Последний провал

Темная ночь скрывает не только грехи людей, но и вещи гораздо пострашнее, чем преступления людские. Они — это только вершина громадного айсберга, скрытого ледяными водами суровой реальности. Если заглянешь глубже — либо утянет в пучину темной смерти, либо холод осознания затмит разум. В любом случае останешься в проигрыше, и потеряешь сон, став законченным параноиком. Но существовали люди, которые всей своей грудью бросались на произвол судьбы. Бросались и, умирая, возрождались для жизни новой, становясь той самой ледяной водой, или, тем самым началом айсберга, скрытой темнотой. И тьма их всегда окружает, защищая от губительного ультрафиолета, ставшего страшной проблемой киндрэт. Они ничего не могли с этим поделать, хотя два клана сотрудничали и проводили эксперименты, дабы избавиться от этого недостатка, но… Один клан все же мог появляться днем, но только в обличии волков. Временами этот дар помогал узнавать новости и выполнять работу, данную молодым волчатам, как поговаривал иногда Словен про новообращенных неонатов. Но даже старые члены клана порою совершают ошибки… Темная листва не колыхалась. Ни малейшего намека на ветер не было, все погрузилось в тишину, нарушаемое предсмертными хрипами молодой красивой девушки, лежащей на спине и пытающейся из последних сил цепляться за свою утекающую из горла жизнь. Она все ещё пыталась ренерировать, но асиманское оружие не могло залечить эту страшную рану. Девушка знала, без магии пироманов тут не обошлось. Да и они весьма странно поступили. Оглушили, перерезали горло и сбежали, оставив ненужное оружие в траве. Да и кто бросится его искать? Кто? Кровным братьям до этого дела нет. К тому же, скоро наступит рассвет, зальет своим светом эту площадку и девушка сгорит, но к этому времени уже станет хладным трупом. Подумать только, так просчитаться. Компромат на связи Миклоша Бальзы и Амира Асимана она нашла, но отдавать его так просто клану не собиралась. Она бы скорее пришла к Главе Золотых Ос и сама и все бы отдала, так как там был ещё документ, подтверждающий то, что Миклоша асиманы просто использовали. Странно, но девушка посчитала своим долгом оповестить его об этом и рассказать об опытах, о которых он не знал. Соглашения на взаимную работу также прилагались в папке. Особенно имена тех, кого отдали на растерзание асиманам. Хоть вриколакосы и хранили свои тайны, но некоторые молодые сородичи и не могли устоять перед соблазном оповестить других кровных братьев и убирались. Теперь этот список пополнит и она. Сожаление смешивалось с гневом, болью и отчаянием. Внутри девушки зарождался страх. Дышать она не могла, и задыхалась от боли. Если бы рядом проходили Тхорнисхи, почуявшие запах крови, она бы попросила их облегчить свои страдания. И они бы это сделали. Кровь толчками выливалась из открытой раны, стекала с уголка губ по щекам и образовывала лужицы. Оставалось странным, что на запах крови ещё никто не пришел. А они точно придут, в этом девушка была уверена. Кровь пропитала всю одежду, и холодеющее тело чувствовало приятное тепло. Она не должна была умирать. Просто молодые асиманы, явно обеспокоенные исчезновением документов, устроили резню в округе. Искали материал для исследований, и, найдя слоняющуюся девушку, хотели забрать. Да, бой выдался очень чудесным, в котором она успела перегрызть горло одному пироману, но все равно… Второй каким-то образом успел резво схватить кинжал, перед этим оглушив заклинанием и перерезать горло. Обидно. Больно. И страшно. И никто не узнает, куда она спрятала документацию… — ЛЕОНА?! — громкий вскрик, полный отчаяния и боли ворвался в мутнеющее и гаснущее сознание девушки, прожившей около пятисот лет. — Кто это с тобой сделал? Асиманы? Где документы? Схватив холодеющую руку девушки, Словен, отправившийся на её поиски, и найдя по запаху крови, смотрел с отчаянием и болью. Леона всегда была его любимой сестрой и ею и оставалась. А сейчас он просто может её потерять…. Он всегда прощал её ошибки и надеялся, что подобного момента не будет… Но он настал. Девушка поняла, что документы и престиж клана больше для него значит, но прищурившись, вгляделась мутнеющим взглядом в его глаза, заметила всю боль и слезы и пристыдилась своих мыслей. — Холодно, — из последних сил произнесла она. — Страшно… — Не бойся, я с тобой, — он сжал её руку и поцеловал. Он сам понимал, что Леону уже не спасти. Она потеряла слишком много крови и вряд ли дотянет до рассвета. — В дереве… Документы…. Выполни… Мою просьбу, — хрипела она, все ещё испытывая страх, отчаяние и боль от потери любви, — отнеси их… Миклошу… Заметив гримасу отвращения, она лишь улыбнулась. — Прошу…. Он должен знать. — Хорошо… Сознание уплывало, конвульсии прекращались, постепенно приближалась смерть. — Спи спокойно, моя сестра. Встав с испачканной кровью травы, Словен нашел дерево с дуплом, вытащил оттуда пакет с документами. Подумать только — ради этих бумажек её и убили. Посмотрев на труп сестры, начинающий уже бледнеть, он понял, что выполнит её просьбу, какой бы она не была. Мрачный Словен вбежал волком в Лунную крепость, раскидав молодых членов клана нахтцхеретт, ибо в ярости он был страшен. Никто не мог его остановить. Выбив парадную дверь в здании, он пробежал наверх, увернувшись от атак Рейлен и Йохана. Миклош, сидящий в кресле, и увлеченно занятый рисованием чьего-то портрета, услышал шум и приготовился к встрече незванных гостей. Парализующее заклинание было приготовлено, оставалось только дождаться бесцеремонных нарушителей спокойствия нахттотера. Услышав яростный волчий вой, Миклош Бальза понял, что грейган ввалился в его крепость. «Просто чудесно, эти блохастые явно ничего хорошего не принесли», — подумал он. — Миклош! — с порога рявкнул Словен Вриколакос, принявший свой облик, и зажимающий под мышкой папку с документами. Изящная рука поднялась для атаки, заметив это, гость продолжил. — Леону убили. Рука опустилась, также резко как и поднялась. — Как? Парень молчал, войдя в кабинет. — Она просила передать это тебе, — он протянул папку, немного заляпанную кровью девушки. — Это было её последней волей. Голубые глаза заметно посерели. И на миг глава Золотых Ос стал выглядеть намного старше. — Кто на неё напал? — Асиманы. — И ты не смог её защитить?! — Она ушла раньше, чем я успел это заметить. Это было её заданием. Вскрыв папку, нахттотер прошелся взглядом по бумагам, заметно мрачнее с каждым листиком. Молчание затягивалось. Но Словен не хотел его прерывать. Он помнил, как Леона смотрела на Миклоша, когда они виделись, помнил, как она улыбалась от его фраз, сказанных другим киндрэт, помнил, как она ценила мнение главы клана нахтцхеретт. Они общались временами, и даже Рогнеда удивлялась такому повороту событий. Дружба между киндрэт возникала часто, но не между главой клана Нахтцхеретт и обычной вриколакос. — Ты же не бросил её тело, чтобы она не сгорела на солнце? Лицо Словена исказила гримаса злобы и отвращения, как он может так говорить о смерти той, что всегда пыталась быть рядом с этим воином? Но вслушавшись в интонацию, особенно в охрипший голос, ответил: — Нет. Я привез его с собой. — Вот и отлично. Я похороню её здесь. — Но… — Думаю, она была бы счастлива, — закончил он, хватая свой черный плащ, и накинул на свои плечи.