***
Гарланд долго и нудно объяснял, тревожный звук его голоса мог бы привлечь внимание Дюка, но тот слышал лишь шум, уронив голову на скрещенные перед собой руки. Умер. Вот и все. И зачем теперь тут оставаться? Дюк выпрямился и обвел помещение таким взглядом, будто впервые видел этот кабинет. Шериф заметил его состояние и сменил тон. — Действовать надо незамедлительно, — увещевал он. — Мы теряем время. Город не выживет под натиском стольких бед. Уорнос замолчал, тяжело дыша. — Я понимаю, о чем прошу тебя. Это... трудно. Я бы хотел, чтобы ты никогда не возвращался... Дюк вздрогнул и медленно поднял на него глаза. — Если б это уберегло тебя от участи Крокеров. Гарланд, прихрамывая, обошел стол, сел в кресло и взял фотографию в рамке, обхватив её ладонями. Дюк продолжал смотреть на него ничего не выражающим взором. — Мой Нейт... — Уорнос перевел дух, — мой сын поможет тебе. У него сейчас... обострение болезни. Кхм, да. "Болезнь? Сын? Ах, да...". Дюк вспомнил. Долговязая серая фигурка мелькнула на периферии сознания. Это же тот вроде... С ним у Дюка были какие-то терки. Не заладилось. Впрочем, как и с каждым в городе. Да какое мне дело, подумал юноша. Что я, подписался, что ли? — А что надо делать? — услышал он свой голос. — Как он умер? — спросил Дюк, сидя в машине шерифа. На месте преступника, за решеткой. Однако его это ничуть не взволновало. — Кхм-кхм, — Гарланд вновь прочистил горло, словно слова царапали ему глотку. — Всё наши беды. Саймон не справился. Другой оказался сильнее. — Кто мог одолеть Саймона? — пробормотал Дюк, глядя в окно. На улице почти стемнело. Хейвен готовился к очередной тихой ночи. Уорнос бросал на него взгляды в зеркало обзора, сомневаясь, понял ли Дюк хоть что-то из поведанного о "бедах". — Вот, — сказал шериф, когда они подъехали к старому скособоченному зданию. "Чайке" нужен основательный ремонт, подумалось Дюку, Крокер-старший явно запустил свое хозяйство. — Здесь будете жить, пока я не позову вас. — А что потом? — спросил Дюк. Гарланд не ответил. — Ясно. Ладно, — парень выбрался из машины. Задержался на несколько секунд, озирая семейное имущество, и побрел к дому. — Да, мой сын поселился в одном из номеров, — крикнул вдогонку Уорнос. — В холодильнике есть продукты... Он говорил что-то еще, но Дюк перестал слушать. Зашел внутрь, сел на кушетку за регистрационной стойкой, потом завалился набок и уснул. Все самое худшее уже произошло, а остальное не имеет значения.***
— Эй. Кто-то ткнул его в живот. Может, даже ботинком. Он что, опять заснул на парковой скамье? — Эй, просыпайся. Голос молодой, хрипловатый. Место, что ли, уступить просит? Дюк тут первый лег. — Я приготовил завтрак, — добавил "голос", и Дюк вспомнил. Хейвен. "Чайка". Отец. Он открыл глаза и покосился на тощие бедра в мешковатых джинсах. — Завтрак. Это хорошо, — согласился Дюк. — Идем, — сказали "джинсы" и зашагали к отвратительно яркому прямоугольнику света. Дюк зажмурился, поморгал, но лучше не стало. Через несколько минут его дрему вновь бесцеремонно разрушили. — Ты идешь или нет? Кофе стынет. Проклиная дверные косяки (четыре штуки), Дюк ступил на скрипящие доски. — Я накрыл на веранде. Внутри полный сра... Кхм, беспорядок, — характерно откашлялся возмутитель спокойствия. Дюк, наконец, сфокусировал зрение. В следующую секунду сон как рукой сняло. Дюк прошествовал к услужливо выдвинутому стулу, сел и принялся водить глазами, избегая встречаться с визави взором. Едва увидев Нейтана, он вспомнил всё, с этим Уорносом связанное. Собственная скованность лишила его дара речи. Он никак не мог прийти в себя и сообразить, отчего ему внезапно стало стыдно... Нейтан налил себе чаю, размешал сахар, принялся намазывать джем на хлеб. Проделывал все это с каменным лицом, будто вокруг не творилось черт знает что. Каким был, таким и остался. Как тогда, когда они с мальчишками его разыграли... Дюк понял. Шумно вздохнул, и Нейтан поднял на него взгляд. Не сводя с него глаз, Нейтан медленно пережевывал пищу. Дюк сидел молча. Доев, Уорнос отодвинул чашку, досочку с хлебом и, положив руки на стол, подался вперед. — Значит, отец позвал тебя, — подытожил он. — Я просил его не делать этого, но после того, что случилось... На миг сомкнул веки, потом снова посмотрел на собеседника, серьезно, внимательно. — Я соболезную твоей потере. — А. Да, — откликнулся тот через некоторое время. — Крокер умер. И добавил: — Крокер прибыл. Такие дела. — Нам придется работать вместе, — сказал Нейтан. — Надеюсь, поладим? — Ты уже выпустился? — Что? — выражение лица Нейтана впервые изменилось. Брови поползли вверх, лоб наморщился, и он стал походить на двенадцатилетнего, каким Дюк его запомнил. — Школу закончил с отличием? — А... я... Да, — неохотно подтвердил Нейтан и нахмурился. — Я буду работать с отцом. В полиции, — он посмотрел на Дюка со значением. — А я экстерном, — поделился Крокер. — Пришлось попотеть. — Да ладно, — вдруг скривился Нейтан. Почесал затылок, глянул в сторону, вновь на Дюка, который улыбался, узнав прежнего Уорноса. — Мне-то известно, что нигде ты не учился. И школу не закончил. Отец рассказывал о твоих... похождениях. Дюк перестал улыбаться. — Фигня, — сказал он. — Закончил. У меня есть справка. — И где ж ты учился? Экзамен по математике сдавал бухгалтеру? А литературу, наверное, принимал старый боцман. — Капитан "Королевы Марии". Стивен Вильямс. Крокер вспомнил еще кое-что — он терпеть не мог Нейтана Уорноса.***
— Сам это делай. Я не стану, — прошипел Дюк и сунул нож Нейтану в руку. Лезвие едва не порезало ему ладонь. — Я не могу, — замешкавшись, ответил тот и обвел Дюка с ног до головы чуть расширившимися глазами. Потом вздохнул и пояснил: — У тебя дар... — Так это чо, я теперь убийцей стану? Такое на меня еще не вешали, — возмутился Крокер. — Ты владеешь этим даром, как и Саймон. Мне отец рассказывал. — Нейтан заметно нервничал, теряя терпение. — Бери. — Он вложил нож в руку Дюка. — Это ваш... фамильный. Видишь инициалы? Дюк скосил глаза, убедился, что задавака не врет, и снова мрачно уставился на него. — Мой отец убивал людей? — Он устранял проблемности, — кивнул Нейтан. От лживой формулировки Дюка затошнило. — Дерьмо! Он людей резал, — крикнул Крокер-младший. — Да послушай ты, — Нейтан вцепился ему в плечи, будто не ощущая угрозы от зажатого в побелевшем кулаке ножа, — один ты способен избавить Хейвен от этой беды. Отнесись к этому иначе. Ты должен, понял? Для этого ты родился, для этого вернулся сюда. Это в твоей крови! — Да плевать мне, я не буду никого убивать! — продолжил орать Дюк. — Сам-то в сторонке стоять будешь. Даже ручки не запачкаешь. Нейтан плотно сжал губы, серые глаза сощурились, черты исказились в злой гримасе. — Я... буду держать его, пока ты будешь делать свое дело. — Пальцы Нейтана больно впивались Дюку в тело. — Отец считает, что только я смогу подойти к нему. — Почему? Он что, в кактус превратился? Нейтан усмехнулся, но брови его остались нахмуренными, из-за чего лицо приобрело скорбное выражение. — Все, кто приближаются к нему, теряют рассудок. Но хуже всего, что зона поражения растет. Южная часть города изолирована. Скоро накроет весь Хейвен целиком. А знаешь, что происходит с обезумевшими жителями Хейвена? Дюк сглотнул и помотал головой. — Они перестают контролировать себя и... свои проблемы. Нам уже пришлось устранить... двоих... — А мы-то... мы разве не пострадаем? — У меня нечто вроде иммунитета, — Нейтан отвел взор. — Я продержусь некоторое время. Проверенно. Такое уже случилось, я лишился воспоминаний о прошедшей неделе, но в целом не пострадал. Может, это связано с тем, какой я... Дюк молчал. Нейтан поспешил добавить. — Я постараюсь отправить его в отключку, чтобы ты смог подобраться. Пока он без сознания, его силы действуют слабо. — М-да, — Дюк взъерошил и без того стоявшие торчком волосы. — Хитро. Я не особенно понимаю... Нельзя его, скажем, с вертолета огреть чем-нибудь? — С вертолета, Дюк? — Нейтан слабо улыбнулся и развел руками. Они находились на окраине города, на берегу реки. Крокер разглядел темнеющие на холме башенки зданий. — Откуда в Хейвене вертолет? На помощь извне нам нельзя рассчитывать. Разве мы можем так рисковать?.. — Я не позволю, чтобы ты лишился рассудка, — почти торжественно пообещал Нейтан. — Этого нельзя допустить. Жертва не станет напрасной. Дюк сел на пенек и посмотрел на напарника исподлобья. — Значит, что? — произнес он спустя несколько минут. — Что?— Нейтан обеспокоенно всматривался в его лицо. — Завтра у нас с тобой, возможно, последний день перед... Ну, в общем, кто его знает, чем все обернется, да? Наверняка добром это не кончится. Может, и меня увезут в смирительной рубашке. Хотел бы и я лишиться памяти о прошедшей неделе... — Не говори так, — Нейтан помотал головой. — Потерять себя, свою личность. Это же как умереть... — Вот именно. — Дюк взглянул на него. Нейтан покраснел. — Я должен, — упрямо сказал он, — это мой долг. Я собираюсь стать полицейским. К тому же, моя проблемность не причинит людям вреда, даже если я утрачу самоконтроль. — Все с тобой ясно. — Дюк махнул рукой. — Итак, — он встал, потирая ладони, — у нас около суток, чтобы как-нибудь развлечься в этом унылом городишке. Есть идеи? — Можно было бы сходить в старый кинотеатр, но он в заблокированной части города, — нерешительно предложил Нейтан. — Фууу, — Дюк закатил глаза, — я имею в виду что-нибудь покруче школьных тусовок. Еще скажи, взять пиццу, стопку комиксов и лежать на заднем дворе, любуясь звездопадом. Нейтан ответил ему неуверенным взглядом, и Дюк понял, что с фантазией у Уорноса стало только хуже. Полчаса спустя Крокер шагал через проселок, направляясь к пристани, а Нейтан еле поспевал за ним, задыхаясь от волнения больше, чем от быстрого шага. — У нас тут и клубов никаких нет, ты же знаешь. А ребята все по домам сейчас сидят. Их не пускают никуда... — Да нужны они нам, — отмахнулся Дюк. — Кишка у них тонка. Он резко остановился, и Нейтан налетел на него. Дюк обернулся. — Раз уж ты ничего не вспомнишь, Уорнос... — Ч-чего? — выдавил пунцовый от смущения блондин. — Я с тобой поделюсь кое-чем... очень личным, — таинственным тоном поведал Дюк. Нейтан хотел возразить, но пират схватил его за руку и потащил за собой.***
— Нет. Дюк оценил, что Нейтан размышлял с минуту, прежде чем отказаться. Папенькин сыночек возвращал косяк, так и не сделав затяжки. — Да не будь ты слабаком... — поморщился Крокер, отпихивая протянутую руку. — Нет, ты не понял. Я же ничего не почувствую. — Эх, — Дюк забрал сигарку, свое маленькое сокровище, которым собирался поделиться с бестолковым чурбаном, — с тобой каши не сваришь. Ты же не чувствуешь вкуса и прочих физических... вещей. Эффект-то все равно будет? — Ну... — Нейтан пожал плечами и отвернулся. Дюк тихонько заржал. Его уже пробрало, но ожидаемая легкость не наступила, просто он вдруг почувствовал, что если сойдет с ума, то несильно из-за этого расстроится. В конце концов, разве не все они в некотором роде безумны? — Что за дерьмовая жизнь? — выдохнул Дюк, наблюдая, как дым кольцами сворачивается под потолком. — Нравится мой вигвам? — он перекатился на бок, подпирая голову ладонью. — Это... каюта, — Нейтан с недоумением оглянулся. Дюк заметил, что двигается и соображает он вяло. Значит, и на него подействовало. — Ну, бли-и-ин. Не порти сюжет. — Чего? — Чего-чего... Ты вот в детстве играл в индейцев? Или сразу в ковбои записался? Пробовал, так сказать, что-нибудь иное интереса ради? — Я... нет, не играл, — Нейтан помотал головой и зажмурился. — Учеба, учеба и никаких развлечений, — прокомментировал пират. — Не. У меня просто друзей не было, — спокойно признался Уорнос. Дурман-трава развязала язык. — А... как же... Как её там... Ну эта... — Дюк приподнялся и бесцеремонно оперся рукой о плечо соседа. — Кто? — Ну эта фифа? Да блин! Ну эта, та, к которой ты подкатывал? Девчонки-то у тебя были? — Ну... — Нейтан опустил голову. Дюк полюбовался его розовеющими ушами. — С ними же не поиграешь. — Да как сказать, — Дюк упал на спину и принялся хохотать. Слезы катились по щекам, а он никак не мог остановиться. — Перестань, хватит, — тихо повторял Нейтан, не глядя на товарища. — Господи, и за что мне такое? Отца убили, а последнюю ночь в своей жизни я проведу в Хейвене... С таким бесчувственным бревном, как ты, — выдохнул Дюк и толкнул ногой парня в спину. Нейтан ойкнул, падая на пол. Через несколько секунд Дюк слегка протрезвел. Он поднялся, внимательно, насколько мог сфокусироваться, глядя юношу. — Что "ой"? — не предвещающим ничего хорошего тоном спросил Крокер. — Не ожидал. — Нейтан убрал руку со спины и попытался сесть обратно на скамью, покрытую скользким одеялом. Дюк быстро нагнулся к нему и ущипнул за шею. Нейтан с трудом сдержал крик. Дюк проследил — мышцы на спине напряжены, а по лицу вот-вот заструится пот. — Какого хрена? Ты чувствуешь?! — Это из-за того, — не оборачиваясь, промолвил Нейтан, — что я контактировал с проблемным. Дюк молчал некоторое время, затем взял Нейтана за плечо и силой развернул к себе. — Поясни-ка. Ты мне многого, кажись, не договариваешь. Что за проблемный? Что вообще происходит? Нейтан долго смотрел в сторону, а потом заговорил, умоляюще заглядывая Дюку в глаза. — Не могу! Поверь мне, не могу. Не имею права. Так будет лучше. Ты даже лица его не увидишь, я позабочусь. Так будет лучше. Не спрашивай — почему. Пожалуйста. Это надо сделать, просто сделать и всё. Пожалуйста, Дюк! Пожалуйста. Крокер-младший мрачно взирал исподлобья. Обдумывал его слова, свои мысли. Вздохнул, почесал затылок, потер переносицу. — Не пойму, зачем тебе это всё надо, — произнес он. — Зачем ты лезешь? Я мог бы и один справиться. Зачем рисковать? — Я... из-за тебя, — сказал Нейтан. Дюк смерил его взором. — Я подумал, ты не должен справляться в одиночку. Больше некому... поддержать тебя. Так что я решил, что помогу... как смогу. — Ясно. Герой, значит. Нейтан хотел возразить, но Дюк отмахнулся. — Чем ты мне поможешь, раз всё чувствуешь? Ты хоть драться-то умеешь? — Это не важно. Главное, я смогу подобраться к нему, — зашептал тот. — Пообещай мне одну вещь... — Что еще? — Не пытайся... Тебе не стоит видеть лицо того... В общем, зачем это тебе? Потом в кошмарах сниться будет. Не надо. Ты, может, встречался с ним раньше, был знаком... Не нужно знать, кого ты... — Ладно, — Дюк ощутил подступающую к горлу тошноту при мысли о том, что им предстоит совершить. — Там видно будет. Не представляю, как отец это делал. — Ему было очень тяжело, — пробормотал Уорнос. — Он мечтал уехать, особенно когда понял, что уехать не может. Он не хотел, чтобы ты возвращался, и взял с шерифа слово, что тот не подпустит тебя к Хейвену, пока... — Ну, вот и произошло. — Да... Несколько минут они сидели молча. Каждый сожалел, что действие травы скоро должно будет кончиться. Им хотелось, чтобы фантазия обратилась явью, а тесная каюта превратилась в вигвам, за пределами которого совсем другой мир и иная реальность. — Ты можешь, — сказал, наконец, Нейтан. Дюк посмотрел на его ссутуленную спину. Юноша сидел на краю, все такой же напряженный, но уставший. Смирившийся с неизбежным. — Что я могу? — хрипло спросил Дюк. Горло сжалось в спазме. — Я же теперь чувствую. Это ненадолго. И помнить я буду... недолго. Нейтан обернулся. Глаза тоже усталые, но губы улыбаются. Дюк потянулся вперед, в едином порыве, не останавливаясь, положил руку на шею Нейтану и привлек к себе. — Чувствуешь? — поинтересовался он, отстраняясь через мгновенье. Нейтан кивнул. — А так? — спросил Дюк, пробуя на вкус его нижнюю губу. — И так, — прошептал тот. — Ну тогда... держись, Уорнос, — не мешкая больше, Дюк перешел к делу. Возможно, из-за того, что между ними впервые происходило подобное, а может, потому что у Нейтана пробудились физические ощущения, но только Дюк чувствовал себя не в своей тарелке, занимаясь с этим парнем любовью. Да и неотвратимость предстоящего зарядила атмосферу особой энергией. Нейтан вскрикивал, и Дюк вторил ему, вздрагивая при каждом контакте, словно их пронзали электрические разряды. — Пожалуйста, не кричи так, — прошептал Дюк, прижимаясь лбом к его щеке. — Извини, — сдавленно произнес юноша. — Я... не могу сдержаться. Это так... сильно. — Ладно. Пусть. Кричи, если хочется, — Дюк скользнул руками вниз и обхватил его бедра. — Я еще не закончил. Он поднял Нейтана и усадил на себя. Уорнос очень крепко обнимал его, и Дюк едва мог дышать, но не отталкивал партнера. Ему хотелось довести дело до финала. Чтоб у них иссякли силы и чувства. До изнеможения, до боли в мышцах и пустоте в мыслях. Он не жалел Нейтана, у которого это, наверное, было впервые. "Раз уж ты ничего не запомнишь", — задыхаясь от злости и отчаянья, думал Дюк. Кинув Уорноса на кушетку, навалился сверху и продолжил двигаться, желая увидеть, как тот попросит пощады. Но Нейтан парил в потустороннем мире, уставившись в пространство широко распахнутыми глазами. В конце Нейтан застонал, срываясь на крик; тело его выгнулось, а мышцы свело в болезненной судороге. Дюк же, наоборот, ощутил себя легким, как перышко. Он хотел обратного, но переиграть уже не мог. Осталось лишь успокаивать партнера поцелуями. Посмотрев друг на друга прояснившимся взором, они обнялись по-братски, мгновенно позабыв, что секунду назад были любовниками. Им стало по-настоящему страшно.***
— Я все равно уеду, — сказал Дюк. Нейтан, сидевший на корточках перед ним, обернулся, но ничего не ответил и вернулся к наблюдению. Они спрятались в придорожных кустах, подкарауливая цель. — Хорошо, — произнес Уорнос минуту спустя. — Так будет лучше. На что он намекает, подумал Дюк. Что лучше им будет не видеться, потому что ничего не получится с отношениями?.. Или все так же о нем беспокоится? С Нейтаном никогда не знаешь наперёд — мастер прятать туз в рукаве. — Если я понадоблюсь, шериф знает, где меня искать, — прошептал Дюк. Плечи Нейтана чуть приподнялись, затем опустились. Дюку показалось, что он согласился. — Может, ты тоже... — начал он, но Нейтан яростно зашипел: — Тссс! Идет. — Где? — Нет! Ты обещал! Нейтан одной рукой схватил пистолет, торчавший из-за пояса, а второй осадил Дюка. — Я заговорю с ним, отвлеку, а потом выстрелю в него дротиком с усыпляющим препаратом. На него это долго не действует. Как только позову тебя, беги со всех ног. Нейтан повернулся. — Ты готов? — спросил он. — Я... — Дюк вдохнул, не смог выдохнуть, закашлялся. — Ладно. Все равно выбора нет. Нейтан сжал плечо Дюка, точно на прощанье, поднялся и осторожно переступил через заросли кустарника, укрывавшего их. Дюк не имел ни малейшего желания подсматривать. Им владела одна-единственная мысль — поскорее бы все это закончилось. Когда Дюк сообразил, что шум, из-за которого ему хотелось закрыть уши и уползти, это вопли Нейтана, страх выбил из него остатки самообладания. В ужасе от того, что подвел друга и тот, возможно, погибает, он подскочил, сорвался с места, дважды запнулся и упал, чудом не напоровшись на нож, который нес перед собой, словно нелепый бутафорский меч. В ту секунду он совершенно не представлял, что держит в руках орудие убийства. Уорнос лежал на дороге, в ста метрах от их убежища. Лежал на боку, ноги его крепко обнимали здоровенные ножищи какого-то мужика, руки сжимали голову, накрытую мешком. "Неужели ему пришлось бороться?" — подумал Дюк. Пистолет валялся на обочине. Из груди поверженного торчал дротик. Значит, получилось. По крайней мере, Дюк не чувствовал, что на него действует сила проблемного. Он бросился к Нейтану, не успев стереть радостную улыбку с лица, и перестал улыбаться, заметив, что с товарищем творится что-то неладное: гримаса исказила тонкие черты, кожа покраснела. Казалось... он испытывает неимоверные страдания. — Что с тобой? — шепнул Дюк, опускаясь на колени. — Мне очень больно, — процедил тот, тяжело дыша. — Он тебя ранил? — Дюк потянулся к нему, но Нейтан замотал головой. — Пожалуйста... сделай это. Я больше не вынесу. Мне больно... просто дышать, двигаться, жить. Все так... обострилось. Он сделал это со мной. Дюк уставился на нож в своей руке. — Прошу, — застонал Нейтан. Судя по всему, он должен был вот-вот отключиться. — Что происходит? — пробормотал Дюк. — Наши способности... они становятся сильнее. Он делает нас такими — выпускает наши беды. Все, что мы тщательно прятали. — Я ничего не понимаю, Нейтан, — в отчаянии зашептал Дюк. — Разве ты не должен перестать чувствовать что-либо вообще? — Мо... моя беда не в том, что я не чувствую... — пролепетал Уорнос. — Я чувствую слишком много — вот моя проблемность... Руки его разжались, он откинулся на спину. Веки сомкнулись. Дюк переводил взгляд с юноши на мужчину, чье лицо скрывал предусмотрительно накинутый мешок. Время истекает, нужно действовать. Дюк потянулся к мешку — если уж он сделает это, то хотя бы посмотрит... А впрочем, Нейтан прав. Ни к чему это. Еще насмотрится. Наверное... Дюк вспомнил, что ему говорил отец. Он постарался выкинуть всё из головы сразу же, едва услышал, но теперь вспомнил, словно никогда не забывал. Прижав руку к пятнышку крови, выступившему в месте ранения дротиком, Крокер ощутил силу, переливающуюся в него из человека, наделенного страшными способностями. Да, Уорносы были правы — это следует остановить. Скорее всего, они не сказали ему всей правды о свирепствующей беде, но Дюк почувствовал её мощь. Он беспомощно посмотрел на нож, не в силах вообразить, что сможет кого-нибудь... В следующий миг его разум и душу накрыла тьма. Когда Дюк пришел в себя, все было кончено.***
Дюк подумал, надо ли обняться на прощанье. Но Нейтан выглядел таким отчужденным и вялым, что Крокер не отважился его беспокоить. К тому же... Да, он же ничего не помнит. — Ты все сделал правильно, — сказал Гарланд. — Ты наш спаситель. Нейтан стоял рядом с отцом, серьезно, даже как-то сосредоточенно разглядывая товарища. Шериф еще несколько раз поблагодарил Дюка, сунул ему в ладонь плотный конверт, хлопнул по плечу и, поколебавшись, отошел в сторону. Нейтан задержался. — Я ничего не помню, — произнес он, изучая Дюка, будто впервые его видит, — но, надеюсь, помог тебе хоть чем-то... там. — Помог, — кивнул Дюк. — Без тебя я бы не справился. Ты и до того помог... — Да? — На лице Уорноса промелькнуло заинтересованное выражение. Он казался больным, изможденным, и Дюк решил, что прошлое следует похоронить. — Да. Ты помог мне подготовиться... Так сказать, морально. За это я тебе благодарен. Твоя жертва не стала напрасной. Правда. Нейтан слабо улыбнулся. — Хорошо. Я рад. — Что ж... Дюк посмотрел на свою "старушку", покачивающуюся на волнах. — Наверное, будет просто здорово, если мне не понадобится возвращаться сюда, — медленно проговорил он. — Но если что, — подхватил Нейтан, — я буду рад встрече. Дюк удивленно взглянул на него, и Уорнос слегка покраснел. — Жаль, что мы не подружились, — неловко вымолвил он. — А мы подружились, — не удержался и подмигнул Крокер. Нейтан обомлел. Дюк ничего не мог с собой поделать. Отвязывая швартовый, ступая на лодку, он насвистывал веселенькую мелодию. Нейтан следил за ним, нахмурившись. Дюк на прощанье помахал рукой. Но ответил ему Гарланд, Нейтан продолжал стоять столбом, подозрительно щурясь. — Не представляю — как, но тебе удалось, сынок, — сказал шериф, когда "Cape rouge" отчалила на несколько метров от берега. — Я был почти уверен, что он узнает. — Да. Как-то получилось, — пробормотал Нейтан. — Он ничего не должен узнать. Никогда, — сурово промолвил Гарланд. — От меня не узнает. — Теперь он действительно стал сторожевым псом Хейвена, но мы не должны терять бдительность. Однажды то, что случилось с Саймоном, может произойти и с Дюком. Кто же тогда спасет Хейвен от бед?