Да, Мастер!

Ямамото, замерший в руках наставника с запрокинутой головой, чувствовал лбом его теплые выдохи и холод при вдохах. Затем рука, держащая горло, медленно исчезла, а потом ощущение близости Скуало и вовсе пропало. Еще через пару секунд он почувствовал прикосновения к лодыжкам и звон метала, ощущение скованности ушло, как только последний фиксатор был снят. Потом старший мечник снял повязку, - и в глаза парня ударил свет настольной лампы, который теперь казался череcчур ярким. - Поднимись! – Такеши медленно встал на ноги, чувствуя, как их слегка покалывает и трясёт. Пальцы на ногах слегка сводило от нехватки притока крови, колени болели, но больше всего ныли бедра и ягодицы от перенапряжения. Ямамото повернул голову к наставнику, увидел, что тот убирает все приспособления обратно в пакет, и почувствовал легкое разочарование. Он-то надеялся на большее, но раз Скуало решил остановиться, значит он не имеет права спорить. Вариец отключил лампу, взял пакет и подошел к парню. Поднес правую руку к его лицу и приподнял голову за подбородок. Такеши удивленно расширил глаза, когда губы наставника прикоснулись к его, а настойчивый язык пробился сквозь преграду зубов. Разочарование схлынуло, смытое новой волной возбуждения, когда языки мечников соприкоснулись. Скуало целовал медленно, глубоко, аккуратно, словно изучал и давал привыкнуть. Ямамото блаженно прикрыл глаза, впервые чувствуя настоящий поцелуй, и то, что его целовал мужчина совершенно не смущало, наоборот - хотелось коснуться желанного тела, почувствовать белоснежную кожу под пальцами, но парень не был уверен, что ему это позволено. Поэтому просто отдавался во власть губ Скуало. - Это твоя награда, - тихо сказал мечник, когда прервал поцелуй, - за хорошее поведение. Затем он отпустил подбородок парня, отмечая его поплывший взгляд, отступил на шаг назад и самодовольно произнес: - Я запрещаю тебе дрочить! Ты принадлежишь мне, твое удовольствие, твой оргазм тоже мои, а значит только я решаю, когда ты их получишь. Скуало медленно развернулся и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Ямамото тупо пялился в стену, осознавая произнесенные наставником слова, а потом в сердцах выругался. Куда девать дикое возбуждение, он понятия не имел. Утро встретило Такеши жарким полуденным солнцем, бившем в окно сквозь стекла. Парень вчера так долго простоял под прохладным душем, что просто забыл, что не задернул шторы. Он сел в кровати, чувствуя легкую боль в ягодицах и на спине. Вчерашние удары ему точно не забудутся. Ямамото встал, натянул трусы и джинсы и пошел в ванную. Умывшись и почистив зубы, он спустился в кухню, так как желудок требовал еды. Скуало не было, Такеши хотел пожелать ему доброго утра, точнее дня, но нигде его не нашел. Ни в кабинете, ни на заднем дворе, ни в комнате, куда робко постучал. Соорудив себе нехитрый обед из яичницы, тостов с джемом и горячего чая, он пошел в гостиную, посмотреть, что показывают по телевизору. Но, естественно, все каналы и передачи шли исключительно на итальянском, который брюнет изучал с горем пополам. Потыкав кнопки на пульте, Ямамото в конце концов отключил телевизор, отнес опустевшие тарелки и кружку на кухню, помыл посуду и задумался: что делать дальше? Скуало записок с приказами не оставлял, а звонить ему Такеши не решился: вдруг наставник занят, а он его отвлекает. Задница и так болела, а получить новую порцию шлепков никак не хотелось. Немного подумав, он решил пройтись по дому и найти себе работу сам. В процессе поисков, Ямамото протер пыль в гостиной и в кабинете Скуало, заправил кровать и взбил подушки в его спальне, закинул в стирку использованные полотенца, потом вспомнил про скрипучие ворота и, найдя масло в гараже, смазал петли. На все дела ушло чуть больше часа. Остальное время он решил посвятить тренировке: и полезно, и Скуало будет доволен. Вариец возвращался домой в растрепанных чувствах. Он, в какой-то мере, надеялся, что парня и след простыл, но также понимал, что Ямамото иногда бывает упертым, как баран. По своей воле он не уйдет явно, и то, что ему вчера понравилось было более, чем очевидно. При таком возбуждении парень не то что стоп-слово забыл, он бы и собственное имя не вспомнил и позволил мечнику зайти слишком далеко. Непозволительно далеко. А потом бы пришло раскаяние, и это с лучшем случае. При всех своих грехах, Супербиа совсем не хотел портить парня, он надеялся, что Ямамото одумается, решит, что ему это не нужно и сбежит от мечника с извращенными предпочтениями. Собственно, поэтому Скуало и остановился, давая мальчишке шанс все обдумать, и запретил ему дрочить, решив, что если парень не получит удовольствия от процесса, то нужное решение будет проще принять. Нужное, конечно же, для Супербиа. А что если Ямамото не откажется продолжать? Это «а что если» не давало варийцу уснуть полночи, рисуя в сознании картинки молодого красивого тела, скованного, извивающегося, вздрагивающего, кричащего и стонущего. Скуало давно не испытывал подобного возбуждения, наверное, с тех самых пор, как ушел из Темы. Да и за те пару лет он не припомнил подобного. У него было много партнеров, и все они были разными, хороши и плохи по-своему, но ни один не привлек внимания больше, чем на одну-две сессии. Человек, который привел его в Тему, был очень уважаемым и опытным Мастером, и он как-то сказал, что Скуало не подходит лишь бы кто, что ему нужен кто-то особый, отвечающий всем его запросам. Мечник тогда лишь фыркнул, считая, что таких в принципе не существует. Вариец, конечно, не считал Ямамото идеальным для себя сабом, еще рано судить об этом, но он признавал, что с мальчишкой не бывает скучно, а порой даже интересно. Он не хотел привыкать к их общению, поэтому сводил его к минимуму, вот и сейчас он все четче понимал, что совершил ошибку, согласившись с просьбой Ямамото. Скуало еще в то утро, после дня рождения Девятого, назвал себя идиотом, который уцепился за шанс снова попробовать поиграть. Ему это нравилось тогда, когда он был членом Клуба, еще до разморозки Занзаса, нравится и сейчас, когда он перестал практиковать ДС-отношения. Вариец подъехал к дому, когда на город опустились сумерки. Через ворота увидел, что в кухне горит свет, а за задернутыми шторами промелькнул силуэт. Скуало вышел из машины, открыл ворота, с удивлением отметив, что те легко поддаются и не скрипят. Зайдя в дом, он обнаружил Ямамото, моющего кружку, а рядом с ним, на столешнице, лежал Шируге Кинтоки. Парень резко развернулся, его глаза удивленно и испуганно расширились, а секундой позже он лучезарно улыбнулся: - С возвращением, Мастер, - сказал он без тени смущения и явно сдерживал себя от большего проявления эмоций. Скуало уныло подумал, что все его надежды не оправдались. - Тренировался? – вместо приветствия спросил мечник, проходя в кухню. Такеши выглядел уставшим, волосы слиплись от пота, футболка прилипла к телу, а джинсы были пыльные и в грязных пятнах. - Да, Мастер. - Ворота тоже ты смазал? - Я. - Молодец, - Скуало протянул руку и потрепал влажные волосы, вызвав еще более широкую и счастливую улыбку Ямамото. – Иди в душ. - Да, Мастер, - громко выдал брюнет и схватив свой меч, унесся на второй этаж. Скуало вздохнул, не зная, что делать дальше. Сегодняшнюю сцену он так и не обдумал.