***
Лидия — сильная девочка, но ей только четырнадцать, и она громко сопит, пытаясь сдержать рыдания, хотя красные от слез глаза выдают ее с головой. Даже стоя в полицейском участке в ее любимом нежно-розовом пальто, отделанным белым мехом, и такого же цвета шапочкой, она хорошо держится. Но румянец, который легко заметить на фарфоровой коже, не скроет даже лучший макияж. — Лидия, — говорит шериф Стилински, кладя руку ей на плечо. Вопреки его словам, он подозрительно смотрит на Питера. — Это твой дядя, Питер. Он из Орегона. Он самый близкий родственник, которого мы смогли найти. Лидия оглядывает Питера возмущенным взглядом, продолжая стоять рядом с шерифом. — Я не знаю его, — отвечает она сердито и отворачивается. — Естественно, — при этих словах на лице Питера расплывается улыбка, он не смотрит прямо ни на одного из них, стараясь разрядить обстановку. Затем переводит взгляд на Лидию. — Последний раз, когда я видел тебя, ты была во-от такая, — говорит он, рукой изображая рост ребенка на уровне его бедра. Это все ложь. Он видел ее вчера, а до этого три дня назад, и два дня до того. Но кто будет считать? Лидия все еще недовольно смотрит на Питера, но в глазах отражается больше неуверенности. Она выглядит так, как будто пытается вспомнить далекое Рождество или День Благодарения, но в то время была слишком мала, и все лица для нее как размытые пятна. Ее броня трещит по швам, и она снова отворачивается, чтобы скрыть слезы под идеальном завитыми ресницами. Она не красила их сегодня тушью. Возможно, боялась, что та потечет. Питер становится на колени рядом с ней, чтобы поймать ее взгляд, но при этом не поворачивает ее голову. Он не делает никаких движений, лишь скрещивает руки, глядя ей в глаза. — Я знаю, тебе это покажется невозможным, но я знаю, через что ты сейчас проходишь… — Как ты можешь знать? — резко спрашивает она. Шериф Стилински сильнее сжимает плечо девочки, стараясь сдержать ее гнев. Питер опускает взгляд. Он смотрит в пол, нервно выкручивая руки. Он знает, что выглядит потерянным, оскорбленным и испуганным — те же эмоции, естественно, сейчас испытывает Лидия. Язык его тела так же красноречив, как и тон, с которым он отвечает на вопрос. — Моя жена, — голос Питера звучит мягко. — Я потерял ее. Четыре года назад. Он моргает, и одинокая слеза катится по его щеке. Он снова не смотрит на Лидию или шерифа. Питер хочет, чтобы все выглядело так, будто он проделал весь этот путь до Калифорнии, чтобы удочерить осиротевшую племянницу в надежде дать им обоим шанс начать новую жизни. Ему не хочется действовать поспешно и потерять свой шанс, поэтому он медлит и не уходит. — Возможно, — Питер решает встать, — возможно, это плохая идея… Он тянет время, пока трет кончик носа рукой. Даже шериф Стилински полон жалости к нему. Питер вытирает слезу со щеки большим пальцем, и теперь Лидия смотрит на него. Она смотрит прямо на него. На ее лице отражается сочувствие. — Станет ли когда-нибудь легче? — просто спрашивает она, вцепившись в ремешок сумки, сильнее, чем раньше, настолько сильно, что костяшки пальцев белеют. Питер смотрит на нее. Очертания расплываются перед его глазами, когда он мотает головой. — Не совсем. Хотя некоторые дни… Некоторые дни лучше, чем другие. Глаза Лидии наполняются слезами, она пытается справиться с тяжестью решения и выбрать, что делать дальше. Наконец, Лидия отказывается от своего недовольства и стремглав бежит к Питеру, заключая его в объятья. Слезы капают на его куртку. В этот момент, она выпускает все наружу, вся ее сила, все стены, которые она выстроила, падают, и ей кажется, что она наконец нашла свой якорь. Питер медленно обнимает ее, прижимая голову к груди. Он ловит взгляд шерифа поверх головы Лидии. Стилински кивает в молчаливом одобрении, его руки лежат на значке. Затем поворачивается и оставляет их наедине. Питер ждет, пока шериф скроется из виду. Удостоверившись, что никто не смотрит, он закрывает глаза, и нежно прикасается кончиком носа к шапке Лидии. Даже через шапку он чувствует запах ее клубничного шампуня.***
У девочки нет семьи, зато есть дядя, который живет один в Орегоне, с тех пор как его жена скончалась несколько лет назад. Питер прячет тело и присваивает себе его личность. Мужчина был сильно пьющим и безработным и жил на пособие в деревянной лачуге, когда Питер нашел его. Пара поддельных документов и фальшивая, но до жути убедительная, идентификационная карта, и теперь Питер Хейл официально Джеймс Питер Вагнер. Это было просто удачное стечение обстоятельств, что его среднее имя было Питер, что позволяет отзываться на старое имя, не вызывая никаких подозрений. Хотя, конечно, пришлось сменить фамилию. Питер не особо рад этому. Это не было частью его плана. Тем не менее, эта трансформация позволила ему стать опекуном Лидии Мартин. Что, в конце концов, являлось половиной плана.***
Питер хочет сделать Лидию Мартин своей первой бетой, но она слишком молода для этого сейчас и их отношения едва существуют. Сначала ему нужно подготовить Лидию. Это очень важная часть в выборе беты, нужно быть уверенным, что связь достаточно сильна, прежде чем укусить ее. Питеру нужно не только заполучить ее доверие, но вселить чувство зависимости, поэтому после продажи старого родительского дома, он покупает новый, слишком большой для них двоих. Он делает это с определенной целью — заставить Лидию чувствовать себя в нем одиноко. Тогда она будет чаще искать его, и, возможно, плакать ночью, думая, что он не слышит. Она будет искать его, чтобы он успокоил ее, или же он услышит ее плач, мягко постучит в дверь, чтобы узнать, все ли в порядке. Все это спланировано, каждый его шаг. Они въезжают в дом, Лидия сворачивается клубочком на простынях и плачет ночью, когда думает, что он не может слышать.***
Сначала Питер держит дистанцию. Он хочет создать видимость свободы для нее. Он также рассчитывает на то, что это вдохновит Лидию прийти к нему. Они двое незнакомцев, танцующих вокруг друг друга в коридорах дома, под крышей которого они оба живут, но не называют своим домом. Он делает завтрак по утрам, яйца, тосты и апельсиновый сок. Лидия ест, но большую часть времени просто гоняет еду по тарелке и притворяется, что поела, когда уходит. Питер видит, как она уходит каждый день, и всегда готовит ужин по ее приходу. Лидия садится и гоняет горох по тарелке, подперев подбородок щекой, со скучающим выражением. Она встает и идет в свою комнату, оставляя объедки мухам.***
Питер наконец добивается прогресса, когда садится посмотреть фильм в гостиной с тарелкой попкорна на коленях. Запах соли и масла доносится через коридор также хорошо, как и смех из телевизора, и Лидия, движимая любопытством, решает выбраться из добровольного заключения в своей спальне. Она встает за диваном, в нерешительности касаясь подушки. Питер знает, что она там, но Лидия об этом не догадывается. Наконец она плюхается на другую сторону дивана, всем своим видом показывая, что ей все равно. Питер окидывает ее быстрым взглядом, а затем притворяется, что снова увлечен фильмом. Лидия вздрагивает, и он успевает заметить ее взгляд боковым зрением. Лидия на другой стороне дивана. Она подвигается ближе, опуская руку в миску с попкорном. — Что ты смотришь? — спрашивает она. Питер не помнит название фильма, но объясняет сюжет. Что-то о женщине, которая устала вечно быть подружкой невесты. Это скучная романтическая комедия. Он выбрал ее лишь потому, что это любимый фильм Лидии. Она берет еще попкорна. Лидия громко смеется, кладя ноги на диван, чтобы было удобнее. Она наклоняется в его сторону, чтобы взять еще попкорна. Когда фильм заканчивается, Лидия в хорошем настроении. — Эй, — говорит она радостно, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Верхняя часть ее тела прижимается к руке Питера. Ему тяжело игнорировать то, как ее грудь прижимается к его руке. — Почему бы тебе не принести нам что-нибудь попить, пока я выберу другой фильм? — Хорошо, — соглашается он с улыбкой. Он поднимает пустую миску с колен и трясет ей. Несколько не приготовленных зерен катаются по дну миски. — Я приготовлю еще попкорна. Когда Питер возвращается, Лидия пересаживается на его место, потому что там теплее. Он садится, и она снова устраивается поудобнее. Другой фильм начинается, и они делят вторую миску с попкорном. Питер кладет напитки на столик, чтобы Лидия тянулась за своим стаканом через его ноги. Она кладет руку на его бедро, чтобы удержаться. Если в этом и есть что-то неуместное, то Лидия этого не замечает. Она садится обратно, прижимаясь виском к его плечу, расслабляясь. Она засыпает рядом, кладя на него руки. Голова соскальзывает с его плеча на грудь. Он мягко освобождает свою руку и обнимает ее за плечи, притягивая ближе к себе, кладя руку на волосы и прижимая ближе. Двумя пальцами он нежно заправляет выбившейся локон за ухо. Лидия шевелится, но не просыпается. Он ждет окончания фильма, чтобы перенести ее. Одну руку он кладет ей на спину, а другую под колени. Ее легко поднять, и он несет Лидию в комнату. Питер кладет на кровать, укрывая, как ребенка. Несмотря на этот, казалось бы, невинный жест, Питер в нерешительности стоит у кровати Лидии в темноте. Он приподнимает руку, позволяя пальцам скользить по ее плечу, пока она спит. Они скользят вниз по руке. Когда Питер подходит к двери, он оглядывается и смотрит на нее. Наконец, он разворачивается и закрывает дверь.***
— Хочешь о чем-нибудь поговорить? — спрашивает Питер на следующее утро. Лидия ведет себя тише, чем обычно, во время завтрака. По крайней мере, сегодня она ест. Несмотря на их сближение прошлой ночью, он задается вопросом, не построит ли Лидия стену между ними снова. Когда Лидия прекращает жевать хлопья, она роняет ложку в миску, уставившись на стол. — Я скучаю по моим родителям, — внезапно признается она, стараясь не встречаться с ним глазами. Питер замирает с ложкой овсянки. — Я тоже по ним скучаю. Лидия приподнимает брови. — Даже по моему отцу? Он улыбается. — Да, хоть он и всегда меня не любил. — Ты женился на его сестре, — утверждает Лидия как ни в чем не бывало. Она говорит это так, как будто это объясняет все. Питер спокоен. — Да, — соглашается он. — Ты скучаешь по своей жене? Питер смотрит на свою миску с овсянкой, чувствуя, что потерял аппетит. Он отодвигает тарелку. — Я скучаю по времени, когда у меня кто-то был, — отвечает Питер вместо этого, не желая притворяться, что все еще влюблен в женщину, которую никогда не встречал. — Извини. Питер качает головой. — Не стоит извиняться, — говорит он и смотрит на нее, устало улыбаясь. — Я сам начал этот разговор. — Мне жаль, что я не смогла пойти на похороны, — выпаливает Лидия. — Папа не разрешил. Он сказал, что я пропущу школу, но, думаю, он не хотел, чтобы я увидела тебя. Я слышала, как он спорил об этом с мамой ночью, до того, как они уехали. Я остановилась у моей лучшей подруги, пока их не было в городе. — Я не виню его. Я был ужасен в то время. Беспробудный пьяница. — Да, что-то типа этого. После этого все спокойно, и Питер подумывает продолжить есть. Но он ждет. Чувствует, что Лидия борется с тем, чтобы сказать что-то еще. Он слышит, как ее сердце бьется при каждом движении рук. — По крайней мере мы есть друг у друга, правда? Питер поднимает взгляд. Лидия пытается улыбаться, но все равно выглядит грустной. Она сглатывает и протягивает ему ладонь через стол. Питер смотрит на ее руку. Секунду спустя, Питер тоже протягивает ладонь, и Лидия сжимает ее. Хватка слишком сильная, но ему не больно. Лидия улыбается дрожащими губами, накрывая его ладонь, мягко вырисовывая пальцем круги на коже. — У тебя есть я, — шепчет она, ее голос ломается, а глаза, полные слез, сияют. Никто из них не решается разрушить этот момент, пока Лидия не моргает. Питер двигается, чтобы нежно стереть слезы большим пальцем. Ее губы дрожат, но она продолжает улыбаться.***
Лидия больше не прячется в своей комнате. Теперь она также проводит время с Питером. Они вместе покупают продукты по вторникам, устраивают ночь кино по средам, а по пятницам она уходит гулять с друзьями и все, о чем он просит ее — это быть дома до полуночи. Иногда она приходит домой позже, но всегда в полном порядке, и Питер всегда притворяется спящим, когда она на цыпочках проходит мимо дивана, на котором он лежит, когда ждет ее прихода. Он притворяется, что просыпается и идет в комнату, чтобы найти ее спящей. Питер решает не ругать ее, притворяясь, что ничего не замечает. Лидия взрослеет. В конце концов, ей необходимо личное пространство. Он следует за ней несколько раз, чтобы узнать, куда она ходит. Иногда она пьет с друзьями. Это не мальчики или вечеринки. Иногда в спальне дома, иногда на заднем дворе. Они играют, чтобы узнать секреты друг друга, и иногда просто болтают часы напролет. Питер слушает их все, но Лидия очень скрытная, когда ее спрашивают о чем-то. Даже если у нее есть секреты, то она хранит их в тайне. Даже от своих друзей.