Недеяние

      Просыпаюсь и не чувствую своего тела. Ничего. Никак. Не слышу, не осязаю, а вокруг темнота. Это так странно… Не знаю, что там есть после смерти, но именно сейчас мне кажется — это она. В голове как будто туман, и удивительно, что я вообще что-то соображаю. Умер? Нет, так только кажется. Проходит немного времени, и я, наконец, ощущаю своё тело.       Никогда мне не было столь паршиво. Во рту сухо, и постепенно начинаю различать привкус каких-то медикаментов. Кроме того, понимаю: мой рот открыт, и что-то в нем мешает свести зубы. Это плохо, очень плохо.       Вот бы посмотреть, что вообще со мной происходит. Тянусь к лицу; возможно, там повязка. С чего бы еще глазам не открываться? Хм, странно… С рукой что-то не так. И со второй. Вроде поднимаю, вроде сгибаю в локте, но пальцы так и не касаются лица. Может привязаны? Если подумать, я их вроде как… вообще не чувствую.       Черт. Закричать? Что со мной, где я? Кричать не могу. Кажется, из моего горла вырываются какие-то хрипы. Слышу плохо. И головная боль. Эта штука во рту. На шее что-то и под грудью. Какие-то ремни? Всё хуже, чем думал. Ощущения по-прежнему блеклые, как будто я весь онемел. Боль пока нигде не ощущаю. Пока… Наконец, чувствую что-то в руках и ногах. Пробую сгибать их, вырываться из тех пут, которыми, вероятно, меня связали. Ничего.       А еще я… голый. Сразу не понял, но сейчас понимаю — это определенно так. Черт. Сколько еще мне лежать в таком состоянии? Хм… лежать. Стыдно признаться, но я не могу сказать точно, лежу я или же… сижу? Спиной ощущаю поверхность, и на этом всё.       Какой же дрянью меня накачали, чтобы творилась такая херня? Вспомнить бы, что произошло…       Был на работе, всё как обычно. Помню, как уходил, прощался с коллегами. Автобусная остановка. Метро. Дорога. Мой дом. Стоп… Мой дом. Это последнее, что я помню. Свет окон старой многоэтажки. Железная подъездная дверь, которую поставили буквально месяц назад. Над ней — ярко-желтый фонарь, и он периодически гаснет. Помню всю эту ненужную мутоту, но что произошло дальше - нет. Ни как в подъезд зашел, ни как до квартиры добрался. Не пил ведь! Да и не употреблял никогда… почти. На первом курсе не считается.       Черт… может сон? Я сплю, определенно сплю. Тогда почему ничего не вижу? Аргх… руки болят. Болят же! В предплечьях очень странное неприятное ощущение. На бедрах, выше колен, так же. Вот, опять. Боль во всех четырех конечностях, а нормально пошевелить ими не могу, как будто их… К черту такие мысли! К черту! Бред.       Мой рот. Челюсть ужасно затекла и болит, а скопившаяся под языком слюна давно стекает по подбородку и шее. Плохо это чувствую, но чувствую. Губы засохли так, что трескаются от малейших движений. Думаю, что до крови… Снова пытаюсь закрыть рот. Больно, а зубы лишь упираются во что-то металлическое. Сломать бы эту дрянь, но никак не выходит. Радует, что чувства постепенно обостряются. Пусть больно, но это хороший знак. Что-то болит, значит живой. Ах-ха-х. Не пожалеть бы потом о таких мыслишках…       Становится не до смеха, когда чьи-то пальцы касаются языка. Дергаюсь со всей силы и понимаю, что сил у меня нет. Головой еле мотнул, и пальцы этого ублюдка остались на месте. Или это женщина? Грубые, большие… Мужик. Пугаюсь, пытаюсь укусить, забывая, что бесполезно. Боль адская! Как будто все зубы и челюсть сейчас раскрошатся, оставив нижнюю часть лица бесформенной мясной массой.       Палец водит по языку, обмазывая его слюной и, тем самым, возвращая вкус: солоноватый кожи и всё тех же медикаментов, что я ощущал, когда очнулся. Забывая о боли, подаюсь этим движениями навстречу и пытаюсь облизать чужие пальцы. Беспорядочно вожу по ним языком. Черт. Все из-за того, что рот совсем пересох. Чувство благодарности к этому типу мне омерзительно. Он смачивает изнутри щеки, нёбо, проталкивает влажные пальцы в горло. Я даже начинаю мечтать о том, что он вытрет слюну с моего подбородка. И шеи. И… живота. Получается, я сижу. Ох. Ощущения возвращаются, и я чувствую, как по мне стекают капли. Неприятно. Щекотно.       Хочу посмотреть… на себя, на этого человека. Теперь четко осознаю — на глазах тугая повязка. Возможно, это бинты.       Пальцы перестают двигаться во рту и совсем из него исчезают. Мычу. Слух возвращается, и то, что я издаю, похоже именно на это. Сейчас не до стыда, пытаюсь сказать: «где я?», «что со мной?», «кто ты?». Все эти фразы выходят абсолютно одинаковыми совершенно неразличимыми звуками.       Не слышу его шагов. Он не уходит, стоит рядом, а потом… На моем языке его член. Влажная головка повторяет движения пальцев. Медленно водит по языку, щекам, горлу… Старается пихать глубже. Большой. Никакие мои рвотные рефлексы вытолкнуть его не могут. Слезы текут, задыхаюсь. Отвратительно. Он вытаскивает, дает отдышаться, гладит меня по голове.       Зарычать, вцепиться, откусить ко всем чертям!       Ублюдок! Запихивает снова. Остервенело пытаюсь сомкнуть зубы и чувствую уже знакомую боль, которая сводит с ума, ударяя прямо в мозг. Мычу, а он, похоже, этому рад. Вцепившись пятерней в волосы, активно насаживает мою голову на член. Слезы вытекают из-под повязки, смешиваясь на подбородке со слюной и смазкой. Всё это размазывается, капает, стекает вниз. Снова мычу. Не хочу, само собой получается вместо крика. Чувствительность возвращается, только вот, это уже не радует. Среди хлюпающих чавкающих звуков слышу его похотливые стоны и неровное дыхание. Даже не знаю, что может быть хуже. Хотя нет, знаю. Член ублюдка начинает содрогаться, я плохо это чувствую, но все очевидно, когда движения прекращаются. К моему облегчению, он вытаскивает и кончает не в горло, а на лицо. Вероятно, чтобы не дать мне захлебнуться. Много, очень много, и запах ударяет в нос. Несколько капель стекают в рот и… отвратительно, я чувствую вкус. Сам по себе не противен, немного сладковат, но омерзительно от осознания того, что это — вкус спермы!       Почему меня не рвет? Все внутри сжимается, словно собираясь вывернуться наизнанку, но ничего не происходит. Снова пытаюсь дернуть руками, и даже, вроде как, беспрепятственно тяну их вверх! Но даже не чувствую, где именно они связаны. С ногами так же. Ощущения странные, чужие, будто бы я пытаюсь шевелить ими в первый раз.       Этот… мужик обхватывает моё тело и с поразительной легкостью усаживает к себе на колени. Глухо слышу лязг цепей. Осязаю и слышу все-еще не четко, но мне очевидно: я подвешен к стене на каких-то цепях, которые крепятся к ремням на шее и груди. Но что тогда с руками и ногами?       Обо всем этом забываю, когда его пальцы сжимают мой член. Вздрагиваю, пытаясь вырваться. Заведомо бесполезно. Пальцы скользкие, он дрочит аккуратно, медленно набирая темп, но в то же время водит ими уверенно и сильно. Снова пытаюсь вырваться. Дергаюсь, прогибаюсь в спине, мотаю головой, но всё это — очередные жалкие попытки.       Соображать и без того тяжело, но когда мой член встал… Ох… Может быть, это последствия долгого отсутствия секса? Уже чувствую, что готов кончить. Откуда такая сильная эрекция? Как будто я давно не возбуждался. А теперь… ох…       Крайняя плоть резко, почти до боли, открывает и закрывает головку. Ничего не вижу, но чувствую это прекрасно. Даже остро. Смазка по стволу стекает на Его руку и ниже. Пытаюсь сосредоточиться на этих ощущениях. Не знаю, почему. Просто думаю о них до тех пор, пока грубые пальцы не сжимают меня еще сильнее. Мышцы сокращаются, а потом из уретры брызгает сперма. Не вижу, куда. Да и не важно. Тело еще больше ослабевает. Голова кружится. Не соображаю. Рот снова пересох, и горло болит, потому что я, кажется, стонал.       Снова слышу лязг цепей, когда Он возвращает меня на место. Обхватывает за талию одной рукой, разворачивает, и я несильно бьюсь лицом о холодную шершавую поверхность — стену, которую я поначалу принял за стол. Не могу думать и жалею, что чувствую. Слышу, как этот ублюдок опускается сзади меня на колени, а потом… Ощущаю у ануса мокрые пальцы. Тело моментально реагирует — меня бросает в холодный пот, по спине проходят мурашки, а мышцы отверстия сжимаются еще сильней. Бесполезно. Он начинает проталкивать туда палец. Больно, потому что я сопротивляюсь. Больно, хотя он делает это медленно: сантиметр за сантиметром. В какой-то момент, не прерываясь, снова пихает мне пальцы в рот, смачивая язык, нёбо и горло. А я снова благодарен. Отвратительно… Вот уже и второй палец. Всё очень долго, а я всё еще напряжён. Не могу иначе. На сколько хватит его терпения, прежде чем он полностью и резко войдет, разрывая до крови моё тело?       Лицо прилипает к стене из-за слез и спермы. Слюны омерзительно много, и она хлюпает под пальцами в моем рту. Челюсть настолько онемела, что её уже не чувствую. А еще хлюпает анус. Там тоже много слюны… моей и, возможно, его. Возможно, моей и его спермы. Возможно, смазки. Но я все равно испытываю боль, а потом… мышцы расслабляются сами. Он смог их растянуть и теперь убирает пальцы, чтобы приставить член. Трется концом, и я понимаю, что у него уже твердый и давно стоит. Проталкивает довольно легко, но не сразу. Сначала входит головка. По ощущениям не разобрать, но, кажется, это так. Уже почти не больно, я её принимаю и плотно обхватываю против своей воли. Так желает слабое одурманенное тело. Мой разум тоже измучен и слаб, но это дает лишь еще больше подчинения Его ласкам.       Входит медленно, так же, как проделывал это мануально, а когда я думаю, что он вошел уже до конца, вставляет еще больше. Вместо крика мычу в его пальцы, чуть не подавившись собственной слюной. Чувствую вкус слез. Наверно их стало больше.       Ждет, не двигается, дает привыкнуть, а я давно отвык от этого ощущения наполненности членом. Он горячий, слегка пульсирует. Ублюдок хочет начать, но почему-то сдерживается, стараясь делать всё по технологии. И что ему даст сохранность моей… ах…       Толкается и надавливает на ту самую точку. Это ощущение моментально передается в пах, заставляя его напрячься. Пальцы исчезают изо рта, и я чувствую их теплое скользкое прикосновение на головке.       Прижимает меня к своему горячему и мокрому от пота телу. Не чувствую накаченных мышц или признаков лишнего веса. Его грудь и живот плоские, как у меня. Откуда же столько силы? Или это я так слаб?       Он начинает двигаться, трахая мое, словно безвольное, тело, и в том же темпе дрочит мой член. Возбуждаюсь, теку и совсем перестаю сопротивляться. Не поднимаю ни рук, ни ног. Даже не пытаюсь: все равно их плохо чувствую, слишком ослаб и лишь мокрым лицом упираюсь в стену. Жаль, что пропали силы, а не слух. Звуки наполняют комнату, эхом отражаясь от стен. Так было и раньше, просто не замечал…       Сознание отключилось? Наверно, ведь следующее, что понимаю — он достает из меня уже обмякший член. Кончил внутрь, прекрасно чувствую сперму. Щекотно, скользко, прохладно. Ощущение, что из тебя что-то медленно вытекает, ни с чем не спутать. Противно, и хочу кричать. Громко, долго, отчаянно… чтобы услышали, чтобы ответили хоть что-то. Хотя бы он… Почему он молчит? Скажи хоть слово! Не знаю, почему этого хочу, но мычу об этом, упираясь губами в стену:       «Ответь!», «где я?», «кто ты?», «что со мной?»       Дай мне знать, что все в порядке, а лучше убей, придурок, потому что я знаю — это не так…       Просыпаюсь и не чувствую своего тела. Ничего. Никак. Открываю глаза. Ярко. Белый свет и какие-то расплывчатые пятна. Глазам некомфортно и, наверно, я должен сейчас испытывать боль. Закрываю, моргаю часто, жду, что, наконец, что-то увижу. Ничего… Может быть, в этот раз я все-таки умер?       Звон в ушах и одновременно: «Слышишь меня?» — очень тихий мужской голос. Приглушенный, с хрипотцой. Пытаюсь ответить, сказать… нет, закричать! Та отвратительная железяка больше не мешает, но говорить не выходит. Я даже не уверен, открывается ли мой рот вообще.       «Можешь просто кивнуть», — тот же голос звучит всё так же тихо, всё так же вызывает в голове звон.       Открываю глаза, хочу увидеть. По-прежнему только свет, но пятна стали немного четче и теперь различаю в них склонившегося надо мной человека: овал бледного лица, светлые волосы, белая одежда.       Киваю, и даже это выходит с трудом — шея затекла или еще что, не знаю… возможно, там бинты. Чувства словно атрофировались. К сожалению, я уверен, что ненадолго…       «Это хорошо…» — отвечает он, тихо протягивая слова нараспев.       Снова мычу, хотя теперь это больше похоже стон. Слышу плохо. Этот человек перестал обращать на меня внимание и занимается своими делами, а я вновь и вновь пытаюсь его привлечь: мычу, трепыхаюсь… Бесполезно.       Вскоре понимаю, что лежу на столе и всё еще не одет.       Своим телом ощущаю, как время тянется отвратительно медленно. Размеренно наполняя болью, оно возвращает мне чувства и постепенно дарит: осязание, зрение, слух. Секунды, минуты, часы. Кажется, теряю рассудок тем больше, чем сильнее за него хватаюсь. Желаю смерти, но совсем её не хочу. Хочу домой. К родителям, к друзьям.       «Вы мне так нужны…»       «Пожалуйста, помогите…»       Слова не срываются с губ даже в шепот, оставаясь мыслью. Крутятся в голове вновь и вновь, пока я чего-то жду. Точно так же отмеряют время, как постепенно возвращающиеся чувства.       И вот, я могу рассмотреть большие круглые лампы прямо над головой и плиточный потолок. Это радует хотя бы тем, что зрение, наконец, вернулось. Тянусь к горлу, чтобы нащупать ремни или бинты, но никак не могу дождаться собственных прикосновений. Поворачивать шеей все-еще трудно и больно, но я это делаю, пытаясь осмотреть своё тело.       Руки так и не касаются горла.       Потому что их нет… так же, как и ног.       Теперь я это вижу.