Тхеджаса. Одна из историй

      Оранжевое солнце клонилось к горизонту. Молодой человек ступал сквозь лесные заросли, раздумывая над дальнейшим планом действий. Стоит оговориться, что «молодой человек» не был человеком в прямом смысле слова – он был расы дъярт. Полулюди-полуживотные, с человеческой верхней половиной тела, которое в районе бедер плавно переходило в поджарое мохнатое волчье тело на четырёх лапах. Эти создания хоть и напоминали по конституции расу кентавров, но всё-таки отличались от них. Все до единого с бело-серебряной шерстью, красивы, гибки, умны, нетерпимы к другим расам и зачастую самовлюблённы – вот как обычно их характеризовали. Но, стоит учесть, что самовлюбленность дъяртов отнюдь не беспочвенна – очень часто благодаря своей силе и сообразительности они добиваются огромных успехов в любой сфере жизни. И молодой «человек», который в данный момент двигался в направлении городка Го-Обра, был довольно ярким представителем своего рода. Наконец-то закончив свои дела, он, гордый и довольный собой, идёт в свою общину. Путь предстоит неблизкий, но оттого ещё приятнее возвращение на родину.       - Жарко… - протянул парень, взглянув сквозь сочные крупные листья деревьев на садящееся солнце. Неплохо было бы найти местечко для ночлега и отдохнуть от дневной жары. До носа донёсся едва уловимый запах крови. Хоть в воздухе и не чувствовалось опасности, молодое крепкое тело дъярта мгновенно напряглось. Привычка, выработанная в жестоких сражениях – положение обязывало. Источник запаха нашелся быстро: по левую сторону от вытоптанной дороги в высокой смятой траве лежало израненное мокрое тело нага мужского пола. Молодой. Весь в царапинах, ссадинах и кровоподтёках. Левое плечо было заляпано багровой кровью, грязная туника разорвана в клочья. Тёмно-зелёный пораненный хвост красиво переливался голубым в свете уходящего дня. Дъярт призадумался - что можно сделать из такой добротной змеиной кожи. Наручи, пояс, флягу, кошель?... Из этих мыслей его вывел слабый, едва слышимый, вздох полуживого наги.       - Ещё жив, значит, - немного разочарованно констатировал парень, прощаясь с образом изысканного пояса, и опустился на лапы рядом с парнем-змеёй. Дъярты никогда не были сильны во врачевании, но если паренёк выкарабкается – честь ему и хвала. А если нет…что ж, лишние наручи ещё никому не мешали.       …Ночной ветерок холодил ослабленное тело. Наг приходил в сознание, его мутило, кружилась голова. Где-то в стороне потрескивал костер, от которого веяло лёгким теплом. Чья-то горячая рука легла на лоб, принося успокоение. Левое плечо будто было проколото тысячами иголок, но и там постепенно разлилось тепло. Сильные руки осторожно укутали его тело во что-то мягкое и согревающее, и наг снова провалился в сон.       Холодный утренний воздух пробрался в лёгкие и заставлял проснуться. Шелест листвы, ненавязчивое чириканье мелких птичек, успокаивающий треск костра… Наг чувствовал, что сейчас заплачет.       - Я живой… Он ощущал себя изнеможденным, до невозможности уставшим, но всё-таки живым!       - Да-а, живучий оказался…- сочувственно подтвердили откуда-то сбоку.       Глубокий и низкий мужской голос. Парень от неожиданности открыл глаза, которые сразу же неприятно защипал яркий солнечный свет. Голубое небо и верхушки деревьев сверкали над головой. Действительно, его же спас кто-то! И благодарность эту не выразить словами… С трудом облокотившись на дрожащую правую руку, наг наконец смог увидеть своего спасителя. Вертикальные зрачки его золотисто-зеленых глаз расширились от удивления – по правую сторону от него сидел дъярт, помешивая что-то в небольшом котелке над костром. До безумия красивый дъярт! Белые растрёпанные волосы, волевое лицо с идеальными чертами, загорелые мускулистые торс и руки, белоснежный мех на мощном теле. Хоть наг и видел раньше представителей этой расы, но ни один из них не вызывал у него какого-либо интереса. Это было так странно! Почему так сердце громко и бешено стучит в груди? Возможно ли, что это от того, что он пережил, а не от присутствия рядом дъярта? Но, когда наг встретился взглядом с янтарно-желтыми глазами своего спасителя, вдруг чётко осознал, что пропал. Сердце рухнуло куда-то ниже живота и тело пробила мелкая дрожь.       «Умственно отсталый наг или может дъяртов никогда не видел…» - тем временем лениво думал парень с белоснежной шерстью, пробуя приготовленный отвар и поглядывая на ошарашенно вылупившегося на него змея. Ну и угораздило же его тут всю ночь сидеть и ждать, пока эта недожертва определится, жить ей или не жить. Так бы уже был на пути в Го-Обру…       - Ты как? – без особого интереса спросил он, прикидывая, что ему нужно будет купить в городе для дальнейшего путешествия.       - А…э…мм…- только и смог промямлить паренёк-змей, отчаянно краснея. Возможно, у него ещё не прошёл жар? Дъярт вздохнул, перелил из котелка в глиняную чашку отвар и приблизился к уставившемуся на него наги.       - На, пей, раз уж живой, - проговорил парень, подавая ему чашку. Наг резко сел, закряхтел, покачнулся, но удержался на весу, весь вспотев и раскрасневшись ещё больше. Его левое плечо нестерпимо ныло. Дъярт уже устал ждать, когда этот молодой змей возьмет у него из рук отвар. Наконец дрожащая правая рука неловко потянулась к чашке и с благодарностью приняла её.       - С-спасибо… - робко протянул наг, осторожно поднося к губам целительный напиток и боясь посмотреть на своего спасителя. Вблизи он ещё красивее. Это его тёплые и сильные руки успокаивали израненное тело нага. Определённо, дъярты очень горячи. Наги же отличались низкой температурой тела, и поэтому их всегда нестерпимо влекло к теплу.       «Это просто потому, что я был на грани смерти, а он помог мне… - мысленно успокаивал сам себя парень, объясняя этим свою реакцию на дъярта, - да, только поэтому».       Внутри разлилось блаженное тепло, и нагу стало лучше. Он посмотрел на ноющее левое плечо, перемотанное чистой тканью. Этот до безумия привлекательный дъярт ухаживал за ним… Взгляд опустился на руки, покрытые синяками. Хвост тоже был исцарапан, кое-где даже сошли чешуйки. Он осторожно подвигал им, выпутывая кольца из плена лёгкого тонкого покрывала, которое спасло его от холода ночи. Покрывало его спасителя. Если бы не он, плавало бы сейчас змеиное тело мёртвым на волнах.       - Т-т-ты спас меня, спасибо! – отчего-то заикаясь, взволнованно поблагодарил наг, боясь посмотреть на дъярта, который уже давно вернулся на облюбованное место возле костра, чинно попивая отвар из другой чаши. Дъярт пожал плечами.       - М? Не благодари, ты просто живучий оказался. В этом полностью твоя заслуга. Ну, что ж, змеиную кожу не получил, но зато хоть спасибо сказали. А теперь пора собираться в путь.       - М-меня Ашхи зовут. А тебя? Дъярт удивился такому вопросу. Какая разница? Тем более что сейчас он соберёт свои вещи и распрощается с этим наг. Спас, так и хватит на этом. Ашхи растерялся, не дождавшись ответа. Видимо он не так спросил, не так выказал свою благодарность. Он мельком взглянул на парня, сидящего возле костра, и решительно заговорил:       - Я, правда, очень признателен тебе! Спасибо! Я хочу поблагодарить тебя! Д-давай, я сделаю для тебя что-нибудь, пожалуйста! Всё, что захочешь! И-и я хочу знать, если можно, как зовут того, кто помог мне.       Рука ныла, он чувствовал слабость, но старался сидеть прямо, лишь упершись здоровой рукой на свой согнутый хвост. В голове неожиданно промелькнула шальная мысль что его «сделаю для тебя что-нибудь, что захочешь» вполне может предполагать очень двусмысленные вещи. Ашхи невольно смутился, вдруг осознав, что не так уж и против. Тем более из одежды на нем было только покрывало, которое сейчас скрывало лишь бёдра и часть хвоста. Да и дъярт, вообще-то говоря, был не одет. Хотя, конечно, густая шерсть скрывала то, что было неприлично показывать стыдливой публике, тем не менее считалось обязательным покрывать спину и бока специальными накидками, которые и являлись одеждой среди таких рас, как дъярты или кентавры. Собственно, это и подтолкнуло молодого нага к неприличным мыслям. Только вот не знал он дъяртов. Совсем. Дъярт сокрушенно вздохнул. Помолчал немного, но всё-таки соизволил ответить. И с достоинством назвал себя:       - Акила. Дъярт из клана Дъёртэ. Ух ты. Хоть Ашхи ничего не смыслил в военном деле и политике, но даже до него доносились слухи о известном клане дъяртов, которые служили самому императору Ита.       «Акила. Так звучно и красиво. Акила», - повторял он в своих мыслях, неуклюже поклонившись дъярту. От этого движения закружилась голова – всё-таки недавно он был на грани смерти, а теперь пытается сделать вид, что здоровее его никого быть не может.       - Спасибо, Акила. Моя признательность не имеет границ.       - Да я же уже сказал…- устало проговорил дъярт, вздохнув, затем махнул рукой в сторону наг, и не стал договаривать, а принялся собирать вещи и тушить костёр. Беспокойство охватило нага. Он молча наблюдал за тем, как его спаситель деловито складывает вещи в суму. Беловолосый красавец остановился, задумался.       - Ладно, покрывало тебе оставляю, наг, - после некоторой паузы кивнул сам себе дъярт. Он же не совсем бесчувственная скотина, в конце то концов.       - Ч-что? Ты… - Ашхи закоченел, не веря в происходящее, - ты хочешь оставить меня здесь?... Дъярт удивленно глянул на него:       - Что значит - я хочу оставить тебя здесь? Ты жив, в сознании и вполне можешь идти туда, куда хочешь. У меня есть свои дела и с тобой мне ни к чему возиться. Наг на это мог лишь ошарашенно закрывать и открывать рот, не в силах что-либо произнести. Ну, да, он в сознании, но слишком слаб, чтобы передвигаться! Смысл тогда был спасать его, если он всё равно умрет, не в силах уйти?! Да и куда ему теперь идти…       - Я…нет! Я умру! Я-я даже мест этих не знаю! К-как я куда-то пойду?! – в отчаянии взмолился он, с надеждой глядя на дъярта, - пожалуйста, возьми меня с собой!       - Что? Тебя с собой? – криво улыбнулся на это собирающийся парень, - нет, серьёзно, ты слишком задержишь меня. И не сгущай краски: эта дорога часто используется, так что сам доберёшься на перекладных до Го-Обры или Синелии.       - Нет, я не смогу сам! Я-я с тобой пойду! Ты же в город идёшь?! – нага пробивала крупная дрожь. Он до безумия боялся одиночества. Особенно теперь. К тому же если он сейчас не сможет пойти с этим дъяртом, то никогда больше может его не увидеть! Акила с сомнением покачал головой:       - Да? А ты сможешь идти в таком состоянии?       - Ссмогу! – неуверенно проговорил Ашхи, сосредотачиваясь на своих ощущениях, и готовясь подняться. Лишь бы не упасть! Лишь бы не грохнутся в обморок! Он напряжённо сидел, прижав руки к хвосту и обмотавшись покрывалом. Краем глаза наблюдал за Акилой, который как ни в чем не бывало продолжал собираться в путь.       - Я не задержу тебя. Я-я очень быстрый, не буду мешать, - убежденно заговорил наг, глядя перед собой. Солнце уже поднялось и ярко освещало жёлто-зелёную листву вокруг. Дул тёплый ветерок, но он был не способен согреть наги, дрожащего от внутреннего холода. Дъярт снова вздохнул, легко закидывая на спину две большие сумы. Кисло глянул на парня-змею, словно говоря: «ну что за напасть на мою голову».       - Ну, вставай, покажу дорогу до Го-Обры а там уже сам, как хочешь. Не отказал! Наги взволнованно подорвался с места, с облегчением понимая, что ещё какое-то время сможет побыть с ним. Какой же он горячий, но так холоден внутри! И почему линия горизонта немного шатается?...       И снова дневная жара. Дъярт шел по вытоптанной дороге, радуясь тому, что лес скрывает от него прямые солнечные лучи. Шёл он медленнее, чем обычно - всё из-за беспомощного наги, который кое-как плёлся следом, со вздохом припадая чуть ли не к каждому дереву. Молодой, на вид не старше Акилы. Рано, конечно, такому помирать. Может, освоится в Го-Обре: город большой, активный, разномастный. Стоит он на торговых путях, так что работа там всегда найдётся.       «Ах, спина Акилы, белый пушистый хвост, потрогать бы…мягкий, наверное…» - думал Ашхи, пытаясь удержать сознание. Голова кружилась, но он не мог позволить себе сесть. Не мог позволить себе остановиться. Неизвестно ещё, останься бы наги в лесу, когда бы какой путник проехал мимо. Язык присох к нёбу, ужасно хотелось пить. Такой красивый дъярт, наги ведь никто тебе, зачем же тогда ты его спас и теперь так безразличен? Ашхи облокотился на дерево, тяжело и судорожно вздохнув.       – А…вод… - пересохшими губами только и смог прохрипеть он. Но он не особо надеялся, что дъярт его услышит. Отчего-то было очень больно сердцу. Да, видимо оно тоже очень пострадало, когда наги чудом удалось спастись.       - Иди сюда, попей, - вдруг донёсся до сознания Ашхи низкий бархатный голос. Акила! Он стоял, обернувшись и с сомнением смотрел на наги, с трудом подползающего к нему. Ашхи наконец преодолел разделявшее их расстояние с благодарностью припал к фляге.       - Спасибо! – сказал он, неловко покачиваясь на хвосте, возвращая флягу владельцу, - теперь я в полном порядке!       - Да-да, заметно, - протянул тот, убирая флягу в суму, - давай сойдём с дороги на время.       - Что? Но я могу идти! – запротестовал Ашхи, с горечью чувствуя, что земля вот-вот уйдёт из под хвоста. Акила махнул головой в сторону зарослей высокой травы и скрылся за деревьями, сойдя с пути. Ашхи метнулся за ним, боясь упустить. Резкое движение не прошло без следа и наги сразу же осел на траву, рядом с остановившимся дъяртом.       - Ты сейчас слишком медленный. Это меня раздражает. Ашхи опустил голову, не в силах возразить. Акила, говори что хочешь, только не оставляй наги одного. Парень виновато свернул хвост кольцами и сидел, опустошённый и уставший.       - Но, - продолжал дъярт, горестно вздохнув, - раз уж я сказал, что доведу тебя до Го-Обры, то так тому и быть. Если сон поможет тебе быстрее восстановиться, то сейчас же спи. Я дам тебе время. Радость разлилась в сердце наги – всё-таки Акила не так холоден, как хочет казаться! Это заставило его улыбнуться, а щеки – заалеть. Внезапно его пронзила страшная мысль: а вдруг Акила таким способом хочет от него избавиться? Пока наги будет спать он просто-напросто уйдет? В таких обстоятельствах совсем не до сна.       - Т-ты же не собираешьсся меня спящим бросить? – испуганно пробормотал он, боясь посмотреть на своего спутника.       - Ты меня за кого принимаешь? – недовольно ответил дъярт, снимая со спины сумы, - если я действительно захочу уйти, мне будет безразлично, спишь ты или бодрствуешь. Да и догнать меня тебе не удастся.       - Ну, да…- тоскливо согласился наги, скручиваясь в колечко, и обнимая себя за хвост. Акила посмотрел на него. И чего этот змей из себя жертву строит? Или, быть может, он сам не знает, насколько силён и вынослив? Акиле приходилось сталкиваться с нагами по долгу службы, и он не понаслышке знает, какие это существа. Даже если и сделать скидку на его молодость и неопытность, времени сна до полудня должно хватить, чтобы он вполне смог передвигаться сам. А вообще, Акила, сам виноват: нечего было спасать, не подумав о последствиях.       - Не думай, что я тебе позволю долго спать, - наклонившись так, чтобы оказаться в поле зрения изумлённого нага, предостерёг дъярт, - так что засыпай прямо сейчас, Ашхи. Имя змея он произнёс медленно, ведь имена нагов зачастую трудны для произношения. По крайней мере, для таких рас, как дъярты. У Ашхи в висках застучало, сердце гулко забухало в груди. Ааа, он назвал его по имени! Наг быстро юркнул телом в кольца хвоста, замотавшись в покрывало, чтобы спрятать покрасневшее лицо. Он и думать не думал, что его имя может быть произнесено так, что всё внутри готово загореться. Всему виной глубокий голос Акилы. Это нечестно: нельзя быть настолько привлекательным и обладать таким чарующим голосом одновременно!       Растерянный и радостный, Ашхи сам не заметил, как погрузился в сон. Акила же даром время не терял: выудив из сумы парочку тонких трубок с дротиками, отправился в лес за обедом. Закат назад он поймал довольно жирного лесного рябчика, который очень порадовал его желудок. Ещё бы неплохо трав сорвать, а то на болезненную змеюку пришлось часть запасов истратить. По правде говоря, если бы ему попался дъярт (а ещё лучше – девственная красавица дъярт) он без раздумий просидел бы над ней сутками, выхаживая и оберегая, и никогда бы не позволил тащиться следом. Гордые дъярты всегда воспитываются в любви к своей расе и очень не любят сближаться с другими представителями. Чистота рода для них не пустой звук. Так что по сравнению с сородичами Акила научился быть вполне терпимым – непозволительно смешивать личные убеждения и порученные дела. Так что и спасение змея вышло больше по профессиональной привычке.       Ашхи потянулся. Левое плечо хоть и ныло, но не так противно, как утром. Лёгкий сон придал наги сил и он чувствовал себя просто прекрасно.       - Ах, Акила, я про…- слова застряли в горле, когда он понял, что на небольшой поляне, с дороги сокрытой высокой травой, совсем один. Парня охватила паника. Неужели он и правда бросил его?       - Акила!...- позвал наги, в надежде оглядываясь по сторонам,- Акила!...       - Ну и чего ты тут шипишь? – раздражённо послышалось из-за деревьев. Акила ступил на поляну, держа в руке двух крупных рябчиков, - сумы же здесь остались, куда бы я ушёл без них? Ашхи чувствовал себя пристыженным:       - Я расстерялся, извини. Только просснулся… не заметил.       - Тебе надо больше на себя полагаться, знаешь? – вздохнул на это дъярт, роясь в своих сумах, - перекусим, и в путь. И не смей мне тут больше представления устраивать.       Ашхи закивал, не смея взгляд поднять на своего спасителя. Он чувствовал себя до боли глупым, виноватым и беспомощным, но в то же время прекрасно понимал, что таким ему не завоевать даже лёгкого интереса сильного красивого дъярта. Так сложилось, что жизнь наги круто поменялась и теперь ему нужно меняться вместе с ней.       Акила с лёгким сожалением поделился с наги своими съестными запасами. В конце концов, терпеть этого парня-змея осталось совсем недолго. Они двинулись в путь. Ашхи чувствовал себя намного лучше, будто заново родился и теперь даже мог с интересом глядеть по сторонам: жёлто-зелёная листва качалась в такт ветерку, из-за разлапистых деревьев изредка вспархивали синие птицы. Впереди шла извилистая вытоптанная до земли дорога, шириной с повозку, а на горизонте виднелись поля, засеянные бурой гречкой. В воздухе витал аромат молочных трав. Очень необычно: хоть наги и жил недалеко от этого места, здесь он проходил впервые. Смотреть вокруг, конечно, интересно, но взгляд его постоянно соскальзывал на ступающего чуть впереди дъярта. Кажется, теперь наг понимал, почему эта раса прикрывает спину – очень уж велик соблазн прикоснуться к мягкому серебристому меху. Да и не только к меху…       - Ты что, дъяртов не видел никогда? Акила любил быть в центре внимания своих, но вот праздный интерес со стороны других рас его очень напрягал. Ашхи вздрогнул от неожиданного вопроса, смутился.       - Нет, видел…я…э… - он замолк, обдумывая что-то, но всё-таки решился спросить, стараясь не глядеть на собеседника, - я видел дъяртов, которые накидки носят, а ты совсем без ничего…       - Я сопрею по такой жаре в этом куске ткани, - лаконично ответил парень, - только и всего. И правда горячий. Ашхи даже в какой-то степени завидовал этому, зябко укутываясь в покрывало. Быть может, когда они пойдут под тёплым ярким солнцем, наги почувствует себя более уютно.       Шли они молча. Ашхи хотелось поговорить, но он видел, что Акила совсем не расположен к диалогу. От неосторожных движений левое плечо покалывало и ныло. Наг чувствовал себя не очень хорошо, но, слава богам, в обморок падать не собирался. Удивительно, а всего-то стоило немного отдохнуть. Да и не путешествовал он никогда на большие расстояния… Акила в этот момент думал о злодейке-судьбе, которая как будто нарочно заставляла его общаться с другими расами, но только не со своей, родной и любимой. Хорошо бы встретить дъярта в Го-Обре, или дъярта-девушку… дъярта-девушку-иширию.       Дъярт-ишириями называют целые семьи дъяртов, смысл бытия которых заключается в усладе своих сородичей. Из-за строго соблюдения чистоты рода обычная дъярт-девушка может стать женщиной только при замужестве, в противном случае ей никогда не удастся выйти замуж и позор ляжет на всю её семью. В отличие от дъярт-иширий женщин, которые как будто созданы для пылкой физической любви.       Собственно, именно такие мысли занимали голову молодого половозрелого дъярта, соскучившегося по земным утехам. Акила недовольно повёл плечами. Видимо, действие андрадитовых камней, подавляющих желание, подходит к концу. Ещё один пунктик в мысленный список покупок в городе. Лес кончился и Акила удручённо вздохнул, оказавшись под палящими солнечными лучами. Ашхи же невольно заулыбался, подставляя лицо нежно согревающему солнышку. Они шли по широченной дороге, проложенной среди полей бурой гречки. Вдалеке виделись людские фигуры, которые деловито копошились, собирая урожай. Гречка цвела и созревала точечно, а не сезонно. Город Го-Обра, помимо того, что находился на торговых путях, занимался производством сухой гречневой лапши долгого хранения, которая помогала выжить путешественникам в суровых странствиях. Изнывая от скуки, Ашхи пытался завести разговор со своим спутником, но попытки кончались неудачей. Дъярт или игнорировал его или отвечал так холодно, что любые дальнейшие вопросы пропадали сами собой. Наги чувствовал себя потерянным, и не только из-за дъярта. Хоть он и думал раньше, что жизнь за пределами своего родного города сделает его счастливее, сейчас он не испытывал ничего, кроме страха неопределённости.       Для отдыха останавливались очень редко, да и то только по несчастной мольбе наги. Акила в такие моменты качал головой и цокал языком, невольно заставляя молодого змея чувствовать себя жалким.       И вот солнце сменило желтые одежды на ярко-оранжевые и медленно отправилось за горизонт. Набившее оскомину гречишное поле сменилось лугом, а затем - редкой рощицей из нескольких ясеней, из-за которых возвышалось внушительное деревянное строение с многоуровневой полузакрытой террасой. Такие строения являлись своеобразными придорожными домами для уставших путников, которые могли привести себя в порядок перед появлением в городе. Строились они обычно на подземных источниках, и по сути представляли собой просторные дома с перегородками и с большими неглубокими ваннами, выложенными крупным розовым камнем. Иногда со стороны заднего фасада располагали несколько жаровен. Условие использования было одно – ты должен оставить это место таким же, каким оно было до твоего прихода.       Нашим героям повезло: придорожный дом был пуст и тем самым оказывался в полном их распоряжении. Пока Ашхи с интересом ползал по дому, заглядывая во все щели и проёмы, Акила занялся рябчиками. Чёткие отточенные движения и вот уже птички жарятся на жаровне, своим запахом предвещая прекрасный ужин.       Ашхи не решался подползать ближе к Акиле, который с удовольствием снимал тушки с жаровни, но громкое урчание голодного живота нага не могло не привлечь внимание. Дъярт смерил взглядом сидящего в уголочке в кольцах хвоста парня, вздохнул.       - Ты такой беспомощный. Сюда ползи.       - Неправда. Если ты о еде, то я всеядный. Мы сырое тоже едим. И даже несколько суток без еды – не такая проблема, - попытался оправдаться Ашхи, подползая ближе и осторожно принимая еду, - спасибо. Акила промолчал, отсев подальше от наги и вгрызся в тушку жареного рябчика. В этой жизни ему ещё не хватало о змеёнышах заботиться, словно мамка.       «Мне тоже нужно научиться готовить…интересно, что любят дъярты? А что не любят?» – думал Ашхи, изредка поглядывая на Акилу и наслаждаясь жареным мясом. Конечно, такие вещи его должны в последнюю очередь волновать, учитывая то, в какой он сейчас ситуации. Ни денег, ни одежды, ни определённого будущего. В свой город он уже не вернётся, да и что жив остался – просто повезло. Ашхи сам удивлялся тому, как спокойно принял произошедшее. Будто всё шло к этому, долгими-долгими годами.       Из задумчивости его вывели лёгкие шаги мягких лап по деревянному полу. Дъярт прошествовал мимо наги, даже не посмотрев на последнего. Акила направлялся в ванну для совершения вечерних омовений. Вода из подземных источников циркулировала по ваннам, заполняя их. Дъярт погрузился в тёплую воду, расслабляя мышцы. Завтра в городе надо будет кинуть весточку своим, узнать, как дела продвигаются. Ещё карту обновить, ножи заточить, лапши купить, покрывало новое…       Окунуться в собственные мысли дъярту не дали – напротив него в широкую ванну осторожно залез наги, облегчённо вздохнув. Вот ведь компания. Дъярт прижался боком к глянцевым камням, и, положив руку на бортик, опустился на неё головой. Наги мог бы и в другую ванну залезть, почему именно к нему?       Ашхи не мог взгляда от Акилы оторвать - в тусклом свете желтых округлых минералов на стенах, которые играли роль ночных светильников, дъярт выглядел восхитительно. Капельки воды сверкали на загорелом идеальном теле, белые влажные волосы разметались по точёному лицу и шее. Одна прядка волос непристойно лежала возле мягких губ. Ашхи чувствовал внутренний жар, глядя на эти манящие губы. У него никогда не было пары, да и не было особого желания завести её, и этот внезапно проснувшийся интерес пугал, озадачивал и…требовал действий.       - А-акила, - Ашхи разволновался так, что стал заикаться, - ну… а п-правду говорят, что вы себе и-избранницу только из своих выбираете? Дъярта разморило. Он сидел с закрытыми глазами и наслаждался тишиной, игнорируя взгляды наги. А теперь этот змей лопочет что-то – разве Акила не дал понять ещё днём, что не настроен говорить по душам? Да и вопрос какой-то неуместный.       - Естественно, - голосом, не терпящим возражений, ответил он, нехотя повернув голову в сторону раскрасневшегося змея, - из кого же ещё?       - А…ну…эм, - стушевался наг, сидя по грудь в воде и кидая взгляды то на дъярта, то на водную гладь, видимо не зная, куда лучше смотреть, - из других рас, например… много же всяких, и… Слова застряли у него в горле, стоило лишь увидеть лицо Акилы – такой смеси отвращения и брезгливости Ашхи не видел никогда. Ошарашенный наг замер, боясь пошевелиться.       - Тебе как такое в голову пришло вообще? Это извращение, - с неприятным удивлением проговорил дъярт, чувствуя, как кожа невольно покрывается противными мурашками, - не вижу ничего привлекательного в других расах. На последних словах дъярт встал, потеряв всякое желание делить со странным наги ванну. Змей то явно с прибабахами. Акила хоть и слышал, что наги, помимо своих сородичей, вполне успешно объединяются с людьми, но не думал, что их интерес может распространяться и на другие расы. Неужели и этому змею он кажется привлекательным? Акилу передёрнуло. Что ж он на всяких ненормальных натыкается? На ум пришёл знакомый из морских великанов, хотя в его непристойном предложении было больше шутки, чем серьёзности, но это не умоляло его взбалмошный нрав.       Ашхи было дёрнулся за ним, желая что-то сказать, но не решился и остался сидеть в воде, с горечью наблюдая, как спина Акилы исчезает за перегородкой. Вот как. Значит, у него нет никаких шансов. Сердце гулко стукало в груди, отзываясь болью. Будь он сейчас женщиной, то заполнил бы слезами целую ванну. Посмотрел на своё отражение на водной глади: уставшее лицо, обрамлённое тёмными, длиной до ключиц, волосами, на зеленоватой коже то тут, то там виднелись ссадины и синяки. И чем он думал такое спрашивать? Сейчас им даже обычный сородич не заинтересуется, чего уж о других расах говорить. И ведь Акила не понял? Такой взгляд, полный брезгливости и осуждения, Ашхи вряд ли смог бы пережить. Наги вылез из воды, намотал на бёдра уже ставшее родным покрывало и направился к остывающей жаровне. Погрел руки над едва тёплыми углями. Холодно. Да ещё и на сердце тоскливо. Неловко поклонился пришедшим странникам-людям, занявшим четверть дома, и юркнул за перегородку – туда, где был Акила. Парень лежал на животе, подобрав под себя лапы. Пёстрая скрученная плотная ткань служила ему подушкой, концы которой доставали до плеч и спины. Ашхи осторожно прополз мимо и скрутился в уголочке, обняв себя за плечи. Левое плечо кольнуло болью но сразу же отпустило. Зябко и холодно. Зачем вообще в ванну полез? Просто когда он увидел, с каким вздохом удовольствия Акила погружается в воду, сам не понял, как возле ванны оказался, лишь бы быть поближе к дъярту. Интересно, смогут ли они хотя бы подружиться?...       В лесу запели соловьи, предвещая рассвет нового дня. Акила с удовольствием потянулся. Не плохо было бы выдвинуться в путь, пока на улице свежо и прохладно. Летний сезон в Серидемском крае наводил на дъярта тоску. В углу засопели и заворочались. Наги. С этим же еще что-то делать надо. Акила вздохнул.       - Ашхи, - нехотя проговорил Акила, собирая свои вещи в тёмные плотные сумы, и поглядывая на скрутившегося в покрывале парня, - вставай, если хочешь идти со мной в Го-Обру.       - Хочу… - сонно пробормотали в ответ. Наг зевнул и резко поднялся на хвосте, сложенным колечком. Покрывало скользнуло вниз, оголяя стройное худое тело, но было быстро подхвачено смутившимся Ашхи. Румянец его был напрасным – Акила даже не смотрел в его сторону, задумчиво перевязывая сумы.       Умывшись и напившись воды, они двинулись в путь. Ашхи чувствовал себя не выспавшимся но вполне бодрым. Уже трудно было поверить в то, что буквально вчера он был на грани смерти. Холодный ветерок качал деревья. Наги поёжился. Неловко и неудобно быть в одном лишь покрывале. У него имелись очень смутные представления на счет того, как и на что он будет покупать в городе одежду или хотя бы какую-нибудь простенькую ткань. Вся надежда на спасителя. Хотя то, что он хотел оставить его там, в лесу, не придавала Ашхи оптимизма. Парень кинул осторожный взгляд на чуть впереди идущего Акилу. Как же хорош! Наги не мог перестать восхищаться им, даже после откровенного отказа. Дъярт в сторону змея не смотрел совсем, погружённый в свои мысли.       Вот и солнце поднялось на небо. Ашхи почувствовал себя уютнее, согреваясь под тёплыми лучами. Акиле же надоело вздыхать из-за этой дневной жары, заставляющей испытывать неудобства. Вдоль дороги изредка встречались реденькие тоненькие липы, так что скрыться от солнца было невозможно. Ну и ладно, и в не таких условиях приходилось жить и работать. Широкая, выбитая повозками дорога, коричневой лентой вела представителей двух рас в город Го-Обра, высокие каменные стены которого виднелись на горизонте. Волнение и страх смешивались в груди молодого нага. Что он будет делать в городе и как себя поведёт его спутник? Неожиданно Акила остановился, со вздохом скинул сумы и стал рыться в одной из них. Ашхи удивлённо наблюдал за ним, остановившись рядом.       - Что ты делаешь? Парень кинул взгляд на наги, но ничего не ответил, выуживая из сумы светлую льняную ткань грубого плетения. Это оказалась одежда дъяртов: рубаха, частично переходящая в накидку на волчье тело. Ашхи отметил про себя, что Акила и в одежде смотрится очень притягательно: рубаха без рукавов подчеркивала мускулистые руки, а воротник-стойка и откровенный вырез ещё больше привлекал внимание к широкой груди и рельефному торсу. Акила снова со вздохом поднял сумы. Ну, вот, станет еще жарче да и движения теперь скованней, но не являться же в город в чём мать родила. Излишнее внимание ему тоже ни к чему. Кинул косой взгляд на откровенно рассматривающего его нага. А паренёк то вообще в одном покрывале. Интересно, как он будет выкручиваться, когда окажется в городе? Чем ближе они подходили к высоким коричневым стенам Го-Обры, тем страшнее становилось Ашхи. Встретившиеся по дороге несколько человек с эльфами и кентавром с интересом посмотрели на специфическую парочку. Наг боялся смотреть по сторонам, и посему усиленно изучал тёмно-бурую дорогу с мелкими продолговатыми камушками. Судорожно кутался в своё покрывало, неловко чувствуя на себе ленивые взгляды путешественников Го-Обры. Акила скривился: с такими темпами он вряд ли сможет остаться незамеченным. Город шумел, пестрил разноцветными матерчатыми вывесками на разных языках: витиеватая золотистая вязь приглашала изящных величественных эльфиек в красиво украшенную лавку за драгоценностями, тёмно-серые полотна с топорным рукописным почерком зазывали коренастых гномов в новую кузнечную, а зелёная благородная надпись на высоком деревянном доме оружейника, мудро написанная на всеобщем, так и манила зайти искушённых знатоков. Что скрывать, Акила как-раз был из таких. Ещё краем глаза с удовольствием заметил на соседней улице магическую лавку. Какой же удобный этот город – всё, что надо, в двух шагах.       Ашхи этот город немного испугал: так много людей, кентавров, гномов, эльфов вокруг! И каждый бежит куда-то по мостовой, выложенной разноцветными камушками, каждый по своим делам торопится. И так звуков много, и запахов вкусных! Наг кидал осторожные взгляды на широкие улицы, на разношёрстных прохожих, и старался не отстать от дъярта, который, казалось, уже забыл о его существовании. Они остановились возле высокого деревянного дома, по фасаду которого были вырезаны разные виды оружия, которые как бы подтверждали зелёную надпись, выведенную аккуратными округлыми буквами. Акила повернулся к навязанному судьбой спутнику и с облегчением вздохнул:       - Ну, всё, на этом наши пути расходятся. Я довёл тебя до Го-Обры. Иди поищи сообщество нагов – возможно, они чем тебе и помогут.       - Что?... – только и смог пролепетать бедный наг, шокировано слушая слова своего прекрасного спасителя, – т-ты бросаешь меня здесь?... Всё существо Ашхи внутренне сжалось, чувствуя нестерпимый страх. Боязнь одиночества и собственной беспомощности захлестнули его. Нет, только не так! Только не посреди улицы! Акила скривился.       - В смысле – бросаю? Я же сказал, что приведу тебя в Го-Обру, что за удивление на лице? Вот что этот змей снова из себя жертву строит? Побродит, милостыню на крайний случай поклянчит, да прибьётся ко своим. Го-Обра – город многорасовый, наверняка и наги тут живут. Ашхи содрогнулся.       - Да как я буду…? Почему ты так… Его голос дрожал. Он был просто уверен, что если сейчас они расстанутся, то Акилу ему не встретить больше никогда. Да и что он будет делать один на улице, в незнакомом городе, без денег, голый, не считая покрывала?! Вместе со страхом в душе кипела злая обида.       - З…зачем ты вообще спасал меня?! – наг сжимал кулаки, чувствуя, как ком подкатывает к горлу, - чтобы вот так бросить на дороге?! Акила поджал губы. Вот ещё ему истерики не хватало неблагодарной. Вот так и спасай всяких. И он снова убедился, что иметь дело со своими сородичами намного приятнее, чем с другими расами.       - Сказал же – иди к своим! Наги наверняка и тут живут! Чего ты ко мне то прицепился?! Ашхи сам уже не понял, как сорвался на отчаянный крик:       - Нету у меня своих! Неужели думаешь, что если наги незнакомы то только то, что одной расы, обязывает помогать?! Зачем ты спас меня?! Оставил бы подыхать в лесу! Зачем?!       Жестокий! Такой жестокий! Сердце болезненно бухало в груди, тело мелкой дрожью било. Красивый и жестокий. Если Акила его действительно оставит, то лучше сразу тут и упасть замертво – смысла в медленном угасании Ашхи не видел. Акилу это всё стало уже порядком раздражать. Тем более, праздные зеваки стали останавливаться, с любопытством наблюдая за ними.       - Вот и сам теперь не знаю, зачем, - процедил он сквозь зубы. – Неблагодарный наг, бессовестный. Сколько целебных трав я на тебя потратил, время своё драгоценное – и таково твоё «спасибо»? Ашхи стоял, как вкопанный. Слова в пересохшем горле будто застряли. Вот как это с его стороны выглядит? Но Ашхи и не собирался быть нахлебником!       - Нет, я…! – молодой наг до ужаса растерялся, - я-я рад, спасибо, что спас!... Я отплачу тебе! Я хочу тебе отплатить! Толпы становилось всё больше: интересно было, что вообще могли не поделить почему-то почти голый молодой наг и красавец дъярт военной выправки. Ашхи взволнованно поклонился, даже не заметив, что на них смотрят:       - Б-благодарность моя безгранична! Я отплачу тебе! Только не оставляй меня здесь одного! Всё, что угодно, только не это! Тёмно-коричневая макушка Ашхи ввела Акилу в замешательство. Он недовольно глянул на толпу. Столько народу вопли нага собрали! Вот уж не было беды. И он резко схватил Ашхи за руку, быстро потащив его за собой в переулок, подальше от чужих глаз. Ашхи даже пикнуть не успел, как уже чувствовал горячую руку дъярта на своём тонком запястье, которая его куда-то тянула. Наг испугался, что Акила его сейчас вышвырнет из переулка и уйдёт, взмолился еле-слышно:       - Акила, помоги ещё немного, прошу… у меня даже одежды нет – как я куда-то пойду?... Дъярт вздохнул сокрушенно, не отпуская нага и быстро ступая по узкой дорожке среди деревянных трёхэтажных домов. Они проскочили две улицы напролёт, уходя всё дальше от великолепной лавки оружейника. Что ж, Акиле придётся потерпеть и заглянуть к нему немного позже. А ещё он подумал, что отныне зарекается спасать кого бы то ни было за просто так.       Он затащил его в какую-то лавку, хлопнув дверью. Ашхи только краем глаза сумел заметить цветастую вывеску, сшитую из каких-то странных по форме кусков тканей, как уже оказался в небольшом тёмном зале, на деревянном полу которого стояли здоровые плетённые корзины с тряпками. Под каждой корзиной была выведена цена.       - Не более двести рье! – предостерёг Акила, проходя мимо оторопевшего возле корзины нага, и сдержанно здороваясь с вышедшей из соседней комнаты дородной дамой, разодетой в пёстрое длинное платье.       - Ах, это…я… - Ашхи готов был разреветься от облегчения. Акила цокнул языком.       - Да выбери уже что-нибудь и пойдём. Ашхи аккуратно и довольно быстро покопошился в корзине и нашёл вполне ещё приличную чёрную тунику с длинными рукавами, немного стёртыми на локтях, и с выцветшим воротником, закрывающим шею. Она оказалась ему чуть-чуть большой, но в целом прекрасно подошла: низ туники скрывал срамные места, не стесняя движения. Да и мода у нагов сейчас была примерно на такие наряды – так что Ашхи теперь с чистой совестью можно вести к нагам, а не на главную площадь в компанию местных попрошаек.       Ашхи не знал, что и думать: неужели его позорная истерика возымела эффект? Он запомнил цифры под корзиной, которые, слава царице Нагияне, не превышали означенную Акилой сумму. Надо узнать, сколько травы стоят, и покрывало новое… Он расплатится с ним, он не будет помехой. И ещё наг не мог скрыть своей радости – об этом невольно свидетельствовал алый румянец, горящий на щеках. Дъярт сжалился над ним, он даже за руку его держал, и одежду позволил самому выбрать. Ашхи обязан ему жизнью и непременно сделает всё возможное, чтобы отплатить ему за доброту. Они вышли из лавки. Акила бросил через плечо:       - Не думай, что я просто так деньги на тебя трачу. Вернёшь мне всё до копейки!       - Д-да, верну! – тут же с готовностью отозвался наг, следуя на дъяртом, – всё верну! Пока были в лавке, Акила успел успокоиться. В самом деле, было бы из-за чего нервы мотать. Не стоит такого этот змей. Да и сейчас доволен вроде, не верещит в истерике. Ашхи и не думал никогда, что ползать в одежде так хорошо. Да ещё и чёрный цвет собирал на себе солнечные лучи, приятно согревая от природы прохладное тело. И рядом Акила был. И можно исподтишка на его лицо красивое и волевое смотреть, на мех густой и пушистый, ощутить мягкость которого так и тянутся руки. Хотя, конечно же, наг одергивал себя.       Они подошли к трёхэтажному домику, первый этаж которого был выложен камнем, а вторые два - сложены из дерева. Кривая табличка, прибитая новенькими гвоздями к широким открытым двойным дверям, именовала это место постоялым домом и закусочной.       В ясный солнечный день народу в закусочной было не так много: парочка ленивых человек с кентавром стояли возле одного из многочисленных высоких круглых столов в просторном зале и попивали чирью*. За массивной барной стойкой, служившей и столом регистрации для постояльцев, обретался высокий и мощный лысоватый мужик, бурый цвет кожи которого выдавал в нём помесь оркских кровей. Он улыбнулся входившим посетителям, обнажая свои кривые массивные зубы. Честно говоря, это больше отпугивало, чем способствовало более успешной работе заведения. Хотя Акиле было всё равно – он и не таких в своей жизни успел повидать. Ашхи же никогда в таких условиях не бывал, поэтому посматривал по сторонам с осторожным интересом. Обменявшись обычными в таких случаях любезностями с хозяином, Акила положил на стол несколько монеток рье:       - Комнату на одного, самую простую. На одну ночь. Ашхи в удивлении уставился на своего спутника. Спросил робко:       - А я?       - А ты сейчас же пойдёшь искать работу. Мне некогда с тобой возиться – нужно много дел сделать до заката. Ашхи стоял, потерянный. Ну, вот, только он расслабился. А чего он ещё ожидал? Акила же сразу обозначил границы между ними, и обижаться тут не на что. Он честен и прямолинеен, вот и всё.       - А что молодой наг умеет? – вклинился в разговор хозяин, грубый шершавый голос которого разнёсся по всему залу. – Сейчас сезон, вечерами рук не хватает, может быстро посуду вымывать и еду выносить, то заплачу. Наг в надежде зацепился за это предложение, как за спасительную соломинку. Воскликнул взволнованно:       - Смогу! Опыта нет в этом, но я очень старательный. Работа не сложная. Мужик ухмыльнулся. Акила пожал плечами, мол, как знаешь. И, взяв ключ от комнаты, отправился на верхний этаж. Ашхи растерялся. Заволновался, потеряв из поля зрения дъярта, но понимал, что идти сейчас за ним совершенно ни к чему. Хозяин лавки сразу же отвел нага в кухонное помещение и поставил перед большим тазом, больше напоминавшим ванну, которая была заполнена грязной посудой. Ашхи вздохнул и принялся за работу. Посуда никак не кончалась. Только почти всё домывал, как появлялась новая: ушлый коренастый паренёк, явно с кровью троллей в роду, весело жахал в таз грязные тарелки, периодически выпрыгивая из-за деревянных дверей, ведущих в шумный зал. Ашхи чувствовал, как у него уже руки болят и спина ноет. Наг и не работал никогда толком, и сейчас это казалось для него очень непривычным делом. И правда, наивный он.       Выполз на улицу на несколько мгновений, чтобы подышать свежим воздухом и справить нужду. Уже вечерело. Краем глаза заметил пушистый белый хвост из-за угла. Ах, Акила. Казалось, только недавно расстались, а такое чувство, что вечность прошла. Дъярт задумчиво шел со смежной улицы, с лёгкостью и грацией неся тёмные свёртки. Трав, наверное, накупил. Оделяло новое. Старое то у Ашхи осталось. И вдруг дъярт прошёл мимо постоялого двора, отправившись дальше по улице. Ашхи почувствовал испуг, но осадил себя, вспомнив, как в лесу Акила сказал, что без сум своих никуда не уйдёт. А сумы там, на третьем этаже, в маленькой комнате, так что всё в порядке. За всю свою жизнь Ашхи никогда ни к кому такого интереса не испытывал, и ему от этого было совершенно не по себе. И как же быть? Ведь интерес его абсолютно односторонний. Во взгляде ясно, в движениях его… Ашхи замотал головой, отгоняя горькие мысли. Выполз из укрытия, и с удивлением обнаружил, что постоялых дворов на этой улице – тьма пруди. Могли бы и вон тот зайти, с медной крышей – не должно быть дороже, а выглядит приличней. Резко развернулся обратно, боясь получить взбучку от хозяина. Взгляд случайно зацепился за царапины на деревянной двери, под кривой табличкой на новеньких гвоздях. Правда не царапины это оказались, а размашистый почерк, видимо хозяйский, сообщавший о том, что требуются помощники на кухню.       Ашхи рванул на своё место. Посуда снова прибавилась, но нагу было всё равно. Он закусывал губу, витая в своих мыслях и даже не замечая, какую по счёту тарелку вымывает. Столько постоялых домов вокруг, а Акила именно этот выбрал. Ведь поэтому? Да? А как еще Ашхи мог ему долг вернуть, если не честным трудом? И он рядом… Или это совпадение? Нет, нагу определённо не хотелось, чтобы это было простым совпадением. Определённо.       - Ну что за день… - протянул Акила, выходя из очередной магической лавки. Только вчера ночью через Го-Обру проходил один из элитных отрядов императора Ита, который буквально смёл все полезные зелья и заряженые андрадитовые камушки, оставив блеклые пустозвоны, которые годились только для тех, у кого по своей физиологии в постели была печаль и беда. Слушая очередного извиняющегося торговца за отсутствие нужного товара, Акила разочарованно вздохнул. Вот если бы его этот змей не задержал… Хотя что думать о свершённом. Его оплошность. Признать, принять к сведению и идти дальше. В этих краях дъяртов мало, а дъярт-иширию найти – так вообще цель почти недостижимая.       По природе своей раса дъяртов очень пылкая: нередки случаи, когда возлюбленные могли уединяться на несколько суток, не прерывая любовную игру и не отвлекаясь на еду. Но обычному половозрелому дъярту вполне хватает времени от заката до рассвета чтобы удовлетворить своё тело. Разумеется, до следующей ночи. Однако, наряду со страстностью и невероятной физической выносливостью дъярты довольно брезгливы по отношению к другим расам. Чтобы какой-нибудь человек или кентавр мою росу с цветка слизывал? Не бывать такому! А если в группе ты из своей расы один? А если вообще в путешествии один? Так что умение держать себя под контролем считалось одним из похвальных способностей среди дъяртов. И неудивительно, что андрадитовые камушки, смиряющие желание, пользовались бешеной популярностью среди таких гордых и самовлюбленных рас.       Акила всё-таки нашёл парочку камушков, ещё не утративших свою силу окончательно. На пару дней хватит. Да и свои ещё не на последнем издыхании – чай не трахнет первое попавшееся бревно, как безмозглый лесной зверь. Ножи заточил, запас провизии и целебных трав пополнил. Со своими связался: всё пока спокойно, можно передохнуть. И не помешало бы информацию какую пособирать – в хозяйстве пригодится.       Он стоял за дальним столиком в углу уютного зала и лениво ковырял тонкие кости в приличных размеров шмате жареного мяса. Ел неспешно, и будто не обращал ни на кого внимания. По потолку висели чугунные люстры со свечами, создавая публике некую загадочную таинственность. Хорошо, что Го-Обра такой город разномастный: вон и гномы шепчутся о новом уникальном виде руды, и орки гогочат за центральным столиком об украденном акшотском мече, чернопородные кентавры деловито о клинкской стратегии беседуют, и никто даже внимания на дъярта не обращает.       - А слыхал, в Шахине что? – в полголоса проговорил дядька своему собутыльнику, постоянно принюхиваясь к воздуху своим огромным носом, - у змеев переворот там был. Такие же не злонавредные, а всё же, как их принца то, Шисуки, говорят, того…! И мужик показал специфический жест руками. Сосед по сплетням гыгыкнул.       - Подумаешь, у них же этих принцев до пазды! Нового посадят, делов… Носатый мужик солидарно икнул. Пробормотал недовольно:       - Да Шахин этот рядом же, в озере. Как бы змеи к нам сюда не наведались гурьбой.       Акила хмыкнул. Один уже наведался. Правда, не из принцев совсем: расцветка не та, и с магией парень не дружит, а про идеальную вообще речи нет. Акила предполагал что-то такое, когда его израненным в лесу нашёл и сейчас лишь убедился в собственных правильных выводах. Не та энергия у него, чтобы быть из королевского рода. Хотя, есть вариант, что он и является очень дальним родственником принца Шисуки – наги любят вести летописи о генеалогическом дереве чуть ли не с первого родственника, зародившегося ещё на стыке возникновения мира. Не принц, но и не простой змеёныш дворовый: не умеет ничего, наивный – будто в клетке золотой всю жизнь жил. И не спаривался даже никогда – такой ясный и звонкий запах тела, без примесей других, разве только у подростков в стадии назревающей половозрелости можно встретить. Собственно, Акиле от этого ни жарко ни холодно – сухая констатация факта, которую преподнесло его идеальное обоняние.       Он вышел из питейного заведения, с удовольствием вдохнув свежий ночной воздух. Серебристая луна заняла место на небе, а где то далеко-далеко на горизонте чёрная синева дымкой расходилась и мерцал еле уловимый глазом вертикальный столп света, уходящий в беспросветную высь. Вспомнился знакомый из приморских великанов. Интересно, действительно ли они дойдут до столпа мира? В том, что они ещё идут, дъярт не сомневался: чтобы добраться до мировой загадки, придётся потратить не один десяток лет. И даже не два или три. Однако дъярт был более прагматичен и не стремился к сакральным знаниям идеальной магии – основополагающих умений ему вполне хватало. Что ж, пора вернуться в постоялый дом. Да и на змея посмотреть, как работу выполняет. Ему тут теперь выживать, пусть учится уму-разуму.       В просторном зале было шумно. Народ гулял и не собирался останавливаться. Акила заказал себе чирью у коренастого паренька с хитрым взглядом тролля, который сразу же притащил напиток в истерзанной временем деревянной кружке. И да, ещё и недолитой. Пить не хотелось, но не просто же так стоять за столом. Не выловив ничего интересного в разговорах местной публики (спасибо матушке природе за идеальный острейший слух), Акила наконец то обратил внимание на спасённого им молодого нага. Он ковырялся в тазу с тряпками в руках, судорожно вымывая чашки. Работники сновали туда-сюда то с полными тарелками еды, то с грязной посудой, вываливая ему всё в таз. Дверь постоянно ходила ходуном, показывая небольшое помещение, залитое тусклым светом. Н-да, это не то, что каждый день в золотой клетке сидеть. Видимо, наги и сам уже не рад. Вот он, высунувшись за дверь, потащил тяжелое ведро ушлому коренастому пареньку, который с лёгкостью его подхватил и со звоном поставил на стол компании хмельных разгильдяев. И Ашхи вдруг поднял глаза, словив взгляд Акилы. Вспыхнул было, но сразу же был выставлен на кухню работниками, проворно разносящими заказы. Акила взял кружку и пошёл к себе в комнату, размышляя о спасённом. Старательный паренёк, хоть и глуповатый. И кланялся так искренне, обещая отплатить. И за первую попавшуюся работу, так ненавязчиво подсунутую дъяртом, с таким рвением взялся. Что ж, может, не так уж и плохо иногда кого-то другой расы спасать.       «Акила здесь. И за мной наблюдал…» - думал Ашхи, чувствуя, как румянец играет на щеках. Руки отнимались и спина болела нестерпимо, но приятные мысли открыли в нём второе дыхание и работа снова пошла. В зале гудели, веселились, бились бутылки, кто-то периодически орал, кто-то гоготал, и наконец посуда, к великому счастью Ашхи, стала постепенно уменьшаться. Из трёх работников остался только один, который, засыпая на ходу, грузил последние чашки Ашхи в таз. Наг сам уже зевал, невольно поглядывая в маленькое узкое окошечко, за которым стояла глубокая чёрная ночь. Внутренние часы подсказывали, что не так уж и долго осталось до рассвета. Ашхи плюхнулся на деревянную грубо сколоченную скамью. Он был без сил. Неужели это и значит – работать? И так – каждый день? Интересно, сколько же ему заплатят? Наг с запоздалым сожалением понял, что даже не обговорил с хозяином этот вопрос. В любом случае, он всё отдаст Акиле. Мысли с удовольствием перенеслись к своему спасителю. Спит, наверное, сейчас в комнате. Голый. Загорелая идеальная грудь мерно вздымается, горячее великолепное тело мнёт под собой простыни. Ашхи со вздохом поднёс пальцы к губам. Никогда не думал, что будет завидовать простыням.       - Такой послушный, умничка просто…- наг вздрогнул, услышав довольный, немного поддатый голос хозяина, который был обращён к нему. И только сейчас понял, что первый этаж совсем опустел. Последний работник отправился отсыпаться, а последний пьяный гость – валяться в соседней канаве, за закрытыми дверьми постоялого дома.       - Иди сюда, - подозвал мужик своим шершавым голосом Ашхи, ставя на барную стойку внушительный сундучок, и, открыв массивным ключом большой замок, принялся отсчитывать деньги. Ашхи чуть не прыгал на хвосте от нетерпения.       - Тридцать рье за работу и посуды не побил, - наконец сказал хозяин, положив кучку монет на тёмный стол перед Ашхи. Наг немного приуныл, поняв, что этой суммой не окупит и половины того, что сделал для него Акила. Но это ничего – он отдохнёт и сможет снова трудиться.       - Спасибо, - наг поклонился легонько и потянулся к желанной награде. Но только его рука коснулись звенящих монет, как тяжёлая бурая лапища хозяина легла на его изящные пальцы.       - А хочешь ещё заработать? Могу больше дать, – довольно развязно проговорил он, и вдруг стал гладить руку Ашхи. Парень вздрогнул от внезапного прикосновения, стараясь отнять руку. Пробормотал взволнованно:       - Нет, я!…С-спасибо, этого хватит! Попытался вырваться, но хозяин резко сжал его руку и гадко облизнулся.       - А сколько хочешь? Сколько твои бёдрышки стоят? Пятьдесят рье дам, а может и все сто, если подмахивать мне будешь! Мужик склабился, сверкая маслянистыми глазёнками.       - Ч-что?! Н-нет, я…! Отпустите! – первый раз в жизни оказавшись в такой ситуации, Ашхи не знал, что делать и как себя вести. Он был в панике. Тем более, что кровь орков давала о себе знать и вырвать собственную руку из бурых лапищ мужика было просто невозможно – он мёртвой хваткой держал его и страх окутывал тело наги.       - Да не ломайся, сладенький…первый этаж глухой, не услышит никто… - приторным голоском пропел мужик, по-хозяйски цапнув вздрогнувшего Ашхи за ягодицу, - я же могу и просто силой тебя взять, жопку разодрать твою прекрасную до крови, и деньги все забрать…       - Нет! Пусти! Пусти! – кричал Ашхи, с паническим ужасом понимая, что не может вырваться. Сердце ходуном ходило, отзываясь болью. Было ужасно противно чувствовать большие мерзкие лапы на своем теле. Нервно махал хвостом, чтобы хоть как-то выбраться. И деньги ему уже были не нужны, лишь бы избавиться от этих жутких рук, этого взгляда гадкого не видеть и лететь сломя голову, подальше от этого места! Хвост нервно дёргался, пытаясь помочь своему хозяину, но мужик лишь гоготнул, чувствуя удары по ногам.       - Какой горячий! Сосать мне будешь так же горячо! Тогда еще двадцать рье накину! Ашхи с силой дернул хвостом и мужик неожиданно упал на него, придавив своим телом. Разгоготался ещё громче, больно схватив за руки до безумия испуганного нага:       - Так ты не против! Сам повалил, смотри-ка! Ашхи чувствовал, что сейчас разревётся от собственного бессилия. Он же тоже парень! Он тоже должен в состоянии дать отпор! Хоть и работал весь день, не покладая рук! Орки пусть и считались очень сильными, но не могли же так серьёзно наги опережать! Но его яростные брыкания никак не помогали – он лишь с новой волной ужаса ощутил какую-то твёрдую дубину в штанах у осклабившегося жуткого хозяина. Нет, только не так! Только не с таким! Мужик облизнулся и жадно припал к изящной шее, кусая. Ашхи содрогнулся от мерзких ощущений, не веря, что это всё действительно с ним происходит. Он же просто хотел…!       - Акила! Акила! – отчаянно закричал он, сбиваясь на хрип, - Помоги! Акила!       - А…дъярт…- протянул мужик, обслюнявливая дрожащему наги шею, – ты же ему денег должен, чем же не вариант… Дам триста рье, если сам ягодички раздвинешь, послушненьким будешь…Он тебе спасибо ещё скажет, что поработал хорошо…       Наги замер. Триста рье. Остаток ночи дикого страха за триста рье. Акила ему правда «спасибо» за такое скажет и деньги возьмёт? Деньги не пахнут же, и долг покроется… Он доволен будет, может ему улыбнётся даже…       - Я…могу…просто на кухне отработать?...- с надеждой прошептал Ашхи, не особо уже веря, что сможет спастись из этих гадких лапищ, которые противно лапали всё его тело.       Вдруг резко что-то хрустнуло и звякнуло, так угрожающе близко и так отчётливо, что хозяин аж вздрогнул, отлепившись от наги. Над барной стойкой возвышался Акила, с треснувшей бутылкой в руке. Осколки летели на пол, оставляя острые отбитые углы неприятно угрожающими. Но страшнее был взгляд дъярта: светящиеся в полумраке золотистые глаза будто смотрели на нечистоты, нагло посмевшие оказаться в его поле зрения. Фекалии должны быть мёртвыми и лежать в земле, принося этим хоть какую-то пользу за всю свою никчёмную несуразную жизнь.       - Водички вот захотелось, хозяин, - жутким, металлическим голосом вымолвил дъярт, даже и не пытаясь скрыть свою жажду убийства, – а бутыль разбилась, вот незадача. Как быть? Ашхи всхлипнул.       - Акила!… Но дъярт не смотрел на потерянного нага, сосредоточив всё внимание на хозяине-извращенце. То-то ему его усмешка не понравилась, когда этот тип работу змеёнышу предлагал. Но Акила и подумать не мог, что Ашхи для полуорка может показаться привлекательным с точки зрения удовольствий тела. Ладно другой наги, но другая раса? Некоторые определённо сходят с ума. И не зря ему неспокойно было ночью, а когда ещё и вопли отчаянные услышал, еле слышно пробиваемые сквозь толстый каменный потолок первого этажа, тут уж совсем стало не до сна. Мужик очень-очень медленно, не прерывая зрительного контакта с Акилой, поднялся с бедного Ашхи, который сразу же неловко и в панике юркнул за барную стойку со стороны зала – там, где стоял его спаситель.       - Бутыль – не беда, - наконец очень осторожно сказал хозяин, не делая резких движений и продолжая смотреть на Акилу. Как гномий заяц перед императорским удавом. Он прекрасно осознавал, что с малоопытным наги управиться не составит труда, а вот с дъяртом со взглядом хладнокровного убийцы – ни за что на свете. И пытаться не стоит. Поэтому аккуратно продолжал, невольно добавив в голос заискивание:       – Их много у меня…в подсобном помещении. Если гость желает, сейчас же принесу. И в комнату себе возьмёте. И в дорогу. Акила хмыкнул. Хозяин не совсем полоумный, правильно расставил приоритеты - хорошо, что кровь орков не весь мозг подвергла гниению. Тем не менее, теперь оставаться в таком притоне Акила считал ниже своего достоинства.       - Какая любезность, хозяин, - процедил он, - буду очень признателен, если сейчас же превратите ваши слова в жизнь. А мы в это время соберём вещи и покинем ваше гадко гостеприимное заведение.       Во время этого короткого диалога Ашхи сидел под столом возле пушистых лап Акилы и дрожал. Хоть и хозяин не успел сделать ничего особенного, противно было осознавать, что его только что насильно лапал какой-то урод. А он и сделать то ничего не смог! Собрался с силами и легонько выглянул из-за стола. Взгляд упал на монетки. Тридцать несчастных рье. Ради которых его чуть мужик не помял. Ашхи стиснул зубы. Нет, именно эти тридцать рье он заработал честным трудом и имеет полное право их взять.       Краем уха внезапно уловил «покинем ваше гадко гостеприимное заведение» и даже сам не понял, как был схвачен за левое запястье горячей рукой дъярта. Хозяин учтиво поклонился, яростно сверля дъярта исподлобья и даже не заметил, как с тёмного стола пропала маленькая сумма в три десятка рье. Они быстро спускались по широким низким ступеням. Ашхи сконфуженно молчал. Делов то было – схватить так и не распакованные сумы и свёртки и хлопнуть дверью маленькой комнаты с узким окном, за которым светлело небо.       - А твои где мозги были? – недовольно вопрошал дъярт, идя вперёд и взвинченными, но быстрыми и отточенными движениями нагружая себя своей поклажей, - ты совсем уже? Не разочаровывай меня в своей расе – наги не так слабы!       - Н-нет, я!...Да, то есть…- неловко лопотал Ашхи, пытаясь хоть как-то оправдать себя в его пронзительно-прекрасных глазах, едва поспевая следом, - я же совсем недавно на грани смерти был…и-и посуду мыл весь день…       Акила цокнул языком. Ну что за напасть на его голову? Они шли по просыпавшемуся городу, навстречу огромным воротам, за которыми в рассветной дымке светлел сине-зелёный лес. И как дъярт теперь может его тут оставить? Что он там думал? Что хорошо спасать представителей других рас? Три ха-ха. И ещё столько же. Чувствовал себя так, будто не хорошее дело сделал, оказав помощь, а аккуратненькую ямку себе вырыл. Будто ему внебрачного ребёнка от ненавистной жены-изменницы подсунули: один раз поимел, вот теперь давай и дальше, только наоборот!       Ашхи не знал, куда деться. Он себя таким опустошённым чувствовал, таким разбитым. Акила старался для него, работу нашёл, а он даже за себя постоять не смог, как ребёнок глупенький. Позорно верещал, звал его отчаянно. И так стыдно было. Зябко кутался в покрывало, ползя за своим спасителем и с дрожью грел монетки в руке. Он не хотел оставаться в этом городе, но и болезненно беспокоить Акилу он тоже не хотел. Что же делать?       Они вышли за пределы широкой стены. Стражники не обратили на них особого внимания: тут разношёрстные толпы сутками туда-сюда бродят. Торговый город, по другому никак. Утренние птицы запели, запорхав на ветках разлапистых деревьев.       - А…Акила, - нерешительно позвал Ашхи своего спутника, замедлив «шаг», - п-подожди, пожалуйста. Прошу.       - Ну, что ещё… - хмуро проговорил дъярт, останавливаясь и поворачиваясь к наги. И сразу замолк, в удивлении уставившись на тридцать круглых монеток, которые протягивал ему наги.       Хоть Ашхи и не знал, как быть, но кое-что ему было ясно: он должен был отдать деньги. Он обещал ему заработать. Хоть это и гроши жалкие – совершенно несоизмеримо с тем, что сделал для него дъярт.       - В…возьми, пожалуйста. Хоть этого мало, н-но я заработаю ещё! Честно говоря, Акила не ожидал такого поворота. Стоял и смотрел на потерянного Ашхи, робко протягивающего ему монетки, на которые разве что еды можно купить на два-три дня. А он их с таким трудом зарабатывал, даже чуть под извращенца не угодил. Акила вдруг понял, что он был серьёзен. Ашхи действительно собирался с ним расплатиться – это не были слова для отвода глаз, лишь бы он просто помог ему. Акила закусил губу. Хороший он, хоть и глупенький. Дъярт показушно прыснул и отвернулся:       - Себе оставь! Мелочёвка какая-то. Отдашь, как всю сумму скопишь, а пока даже не заикайся, понял?!       Теперь Ашхи растерялся не на шутку: смотрел на дъярта и изумлённо хлопал своими длинными ресницами. Он уже с упавшим сердцем представлял жуткую картину, как дъярт снисходительно берёт эти деньги и кидает ему в лицо, сплёвывая и с ненавистью говоря, чтобы он катился куда подальше. Но что это?! Он ответил так… будто позволил идти вместе. Будто он может быть с ним. Ашхи чувствовал, что сейчас расплачется – столько было потрясений для его змеиного сердца за такой короткий срок.       А лес шумел, предвещая прекрасную погоду и яркое солнце.