***
POV Кайли. Неужели все эти жуткие, мрачные дни, проведенные мною в одиночестве и без Пита, позади? Я снова, как и пару недель назад, сижу на кухне Пита, наполненной ароматами свежей выпечки, от запаха которой во рту автоматически накапливается слюна, а живот сводит в урчаниях. Упираясь руками в стол, я отрываю небольшие куски от булки с сыром и отправляю их в рот. Любуюсь моим солнечным мальчиком, приводящим кухню в порядок после готовки. Никак не могу на него насмотреться. Неужели всё это, наконец, позади, и теперь он никуда от меня не уедет? Пит замечает мой внимательный взгляд и улыбается мне знакомой теплой улыбкой. -Отец позвал меня сегодня домой. Хочет устроить семейный ужин, представляешь? -Я не удивлена. Мистер Мелларк всегда хотел, чтобы вы все были большой и дружной семьей. Впиваюсь в нежную булку зубами и откусываю кусок. До чего же вкусно! Я специально ем маленькими кусочками, чтобы растянуть удовольствие. -А что твоя мама? Пит на секунду останавливается, прекратив свои манипуляции по кухне. Затем снова продолжает. -Понятия не имею. С тех пор, как я вернулся, она не сказала мне и слова. Булка застревает у меня в горле, и я начинаю кашлять. Пит улыбается и молча подает мне стакан с питьевой водой. Я делаю пару глотков и отставляю его. -Спасибо. Мой солнечный мальчик вдруг грустнеет. -Честно говоря, совершенно не хочу идти домой. Если бы не отец, ноги бы моей там сегодня не было. Он садится за противоположный от меня край стола и упирается взглядом в гладкую, отполированную поверхность. Я обхожу стол и обнимаю его, положив подбородок на плечо. -Не расстраивайся. Уверена, что всё пройдет хорошо. Вот увидишь. Парень грустно улыбается и поворачивается лицом ко мне. -Спасибо. Мне бы твой оптимизм сегодня. Вдруг в его глазах появляется знакомый мне огонек, означающий, что Пит что-то задумал. -Я придумал! – Радостно вскликивает он, поднимаясь со стула, беря меня за руки и садясь передо мной на корточки. – Кайли, пойдем сегодня со мной. Я, оторопев, даже не сразу нахожу, что сказать. -Отец не будет против: ты ему нравишься, а мама… Мне всё равно, что она будет думать. Пожалуйста… Мой солнечный мальчик умоляюще смотрит на меня. Ну как я могу отказать, когда эти прекрасные голубые глазки так выразительно смотрят? Я вздыхаю и киваю. -Хорошо, я пойду. Только никогда больше не смотри на меня так. Ты похож на маленького бездомного щеночка. Я шутливо тереблю его за щечку. Пит радостно улыбается и сжимает меня в своих медвежьих объятиях. -Спасибо. Чтобы я без тебя делал. -Самой интересно. Когда Пит, наконец, отпускает меня, я вдыхаю воздух всей грудью. Оказывается, всё это время я не дышала. Конечно, как можно дышать в таких тисках? Парень заботливо укладывает свежеиспеченные булки в полотенце и заворачивает их. -Я пойду отнесу их Хеймитчу и миссис Эвердин. Встретимся у меня дома? -Да, конечно. Мне еще нужно зайти к себе. Пит улыбается и легко чмокает меня в щеку. -Спасибо тебе огромное, Кайли. Правда. Я улыбаюсь и обнимаю его. -Ну а для чего еще нужны друзья?***
Переодевшись у себя дома в чистую одежду и предупредив отца, я отправляюсь в город, к дому Пита. Правильнее сказать, к бывшему дому Пита. Мой солнечный мальчик снова стал прежним. Улыбается, как ни в чем не бывало. Как будто и не было никогда этой глупой Жатвы и этих глупых Игр. Так странно, но с Тура Победителей он вернулся куда более живым, чем когда отправлялся на него. Скорее всего, причиной тому моя когда-то хорошая подруга по имени Китнисс Эвердин. На самом деле не могу точно сказать, как я отношусь к этой девушке. С одной стороны – меня ужасно раздражает её обращение с Питом: она то любит его, то не любит, а мой бедный мальчик от этого мучается. С другой стороны – лучшей кандидатуры на роль его девушки, чем Китнисс, в нашем дистрикте я не вижу. Ну не Саманте же быть его девушкой! Фу, от одной этой мысли меня тошнит. Мне остается пересечь городскую площадь, свернуть за угол и вуаля! Я в доме Пита. Но как только я вижу перед собой распростертую впереди площадь, сердце предательски сжимается от предчувствия ужасных событий. Кругом полно людей, охающих и ахающих. Какие-то женщины, среди которых, я, кажется, вижу Сальную Сей и её подруг-стряпух смотрят на меня и качают головами. По толпе разносится шепот: «бедный парень». Первая мысль, которая посещает меня – это Пит. Но я тут же одергиваю себя. Он – победитель, что могло с ним случиться? А вдруг что-то случилось с его новой ногой, к которой он так до конца и не привык? -Нет! – До моего слуха доносится пронзительный крик Китнисс, полный ужаса. От волнения у меня потеют ладони, и я начинаю яростно расталкивать людей. Теперь у меня нет никаких сомнений. Это Пит. С ним что-то случилось. Оказавшись в первых рядах зевак, я закрываю ладонью рот, раскрывшийся в крике. Картина, которая предстает перед моими глазами, ужасает своей жестокостью. К столбу посередине площади привязан Гейл. Камни под его ногами залиты алой кровью, а спина превратилась в сплошное кровавое месиво. Похоже, он уже потерял сознание, потому что никак не реагирует на происходящее вокруг него. Китнисс, выбежавшая ему на помощь, - единственная преграда между окровавленной спиной Хоторна и очередной порцией ударов хлыста. Миротворец, его лицо мне совершенно незнакомо, замахивается и ударяет Кит по лицу. Она вскрикивает и дергается. Я еще не успеваю проанализировать ситуацию и составить план действий, когда мои ноги сами несут меня вперед. Мельком взглядываю на опухшее лицо Эвердин. Теперь моя очередь побыть щитом. Я закрываю Китнисс от миротворца. -Вы с ума сошли? – Ору я на всю площадь. – Вы хоть знаете, с кем имеете дело? Да Вам руки отрубить нужно за такое. Я сама не понимаю, что несу. Адреналин бьет в крови, а жалобные, тихие стоны Гейла за моей спиной только придают мне мужества. -С дороги. – Шипит мне в лицо миротворец. -Нет. – Выплевываю ему в лицо я. Он поднимает хлыст вверх, а я, собрав все свои силы в кучу, делаю резкий выпад вперед и хватаюсь руками за тонкий конец плети. Миротворец пытается убрать мои руки, но я крепко держусь, не давая сделать ему удар. Тогда он отступает немного назад, растягивая хлыст на полную длину, и со всей силы дергает на себя. Мои пальцы обжигает. Как будто на них пролили кислоту. Оказывается, что у хлыста очень острая поверхность. Я кидаю быстрый взгляд на свои руки: как и ожидалось, по ним течет ярко-красная кровь. Но меня сейчас беспокоит не это. Миротворец, воспользовавшись моим замешательством, снова быстро приближается ко мне и со всей силы пихает в грудную клетку. Я отлетаю назад, отпустив плеть, и упав на камни. Ударяюсь головой о мостовую, но вид измученного Гейла рядом с моим лицом резко отрезвляет помутившееся от удара сознание. Откуда-то появляется Хеймитч. Он что-то говорит миротворцу, но у меня в ушах так сильно звенит, что я не слышу ни звука. Из толпы возникает Пит. Бросив грустный и встревоженный взгляд в мою сторону, он встает рядом с Китнисс и нежно берет её за руку. В какой-то момент мне становится обидно, что я – его лучший друг, а он совсем не обращает на меня внимания. Но я тут же понимаю причину. Согласитесь, было бы странно, если бы его невесту ударили хлыстом, а он вместо того, чтобы позаботиться о ней, кинулся бы к совершенно чужой девушке. Вдвоем с Хеймитчем они переговариваются с миротворцем, видимо, стараясь освободить Гейла, но тот упорно качает головой, не желая слушать. Я перевожу взгляд на Гейла. Его глаза закрыты, а по лбу льется пот. Губы приоткрыты, а грудь тяжело вздымается – он задыхается. Слух постепенно возвращается ко мне, и я начинаю улавливать нить разговора на площади. Вдруг я слышу знакомый баритон и поворачиваю голову на звук. По правую руку от этого нового жестокого миротворца, стоит другой, который что-то говорит о том, что протокол был соблюден, и парня (Гейла) можно отпустить. «Мясник», так я назвала про себя того ненормального с плетью, сжимает губы от неудовольствия, но разрешает нам забрать «брата Китнисс». Свернув свою окровавленную плеть, он собирается уходить. Китнисс тут же кидается к Гейлу, пытаясь развязать тугие узлы, но все её попытки тщетны. Второй миротворец, остановивший всё это безумие, вытаскивает из-за пояса нож и подает его Питу. Тот разрезает узлы, пока Хеймитч помогает мне подняться на ноги. Пит притаскивает откуда-то широкую доску, на которую они хотят уложить Гейла. Оба миротворца молча наблюдают всю эту картину. Меня охватывает ярость. Им что, так нравится наблюдать за мучениями других? Так надо было идти работать в больницу, там люди мучаются и умирают почти каждый день. Тот, второй, миротворец, что кажется мне более молодым, делает шаг вперед, намереваясь помочь. Командир кладет ему руку на плечо и покачивает головой из стороны в сторону. К моему удивлению, младший сбрасывает его руку и снимает шлем, отбросив его в сторону. Я удивляюсь еще сильнее, потому что в этом самом «нашем спасителе» я узнаю Блейка Смита. Он отворачивается от своего командира и уверенно шагает к нам. -Смит, немедленно вернитесь на место! – Орет ему вслед «мясник». -Извините, сэр, но это моя обязанность – оберегать победителей. Даже не обернувшись, отвечает Блейк. -Смит, вернись сейчас же, сукин ты сын! Изо рта командира от злости брызжет слюна, но мой знакомый не обращает на это никакого внимания. Чувствую, скоро он пожалеет об этом. Водрузив Гейла на импровизированные носилки, Блейк встает по один край от них и на глазах своего начальства скрывается с остальными по направлению к Деревне Победителей.***
Миссис Эвердин и Прим очень хорошо знают своё дело. Я всегда это знала, но сейчас снова в этом убедилась. Я сижу на стуле, не в силах отвернуться от зрелища, проходящем всего в паре метров от меня. Гейл лежит ничком на кухонном столе, вокруг него суетится Прим и её мама, Китнисс стоит в углу неподалеку, приложив снег к распухшей щеке и не сводя глаз с лица Гейла. Пит, Хеймитч и Блейк стоят в шеренгу вдоль стены. Блейк снимает верх своей униформы, оставаясь в футболке. На пару секунд наши взгляды пересекаются, после чего он направляется ко мне. Не дойдя пары шагов, он начинает опускаться на колени рядом с моим стулом. Еще минуту он разглядывает пол, а потом поднимает на меня свои грустные глаза и шепчет. -Прости, Кайли. Я не мог ничего сделать, чтобы помешать Ромулусу. Я слегка улыбаюсь и качаю головой. -Ты и так сильно помог. Спасибо. Парень снова опускает глаза, на этот раз разглядывая мои руки. Потом вдруг невесомо дотрагивается пальцами. -Больно? Я не сразу понимаю, о чем он говорит. Потом перевожу взгляд на свои руки и сразу же ощущаю горящую острую боль. Все ладони изрезаны в кровь. Надо же, за всеми этими переживаниями о Гейле я напрочь забыла о себе. -Немного. – Вру я. Блейк поднимается и уходит на улицу, а возвращается с горстью снега и прикладывает его на мои окровавленные руки. Я морщусь. Блондин улыбается. -Врушка из тебя никакая, Кайли Райт. Я вижу, как тебе «немного» больно. Он наклоняется и касается губами моего большого распухшего пальца. Я резко отдергиваю руку. -Не надо, Блейк. Он понимающе кивает и улыбается. Я перевожу взгляд на Гейла и обратно. -Прости. Парень поднимается и подмигивает мне. -Всё хорошо. Мне уже пора. А то схлопочу по полной. -Еще раз спасибо за помощь. -Еще раз не за что. Напоследок улыбнувшись мне, Блейк покидает комнату в сопровождении Хеймитча. Я вздыхаю. Ну этого мне еще не хватало. Не нужны мне сейчас никакие подобные интрижки, хватит. Гейл громко стонет, снова привлекая моё внимание. Китнисс дергается с места. -Дай ему нормальное лекарство! Она бросается к матери, но Пит опережает её и обхватывает, унося из комнаты. Она сопротивляется и дергается в его руках, но мой солнечный мальчик слишком крепкий, чтобы обращать на это внимание. Китнисс уносят в спальню, её мама, закончив с Гейлом, отправляется туда же. Прим быстро обрабатывает мои руки, а я не отрываю взгляда от стонущего Гейла. Светловолосый ангел оборачивается к нему на секунду, а затем снова поворачивается ко мне. -Перед этим… - Она делает паузу, не зная, как назвать произошедшее. – В общем, Гейл искал тебя. Хотел поговорить. Я внимательно смотрю на девчушку, медленно переваривая смысл её слов. В сердце тут же теплеет. Я улыбаюсь и обнимаю Прим. Та облегченно выдыхает мне в шею. -Я скучала. Мы давно не общались. К глазам подступают слезы. -Да, я тоже, Прим. Я тоже. Я целую её в макушку, а девочка, оторвавшись от меня, быстро собирает все лекарства и исчезает за дверью. На дрожащих ногах я придвигаюсь ближе к Гейлу. Он, весь мокрый от пота, что-то говорит сквозь сжатые челюсти. Но ничего не понятно. Дрожащей рукой я провожу по его щеке, вытирая запекшуюся кровь и грязь. Вдруг парень распахивает глаза и смотрит на меня чистым и ясным взглядом. -Кайли? Будто не веря себе, спрашивает он. Я киваю, а по щекам скатываются слезы. -Кайлс.. -Тс. – Я прерываю слова, кладя ладонь на его губы. – Ничего не говори. Тебе нужно отдыхать. Хорошо? Будешь послушным мальчиком? Гейл слегка улыбается, но тут же корчится от боли. Но я уже благодарна ему за эту улыбку. Я осторожно целую его в лоб, на что парень снова улыбается. Затем кладу голову рядом с ним, упираясь лбом в стол. Шатен слегка двигается, проводя своим носом по моей щеке. Слезы снова душат меня. -Прости меня, Кайли. Пожалуйста, прости… Чуть слышно произносит Гейл и тут же теряет сознание от боли. Миссис Эвердин сказала, что такое возможно, потому что лекарств недостаточно. -Уже давно простила… Шепчу я в ответ, но мой собеседник уже меня не слышит.***
Через час на кухню спускаются все остальные. Пит и Хеймитч отправляются по домам. Перед тем, как уйти, мой лучший друг улыбается и бросает на меня взгляд, означающий «Я знал, что ты его еще любишь». Я закатываю глаза. Все месяцы, которые после возвращения Пита мы провели вместе, я пыталась доказать ему, что уже ничего не чувствую к Гейлу. А может, я хотела это доказать самой себе. В любом случае, все мои жалкие попытки были тщетны. И стена, которой я прикрывалась от своих настоящих мыслей и чувств, рухнула в один момент: сегодня на площади, когда я увидела изможденное лицо Гейла. Кит предлагает сменить меня, пока я буду ужинать. Сначала я отказываюсь, но потом осознаю, что не ела ничего с самого утра, и соглашаюсь. Моя когда-то хорошая подруга смотрит на меня и устало улыбается. Я приобнимаю её за плечи, прекрасно понимая, что для неё значит Гейл. То же самое, что для меня значит Пит. «Держись» - шепчу я ей, и девушка роняет одинокую слезу на мою рубашку. Затем Кит занимает моё место, рядом с Гейлом, а я отправляюсь в гостиную. Прим кормит меня тушеной рыбой с хлебом. Вернее сказать, не кормит, а просто пичкает ей. Я уже наелась до отвала, а она продолжает: «еще, съешь еще». На сотый раз моих вежливых отказов, она, наконец, сдается и опускает руки. Честно говоря, при мысли, что Гейл лежит в соседней комнате и мучается от боли, мне становится дурно, и тошнота подкатывает к горлу. Так что ни один кусок еды в меня уже не лезет. Убрав вместе с Прим остатки ужина, я вытираю посуду и отправляю малышку наверх. Всем нужно поспать, в особенности миссис Эвердин и Прим. Они столько всего сделали сегодня, что отдых им просто необходим. Светловолосый ангел обнимает меня. -Ты останешься? -Скорее всего. Пойду, сменю Китнисс, ей тоже нужно поспать. Чмокнув девочку в щечку, я отправляюсь обратно к столу, где лежит Гейл. На пороге комнаты я слышу шепот Китнисс и замедляю шаг. Подслушивать не хорошо, но я против своей воли слышу и вижу то, что бы никогда не хотела слышать и видеть. Китнисс сидит на том же месте, склонив голову и поглаживая Гейла по лицу. Вдруг она наклоняется и целует шатена. Меня словно ледяной водой окатывают. Пальцы автоматически впиваются в ладони, напрочь забыв о ранах, нанесенных плеткой миротворца. Гейл открывает глаза и смотрит на свою «подругу». -Привет, Кискисс. Она улыбается ему в ответ, проведя рукой по его щеке. -Привет. Какая же я дура. Гейл значит для Китнисс то же, что и Пит для меня!? Никогда я так не ошибалась. Она любит его, а он – её! И то, что он сегодня просил у меня прощения совсем ничего не значит. Просто он хотел со мной помириться. Со мной, как со старым добрым другом. Другом. И не больше. Я прикрываю рот ладонью, пытаясь сдержать рыдания. Нет, только не сейчас. Слишком много ошибок я сделала сегодня. Нельзя совершить еще и эту, позволив им увидеть мои слезы. Я глубоко вдыхаю и выдыхаю воздух, пытаясь успокоиться. Когда слезы более менее отступают, я захожу в комнату к Кит. Гейл уже опять уснул, что меня радует. Если бы он снова посмотрел на меня своими грустными глазами, я бы не смогла сдержаться и тут же разревелась бы. Он крепко держит ладонь Эвердин, заставляя моё сердце болезненно сжаться. Огромным усилием воли я заставляю себя не смотреть на их сплетенные руки и перевожу взгляд на Кит. -Китнисс. – Тихо я зову её. Девушка поднимает на меня глаза и слабо улыбается. В этот самый момент, я чувствую, как хочу долбануть её чем-нибудь тяжелым и заорать: «Что ты творишь? Определись уже! Хватит мучить Пита!». Но я сдерживаюсь. -Я пойду домой, если тебя не нужно сменить. -Нет, я еще посижу. Всё хорошо, можешь идти. Я киваю. -Тогда до завтра. -До завтра. Дрожащими от слез руками, я открываю входную дверь и покидаю дом Эвердин. Вот тут уже я даю волю слезам. Они потоком текут по моим щекам, а мороз, уже успевший подняться на улице, заставляет их замерзать на моем лице. Почему я такая идиотка? Как я могла подумать, что Гейл для Китнисс просто друг? Это такая грубая ошибка, которую я никогда не смогу простить себе. Вытерев мокрые глаза, покрывающиеся инеем, я направляюсь к единственному человеку, которому могу здесь доверять, зная, что меня никогда не предадут и не бросят. И этот человек живет в деревне Победителей, напротив Китнисс. Я легко стучу в дверь, сомневаясь, что меня услышат, но дверь открывается. На пороге стоит усталый Пит. Заметив моё зареванное лицо, парень бросается ко мне и обнимает, заводя в дом. -Боже, Кайли, что случилось? Я рыдаю на плече своего солнечного мальчика, заставляя его футболку промокнуть от моих слез. Сквозь всхлипы, единственное, что я могу сказать и говорю – это: -Я так ошиблась.