Небо в огне

Трёхслойная завеса, сплетённая из тростника, с сухим треском опустилась до земли, и длинные синевато-белесые искры проросли из стен, закрывая вход трескучей обжигающей преградой. Алдер-стражник пальцем отодвинул завесу и смерил Алсека сердитым взглядом. - Найди себе какое-нибудь дело, странник. Тут и без тебя не скучно. Завеса упала окончательно. Изыскатель пожал плечами. - Да пошлёт вам даритель жизни много скучных дней, - пробормотал он, сам не зная, проклинает или желает блага, и отошёл к недавно построенной ограде вдоль яруса. Она была слеплена из глины, укреплена большими валунами, несколько бойниц зияло в ней, но сейчас никто из воинов не охранял её, и на скамье у бойницы сидела одинокая ворона. Пёстрая ящерка-отия недовольно шипела на неё со стены. Алсек, не обращая внимания на существ, опустился на скамью и застыл там, как изваяние, неотрывно глядя на завесу, переплетённую молниями. Многоярусный город Мекьо и в мирные дни не был шумным, теперь же мертвенную тишь нарушал только глухой грохот из подземных кузниц, треск магических завес да шум крыльев прибывающих и отлетающих мегинов. Где-то под холмом переплетались улицы и переулки – там было прохладно, там у всех были свои дела, и никто без надобности не высовывался на жаркий холм. «Отчего бы старейшинам не взять нас с Хифом в отряд?» - Алсек в недоумении пожал плечами и поднялся со скамьи. За бойницей виднелись бесконечные крыши ярусов, ступень за ступенью уходящие вниз, оборонительные валы, башни и наскоро выращенные стены, припорошенные пылью огороды у подножья холма, опустевшие поля и чёрные проплешины гарей. И пыль – стены пыли со всех сторон, что на юге, что на востоке. Алсек не видел, что подняло эти облака, но надеялся, что это всего лишь песчаная буря. «Зген всесильный!» - покачал он головой. «Не знал, что буду радоваться налёту небесных змей. Но лучше бы и впрямь это были они, а не…» Его мысли оборвал громкий треск за спиной. Завеса приподнялась, пропуская Хифинхелфа. Ящер подошёл к Алсеку и крепко сжал его плечо. Изыскатель облегчённо вздохнул – кажется, ничего страшного не случилось. - Кссорэна завтра отпусстят, - Хифинхелф всё ещё шипел, но теперь, по крайней мере, можно было разобрать все слова. – Румингьяви осстанется ещё на день, ессли ссам не убежит. Я его отговаривал, но сс него сстанетсся. - Это верно, - криво усмехнулся Алсек. – Представляю, как ему там скучно. А что с Ильденом? - Вернут, должно быть, ссородичам, - пожал плечами ящер. – Вынесс бы перелёт… У Ильдена теперь золотая пласстина в черепе – прямо как у вашших Магов Мыссли. А вот уссы отмерли. Не знаю, отрасстают они по-новой или нет, и сспроссить не у кого. - В Нэйне подберут зелье, - убеждённо кивнул Алсек. – Значит, он не умрёт? - Никто не умрёт, - ощерился в усмешке Хифинхелф. – Мы пришшли вовремя. Их вссех очисстили от ссолнечного огня, и Румингьяви до ссих пор плюётсся, но дрянь ему большше не сснитсся. Шшто-то там, в Икатлане, ссотворили сс водой… - Воду так просто не отравишь, - покачал головой Алсек. – А вот Скарса есть не стоило. Особенно сырым. Хифинхелф ухмыльнулся. - А я так и не попробовал. Ширококрылые тени скользнули по склону холма, сердитый рёв прокатился по ярусам, и в ответ заскрежетали тяжёлые двери. Алсек поднял голову и увидел, как огромные драконы вчетвером тащат в лапах пятого, а тот содрогается, машет хвостом и хлопает крыльями. Янтарно-жёлтый панцирь на его брюхе вздулся, потрескался, и дым валил из-под пластин. - Фссссс! – Хифинхелф хлестнул по стене хвостом. – Алсссек, ты видел?! Дракона ранили! - Да как-то странно, - нахмурился жрец, ещё раз пересчитав в уме драконов. – Пятеро, два отряда… Где шестой?! Медный рог взревел и тут же умолк. Дракона, сложившего крылья, затаскивали в огромную пещеру, а он жалобно ревел. Сородичи, рассевшись по крышам, переглядывались, и янтарные «глаза» на их броне перемигивались, меняя цвет. Единственный в отряде Сапфировый Дракон сидел, разглядывал свои когти и мерно выдыхал дым. - Алсссек, я туда, - Хифинхелф махнул хвостом и побежал вниз по крутой лестнице, прыжками перемахивая со ступени на ступень. Попавшийся навстречу иприлор шарахнулся в сторону с сердитым шипением. Алсек хмыкнул и пошёл следом. Далеко уйти он не успел – столкнулся с угрюмым Хифинхелфом, поднимающимся обратно на ярус лекарей. Его крепко держал за плечо незнакомый красный Алдер. - Дракон не осстанется без помощи, - вполголоса втолковывал он Хифинхелфу. – А вот для васс нашшлиссь дела. Увидев Алсека, он еле заметно качнулся назад, но тут же выпрямился и сдержанно кивнул. - Я от сстарейшшин, почтенный жрец. И тебя, и Хифинхелфа хотят видеть в зале ссобраний. - Хвала богам, - пробормотал изыскатель. – Покажи нам дорогу, о посланник. Почти бегом пробираясь по сумрачным норам за стенами домов – Алдер не задержался на раскалённом склоне, нырнув в первый же прохладный туннель – Алсек и Хифинхелф озадаченно переглядывались. - Шшто за дела там нашшлиссь, интерессно? – еле слышно спросил ящер, пожимая на бегу плечами. – Только бы не на ярусс лекарей… - Нет зазорного в помощи раненым, - укоризненно ткнул его в бок Алсек. - Зазорного нет, но ссколько ж можно? Я им шшто, целитель?! – ящер сердито зашипел и прибавил шагу. – Сс ярусса лекарей пока донизу дойдёшшь, лапы ссотрутсся. А тебя туда близко не подпусстят. Ссам как думаешшь, куда тебя отправят? - Мне всё равно, Хиф, - покачал головой Алсек. – Если это поможет городу – я соглашусь. - Хэссссс! – зашипел их провожатый, остановившись посреди, как показалось изыскателю, пустого коридора. – Хэсссс! Хссинхефа, почтеннейшшая, они пришшли! - Хшшшш, - донеслось из неприметного проёма в обмазанной глиной стене. – Заходите, уважаемые. Хифинхелф крепко схватил Алсека за плечо. - Хссинхефа?! Сстарейшшина водоноссов?! Храни меня Кеосс, шшто там такое?! Из проёма сочился желтоватый свет – чуть более яркий, чем сияние магических завес вдоль туннеля. Алсек, почтительно склонив голову, перешагнул порог. Он слегка удивился, увидев небольшую круглую залу, застланную обычными циновками, - на легендарный большой зал Мекьо она была ничуть не похожа. Тут по углам висели плетёные гамаки, а в прикрытой стенной нише виднелись какие-то котелки и плошки, и настоящие обитатели залы сидели кружком в углу, что-то обсуждая. На звук шагов они обернулись. - Хифинхелф? – удивился кто-то из них, но на него зашипели. - Ссилы и сславы, путешшесственники, - встал с циновки иприлор в накидке с цветными кистями. Второй ящер, чуть помедлив, тоже поднялся, - это был синий Алдер, и с его прямых рогов свисали низки прозрачных бус. Алсек ненадолго загляделся на них – белые искры дробились на стеклянных гранях, отражались в синей чешуе, и это смутно напоминало сполохи на исходе грозы. - Силы и славы, почтеннейшие, - ответил жрец, отводя взгляд от бус. Что-то пробурчал и Хифинхелф. Он подозрительно косился на иприлора и как будто прикидывал про себя, как лучше убегать. - Разговор будет недолгим, - сказал жёлтый ящер, вернув Хифинхелфу недовольный взгляд. – Я – Метхалф сс ярусса ссолеваров, и я сснова рад всстретить здессь тебя, Хифинхелф из ссоюза Белохвосстых. Приходишшь ты нечассто, а ессли не сслучаетсся никаких бедсствий, то и вовссе хвосста не кажешшь… - Хэсссс! – искры на рогах Алдера затрещали громче. – Говори о деле, Метхалф. - Я стараюсь, - на миг оскалил зубы иприлор. – Ессли ты здоров и не исстощён опассными изыссканиями, Хифинхелф, то у Хссинхефы ессть для тебя важное поручение. - Яруссс лекарей? – как ни старался ящер сдерживаться, шипение вырвалось на волю. - Хшшшш, - ещё одна искра перепрыгнула с рога на рог. – Ессть другие важные дела для сстоль удачливого Мага Жизни. Мы открываем сскважины Кьо. Ашшхалф проссил найти тебя, иначе он не присступит к работе. Алсек озадаченно посмотрел на Хифинхелфа – ящер вздрогнул всем телом и переступил с ноги на ногу. - Хэссссс?! Ашшшхалф дейссствительно сссказал так?! – за шипением едва можно было разобрать слова. – Хсссса… Хэшшшши… Я… я не знаю, шшшто сссказать! - Произнесси подобающие заклятия над водоподъёмниками Кьо, этого будет досстаточно, - в глазах Хсинхефы мелькнула усмешка. – Вполне досстаточно. Ашшхалф ссобирает гильдию у ссвоего дома, приходи завтра на рассвете. - Хшшшши-и… - протянул Хифинхелф и попятился к двери, но вошедший иприлор снова вытеснил его на середину залы. – Русссло Кьо… Это… это очень большшшая чесссть. - Ашшхалф ссчитает, шшто ты досстоин её, - судя по голосу, Метхалф был не слишком согласен с загадочным сородичем. – Но ссомневаюссь, шшто тебя примут в ссоюз Кьо. Когда закончишшь у сскважин, возвращайся в дом оружейников. «Шшмели» ссами себя в небо не поднимут. - Хэсссс… - Хифинхелф склонил голову, и по глазам Алсек видел, что ящер очень доволен. – Непременно вернусссь. Теперь разрешшши мне идти. - Можешшь идти, Хифушш, - недобро усмехнулся старейшина солеваров. – Дальшше разговор пойдёт сс твоим товарищем, ты тут и впрямь неумесстен. «Зген всесильный!» - Алсек сочувственно взглянул на Хифинхелфа. «Что он к нему всё вяжется?!» - Хиф, ты не уходи далеко, - тихо попросил он. - Я здесссь, - отозвался ящер, выскальзывая из залы. Алсек остался в зале, под оценивающими взглядами старейшин и местных обитателей. Обитатели разглядывали его с опаской, тихо шипя друг на друга, и жрец, хоть и знал несколько слов по-иприлорски, ни одного знакомого звука не услышал. - Ты – Алссек Ссонкойок, сстаршший жрец Ссолнца из Эхекатлана? – спросил наконец Метхалф, переглянувшись с Хсинхефой. – Твое имя знакомо нам, однако раньшше мы не сслышшали о твоей должноссти… вернее, сслышшали ссовершшенно другое. - Я – Алсек Сонкойок, - склонил голову изыскатель. – Я бывал уже здесь, почтенный Метхалф. И никакого беспокойства никому не было ни от меня, ни от других жителей Эхекатлана. Что сейчас пугает тебя? - Крассный дисск в небессах и иссякшшие иссточники, - нахмурился иприлор. – Ты не причина бесспокойсства, почтенный жрец, но ты… сслегка удивил насс. Так или иначе… у людей Мекьо есть к тебе проссьба. «У людей?!» - удивлённо мигнул Алсек. - Я готов исполнить её, если это в моих силах и угодно богам, - помедлив, ответил он. «Ну да, есть тут люди. Их раньше даже на холм не пускали. Говорят, сейчас пустили, ящеры своих не бросают. А вот у меня там знакомых не было. Что им, интересно, нужно?» - мысли промелькнули в голове Алсека и сгинули. - Раньшше здессь было очень мало Ти-Нау, - неспешно продолжил Метхалф. – Нессколько ссемей, не большше. Ссейчасс тут множесство ополченцев из твоего народа. Эти воины пришшли из Эхекатлана и Икатлана и засселили вессь Ссклон Одиночек, так, шшто не оссталось пусстого месста. Мы надеемсся на их ссилу и сстойкоссть… Над головой Алдера сверкнула ветвистая молния. - Хилшша, - прошипела синяя ящерица. Метхалф раздражённо махнул хвостом. - Фшшшу, - отозвался он. – Воины Ти-Нау пришшли ко мне сс проссьбой. Они исскали жреца для ссвоих ритуалов. У насс принято почитать Куэссальцина, Древнего Владыку, за огонь, живущий в земле и в небессах. У насс нет храма для Згена, и нет его жрецов. Ессли ты ссоглассишшься быть жрецом для ссвоих ссоплеменников, мы дадим тебе благовония и пусстой дом… и другие вещи, ессли они будут нужны. - Сс одним уссловием, - вмешалась Хсинхефа, бросив на Алсека предостерегающий взгляд. – Нам извесстны вашши обычаи. Пуссть они хорошши на вашшей земле, и пуссть твой народ сс радосстью уходит к богам, - у насс такого нет и не будет. Ессли вознамеришшься принессти жертву, ограничьсся птицей или нессколькими каплями ссвоей крови. Ессли узнаем, шшто было ссделано иначе, будешшь оссуждён по законам Мекьо. «Зген всесильный…» - Алсек, изумлённо мигая, смотрел на ящеров и не находился с ответом. «Это надо же, Зген всесильный…» - Я не нарушу законы Мекьо, - кое-как выдавил он. – Никому не будет причинён вред. - Хвала богам, - облегчённо вздохнул Метхалф. – Можешшь ссейчасс же идти к храму и обусстраиватьсся, как велят вашши обычаи. Шшто, кроме благовоний и комнаты, тебе нужно? Алсеку очень хотелось ущипнуть себя, но он сдержался и лишь вонзил ногти в ладонь. От боли видение не развеялось. - Две миски и большая циновка… и краски, красная и жёлтая, - добавил он, помедлив. – И одеяло. - Вот как, - ящеры переглянулись. – Это нессложно. Когда оссмотришшь храм, сскажи провожатому, ессли понадобитсся шшто-то ещё. А мы оповесстим воинов. Ссилы и сславы тебе, почтенный жрец Ссолнца. - Да хранят боги могучий город Мекьо, - степенно склонил голову Алсек. Ему даже удалось дойти до двери с высоко поднятой головой и каменным лицом… точнее, он очень надеялся, что выглядело это именно так. Пройдя пять шагов и завернув за угол, он привалился спиной к стене и зашёлся в беззвучном хохоте. - Хэсссс… - Хифинхелф недоумённо пожал плечами и осторожно встряхнул его. – Почтенный жрец, ты ссейчасс в ссебе? - Сомневаюсь, Хиф. Очень сомневаюсь, - прошептал изыскатель, со всей силы щипая себя за лодыжку. Проснуться не удалось. - Сстало быть, ты теперь верховный… - протянул Хифинхелф, выйдя на залитый солнцем склон. На всякий случай он придерживал изыскателя за плечо. - Перестань, - отмахнулся Алсек. – Ох ты, Зген всесильный, слышал бы всё это почтеннейший Гвайясамин! Он с опаской покосился на солнечный диск. - Можно проводить тебя до храма? – спросил Хифинхелф, оглянувшись на одинокого Алдера-воина – тот стоял у стены, дожидаясь Алсека. – Теперь мы, должно быть, нечассто будем видетьсся. Ты будешшь благоссловлять воинов и приноссить жертвы, а я сспущуссь в пещеры… - Я постараюсь найти тебя под землёй, - пообещал жрец. – И я всегда буду рад тебе, если ты найдёшь время заглянуть. Да что там… Хиф, ты так говоришь, будто я и впрямь стал верховным жрецом! Мне выделили новую комнату, вот и всё. Буду жечь благовония во славу дарителя жизни. Зачем воинам моё благословение?! Они просили настоящего жреца, а не… - Почтенный жрец, ты готов идти? – спросил, потеряв терпение, ящер-воин. Изрезанный террасами, выжженный солнцем и исхлёстанный пустынными ветрами, южный склон городского холма издалека не казался неприступным бастионом, как западный или восточный, - скорее, выглядел дикой скалой, на которой свили гнёзда птицы. Слепленные на скорую руку строения из красной глины жались к откосу, часть из них под ливнями осела и потеряла всякую форму, часть, обложенная кирпичами и обломками песчаника, ещё держалась. Дома были невелики – не чета обширным пещерам на ярусах солеваров или кузнецов, и ни на одной стене не было узоров, и циновки в проёмах висели самые простые, а часто – истрёпанные и потемневшие от ветхости. Только лестницы-тропы были аккуратны и прочны, как везде в Мекьо – им предстояло держаться столько же, сколько всему городу, всё остальное на Склонах Одиночек строилось на год, а то и меньше. - Где-то была и моя мазанка, - вздохнул Хифинхелф, глядя вниз с террасы. – Кажетсся, вон там. - А сейчас ты где будешь жить, Хиф? – запоздало спохватился Алсек. Ящер насмешливо зашипел. - Не на Ссклонах же Одиночек! В доме Белохвосстых мой гамак пока шшто на мессте. - Хшшш, - тихонько зашипел Алдер, кивая на опущенные дверные завесы. – Ночные сстражи сспят тут, не шшуми. Он подошёл к очередному глиняному «гнезду» - оно стояло чуть наособицу, не примыкая стенами к другим строениям, и его дверь держалась на кирпичной арке, а стены даже были выбелены, только потемнели от песчаных ветров. - Тут была пещера, потом присстроили дом, - сказал он, поднимая завесу и пропуская чужеземца внутрь. – Хорошший дом. Поссмотри, почтенный жрец. Циновки уже принессли. Завеса, прижатая тростниковой балкой к стене, впустила в «нору» солнечный свет, и Алсек увидел красноватые стены, тростниковый полог, свисающий с потолка, циновку на чисто выметенном полу, несколько пустых ниш на разной высоте, свёрнутое одеяло в углу и глиняный шарик, облепленный мелкой церитовой крошкой. Он тускло мерцал в одной из ниш, свесив наружу хвост-верёвку. В другой нише стояли рядом две миски на тонких лапках. - Хэсссс, - шевельнул хвостом Хифинхелф. – Помню этот дом. Мы играли тут в коссти по вечерам. Алсек огляделся, поднял взор к потолку, заглянул в прикрытую пещеру, задумчиво постучал по стене. «Почтеннейший Гвайясамин, надеюсь, ты этого не видишь,» - подумал он, угольком нанося на стену метки. «Не оскорбить бы богов таким служением…» - Хифинхелф, а раньшше ты видел сскважины Кьо? – шёпотом спросил за его спиной Алдер. – Правда, шшто они тянутсся до ссердца земли? - Зачем? Там воды точно нет, - махнул хвостом иприлор. – Главное, шштобы до руссла Кьо они дотягивалиссь. Поссмотрим, вссё ли там в порядке… Алсек повернулся к ним, и они тут же замолчали. В их глазах ему почудился испуг. - Мне нужна будет глина, - сказал он, добавляя в голос уверенности. – Вот столько глины и горсть ненужных стекляшек. И ещё… тут нужно пробить небольшие дыры в стенах. Хиф, ты мне поможешь? - Зачем же? Сстарейшшины пришшлют каменщика, - Алдер, похоже, обрадовался малым требованиям и с трудом сдержал облегчённый вздох. – И о прочем не бесспокойсся. Он вышел. Хифинхелф проводил его взглядом, увидел что-то в нише у двери и с радостным шипением полез туда двумя лапами. - Кувшшшин ицина! Вот это Метхалф расссщедрилссся… Алсек вынул затычку, подозрительно принюхался к жидкости внутри и закашлялся – ицин был неразбавленным. - Это для богов, Хиф, - укоризненно покачал головой он, отбирая кувшин у ящера, который уже запустил внутрь язык. – А у тебя завтра сложная работа. - Хэсссс… Так и есссть, - иприлор с сожалением проводил взглядом сосуд ицина. Алсек достал из сумки раскрашенный череп, вытер пыль в нише и пристроил «почтенного предка» туда. Поставив к стене пустую миску, отошёл на пару шагов и снова окинул комнату придирчивым взглядом. - Вот твой новый дом, защитник Икатлана, - прошептал он. – И новый дом Солнца на склонах Мекьо. Да будет он угоден богам! Он плеснул ицина в миску и сел на пол, глядя на запылённый горизонт. Холм отсюда не был виден, а вот пыль над пустыней стояла стеной, и Алсек не мог различить в ней отдельных смерчей. «Значит, не змеи,» - покачал он головой. «Значит, всё сначала. Хэ-эх, ну и год выдался…» - Хорошший ицин, - заключил Хифинхелф, украдкой нырнувший языком в кувшин. – Богам понравитсся. А ты не бойсся так, Алссек. Эта чёрная шштука тебя признала, обычаи тебе извесстны. Это мне теперь надо боятьсся. - Хватит об этом, Хиф, - поморщился изыскатель. – Я скорее себя убью, чем позволю кому-то тебя тронуть – хоть смертным, хоть богам. Скажи лучше, в какие скважины тебя отправляют? Это какая-то священная пещера? - Хэссссс! – Хифинхелф неуверенно ухмыльнулся. – Кьо дарит нам воду. И крови взамен не требует. Ессли только подъёмники иссправны… - Кьо – река под землёй? Такая же полноводная, как Янамайу? – Алсек растерянно мигнул – о подземных реках он знал немного. – Или вы Янамайу так называете? И как она не обмелела в эти дни, когда все источники иссякают? - Кьо пьёт воду южных морей, - мотнул головой иприлор. – Она иссякнет только вмессте сс ними. А их иссушшить не так проссто. Это не Янамайу, они даже не ссливаютсся. На ссевере она уходит в бездну. А здессь из неё можно черпать… хэссссс! Вот удивитсся папашша… - А мне можно с тобой спуститься? – осторожно спросил Алсек. «Странное это, наверное, зрелище – река под землёй,» - думал он, пытаясь представить себе воды морей, сочащиеся сквозь твердь. «Куда же она девает морскую соль? Оставляет в местных шахтах?» - Туда месстных-то не пусскают, Алссек, - махнул лапой Хифинхелф. – Разве шшто ссам Ашшхалф позволит. Я его попрошшу, но едва ли он будет ссоглассен… …Перед закатом Алсек остался в храме наедине с безымянным предком. Тот молча таращился пустыми глазницами из своей ниши, и молодому жрецу этот взгляд казался уже дружелюбным. Святилище Солнца за полдня не сильно изменилось, разве что прибавилось дыр в крыше. Под ними стоял на полу, высыхая, свежеслепленный из глины диск, обсыпанный сверху блестящими осколками, и скоро луч заката должен был коснуться его и зажечь стекляшки багряным огнём. «Багряным,» - Алсек поймал мысль за хвост и опустил кисть, забыв о незаконченном рисунке. «Я взял красную краску для солнца. А оно ведь зелёное… всегда было зелёным…» Он с досадой махнул рукой и закрасил лучистый диск жёлтым. «Не хватало ещё поклоняться Кровавому Солнцу!» - поморщился жрец, выходя во двор, чтобы поправить рисунок и там. «Чем я думал?!» Над холмом, выстроившись крыло к крылу, разворачивались два драконьих отряда – один взлетал, другой уходил в пещеры. Внизу, в загонах у подножья, испуганно ревели куманы – прилетевшие воины были голодны и уже высматривали добычу. Алсек, щурясь против солнца, смотрел на драконов, и ему мерещилось, что их крылья испещрены чёрными и алыми пятнами. - А это Хррам Солнца, - донеслось от соседней мазанки. – Он для воинов Ти-Нау. Алсек вздрогнул, повернулся на голос и увидел крылатого кота-йиннэн, песчано-рыжего, с серыми пятнами на боках. Вокруг него собрались, навострив уши, маленькие сегоны. - Сюда прриходят, чтобы вознести хвалу Згену, - продолжал кот, повернув ухо к спутникам. – И жерртвы ему тоже прриносят здесь. - Здесь не приносят никаких жертв, - нахмурился Алсек. – Да и не ходит сюда никто. Кошки переглянулись, шевеля ушами. Йиннэн медленно развернул крылья. - Это веррховный жррец Солнца в Мекьо, его имя – Алсек Сонкойок, - пояснил он для сегонов. – Он очень занят укррашением хррама. Ни к чему его трревожить. Йиннэн взлетел и, еле заметно шевеля крыльями, скрылся на верхнем ярусе, вслед за ним, обгоняя друг друга, помчались сегоны. Изыскатель покачал головой и покосился на солнце. - Почтеннейший Гвайясамин, почтеннейший Гванкар, я тут ничего сделать не могу, - пожал он плечами. – Постараюсь вас не опозорить. «Храм Солнца!» - он смерил взглядом иприлорскую мазанку, отгоняя воспоминания о величественной пирамиде посреди Эхекатлана и о перламутровых пластинах на стенах кештенского храма. «Да простит нас Зген, даритель жизни…» Багряный луч сквозь пробитую под крышей дыру дотянулся до глиняного алтаря, и осколки стекла на нём вспыхнули россыпью раскалённых углей – янтарные, алые, багровые и пурпурные, и Алсеку почудилось, что глина залита остывающей кровью. Содрогнувшись, он отвёл взгляд, поднял голову к окошку и багровеющему за ним небосклону. Око Згена заглядывало в жалкий «храм», и жрец чувствовал на себе удивлённый вопрошающий взгляд. - Я взываю к тебе, даритель жизни, - Алсек плеснул на алтарь немного ицина, дунул на жаровню – дым от сгорающей тикориновой стружки облаком окутал его. – Ты, исполненный сил, ты, рассекающий мрак, ты, в сияющей славе, в окружении воинов и жрецов! Твой корабль из золота и самоцветов, - вот, он спускается по небесной реке, бабочки кружат над ним! Вот, ты уходишь за край неба, и ночь отступает… Ты, уплывающий по небесной реке, ты, даритель жизни, - скоро ли ты вернёшься к нам, все ли дождутся? Со вздохом он склонил голову и поставил курильницу в нишу. Тикориновая стружка почти догорела, и дым стал горьким. Алсек неосторожно встряхнул сосуд и с досадой заморгал, отгоняя подступившие слёзы. Тихий вздох и шорохи коснулись его ушей, и он повернулся к двери. «Опять кошки? И на что тут смотреть?! Будто у них своих храмов нет…» За дверью, тихонько убрав в сторону тростниковую завесу, толпились ополченцы. Многие не сняли доспехов, держали в руках шлемы, кто-то, оттеснённый на край террасы, привставал на цыпочки, чтобы заглянуть в дом. Нескольких женщин пропустили вперёд. Чьи-то доспехи были отмечены крылатой змеёй, чьи-то – оскаленным черепом, - люди из Эхекатлана и Икатлана стояли рядом. Несколько секунд они молча смотрели на Алсека, а он – на них. Потом женщины пропустили вперёд воина из рода Хурин Кеснек – судя по нагрудному знаку, он был сотником. - Хвала дарителю жизни! Мы принесли тебе это, почтенный жрец, - он сложил посреди комнаты несколько больших обрубков соломы и ворох сухих листьев для растопки. – Это для нового храма. Благослови нас именем Згена, почтенный жрец. Мы вернулись со стены и с восточных границ, и мы пока ещё живы. - Да подарят вам боги победу или славную смерть, - склонил голову Алсек, поднимая курильницу и сдувая дым на тех, кто стоял за дверью. – Силы и славы вам, воины Ти-Нау! - Хвала дарителю жизни! – повторил сотник из Икатлана и шагнул обратно в толпу. – Мы принесли тебе воду и еду, почтенный жрец. Утром ты будешь встречать дарителя жизни? - Если только его корабль не заблудится на небесных реках, - ответил Алсек, притворяясь невозмутимым. – А я буду здесь, даже если это случится. Да будут с вами отвага и стойкость! - С этих стен мы не уйдём живыми, - пробормотал кто-то из ополченцев и подтолкнул в спину одну из женщин. Она шагнула вперёд, протягивая Алсеку связку цветных нитей. К некоторым из них были привязаны обрывки старого, дважды отмытого папируса – тут, в Мекьо, он был дёшев. - Вот послания для дарителя жизни – пусть он увидит их, почтенный Алсек. Много дней он молчал и не говорил с нами. - Он увидит их, едва выглянет из-за края неба, - пообещал жрец, прижимая пучки нитей к груди. Он лишь ладонью коснулся узелков и вовсе не заглядывал в записки, но знал и так, о чём просят Згена, - о том, чтобы все дожили до весны, и о том, чтобы ушедшие могли вернуться. Ополченцы расходились по тесным жилищам – никто не спешил, и все оборачивались, чтобы ещё раз взглянуть на храм. Алсек притворялся невозмутимым, но его щёки горели. Кто-то поставил у двери кувшин с водой, кто-то остановился в проёме, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Жрец повернулся к нему с ободряющей улыбкой – и встретился взглядом с Янреком. - Значит, это правда была, - с трудом подбирая слова, сказал старший Сонкойок и, помедлив, протянул Алсеку закутанную в листья миску. – Что ты теперь главный жрец… и даже нож у тебя есть… и что почтенный Гвайясамин сделал тебя преемником, когда умирал… Это еда ящеров. Поешь – тут, небось, нет очага. Ящеры вообще странно живут… Алсек открыл было рот, чтобы возразить, но подумал – и прикусил язык, с благодарным кивком принимая миску. - Как ты сейчас живёшь, Янрек? – спросил он, глядя на уродливый ветвящийся шрам на щеке брата. – Где все твои? - На западе, ясное дело, - вздохнул тот, пощупав скулу. – Копьём ткнули – повезло, что не в шею. Зубы до сих пор отрастают… - Отрастут к зиме, - покачал головой Алсек. – Далеко же вас унёс ветер… - Будет ли та зима? – досадливо поморщился Янрек. – Говорят, там спокойно… А ты хорошо сделал, Алсек. И храм, и всё это… Мне аж не по себе стало, когда ты говорил с ним… Он кивнул на заходящее солнце. - Надо послания на крышу повесить, - спохватился Алсек, не зная от смущения, куда деть глаза. – Янрек, а где сейчас почтенный Шам? - И он на западе, - тяжело вздохнул старший Сонкойок. – Вот уж кому не мотаться бы по ветру… А кто это живёт у тебя в храме? Это почтенный Гвайясамин, верно? Алсек изумлённо мигнул. - Это чей-то предок из Икатлана, - мотнул он головой. – Он валялся на мостовой, я спас его от позора. Но как его зовут… Может, кто-то из ваших узнает его? Янрек недоверчиво хмыкнул. - Спрошу своих, - пообещал он, разглядывая череп. – А что же ты сам с ним не поговоришь? Пусть он из Икатлана, но жрецу-то должен ответить! Алсек снова мигнул, глядя то на череп, то на Янрека. Старший Сонкойок не шутил. «А верно,» - подумал он, преодолевая желание почесать в затылке – всё-таки старшему жрецу такое не пристало. «Кому и говорить с ним, как не мне… Зген всесильный! Вы, пребывающие в доме солнца, - весело вам там, должно быть…»