ДЕНЬ ВОСЬМОЙ — ПРИНЦЕССА ▶✖◀
Сиерра, Тайны, везде тайны. Кто бы мог подумать? Кто бы мог представить, что я запишусь в детективы, попав в психиатрическую лечебницу? Это так странно, не так ли? И мне всегда казалось, что я ненавижу Нэнси Дрю. Но, возможно, мы с ней похожи. — Вики P. S. Ты мой соучастник.▶✖◀
Те записи безусловно были интересными, прекрасными и в то же время пугающими. Мне хотелось узнать, кто оставил их. Часть меня была практически уверена в том, что это Калум, но я вовсе не хотела напрягать его этим, особенно учитывая тот факт, что он использовал секретный код. Может даже это не он оставлял все те записи; возможно, кто-то другой хотел взять меня за руку. Эта мысль заставила меня застыть, потому что единственными людьми здесь, которых я знала, были Калум и Стеф, и я сомневалась в том, что Стеф хотела бы держать меня за руку. Но опять же, я не сильно много знала о ней. — У тебя есть парень? — ни с того ни с сего задала вопрос я, поворачиваясь к Стеф, которая лежала на своей кровати возле противоположной стены. Она отложила свою книгу и, сняв свои очки для чтения, положила их на тумбочку рядом с кроватью. — Думаю, да, — ответила она. — Что ты имеешь в виду? — спросила я, не уверена в том, как кто-то может думать, что у него или неё есть парень. — Это сложная и очень длинная история, но, да, я думаю, что у меня есть парень. Я не стала больше спрашивать, не желая вмешиваться в её личную жизнь и заставлять рассказывать свою сложную и запутанную историю любовных отношений девушке, которую она знает всего восемь дней. Но это не значит, что мне не хотелось узнать. Я отбросила мысль о том, что Стеф может быть человеком, который сделал все те записи. Думаю, это было довольно глупо с моей стороны думать, что это она. Стала бы она тратить своё время на шифрование записи о себе? Она была умной девочкой и тому подобное, но это не выглядело правдоподобно. Стоит пересчитать тех, кто мог бы оставить эти записи, — Калум, Джимми, Энн, Маура и Миа. Майкл, тоже, но он был здесь всего три дня, а я не думаю, что этого было бы достаточно, чтобы оставить все те записи о пациентах. Так как мне никогда не удалось поговорить с Миа, я тоже отбросила эту мысль. Джимми? Я надеялась, что нет; моё лицо исказила гримаса от возможной перспективы держать его за руку. Маура — опять же, я никогда с ней не разговаривала, ну разве что перекинулись парой слов. И остались Калум, Джимми, хоть я и желала, чтобы это оказался не он, и Энн. Я закусила губу, также вычеркивая Энн из списка подозреваемых: ей было четырнадцать, она была слишком юна и непорочна, чтобы заниматься чем-то вроде кодирования записей того, что ей нравится, а что нет, в других пациентах. Несмотря на это, она была очень умна, конечно же, но я не считаю, что она хотела бы держать меня за руку. Калум и Джимми были главными претендентами на эту роль. Ещё одной особенностью моей записи было то, как сильно я «напоминала этому человеку Из». Я понятия не имела о том, кто этот или эта «Из», был ли это вообще человек, но я должна была это выяснить. — Стеф? — позвала я, снова переводя на неё взгляд. — Был ли здесь кто-то с именем Из? Может, сокращённое от Изабела или вроде того... Она слегка нахмурила брови, а затем усмехнулась, качая головой. — Нет, по крайней мере, пока я была здесь, никого не было. Но я ни разу не слышала, чтобы кто-то упоминал Из или Изабелу. Я начала жевать резинку своего карандаша — нервная привычка, от которой я никак не могу избавиться — ещё больше желая узнать, кто это. — Ты уверена в том, что никто никогда не упоминал это имя? — Боже, Вики, ты сегодня задаёшь слишком много вопросов, тебе так не кажется? Нет, я действительно никогда раньше не слышала этого имени, мне очень жаль, — после этих слов она вернулась к чтению своего любимого романа, поправив очки на переносице. Я в очередной раз вздохнула; это задание не такое уж лёгкое, как мне казалось поначалу.***
Утреннее занятие групповой терапии и уроки прошли довольно быстро, для разнообразия. Я тяжело вздохнула, когда пришло время идти на обед, почувствовав себя в некой мере грустно. Это было для меня нормальным явлением: время от времени я могла загрустить и не знать этому причины. В одно мгновение я могу смеяться и чувствовать себя прекрасно, а в другую грусть и пустота поглощает меня, заставляя хотеть спать. Вся моя грусть мгновенно улетучилась во время обеда, когда неожиданный гость решил навестить наш столик. Время замерло на мгновение, когда она подошла и, улыбаясь, стояла возле стола. Она не была незнакомкой. Мы все знали, кто она. Кэтрин, девушка, которая однажды проскользнула в классную комнату. Та, которая постоянно носила корону и притворялась принцессой; психологический возраст которой был на уровне пяти лет. Мы все пялились на неё и нам не было до этого дела. Все ребята за столом лишь сидели, позабыв о своём обеде, и смотрели на девушку, которую они никогда так близко не видели. Будто она была каким-то мистическим созданием, которое никогда не видывал мир. Мне было немного неловко от осознания того, что она такой же человек, как и мы, на которого сейчас все подозрительно смотрели. — Привет, Кэтрин, — произнесла я, приглашая её сесть рядом со мной. — Кэт, — сказала она в ответ; её голос был ещё выше, чем я предполагала. — Называй меня Кэт. Она мило захихикала и поставила корону у себя на голове. Джимми пробормотал что-то себе под нос, чего мне не удалось расслышать, но я сомневаюсь, что это было что-то приятное. К нам подошла доктор и приветливо улыбнулась, положив свою руку на плечо Кэт. — Как вы уже знаете, это Кэтрин, — улыбнулась она, пока Кэтрин в который раз напоминала доктору, что она больше предпочитает своё сокращенное имя. — Она будет обедать вместе с вами, так как мы считаем, что для неё лучше проводить больше времени с подростками её возраста. — Извините, но мы не считаем себя детсадовцами, — Джимми пожал плечами и усмехнулся, будто он только что выдал неимоверно смешную шутку. Доктор бросила ему неудовлетворительный взгляд. — Ты наказан, Джеймс, — сказала она. Я засмеялась с упоминания его полного имени; оно было слишком приличным для такого мудака, как он. Доктор ушла, оставив нас с Кэтрин, и добрых несколько минут мы просто сидели в тишине, не решаясь проронить хоть слово. Это было жутко неловко, и мне хотелось что-то сказать, но я не могла подобрать нужные слова. Я посмотрела на Калума, пытаясь получить хоть немного помощи от него, но он лишь покачал головой. Он посмотрел на меня взглядом, который выражал «нет, она сумасшедшая, пожалуйста, не заставляй меня говорить с ней». Я закатила глаза и перевела взгляд на Майкла, который сидел рядом с Калумом. Он пристально наблюдал за Кэт, будто в трансе. Он, как и Калум, не собирался ничего говорить, а все другие ребята за столом уже завели свои собственные разговоры друг с другом. Я вздохнула, снова поворачиваясь к девушке. Она улыбнулась мне, подпирая подбородок рукой. — Итак, Кэт, — произнесла я, нервно постукивая ногой под столом. — Итак, ах, погоди, я знаю, — она захихикала и уставилась в потолок, будто там было написано моё имя. — Это... — Нет, правда, я знаю! — она снова меня перебила, зажмурив глаза и продолжив думать. Господи, во что я только что себя втянула. Калум посмотрел на меня и усмехнулся, будто говоря «я же тебе говорил». Я пнула его ногой под столом. — Ах! — Кэт по-прежнему пыталась вспомнить моё имя, которое она по сути, скорее всего и вовсе не знала. — Вики, — наконец сказала я. — Я Вики. — Я знала! — она хлопнула ладошкой по столу. — Ты Вики! — Это я, — я засмеялась себе под нос. — Я Кэт, — улыбнулась она, будто забыла, что уже это говорила. — Я знаю, — я улыбнулась в ответ без особого энтузиазма. Затем она отвернулась и начала смотреть в никуда, и в этот момент я решила оставить её в покое. Внезапно она снова на меня посмотрела; её темно-карие глаза блестели в свете ламп. — Ты веришь в любовь с первого взгляда, Вики? Это был довольно странный и неожиданный вопрос, который застал меня врасплох. Я не знала, как ответить. Для меня любовь с первого взгляда никогда не казалась мне чем-то реальным, я всегда считала, что такое происходит только в сказках. Она лишь захихикала, будто что-то от меня утаивая. Затем она нерешительно наклонилась, и кое-что прошептала мне на ухо. — Я верю в любовь с первого взгляда, а знаешь почему? — риторически спросила она. — Потому я кое-кого увидела, и я думаю, что влюбилась. Она тихо засмеялась и, не проронив больше ни слова, ушла прочь. Вскоре девушка исчезла в дверном проеме, таща за собой своего любимого плюшевого кролика. Я не удержалась и фыркнула с поведения Кэт, поворачиваясь к своим друзьям, которые сидели напротив меня. — Она милашка, не так ли? — сказал Калум, заставив меня смеяться. Я ожидала, что Майкл начнёт смеяться вместе с нами, но вместо этого он сидел молча, в том же положении, как и десять минут назад и с тем же выражением лица. — Вернись на Землю, Майкл, — засмеялась я, махая рукой перед его лицом. — Ах, да, что? — спросил он, абсолютно не понимая, что происходит. Мы с Калумом продолжали смеяться; мы оба были слегка озадачены последними событиями, но мы так же считали их жутко забавными. — Ты будто отключился от мира сего, друг мой, — сказала я с самодовольной ухмылкой на лице. — Тебе она нравится? Один из докторов сказал, что обед подошёл к концу, и что нам пора уходить. Майкл покачал головой, но выглядел крайне неуверенным. — Она? Ах, да, — усмехнулся он, закатывая рукава свитера. — Она вовсе неплохая, — сказала я, на что Калум закатил глаза. — Действительно, — согласился со мной Майки, слегка улыбаясь. — Так она тебе нравится, — сказала я. Я всегда была тем человеком, которому с лёгкостью удавалось узнавать, кто кому нравится, и разгребать всякую подобную драму. Не очень хорошая привычка, знаю, но от неё было практически невозможно избавиться. — Я никогда этого не говорил, — Майкл улыбнулся мне. После этого он начал бормотать себе под нос какую-то неразбериху, которую я была не в состоянии полностью сложить в кучу и понять. Я, должно быть, ошибаюсь, и я никогда не выделялась сверхчеловечным слухом, но я могу поклясться, что чётко услышала, как он произнёс одну фразу: «И я не хочу убивать её, что странно». Я потрясла головой; это не может быть тем, что он сказал. Я просто неправильно расслышала, вот и всё. Обменявшись напоследок нашим особенным «переплетением мизинцев» с Калумом, я покинула столовую, думая о том, как всё здесь становится страннее и страннее с каждым днём.