Там, где любовь. Возвращение

Егор Иващенко не смог присутствовать на вчерашней встрече друзей у Юли и Сергея, потому что был весь день занят на работе, но он знал, что ребята ждали его и расстроились, что он не приехал. Поэтому он решил нанести им визит сегодня и, купив в супермаркете торт и бутылку коллекционного вина, в назначенный час уже звонил им в дверь. - Ну, как ваши дела? – поглядывая на молодых людей, поинтересовался Егор, когда они уже сидели за столом. – Скажу честно, смотреть на вас – одно удовольствие… - У нас всё хорошо, - обняв Юлю, ответил Ашихмин. - Когда свадьба? - Ну, об этом пока рано говорить, - улыбнулась Паршута. – Но ты не переживай, как только мы решим, ты узнаешь об этом одним из первых… - Надеюсь, - Егор поднял бокал. – Давайте, за вас! Когда Сергей отлучился ответить на телефонный звонок, Егор поманил пальцем хлопотавшую у плиты Юлю и, дождавшись, пока она сядет напротив, решился спросить: - Как там Рита? Давненько её не видел… - Ой, - Юля вздохнула и покачала головой. – Честно говоря, я всерьёз переживаю за неё. С ней творится что-то странное, а всё из-за этого Адама… - Из-за Адама? Да, припоминаю, - кивнул Иващенко. - То она бегает за этим парнем с сомнительной ориентацией, - продолжила сетовать Юлия, - то говорит, что он ей безразличен, а через пять минут я застаю их обжимающимися в своей спальне, в общем, я в шоке… - Когда мы виделись в последний раз, она тоже только о нём и говорила, - пояснил Егор. – Я понял, что она здорово запала на него, а вот он… - Он, кажется, тоже не знает, чего хочет, - констатировала та. – Кто-то один из них явно играет чувствами другого. Я надеюсь, Рита не будет сильно страдать, ей ведь и так не везло по жизни, так теперь ещё и это… - Как-нибудь я зайду к ней, поговорить, - Егор налил ещё вина. – Ей наверняка будет полезно выговориться. - Да, навести её, пожалуйста, Егор, - Юля посмотрела на него с благодарностью. – Всё-таки вы с ней не совсем чужие люди. ******* До отпуска оставалось ещё две с лишним недели, а Егор чувствовал, что уже достаточно вымотался на работе, и душа его требовала какой-то разрядки. Поэтому, когда однажды вечером ему позвонил Денис Петров и пригласил на открытие нового клуба, тот, недолго думая, согласился. Денис забрал его из дома на своей машине и, в ответ на немой вопрос в глазах приятеля, пояснил, что, если он решит напиться сегодня, то просто оставит автомобиль на стоянке, а сам вернётся на такси. За распитием спиртных напитков, Денис как всегда начал жаловаться на то, что Сабрина до сих пор нисколько не благоволит к нему, несмотря на то, что он опять простоял у неё под дверью чуть ли не всю прошлую ночь, желая поговорить. Егор на всё это только махнул рукой, настоятельно порекомендовав другу переключиться на кого-нибудь другого. - Но таких, как она, ведь больше нет, - с мечтательной грустью изрёк тот и, вздохнув, опрокинул в себя стакан виски. Егор усмехнулся и последовал его примеру. Было где-то около полуночи, когда парни вышли на улицу, покурить, и Егор с удивлением заметил, как возле дома напротив затормозила машина, и через несколько мгновений оттуда вышел… Прохор Шаляпин. Несмотря на то, что с того момента, как Егор последний раз видел Шаляпина, прошло более шести лет, Прохор почти не изменился, и Иващенко сразу узнал его. Похлопав Дениса по плечу, он кивнул в ту сторону, где стоял и запирал машину их общий знакомый. Петров округлил глаза и тут же крикнул: - Шаляпин! Кого я вижу! – и они оба перешли через дорогу, чтобы поздороваться с ним. Пожав руку Дену, Прохор посмотрел на Егора. - Как дела? – участливо спросил он. - Хорошо, как твои? – Иващенко протянул ему руку. - Ничего, - с улыбкой кивнул тот и, оглянувшись на машину, пояснил: - Вот, решили перебраться на пару месяцев в Монтевидео. У моей жены там бизнес, так будет удобнее. Перевожу последние вещи, так, по мелочи… - А где жена? – с опаской покосился на автомобиль Денис и, нечаянно икнув, зажал рот рукой. - Она ещё неделю назад туда перебралась, - ответил Шаляпин. – Отправила меня забрать оставшееся барахло. Но, думаю, одной моей машины не хватит, надо вызывать такси… - Зачем такси? – развёл руками Петров. – Давай, я помогу, вон моя тачка. - Ты же выпил, - пихнул его в бок Егор. - А, ерунда, - беспечно отмахнулся тот и поинтересовался у Прохора: - Ты в этом доме живёшь? Какой этаж? - Третий, - отозвался Шаляпин и, подумав, отрицательно помотал головой. – Давайте, вы только поможете мне загрузить вещи в машину, а там уж я сам. Дорога неблизкая, а вы сегодня явно настроились отдыхать. Долго спорить Денис не стал, и они, все втроём, поднялись наверх за вещами. Пока молодые люди таскали в машину поклажу, мобильный телефон Прохора нетерпеливо разрывался у него в кармане. - Жена звонит, - отдышавшись, констатировал он, когда они в очередной раз вышли на улицу. Но трубку не поднял. – Она уже раз десять мне позвонила. Никак не хочет понять, что я не на вертолёте летаю… Переглянувшись с Денисом, Егор присел на скамейку у подъезда и достал пачку сигарет. Петров же решил, что вполне готов смотаться за вещами ещё разок-другой, и исчез за железной дверью, прихватив на всякий случай у Прохора ключи. Шаляпин не торопился идти за ним: он опустился на лавочку рядом с Егором и, поразмыслив, всё-таки спросил: - Слушай, а ты с Согдианой виделся? - Было дело, - нехотя ответил тот, закуривая. - Я тоже не так давно случайно встретился с ней в ресторане, - сообщил Прохор. – Но поговорить мы не успели, я был с женой, сам понимаешь… Иващенко коротко кивнул. - Просто хотел узнать, как она, - продолжил он. – Я знаю, она замужем, и давно. Только мне почему-то кажется, что она не совсем счастлива… Последняя фраза прозвучала скорее, как вопрос, потому что после неё Шаляпин задержал испытующий взгляд на Егоре, как будто ждал от него какой-то реакции. - Не смотри на меня, - мигом отреагировал тот, стряхивая пепел в урну. – Когда она выходила замуж, то меня не спрашивала… - Может быть, это не совсем моё дело, - замялся Прохор, - но… я помню, я знаю, как сильно вы любили друг друга. Я всегда желал Согдиане только счастья, честное слово. И сейчас, когда я заговорил с тобой о ней, - он сделал многозначительную паузу, - по твоим глазам я увидел, что она тебе до сих пор не безразлична… - Пусть так, и что с того? - Если я могу хоть чем-то тебе помочь, ты только скажи. - Помочь? – слова Прохора затронули что-то в самой глубине его души, и он тяжело вздохнул. – Если бы я сам знал, что делать, то не ждал бы ни от кого помощи, и не сидел бы сейчас здесь. - У тебя есть её номер? – внезапно Прохора осенило, и он схватил Егора за руку. – Хочешь, я позвоню ей, скажу, что хотел поговорить на прощание? А там уже ты сам… - А позвони, - неожиданно Иващенко согласился и достал телефон. Сама мысль о возможном появлении здесь Согдианы встряхнула его. - Тогда диктуй номер, - кивнул Шаляпин и запоздало спохватился: - Наверно, уже поздно? Она может не ответить… - Если не ответит, значит, не судьба, - пожал плечами Егор и распорядился: - Набирай! - Сейчас, - он полез в карман, чтобы достать свой телефон, и признался: - Знаешь, в каком-то смысле я не совру, сказав, что мне нужно поговорить с ней. Я действительно должен сказать ей пару слов. В последнее время я чувствую себя потерянным, неполноценным, что ли. Этот брак давит на меня, вся моя жизнь как будто превратилась в сплошную, затянувшуюся рутину. Согдиана ни в коем случае не должна повторить мою участь… ******** Согдиана не могла не удивиться столь позднему звонку человека, голос которого услышать, совсем не ожидала. Нет, она ещё не спала, коротая поздний вечер за просмотром старого фильма, но выбираться куда-то сегодня точно не рассчитывала. Однако Прохор так просил её о встрече, и голос у него был такой печальный, что отказать ему у неё просто не повернулся язык. Кто знает, вдруг у него случилось что-то серьёзное, и ему больше не к кому обратиться? Одевшись, Согдиана на цыпочках спустилась вниз, в холл, и увидела там свою тётю Амину. Ей пришлось сказать, что она должна срочно отлучиться по работе, и та, вроде бы, ей поверила. Чувствуя себя ужасной обманщицей, Согдиана вышла из дома арабов и, пройдя пару кварталов, поймала такси. По телефону Прохор сказал, что будет ждать её возле подъезда того самого дома, в котором он жил. Согдиана знала этот адрес, и доехала очень быстро. Подъезжая, она уже из окна такси заметила Прохора, сидящего на скамейке. Он был совершенно один и как-то слишком легко одет для позднего вечера: на улице было довольно прохладно. Расплатившись, Согдиана вышла из машины. - Здравствуй, - увидев девушку, Шаляпин вскочил и, неловко переминаясь с ноги на ногу, всё-таки сделал шаг навстречу и с теплотой обнял Согдиану. - Привет, - она улыбнулась. - Извини за столь поздний звонок, - спохватившись, вспомнил о приличиях Прохор и, жестом предложив ей садиться, опустился обратно на скамью. Согдиана последовала его примеру. – Просто я сегодня уезжаю в Монтевидео, и, боюсь, вернусь нескоро. Если вообще вернусь, - он сделал паузу и вздохнул. – Мне нужно было поговорить с тобой напоследок… - Я готова выслушать тебя, - кивнула Согдиана. - Помнишь тот день, когда мы случайно встретились в ресторане? Я тогда так и не смог ни о чём спросить тебя. Скажи мне, как ты? Всё ли у тебя хорошо? - У меня? – она будто не поняла, но потом всё-таки неуверенно ответила: - У меня всё нормально. Я замужем, уже несколько лет. Мы с Вадимом поженились почти сразу же после того, как… уехали в Латвию. Сюда вернулись потому, что у мужа образовались дела. Он бизнесмен, занимается гостиничным сервисом… - Мне казалось, я слышал о нём раньше, - задумчиво пробормотал Прохор. – Он не имел никакого отношения к шоу-бизнесу? Его фамилия ведь Азарх? - Да, пару лет назад он пробовал свои силы в музыке, - подтвердила она, - он даже выступал на ежегодных съездах талантов в Юрмале. Но потом он как-то постепенно отошёл от этого. К тому же, данный род деятельности не приносил ожидаемого дохода, и Вадим вплотную занялся более серьёзным бизнесом. - Понимаю, - со знанием дела отозвался Шаляпин. – Финансовое положение сейчас практически у всех стоит на первом месте. Конечно, в этом есть свой резон, но… - А как ты? – видя, что приятель отчего-то медлит заговаривать о своей личной жизни, Согдиана внимательно посмотрела ему в глаза. - Я? – он грустно покачал головой, уставившись куда-то вдаль. – Да что я? Одно время я пытался открыть какое-то дело, опять же прикладывал массу усилий к тому, чтобы упрочить своё положение в шоу-бизнесе. Но, как ты сама знаешь, это порой требует немалых материальных вложений… Согдиана понимающе кивнула. Она и сама сталкивалась с этим. - В общем, я больше терял, чем получал, - закончил Прохор. – Но вместе с тем я терял и уважение к самому себе как к личности. В какой-то момент мне всё надоело, и я сорвался. Неделями пропадал дома, выходил лишь затем, чтобы достать выпивку. Меня вытащил из этой депрессии один друг, он в буквальном смысле слова взял и поставил меня на ноги, привёл в чувство. Сказал, что, если я продолжу в том же духе, то скачусь на дно, что мне надо собрать волю в кулак и сделать последний рывок, мне нужно захотеть стать обратно человеком, почувствовать вкус к жизни. Он организовал мне несколько выездов, я выступал на корпоративах очень влиятельных людей, и на одном из таких мероприятий встретил женщину. Теперь она моя жена… - И ты… - Я женился, Согдиана, чтобы поправить свои дела. Может быть, это прозвучит ужасно, но это так, без прикрас. Я не испытывал и не испытываю до сих пор никаких сильных чувств к Ларисе, - он снова тяжело вздохнул. – Да, я благодарен ей, она спасла моё практически бедственное положение. Но на этом всё. Как ни старался я себе внушить, что смогу полюбить её, я сам при этом понимал, что смешон в своих расчётах. Она распоряжается моей жизнью, делит со мной быт и постель, но в душе я один, Согдиана. Совершенно один… - Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю, - тихо проговорила она, чувствуя, как внутри всё холодеет. В рассказе Прохора она внезапно увидела часть своей жизни. - Представляю, - Шаляпин сжал её руку. – Поэтому я и хотел поговорить именно с тобой, а не с кем-то ещё. Ты ведь тоже не по любви выходила замуж, правда? Ты не должна была этого делать, Согдиана, жизнь всего одна… - Я не могла поступить иначе, - прошептала она, достав из сумочки платок и промокнув глаза. – Я очень хотела, но не могла… - Но теперь можешь, - подхватил Прохор и выпрямился, посмотрев в сторону проезжей части. Свет фар привлёк и внимание Согдианы. Она машинально взглянула туда, где затормозил подъехавший автомобиль. Несмотря на то, что машина остановилась с торца здания, в десятке метров от них, девушка мгновенно узнала Егора, вышедшего на улицу и хлопнувшего дверцей. Он замер у автомобиля и, скрестив на груди руки, устремил свой взгляд в сторону беседовавших Прохора и Согдианы. - Согдиана, - в очередной раз, сжав её руку, горячо заговорил Шаляпин, - этот человек до сих пор любит тебя. Может быть, хоть ты решишься на тот шаг, на который не решился я, и бросишь всё ради него. Ты заслуживаешь счастья… Согдиана растерянно смотрела на приближающегося к ним Егора. Когда тот подошёл совсем близко, Прохор поднялся со скамейки. - Мне пора ехать, - сказал он, обращаясь к ним обоим. – Я очень рад был увидеться с вами, друзья. Надеюсь, не в последний раз, - он протянул руку Егору. - Счастливо тебе, - похлопал его по плечу Иващенко. - До свидания, Согдиана, - он обнадёживающе кивнул и, помахав рукой, направился к своей машине. Она стояла у соседнего подъезда. Сев за руль, он включил зажигание. Егор перевёл взгляд на Согдиану. Уловив его пристальное внимание, она непроизвольно вздрогнула и поёжилась от налетевшего ветра. Без слов, скинув пиджак, Егор с готовностью протянул его Согдиане. - Нет, - она отрицательно покачала головой, не принимая подношение, - спасибо, мне не холодно… Егор пожал плечами, но пиджак всё же не одел, а бросил его на скамейку, давая тем самым жестом понять, что, если Согдиана передумает, то спокойно может накинуть его на плечи. Проследив за его движениями, она немного нервно поинтересовалась: - Зачем ты подстроил всё это? - Я ничего не подстроил, - возразил он, глядя на неё исподлобья, сверху вниз. – Мы с ним встретились случайно. - Ну, да, - с явным недоверием протянула Согдиана и, вдохнув, покачала головой. – Егор, я поступила дурно, и я это знаю. Это грех. Но я раскаиваюсь в этом. Была бы моя воля, я давно уехала бы отсюда, чтобы лишний раз не видеться с тобой… - Почему же ты не уехала? - Не позволяют обстоятельства, - пояснила она, кашлянув. – Но это вовсе не значит, что ты можешь искать встречи со мной и приезжать, куда вздумается. Я понимаю, что ты скажешь, - предупредив его возможный выпад, продолжила она. – Можешь сказать, что любишь меня до сих пор, что хочешь вернуть, но этого не будет… - Разве я сказал что-нибудь подобное? – тут же парировал он. - Это… - от неожиданного ответа Согдиана слегка запнулась и почувствовала, что краснеет, - это мне сказал Прохор, он… - Прохор может говорить всё, что угодно, - всё тем же спокойным тоном отозвался Егор, уперев руки в бока. – Это его мнение, его мысли. - Да? – Согдиана поднялась со скамейки и поправила платье. – Тогда мне можно идти? - Денис отвезёт тебя, - мигом отреагировал тот, подхватывая пиджак, - поехали… - Нет, спасибо, - опасливо оглядываясь, проговорила Согдиана. - Боишься меня? – вдруг пошёл ва-банк Иващенко и, сделав шаг вперёд, оказался совсем близко. – А ты всё такая же. Вечно всего боишься… - Ничего я не боюсь, - дёрнула плечом она. Оттого, что он так внезапно приблизился, нарушил её личное пространство, ей стало не по себе. И ещё этот его насмешливый тон, неприкрытая двусмысленность во взгляде. Он сказал, что она осталась прежней, а изменился ли он сам? Все его повадки угадывались на расстоянии, Согдиана каждый раз будто погружалась в мир воспоминаний, далёких грёз, где этот человек, стоящий сейчас перед ней, обезоруживал её одним только словом, заставлял трепетать одним нечаянным жестом или прикосновением. Боясь снова попасть под его губительное влияние, она отступила на шаг и отвела взгляд в сторону. - Если не боишься, то почему так дёргаешься? – хмыкнув, он сделал щелчок пальцами, призывая сидящего в машине неподалёку от них Дениса подъехать ближе. Не прошло и минуты, как тот материализовался прямо у подъезда, возле которого они стояли. - Так как, ты едешь? – повторил свой вопрос Егор, испытующе посматривая на Согдиану. – Не идти же тебе пешком, одной, по тёмным улицам. - А тебе какое до этого дело? – её одолевало мучительное желание посмотреть ему прямо в глаза и спросить начистоту, неужели он и правда не испытывает к ней ничего, кроме физического влечения. Слова Егора о том, что он отнюдь не питает к ней любви, не могли не ранить. Ведь она до сих пор дрожит, когда он рядом, она не может вот так спокойно разговаривать с ним, словно ничего не произошло. Словно и не было той ночи, где они ласкали друг друга. Она отдавалась ему со всей душой, она любила его всё с той же страстью. А он? Что чувствовал он? Этот вопрос стучал огромным количеством маленьких молоточков у неё в висках, но она всё равно не решалась задать его. Этот выпад лишь покажет её слабость перед ним. А она не хотела, чтобы он видел её слабость. Хоть ей было и безумно больно из-за его последних слов… - Поехали, - он тем временем открыл дверцу автомобиля, жестом приглашая Согдиану садиться. – Я больше предлагать не стану… Поколебавшись пару секунд, Согдиана подобрала подол платья и, преодолевая дрожь в коленях, уселась на заднее сиденье. Егор сел рядом и хлопнул дверцей. Засидевшийся в долгом ожидании Денис сорвался с места, и они понеслись по ночным улицам. - Тебя куда, Согдиана? – поинтересовался Петров, накручивая руль. – К родственникам? - Да, - отмерла она, вздрагивая, - это там, если ехать по центральной улице… - Я знаю, мне Егор как-то показывал, - отозвался тот. Согдиана замолчала и уставилась в окно. Егор сидел слишком близко, но между ними оставалось некое расстояние, и она была немного рада, что он не касался её. Зачем она согласилась поехать с ним? Она и сама не понимала. Показная надменность Егора в обращении с ней не давала ей покоя, она как будто выбивала почву у неё из-под ног. Конечно, она не смела, рассчитывать на то, что он, после стольких лет, упадёт к её ногам, и будет вновь говорить о чувствах. Нет, это смешно. Но для чего-то же он спровоцировал их сегодняшнюю встречу? Захотел сделать ей побольнее, отплатить за прежние обиды? Согдиана не знала, какой тактики следует придерживаться в общении с Егором, и нужно ли вообще о чём-то разговаривать с ним. Он изменился, это было видно невооружённым глазом, не изменились только его привычки. А вот отношение к ней поменялось, и, кажется, с этим уже ничего нельзя поделать. Как бы ни трепетало её сердце в груди, как бы ни билось и ни рвалось к нему, растопить холод, сквозивший между ними, она уже не в силах. И это будет терзать её ещё долгое время. Поток безрадостных мыслей стремительно оборвался, когда на её колено внезапно опустилась рука Егора. Упорно не поворачивая головы в его сторону, Согдиана почувствовала, как внутри всё сжимается, и даже на секунду прикрыла глаза, наверно, смутно надеясь, что это разыгралось её больное воображение, и никакого прикосновения на самом деле не было. Но Егор тут же развеял все сомнения, вполне откровенно погладив её ногу через лёгкую ткань шёлкового платья. Продолжать делать вид, что ничего не происходит, Согдиана больше не могла и, скрепя сердце, повернулась к нему всем корпусом. Взгляды встретились, и в его глазах она увидела огонь. Тот самый, который проскальзывал во взгляде, когда они были близки. Опасаясь сделать неверное движение и спугнуть этот момент, она замерла, позволив ему и дальше бессовестно наглаживать свои колени. Сначала сквозь платье, а потом он каким-то чудом пробрался и под него, и теперь лишь тонкий капрон её чулок отдалял их от соприкосновения кожей к коже. Улицы продолжали мелькать за окном, но Согдиана уже ничего не видела. Его пальцы скользили к внутренней стороне её бёдер, вызывая в ней нестерпимое желание, прильнуть к нему всем телом и забыть обо всём, что происходило вокруг. Нечаянный вздох едва не сорвался с её губ, которыми незамедлительно завладел Егор. Углубляя поцелуй, он словно предупреждал её возможное сопротивление и не давал отдышаться. Но Согдиана не могла воспрепятствовать ему, в её душе царило самое настоящее смятение чувств. Её и пугало, и радовало поползновение Егора, она не хотела, чтобы он прекращал, и в то же время мысленно ужасалась собственной распущенности. А как же это ещё назвать? Она, замужняя женщина, сидит и отвечает на непристойные ласки Егора, даже не пытаясь как-то сопротивляться, хотя, в машине они даже не одни. Здравый смысл будто покинул её окончательно, и, кто знает, если бы Егор сейчас прямо здесь начал овладевать ею, смогла бы она остановить его или нет? Денис прекрасно понимал, что происходит на заднем сиденье. Несколько раз, покосившись на парочку в зеркало, когда они только начинали целоваться, он ничего не сказал и молча продолжал следовать по указанному адресу. Лишь когда они подъехали к месту, он медленно затормозил. Учитывая то, что данный факт не возымел никакого действия на увлёкшихся молодых людей, Петров постоял ещё какое-то время, затем негромко кашлянул. Поймав безумный взгляд Егора, промелькнувший в зеркале, он рискнул поинтересоваться во второй раз: - Куда дальше едем? - Покатай нас, - последовал неоднозначный ответ, и Егор вновь занялся Согдианой. Его губы живо напомнили ей обо всём, что она, по своей наивности, рассчитывала стереть из памяти. Только его губы могли делать с ней такое. И она отвечала ему. Отвечала, потому что по-другому просто не могла. Она принадлежала этому человеку душой и телом, так же, как и когда-то давно. Она уже не пыталась обмануть себя, как не пыталась, и бежать от себя, ведь это было бессмысленно. И сейчас, упиваясь этими поцелуями, Согдиана словно цеплялась за последние крохотные нити, она изо всех сил старалась отдалить тот момент, - момент, когда Егор может взять и оттолкнуть её, прогнать из своей жизни и больше никогда не искать. Она безумно боялась, что всё может закончиться в один миг, и тогда у неё больше не будет смысла существовать дальше. Всё на свете свелось сейчас к его объятиям, его нежным ласкам, безжалостно оборвать которые было бы жесточайшим ударом в самое сердце…