет, так что ладно уж..       — Блин, не охота домой так! — недовольно протянула Энн, сидящая напротив меня, а я фыркнул.       Честно? Согласен с ней сейчас на все сто, мне тоже лень возвращаться к обычной рутинной учёбе. Ещё придётся целую кучу конспектов списывать, потому что у меня накопился целый дохреллион долгов, надо как-то группу догонять, а тех заданий, что нам высылались, всё равно недостаточно.       — Да, это точно, — с грустью согласился я, а потом перевёл взгляд на Бетани, сидящую рядом со мной с каким-то особенно хмурым задумчивым лицом. — Бет, а ты чего не ешь? Уж в общагу уходить, — проговорил я, недоумённо уставившись на полный поднос, стоящий перед девушкой, а потом и на саму неё.       — Не хочу, — уныло буркнула она, не поднимая глаз. — Настроения нет, уезжать скоро..       Я лишь пожал плечами и снова вернулся к ужину, а вообще господин Лун вполне доволен остался. Как только без этой остроты жить потом, я вообще не представляю, я так полюбил эту прекрасную пищу, что даже почти и не скучал по привычным мне блюдам. А в целом, всё равно рано я начинаю унывать. Завтра только чемоданы собирать вечером. А ещё.. я к Тому хочу, недавно только расстались с ним около корпуса, а я уже хочу его увидеть. Глупо? Зато честно, хотя бы к самому себе..       До самой планёрки я пролежал пластом на своей кровати, так и не убрав с неё ифу, и даже задремал от кайфа, полученного ещё во время еды, как вдруг меня растолкал Браун и выпихнул из комнаты в коридор.       Ладно, планёрка.. а что потом? Мне выходить во двор? Мы же не договорились о встрече, да и звонков не было. И что он делает? Странно..       — Завтра у нас последний день, — снова говорил Уайт, глядя на своих студентов с грустной улыбкой.       Кому-кому, а ему отсюда точно уезжать не охота, он тут весь город, наверное, прошерстил, у него же здесь куча знакомых, как он говорил раньше.       — Я решил, что утром мы лучше устроим ещё одну прогулку по городу. В девять утра прибудет автобус, так что без двадцати все будьте внизу.       Преподаватель всё говорил, а я вспоминал, как мы с Фостером смотрели друг на друга на каждой планёрке с самого первого дня в Хайларе, и тогда он меня страшно бесил своим тупым поведением. То Роуз щупает прямо при всех, то меня достает, даже не говоря ни слова, стоит напротив и тупо бесит. Сейчас рядом со мной были парни, Джек и даже Джо сегодня тут встал, и они между собой обсуждают какую-то завтрашнюю поездку после обеда. А мне резко захотелось на аттракционы, хоть ещё разок, потому что я в них теперь просто влюбился.. Видимо, детство и вправду неискоренимо в моей вечно находящей разные проблемы заднице. Надо завтра сходить с Томом ещё раз.       — После обеда можете поехать в город, а на перекличку собираемся сразу после ужина. Не в шесть.       Я воздушно улыбался, витая где-то в своих облаках, краем уха только слыша, как Стив комментирует решение Уайта и что ему лень с утра опять вставать в воскресенье. Мне пофиг, если честно, даже и на то, что сегодня и завтра четвёртый курс будет бухать где-то наверху, а я всё не знал, идти или нет. Теперь в обществе Майка пить очкую, потом не отвяжешься ведь! Да и я пока не представляю, как мне своё время планировать, я, блин, как на распутье. Чё делать-то? Я в общаге сегодня или нет?       Мы опять вернулись в комнату, и я тут же бросился к окну, распахивая шторы и тут же заглядывая в тёмный двор, но никого там так, естественно, и не увидел. Ненавижу неопределённость, а она меня так и преследует всегда и во всём.       — Чё, Фостера высматриваешь? — усмехнувшись, ехидно спросил Браун и подошёл ко мне, тоже заглядывая в окно. — Позвони да спроси.       Я чуть скривил губы вместо ответа. Хочу, да не буду. Мы и завтра днём вполне можем увидеться, но я так не хочу ночевать теперь один, когда успел обрести весьма приятную альтернативу. Я тут же смущённо улыбнулся при этой глупой мысли, волнуясь, что выгляжу сейчас как полный дурак, а Стив цокнул языком.       — Давно тебя таким не видел, — выдохнул друг и отошёл к своей кровати, поднимая с неё брошенные вещи.       — Каким это? — повернув к нему голову, осторожно спросил я и мельком пробежался взглядом по его спине в яркой футболке, но он не спешил говорить что-либо в ответ.       — Таким, — лишь взмахнув рукой и показывая вдоль моего тела, сказал он и ушёл в ванную, захватив с собой сменку.       Фыркнув, я снова повернулся к окну, с грустью всматриваясь в виднеющуюся вдалеке дорогу, наш корпус и здание банка, освещённые светом фонарей, и всё же решил, что всё равно останусь сегодня у себя в комнате.       Твердо уверенный в этом, я потянулся к ручке, открыл окно и прикрыл глаза, чувствуя вечерний, приятно освежающий холодок на своём лице и плечах. Нет, я сказал неправду.. Если этот косичковый засранец мне сейчас позвонит и скажет выйти, я всё равно сорвусь и побегу, бросив всё на свете.       Со стоном ударив кулаком по подоконнику, я отошёл от окна, приблизившись к столу, где лежал всякий бумажный хлам. Может, сейчас чемодан собрать? А завтра набухаться.. С этой светлой мыслью я всё же подошёл к шкафу и заглянул за его правую стенку около окна, где и пылился мой чемодан, после чего вытащил его в самый центр комнаты. Блин.. у меня же ничего не влезет.. а я накупил ещё столько всего. О! Кое-что я сбагрю Стиву, а потом у него заберу.       Я расстегнул его и опять неуверенно покосился на шкаф. С чего начать? Самый трудный вопрос в этом деле.. Надо просто скидывать всё подряд, отложив только в сторону то, что ещё буду надевать. Приняв сие непростое решение, я посмотрел на свои джинсы и, привстав, дёрнул пуговку, расстёгивая ширинку. Надену лучше свои шорты, как тогда, во время подготовки к ушу, а то я сейчас замучаюсь взад-вперёд бегать в этих штанах.       Из ванной слышался плеск воды, и я, коротко глянув на дверь, принялся с видом археолога рыться в шкафу. Вскоре я нашёл свои чёрные шорты и надел их, придирчиво расправив футболку. Не. Её пора уже менять.       Сбросив с себя вещь и тут же отшвыривая её на нижнюю полку моей части шкафа, я задумчиво почесал плечо, глядя на набор футболок и всего подходящего на верх, как вдруг раздался нетерпеливый стук в дверь. Я вздрогнул от неожиданности и опасливо глянул в сторону звука. Так, быстро.. надо что-то скорей нацепить хотя бы.       Я наугад дёрнул случайную вещь, вытаскивая свою чёрную тунику, и, поморщившись, всё же протолкнул голову в широкий ворот.       — Да щас, блядь, иду! Чё так нервничать, — рявкнул я недовольно в ответ на чьё-то нетерпение и всё же наконец дошёл до двери.       Теперь я уже не особо боюсь кому-то открывать, тем более когда Стив в комнате, и он не спит, так что.. Когда я распахнул дверь, вмиг резко отвесил челюсть, любезно и так стремительно познакомив её с полом.       — Какого хрена ты тут делаешь?! — ахнул я, а Фостер резко ворвался в комнату и, быстро закрыв дверь, безо всяких вопросов прижал меня к стене, тут же припадая к моим губам своим жарким поцелуем, а в мои колени резко и даже болезненно ударила сильная слабость. — Ф.. Фостер, ммм..       Сдавшись, я захватывал его губы, слегка тянул на себя нижнюю, влажно поглаживал языком и страстно прижимал парня к себе, водя ладонями по мягкой прохладной ткани его толстовки. Его настырные руки уже стремительно опустились на мои голые бёдра, перебрасывая одну ногу через своё бедро, жадно сжимая кожу пальцами и вскоре поднимаясь к бокам, пробираясь сразу под тунику. Резко, дерзко и очень жарко, и Том снова такой наглый и настойчивый, и это быстро и безвозвратно сносит мне крышу. От этого порыва хочется закатывать глаза, я даже не желаю отвлекаться на дыхание, лишь бы успевать отвечать ему так же порывисто и горячо.       — Ох вы ж, блядь! — обескураженно воскликнул, заикнувшись, Браун, неожиданно вернувшийся из ванной, а потом, крепко закрыв ладонью глаза, на ощупь побрёл в сторону своей кровати.       Насилу оттолкнув Фостера, сам я, запыхаясь, отскочил от стены, и меня вмиг прошибло от безумного стыда. Блин..       Фостер же усмехнулся и беспардонно заржал, когда Браун запнулся об мой чемодан, удачно расположенный в самом центре, а я резко поджал губы, выпучив глаза.       — Коулман, сука, я тебя убью! — рявкнул недовольный Стив, упавший на свою кровать, и крайне злобно на меня посмотрел, тоже вскоре начиная ржать. — Ты уже довёл меня до грани!       Я лишь нервно посмеивался, Фостер же с Брауном хохотали в голос, а потом Том вдруг обнял меня со спины поперёк живота и, чуть сотрясаясь, уткнулся носом в мои волосы.       — Ты уже вещи собираешь? — мягко спросил у меня он, снова поглядев на чемодан, и я кивнул. Мне стало грустно и даже жаль, что этот день уже практически настал.       — Только хотел начать, и ты припёрся, — недовольно ответил я, быстро схватившись за его ловкие пальцы, уже подлезшие за кромку моих шорт. — Эй!       Браун устало простонал в ответ на это, ненадолго закрыв ладонями лицо, а потом всё же уставился на нас не поддающимся описанию взглядом.       — Ты бы хоть предупреждал, — уже спокойнее проворчал он мне, а я пожал плечами, понимая, что для меня всё это тоже было слишком неожиданно.       — Ты, кстати, чё пришёл-то? — чуть повернув влево голову, деловито поинтересовался я у Фостера, а тот странно хмыкнул, ущипнув меня за бок под туникой.       — К тебе, между прочим, — как ни в чём не бывало, ответил Том, а я цокнул языком.       — Да эт ежу понятно, но тебя же тут спалят, придурок!       Я импульсивно взмахнул рукой и шагнул вперёд, чтоб окончательно отстраниться от этого одностороннего объятия, которое, наверное, сейчас очень и очень напрягает моего друга, а следовательно, напрягает и самого меня. Но парень, стоящий за моей спиной, тоже сделал шаг, так и не отцепившись.       — Не спалили же, — беспечно отмахнулся он.       — И чё теперь? — осторожно спросил я, покосившись на всё ещё распластанного на кровати друга, и, в итоге чуть расслабившись в руках Фостера, сделал ещё один глубокий вдох, насыщая лёгкие его приятным запахом.       — Ты же не выгонишь меня? — промурлыкал он низко и потёрся носом о мой висок, а потом легко поцеловал рядом с ухом, отчего я как-то автоматически прикрыл глаза и бесшумно выдохнул.       — Да ладно, всё, я понял уже, что мне пора уматывать, — Стив приподнялся, ворча, встал с кровати и побрёл к открытому шкафу, после чего быстро выудил оттуда свою одежду, а я весь напрягся и встрепенулся.       — Стив, но я..       — Нет, не могу я на это смотреть, — нервно буркнул друг, а я сконфуженно отвёл взгляд в сторону.       В груди уже сдавило стальными пальцами неловкости, мне снова было неуютно, тяжело и противно от самого себя, что из-за меня из нашей комнаты приходится уходить Стиву.       — Ништя-як, — в свою очередь, довольно протянул Фостер мне на ухо и провёл по нему языком, чем заставил отчаянно зардеться, потому что пакостные мысли, которые тут же мелькнули в моей голове, как-то совсем уж не способствовали лёгкому спокойствию.       — Вы вообще оба меня уже заебали, — продолжал по ходу дела возмущаться друг, а Фостеру, впрочем, как и всегда, было плевать на всё, да даже смешно.       Он и не думал от меня отцепиться, и таким образом я вместе с ним доковылял к моей кровати, а потом под шумок свою саблю с неё поднял, которую попутно пропалил ещё минуту назад. Браун рекордно быстро оделся и, неизменно ткнув меня двумя пальцами в живот, прошёл к столу, взял телефон и ещё раз огляделся.       — Мне ключ брать?       Мы молча взглянули на Стива, который сейчас больше даже разговаривал с самим собой, нежели со мной, и я просто заторможенно кивнул ему в ответ.       — Хотя лучше не надо.       — Стив! — с укором воскликнул я, а потом просто взял и внезапно с силой пихнул локтём Фостера, всё ещё мирно стоящего сзади прямо вплотную и настырно обнимающего меня обеими руками.       От неожиданности он удивлённо выдохнул, а я, ловко воспользовавшись моментом, выпутался ужом, тут же лукаво сверкнув глазами и начиная смело угрожать ему саблей, в то же время медленно шагая назад. Чую, щас нарвусь. Фостер тут же опасливо прищурился и моментально включился в игру, сразу принимая мои правила. Браун, кстати говоря, уже собрался и всё же, покачав напоследок головой, свалил из комнаты, оставив нас в итоге одних.       Я направил на Фостера сверкающее лезвие, заводя вторую руку назад, и, не сводя глаз со своего противника, стал медленно и осторожно отходить в сторону окна, едва не запнувшись о чемодан, всё ещё лежащий большой глыбой посреди комнаты.       — Не подходи, — настороженно предупредил его я, сражаясь с почти неконтролируемой улыбкой, которая всё равно касалась моих губ, и я тоже прищурился, заметив недобрую усмешку на лице Фостера.       Раздался визг молнии, и он небрежно сбросил с себя толстовку, оставаясь теперь в широкой рубахе, застёгнутой лишь на пару нижних пуговиц, отчего мне практически беспрепятственно виднелась его мускулистая загорелая грудь. Я всячески старался не отвлекаться и всесильно сохранять контроль, концентрируясь на каждом движении противника, который, словом, теперь стал наступать всё увереннее. Огонёк возбуждения, такой тянуще тёплый и приятный, начал всё настойчивее разгораться во мне, и от этих классных ощущений меня целиком вело и колотило крупной дрожью в руках, которая всё усиливалась с каждым его новым взглядом и шагом в мою сторону.       Я нервно облизнул губы и вдруг почувствовал, что уже уткнулся ногами в кровать Стива, а потом быстро шагнул назад, взбираясь на неё, после чего сабля в моей руке совершила красивый пируэт и звонко взвизгнула, рассекая воздух, который всё накалялся и накалялся от разгорающейся страсти.       Секунда, и Фостер уже рядом со мной, но я всё ещё ловок и изворотлив, поэтому его рука лишь сжала пустоту в том месте, где я стоял всего лишь миг назад. Быстро обогнув кровать, я с шумным дыханием направился к двери, а улыбка на моих губах против всякой воли становилась всё шире и коварнее. Тело предательски мечтало ему сдаться без сражения, но я ещё боролся, распаляясь от этого всё сильней, и в узких шортах, что очень трудно было не заметить, становилось уже тесно и дико горячо.       — Оружие опусти и поговорим, — выпятив перед собой раскрытые руки, спокойным, бархатным голосом говорил мне он и в то же время всё равно с лихой улыбкой осторожно напирал в мою сторону.       Его взгляд, напрочь лишённый той успокаивающей лёгкости и безопасности, что упорно сочилась из его уст, так и прожигал; я словно чувствовал его всей своей кожей, и мне просто невыносимо жарко становилось от него и частого сердцебиения.       Шумно выдохнув, я мельком глянул вправо, обдумывая следующие шаги, чтобы удачно избежать оппонента, и в следующий миг оказался резко прижатым к входной двери. Страстные губы теперь были ко мне так близко, но я им пока касаться не позволял, поэтому лишь быстро повернул голову в сторону, отчего они дотронулись только до щеки.       Всего один мой точный удар коленом в бедро, резкий толчок, и я снова свободен, ловко крутя в руке ярко блестящее оружие, которое, если чуть дофантазировать, можно и за настоящее принять, и им даже можно бы ранить, но я бы всё равно тогда не смог. Я победно и громко захохотал, видя недовольный прищур и коварную ухмылку на влажных от частого облизывания губах парня.       — Слабак, — с самым наглым пренебрежением выплюнул я по слогам и снова попятился назад, успевая выполнять изящные движения и даже повороты, рискуя быть пойманным, но Фостер лишь любовался мной, всё ещё медля и с таким пылким вожделением глядя на меня, отчего просто-напросто прошибало дрожью коленки.       От этого моё дыхание окончательно сбивалось, даже ноги реально подкашивались и невыносимо тряслись от стягивающего и сводящего с ума возбуждения, в которое я сам же себя и загнал, затеяв с ним эту игру.       Не теряя даром времени, я снова рванул в сторону окна и сейчас себя мысленно хвалил, радуясь тому, что надел шорты, которые избавляли меня от лишней неповоротливости, когда я был в джинсах. Снова чуть не запнувшись о грёбаный чемодан, который так негаданно стал лишним препятствием в нашей схватке, я ненадолго замешкался, и в этот момент Фостер схватил меня сзади за кофту, наматывая её на кулак и утягивая обратно.       — Ага! — торжествующе прогорланил он, пока я брыкался и рвался в обратную сторону, а лёгкая ткань и вовсе прилично так сползла по моему плечу до локтя сразу. — Ну всё, — с нотками издёвки протянул Фостер, прижимая к себе моё сопротивляющееся и громко хохочущее тело.       — Хер тебе! Выкуси! — рявкнул я сквозь громкие смешки, вырывающиеся из моей волнующейся груди. — Рано.. радуешься, — кряхтя и дёргаясь, я кое-как выкрутился из пут, чего смог добиться только хорошенько оттоптав и пару раз пнув ему ноги, и я всё равно немного жалел о том, что в тот момент я был босиком. — Беги, Форрест, в смысле, Фостер, беги!       Тем не менее, при ответных рывках Тома я, как назло, не удержал равновесие и от души налетел на рабочий стол между кроватями, падая на него животом и больно врезаясь в острый угол, что заставило меня надрывно взвыть.       Недобро усмехающийся Фостер приближался, и я, резко развернувшись, поднялся, чувствуя, как боль от удара медленно стихает, а сам я уже просто мечтал поскорее расстегнуть чёртову пуговицу на этих проклятых шортах, за которыми уже не помещался стояк.       Наши взгляды снова встретились, переплетаясь и в неукротимом огне сражаясь друг с другом, так же, как и мы; новый взмах сабли, заставляющий противника отступить на пару шагов.. А я снова смотрю на его выступающие соблазнительные ключицы, часто вздымающуюся грудь под красной клетчатой рубахой, теряя контроль за действиями Фостера, и в следующий миг падаю на кровать от его точного, резкого удара, отбросившего меня назад. Спустя короткий миг он низко склонился надо мной, часто и отрывисто дыша, и прохладное лезвие сабли опасно коснулось моей шеи.       — Вот и всё. Сдавайся, — жарко шептал он, а я упрямо и уверенно смотрел в его потемневшие из-за чуть расширенных зрачков будто затуманенные страстью глаза.       Мой кадык дёрнулся, когда он надавил на него саблей сильнее, но я завёлся от этого окончательно, даже прикрыл глаза, когда поток болезненного возбуждения медленно и очень мучительно прошёлся под моей кожей.       — Да щас, — твёрдо усмехнулся я, когда почувствовал его руку, неспешно поднимающуюся прикосновениями по моей руке, оставляя за собой след мурашек, от которых хотелось вздрагивать и спрятаться, а сабля всё ещё была угрожающе прижата к моему горлу, как будто он в любой момент может прикончить меня, если я не покорюсь.       — Теперь ты мой, — интимно и вожделенно прошептал Фостер, а я, не раздумывая, послушно развёл колени в стороны, позволяя парню лечь между ними, и охнул, запрокинув голову, когда почувствовал, что творится за тёмной плотной тканью его джинсов. — Я тебя поймал.       Мне уже трудно было дышать, хотя я вбирал раскалённый воздух ртом со всей алчностью, но мне всё равно было мало. Улыбка покинула моё лицо ещё в тот же миг, когда я оказался на лопатках, и я.. боже, я так хотел его, что румянец приливал к щекам и ушам, и такого со мной ещё ни разу не было, да даже сегодня утром.       — Мм.. — невольно протянул я, когда вместо сабли, звонко грохнувшейся на пол, к моей шее прижались влажные, жадные губы, вбирая и покусывая кожу, но не так сильно, чтобы на ней остались следы, но я сейчас был готов разрешить ему что угодно, хоть двадцать, хоть тридцать засосов. — Да.. я..       Я поднял руки, обвивая ими парня за шею, а он целовал ещё и ещё, одной рукой скользнув под мою спину, а второй упёрся в кровать, чтобы не давить на меня. Глухо простонав, я нетерпеливо толкнулся пахом ему навстречу, стараясь сделать это будто случайно, незаметно и украдкой, иначе я просто умру. А когда я без промедления ощутил ответный толчок, и шумный, даже рычащий выдох опалил мне кожу, я обхватил бёдра Фостера своими голыми ногами. Чёрт возьми.. как жарко, я сейчас просто сгорю и не вынесу всего этого.       — Твой..       Стоны всё чаще срывались с моих губ, я даже не знал, что вообще могу издавать такие звуки; меня скрючивало, трясло и безумно ломало от ласк, которые его рот дарил моей чувствительной шее. Мне хотелось метаться под ним, избавиться от этих губ, а сам лишь подавался навстречу и крепко жмурил глаза, а в голове не было ни единой мысли, только желание и ослепляющая страсть.       Его губы медленно перемещались к моему открытому плечу, и я нетерпеливо схватил его за брейды, оттянул и впился ему в губы, уже в следующий миг врываясь языком во влажную глубину его рта, целовал так жадно и отчаянно, притягивая Тома к себе за затылок и скользя босыми ступнями вдоль его бёдер до колен и обратно. Он снова резко толкнулся своим пахом мне навстречу, и я, откровенно наплевав на всё, даже почти решился на что-то большее, хоть в голове был лишь беспросветный туман. Я был будто ослеплён и оглушён, слыша только его страстные выдохи, тихие стоны и моё имя и чувствуя руку, ласкающую мой живот и тут же сминающую кожу на боках до ощутимой боли. Мне больно, и эта боль лишала рассудка, и сейчас я уже добровольно хотел сойти с ума, если это настолько сладко.       — Билл, всё, ты доигрался, — отстранившись и глядя на меня лихорадочным взглядом, проговорил Фостер, а я мгновенно замер, даже прекратив всякое дыхание.       Я лишь растерянно отвёл взгляд, опустив ладони на его плечи под рубахой, а потом остервенело закусил губу, снова задумавшись и экстренно решая, что делать, поскольку инстинкты сейчас имели куда большую власть перед жалкими доводами разума.       Если я что-то сейчас допущу, всё ведь может махом закончиться. Я не уверен наверняка, но у меня почему-то так мало надежды на какое-то продолжение, если сейчас я всё-таки сглуплю и скажу ему «да». Я слишком мало его знаю! Он какой-то.. слишком обходительный, приторно внимательный и чуткий, и я невольно начинаю опасаться. Слишком много слишком. Непривычно, но рано или поздно это всё равно, наверно, ведь закончится.       Я снова с неуверенностью взглянул на него, отмечая, как пылко и страстно он на меня смотрит, а сам понимал, что думать слишком трудно, когда мне дарят такое потрясающее наслаждение. Хочется отдаваться ему и получать ещё, прогнав все мысли нахрен, но.. страшно, блин, страшно и волнительно.       — Баобэй..       Я закрыл глаза и медленным жестом сбросил с его плеч рубаху, открывая широкие лопатки и тут же с нажимом проводя по горячей коже ладонями, а сам всё метался меж двух огней, не зная, как поступить: оттолкнуть или идти до конца. Но, думаю, будь уж, что будет..       — Могу ли я..? — недоверчиво спросил Фостер, мягко проводя рукой по моему лицу, и я распахнул глаза, криво изогнув губы в лёгкой смущённой улыбке.       Внутри у меня всё резко похолодело и сжалось от отчаянного решения, но я лишь шумно сглотнул и снова порывисто притянул его к себе, крепко обнимая и касаясь его шеи своими губами. Плевать.. что бы он мне потом ни сказал.       — Да.. — коротко ответил я, снова водя ладонями по его спине, чувствуя, что он всё ещё затруднительно переваривает мой ответ, почти не дыша, и я повторил твёрже. — Да.       Мои щёки вмиг окрасились румянцем, и я стиснул зубы оттого, как больно и неудобно было в паху от напряжения. Раздался удивлённый вздох, и руки ошалевшего Тома снова побрели по моему телу, особенно жадно и властно касаясь, где только можно, а я изо всех сил гнал прочь мысли, страх и сильное волнение, всячески показывая, что я и правда сейчас согласен на всё.       Новый поцелуй, медленный и трепетный, и я с каждой новой секундой чувствовал, что он снова постепенно разгорается бесконтрольной страстью. От него уже скулы сводило, и Том всё же отстранился, чтобы избавить меня от кофты, и я позволил ему это без лишних слов, после чего снова сомкнул глаза. Чувствуя, что у меня резко пересохло во рту, я всячески старался не дрожать и получать удовольствие, когда его безумные ласки спустились ниже, язык влажно прошёлся по правому соску, и я самопроизвольно выгнул спину.       — Ты такой.. мм.. — восхищённо выдохнул Фостер, сжав пальцами второй сосок, и я снова чаще задышал, постепенно окунаясь в эти восхитительно приятные ощущения. — Я, наверное, сплю.       Я лишь горько усмехнулся в ответ, проведя ладонью по извилистым рядам кос, спускаясь к щеке, и теперь, если честно, опасался лишний раз пошевелиться. Я ничего не мог с собой поделать, ни о чём не мог думать, кроме как о том, что он сейчас будет делать. Я попытался быстро и безболезненно прогнать эти колющие, острые опасения и просто потянул его рубаху ещё ниже уже увереннее, вскоре отбрасывая её на пол. Мои похолодевшие от тревоги ладони прижались к его горячей груди, касаясь упругой, бронзовой кожи, а я растерянно смотрел на его напряжённый живот, на резинку белых боксеров, выглядывающих из-под пояса тёмных джинсов. Что дальше? Когда? Как? И что мне делать?       Я сходил с ума от неведения, руки откровенно не слушались, я думал, что в любой момент сознание потеряю от сильнейшего волнения, и мне до безумия хотелось выключить свет, чтобы он не видел моего смущения и.. унижения. Мне казалось, что так оно и есть — будучи мужчиной отдать своё тело другому мужчине.       Казалось, уже не было ни единого участка кожи на моём торсе, где бы не коснулись его бесконечные поцелуи. Похоже, он всячески пытался расслабить меня своей нежностью, и у него даже в какой-то степени это получалось, и когда парень потянулся к моим шортам и расстегнул их, я лишь беспрекословно приподнял бёдра, позволяя себя раздеть, и снова закрыл глаза. Мне так хорошо, он делает чертовски приятно и до невозможности сладко, но смотреть на него я не смел, в груди всё трепетало, отчаянно и безнадёжно, но я уже насилу сумел убедить себя не поворачивать назад. Я просто в нетерпении ждал, пока он наконец коснётся меня внизу хотя бы через ткань боксеров, и вскоре он это делает. Не выдержав, я в голос простонал, уронив голову на подушку, и крепче сжал колени и все контролируемые мышцы от кайфа и стыда.       Я чуть приподнялся на локтях, и Томас навис надо мной, ласково целуя в щёку, постепенно переходя на висок и мокро лаская прямо языком, а мне хотелось закатывать глаза, я пытался расслабиться и слегка откинул голову назад. Хочу ещё поцелуй и просто беру его, медленный, нежный, и мне снова кружило голову от происходящего, перед глазами красиво и разрозненно мерцали пятна, а я был до ужаса смущён и напряжён всем своим телом.       Он снова шептал моё имя, ласкал своими ладонями и губами, а вскоре раздел меня полностью, медленно стянув с меня бельё, оставляя обнажённым и до неприличия беззащитным. И мой напряжённый член наконец освободился от мучительного плена ткани, отчего я тут же ощутил приятное и долгожданное облегчение.       — Том.. — я закусил губу, а мысленно просил не смотреть на меня так плотоядно, будто прожигая насквозь, зато вслух не говорил больше ни слова, лишь взял парня за руку и притянул снова к себе, замечая, что он успевает скользнуть рукой в карман и что-то вынуть оттуда, и я вновь оказался в жарком объятии.       Ласковые поглаживания касались моего живота и спускались всё ниже и ниже, отчего мурашки меня просто изводили и беспощадно мучили. Я уже горел от невыносимого нетерпения, но заветного прикосновения к моему истекающему смазкой стояку так и не следовало, из-за чего я снова открыл глаза и посмотрел на Фостера.       Тот отстранился и принялся раздеваться сам, шумно дыша через рот, а на меня накатила новая волна смущения и паники, от которой застучало в висках, дух перехватило, и захотелось забиться в дальний угол, крепко поджав под себя ноги, орать, чтоб он не приближался, как я сделал в прошлый раз. Но останавливало меня то, что я ведь уже согласился, как я могу трусливо послать Фостера, когда он..       — Подожди.. — с нескрываемой дрожью в голосе всё же пролепетал я, чуть поёрзав на покрывале, которое я нервно вытянул из-под себя.       Том, откровенно проигнорировав моё недо-стоп-слово, помог мне сделать это, после чего всё же снял с себя джинсы, небрежно кинув их на пол, как и все наши вещи, а я стыдливо отвёл глаза. Вскоре он избавился и от своих трусов и снова навис надо мной, уже коснувшись губами моих ключиц, с каждым разом прижимаясь более жадно и настойчиво.       Но я опять попытался отстранить его, места себе не находя от смущения, а перед глазами стояли такие кошмарные сцены, что я не знал, как на них реагировать, зато моё тело прекрасно знало..       — Стой, Том! Давай, но только.. без света?       Он не отвечал, словно вовсе не слышал и не видел ничего, лишь продолжая свои прикосновения. Я чувствовал, как он касается и бессовестно трётся об меня своим пахом, его руки по-хозяйски сжимают мне ягодицы, уже увереннее подбираясь всё ближе и ближе к сжатому колечку мышц, а у меня всё в животе сводило от волнения и страха из-за всего этого, что даже в глазах темнело.       Спустя короткое время он всё же отстранился, отпуская меня, и перед тем, как встать с кровати, быстро и чувственно поцеловал, после чего хрипло проговорил:       — Хорошо.       Я посмотрел ему в спину, вдоль которой тянулись чёрные змеи кос, и шумно сглотнул, охватывая взволнованным взглядом широкие лопатки, а глаза испуганно опустились на ягодицы. Шумно сглотнув, я смущённо попятился к подушке и изголовью кровати, а сейчас почему-то особенно стеснялся своего стояка, гордо возвышающегося ниже пояса. Адски хотелось прикрыться, и вдруг резко погас свет со щелчком, отчего комната погрузилась во мрак. Вот и всё.       Фостер снова приблизился, тут же начиная прикасаться, и эти прикосновения были совершенно разными и даже непредсказуемыми. Он то настойчиво проводил ладонью, крепко хватая и надавливая, а уже в следующий миг вёл по гладкой коже на боку одними только подушечками пальцев и спускался к бедру. И я сам пошёл на всё это безумие..       Моё лицо горело, я был распалён до предела, а руки жаждали ответных касаний, я хотел ощущать его кожу под своими ладонями, и сегодня всё это действительно моё, и я могу ласкать его, как захочу. Тут же нетерпеливо толкнувшись навстречу снова, я громко ахнул, когда кольцо из его пальцев накрыло мой ствол, и парень вновь оказался между моих разведённых ног. Меня повело с новой силой, сокрушая и принося неизмеримый кайф, а потом я вдруг услышал его весёлый голос:       — Билл, — я лишь промычал в ответ, у меня язык не ворочался от стыда и неловкости, и я сейчас был просто счастлив, что этот чёртов свет был выключен. — Не трясись ты так, — шептал он и легко поцеловал мои губы, продолжающие хранить молчание.       Сейчас мне оставалось только довериться ему, на большее я вряд ли буду вообще способен. Да и у меня сейчас думает явно не голова, а немного другое место, по которому сейчас размеренно и невероятно классно проводят пальцы ненормального Фостера, а меня уносит от удовольствия, будто разряды тока прошибают моё тело, и уже колени начало трясти.       Боже, может, ещё не поздно повернуть назад? Просто ляжем спать и.. Я даже не успел додумать, как вдруг почувствовал, как он раздвинул шире мои ноги своим коленом, сжатых ягодиц коснулась его рука, тронула мошонку, заставляя вздрогнуть и тихо всхлипнуть, когда пальцы снова вернулись к заветному месту. Они ласково, осторожно и щекотно провели по ложбинке, пока я пытался поглубже дышать и даже не зажиматься, что стоило мне воистину титанических усилий, но он не проникал, а ещё больше мучил и дразнил меня этими поглаживаниями. Я и так был на грани срыва, жизни и смерти, и мечтал уже кончить, а тут..       Теперь я практически не видел Тома, зато чувствовал его очень отчётливо, его шумные сменяющие друг друга выдохи ласкали мой слух и в то же время больно били по моему напряжённому состоянию.       Несколько мгновений его странного бездействия и шуршаний, и под меня просунули подушку, а там, внизу, меня коснулось что-то влажное и едва прохладное, а когда его палец проник внутрь, я дёрнулся, истерически выдохнув, а потом отчаянно припал к его жарким губам своими. Промычав и зажмурив глаза, я насилу расслабился, всё равно впуская его дальше, и реально чувствовал себя сейчас обречённым на смертную казнь.       — Тише, мой хороший, — тихо напевал Фостер, а мне больше всего сейчас хотелось вытолкнуть его, избавиться и больше не разрешать подобных мерзких вещей.       Непривычно. Неприятно.. Так же странно, как и тогда, в душе.. Чёрт возьми! Он опять пихает в меня свои пальцы.. пусть сейчас и один, но потом же..       — Блядь, — нервно вырвалось у меня, когда я уже был снова вовлечён в новый чувственный поцелуй, и максимально переключился на него, увлечённо отвечая и стараясь ни о чём не думать. Лучше мне этого не делать.. особенно сейчас.       — Не сжимайся! — твёрже выдохнул он, толкнувшись дальше, а я стиснул зубы, мысленно матерясь на свою дурость. — Баобэй, детка, — ласково мурлыкнул он и, замерев, провёл второй рукой по моему члену, и я всё-таки постепенно расслабился, слегка улыбнувшись вымученной улыбкой, которую он, скорее всего, даже и не видел вовсе из-за темноты.       Всё хорошо.. просто так надо. Пусть тогда это будет мой прощальный подарок.       — Том, давай уже, ёлы-палы, — вложив в свой голос максимум уверенности, которой уже не было вовсе, проговорил я и схватил его за плечи, снова припадая к его губам.       Всё, похрен! Пусть теперь, короче, показывает, настолько ли он хорош в постели, как о нём охали почти все девчонки! Чёрт..       Я всё же расслабился и относительно спокойно принял в себя второй его скользкий палец. Честно говоря, ощущения меня совсем не впечатляли, там всё становилось шире, и я с силой прижал колени к его бёдрам, но всё равно никак не мог повлиять на случившееся. Неприятно, слегка жжёт, всё будто растягивается, и.. присутствует ощущение странной заполненности. Пальцы плавно и осторожно двигались во мне, а я крепко закрыл лицо одной рукой, будто это могло избавить меня от смущения и позора, который накрыл меня.       Я шумно выдохнул и просто решил тупо пустить всё на самотёк, а потом..       — Ахх! То-ом! — неосознанно я дёрнулся навстречу его бессовестным пальцам, вытворяющим со мной эти ужасные постыдные вещи, когда меня сокрушило огненной, ослепляющей волной непонятного кайфа, смешанного со слабой болью.       Я не понимал, как это так получилось, что он со мной сделал, но это.. было так потрясающе прекрасно, что я безумно захотел ещё.       — Тебе хорошо? — жарко и самодовольно спросил Фостер, снова принимаясь касаться моей щеки губами и опускаясь ниже, к шее.       Он продолжил трогать меня там, внутри, а я лишь молча закивал, не заботясь о том, видит он меня или нет. Ах.. позор мне, но сделай же так ещё, я так хочу ещё..       Это что получается, мне.. стало нравиться? Теперь я смущённо дёрнулся в обратную сторону, когда эта вспышка удовольствия меня отпустила, и я снова ощутил в себе его пальцы сполна, но Фостер не заставил долго ждать. Он нащупал ту самую точку снова, и я протяжно промычал, слегка выгнувшись и вцепившись в его плечи пальцами изо всех сил, что во мне ещё были. Это просто волшебно, так сладко, и моя рука нетерпеливо скользнула к члену, тут же накрывая сверху неторопливые пальцы Тома и ускоряя темп, но он остановил.       — Погоди уж, — с коварством усмехнулся парень, и я нетерпеливо нахмурился и даже обозлённо захныкал. — Рано.       Он легко чмокнул меня в губы и вдруг добавил ещё и третий палец. Боже, куда ещё-то.. Он себя явно переоценивает. Я сейчас просто умру. Был бы здесь свет, я давно бы скончался, стыдно и.. возбуждающе.       Фостер вовсю трахал меня пальцами, которые скользили во мне уже почти что свободно, и я на задворках сознания позорно мечтал, чтобы он трогал там ещё и ещё. Боль и это неприятное растяжение дырки мучительно давили меня на дно, а сомнительное, но всё равно обладающее своей нерушимой силой удовольствие спасительно тянуло меня обратно. Его выдохи, раздающиеся практически рядом с моим ухом, ласкали слух, я снова весь горел, пылал, мне кричать в голос хотелось и.. снова же вытолкнуть его пальцы.       Всё равно стрёмно, как ни крути. Это что-то чужое, и этого там ни в коем случае быть не должно. В прошлый раз я так был шокирован, когда он рассказал мне о том, что он со мной, пьяным, делал, и я же стонал.. блин, это же действительно так и могло быть.       — Фостер.. — взволнованно и в то же время интимно низко выдохнул я и ещё шире развёл колени, приподнявшись с шумным выдохом.       Губы пересохли, пальцы дрожали, и спина уже вспотела от моего напряжения, но я хотя бы перестал сжиматься, чувствуя, что так действительно становится легче, и я даже привык, не испытывая особого дискомфорта.       Вскоре пальцы исчезли, и я молниеносно ощутил резко контрастирующее чувство опустошённости, растянутые стенки не могли сомкнуться так же плотно, как и раньше, и это меня угнетало своей ненормальностью и неприличием. Снова откинувшись на спину, я закрыл глаза и тщетно попытался расслабиться, до умопомрачения боясь того, что будет дальше. Дрожь разящим холодом прошлась по моей влажной коже, сердце гулко забилось где-то в горле, и я всё равно остервенело сжался, зарывшись ступнями в полусмятое одеяло. Блин.. сейчас же будет самое страшное.. Нет.. Я так не хочу..       Раздалось шуршание рвущейся упаковки, от которого у меня всё съёжилось в груди, принося ощутимую боль, а возбуждение стало ослабевать, хотя мне он ничего ещё и не сделал. Стыдно.. позорно и унизительно. Ещё более унизительно, чем пальцы в заднице. Как же я умудрился так попасть.. И неужели после всех кошмарных переживаний, которые я только перенёс, можно так легко послать человека на все четыре стороны?!       Я с силой закусил губу, когда он угрожающе приблизился, а его руки без труда приподняли меня за бёдра. Я всё равно его послушно обхватил ногами, даже несмотря на всю мою внутреннюю борьбу и метания, отчаяние и беспросветную беспомощность. Спустя миг Том приставил скользкий член ближе, коснувшись им промежности, и безнадежный всхлип всё равно сорвался с моих губ.       — Не бойся ты меня, — ласково и успокаивающе шептал он, а я мотал головой, откровенно боясь и мучаясь от стыда и смущения, на которое теперь уже точно не было какой-либо управы.       В голове шумело, колени истерично дрожали, и я безмерно хотел отключиться, да хотя бы за последнюю секунду до того, как он это сделает. Не хочу чувствовать, ощущать и вообще знать это. Почему я сейчас не пьян? Я был бы хотя бы спокоен.. Но я сам разрешил, сам всё затеял и раздразнил его, и теперь..       Стиснув зубы и зажмурившись, я неожиданно расслабил будто созданные из стали мышцы, всё же отдавая себя ему окончательно.       — Мм.. я так мечтал об этом, — с нескрываемыми нотками счастья и ликования шептал он, погрузив в меня лишь головку, а я замер, боясь лишний раз дёрнуться и сделать даже короткий, ничтожный вдох.       Я торопливо потянулся к своему полуобмякшему паху, чтобы как-то сохранить то возбуждение, которое чуть не сделало меня безумцем поначалу, а сейчас так просто хотело покинуть меня. Больно немного.. Но терпимо, я, видимо, привык, пока он меня растягивал, и теперь мучилась лишь моя искалеченная гордость, которая считала себя почти добровольно втоптанной в землю.       — Да-а.. — вскоре он толкнулся глубже и снова остановился, проводя ладонями по моим бёдрам, а я представлял ситуацию со стороны.. и откровенно впадал в шок. Я занимаюсь сексом с парнем..       Эта мысль, мелькнувшая снова, вдруг пробудила притуплённое возбуждение, и я глухо простонал, раскрывая губы для очередного поцелуя. Том склонился ко мне и ласкал своими руками, всё ещё находясь внутри и распирая меня своим размером, а я прижимался холодными ступнями к его горячей коже и крепко вцепился в него, ощутив новый толчок. Его член вошёл в меня по самое основание, заставляя сжаться и болезненно, надрывно охнуть, с силой уткнувшись носом в плечо парня.       — Больно? — шумно дыша, спросил у меня шикнувший Фостер, и я отрицательно помотал головой, не собираясь показывать слабость. Просто теперь он сломал меня окончательно, и я вряд ли стану прежним после всего этого..       Внутри какой-то неподъёмный камень, меня тянет и рвёт на куски, и в то же время непонятно так греет мысль, что я большей частью только ради него и пошёл на такую жертву. И я на самом деле просто боюсь, что меня бросят уже дома, а там я, наверное, сразу сойду с ума..       Он легко провёл рукой по моим растрепавшимся волосам, снова лаская и всюду трогая, и я прикрыл глаза. Новый толчок, уже более уверенный, и я обвил шею Тома своими руками, притягивая к себе. Гордость вопила и по-прежнему не могла смириться с моей горькой участью, ведь я добровольно отдался тому, кому так не хотел подчиняться сначала, да даже тупо поднять с пола телефон и извиниться!       Меня перекосило в гримасе внутренней боли и садистского удовольствия, смешанных воедино; каждое его движение во мне странно приносило всё более приятные ощущения, он скользко проникал внутрь, отчего я содрогался в такт его фрикциям, пока ещё медленным и осторожным. Похоже, он уже хотел ускориться, чтобы брать меня более жёстко и страстно, но я просто отрывисто дышал, облизывая быстро пересыхающие губы и теряясь в своих ощущениях. Удовольствие всё громче окликало меня, и я прислушивался к нему и тянулся словно обеими руками, избавляясь от всех своих страхов перед лицом этой прекрасной услады.       — Да, чёрт возьми, да-а.. — прерывисто дыша, страстно нашёптывал мне на ухо Фостер, бесконечно сыпал тупыми комплиментами, и я снова таял и мало-помалу расслаблялся, даже подаваясь ему навстречу.       И мысли наконец оставили меня в покое, позволяя получить максимум блаженства, потому что.. плюс во всём этом я всё же нашёл.       Я чуть выгнул спину, громко простонав имя этого извращенца, мои пальцы до боли впились в простыню, и я, не вытерпев и потеряв всякий стыд, уже снова водил по члену в такт каждому толчку, вбивающему меня в кровать. Губы искусаны, сердце успокоится ещё не скоро после нашего жаркого танца тел; огонь пылал в груди, в каждой клетке моего тела, я задыхался, терялся и дрожал от обилия эмоций и сладких ощущений. И теперь мне казалось, что сегодняшняя ночь точно изменит в моей жизни всё, и если не в жизни, то в отношениях с Томом точно.       Несмотря на прежний дискомфорт, я подавался ему навстречу и ещё глубже насаживался на его член, отчего мне за себя было бесконечно стыдно. Я уже подумал и о маме, о Стиве, вообще обо всех, кто осудит меня за это, а таких найдётся немало, и вообще..       Теперь придётся решать только ему, что делать дальше. Насколько я знаю, он никогда ни с кем не встречался, поэтому не верю я в его резкие перемены. Теперь-то он получил то, к чему так стремился, и он сейчас, наверное, безумно счастлив, что наконец-то победил меня, а я всё равно ему сдался. Они всегда добиваются своего.. а я как был дураком, так им и остался..       — Детка, какой ты сладкий, — похотливо протянул Фостер, и сразу раздался звонкий шлепок по бедру.       Он резко подхватил мои ноги, властно сжимая и со стоном притягивая на себя. Вскоре он и вовсе забросил их себе на плечи, продолжая таранить меня своей елдой, а на моих губах застыла совершенно ненормальная нервная улыбка.       — Том.. мм..       Мысленно я уже на сотню раз обматерил его за всё, что он успел мне за этот месяц сделать, за все вымотанные нервы и синяки, так теперь ещё и за.. потрясающий секс. От кайфа я поджимал пальцы на ногах, чувствовал, как тянет и пульсирует в паху от приближающейся разрядки, и если Фостер сейчас ещё хоть раз остановится, чтобы продлить мою муку и своё удовольствие и отдалить подступающий оргазм, я его придушу.       — Да.. сейчас.. сейчас.. аах..       Фостер буквально в последний момент заткнул мне рот своими губами, поскольку я хотел орать, ведь бороться с той силой, ударившей в меня мощной, яркой, сумасшедшей волной, я совсем не имел шансов и возможностей.       — Да.. — отстраняясь и ещё более ожесточённо набирая темп, пошло и откровенно ликующе выдохнул Фостер.       Он с тем же горящим торжеством в глазах ловил мою каждую эмоцию, не способную укрыться от него в такой ослепительный момент, упивался тем, что он только что со мной сделал с таким феерическим успехом.       — Это даже лучше, чем я себе представлял!       Я снова в ответ лишь промолчал. Меня било в безумных, неконтролируемых конвульсиях, я метался, не зная, куда мне деться, казалось, я искусал губы в кровь, укусил и точно обезумевшего Фостера, который шикнул и лишь продолжил совершать свои резкие, сильные толчки в моё тело, и вскоре я беспомощно обмяк в его руках. Перед глазами лишь тёплая, обволакивающая темнота, и я лежал безвольно и неподвижно под ним, уже опустив от бессилия уставшие ноги. Колени неумолимо дрожали, как и всё моё тело, и меня совершенно не волновала сейчас сперма на моём животе.       Фрикции Фостера ускорились, его яйца с каждым разом создавали звонкие влажные шлепки, соприкасаясь с моей кожей, и он излился, впившись зубами в мою шею, а его руки так крепко стиснули меня, что я мгновенно вынырнул из укрывшей от реальности темноты и приятного до покалывания под кожей покоя. Я ощущал в себе каждую его пульсацию, и мне даже в какой-то момент показалось, что он кончил прямо в меня, но мы же предохранялись, а значит, что..       — Би-илл, — протяжно шептал Фостер, растягивая гласную и повторяя моё имя на несколько раз, но я не откликался, обратив всё своё внимание только на необъятные сладкие чувства и дыхание, в то время как в голову лезли какие-то неуместно омрачённые мысли. — Как же офигенно..       Его руки гладили меня, и я растерянно прикасался к нему в ответ, водя ладонями по влажной горячей спине. И постепенно я сейчас осознавал наконец протрезвевшим разумом то, что только что натворил. Мне не хотелось разговаривать, но я всё равно хмыкнул и тихо сказал:       — Эх, Фостер.. — а парень лишь утомлённо угукнул куда-то мне в шею, и я поёжился от щекотки. — Добился своего.. — с лёгким упрёком выдохнул я, всё ещё невольно прокручивая недавно сказанную им фразу, родившую во мне какую-то колючую тревогу, но вопреки моим ожиданиям он лишь так же монотонно угукнул в ответ, так открыто всё подтверждая.       Я с досадой поджал губы, снова почувствовав себя оскорблённым и использованным, и закрыл глаза, всё равно ощущая позорную приятную утомлённость во всём теле, а там..       Я вообще старался не думать о своей растраханной заднице, которая до сих пор нескромно напоминала мне о недавних приключениях и новом знакомстве. Сука.. чёрт возьми, я дал ему.. Подставился другому мужику!       Ещё крепче стиснув зубы и сжав руки в кулаки, я чуть не проскулил от отчаяния, снова накатившего на меня, когда светлые, приятные чувства потеряли полноценную власть надо мной, возвращая в реальность. Теперь я ему нахрен не нужен. Всё.       С утра всё может измениться.. Так почему же мне так невыносимо горько и тяжело при этих мыслях?! Обидно и чертовски больно щемит в груди, и теперь я отчаянно надеюсь, что всё будет нормально.       Спустя минуту я ощутил дорожку новых лёгких поцелуев, тянущихся по моей шее, кадыку и ниже, а потом Том наконец вышел из меня. Нежную, чувствительную кожу резко окатило прохладой и неприятной пустотой, а потом я снова прислушался к ощущениям. Странно, а почему там так.. влажно?       Я с трудом свёл затёкшие колени обратно и поморщился. Знатно, блин, меня отодрали, даже ноги не сходятся.       — Бля.. Я его, походу, реально порвал, когда надевал, — виновато и словно сочувствующе откомментировал Фостер, снимая презерватив, но я по-прежнему молчал.       Я не больной, ему уж можно не бояться, а вот мне, похоже, самое время начинать за себя переживать с его-то богатыми похождениями.       — Да пофиг, — лишь отмахнулся я, скрывая за своим напускным пофигизмом целый спектр чувств, от которого уже хотелось безутешно разрыдаться.       Но я непоколебимо терпел и молчал, просто наигранно зевнул, пряча всю вернувшуюся горечь, и ответил на его крепкое объятие и ленивый, будто благодарный поцелуй, слегка улыбнувшись, когда парень закрыл нас одеялом и тесно прижался ко мне.       Фостер тоже широко зевнул, устраивая меня на своей влажной мускулистой груди, и я, конечно, тут же прильнул к нему, обнимая за талию, но всё ещё аккуратно водя по его упругой коже.       — Ты мой умница, — с нотками самодовольства проурчал он, а я снова оставил его слова без комментария, понимая, что могу не к месту расчувствоваться, рискуя ему много ненужного наговорить, а потом язык кусать, мечтая забрать слова обратно. Но в этот раз пронесло.       Уже совсем скоро Фостер расслабленно засопел, прижавшись губами к моему лбу, а я устало вздохнул, снова погружаясь в свои невесёлые мысли.       Вообще всё это долгое время мне казалось, что я ничего у него никогда не попрошу, что в этом не будет совершенно никакой необходимости, но сейчас я отчего-то реально был на грани отчаяния, и ухватиться хоть за какую-то надежду для меня было невероятно значимо и важно. Теперь я невольно понимал, что я жестоко ошибался.       Легко коснувшись его расслабленных пальцев, я переплёл их со своими и всё же тихо попросил:       — Фостер, не бросай меня..