Параллели и пересечения

      «Как я уже упоминал, Судьба и сэр Джуффин строго блюли наши интересы, и первое дело, повлекшее за собой мой скорый отъезд из Ехо, было нам поручено только через несколько лет после описываемых мною событий — в самом начале 12 года Эпохи Кодекса.       Ушедший Темным Путем в вольный город Гажин сэр Халли внезапно вернулся и потребовал меня к себе. Я подозревал, что потребуется мое участие, так как перед тем, как отправиться в путь, сэр Джуффин раззадорил мою любопытство своими довольно нечеткими рассказами о происшествии в Гажине, и я понимал, что все это не просто так. Не стал бы он вводить меня в курс дела, если бы не предполагал, что я ему понадоблюсь.       Вернулся он внезапно, не предупредив заранее и не дав мне возможности как следует подготовиться. — Поедешь со мной в Гажин, сэр Шурф, нынче вечером ты мне нужен. (1)       Я понял, что отправляться придется немедленно прямо из кабинета Джуффина. Я был уверен, что на моем лице не отразилось по этому поводу ни одной эмоции, но проницательный сэр Халли видел меня насквозь: — Сэр Шурф, ты мне будешь нужен один. — Я правильно понимаю, что мне следует вернуться в кабинет и взять ларец с перчатками?       Я дал Джуффину заведомо ложную информацию — ларец с перчатками всегда был при мне, пока я был на службе. Необходимость этого была прописана в моей должностной инструкции, которой я неукоснительно следовал. Быстро обдумав приказ сэра Халли, я решил, что небольшой обман никак не скажется на интересах дела. Если бы ситуация действительно не допускала промедлений, Джуффин забрал бы меня прямо из моего кабинета, не тратя время ни на какие объяснения. — Ну, возьми на всякий случай. Куда ж ты без них!       Я быстрым шагом направился в свой кабинет. У меня была всего пара минут, чтобы предупредить Тотохатту и попрощаться с ним. Если бы сэр Джуффин не отпустил меня, я бы мог воспользоваться Безмолвной речью, но, надо сказать, это был самый нежелательный вариант. Тотохатта сидел в своем кресле спиной к двери. Когда я вошел, он даже не повернулся. — Ты уходишь, — это было именно утверждение, а не вопрос. — Только, пожалуйста, не бери в голову. Я вполне смогу это пережить. Это же не навечно. — Ты уже обо всем догадался, — с этими словами я подошел к Тотохатте и одним движением пересадил его на свой стол — я хотел, чтоб его лицо было на одном уровне с моим. — Я уверен, что это ненадолго. В конце концов, я постараюсь быть всегда доступным для Безмолвной Речи. Тотохатта молча обнял меня в ответ, коснувшись губами мочки уха. Я понимал, какие колоссальные усилия тратит он на то, чтоб сдержать разрывающие его эмоции, и был благодарен ему за это. Джуффин дал мне всего пару минут — ровно столько, сколько необходимо, чтобы взять ларец с перчатками. Если бы Тотохатта не сдержал себя, то двумя минутами мое отсутствие не ограничилось бы.       Искусство управления временем — магическая техника, требующая не только большого количества знаний, но и специфической одаренности, — не входило в список моих умений. И растянуть эти две минуты хотя бы на час я не мог.       Я целовал его полуприкрытые глаза и, наверное, все-таки задержался бы дольше положенного, если бы не услышал почти беззвучное, одними губами сказанное «Уходи же».       Сделав несколько вдохов и выдохов, я высвободился из его объятий и ушел, не оглядываясь. По дороге к кабинету сэра Халли я продолжил дыхательные упражнения и к моменту своего появления на пороге вполне вернул себе свое хваленое ледяное спокойствие. — Ну наконец-то, не прошло и года, — Джуффин не отказал себе в иронической ухмылке, отчего я заподозрил его в том, что он опять подглядывал за нами. Не скажу, чтобы это меня радовало. Все-таки, возможность выбора, кому открывать свои личные мысли и переживания, а кому нет, всегда была для меня очень важна.       Рассказывать тут о том, что происходило в Гажине, я не хочу, так как это будет довольно сильным уходом от темы данного повествования.       Следует отметить, что Тотохатта всего однажды за время моего отсутствия в Ехо прислал мне зов. С другой стороны, нельзя умолчать о том, что отсутствовал я не более суток.       Мы с сэром Халли остановились у одного его давнего товарища, который владел трактиром в Гажине. Перед трактиром был сад, в котором висели качели. Я сразу их приметил, но позволил себе воспользоваться ими по назначению уже после завершения всех дел, стараясь, чтоб их ритмическое движение совпадало с частотой моего дыхания. В этот момент меня и настиг зов Тотохатты: «Ведь уже можно?» «Да, ты вовремя» «Сколько еще?» «Совсем немного. Я думаю, в течение пары часов сэр Халли отправит меня домой.» «Я жду» «Я знаю» Наш разговор прервал внезапно появившийся в саду сэр Джуффин, который почему-то бурно обрадовался, увидев меня на качелях: — Я подарю тебе такие же к Дню Середины Года. Или даже раньше, чего тянуть? Установишь у себя в кабинете. — Спасибо, сэр, — ответил я. — В кабинете мне качели без надобности, но если вы позволите установить ваш подарок дома, в саду, это, весьма вероятно, изменит мою жизнь к лучшему. После этого он позволил мне покинуть Гажин, и я, не теряя ни минуты, попрощался со всеми и шагнул Темным Путем прямо в свой кабинет.       Тотохатта сидел в той же позе в своем кресле спиной ко входу, что и накануне. «Неужели он не вставал целые сутки?» — с изумлением подумал я, но, вспомнив, что оставил Тотохатту сидящим на столе, решил, что мое предположение не верно. Я бесшумно подошел к нему со спины и привычным движением запустил руку в его волосы и прижал его голову к себе. Заглянув ему в лицо, я понял, что он спит. Учитывая наш недавний разговор, я понял, что заснул он только сейчас. Я не хотел ни будить его, ни оставлять одного в кабинете — и так целые сутки мы провели порознь. Но, вернувшись в Ехо, я должен был как можно быстрее показаться на глаза сэру Кофе, который остался за старшего на нашей половине Управления Полного Порядка. Поэтому я, недолго думая, уменьшил Тотохатту и спрятал его в пригоршне. Я предположил, что эту ночь Тотохатта по каким-то причинам не спал, и решил максимально сохранить его покой.       Уже сейчас я понимаю, с каким упорством я старался быть рядом с ним в каждую минуту времени, как важно было для меня не упустить ни мгновения. Я сам удивлялся своей жадности, ведь я собирался жить если не вечно, то очень долго, и эту вечность хотел разделить с Тотохаттой. К чему было так торопиться, если перед нами была вечность? Но видно, уже тогда я что-то предчувствовал и именно этим и была обусловлена моя ненасытность и желание быть постоянно рядом с ним.