***
По древним правилам волшебников, что ведут свои истоки из древних времен, когда города приходилось отстраивать чуть ли не каждый день от войн всяких чудесников, темные ритуалы нужно обязательно проводить с темной атрибутикой и, что самое главное, в самой-самой высокой башне. Очень высокой башне. Очень-очень, будь они все неладны, высокой башне. Моркоу и Ангва легко бежали пролет за пролетом. А вот сердце Сэмюеля Ваймса уже начало покалывать. Но он держался за счет ярости к высоким башням, волшебникам, Джонсону, всяким ритуалам, всяким идиотским коробкам, ступенькам и Витинари. В любой ситуации виноват был Витинари. И чем ближе они подбирались к идеально круглой комнате, тем тяжелее становился воздух. Даже Моркоу, хоть он и являлся гномом, было тяжело. Вместе с этим, Ваймс пытался придумать, как арестовать Младшего. Может, свалить всё на плечи Моркоу? С драконом всё прошло неплохо именно за счет него. Как бы там… вы имеете право хранить молчание, но лучше молчите, чтобы не призвать ещё больше Тварей? Не пойдет. Бросьте Коробки, вы арестованы! Уже лучше. Моркоу и Ангва начали сбавлять шаг. — Сэр, мы на месте, — тихо сказал Моркоу. Дверь была открыта. Ваймс кивнул и вошел первым.***
То, что видел Лобсанг, нельзя было рассказать простым смертным. Это выходило за четыре измерения. Для Лобсанга Коробки представляли собой… некую дыру в разноцветном полотне. Коробки были парадоксом, который отравлял окружающее. В общем-то, да, была очень непростая мистигометалгеброфизика. Но кратко её очень ёмко выразила одна пожилая дама по имени Мисси Мариетта Космополит, улица Квирма 3, Анк-Морпорк: — Чертовщина какая-то!***
И был тот самый момент, когда было всё и ничего не было. Но ему только предстояло случиться. Время и пространство сжались в идеальной восьмерке.***
Осталось восемь минут. Но это и так было ясно.***
По мнению Фугры, его план был превосходным. Из всех братьев, именно он являлся самым смышленым, ведь приходилось уметь защищать и себя и Младшего. Он смог собрать Коробки и даже скрыться от Стражи. Он долгое время слонялся по всем библиотекам, изучая всё связанное с Коробками, даже больше, чем Грум. Но сейчас, стоя в центре поставленных в круг Коробок, он понял одну очень странную вещь, не предусмотренную в плане. В его руке кинжал, на кинжале кровь, а на полу лежит брат. И, что самое худшее, Фугре это нравилось. Коробки говорили ему загадать желание. Теперь он не был должен. Не надо было убирать за братом, ставить всю свою жизнь ради него. Теперь Фугра был свободен. И был волен сам принимать решения. — Оставить кор… К черту, вы арест… О, черт, — сказал Ваймс, увидев тело Младшего. — Командор, — почтительно сказал Фугра. Его движения напоминали движения лунатика. Такая же заторможенность. Но эти глаза… Надо было воспользоваться правилом Речи Главного Злодея. Только осторожно. — Зачем ты всё это сделал? — крикнул Ваймс. По актерке, конечно, не дотягивал, но приманка кинута. — Он мешал, — коротко сказал Фугра. И замолчал. — И вы мешаете. Ангва, пытавшаяся обойти Фугру со спины, была отброшена в стену. Ваймсу показалось, что хрустнули кости. Моркоу огляделся. Это был Момент, который решал всё. — Моркоу, что ты делаешь? — Спасаю мир, сэр.***
И это былТот Самый Момент
. Лобсанг почувствовал, как он стоит над пропастью. Было всё и не было ничего. Всё отделял этот Миг. Но для капитана Моркоу Железнобетонссона это было простым выполнением обязанностями. Гномий ум, как всегда, выдал верное решение. Перед тем, как замереть в Моменте, Лю-Цзе улыбнулся. Он был Изумлен.***
Моркоу отошел назад. И закрыл дверь.