Будь моей Ведьмой

Горы имеют свойство рушиться и возникать. Вода питает землю реками и находит покой в болоте. Ветра согревают и убивают лютым порывом. Огонь спасает от голода и сметает строптивой волной все живое на своем пути. Но есть еще время, чей характер и форму в проявлении слишком тяжело оковать привычными рамками. Время лечит. Но оно же и не умеет щадить. Не в этом смысл и суть. Песчаные крупицы бытия пересыпаются в стеклянном сосуде, отмеряя надежды, мечты, чувства. Время умеет менять. В одной неприметной деревушке в захудалой таверне сидела девушка, чьи огненные локоны всегда жили своей жизнью. Сейчас они топорщились в разные стороны, в такт быстрому уплетанию сытного ужина за обе розовые щечки. Ела она быстро, но уже не так много, как бывало раньше. Сейчас не было причины бороться за каждый кусок – ведь она давно путешествует одна. Сколько прошло с тех пор, как видела своих друзей? Кажется, это было вчера. Или все же – вечность тому назад? Доев последний кусочек, девушка сыто икнула и поспешила в свою комнату. С неба ярко светила луна. Её серебристый свет мешал путешественнице спокойно уснуть. Ночь выдалась на удивление душной. Огневласка не выдержала и, встав с кровати, распахнула окно. Теплый ветерок, словно издеваясь, пощекотал горячую кожу лица и шеи, взъерошил волосы и упорхнул обратно в ночь. Девушка долго смотрела на луну и звезды, зачарованная их сиянием. Кратковременный, но все же способ отогнать от себя гнетущие мысли. Одиночество. Скупое слово. Неправильное. Но истинное. Прикрыв янтарно-алые глаза, она тихо вздохнула. - Сегодня, Вы необычайно прекрасны, - раздался глухой шепот из темноты. Через миг чье-то дыхание коснулось шеи и исчезло. – Вам подходит лунный свет. - Проваливай, - короткий рык. - Какая Вы неприветливая. А ведь мы так давно не виделись, - жалобно протянул гость из темноты. Девушка не выдержала, распахнула глаза и обернулась. Их взгляды скрестились: алый огонь и аметистовый лед. - Что тебе нужно, Кселлос? – почти прошипела она. Из темноты комнаты окончательно проявилась фигура молодого священника в темных одеждах. Все как обычно, за исключением разве что прически – слегка взъерошенной. И эта вечно улыбающаяся физиономия, которая сразу же появляется на только что сосредоточенно-холодном лице. - Хватит скалиться. Отвечай, зачем приперся?! – девушка еле сдерживала себя. - Но Лина-сан, - дернул глазом жрец, - вы же сами прекрасно знаете, что… - Если ты снова брякнешь хоть что-нибудь про «секрет» - я тебя закопаю в глубинах хаоса и море отчаяния. - Не будьте такой злой, - Кселлос задумался, а потом улыбнулся еще шире, - хотя нет, Лина-сан. Будьте. Было вкусно. Спасибо за ужин. Сказав это, Жрец Зверя исчез в астрале. Лина выругалась. Снова вышла из себя из-за этого проклятого мазоку. Что ему опять надо? Не только же подкрепиться пришел. Опять мир нужно спасти? В сердце молодой волшебницы встрепенулась надежда: если придется спасать мир – нужно собраться старой командой. Лучшая причина повидать старых друзей и собрать их. С такими радостными мыслями волшебница вернулась в постель и впервые за долгое время смогла быстро уснуть. Утро добрым не бывает. Это знают все. Не было оно добрым и для рыжеволосой красавицы. Идея-то повидать друзей хороша. Но с чего начать? К кому попасть первому? И где в принципе все? Как их всех найти? Инверс начинала злиться. - Яре-яре, - вякнулось с соседнего стула. Лина лениво повернула голову. - Доброго утра, Кселлос. Жрец довольно щурился: - От вас как всегда так приятно пахнет раздражением. Ммм…мой любимый аромат. - Что ты тут забыл? – раздраженно спросила волшебница, стараясь не поддаваться гневу. Тряхнув фиолетовой челкой, Таинственный Священник, приподнял фарфоровую чашку: - Кофе пью. - Давай подальше от меня, - буркнула девушка и покинула таверну. Лина решила начать с Гаурри. Тем более – до Сайрага недалеко. Дорога вышла быстрой и скучной. Ни банд, ни нечисти, ни нахального мазоку. К слову, с мечником Лина рассталась последним. В том бою его сильно ранили, а волшебница не желала причинять страданий другу и решила спихнуть его на попечение Сильфиль. С тех самых пор она и путешествует одна, старательно обходя отстраивающийся в очередной раз город. Стражники на воротах неприветливо покосились на чародейку, но пропустили. Закат давно погас, оставив несколько багряных росчерков по кромке неба. Несмотря на позднее время людей на улице было много. Отловив какого-то мальчишку, Лина узнала, что сегодня праздник и все идут на центральную площадь. Кроме всего, девушка услышала, что там будут лотки с бесплатной едой, поэтому ломанулась туда еще активнее. И она почти добралась до места, как вдруг резко затормозила и шмыгнула за угол дома. Возле одной из палаток со сладостями она увидела Их. Золотистые волосы потускнели. Фигура хоть и осталась статной, но движения были не такими четкими, как раньше. Голубые глаза за стеклами очков. Морщины. Простой наряд знатного горожанина. Рядом с ним – моложавая темноволосая женщина, в которой Лина узнала жрицу. Но потом поняла, что ошиблась, когда подошла такая же темноволосая женщина, но постарше, и прижалась к плечу Гаурри. Вокруг этих троих носились трое светловолосых мальчуганов разного возраста, и темноволосая и голубоглазая девочка лет пяти. Семья. У Лины защемило где-то в душе. Развернувшись, она медленно побрела прочь от площади. Нужно было найти место ночлега. Но, как назло, почти все таверны и постоялые дворы были забиты. А хозяева отказывали, не обращая внимания ни на золото, ни на угрозы. Сначала Инверс злилась, потом очень злилась. Потом отчаянно психовала…и успокоилась. Успокоилась настолько, что не заметила, как налетела на дверь. Потерев ушибленный лоб, она осмотрела внимательнее препятствие. На тяжелом мореном дереве ветвилась рунная вязь. Магическая. А по центру прибита маленькая дощечка с надписью «Отделение Магической Академии. Сайраг.» Помянув все части Шабронигдо не самыми лестными словами, Лина смиренно постучала три раза. Раздались неторопливые шаги, дверь приоткрылась. На пороге стоял довольно молодой с виду маг. Черные волосы топорщились ежиком, сонные янтарные глаза щурились. Вид у парня был помятый и растрепанный. - Что случилось? – спросил он и зевнул. - Ночлег. – коротко ответила девушка, зажигая маленький лайтинг. - Заходи, - парень кивнул, пропуская ее внутрь. – На втором этаже первая комната справа. Еды, прости, нет. Лина криво ухмыльнулась: - Не боишься, что незнакомого мага впустил, а? Парень еще раз зевнул и махнул рукой, ложась на жесткий диван, который стоял посреди комнаты: - Мне все равно. Денег у меня нет, еды нет, сил нет, артефактов нет. Зато есть пара гостевых комнат для таких как ты. А теперь иди спать. Мне завтра похмельных с самого утра принимать. Практика, чтоб ее. Спустя несколько минут парень засопел, провалившись в глубокий сон. Волшебница потопталась немного, хмыкнула, пожала плечами и отправилась спать. Комнатка оказалась маленькой, но чистой и уютной. Узкая кровать манила в свои объятия. Как-то отрешенно Лина подумала, что спать ей не в чем. Поколебавшись некоторое время, все же разделась до нижнего белья и юркнула под одеяло. Слишком долгий день. Пора отдохнуть. Из астрала за ней наблюдали двое. Каждый, окруженный мощным барьером, скрывающим ауру. Утро для Лины Инверс началось еще до рассвета. Она проснулась. Пришла в себя. Осознала, где находится. Вспомнила праздничный вечер. И скрипнула зубами. Впрочем, утешала она себя, так и должно было случиться. Сильфиль всегда любила Гаурри. Да и чего можно было ожидать? Габриев тоже был неравнодушен к жрице. К тому же…Лина вдруг осознала, что прошло почти тридцать лет. Время не щадит людей. Даже таких сильных и ненавязчиво по-доброму рассеянных, как Гаурри Габриев. На магов оно действует не так сильно. Что ж. Остаются Зел и Амелия. Химера и принцесса. Что стало с ними за три десятилетия? Нашел ли Зелгадис исцеление? Или же нет? Поразмыслив на его счет, чародейка пришла к выводу, что проще напоить Мильгасию, чем узнать, где носит Грейвордса. Поэтому оставалась девочка-справедливость – Амелия. А значит, путь лежал в Сейрун. Покидая горе-студента, Инверс сжалилась над ним и оставила короткую формулу антиалкогольного снадобья. Все-таки практика – не самый лучший образ жизни. В смысле – академическая. Волшебница покинула город с первыми лучами солнца. Тронный зал Волчьего Острова. Четкий голос в тишине: - Зеллос. Слушай меня внимательно. Кто-то пытается помешать моим планам. Будь осторожен. И действуй быстрее и надежнее. Свободен! - Как прикажете, Госпожа. И Жрец растворился в астрале. Он давно заприметил, что кто-то посторонний постоянно ошивается рядом с Линой. Но его ауру рассмотреть не было никакой возможности, отчего он и пребывал в некоторой растерянности. Зелас-сама же была в ярости. Соответственно, он опасался неких происков Эль-Самы – вот уж где воистину взбалмошная женщина. Настолько непредсказуемая, насколько и прекрасная. Как и Лина. Что-то не давало ему собраться с мыслями. Сознание постоянно прыгало между пластами восприятия и памяти. Как бы то ни было, но с тайным оппонентом надо что-то делать. Инверс шла к Сейруну целенаправленно и как-то совсем уж обреченно. Что поделать - но любовь к отрицательным эмоциям сидела в самом его существе, и Кселлос с удовольствием впитывал негатив. Однако, волшебница не должна была отчаяться в самом начале. Поэтому, он начал исполнение плана - Лина-сааан, - протянул он, возникая из астрала перед носом печальной чародейки. - Брысь, - вяло сказала волшебница и попыталась обойти мазоку. - Не печальтесь, Лина-сан. - Кселлос, отвяжись уже. – Инверс посмотрела на священника и пошла дальше. Мазоку почесал затылок. Девушка вела себя непривычно странно. Даже не злилась. Неужели на нее так подействовало зрелище счастливой семейной жизни? Но она сама должна понимать, что подобная жизнь не для нее. Жрец исчез в астрале. Красавица и Умница продолжала свой путь в одиночестве. Как ей казалось. Дорога стелилась под ногами. Жаркие летние ночи позволяли ночевать на открытом воздухе. Мазоку не появлялся, что несказанно радовало волшебницу, потому что длительная печаль в купе с размышлениями временно глушили раздражение. Но любое слово могло вылиться в Драгон Слейв. И возможно, даже не в один. К концу недели девушка отметила, что магические силы стали слабее. А в душе крепло предчувствие чего-то нехорошего. Так и получилось. В самый неподходящий день Лина наткнулась на банду разбойников, которые, осознав, что Бандитоубийца по каким-то причинам не может пользоваться магией – решили навалиться всем скопом. И хоть чародейка фехтовала относительно неплохо, но со столькими соперниками она справиться не могла. В какой-то момент, изрядно вымотанная, она пропустила удар. Резкая боль в боку. Запах собственной крови. Она не помнила, как упала. Глаза заволакивала пелена. В голове пронеслось «Какой паршивый бесславный конец». Последнее, что девушка смогла различить – это тень, появившаяся из астрала. Затем пришла темнота. В голове звенело. Бок болел. Пахло хвоей и костром. Лина попыталась шевельнуться и поняла, что укрыта чьим-то большим плащом. - Очнулась уже? – раздался низкий грубый голос. Инверс чуть не икнула от неожиданности. Она уже слышала этот голос. Очень давно. И он принадлежал покойнику. Рубиновые глаза распахнулись и девушка села, сбросив с себя, как оказалось, оранжевый плащ. По другую сторону от костра, прислонившись к стволу дерева, сидел высокий мужчина с огненно-красной копной волос. - Ты? – глаза чародейки расширись от удивления и некоторого ужаса. - Я, - ухмыльнулся мужчина. – А ты кого ждала? Неужели Кселлоса? - Ну…эээ…как бэ… - замялась волшебница. - Я что, хуже этого сопляка? – хохотнул ее собеседник. - Не…ЧТО? В смысле? От громкого смеха чуть не потухло пламя костра. - Хватит ржать, - Лина злилась. – Какого Шабронигдо ты вообще тут делаешь? - Сам бы хотел знать, - пожал он плечами. – Я просто недавно воскрес. В какой-то пещере. Мерзкое местечко. - Могу отправить обратно, - кровожадно улыбнулась Инверс. - Да ну, - хмыкнул мазоку. – Рискни, рыженькая. И подмигнул. Лина подавилась рвущимися с языка словами. Нехорошая ситуация. Теперь она в долгу у этого красноволосого наглеца. И колдовать пока не может. И защитить ее некому. Сбежать она не может. А Кселлос, как обычно, на помощь не спешит. Был у нее в сумке один амулет: для телепортации. Но это уж на совсем крайний случай. Поскольку ее все-таки спасли и даже перевязали, то убивать не собираются. Не сразу, по крайней мере. Так. Стоп. Перевязали… - А ты похорошела за это время, - словно прочтя ее мысли, улыбнулся мазоку. Лина пошла красными пятнами: - Гаав, ты извращенец! - Но-но, - покачал он головой. – Созерцать прекрасное – не преступление. «Где ты там прекрасное увидел?», подумала девушка. Как-то сразу погрустнев, она замолчала. Потом спросила: - Что тебе нужно? Монстр-дракон почесал затылок и устремил взгляд на языки пламени: - Сам не знаю. Как-то не строил я планов, что еще окажусь когда-нибудь жив. Чародейка устало вздохнула: - А вот у меня есть планы – спать. Сказала она и плюхнулась обратно на свой плащ, отворачиваясь и сворачиваясь клубком. Уже перед тем как провалиться в сон, она ощутила легкое дуновение и тепло от накинутого плаща. Оранжевого. Когда Гаав очнулся, то сначала не поверил. Жив. Но почему? И сколько времени прошло? Что изменилось? Вспомнилась рыжеволосая волшебница. Жажда мщения захлестнула его, и он отправился на поиски. Однако, когда он впервые нашел ее, то решил повременить. Что-то неуловимо поменялось в характере этой человеческой девушки. Ему стало интересно, и Гаав решил подождать и понаблюдать. Чародейка путешествовала одна. Грабила банды. Изучала храмы. Ночевала в библиотеках. Вроде бы как обычно. И вроде бы – нет. А затем мазоку исчез ненадолго, выясняя, что стряслось с Вальгавом. Его растила Золотая. Близко Гаав не подходил, чтобы не выдать себя. Что ж. У каждого есть право на шанс. Оставив драконов в покое, мужчина вернулся и стал наблюдать за Инверс. Как раз в это время появился Кселлос. Этот аметистовый поганец. И Лина его исправно покормила раздражением. После того как Жрец Зверя исчез в астрале, Гаав внимательнее посмотрел на девушку. Тонкая ночная сорочка плотно облегала стройное тело. Рыжие локоны струились по плечам и спине. Лицо юное и свежее. Пламя в серебристом сиянии луны. Одинокое пламя. И такое притягательное. Монстр-дракон поспешил ретироваться подальше от комнаты, в которой ночевало это дерзкое юное создание, потому как поймал себя на странных размышлениях. Одернув себя, мужчина расхохотался: это надо же – заинтересоваться человеческой самкой. Да еще и кем? Линой Инверс! Той, кто его убила. Кто узнает – засмеет. Гаав откровенно скучал несколько дней, пока Инверс целенаправленно шла к Сайрагу. Жреца поблизости не наблюдалось. Когда чародейка достигла города, мазоку отметил, то тот хорошо отстроен. Но положительные эмоции отрицательно сказывались на его состоянии, поэтому он решил немного побродить по окрестностям в человекообразной форме. Но через небольшой промежуток времени резкая волна тоски и гнева просто выдернула его в направлении источника. Лина уходила от площади, на которой находился ее друг. Гаав хмыкнул. Люди смертны и стареют. Воин света с семейной четой являл собой просто образец оседлой и размеренной жизни. А волшебница оказалась разочарована. Когда она все же успокоилась и нашла ночлег, мазоку решил еще раз поближе рассмотреть Лину и ее реакцию. Но в астрале рядом он был не один. Паршивец мелкий тоже нарисовался. Сил на поддержание маскировочного барьера хватало. Но присутствие слуги Зелас раздражало. Впрочем, тот ничего не предпринимал. Вообще ничего. В тот день, когда на Лину Инверс напали бандиты, Гаав только-только восстановил часть сил, найдя артефакт в одном из погребенных под землю хранилищ знаний. Вообще, он не собирался следить за девушкой вплоть до Сейруна, но так уж вышло. Из астрала он видел, что чародейка не пользуется заклинаниями. И чувствовал присутствие Кселлоса. Поддавшись непонятному порыву, Гаав использовал остатки силы артефакта, чтобы швырнуть жреца по астралу в сторону Волчьего Острова. И пока он разбирался с этой проблемой, Лину успели пырнуть. Мазоку появился из воздуха перед ликующими бандитскими мордами и мило так улыбнулся, отчего борзые бандиты сразу как-то опешили. - Ну что, ребятки. Поиграли? Ну вот и славно. Улыбка маньяка и за считанные мгновения на полянке двадцать с лишним трупов. Не вытирая кровь с лица, монстр-дракон подошел к бессознательной девушке. Рыжие локоны скрывали лицо. Рана кровоточила. Такой приятный сладкий аромат, который он вдохнул полной грудью. Вот он шанс – добить. Навсегда. Отомстить за все. Но мужчина склонился к волшебнице, поднимая её на руки. Сам себя не понимая, шел пешком к другой поляне неподалеку. Жаркое тело. Кровь, уже текущая по его рукам, оставляющая капельки следов позади. И какое-то странное томление во всем мощном теле, рожденное кровью, ароматом рыжих волос и стуком чужого сердца. Оказавшись на поляне, Гаав тут же приступил к осмотру раны, уложив Лину на свой плащ. В дорожной сумке девушки обнаружилась какая-то мазь и несколько бинтов. Мазь обдавала прохладой пальцы. Когда он принялся смазывать рану, чародейка вздрогнула и застонала. На секунду мазоку прикрыл глаза – ее боль была такой сладкой, что в горле запершило. Покончив с перевязкой, монстр-дракон наконец смог нормально взглянуть на спасенную. Огненные волосы разметались по траве. Глаза закрыты. С губ срывается сбивчивое дыхание. Взгляд скользнул по изящной шее, по упругим полушариям груди, тонкой талии и округлившимся бедрам. Похорошела, чертовка. Гаав плюхнулся на землю рядом. И что за бред в голову лезет. Неужели, оставшись один, он окончательно сбрендил? И это в его-то возрасте? И с его характером? Людям нужно тепло, пронеслось у него в голове. Разведя костер, он принялся ждать. Очнувшаяся девушка поразила его как всегда своей прямолинейностью. Когда она свернулась калачиком, он не удержался и накрыл ее своим плащом. Хмыкнув самому себе, отправился на охоту. Люди питаются иной пищей, а зная уже аппетиты девушки, нужно было найти нормальную дичь, которая, увы разбегалась, чуя опасность от ауры мазоку. Зелас допивала вино, когда внезапно перед ней из астрала вывалился ее слуга. Потрепанный, как последняя драная дворовая кошка. - Зеллос?! – негодование вылилось вместе с вином с левого края от трона. - Г-г-госпж-жа, - прохрипел мазоку и отключился. Рыкнув, Зверь влила в слугу часть своей силы. Тот понемногу очухался. - Что это такое? – она выразительно махнула в его сторону рукой. - Простите, Госпожа. Непредвиденные обстоятельства. Меня очень сильно пнули через астрал. Подстроенное нападение на Лину Инверс прошло строго по плану, но в решающий момент появился кто-то, кто помешал мне. И я оказался тут. Зелас сломала мундштук. - Найти. И узнать, кто это! Пшел! Кселлос ехидно улыбнулся: - Я вам живой нужен, или как фарш? - Отдохни и за работу. Понял? Жрец кивнул и исчез. Просыпалась Лина под тепло солнца и запах мяса. Сладко потянувшись, Инверс открыла глаза. - Как там у вас говорят. Доброго утра. – раздался знакомый голос. - Сгинь, призрак. - Я очень даже материален, - насмешливый смех заставил девушку подняться и сесть. Перед ней предстал сюрреалистичный вид: монстр-дракон Гаав только в брюках жарит на костре мясо. Длинные волосы беспорядочно топорщатся на макушке, а длинна откинута за спину. Сглотнув подступивший к горлу ком, чародейка отвернулась и выдавила: - И тебе того же. Оделся бы что ли? - Я нормально одет. Жарко же. - На мазоку не действуют температуры, - прохрипела Лина. - А мне жарко. Есть будешь? И не порви мою одежду. Волшебница только сейчас заметила, что сжимает в руках злополучный яркий плащ. Отпустив его, словно ядовитую змеюку, Лина буркнула: - Буду. - Тогда иди помойся. Вся в кровище. Тут озеро рядом. Лина вспыхнула и просто бегом рванула в указанном направлении. «Ну и почему я так себя веду? Нашла на что реагировать. На мазоку. Тьфу!» Девушка оглянулась по сторонам и стала раздеваться. Вода в озере оказалась теплой. И чародейка даже решилась несколько раз нырнуть с головой, поэтому всплеск рядом явился для неё неожиданностью. Лина вынырнула и обнаружила в нескольких метрах от себя огненно-красную макушку. -Ты что тут делаешь??? – завопила девушка и попыталась метнуть в макушку фаербол. Не получилось. В тот же миг из воды вынырнул и приподнялся на ногах Гаав. Прибрежье было достаточно мелким, и сейчас Лина лицезрела статного мазоку с красивым телом в воде почти по пояс. Длинные волосы намокли и стали совсем уж цвета крови. По чуть загорелой коже стекали капельки воды. Девушка покраснела: - Уйди, нахал. - Почему нахал? – удивился мазоку. – Озеро общее. - Мазоку ни к чему водные процедуры. – прошипела она. Гаав хохотнул: - Много ты о нас знаешь. Мазоку не чужды многие прелести человеческой стороны жизни. – сказал монстр-дракон и закинул руки за голову. Лина уплыла далеко и вылезла в ближайшие кусты. Выругалась, когда осознала, что оставила одежду там на берегу. Сверху что-то полетело. - Можешь укутаться, - посоветовал мазоку. Лина с ненавистью и смущением посмотрела вслед удаляющемуся мужчине, который, кстати, не удосужился даже хоть что-то обмотать вокруг бедер. Упругих, к слову сказать. - Изврат, - пробурчала девушка, но все же закуталась в плащ, который отдавал запахом Гаава – силой, мускусом и дерзостью все же одного из высших демонов. У костра девушка появилась уже полностью одетая и голодная. На большом листе вместо тарелки возлегал просто большой по размерам кусок мяса. Лина покосилась на невозмутимого мазоку, который все же оделся, и села за трапезу. - Ну у тебя и аппетит, - усмехаясь, заметил он. - Здоровый девичий, - съехидничала девушка, доедая. – Вкусно. Спасибо. - Да пожалуйста. Лина отряхнула руки и встала. Закинув сумку на плечо, сказала: - Ну, спасибо. Мне пора. Гаав поднялся следом. - Ну пошли. И двинулся по дороге. - Эээ! Мне в Сейрун. Мазоку обернулся и подмигнул: - Мне по пути. За компанию веселее. Лина закусила губу от злости. Но все же поравнялась с монстром-драконом. Так и шли они. Даже иногда заговаривали друг с другом. И оба не могли отделаться от странного ощущения мягкого дискомфорта. Мазоку и чародейка. Вроде ничего общего. Да вот абсурд – идут вместе. Даже иногда смеются с шуток друг друга. Дело клонилось к ночи. На горизонте замаячила деревня. - Ммм, сытная еда, мягкая постель… - А клопы? – спросил мазоку. - А заклинания бытовые на что? – ухмыльнулась Инверс. - Предусмотрительно, - заметил Гаав. - Ты что, насекомых боишься? - Не то, чтобы боюсь, но наши мазоковские клопы вот такие, - показал монстр-дракон разведя руки в стороны. – Неприятные тварюшки. И вонючие. Лина хихикнула: - Кошмар какой. Никогда к вам в гости не попрошусь. Гаав ухмыльнулся: - И не надо. Тебя вроде боятся еще больше, чем клопов. - Сволочь, - Лина стукнула Гаава в плечо. Тот лишь засмеялся: - Не отрицаю. Я всегда был тем еще поганцем. Пока они разговаривали, дошли до трактира. Стребовав с хозяина сытный ужин и бутылку вина, путники уселись за свободный стол. Гаав потягивал вино прямо из горла, Лина с упоением поглощала отбивные. Когда пустые тарелки заполнили весь стол, а бутылки образовали некое подобие лабиринта на полу, подошел хозяин заведения: - Господа отужинали уже? - Как видишь, - довольно прищурилась Лина, откидываясь на спинку стула. - Вы изволили интересоваться комнатами. Простите, но осталась только она свободная. Инверс смачно чертыхнулась. - Мы тогда по домам пройдемся – может кто пустит по отдельности на постой. Хозяин опасался гнева госпожи-магички, но та была сыта и пребывала в относительно хорошем настроении. Встав из-за стола, она подошла к своему спутнику и неласково пнула его ногой по икре. Потом еще раз. Попыталась потрясти, но лицо, отлепившееся на миг от столешницы, с грохотом упало обратно. Лина начинала злиться: - Что было в последней бутылке? - Ну так это, - занервничал хозяин. – Самогон. - Два литра??? – в глазах девушки на миг полыхнуло пламя. - Ну я ж не знал, - оправдательно проблеял мужичок. – Ваш спутник просил «чего-нибудь позабористей, чем мерзкое пойло, недостойное зваться вином». Зарычав, Лина принялась трясти мазоку: - Алкаш мерзкий! Сволочь! Пьянь подзаборная! Поднимайся. Подъем, я сказала! Немногие посетители с интересом наблюдали эту сцену. - Какая парочка громкая, - сказал кто-то. - Да точно муж и жена. - Ха-ха! - Ну точно! А женушка-то у мужика огонь просто. Чародейка повернулась к говорящим: - Кто там что-то вякнул? – волосы девушки зашевелились. Казалось, словно пламя разгорается вокруг нее. Внезапно замолчавшие побледнели еще больше. - Ты чего шумишь? – пробасило за спиной. Лина с полыхающим в глазах гневом медленно повернулась. - Ты еще спрашиваешь? Нализался, что не добудиться, - она почти шипела. Гаав пьяненько прищурился и почесал затылок: - Ты куда-то собираешься? - Да! – гаркнула Инверс. - Идем ночлег в деревне искать. - А комнат тут нет что ли? - Есть, - обреченно сказала девушка. – Но только одна. Мазоку потянулся и зевнул: - Ну так хорошо. Пошли спать. - Сбрендил? Идиот. Я не пойду. Гаав обернулся к хозяину таверны. - Там есть клопы? - Нет, - мотнул тот головой. - Ну вот и ладненько, - кивнул мужчина и снова посмотрел на девушку. Та отступила на шаг. – А ну иди сюда. С этими словами красноволосый мазоку схватил девушку за руку и притяну к себе. Лина стала вырываться и ругаться. Гаав еще раз зевнул: - И все-таки ты слишком шумная. И уже через мгновение чародейка оказалась закинута на плечо монстра-дракона, который покачивающейся походкой поднимался по лестнице. У волшебницы аж зубы свело. Открыв с пинка дверь, Гаав прошел к кровати и скинул на нее девушку. Раздался грохот закрываемой двери. Лина села на кровати и с ужасом стала наблюдать за раздевающимся мужчиной. Мучительно покраснела, когда он стянул рубашку, оставшись в штанах. Все-таки она не могла не признать, что монстр-дракон красив. На этих мыслях объект осмотра повернулся и непонимающе посмотрел на чародейку: - А ты что, спать не будешь? - Буду, - прохрипела девушка. - В одежде? – удивился мазоку. - Я не буду раздеваться. - Ааа… - задумчиво протянул Гаав. – Тебе что-то вроде сорочки надо. И тут же вытянул из закромов астрала какое-то ярко-розовое нечто в рюшах. Посозерцав это недоразумение, растворил в воздухе и достал новый наряд. На этот раз полупрозрачное одеяние лазурного цвета. - Я не стану это надевать! – Взвыла Лина, понимая, что отвертеться от ночевки не получится. - Почему? - Не нравится. - Хм. А это? – лазурь заменились изумрудом. Лина пошла красными пятнами. Это…эту…эту тряпочку даже бельем назвать было сложно – потому как кусочек ткани был совсем уж маленьким. - Нет. - Но она же шелковая, - возразил мужчина. - Нет и все. - Женщины. Не угодишь прямо, - пробурчал мазоку, и в девушку полетела очередная сорочка. Эта оказалось длинной, черного цвета, на тонких кружевных бретельках. И все бы хорошо, если бы не два огромных разреза по бокам до бедра. - А пижаму? – спросила чародейка. Гаав рассерженно засопел. Потом сложил руки на груди: - Надоело. Либо надевай эту. Либо… - Либо? - Либо… - сощурился мужчина. – Спи нагишом. Инверс прошипела: - Изврат. Но все же юркнула за ширму в углу. Ночная рубашка оказалась точно по размеру. Приятная ткань облегала тело. Непривычно. Лина никогда подобного не носила. Впечатление было странным. Вроде и нравится, но стеснительно. Обругав себя, волшебница немного успокоилась. А когда вышла из-за ширмы, то захотела исчезнуть. Гаав развалился на кровати, закинув руки за голову. Жадный взгляд заставил чародейку еще больше покраснеть. - Тебе идет. Иди сюда. - Наконец изрек он и похлопал по месту рядом с собой. Лина нервно сглотнула, но все же пошла. Противоречивые чувства так и раздирали изнутри. Забравшись в кровать и натянув одеяло по самый подбородок, четко проговорила: - Только попробуй что-нибудь лишнее себе позволить. Гаав хохотнул и отвернулся от девушки: - Да ни в жизни. Я спать. «Попробуй тут усни, Шабронигдо ему в печенку», подумала Инверс, но незаметно для себя в скором времени провалилась в сон. Ласковые лучики солнца робко скользили по полу. Лина не хотела просыпаться. Было так тепло. Но было что-то не так. Когда девушка пришла в себя и открыла глаза, то поняла, откуда исходит это самое тепло: она лежала уткнувшись носом в грудь Гаава, закинув ногу ему на бедро и обнимая за талию. Одна рука мазоку лежала у нее под шеей, крупная ладонь покоилась на плече. Вторая его рука была в районе ниже талии, а пальцы сжимали бедро. Боясь пошевелиться, девушка стала постепенно краснеть. Дыхание сбилось. Мазоку шевельнулся и лишь крепче прижал девушку к себе, зарываясь лицом в рыжую макушку. - Пусти, - хотела закричать чародейка, но вышел какой-то сип. Монстр-дракон что-то невнятно промычал. Лина чувствовала жар его тела. В панике она стала возиться и пытаться вырваться из стальных объятий. Гаав наконец проснулся и пресек трепыхания прижав руки девушки к кровати и нависнув над ней. Чародейка часто дышала. Пытливый яростный взгляд мужчины скользнул по приоткрытым губам. Поддавшись внезапному порыву, он поцеловал эти нежные губы. Опешившая Лина не проявляла сопротивления из-за шока. Поцелуй был дерзким, опаляющим. Жесткие губы мазоку подчиняли, почти силой заставляя отвечать. Тонкие девичьи пальцы судорожно сжали простыни. Казалось, что воздух заканчивается в легких. Лина не сразу сообразила, когда снова смогла дышать. Помутнение прошло. - Гаав! – зарычала волшебница. Тот уже успел накинуть рубашку и стоял у двери. - Я закажу тебе завтрак, - мазоку подмигнул. – Ведьмочка. В закрытую дверь полетела подушка, потом вторая, потом тумбочка, стул и наконец тазик, который был за ширмой. Побушевав, Лина успокоилась. Попытка зажечь хотя бы лайтинг провалилась с треском. Чародейка продолжала ворчать о вредных мазоку, о предателях и извращенцах все то время, пока одевалась. Подержав в руках ночную сорочку, все же решила запихнуть ее в сумку, которая обнаружилась неподалеку от кровати. Спустившуюся волшебницу уже ждал сытный завтрак. Мазоку не наблюдалось. Но Инверс рано обрадовалась. Стоило ей закончить трапезу, как на пороге появился вышеозначенный субъект. Широко улыбаясь. Девушка инстинктивно нахмурилась – улыбающиеся мазоку никогда до добра не доводили. - Если ты готова – можем выезжать. - Выезжать? – недоуменно хлопнула ресницами Лина. - Да. Я купил двух сносных кляч по сказочной цене. - А по астралу – нэ? – дернула бровью Лина. Гаав сурово сдвинул брови: - Если бы мог – то да. Но это сейчас не безопасно кроме всего прочего. И если ты удовлетворила любопытство, то выдвигаемся – и к вечеру будем уже в Сейруне. Волшебница с гордым видом поднялась из-за стола и прошла мимо монстра-дракона, который проводил девушку маслянисто-раздевающим взглядом и двинулся следом. А в это время хозяин таверны держал в руках треснутый тазик и обводил глазами устроенный разгром, радуясь, что все же так и не женился. Всадники миновали ворота Сейруна чуть позже заката. Лина спешила как могла. Лошадей они почти загнали. Гаав придержал свою лошадь на площади: - Я остановлюсь в какой-нибудь таверне подальше от храмов. Чародейка кивнула и направила свою лошадь к замку. Известив стражников о своем прибытии, Лина довольно ухмыльнулась: то, как рванул один из караульных докладывать ярко свидетельствовало о том, что ее дурная слава не забыта. В считанное время ее встретили и повели в гостевое крыло, сообщив, чтобы ожидала там. Девушка нервничала. Как ее примет Амелия? Может и вовсе прогонит. Поэтому, когда раздались мягкие шаги, она чуть не подскочила под потолок. Обернулась. И перед чародейкой предстала молодая женщина лет двадцати шести – двадцати восьми на вид. Иссиня-чёрные волосы так же коротки, но уложены в изящную прическу. Строгое кремовое платье с легкой отделкой золотом. Чело венчает диадема. Синева глаз такая же, как и долгих тридцать лет тому назад. Но выражение этих глаз: неверие, удивление, укоризна. Лина стушевалась, не решаясь заговорить первой. Но внезапно лицо принцессы смягчилось и на ее губах расцвела улыбка. - Наконец-то вы объявились, Лина-сан, - сказала она на ходу и порывисто обняла давнюю подругу. – Где вы пропадали все это время? - Да много где, - смогла наконец выдавить чародейка. - Расскажите, - попросила Амелия, увлекая девушку к дивану. – Вы так изменились, но и в то же время остались прежней. - Обо мне успеется. Лучше расскажи, как ты жила? Что нового? И не видела ли ты Зелгадиса? Принцесса дернулась и резко погрустнела. - Много что случилось, - тихо прошелестела женщина. – После смерти отца изменилась жизнь до не узнавания. - Мои соболезнования, - Лина говорила искренне. Хоть Филионел и раздражал ее, но он был хорошим человеком и справедливым правителем. – Давно? - Год назад. Вы приехали как раз вовремя. Завтра вечером состоится коронация. А через месяц свадьба. - Свадьба? Поздравляю. За Зела небось? – улыбнулась волшебница. Но Амелия тяжело вздохнула: - Нет. За принца соседнего королевства. Повисло неловкое молчание. Инверс все же решилась его нарушить: - Но. А как же Зелгадис? Ты же его так любила. Неужели ты, поклонница справедливости, поступишься своими принципами? Принцесса сжала маленькие кулачки: - Лина-сан. Будучи принцессой я имела свободу и была счастлива. Став королевой я это все потеряю. И право выбора тоже. На мне теперь забота о государстве и народе. И чтобы избежать войны я обязана принять этот политически выгодный брак. - Давай я…, - начала чародейка, но Амелия резко оборвала ее. - Нет, Лина-сан. Ваших методов не нужно. Королевства и так пошатнулись. Я не хочу, чтобы мое правление значилось как кровавая и жестокая резня. Поверьте, с какой-то стороны не все так плохо. Что же до Зела, то… - То я был, есть и останусь ее постоянным телохранителем и любовником. Девушки дружно обратили внимание на вошедшего. Зелгадис Грейвордс собственной персоной, как всегда в белом, стоял у столика и разливал по бокалам вино. - Зел! – Лина обрадованно воскликнула. - И тебе привет, бродяга, - мягко улыбнулся химера. – Предупреждая вопросы, сразу говорю. Нет, исцеление я так и не нашел. И да, я вполне доволен возможностью быть рядом с Амелией хотя бы так. - Даже так? – хмыкнула Инверс. - Ну, не будем о грустном. Давайте лучше вспомним хорошее. Лина Инверс шла по городу в не очень хорошем настроении. Время упущено. Сегодня она, Амелия и Зел вспоминали прошлые приключения. Много смеялись. Лина рассказала, что видела Гаурри и Сильфиль с детьми. Зел поиздевался, что мол потеряла защитника. Волшебница вяло отмахнулась. Амелия рассказала, что Филия исправно воспитывает Валя. А Мильгасия недавно решил погостить у Золотой. Посмеялись, что драконица до сих пор таскает на хвосте бантик. За несколько часов они изрядно поднабрались. Но Лина выказала желание прогуляться по городу. Отговаривать ее было бесполезно. На том и расстались до бала. И теперь чародейка безвольно брела по ночным улицам Сейруна. Ночная прохлада принесла осознание того, что теперь она окончательно осталась одна. В Зефилию вернуться потом что ли? Нет. Любимая сестренка точно не входит в план по восстановлению душевных сил. Куда? И внезапно девушка поняла, что из-за своего эгоизма она потеряла что-то очень важное. И это было – время. Время, которое она могла провести с друзьями в старой родной команде. Слишком поздно. Лина присела на скамейку под деревом. Все осталось в прошлом. Не будет больше баталий за еду с Гаурри, поиска исцеления для Зела. Не будет доставать Филия. И Амелия не будет вещать о Справедливости, эпично падая с возвышенностей. Всего этого уже никогда не будет. Выпитое вино разморило девушку и под свои грустные мысли она задремала. Сколько прошло времени – не известно. Но сквозь сон чародейке показалось, что кто-то взял ее на руки и куда-то несет. Потом ощущение тепла пропало. Сон окончательно забрал в свои объятия вечную странницу. Проснулась Лина ближе к обеду. Очень удивилась, когда обнаружила себя в комнате, которую ей выделили в замке. Вспомнила, что шаталась по городу и вроде задремала. Махнув на все рукой отправилась в ванную комнату – до бала оставалось всего несколько часов. Когда Лина вернулась наконец в спальню, то села на кровать и задумалась. По регламенту она должна была прийти в паре. Амелия намекнула, что может сама подобрать ей кавалера на вечер, но Инверс поспешно отмахнулась. За что Зелгадис наградил ее странным взглядом. И сейчас девушка сетовала на свою поспешность и несдержанность. Дура. Что ж теперь делать? В этот момент постучали. Оказалось, что это служанка принесла для Лины несколько вариантов нарядов и обуви. Отказавшись от помощи, волшебница разложила одежду на кровати. Придирчивый осмотр кроме злости не вызывал ничего. В наличии были: нежно-розовое платье с кучей подъюбников, зеленое тяжелое и глухое по горло, синее с кучей бантиков и рюшей. Выбор прямо скажем не ахти. Устало потерев лицо, Лина собиралась взять зеленое. И даже потянулась к нему. - Даже не смей напяливать эту дрянь на себя. Чародейка даже подпрыгнула от неожиданности. Повернулась. - Гаав? - Нет, Шабронигдо в подштанниках. Секунду Лина моргала, а потом истерически засмеялась, в попытках представить такое зрелище. - Подожди немного, - мотнул головой мазоку и исчез. Появился он минут через десять. Настойчиво впихнул две коробки в руки девушки и развернул по направлению к ванной. Опешившая в который раз от такого обращения, Лина покорно вписалась в дверной проем и захлопнула за сбой дверь. Раздражение глухой волной накатывало изнутри. Да кто он вообще такой, чтобы указывать ей. Рррр! Сняв с коробки побольше крышку, чародейка громко и неприлично выругалась. Да она это в жизни не оденет. Но померять хотелось. Вот же ж! После получаса борьбы, Лина все же поддалась искушению и облачилась в наряд. Скрепя сердцем пришлось признать, что ей чертовски нравится. Обреченно открыв вторую коробку, достала туфли и обулась. Когда она вышла, то чуть не споткнулась. Посреди комнаты стоял Гаав. Он обернулся, и сердце предательски пропустило удар. Оценивающий взгляд скользнул по девушке, и она слегка покраснела. - Иди сюда. И она медленно пошла навстречу мужчине. Тот развернул ее к себе спиной и кожи коснулась прохлада украшения. Опомнилась Лина уже тогда, когда на ее руке застегнулся браслет. - Прошу вашу руку, - улыбнулся Гаав. Отрешенно подумав, что вопрос с кавалером решился сам собой, Инверс положила свою ладонь на локоть мужчины, и они покинули комнату. Амелия нервничала. Не выдержав, она притянула к себе Зелгадиса: - Зел, что-то мне беспокойно. Химера кивнул и шепотом ответил: - Когда дело касается Лины Инверс, то можно ждать конца мира. - Надо было все же самой подобрать ей пару, - покачала головой будущая королева. - Если она явится под ручку с Кселлосом – я его лично выгоню взашей. - Зел, не порть мою и свою репутацию. Уж лучше бы она пришла одна. Пусть это и будет нарушением этикета. Зелгадис отвлекся на шепот за спиной. - Смотрите, кто это? – шептала своему собеседнику девушка в лиловом. - Кто эта пара? – ошарашенно воскликнул партнер дамы в кремовом, что стояли неподалеку от принцессы. Амелия и Зелгадис посмотрели туда же, куда смотрели почти все присутствующие гости. В тронный зал вошли двое. Девушка с огненно-рыжей копной волос, которые струились по открытым плечам. Черное отделанное черным же кружевом платье хоть было длинным, но до неприличия облегало стройную фигуру и имело разрез до середины бедра. Туго зашнурованный корсет подчеркивал округлую упругую грудь, создавая заманчивую ложбинку, куда свисала бриллиантовая капелька ажурного колье из агатов и бриллиантов. Серьги и браслет дополняли образ. А туфли такого странного вида Амелия видела впервые: каблук был тонкий и длинный. Признав Лину, принцесса и химера перевели внимание на ее спутника. И у обоих до неприличия расширились глаза. Высокий статный мужчина в черном камзоле, черных штанах и белой рубашке, расстегнутой на одну пуговицу. Обладатель жутковатой улыбки и длинной гривы красных волос, сейчас связанных на затылке черной лентой. - Это же… - пролепетала принцесса. - Это Гаав. – Химера настороженно положил руку на эфес меча. - Уж лучше бы Кселлоса притащила. А тем временем пара целенаправленно шла к будущей королеве. Лина судорожно сжимала локоть своего спутника. Она конечно любила внимание. Но тут все было не так. Под взглядами массы людей и особенно друзей чародейка хотела поежиться. Выразительные лица Зела и Амелии просто до дрожи в коленках доводили. И эта гнетущая тишина, в которой слышны только их шаги по паркету. Гаав улыбался сдержанно. И на этом спасибо. Единственное, что удерживало девушку от побега – гордость. Когда они подошли, во взгляде Зелгадиса светилось желание строгать салат. Желательно из мазоку. Лина судорожно соображала, что делать. Выручил, как ни странно, монстр-дракон. Он легко поклонился Амелии. Инверс пришла в себя: - Рады засвидетельствовать свое почтение будущей королеве. - Рады приветствовать Лину Инверс и ее спутника в Сейруне. Наслаждайтесь праздником. Еще один поклон от Гаава и легкий поклон от волшебницы. На деревянных ногах девушка следовала туда, куда ее тащил мазоку. А именно – к столу с напитками. - А ты молодцом держалась, - шепнул он, наклоняясь к самому уху девушки. Вздрогнув от жаркого дыхания, чародейка прошептала в ответ: - Ты тоже выручил. Но для ребят твое присутствие – шок. - Я заметил, - улыбнулся мужчина, протягивая спутнице бокал игристого и беря со стола такой же бокал с красным вином. Люди вокруг постепенно возвращались к прерванным беседам. Раз это Лина Инверс, то любопытно конечно, но жить хотелось всем. Вскоре зазвучала музыка. Последний танец принцессы в старом статусе. Зелгадис галантно пригласил Амелию, и они вышли на паркет. Лина завороженно наблюдала за друзьями. Амелия в своем белоснежном платье просто божественно прекрасна. Да и Грейвордс, так же в белом, был воистину красив. Они кружились по залу и видели сейчас только друг друга. Они прощались. Прощались со своими мечтами. И это было так болезненно-волшебно. Их движения завораживали. На третьем кругу Зел и Ами разорвали на миг руки, давая разрешение присоединиться к танцу остальным желающим. Лина ощутила на талии руку и, поддаваясь моменту, плюнув на все на свете, приняла приглашение на танец. Глухо стучало сердце. Но Гаав был хорошим партнером. Поэтому танцевать было легко и приятно. Несколько раз он слишком сильно прижимал к себе девушку, но это было настолько мимолетно, что за рамки приличий не выходило. Чародейка разочарованно вздохнула, когда музыка затихла, и пришлось занять свое место среди выстроившихся по обоим сторонам от прохода представителей местной знати. На возвышении перед троном стоял храмовый жрец и держал в руках корону. Амелия встала в дверях. За спиной по правую руку на два шага назад шел Грейвордс. Когда принцесса приближалась, мужчины кланялись, а женщины делали глубокий реверанс. Лина лишь поклонилась на манер мужчин, одновременно показывая свой статус и избегая ситуацию, при которой можно опозориться. Все-таки этикет никогда не был хоть сколько-нибудь сильным местом чародейки. И вот, наконец Амелия оказалась на тронном пьедестале и преклонила колени перед жрецом. В долгую заунывную речь Лина не вслушивалась. Её мысли сейчас вращались вокруг других моментов. Она смотрела на Амелию и Зела. На своих верных товарищей. Боевых друзей и соратников. Вот на голову брюнетки опускается корона. Она поворачивается и произносит слова клятвы народу и стране. Лина даже словно услышала шелест перевернутой страницы. Все. Вот теперь точно все. Волшебница выкрикивает поздравления на автомате, даже не обращая внимания на то, что Гаав приобнял ее за плечи. Ей вдруг стало грустно. По эгоистичному грустно, что не будет пути назад. Алые глаза встречаются с пронзительно-синими. На губах появляется улыбка, и Инверс улыбается в ответ, искренне и виновато, словно старается замолить долгое отсутствие, словно прося прощения за нечаянно украденные годы сейрунской принцессы. Нет. Уже королевы. Хорошей и доброй королевы, которая стойко пронесет венец державы через долгие годы правления. В какой-то момент Лина впала в транс. Словно отключилась часть восприятия, и тело с личностным Я перестали воспринимать друг друга. Как в тумане образ поздравления королевы. Объятия теплые и такие родные. И вот ее оттесняет вереница других гостей. Вот Лина стоит в углу, наблюдая за разношерстной рекой подданных королевства. Монстр-дракон что-то прошептал ей на ухо. Она что-то ответила. Потом зазвучала музыка, но Лина мягко отмахивалась от приглашений. А если были особо настойчивые – за спиной чародейки как-то мгновенно возникал Гаав, и страждущие общества молодой рыжеволосой леди сникали и отправлялись восвояси. Наконец, королева Сейруна покончила с принятием поздравлений и целенаправленно двинулась к паре в черном, единственной на этом балу выделяющихся на общем фоне. Когда Амелия подошла, сердце чародейки предательски екнуло. Она мило улыбнулась и спросила: - Что-то случилось, Мел? - А по-твоему нет? Лина-сан! - Кхм, - многозначительно кашлянул из-за ее спины химера. - Объясни. – Амелия многозначительно взмахнула рукой, как бы невзначай обводя этим жестом ее и Гаава за ее спиной. - Ну, эм, - замялась девушка. – Гаав воскрес, как бы. Он меня спас. Удлинившиеся лица друзей девушка предпочла пропустить мимо и продолжила: - И мы стали путешествовать вместе. Потом мы оказались в Сейруне. А тут бал. И вот. Скомканный ответ вызвал массовый скепсис со стороны бывших боевых товарищей. - Ребят, ну так получилось, - покраснела девушка. - Лина-сан? – ошарашилась защитница справедливости. Зелгадис оказался более прямолинейным: - Вы спите вместе? - Нет! - Да… Лина обернулась на мазоку и гневно сверкнула глазами. Затем снова повернулась к друзьям. - Лина, он же мазоку! Инверс не понимая себя вспылила: - То, что он мазоку, не значит, что он хуже других. - Ведьмочка, - на плечо девушки легла крупная ладонь. – Давай я. Поймите, - он обратился к прошлым врагам. – Ситуация неоднозначная. Недавно я воскрес. Сначала хотел мстить. Но я увидел, как Уль Копт воспитывает Валя и понял: каждому может быть дан шанс изменить свою жизнь и себя. Я достаточно…хм…в возрасте, чтобы не бояться рисковать. - Шанс? – воин-маг нахмурился. – Ты думаешь, я тебе поверил? Какова твоя игра? Что тебе нужно от Лины и от нас? В какие интриги ты нас собираешься впутать? Мазоку рассмеялся, громко и заливисто. Инверс не выдержала и, развернувшись, зашипела на Гаава: - Прекрати немедленно. Достал уже. То нахальничаешь, то глумишься, одежду мне выбираешь, включая ночное белье, пьешь как сапожник, чуть что на плечо взвалил и думаешь все можно? А то, что ты морозоустойчивая грелка – не компенсирует твоего остального поведения. Рррр! Лина выдохлась. Сзади кашлянули и она вздрогнула. «Дура!», многозначительно пронеслось в голове. Не в силах видеть довольную улыбку монстра-дракона, она тихонько посмотрела на шокированных друзей. Зелгадис стоял, потирая переносицу и хмурясь. Амелия застыла каменным изваянием имени себя. Чародейка покраснела до цвета собственных волос: - Реб-бят, это не то, что вы подумали. Первой очнулась Амелия и ткнула пальчиков в Гаава: - Если ты обидишь Лину, то я лично забью тебя молотом Справедливости. И воскреснуть ты уже не сможешь. Лина-сан, я конечно все понимаю, но если хорошо подумать – может другой вариант можно найти? - Лин, ну правда. Столько мужиков вокруг, а около тебя только мазоку и вьются, как… - Зел! - Ладно-ладно. Но ты поняла, - пожал плечами Грейвордс. – Подругой ты нам быть не перестанешь. Да и собственно Амелия права: ты взрослая девушка и в праве выбирать сама. Прости, но нам надо дальше вести прием. Ваше Величество. Химера повернулся к королеве, и та кивнула, напоследок повернувшись к Лине и…подмигнув так, чтобы воин-маг не заметил. Глядя в спины удаляющихся друзей, чародейка до крови прикусила губу. Вот уж не думала, что ее вспыльчивость и длинный язык сослужат ей такую недобрую службу. Тем временем Гаав раздобыл пару бокалов вина и один из них впихнул почти насильно в ледяные пальцы девушки. - Ты ведь специально? – прохрипела Инверс, залпом осушая бокал. - Вообще-то это ты сама. Я ни при чем. Ты просто вспылила, - мазоку улыбался. Ему нравилось, когда рыжее чудо злилось. Особенно – на него. – Не переживай, ведьмочка. Твои товарищи отреагировали вполне сносно. Лина хмыкнула и вырвала из рук мужчины его вино. Припав к бокалу, жадно выпила. Мазоку хмыкнул, выгнув бровь. - Что? Я перенервничала. - А еще меня пьянством попрекала. - Ррр! - Лучше может потанцуем? Волшебница пристально посмотрела на своего спутника. Потом мысленно помахала ручкой здравому смыслу и согласилась. Остаток вечера прошел где-то мимо. Лина танцевала всегда в паре с Гаавом. И пила. Частенько так. В определенный момент она поняла, что гости стали потихоньку расходиться. Осоловевшими глазами она обвела зал: трон пустовал, значит – Амелия и Зел покинули праздник. Ноги гудели от надобности столько носить непривычную обувь. Около уха скользнуло теплый шепот: - Пойдем? Она кивнула. Нервы наконец отпустило и в хмельном дурмане чародейка сейчас ощущала только желание разуться и отдаленный аромат мужчины, что вел ее сейчас к ее покоям. Мысленно хихикнув абсурдности ситуации, она сделал вид, что покачнулась. Правильно уловив намек, Гаав подхватил ее на руки и быстрым шагом преодолел расстояние до комнаты. Спиной открыв верь, он вошел и закрыл ее пинком. Поставив девушку на пол, он обнял ее, прижимая к себе. Лина чувствовала легкое головокружение и тягучий жар по всему телу. Большая ладонь легла ей на затылок, пальцы зарылись в волосы, заставляя девушку запрокинуть голову. Внимательный и опаляющий взгляд нечеловеческих глаз. И губ Лины коснулись теплые и сухие губы мазоку. Мгновение и настойчивый язык мужчины углубил поцелуй, делая его страстным и яростным. Тихо застонав девушка прижалась к монстру-дракону всем телом. Сейчас ей хотелось быть такой, как все. Гореть в желании. Чувствовать жар другого тела. Не бороться, а подчиниться. Хоть раз поступиться принципами и гордостью, которая держала девушку в узде с давних пор. В момент, когда она поняла, что судорожно рвет застежки камзола мужчины, она сдавленно охнула и чуть отстранилась. Гаав улыбался своим оскалом, который многих пугал до дрожи в коленках. Но чародейка лишь смущенно улыбнулась в ответ, признаваясь самой себе, что кроме жгучего желания не испытывает и тени страха. Тяжело дыша, она отодвинулась и пискнула: - Я на минутку. Лина позорно скрылась в ванной, стараясь унять смущение. И хотя бы немного прийти в себя. Пара плесков в лицо водой и вот уже легче. Что такое? Слишком быстро. О Эль-сама! Как же так? Ведь как сказал Зелгадис – мужчины вокруг толпами ходили. А она выбрала мазоку. Нет. Не совсем так. Дело не в мазоку. Ведь тот же Кселлос постоянно ошивался рядом. И скрепя сердцем она пришла к выводу, что тот ей тоже нравился. Но. Но появился Гаав, и все нормальные мысли перестали посещать чародейку. Значит, женская часть внутри подсознательно выбрала его. Этого красноволосого недопокойника восставшего из мертвых. Лина улыбнулась отражению – даже если это будет одна ночь, но пусть она будет. Приняв решение, девушка вышла из ванной комнаты. Ее ждало жуткое зрелище. Первое, что вырвал взгляд, это Гаав без рубашки в центре октограммы зеленоватого цвета. На коленях. Со связанными за спиной руками, где вместо веревок клубилась тьма. - Лина, НЕТ! – заорал он с гневом в глазах. И тут чародейка ощутила, как все ее тело обвили такие же путы тьмы. Дернулась, но безрезультатно. Словно приросла к месту. Посмотрела на монстра-дракона, но тот устремил взгляд куда-то в угол комнаты. - Яре-яре, - раздалось из темноты, и Инверс вздрогнула от знакомого голоса. Тут же из тьмы появился Жрец Зверя. – Что же вы так неразборчивы в выборе окружения стали? - Кселлос? – Лина искренне удивилась. Что он тут забыл? - Я, - аметистовые глаза полыхнули. – Нехорошо, Лина-сан. - Ты о чем? – спросила девушка, пытаясь пошевелиться. Бесполезно. Жрец покачал головой. - Повелись на животную силу. Как же так? Все годы блюли чистоту и вдруг? И всего-то за пару дней. Внезапно священник оказался прямо пред носом девушки и его свободная от посоха рука прошлась по лицу девушки, шее, ключицам и коснулась зашнурованной в корсет груди. - Я уже говорил вам, Лина-сан. Вы прекрасны, - мурлыкнул Кселлос. - Убери от нее свои руки, ублюдок! – Зарычал Гаав. - Яре-яре. Вы же в покойниках должны быть. И вели бы себя подобающе. А вообще, - Ксел оторвался от чародейки и направил свой посох в сторону пленника. – Вы мне очень сильно помешали своим появлением. Навершие посоха полыхнуло, и монстр-дракон скрючился, сжав зубы. Из его гора брызнула кровь, оставляя след на дорогом паркете. - Гаав! – Лина закричала. – Кселлос! Не надо! Жрец прекратил пытку. - Он вам стал так дорог? – вскинул брови мазоку. – Непростительно. Мазоку в октограмме снова скрутило. - Стой! Прекрати! Чего ты хочешь? Кселлос ухмыльнулся: - Вас. - Лина, не надо, - прохрипел, плюнув кровью Гаав. Тонкая темно-алая струйка стекала по его губам. В сердце предательски защемило. - Говори, что нужно, - сглотнула Инверс подступивший к горлу ком. Рык из барьера заставил девушку вздрогнуть. - Так-то лучше, - ухмылка и прищур аметистовых глаз. – Вы сговорчивы стали, Лина-сан. Короткий взмах посохом и Лина оказалась рядом с мазоку. Толчок, и она ощутила под спиной мягкую перину постели. Кселлос, отставив посох к тумбочке, навис сверху. Его пальцы провели путь от ключиц к бедрам девушки. Он повернул голову в сторону монстра-дракона: - Как тебе мой барьер? Он немного очеловечивает. Поэтому тебе больно. Нравится? А теперь – наслаждайся. Смотри, как я возьму женщину, которую жаждешь ты. С этими словами Кселлос наклонился и поцеловал девушку. По щекам чародейки текли слезы. Задрав платье до талии, жрец стал раздвигать бедра девушки, хотя та сопротивлялась. Гаав рычал и бился о барьер. Сыпал проклятьями и ругался. Так глупо попался. И сейчас его женщину отберут, клеймя на сторону мазоку и Зверя. Нет. Нельзя. Почему все так? Следующее произошло в считанные мгновения. В комнату ворвались химера и королева. Дим Винд сбросил священника с кровати. Лина, все еще связанная, посмотрела на Гаава. Мазоку странно взглянул на девушку и прохрипел сквозь боль: - Лина. Браслет. Артефакт. Портал. Чародейка изогнулась и посмотрела на браслет. В центре бриллиантов ярко светился рубин. Тот самый рубин из артефакта перемещения. Чародейка скрипнула зубами и вывернувшись ударила камнем о спинку кровати. Мысли «Лишь бы туда, где не найдут мазоку». Перед вспышкой – лицо Гаава с заострившимися чертами. Темнота. В тот момент, когда Лина исчезла во вспышке портала, Амелия проскользнула по полу ногой, стирая барьер. Рык Гаава сотряс стены. Химера, уже сдававший позиции перед мазоку, скользнул в сторону. И на Кселлоса обрушился шквал ударов. Монстр-дракон словно обезумел. Вокруг него возникло пламенное свечение, придававшее ему еще более жуткий вид. Начала гореть мебель. Амелия вскинула барьер над собой и Зелом. Они наблюдали, как жрец и монстр-дракон лупят друг друга без пощады. И вот, когда казалось, что Кселлу придет конец, он рванул мимо Гаава, схватил посох и исчез в астрале. Мазоку все еще стоял, сжав кулаки. Затем пламя вокруг него пригасло, и взгляд его упал на постель и разбитый браслет на белых простынях. Нечеловеческий рев разнесся по замку. - Можно? – постучался химера и заглянул в разрушенную комнату. Уже прошло больше трех недель с момента исчезновения Лины Инверс и памятного погрома в ночь коронации. Мазоку, со всклоченными волосами сидел на полу у обгоревшей кровати. Количество опустошенных бутылок вокруг поражало. И так было уже больше недели. Гаав пропадал ночью и появлялся лишь утром, злой и нервный. И пил до самого вечера, самозабвенно переживая. На все попытки поговорить лишь рычал и ругался. - Как ты? –Зелгадис сел рядом, не опасаясь монстра. Как-то нечаянно образовался нейтралитет на почве общего горя. - Никак, - буркнул мужчина, открывая новую бутыль вина. – Снова ничего. - Она жива, - с уверенностью сказал химера, открывая рядом стоящую полную бутыль. – Это же Лина. Гаав хмыкнул и присосался к горлышку бутылки. Грейвордс конечно хорохорился. Его уверенность в том ,что с рыжей бедой все в порядке – меркла с каждым днем. Но он предпочитал молчать. Ему и так было туго – через четыре дня Амелия выходит замуж. Он вроде бы смирился. А вроде нет. Кселлос, к слову, так больше и не объявился. За три недели Гаав метался по астралу в поисках Лины. Но ни малейшего следа. Словно она испарилась. В комнату опять постучались и в проем всунулась головка королевы: - Ну что? - Ничего. – рявкнул Гаав, отбивая горлышко у уже следующей бутылки. - Не кипятись, - хмыкнула Амелия и, гордо пройдя к мужчинам, плюхнулась на пол прямо в лазурном платье. Два удивленных взгляда она проигнорировала, отбирая из рук Грейвордса вино. - Не впадаем в уныние. Зел, у меня свадьба, а не похороны. - И приложилась к бутылке. - Ами! - Что? - Эээ. - Я королева – что хочу, то и делаю в пределах разумного. - Но. - Зел, солнышко, у меня тоже стресс и нервы не к черту. Я только что влепила по советника фаерболом и смылась с переговоров. Мужчины неучтиво заржали. Королева поправила корону, сползшую на бок и улыбнулась: - Лина жива. Не знаю почему, но я в этом уверена. Опять повисло молчание. - Я обшарил весь континент. Ничего. Нигде. - А на другом континенте? – спросила Сейрунская защитница справедливости. Мазоку мотнул головой: – Не хватает сил. Могу застрять. Много сил на драку со Жрецом Зверя ушло. Амелия задумалась на минуту. Затем изрекла: - Тебе привязка важна. Вот что. Соберем линины вещи. Не смотрите так. После свадьбы мы с мужем, - Ами скривилась. – Должны будем посетить другой континент на предмет заключения мирно-торговых отношений. Переплывем за месяц. - С моей помощью – недели две. - Ну и отлично. Молчание. - Давайте за Лину Инверс, самую живучую рыжую на этом свете в четырех мирах! – воскликнула Амелия, поднимая свою тару. Рыжая девушка сидела песке и смотрела на за закат. Глазам было больно. Но она пыталась пристально держать взгляд на солнце. Почти два месяца назад ее нашли на берегу лицом в песок. Все что на ней было – черное платье и колье с серьгами дорогие и изящные. Девушка не помнила ничего, кроме того, что ее зовут Лина. Ее нашла девочка из той семьи, что приютила странную потерявшуюся девушку. Рыжие локоны упали вперед, потому что их обладательница обняла колени. На глаза наворачивались слезы. Она не могла вспомнить ничего о своей жизни. Кем она была? Дорогие вещи говорили о знатности. Но особых манер она за собой не замечала. Кто же она? Чья-то любовница? Или просто знатная меценатка? И почему ее нашли тут? Кораблекрушение? Лина закрыла глаза. Устала. - Лина-сааан! – это Малика, та девочка, сейчас бежала по песку. – Линааа! - Не кричи. Что стряслось? - Заворчала девушка, поднимаясь и отряхиваясь от песка. - Там Тарисия того. - Что того? - Рожает, - смутилась девчушка. Молодая женщина тряхнула копной огненных волос: - Веди. И они отправились в деревню. Единственное, что по наитию делала девушка – перевязки, первая помощь и принятие родов. Почему-то ни вид крови, ни стоны больных ее не пугали. Может она была жрицей или лекарем? Сейчас заморачиваться своей жизнью не стоило. Крики доносились из избы местного кузнеца. Ночь еще не вступила в права, а Лина уже устала. Роды были тяжелыми, но быстрыми. Тарисия произвела на свет крупного голосистого мальчугана. Женщина привалилась к забору. В последнее время ее щеки впали и под глазами обосновались круги. В окрестностях завелась какая-то живность. Агрессивна. И уже несколько недель задирала не только скот, но и людей. Высыпаться не получалось совсем. Кутаясь в простой шерстяной плащ, она медленно побрела к дому, в котором жила. Собиралась гроза. Воздух был приторно тяжелым. Какой-то шорох заставил девушку обернуться. Никого. Она чертыхнулась и снова обратила свой взор на дорогу. Посреди улицы стоял высокий крепкий мужчина с красными волосами. Вид у него был помятый и осунувшийся. Что-то показалось в нем смутно знакомым. Внезапно глаза его расширились, и он крикнул: - Лина, сзади! Она обернулась и увидела, как прямиком к ним несется огромная чешуйчатая тварь. Что-то в мозгу щелкнуло и с губ само-собой сорвалось заклинание: - Фаербол! Она промазала и ощутила, что ее толкнули в песок дороги. Пока она пришла в себя, мужчина врукопашную расправился с тварью. Хищное лицо его, заляпанное кровью, заставило сердце гулко стучать. - Лина, ты не узнаешь меня? – низкий голос и расширенные глаза. Он приближался. Но страха не было. И вот, когда незнакомец наклонился к девушке в попытке нежно коснуться волос, откуда-то раздалось: - Монстр! Монстр! И Ведьма! - Она ведьма! - Держите их! Что-то тренькнуло рядом и двоих окутал туман. Теряя сознание, Лина увидела исказившееся оскалом боли лицо мужчины и вспомнила. Вспомнила все. В себя она пришла болезненно. Кости ломило. И трясло. Открыв глаза, обнаружила себя в камере. Было темно. Следующее, что она заметила, а точнее услышала – дыхание у противоположенной стены. Ползком на ощупь, чародейка добралась до своего сокамерника. Растрепанные волосы. Сухие губы. Лина наклонилась и стала трясти его легонько за плечи: - Эй! Очнись. Ну очнись. Ну пожалуйста. Уронив голову ему на грудь, девушка всхлипнула. И ощутила, как теплая рука легла ей на талию. - Не шуми, - прохрипел мужчина, стараясь сесть. - Ты! – Лина не верила своим глазам. - Я. Минуту они смотрели друг на друга. А потом, переборов смущение, Инверс прильнула к широкой груди мазоку, словно пытаясь спрятаться в его объятиях. Монстр-дракон обнял девушку и зарылся носом в ее рыжие непослушные волосы, вдыхая долгожданный аромат. Когда первый порыв прошел, девушка чуть отстранилась. - Что случилось? - Много что, - хмыкнул мазоку. – Вкратце, дела обстоят так. Когда ты пропала в портале без направления, то мы стали искать тебя. Мы, это королева, химера и я. Найти тебя на том континенте так и не смогли. Нет. Кселлос не появлялся больше. Так вот. Искали тебя целый месяц. Потом Амеля вышла замуж и первым же кораблем отправились на этот континент. Искали еще неделю, пока я совершенно случайно не учуял ниточку к тебе. Места тут странные. От магии блокированы. Вообще от любой. Ну вот. А дальше ты видела. - Меня нашли на берегу. Я не помнила ничего, кроме имени. Жила в деревне. Вот – роженице помогала. А тут эта тварь мерзкая и ты. Почему мы в камере? - Мы преступники, рыженькая, - мазоку потрепал чародейку по макушке. – Монстр и Ведьма. Завтра нас на рассвете сожгут. - Надо бежать, - подорвалась девушка. - Сядь! – рявкнул Гаав, и Лина плюхнулась рядом с ним на пол. – Не вариант. Мы в каком-то месте, откуда даже в астрал выйти невозможно. Магией пользоваться тоже без вариантов. Когда нас сюда швырнули, то что-то говорили о защите от подобной мерзости как мы. Так что все плохо. - А Зел и Амелия? - В лучшем случае сюда прибудут через неделю, - покачал головой монстр-дракон. Лина пригорюнилась. Столько спасать мир, чтобы вот так глупо попрощаться с жизнью. Обидно до колик. Голова болела от тягостных мыслей и внезапно нахлынувших воспоминаний. Гаав коснулся бледной щеки и улыбнулся: - Не грусти. Тебе больше идет улыбка. Лина хмыкнула и посмотрела в глаза мазоку. - Завтра мы весело помрем, вот уж похохочу напоследок. Тишина резала слух. Оба понимали, что попали по полной. И что жить им осталось недолго. - А в бездну все, – рыкнул монстр-дракон и притянул чародейку к себе яростно целуя. И она ответила. Гаав усадил девушку на себя верхом и припал губами к нежной шее, покрывая дразнящими поцелуями, прикусил мочку уха, и девушка вцепилась в его волосы, выгибаясь навстречу прикосновениям. Одежда летела прочь. Все смешалось в бешеном порыве и жажде обладания друг другом. Они уже не понимали почему, зачем и надо ли. Только жар тел. И болезненный стон Лины. Сильные руки на бедрах девушки. Ногти волшебницы, царапающие кожу спины. Нарастающее напряжение и хриплый женский стон, напоминающий вой смешавшийся с протяжным мужским рыком. В лунном свете, что проникал через окно камеры лежали двое узников. Гаав лежал на спине. А на его груди растянулась чародейка. Она задумчиво выводила пальцем узоры на мощной груди. Он размеренно гладил ее спину. - Будь моей ведьмой, - хриплый голос обдал жаром лицо волшебницы. Лина усмехнулась совсем по-звериному: - Уже стала, заносчивая ты сволочь. Гаав хохотнул. Переворачивая Лину на спину и нависая сверху, он лизнул ее ключицу. - Может повторим? - А выдержишь? – прищурилась девушка. - Я все еще полон сил, - поцелуй жестких губ снова положил начало очередной страстной буре. Рассвет пришел медленно, но уверенно. Лина и Гаав сидели у стены уже одетые и готовые к неизбежному. По коридору прогромыхали шаги. Щелчок и в центр камеры упала колба, которая, разбившись, выпустила сине-зеленый дым. Оба закашлялись и потеряли сознание. Солнце вставало из-за горизонта. Пока еще робко, словно маленькая пичуга, которая только в первый раз старается расправить едва оформившиеся крылья. На центральной площади столпились жители деревни и еще трех по округе. Плотным кольцом они окружали постамент, укрытый хворостом, ветками и дровами. В его центре возвышался столб, к которому тяжелыми цепями были привязаны двое: красноволосый мужчина и рыжеволосая девушка. Люди сквернословили и улюлюкали, выкрикивая пожелания гореть в адском пламени черным созданиям. В сознание чародейка и мазоку пришли почти одновременно. Лина с грустью смотрела на озлобленную толпу. Защемило в сердце. Ведь всем этим людям она помогала. Многих вылечила. Робкая попытка дернуться, но нет. Цепи надежно удерживали тело. И так же надежно блокировали магию. - Лина, - хрип за ее спиной и ощущение, как едва-заметно натянулась цепь. Повинуясь внутреннем толчку, девушка прошептала: - Уходи в астрал. Монстр-дракон ехидно хохотнул: - Даже если бы мог – не дождешься. Внезапно все стихло. К постаменту подошли двое мужчин – староста деревни и местный жрец. Староста, полноватый низкорослый мужчина с заметными проплешинами в поседевшей голове, прокашлялся и начал: - Сегодня во истину великий день. Наконец-то нам стало вино истинное лицо появившейся недавно странницы и ее сообщника, которого вся округа считала за неведомую тварь. Обвинения: колдовство, пособничество тьме, наведение порчи на деревни и округу, травля жителей темной тварью-оборотнем. Жрец воздел посох к небу: - Виновна! - Сжечь ведьму! – пронеслось по толпе. Полетели факелы. Занялся хворост. Гаав засмеялся: - Какая ирония, огненным сгореть в огне. - Да уж, - хмыкнула Инверс. – Шутка дня. Пленники завозились, переплетая пальцы. Кто-то из жителей плюнул под ноги и скривился. Пламя игриво потрескивало в хворосте, разгораясь. Красно-желтые язычки подбирались все ближе. Дым клубился. Запахло хвоей. Лина улыбнулась. Горько и печально. Она предпочитала жизнь. Но если умирать – то хотелось бы в бою, а не вот так: под брезгливыми взглядами селян. Гаав оскалился: это надо же так, по-человечески сдохнуть. Второй раз уже. Его пальцы сжались сильнее, и он запрокинул голову. Лина поступила так же. Голубое небо над их головами насмешливо расстелилось полотном без единого облачка. В босые ступни бросался жар. Еще немного и начнут гореть они сами. Над толпой пронесся рык мазоку, и тут же перекрылся дуэтом жуткого заливистого смеха. Они смеялись громко, надсадно и до хрипоты. Люди осеняли себя защитными знаками. Даже жрец малодушно отступил за спину старосты. Огонь уже приготовился перекинуться на осужденных. - Именем Справедливости, прекратить! – раздался звучный высокий голос. Гаава и Лину окружил защитный купол. Порыв ветра затушил костер. Мазоку и чародейка повернули головы в сторону голоса. Толпа расступилась, и они смогли видеть интересное сборище знакомых и не очень лиц. На белоснежной кобылке сидела королева Сейруна. Рядом на такой же масти жеребце молодой человек в короне – видимо, муж Амелии. На пегой кобыле с рукой на эфесе меча – химера. Двое гнедых жеребцов под не менее знатными коронованными особами – местные правители. Слева – Госпожа Зверь, держащая за шкирку Кселлоса. Справа…о ужас…Рыцарь Цефеида с бамбуковой палкой на плече. Лина нервно сглотнула и облизала пересохшие губы. Селяне попадали на колени. - Именем короля, освободить пленников. Двое сбитых парней кинулись к помосту и стали шустро исполнять приказ. Громыхнули о доски цепи. Лина передернула плечами. Вместе с Гаавом они медленно подошли к группе людей. - Мел, Зел - выдавила девушка. – Спасибо. Амелия улыбнулась: - Спасибо нужно говорить твоей сестре. Лина посмотрела на Рыцаря Цефеида и волосы на голове мгновенно встали дыбом. Жуткий оскал, которому позавидовал бы любой мазоку, и медленное равномерное постукивание бамбуковой палки о ладонь. - Лина, ты была оооочень плохой девочкой. Совсем от рук отбилась. - Л-лун-а, не надо, - прозаикалась чародейка. Заметное покашливание: - Луна, можно на минутку Лину? – это Зверь. – Лина, тебе тут что-то сказать хотят, – и она демонстративно встряхнула своего жреца. - Извини, - улыбнулся тот как всегда своей стандартной улыбкой. – Я немного перегнул палку. Заигрался. Извини. - Из-з-звини? – прошипела девушка. – Рррр! - Лина, не надо, - на ее плечо легла широкая ладонь. – Ему еще достанется. - Ладно, - буркнула Инверс-младшая, мгновенно остывая. Луна моргнула. Посмотрела на сестру, потом на монстра-дракона, потом снова на сестру. - Лина, ты…ты…ты?! Да как ты могла?! Совсем умом тронулась? А ну иди сюда! - Сестренка, не надо! - Ах не надо! Ах не надо!! Ты позоришь наше честное семейное имя! Во Имя Цефеида иди сюда – буду бить! Луна и Лина нарезали круги по свободному пространству. Кони нервно переступали копытами. Мазоку ухмылялись. Химера закатил глаза. Амелия хихикала. Гаав тихо хмыкнул и на очередном круге поймал свою ведьму. Луна в бешенстве застыла напротив. - Ну всем спасибо, - пробасил мазоку, закидывая Лину на плечо. Та лишь слабо охнула. – Нам пора. Гаав растворился в астрале. - Нам тоже пора, - сказала Зверь и обратилась к Луне. – Заглянешь на пару бокалов? Госпожа Зверь вместе с Кселлосом исчезла. Рыцарь Цефеида зарычала и тоже телепортировалась. На поляне остались представители правящих ветвей двух материков и воин-маг. Местный король повернулся в седле, обращаясь к Амелии: - Пожалуй, мы вернемся во дворец и подпишем соглашение о мире. Столь наглядная демонстрация более чем достаточна для того, чтобы дружить с вашим государством и с Вами. Амелия кивнула, поворачивая свою лошадку. Молодой король отметил про себя, что с друзьями жены лучше дел не иметь. Химера молча следовал с другого бока от королевы. Чета местных монархов направились следом. Где-то на другом материке двое огненно-волосых людей зашли в какую-то придорожную таверну. Там луна светила ярко, и ее серебристый свет стлался по земле. С неба упала звезда, лукаво мигнув напоследок.