Космос и одиночество

Разбудил меня звук распахивающейся будто с ноги двери. В номер вплыл голос Хейтера, возбужденно что-то вещая, кажется, про танцовщиц... Мозг никак не мог проснуться и отказывался переваривать получаемую информацию. Когда голос вплыл из коридора в спальню, я с величайшим усилием разлепил глаз и попытался занять более-менее вертикальное положение. - ... и он сказал, что свободных комнат нет, так что я пока у тебя поживу, это ведь всего на четыре дня. - Радостно сообщал парень. - Да-да, конечно... - рассеянно пробормотал я, хотя это, вроде, был вовсе не вопрос. Помяв руками лицо, я наконец сфокусировал взгляд и увидел, как Хейтер опускает на пол два рюкзака, ноутбучную сумку и футляр с гитарой. Сообразив, что чего-то я себя нехорошо чувствую, я поднялся и направился в ванную. Потом вспомнил про повязку и вернулся. - Ты пойдешь в душ, Хейт?... - негромко окликнул я. - Не, я утром, - ответил тот, уже уткнувшись в экран ноутбука, потом спохватился и злобно зыркнул на меня. - Лорд Хейтер! Я лишь пожал плечами - улыбнуться почему-то не нашлось сил - и снова вышел из комнаты, опять забыв про глаз, но теперь меня остановил сам импровизированный доктор. Он быстро догнал меня и цапнул за плечо. - Стой, марлю намочишь, дай сниму. - И одним движением вернул меня в комнату и усадил на кровать. Сам же в два шага оказался в ванной, оттуда послышался звук бегущей воды - руки мыл, наверно. - А аптечка у тебя есть? - "И чего у него каждая фраза пропитана каким-то недовольством?..." - Давай доставай! - "И нафига он гроулит?..." Мысли путались, причинно-следственные связи никак не удавались, поэтому когда Хейтер вернулся, застал меня сидящим в той же самой позе, в которой оставил минуту назад и нахмурился, уперев руки в бока, я только непонимающе заморгал. - Аптечка где? - медленно повторил он, и тут я понял, чего от меня надо. - А, так в той комнате в тумбочке. - Рассеянно ответил я, неопределенно взмахнув рукой в сторону двери. Хейтер закатил глаза и вышел, быстро вернулся с черным сундучком, уселся справа и начал оживленно в нем рыться, потом, кажется, что-то выложил на кровать, но мне все равно было не видно, так что я закрыл и здоровый глаз и стал терпеливо ждать. Покончив с копанием, парень уверенным движением повернул мне голову как ему было удобно и быстро снял бинт, прижимающий повязку к голове. Видимо, пластырей или чего подобного у него не оказалось, когда пришлось заматывать меня в полевых условиях... Повязка легко упала, под ней оказался слой ваты, от которой резко пахнýло каким-то лекарством. Она слегка прилипла из-за запекшейся крови, но Хейтер смог отделить ее аккуратно и почти безболезненно. Потом он некоторое время всматривался мне в лицо, после чего пошуршал чем-то среди того, что было вынуто из аптечки, раздался короткий "чпок" и запахло спиртом. Глаза коснулось нечто холодное и страшно защипало. Я коротко зашипел, но Хейтер припечатал властное "ану терпи", и мне как-то не захотелось с ним спорить, так что я сжал губы и стал терпеть. Экзекуция продолжалась, как мне показалось, целую вечность, но в конце-концов Хейтер отложил вату со спиртом и удовлетворенно вздохнул. - Ну вот, - сказал он, - вроде зажило немного. Сможешь не растормошить? - Конечно! - сказал я, приподнимаясь и открывая глаз. При этом правое веко тоже инстинктивно дернулось вверх, отчего шрам слегка разошелся, и по моей щеке быстро заскользила капелька крови, с удовольствием опровергая данный ответ. - Конеечно! - Передразнил Хейтер и придержал меня за плечо. - Сиди, заклею. Он снова начал рыться в аптечке, на этот раз быстро достав пластыри, и легко соорудил у меня на глазу нечто марлевое, приклеенное по краям. Проверив прочность он отпустил меня коротким "иди", произнесенным все той же недовольной интонацией. Я неловко улыбнулся и ушел, наконец, в душ. Прохладная вода немного меня приободрила, но муть из головы окончательно не ушла, несмотря на то, что я провел в ванной минут сорок, не меньше. Как только я выбрался из-под живительной струи, мне снова стало жарко, так что я решил не надевать футболку, а только влез в джинсы. Выйдя из ванной я обнаружил, что Хейтер невесть откуда достал игровую приставку и успел подключить ее к телевизору и начать играть, усевшись по-турецки на кровати, но заслышав мои шаги он почти инстинктивно слегка обернулся - ровно настолько, чтобы зафиксировать глазами мое появление - и вдруг замер, обойдя меня взглядом с головы до ног и снова до головы. Я прошел в комнату и сел на другой конец кровати, продолжая вытирать голову и делая вид, что не замечаю этого взгляда, но краем глаза видел, что парень все также продолжает на меня таращиться. И чего это он?... Тут я вспомнил про оставленные в прачечной вещи, которые уже наверняка достирались, и их было бы нехорошо оставлять в машинке на ночь, так что я поднялся и пошел к выходу, бросив на ходу: - Я в прачечную схожу, вещи заберу. - В таком виде? - вдруг выпалил Хейтер и запнулся, словно сболтнув лишнего. Я пожал плечами, вернулся в ванную за футболкой и натянул ее, на ходу уточнив: - Так нормально? Хейтер пробурчал что-то вроде "ну еще куда ни шло" и снова повернулся к телевизору. Всю дорогу до прачечной и обратно я лениво размышлял, что же могло его так смутить. Напротив двери в бар висело большое зеркало, и по пути назад я тормознул и посмотрел на себя. Все как всегда: невысокая коренастая фигура, крепкие руки, широкие плечи, круглое лицо, тонкий нос с горбинкой от перелома, многократно разбитые губы, кудрявые короткие черные волосы - ничего необычного. Разве что, я без футболки был... И тут до меня дошло. Сколько себя помню, я жил физическим трудом, берясь даже за самую тяжелую работу, так что к двадцати семи годам фигура у меня стала практически бодибилдерская - куда до нее Хейтеру, худому, как жердь. Я аж приосанился от гордости за себя и вернулся в номер в совсем веселом расположении духа. Хейтер все также резался в приставку, отреагировав на мой вопрос о том, не собирается ли он пока спать, лишь коротко мотнув головой, даже забыв поправить мое "Хейт" на "Лорд Хейтер!", так что я только уведомил его о том, что буду спать во второй комнате (на что он не отреагировал вообще никак), забрал подушку и покрывало и ушел. Диван был жестковат, но как только моя голова коснулась подушки, мне стало наплевать на все. Усталость накатила не просто волной, а настоящим цунами, и я моментально уснул под доносящие из спальни звуки стрелялки.