Обнажённое солнце

Выяснилось, что двести пятьдесят лет назад солярианский Совет был немного загруженнее, чем сейчас. 12 марта 1301 года (от основания местной колонии) на его заседании разбиралось целых четыре вопроса. Распределение квот по выращиванию зерновых (бурные дебаты; никто не хотел растить их у себя, и в итоге все доли спихнули правополушарным — пусть от них будет хоть какая-то польза); поставки книг и кинофильмов из других Внешних Миров (отказаться — десять против двух; ничего хорошего не выйдет из произведений, где люди видятся друг с другом);развод (некий Джошуа согласился жениться на Рэйчел, предназначенной для Бартоломью, потому что Бартоломью не мог перенести вызванного женитьбой стресса, а Джошуа подходил ей по физиологическим параметрам и вызвался помочь Бартоломью по доброте душевной; им выказали согласие, правда, вдоволь поиздевавшись над беднягой Бартоломью, не преминув указать ему, что он уклоняется от принесения обществу пользы; источник преткновения, Рэйчел, на заседание не пригласили, и мнением её тоже никто не поинтересовался); придание роботам человекоподобного облика (единогласно против; это может вызвать стресс у привыкших к уединению соляриан). Дин потёр лоб. Его автомобиль уже остановился у поместья Анны, но он не торопился выходить. Что из этого могло сподвигнуть её на кражу протокола? Может, Захария пытался заставить её выращивать пшеницу? Может, это как-то связано с кукурузно-клубничным заговором? Или он застал её за чтением какой-нибудь инопланетной книги? Что же до развода — да она была бы только рада… Вздохнув, Дин вышел во двор и торопливо, глядя под ноги, направился к дому. Анна сидела в гостиной, обхватив колени руками и уставившись в окно. Пошевелилась она, только когда робот выполнил указание Дина опустить шторы. — Итак? — Дин присел напротив, помахав распечаткой протокола. — Поделитесь, зачем вы его взяли? Анна вздохнула. — Как вы узнали? — спросила она. — Это моя работа. Она уронила лицо в ладони. — Я не знаю, — простонала она. — Я прочитала его уже тысячу раз! Понятия не имею, зачем он был в том сейфе! Я просто подумала, вдруг там что-то указывает… — она резко замолчала. — На кого? Анна не ответила. — Послушайте, — мягко сказал Дин, — вы украли возможную улику. Вы выглядите убийцей. Лучше бы вам не отмалчиваться. Она только упрямо поджала губы. — Ладно, — согласился Дин, — давайте тогда обсудим. Вы не понимаете, зачем ваш покойный муж положил его в сейф — я тоже. Может, мы сможем понять. Может, это имеет отношение к убийству, может, нет. Мне в любом случае не мешает узнать побольше о Захарии. — Да нечего там обсуждать, — раздражённо сказала Анна. — Зерновые… постоянно кто-нибудь недоволен тем, что выращивает, и жалуется. — Действительно? — Мне вряд ли известно обо всех случаях, но даже мне три раза сообщали, что теперь я должна выращивать не то, что раньше. Иниас тоже говорил мне о подобном. Нас-то, правополушарных, никто не спрашивает. — Я всё-таки спрошу прямо, — сказал Дин. — Я не мог не заметить того, с каким теплом вы говорите об Иниасе. Это его вы выгораживаете? — Нет! — Потому что пока у меня два варианта: его или себя. Больше никто вас не волнует, насколько мне известно. — Я никого не выгораживаю! Дин вздохнул и подался чуть вперёд. — Анна. Сегодня вы меня чуть не убили ради того, чтобы украсть что-то из сейфа — как я понимаю, тогда вы ещё даже не знали, что в нём было. Одного этого хватит, чтобы привлечь вас к ответственности. — Я сразу же позвала роботов! — Да неужели? А я вот установил, что я провалялся на улице восемь минут, — Дина передёрнуло. — Я мог умереть, Анна. Она снова закрыла лицо руками. — Я этого не хотела! — Я знаю. Анна, посмотрите на меня. Ваше покушение на меня… было очень умным. Творческим. Даже талантливым. Скажу больше: оно было правополушарным. Такое могло прийти в голову вам или тому же Иниасу. — Я не понимаю… — Убийство Захарии— совсем иного рода. Убийца просто подошёл и ударил его, точно зная, куда именно бить; раньше я об этом не думал, но теперь уверен, что убийца — из левополушарных. Анна, я уверен, что Захарию убили не вы и не Иниас. Так помогите же мне. Будьте со мной откровенны. Потому что вся моя уверенность основывается пока на моих умозаключениях; меня могут не послушать. Мой коллега относится к вам обоим с большим подозрением. Анна выглядела так, словно услышала откровение. — Так это не Иниас?.. — Не думаю. А вы можете представить, чтобы он ударил кого-то по голове? — Нет, — призналась Анна. — Теперь, когда вы сказали об этом — нет… Вчера после вашего визита он слёг в постель и до сих пор не встал. Но я думала, это он… — Вы специально жаловались ему на мужа, чтобы побудить к убийству. Анна вспыхнула. — Я не… — Сами вы убить не могли, но пытались заставить другого. Не думая о последствиях. Очень… правополушарно. Даже описали ему ваш поцелуй с мужем, чтобы окончательно на него повлиять. — Я была в отчаянии! — в глазах Анны заблестели слёзы. — Я… я думала, если Захария умрёт, мы с Иниасом сможем быть вместе! Но теперь… — она кивнула на бумаги в руках Дина. — Теперь я знаю, что меня всё равно отдадут за кого-то подходящего по физиологическим характеристикам. Вы ведь читали? Даже после развода женщина не свободна. Уверена, и после убийства тоже. Мне назначат кого-то — снова… Дин нахмурился. — Значит, смерть Захарии освобождает не только место для кого-то в Совете… но и его жену. — Да кому я нужна? — всхлипнула Анна. — Кроме того, никто ведь не знает, кто окажется подходящим кандидатом. — Кое-кто может это устроить, — медленно произнёс Дин. — В смысле? — Я ведь правильно понимаю: фактически мужа вам назначит тот же человек, что и установил время убийства, обеспечив тем самым алиби для вас двоих? Анна широко распахнула глаза. — Хотите сказать… — Хочу сказать, что эти документы в сейфе Захарии были неспроста. Вы говорили, он и сам не был рад вашему браку; что, если Уриэль предложил ему занять его место вашего супруга? Он сказал ему, что такое уже случалось, и показал протокол. — Но Захария не смог бы на это пойти! — воскликнула Анна. — Над этим Бартоломью так смеялись… Захария в жизни не выставил бы себя на посмешище, он бы предпочёл мучиться. — Вот видите, а говорили, что совсем не знаете покойного. Анна криво улыбнулась. — Но зачем Уриэлю на мне жениться? — Мы можем предположить, что… вы ведь виделись лично? Он к тому времени уже немного привык к подобному… и вы произвели на него впечатление? И, хм… так вышло, что я узнал… что он тоже, хм… видел вас в душе. — Ах! — гневно воскликнула Анна. — Я подозревала, что он делает это специально! Он ведь знал, во сколько я принимаю душ, но регулярно будто бы забывал об этом и вызывал меня именно в это время! А ещё пару раз я наткнулась на него в голом виде— какой кошмар! — Но тут она поникла: — Что же получается? Мы предполагаем, что он хотел на мне жениться. Предполагаем, что говорил об этом с Захарией. Предполагаем, что тот ему отказал. Предполагаем, что он его убил. Предполагаем, что создал себе поддельное алиби… мы только предполагаем. У нас ни одного доказательства. Дин решительно поджал губы: — Мы что-нибудь придумаем. — Ничего вы не придумаете, — она откинулась на спинку кресла. — Никаких доказательств нет. — Мы уже продвинулись… я поговорю с Касом, он… Анна вдруг резко поднялась на ноги; её лицо выражало крайнюю степень решимости. — Мы сделаем вот что, — сказала она. — Забирайтесь-ка в шкаф. — Что? — Немедленно, — отрезала она и сделала роботу знак. Ничего не понимая, Дин подчинился и попытался выглянуть в щель между дверцами шкафа, но чёртовы космониты делали слишком хорошую мебель: никакого зазора не было. Дин словно оказался в ящике темноты. Это было чертовски приятное ощущение. И тут он услышал голос Уриэля. — Анна? Значит, она вызвала его по телесвязи. Но зачем? Как бы не пришлось и её спасать… Она ведёт слишком опасную игру. — Уриэль, — быстро заговорила Анна, — прости, что снова вызываю, но я должна с тобой поговорить. Она говорила с таким надрывом, которого и в помине не было в её голосе пару минут назад. — Что случилось? — с явным волнением спросил Уриэль. Эх, хотелось бы Дину их сейчас увидеть. Особенно Анну, конечно. Наверняка она была хороша. — Уриэль, мне только что сделали предложение. Повисло долгое молчание. Первым нарушил его Уриэль. — Так не делается, — сказал он. — Сначала производится анализ… — Он член Совета, Уриэль. Он сказал, что согласие у него в кармане. — Нет! — взревел Уриэль. — Я этого не допущу! Характеристики… — Уриэль, — напряжённо сказала Анна, — он сказал, что это он убил Захарию. Снова молчание. — Что? — Он убил его, чтобы жениться на мне. Он всё мне рассказал, Уриэль, всё… Он и меня убьёт, если я откажусь! И тебя, если ты попытаешься помешать!.. — Анна… — Но я люблю тебя! — выкрикнула Анна. И опять молчание. Дину ужасно захотелось выглянуть. Сцена наверняка была ещё та. — Анна, — громоподобный голос Уриэля превратился почти в шёпот, — Анна, мы поженимся, клянусь тебе. Никто нам не помешает. — Но он опасен… — Нет! Нет, это я убил Захарию. Не слушай его, он просто врёт. — Но, Уриэль… — растерянно проговорила Анна. — Как бы ты смог? Ведь мы с тобой разговаривали, когда это произошло! Уриэль усмехнулся. — Я объявил неверное время смерти. Я убил его и велел роботам прибраться и помалкивать. — Но… зачем? Уриэль вздохнул так шумно и страстно, что даже Дину показалось, что он дыхнул ему прямо в ухо. — Ради тебя, Анна. Я видел, как тяжело тебе приходится. Я хотел освободить тебя. — Ты хотел жениться на мне? — Только если бы ты согласилась. Если бы ты отказалась — я бы объявил, что ты стала бесплодна. — О, Уриэль… — Так что не слушай никого. Мы с тобой поженимся. — Ох… кажется, мне лучше прилечь. Я совсем переволновалась… кажется, у тебя полпланеты сегодня в пациентах. — Да, загляну-ка я к Иниасу… Но канал я оставляю открытым. Звони, если что-то понадобится. — Хорошо. — Отдохни. Я с нетерпением жду нашей личной встречи. — Пока, Уриэль. Звук шагов — и дверцы шкафа распахнулись. — Ну? — глаза Анны сияли. — Каково? — Вы записали? — Дин вышел наружу. — Обижаете! Конечно, записала! — Анна снова сделала роботу знак, и тот подал Дину флэшку.— Ну так… что теперь? — Теперь заблокируйте канал связи, сказав роботу, что уходите спать. И велите никого не пускать в дом, кроме меня. На всякий случай. Я покажу эту запись Касу. Он доложит наверх. Анна захлопала в ладоши. — И, Анна… вы проделали потрясающую работу. Она просияла, и Дин вдруг резко осознал, как близко они стоят. Судя по тени испуга в её глазах, она тоже это только что осознала. Но вместо того, чтобы попятиться, она качнулась вперёд… Дин торопливо сделал шаг назад, врезаясь спиной в шкаф, и с шипением отошёл в сторону. Во взгляде Анны отразилась… обида? — Не хочу, чтобы вам и правда стало плохо, — поспешно отшутился Дин. — А то Уриэль, чего доброго, лично примчится вас спасать… Мне пора. Уже в автомобиле до него резко дошло, что дело раскрыто и у них с Касом почти не осталось времени.