***
- Вы будете тренироваться, - усмехнувшись, проговорил Какаши, поглаживая подбородок и внимательно наблюдая за своими учениками. Саске сидел хмурый и сосредоточенный. Единственный раз, когда от него смогли услышать что-то, кроме угрюмого молчания, был момент, когда он догадался об истинном состоянии тела Забузы. Чувствуя, как догадка возбуждает в нём трепет и желание быть первым, кто вслух возвестит всех о том, что один из Семи Мечников Тумана выжил, Саске поспешил как можно скорее высказаться. Больше ни слова не сорвалось с его языка, хотя и на каждую реплику он мог ответить словами-ветками. Сакуру трясло. К ней возвратилось ощущение того непреодолимого страха-ужаса, которое она испытала, будучи беззащитной перед превосходящим её по силам противником. В то время как напарники готовы были костьми лечь и за Какаши Хатаке, и за противного мостостроителя Тадзуну, и за неё, Харуно, Сакура хотела сбежать и вновь очутиться в своём доме, где ей не грозила опасность большая, чем уборка в комнате. Девочке было невероятно стыдно, ведь даже Наруто, вечно отстающая ученица, показала себя более храбрым и полезным членом команды, чем круглая отличница. Сакура сжала губы и помотала головой, а потом решительно посмотрела на наставника. Она ещё подтвердит то, что не зря являлась одной из лучших учениц Академии. - Когда начнутся тренировки, Какаши-сенсей?! – подскочила на месте Наруто со сверкающими от сравнимого с щенячьим восторга глазами. – Мне не терпится стать сильнее! А если мы встретим дядьку-тумана после того, как станем самыми лучшими ниндзя, мы запросто разберёмся с ним! И никакой парень в маске ему не поможет! - С возвращением, дедушка, - послышался у входа в комнату тихий мальчишеский голос, от которого, казалось, вздрогнули все, кто находился в помещении. Наруто состроила серьёзную мину, прищурив глаза и внимательно оглядев маленького сорванца в панаме. Мальчик проделал то же самое – только во взгляде не было видно ни малейшей доли заинтересованности в Наруто. Куноичи поёжилась. Так глядели люди обречённые, с вечно недовольными и грустными лицами. Узумаки всегда думала про таких взрослых, что они родились на свет, сразу разочаровавшись во всём мире. Глядя на незнакомого мальчишку с лицом обречённого взрослого, Наруто с грустью подумала, что оказалась права: такими людьми рождаются. Старик Тадзуна поздоровался с внуком, а Цунами велела малышу поприветствовать гостей. Инари вновь вцепился в четвёрку ниндзя проницательным взглядом. В этот раз в голову Узумаки закралась ассоциация со стариком Третьим, когда тот внимательно просматривал досье подчинённых, выбирая, кого послать на опасное задание. И со стороны Наруто, и со стороны Инари послышались слова, звучавшие, как приговоры для каждой из сторон: - Ты безнадёжно взрослый, - сорвалось с языка Наруто. - Мама, они все умрут, - ровно произнёс малыш Инари, тыча пальцем в сторону ниндзя Конохи. Конфликт был неизбежен.***
«Нудная лекция. Очень нудная лекция. Какаши. Сакура. Какаши. Сакура. Сакура. Какаши… Ребята, как долго вы можете говорить про чакру? Как язык не отнимается от количества изрыгаемых вами слов? Это же нереально всё запомнить. Неужели интуиция не помогает вам совершенно? Она глуха, поэтому только слова-термины способны помочь вам?» - проносились в голове Наруто быстрые-быстрые мысли, похожие на взмахи маленьких крылышек колибри. В отличие от Саске, пытавшегося выслушать лекцию наставника и лучшей ученицы в их потоке, Наруто пропустила мимо ушей всю речь Сакуры и Какаши. Зачем ей нужны термины, решила девочка, когда на поле боя спрашивать её будут не о свойствах чакры и строгом определении этого понятия, а буквально заставят, вынудят забыть все формулировки и сражаться? В этом ей поможет интуиция и чутьё. Знания, нужные для практики, усваивались ей быстро, а ненужную информацию она выкидывала, оставляя место в своей памяти для более значимых знаний и драгоценных воспоминаний. - Чтобы научиться управлять чакрой, вы будете ходить по деревьям, - из общего потока слов Узумаки ухватилась за стоящие и обратилась в слух. «Лазать, в смысле? – промелькнуло в голове Узумаки. – Скукота. Скучно. Скукотища. Ужасная скука. Я умею делать это с пяти лет. Что такого особенного в лазании по деревьям?» - Однако руки использовать запрещается, - строго произнёс Какаши, будто услышав мысли Наруто (скорее, просто догадался по её недовольной физиономии), и пошёл по стволу дерева, не замечая изумления детей. - Даттебайо, это потрясающе! – сотряс лесную опушку громкий выкрик Узумаки. - Считается, что сконцентрировать чакру в ступнях ног сложнее всего. Именно поэтому, в теории, если вы освоите это упражнение, со временем научитесь выполнять любое дзюцу. Наруто не слушала дальнейших слов учителя. В её голове осталась одна мысль: это упражнение необходимо выполнить. Невзирая ни на что. Какаши Хатаке завладел вниманием самой шумной ученицы только тогда, когда кинул к ногам детей кунаи с приказанием отмечать их прогресс. Наруто тотчас подняла оружие и ненароком взглянула на Саске. Куноичи обнаружила, что Учиха тоже обратил свой взор на неё. Обменявшись ухмылками, ребята поспешили преступить к заданию. Ни Саске, ни Наруто не воспринимали Сакуру как соперника. А стоило бы. Потому что именно Харуно без малейших проблем смогла выполнить задание учителя, заработав похвалы от последнего.***
День всё больше и больше клонился к вечеру. Солнце, будто маленький ребёнок, уставало катиться по небосклону и всё быстрее стремилось упасть в объятья горизонта, словно к матери в уютную кровать. Как только оно уляжется, луна рассыплет звёздную пыль на потемневшее небо, а ночной ветер будет завывать сладкие колыбельные. Однако до этого было ещё далеко. Наруто и Саске снова и снова карабкались наверх. Стволы облюбованных ими деревьев были исполосаны порезами кунаев. Ребята шли ноздря в ноздрю. Наруто только чуть-чуть уступала напарнику, что замечал сам Саске и неимоверно злился. Они с ожесточением пытались побороть друг друга. В последний раз ребята побежали одновременно. И сорвались со ствола тоже в одно и то же время. Разве что Саске приземлился более удачно, нежели его напарница, пробороздившая коленями устланную сочной летней травой землю. Наруто шипела и ругалась себе под нос, поглаживая ноющие от боли коленки. Она посмотрела вверх и поняла, что до сих пор отставала от Саске, несмотря на все приложенные старания. Разница между их маленькими рекордами была небольшая, но даже это било по самолюбию Узумаки. Куноичи плюнула на неприятные ощущения и вновь встала, стараясь не обращать внимания на мешающие факторы, в числе которых, как мог понять сам читатель, был и Саске. Наруто припоминала наставления Сакуры, которые та дала куноичи, когда она всё же попросила помочь. Всё лучше, чем проигрывать высокомерному мальчишке – решила тогда Наруто. Девочка вновь разбежалась и максимально взобралась по стволу векового гиганта. В этот раз вышло наравне с Учиха. Наруто задорно улыбнулась, однако, опьянённая упоением от ещё одного маленького, но значительного достижения, Наруто вновь забыла сгруппироваться в падении вовремя. В итоге сделала она это чуть ли не у самой земли, ободрав кожу ладоней. - Глупая усаратонкачи, - процедил Саске, наблюдавший всё это время за телодвижениями Узумаки. Ему было неприятно, с одной стороны, упорное старание напарницы превзойти его во всём, за что бы они ни брались. Особенно неприятно было, если неосторожная Наруто почём зря калечила себя. С другой же стороны, радость наличия достойного соперника подзуживала в нём желание стараться ещё сильнее. До встречи с Узумаки и их негласного решения превзойти друг друга Учиха не встречал на своей дороге никаких преград. Будучи маленьким гением – не таким, как Итачи, но всё же – Саске привык получать всё, чего бы он ни захотел без малейшего старания. А потому подлинного интереса к самосовершенствованию он не чувствовал. Зато когда появилась Наруто, девчонка, а значит, по определению особь слабая, которая всякий раз давала достойный отпор Учиха, он почувствовал приятный зуд во всём теле, желание победить и доказать своё превосходство. Однако и это желание не продержалось очень долго. Желание превосходства над непокорной Узумаки очень быстро оставило Саске. Он думал, что после этого должен был и пропасть всякий интерес к соревнованию между ними. Но этого не произошло. Азарт, а не ожесточённое желание победить двигал Саске каждый раз, когда он вступал в борьбу с Наруто. И это было чуть ли не единственной вещью, приносившей Учиха радость. - Заткнись, Учиханный! - рявкнула Наруто, вновь поднимаясь на ноги и готовясь к рывку, концентрируясь. - Узумаки, - помешал этому занятию Учиха, весьма обрадованный возможностью позлить упрямую куноичи. Он даже позволил себе улыбнуться, потому что знал, что вокруг нет никого, кроме него и крикливой напарницы, видевшей не раз его слабость-улыбку. - Учиха, если ты не хочешь сказать что-то важное, я заставлю тебя есть землю. - Почему ты стараешься превзойти меня? – задал Саске вопрос, давно интересовавший его. Узумаки, пытавшаяся отдышаться и закрывающая рот рукой, покраснела и отвернулась. - Ты будешь смеяться, Учиха, - проговорила она спустя определённое время. - Может быть, - не стал отрицать Саске, подойдя немного ближе. - И ты не захочешь со мной общаться после этого. - И до этого не особо горел желанием. - Не ври, Учиханный, - посмеялась Узумаки и обернулась к подошедшему Саске. - Так сама не вынуждай делать это и просто скажи. - Я хочу быть твоим другом, - уже серьёзно произнесла Узумаки, внимательно наблюдая за напарником. Он был удивлён, как заметила Наруто по его слегка вытянувшемуся лицу. Видимо, ожидал он услышать что-то типа очередных восклицаний о желании стать Хокаге. Не выдерживая молчания, Наруто поспешила уйти с опушки леса и пойти в дом мостостроителя. Всё что угодно, лишь бы не ждать ответа угрюмого мальчишки, который произнесёт его, как обычно выносит приговор судья. Учиха поспешил за напарницей. Однако ответа не спешил дать. Он решил, что, как только он сможет произнести вслух, что он и Узумаки уже являются друзьями, он известит об этом девочку. Не вынося приговор и не хлеща словами-ветками. Тем же вечером их соревнование возобновилось, будто ребята забыли о своём разговоре в лесу. Они соперничали и в том, кто больше съест, и в том, кто быстрее вымоется, и даже в том, кто раньше ляжет спать. Последнее, к слову, порадовало всех, кто жил в этом доме. Однако прежде чем ребята отправились спать, старик Тадзуна рассказал, что заставило Инари раньше времени разочароваться в героях и повзрослеть. Наруто приняла решение доказать Инари то, что герои существуют.***
Первое, что, увидела Наруто, когда она проснулась после очередной тренировки, – это чьё-то очень красивое лицо, склонённое над ней. На фоне небо прогоняло по своим просторам кучерявые облака и будто бы стремилось упасть на землю и также полежать рядом с умиротворённой Наруто. - Сестрёнка, а небо сегодня очень красиво и печально, не находишь? – спросила Наруто у незнакомки, не задумываясь о том, что сама сказала. Девушка слегка удивилась, а потом тоже подняла голову и обратила внимание на небосвод. - Но солнце светит ярко. Почему ты думаешь, что небо грустит? – и голос, как отметила Наруто, у незнакомки был красивым: чуть низковатым и журчащим, как ручеёк. - Потому что небо всегда меняется. Тебе бы не надоело всегда притворяться? – Узумаки серьёзно посмотрела на девушку и, увидев, что та немного стушевалась, широко улыбнулась и сказала: - Сестрёнка, а у тебя голос очень красивый. Знаешь, такой журчащий и ласковый… Наверное, дети тебя любят. - А тебе я нравлюсь? – со странной интонацией спросила собеседница. - Я-то уже не ребёнок. Смотри, - Наруто поправила свою повязку. – Я уже генин. Но ты мне нравишься. Ты очень тёплая. - Но ты же не дотронулась до меня. - А тот, у кого изнутри светится доброта, всегда тёплый, - незнакомка уловила всполохи чакры, но не придала этому значения, почему-то думая, что этот ребёнок не способен навредить. – Ты разве не видишь, как ты светишься? - Нет, а ты видишь? - Не придумывала же я всё это. Я, знаешь ли, обычно очень серьёзная девочка, сестрёнка, - Наруто попрекнула собеседницу, как обычно это делают маленькие дети, когда хотят отчитать взрослых за их неразумные и очень глупые поступки. - По тебе это незаметно, - лукаво прищурилась девушка. - Так и по небу незаметно, что оно плачет. Узумаки почувствовала, как веки её тяжелели, а сонная нега постепенно захватывала всю её. - Сестрёнка, можно я немножко посплю рядом с тобой? – пробормотала Наруто, практически уснув. Ещё некоторое время она чувствовала, как собеседница ласково перебирала её волосы, а потом поцеловала её в лоб. Наруто чуть улыбнулась, подвинувшись ближе к девушке. Последнее, что она услышала, пока не погрузилась в сладостное царство полуденного сна было: - И называй меня, пожалуйста, братик. Наруто хотела возмутиться, но сон всё же одолел её, и она уснула. Она и забыла потом о том, что сказал ей невольный собеседник. Вскоре мальчик в розовом кимоно ушёл. Зато спящую Узумаки нашёл Саске.***
- Эй, Саске, а мы молодцы, да? – спросила Наруто, жмуря от удовольствия глаза. Ветер путался в её волосах, игрался с ними, как с новой игрушкой, гнал их за собой. Красные лучи закатного солнца целовали её лицо, отдавая последние крохи тепла, а сосна скрипела под ней, словно вечно ворчащий, но обожавший до безумия детей дедушка. Саске молчал. Он вообще всю тренировку не разговаривал с Наруто, и это немного нервировало Узумаки, но она не говорила этому гордецу об этом. - А знаешь, я познакомилась с одной очень хорошей девушкой. Она невероятно красива! Вот бы я стала такой в будущем. Она такая тёплая! Как будто ласковый огонёк. Это очень здорово, - говорила Наруто, стремясь побудить Саске к тому, чтобы сказать хоть слово. Учиха перепрыгнул на ветку дерева, на вершине которого была Наруто. Она спустилась чуть пониже к нему. Саске без предупреждения обнял напарницу. - Я ведь тоже тёплый? – сорвались с его губ несмелые слова-птицы. Такие, которые обычно выглядывают из своих укрытий и только тогда, когда убедятся, что опасности нет, вылетают наружу. Наруто подняла голову и посмотрела на лицо Саске, а после улыбнулась очень широко и ободряюще. - Может, и не очень, но мне хватит, чтобы согреться. Так и стояли напарники на ветке дерева, провожая солнце в дальний путь, как матроса, уходящего в плавание. Наруто молчала и ловила момент, хотя и хотела спросить у Саске, почему этот засранец не говорил с ней весь день. Она боялась спугнуть несмелых птиц. Учиха же прятал Наруто. Он не давал ветру играть с её волосами, а любвеобильному солнцу целовать её незащищённые щёки. Лишь старой сосне разрешалось ворчать под ними и смотреть на глупую Наруто. - Ты в курсе, что это был парень, а не девушка? – спросил, наконец, Саске. - Что?! Он украл мой первый поцелуй в лоб! Узумаки сорвалась с ветки от неожиданности и, если бы не Саске, расшиблась бы о землю. Уже у самой земли Наруто, опираясь на Саске, громко засмеялась над собственной недогадливостью. И покрепче обняла Саске. - Ты же понимаешь, что мы теперь связаны? – вновь запорхали в воздухе уже осмелевшие птицы. - Конечно, Саске!Мы же вместе совершили этот подвиг! Мы одолели эти ужасные деревья! – и, согретые теплом голоса Наруто, они сорвались вверх, ободрённые и уверенные, что их не собьют по пути к чужому слуху опасные хищники, отталкивающие и режущие пташек на мелкие кусочки. Наруто и Саске позже отправились в дом старика Тадзуны. Учиха помогал уставшей Узумаки дойти до нужного места. Вечером Наруто поссорилась с Инари, но она знала, что её слова должны были тронуть ожесточённое сердце мальчика. Ведь главное отличие ожесточённого сердца ребёнка от взрослого в том, что детское покрыто лишь коркой недоверия и боли, а во взрослое эти ужасные чувства пустили зловредные корни. Как вьюн, заставляющий несчастное растение сначала сосуществовать вместе, а после и вовсе губящий выбранную жертву. Но Наруто всегда удавалось вырывать с корнем этих противных вредителей.