Сон.
И снова она здесь, идет по коридору, уверенная, что, когда распахнутся седзи, то за ними увидит своего друга из сна. Плод ли он ее воображения? Застрял ли он между миров, как и она сама? Об этом думать не хотелось. В жизни и так хватает всего, с чем необходимо разобраться. Мэдока обязательно поинтересуется о прошлом, а ему обо всем рассказывать легче всего. Может, даже поделится переживаниями насчет миссии по возвращению братьев. Он ей что-нибудь посоветует. Наверное, это будет чем-то простым и осуществимым. Все-таки иногда полезно слышать обыкновенную истину от другого, когда в собственной голове все верх дном. Улыбка на лице медленно сползает, когда она не застает его на месте. Разочарованно вздохнув, Хикари усаживается поудобнее созерцать сакуру. Она никогда не меняется, будто замерла в одном мгновении. Мысли то и дело возвращаются к нему. Он же придет? Этого бы хотелось на самом деле… Она не знала, сколько она уже сидит в ожидании, по ощущениям дольше, чем нужно. Похоже, сегодня им не удастся встретиться. Может, через год? Или… Когда услышала, что открылись седзи, Хикари вскочила на ноги и бросилась к ним. — Мэдока, я рада тебе, — искренность, с которой он был встречен, вызвала замешательство. Девочка стала красивее, кажется, что она находилась в самом рассвете. Может, потому что она наконец-то ушла от тех людей? Время все-таки лечит… Но и двигается вперед фактически незаметно, но так неизменно. Он представил, что последняя их встреча произойдет, когда она уже будет выглядеть как глубокая старушка, а для него, возможно, пройдет всего несколько лет. Кажется чем-то неправильным. Аморально связывать людей из разного отрезка времени. Это может плохо кончится для них обоих, если возрастет привязанность. Особенно для него. Это стало понятно после того, как… — Я тоже, — быстрая вымученная улыбка тронула губы при этих словах. Он потрепал ее по плечу и предложил сесть на излюбленном месте. Хикари обеспокоенно посмотрела на него, но села рядом. Что-то в Мэдока ее тревожило, но описать, что конкретно она не могла. — С тобой все в порядке? — задала вопрос, неравнодушно пододвинувшись ближе. — В прошлый раз тебя не было, — спокойно ответил мужчина. — Что? — переспросила Хикари. — Две недели назад я был здесь, думал, что снова встретимся, но на этот раз тебя здесь не было. Она нахмурилась, стараясь осмыслить произнесенное. Никогда раньше не было такого, чтобы в этом иллюзорном мире между реальностью и сном они не оказывались подле друг друга. Это кажется чем-то за гранью. — Мне жаль, — произнесла она, прикоснувшись к его руке. Она и вправду сожалела… Невозможно когда ломается привычное. Особенно в этом безвременье, где у них другие имена и отсутствуют роли, которые они играют на сцене жизни. Хоть какая-то перезарядка после всего, что переживается в настоящем. — Ты не виновата. Мы оба не знаем, в чем суть вещей, которые нас здесь окружают. Пока не сможем разобраться, будет так, как есть, — он тихо произнес что-то, что Хикари не смогла услышать. «Имя, — она догадалась. — Он назвал его». — Впрочем, меня все устраивает. Может, узнав ты мое настоящее имя, ты стала бы меня боятся, — задумчиво закончил он. — Ты какой-то криминальный авторитет, Мэдока? — спросила, усмехнувшись. — Нет. — Тогда… — Хикари, хватит задавать такие вопросы. В какой-то момент тебе не удастся услышать ответ. Я не могу назвать свое имя, но, если я, приближусь к обозначению своей силы, ты можешь догадаться, кто я или быть близкой к правде, — со вздохом перебил ее Мэдока. — А я этого не хочу. Это будет обременительно. — То есть ты известная личность? — зацепилась за слова Фуккацуми, с вызовом добавила: — Я тоже наделала немало шума. Мой клан все еще на слуху. Забавно, что про связь между мной и братьями не знают за пределами родины, считают чисто однофамильцами, — она осеклась, почувствовав на себе пронзительный взгляд Мэдока. — Только не говори, что ты не смог услышать, что я сказала. Мужчина, выдержав некоторую паузу, все же ответил: — Я услышал. Но я не понял, о чем ты. К тому же… — он смотрел на нее с видом смирившегося человека. Выход ведь он не нашел, остается только принять действительность, в которой во внешнем мире… — Я искал информацию о тебе… Тебя нигде нет. Хикари удрученно вздохнула: — Я не удивлена. Ты не имеешь достаточно данных. Шутки шутками, но в мире много сильных кланов и личностей или что-то в этом духе. А еще есть люди, имеющие похожую внешность. Вот например. Помнишь, я когда-то сказала, что ты похож на моего брата, когда он будет твоего возраста? Напряженная плечи расслабились, она внезапно хихикнула, что заставила Мэдока непонимающе на нее посмотреть. — Я тут подумала, — легкомысленно произнесла девушка. — А ведь это абсолютно неважно. Мне нравится с тобой делиться. Ты можешь выслушать даже то, что мне страшно сказать остальным. Это мне помогает. — Лучше помогать делом, чем словами, Хикари, а это мне недоступно, — снисходительно заметил Мэдока. — Я могу за себя постоять. Я сильна физически, но морально… Сложно. Я не знаю, как объяснить… Словно не могу найти равновесие. Иногда я чувствую, что способна свернуть горы, а потом… Раньше, когда меня тренировали те люди, я особо ни о чем не беспокоилась, но по возвращении домой, меня начинают мучить сомнения. Чем ближе день, когда вернется старый друг и запустит череду событий, тем страшнее мне становится, что я не справлюсь. Мэдока кивнул. Ему хотелось бы иметь возможность вмешаться в ее судьбу. Помочь чем-то большим, чем сейчас, однако, если это не выходит, нужно смириться с ролью советчика. Как-никак это хоть как-то может ей помочь. К тому же она сама говорит, что в нем нуждается как в более опытном товарище. — Я понял и готов тебя выслушать. Расскажи, что произошло с нашей последней встречи? Твой брат избавился от тех, кто заставил тебя плакать? Жестокость вопроса Хикари обеспокоила, но она решила не придавать этому значение. В конце концов, ей встречались люди, которые были бескомпромиссными с теми, кто вредил их близким. Мэдока жил в других устоях. Вдруг для него в порядке вещей так ревностно оберегать кого-то? — После нашей последней встречи я… И она рассказывала в надежде, что когда-нибудь и он начнет с ней делится отрывками из своей, наверное, даже совсем нелегкой жизни. Однако сейчас он был ее слушателем. Хикари это радовало. А Мэдока стал понимать, что начинает привязываться (если уже не привязался) к девочке из сна. И с каждым разом острее осознавал, что не хотел бы раскрываться перед ней, боясь, что в какой-то момент она отвернется, испугавшись его силы.***
Взмахи больших крыльев. Распаленный жаром пустыни воздух. Беспокойное мельтешение мыслей. «Фуккацуми, прекращай переживать. Все пройдет по плану», — Кагура не отвлекалась от полета, но, похоже, моя нервозность начинала ее раздражать. Повод для беспокойства у меня был вполне весомый. Почти сразу после раскрытия того человека на экзамене на звание чунина, я начала подозревать, что в Суне есть еще люди, не доверяющие Казекаге. Они точно будут искать доступ к секретным данным и готовить переворот. Сейчас предприняли попытку разрушить развивающиеся дипломатические отношения Сунагакуре с Конохой. Даже добивались контакта и с другими деревнями… Обман раскрылся после того, как они отправили от имени Гаары подозрительное письмо в мою деревню. Темари тогда была еще здесь и из первых уст удалось выяснить, что сказанное противоречило тому, что желал бы ее брат. Нас с Кагурой сейчас же отправили в Суну. В скорости моей призывной не сомневались. А нам было жизненно необходимо, как можно быстрее передать свиток от Хокаге и сообщить об угрозе, пока не стало слишком поздно. Ситуация не должна достигнуть апогея. А идея развязывания Четвертой войны из-за чьих-то амбиций (даже если я преувеличиваю, не могу отвязаться от этой мысли о самом худшем) внутри деревни совсем не улыбалась. Лишь бы другие деревни не встали против Суны… Лишь бы вообще не стало слишком поздно. Темари в роли посла осталась в Конохе на всякий случай, как только я вернусь, она тут же отправиться домой. «Я беспокоюсь о Гааре. Это может быть болезненным ударом со стороны жителей деревни. Хватит для него трудностей». Нужно поскорее убедиться, что все в норме, что ситуация не стала критичной. Он так сильно стремится добиться признания своей родной деревни, что мне будет тяжело смотреть, как ему обламывают крылья. «Глупости не городи. Никто не встанет против Каге в здравом уме. Они сильны. Просто некоторых нужно брать страхом, а некоторым уважением». «Благодаря его отцу страха было с избыток, Кагура. Гаара — джинчуурики Однохвостого. В нем еще могут видеть монстра, которого нужно держать под контролем. Меня тревожит, что происходит. Но я стараюсь не думать о худшем. Все будет видно, когда доберемся». «Верно. Мы узнаем, что там на самом деле происходит. Может быть не великое полчище врагов, как ты себе воображаешь, а какая-то шайка дебилов. Они просто нарываются на хорошую трепку и возомнили себя вершителями судеб, — Кагура ненадолго затихла, позволяя мне оценить здравость ее мыслей и продолжила: — Я понимаю. Ты обеспокоена о том красноволосом мальчике, ставшем главной шишкой. Но поверь мне, если что-то не так, ты поможешь ему разобраться, как и те, кто будут стоять за него. Союзники у него будут. Ты в этом не сомневайся». Кагура спустилась у узкого проема, служившим главным входом в деревню. Он надежно охранялся. Никто не мог пройти незамеченным, поэтому как только я попрощалась с Кагурой и она развеяла свою технику, ко мне подошли четверо настороженных людей в одинаковых одеждах и в масках. Старший из группы спросил о причине моего визита. Я ответила, что являюсь послом из Конохи и прошу аудиенцию у Казекаге. Представилась. Они разделились. Двое отправились сообщить о моем приходе Гааре, а остальные сопроводили в резиденцию и оставили в комнате для гостей, ожидающих визита к правителю деревни. Я осталась у окна. Я бывала в Суне больше мимоходом, надолго не задерживалась и тем более особо не рассматривала деревню. Любопытно… Не могу воспринимать с отрывом от прошлого. Мрачное место, жестокие люди, так обошедшиеся с ребенком, который не выбирал свою судьбу… — Скоро начнется песчаная буря. Тебе повезло. Еще бы пару часов — и все, — было первое, что сказал стоящих в дверях Канкуро. Его приход снял паутину увиденных когда-то чужих воспоминаний и вернул в настоящее. Я помогу ему не из-за Скорбящей, не потому, что я — житель союзной деревни, а скорее просто потому что действительно просто хочу ему помочь. — Надеюсь, в дальнейшем нам будет вести, Канкуро, — слегка улыбнулась. — Я тоже на это рассчитываю, Фуккацуми, — смеясь, шиноби предложил последовать за ним. — Так что же тебя заставило посетить наши скромные горизонты? — поинтересовался он по пути. Я мотнула головой. У стен могут быть уши. Не стоит лишний раз кормить мою паранойю. — Понял. Не здесь. Хорошо.Об угрозе.
Известие о неожиданном прибытии посланника Конохи в лице Учиха Фуккацуми застало Казекаге за рассмотрением документов, связанных с внутренними делами деревни. Двое из охраны ворот столкнулись в дверях с Канкуро, только что прибывшим с миссии, поэтому в кабинет вошли все трое. Старший брат мог присутствовать при обращениях к правителю деревню больше на правах помощника, чем из-за семейных уз. — Тору, Аки, что вас заставило покинуть пост? — опережая идентичный вопрос Гаары, поинтересовался Канкуро. — Мисаки-сан приказал сообщить о прибытии посланника из Конохи, — ответил тот, в ком по голосу распознали Тору. — Посланника? Мы с Хокаге не рассматривали никого на эту кандидатуру помимо Темари, — задумчиво произнес Гаара. — Кто этот человек? — Она представилась как Учиха Фуккацуми. Сказала, что у нее есть срочное послание к Казекаге-саме, поэтому и настаивала на аудиенции, — подхватил второй страж. Канкуро расслабленно улыбнулся и непринужденно протянул: — Это славно. Знакомые лица. Что ж. — Ведите, — коротко приказал Гаара. Он не разделял энтузиазма брата. Был какой-то повод ее прихода. Какой-то настолько серьезный, что Коноха решила отправить человека, а не ограничиться соколиной почтой. Увидеть Фуккацуми Гаара был рад, однако сомнительность обстоятельств его беспокоила. Что-то здесь было не так, что-то, что требовало разбирательства от него не как от друга этой куноичи, а как от союзника, которому требовалась срочная помощь. Только какая? Что ему неизвестно? — Я сам приведу Фуккацуми. Вы можете быть свободны, — сообщил Канкуро. Стражи кивнули и ушли на свои посты. — Что ее заставило прийти? — спросил Казекаге скорее себя, чем брата, стоящего в дверях. Шиноби повернулся и серьезным тоном ответил: — Что-то случилось. Причем что-то, что может угрожать нам или Конохе. Ты ведь тоже так думаешь? — Должно быть, угрожает больше нам. Со своими проблемами деревня Скрытого Листа разобралась. — пришел к выводу правитель деревни, скрепляя руки в замок. — Не медли, Канкуро. Нам нужны сведения. Канкуро кивнул и удалился. Гаара растер переносицу. Нужно оставаться хладнокровным. Главное, чтобы своевременные решения помогли задавить проблему в зародыше. «К тому же, — думал он. — Все же первостепенно, чтобы о проблеме не стало известно слишком поздно. Тогда будет куда сложнее избавиться от ответной реакции». Фуккацуми, вошедшая в кабинет впереди Канкуро, застала господина Казекаге, стоящего у окна. Она завороженно смотрела на фигуру юноши, излучавшую уверенность и силу. Именно такой Сабаку но Гаара стал для нее олицетворением лидера. В отличие от тех, кто выступал против него, она видела в Гааре человека, способного вести за собой. — Я привел ее, — объявил Канкуро. Младший из Сабаку но развернулся и застал одухотворение на лице Фуккацуми. Удивительно оно повлияло на него самого. Он позволил себе забыться, пускай и на непозволительно короткий миг. Что-то внутри надломилось от выражения ее лица: приоткрытых губ и глаз, смотрящих так, будто он кто-то очень значимый, причем не как Каге союзной деревни, а просто как… человек. — Здравствуй, Кацуми, — поприветствовал ее с легкой улыбкой. Ей улыбаться хотелось, даже не имея определенного повода. Думается, в будущем это может помешать быть собранным, но это нисколько не тревожило. В конце концов иногда себе можно позволить хоть какую-то вольность, ведь так? — Гаара, ты… — тихо начала она, но тут же оборвала себя, прокашлялась, вернула на лицо холодную маску, с которой входила. Гаара не без внутреннего удовольствия заметил, что все же глаза остались неизменными, просто то чувство, что она испытывала, зарылось поглубже, чтобы не мешать ни ей, ни другим, особенно сейчас, когда дело касалось чего-то особенно серьезного. Канкуро молча стоял, облокотившись о закрытую дверь, на его губах застыла добрая усмешка. «Вот Темари потешится, когда узнает, как интересно смотрятся те двое. Оба же явно друг другу симпатичны. Подождем увидим, что же будет затеваться дальше. Хе-хе», — подумал он, представляя реакцию сестры, когда та узнает, что именно ему первому посчастливилось стать зрителем такой сцены. — Госпожа Хокаге просила передать свиток. Сокола не отправили, потому что со мной будет быстрее. Кацуми вытащила из поясной сумки документ и вручила в руки Казекаге. После того, как пробежался по строкам, Гаара не выглядел удивленным. Он подозревал о том, что писала Цунаде. Это лишь помогло ему убедиться в верности своих предположений. То, что враги у него были, и то, что они пытались отправить сообщения, которые могли нарушить мир между деревнями, он знал. Письма вовремя перехватывались. Если не удавалось это сделать, тут же отправлялось опровержение. Суна справлялась с проблемами. Но то, что первоисточник всего таится внутри деревни, а не исходит извне, стали говорить только после покушения на Казекаге. Баки не имел доказательств, но был уверен, где нужно искать корень зла. Гаара был с ним согласен. Несколько человек в совете были убеждены, что виноват клан, которому когда-то переступил дорогу еще его отец, Раса, но вызывало сомнений само это утверждение, так как с той поры не было зафиксировано признаков его существования. Скорее всего враг был давно истреблен Четвертым. — Они попытались создать конфликт с Конохой, — разъяснил для Канкуро. — Теперь и с ней? Что же им не мнется? — раздраженно нахмурился тот. — Это все-таки был не единичный случай? — спросила Фуккацуми, по виду было понятно, что она лишь разъяснила собственные сомнения. — Нет. Раньше нам удавалось избавляться от писем до того, как они достигали предела страны, — ответил Казекаге. Кацуми обернулась на голос Канкуро: — Только вот до твоего прибытия мы и не знали о письме счастья в Коноху. Они становятся опаснее, верно, брат? — Если они продолжат мешаться под ногами, я помогу их устранить. Я не позволю им рушить то… — с языка чуть не сорвалось «что тебе дорого», но, вовремя себя прервав, она продолжила: — Что создано союзником моей деревни… — посмотрела на него сначала прямо, убежденно, потом, все же не сдержавшись, мягко. Именно это позволило закончить голосом с еле уловимой нотой улыбки: — И моим другом. — Спасибо, Кацуми. Не беспокойся. Мы почти нашли виновных. План по их устранению требует некоторых корректировок, но скоро будет близок к идеалу. Ее убежденное желание помочь цепляло. Но заставлять ее, только недавно разобравшуюся с проблемами своей деревни, взваливать на себя еще что-то, он просто не мог. Даже если проблема окажется трудно решаема, он обратиться к ней за помощью только в самую последнюю очередь. Хотелось дать ей время на передышку, Фуккацуми облегченно улыбнулась. Если у него все под контролем, значит беспокоиться не о чем. — Ты меня успокоил. Но все же… Гаара, дай мне знать, если будет нужна моя помощь. Я тут же прибуду. Помни, что ты не сражаешься в одиночку. Гаара замер. Это заставляло беспокоиться. Неужели она всегда будет ставить других превыше себя самой? Что нужно сделать, чтобы она разрешила себе ценить собственные интересы? — Да. Не забывай об этом. Иначе совсем себя загоняешь, — уверенно поддакнул Канкуро. А он все-таки смешон. Хотел дать ей возможность отдохнуть, но сам такой же. Забывая о себе, стремиться сделать что-то для других. — Я не забуду, — пообещал Казекаге, позволив улыбке тронуть его лицо. — Кацуми, — позвал он, чуть погодя. Расслабленное лицо девушки напряглось из-за тона, которым было произнесено ее имя, и предвкушения. — Пока ситуация не разрешится, я прошу тебя и в дальнейшем связывать наши деревни. Темари будет посещать Коноху, только если без посла будет невозможно обойтись. В остальном я надеюсь на тебя. — Ты можешь быть спокоен. Их взгляды пересеклись. — Значит ты хочешь оставить нашу разумную сестрицу здесь, чтобы она помогала на месте выкручиваться из нашей непростой ситуации? Казекаге кивнул. — Да. Ее поддержка будет неоценима, если она будет в Сунагакуре. — Я могу помочь и с налаживанием контактов с другими деревнями. Те люди могут снова ухватиться за любую возможность, чтобы развязать военный конфликт, — Фуккацуми убежденно заявила. Она не оставит попытки сделать все, что угодно, чтобы облегчить его жизнь. Гаара не понимал: чем он заслужил такое? Неужели она помогает только из-за того, что был тем, кто дружен с ее другом детства и, как и он, был знаком с одиночеством? Все же не хотелось, чтобы она это делала в память о ком-то, только для него… Эгоистичность собственного желания его удивила. Почему эта мысль его все-таки посетила? Не время рассуждать. Он затянул с ответом: — Не нужно. Я временно прерву контакты с другими деревнями, кроме Конохи. Тем более мне бы не хотелось, чтобы из-за меня, ты и твой дом пострадали. — Проще говоря, мой брат хотел сказать, что посторонние не должны вмешиваться во внутренние дела Суны, — расшифровал Канкуро, стараясь как и втянуться в обсуждение, так и скрыть, как ему забавно наблюдать за переглядками этих двух. — Я сказал то, что хотел сказать, Канкуро, — сразу же возразил Гаара. Он старался, чтобы его тон не звучал резко, не желая видеть реакции ни со стороны Кацуми, ни со стороны брата. Она может понять, что вызывает в его душе сомнения и неправильно растолковать их, когда как он сам до конца не разобрался с тем, что его заботит. А конфликтовать с братом по незначительной причине также не хотелось. Фуккацуми опять почувствовала себя не в удел. Любая ее попытка сделать что-то значимое оборачивалась тем, что ее помощь отвергали. Как и в устранении Корня, так и здесь. Неужели и дальше она будет на вторых ролях, не настолько весомой фигурой, как она хотела? Перемена в девушке Гааре не понравилась. Она так хотела помочь ему, что ее задел отказ? Нужно переговорить с ней с глазу на глаз, как только уйдет Канкуро. — Мне пора возвращаться домой, — замявшись, произнесла Кацуми, собравшись попросить провести ее к выходу из деревни. Хотелось вернуться в Коноху до темноты и первым же делом сообщить Хокаге, что удалось выяснить. Славно, что песчаная буря быстро закончилась. Не пробушевала и сорока минут. — Подожди, — прозвучало неожиданно резко. Гаара неловко кашлянул, взглядом попросил прощения и, убедившись, что ее ничем не задел, спокойно продолжил: — Я бы хотел отправить с тобой ответное письмо к госпоже Хокаге, но мне будет нужно некоторое время, чтобы его составить. — Я подожду, — понимающе кивнула Учиха. — Думаю, тебе нужно будет подумать в спокойной обстановке, поэтому давай я познакомлю Фуккацуми с Чиё-баасама. Она как раз жаловалась, что давно не слышала интересных историй. Вот и случай подвернется. Странное предложение брата раздражало и казалось неуместным. Нужно позднее узнать, чем оно было вызвано. На самом деле причина была проста: Канкуро хотел убедиться в своем предположении, что заинтересованность брата в той девушке может быть серьезной. — Кацуми может остаться здесь. Это не займет много времени. К тому же ей может быть неинтересно общение со старейшиной нашей деревни, да и сама Чиё-баасама… — Я бы хотела с ней познакомиться, — оживилась Фуккацуми. — Ты сможешь спокойно написать письмо и позовешь, когда закончишь. Гаара обреченно согласился. По крайней мере сейчас она не казалась печальной. Но от мысли с ней поговорить все-таки не отказался. Канкуро вызвался сопроводить Фуккацуми. Девушка ушла, махнув рукой на прощание. Когда дверь закрылась за их спинами, Гаара развалился в кресле.***
Не знаю, что дернуло Канкуро познакомить меня с бабулей Чиё, но не воспользоваться этим редкостным моментом выше моих сил. К тому же она бабушка Сасори-сенсея. Если удастся, смогу невзначай расспросить о ее внуке. Идея. Буду прикрывать праздное любопытство интересом к члену Акацки. Как-никак, по моей легенде, информацию о нем, как и об остальных, я получила от брата. А после знакомства нужно обязательно упомянуть об этом письме. Любопытно, отреагирует на это хоть как-то Сасори-сенсей? Если он ничего мне не передаст, спрошу у Дея. Все же стоять в кабинете Гаары было… необычно. Я еще не до конца осмыслила свои ощущения. После охоты за Скорбящей, экзамена на чунин, когда он выступал с речью перед нами, я не заостряла внимание, но сейчас… в нем было что-то величественное, даже завораживающее. В том мире это не так ощущалось, как здесь. Будут ли еще моменты, когда я буду замирать от его уверенного вида? Да… Я уверена, что будут. — Фуккацуми, слушай, — неожиданно протянул Канкуро. — Как тебе Гаара? В смысле вы недавно познакомились, но уже на «ты». — Я рада быть его другом, — я искренне улыбнулась. — Вот как, — задумчиво произнес Канкуро. На этом наша беседа оборвалась на некоторое время. Всё-таки ответ прозвучал незамедлительно и по сути решил все мои проблемы. Он мне друг. Нормально восхищаться своим другом. Если так посмотреть, из моих погодок я очень сильно восхищаюсь Шикамару и Неджи, а из старшего круга — Какаши-саном. Однако от сомнений я не избавилась… Такое чувство, что Гаара стоит выше этих людей. Почему? Чувствую, что если я буду размышлять слишком долго, это собьет меня. Нужно прекращать. — Канкуро, почему ты решил меня познакомить с Чиё-баасама? — Да просто как-то вспомнилось, что она возмущалась, что когда ей было скучно, не с кем было поговорить, кроме Эбизо-джисама. Да и после ее шуток немногие оставались надолго… — Ты говоришь загадками. Ты в курсе? — Знаю, — рассмеялся Канкуро. — Просто неинтересно раскрывать всё сразу. Да и мне хочется посмотреть на твою реакцию. Хитрец. Как жаль, что он не имеет представления, что я уже догадалась, что меня может ждать. — Она уже очень старая, недаром же старейшина. Не пугайся, если что-то случиться. Сама понимаешь, мы все не вечны, — предупредил сопровождающий. Он еще ей и подыграть собрался. Чего ему не мнется? Неужели настолько скучно после окончания миссии? Ну надо же. Еще и бабуля Чиё сидит, опустив голову на грудь. Что может быть лучше, чем притвориться мертвой перед ужином? Всегда практикую. Это же лучший способ завести новые знакомства. Так. Спокойнее. Нужно повести себя как истинный медик. Вот она бы поразилась, узнав, кто меня обучал азам. Я подошла к ней с намерением ощупать пульс, но как только мои пальцы опустились на ее запястье, она распахнула глаза. Я поспешно поздоровалась и отпрянула. Канкуро, посмеиваясь надо мной, произнес: — Вот это я и имел в виду. Старуха внимательно вгляделась в мое лицо. Пронзительно, будто старалась прочесть все самое скрытое. Так вот каков взгляд опытного шиноби… Она долго смотрела на что-то. «Протектор», — тут же промелькнуло озарение. — Канкуро, ты настолько отчаялся в общении со мной, что нашел себе замену из другой деревни? Вы прямо совсем перестали быть самостоятельными даже в таких вещах? Вроде же недавно решили с ними сотрудничать, а уже без них жить не можете? Ах да. Я забыла, что бабуля Чиё не особо доверяла дружеским отношениям Суны с другой деревней. Свое мнение она может изменить только после сражения с внуком. Да и вообще отказывалась помогать, пока не узнала, кто конкретно из Акацки участвует в похищении Гаары. — Да вы что, Чиё-баасама? Да я просто ее привел, чтобы… Заметив, что Канкуро совсем потерялся, я взяла проблему в свои руки: — Я Учиха Фуккацуми. Я буду помогать с коммуникацией между нашими деревнями. Пока Гаара готовит ответ госпоже Хокаге, Канкуро составляет мне компанию. Вот он и решил… — Гаара? Так неформально обращаешься к Каге другой деревни? — перебила меня Чиё. — Поимела бы уважение. — Он мой друг. Я горжусь тем, что могу называть его так. Если вы считаете, что я просто бросаюсь словами на ветер, ваше право. Но помните, что его благополучие для меня важнее, чем вам кажется, — не знаю, насколько серьезно я выглядела в тот момент, но бабуля Чиё замолчала с непроницаемо-серьезным лицом, а потом, рассмеявшись, сказала: — Ха-ха-ха, чего вы такие серьезные? Я ж пошутила! Какие же у нашего Казекаге интересные друзья, а, Эбизо? — И правда, сестрица. Хотелось бы, чтобы с таким же рвением отстаивали Казекаге и жители нашей деревни. А то абсолютная надежда на союзника к ничему хорошему не приведет. Все-таки Суна обмельчала… — посетовал старик, вышедший из тени с удочками на плече. — Опять старики начинают… — пробурчал Канкуро. — За что не возьмись, каждый раз мы слабаки, а когда речь доходит до того, чтобы дать совет, как повести себя в случае чего (ведь старейшины и все дела), так «разбирайтесь сами» и «что вы за шиноби такие, раз во всем надеетесь на других?» А потом как затянут про «в наше время такого не было». Да-да. — Что ты там бормочешь, Канкуро? — спросила бабуля Чиё, забирая у брата свою удочку. Канкуро стушевался, поспешно отмахиваясь: — Да ничего. Я тихонько посмеивалась с его реакции. Старики куда-то собрались уходить, а я не знала, что мне нужно делать. Остаться или последовать за ними? Посмотрела на Канкуро, решив, что буду действовать так же, как и он, однако он просто стоял и смотрел им вслед. — Пошли уже, подруга Гаары, расскажешь, как вы там познакомились. Только негромко, а то всю рыбу распугаешь, — не оборачиваясь, позвала меня за собой бабуля Чиё. Я, улыбнувшись Канкуро, побежала за старейшинами. — Так ты все-таки в погоне за хорошими историями, сестрица? — А то как же, братец. — Я позову тебя, как только Гаара освободится! — крикнул Канкуро, помахав мне на прощание рукой. Он выглядел как человек, который наконец избавился от тягостной ноши.***
Прошло не так много времени, как Канкуро появился и позвал Кацуми за собой. К тому времени она закончила свой рассказ об общем друге и первой встрече с господином Казекаге на экзамене на чунин. Девушка встала, попрощалась со стариками и ушла. Эбизо и Чиё добродушно помахали вслед удаляющейся компании. Бабуля Чиё первой опустила руку. Опущенные уголки рта и прищуренные глаза были для Эбизо явными признаками подозрительности. Похоже, пришелицы из Конохи сестра не доверяла. Он тоже не особо проникся ее историей. Что-то казалось ненастоящем, неправдоподобным, но что? Явных признаков не было, но в их возрасте учишься доверять опыту и интуиции. Как-никак столько всего минуло за все эти годы. Если не заставляешь себя поверить во что-то, сразу ощущается нереалистичность. Жалко, что этот навык пришел на последнем десятке, когда тело уже совсем не то. — Что такое, сестрица? Как-то ты резко стала серьезной, — преувеличенно легкомысленно поинтересовался, желая услышать очевидную, но необходимую вещь. — Да что-то меня в этой девочке напрягает… Пока не знаю, что. То ли дело в ней самой, то ли в том, что она говорила. Когда она рассказывала о знакомстве своего друга Наруто с Гаарой, сложилось впечатление, что она видела это своими глазами. Однако в Конохе она тогда еще не появлялась. Домой она вернулась незадолго до начала экзамена. — Значит, и тебе показалось, что она знает больше, чем должна? — Да. Если она услышала от кого-то, то очевидцы могли знать способности и техники. В целом тактику ведения боя. Но она говорила о переживаниях Наруто и о том, что почувствовал Гаара, когда узнал, что он не один. Как будто… — Она там была, — продолжил Эбизо. — И умела тонко чувствовать эмоции других… Старейшины переглянулись и замолчали. Опустили глаза к мерной воде. Оба были в своих мыслях, имеющих общий источник. Учиха Фуккацуми. Поплавок двинулся. Чиё резко потянула вверх — маленькая рыбка задергалась в воздухе. — Думаю, мы не должны вмешиваться, — спокойно произнесла она, доставая из пасти рыбки крючок. — Это дело Конохи. Да к тому же, — рыбка оказалась в ведре, — не думаю, что она навредит нашему Каге. — Да и ей можно воспользоваться. Если Казекаге захочет, он может попросить ее поддержки в перевороте. Слышал, что именно она запустила расшатанный механизм и повлияла на уничтожение Корня АНБУ. Ты это хотела сказать, сестрица? — с усмешкой констатировал факт Эбизо. — Ошибаешься. Сам знаешь, что Суна становится слишком зависима от Конохи. Пора бы самостоятельно принимать решения, а не держать за ручку товарища, который когда-то был нашим врагом. Однако выбор пути целиком и полностью зависит от правителя деревни. Это всегда было, есть и будет. Остальные пойдут за ним, хотят они того или нет.***
Канкуро довел Кацуми до двери, где они и распрощались. Он сослался на какие-то безотлагательные дела. Фуккацуми вопросы не задавала. Посчитав, что у старшего брата Гаары были свои причины для молчания. Хмыкнув, Учиха постучала и, дождавшись ответа по ту сторону двери, вошла. Солнце только начинало клониться к закату. Его лучи не могли осветить бледное лицо девушки настолько, что оно начало светиться, однако у Гаары сложилось именно такое впечатление. Кисточка замерло в миллиметре от бумаги. Она снова его заворожила. Когда же наконец это прекратиться? «Не хочу, чтобы это прекращалось». Снова это противоречие… Кацуми плавно закрыла за собой дверь, он сморгнул, удивленный собственной реакции, и отложил кисточку. Взяв со стола свиток, лежащий чуть в отдалении от других документов, подошел к Кацуми. — Я бы хотел, чтобы ты доставила его Хокаге, — сказал, протягивая вещь. — С радостью. Не беспокойся, — ответила, схватившись за свиток. Гаара не сразу отпустил его. Снова засмотрелся на улыбчивое лицо. Когда она опустила глаза на их пальцы, юноша только тогда очнулся. — Я могу идти? — поинтересовалась, испытующе смотря на него. На самом деле хотелось задержаться чуть подольше, но позволить себе быть честной с самой собой Фуккацуми пока не могла. Каждый раз, когда она хотела отвлечься на большее время, чем необходимо, грызло чувство вины. Почему она не решила заняться тренировками? Почему она считает, что достаточно умела? Ей так давно не удается перемещать в Камуи живые объекты. Лжемадаре это ведь по плечу. Она задерживается в Суне. Сейчас нужно поскорее вернуться домой. Неизвестно когда точно прибудет Наруто, минутное промедление разрушит все. Но хочется, очень хочется быть здесь, хочется быть с ним… — Погоди, — он схватился за ее плечи, как будто она только и ждала, как оставить его. Тут же понял, что не смеет ее сдерживать, поспешно отпустил. — Прости. Кацуми удивленно посмотрела. Гаара стушевался. Он не должен был так себя вести. — Я хотел спросить… — Да? — голос, как и сердце дрогнули, но она заставила себя успокоиться. — Спрашивай. Если смогу, то отвечу на любой вопрос. — Почему ты так хочешь мне помочь с теми людьми? Ты только разобралась с проблемами родной деревни и рвешься помогать своему союзнику. Кацуми грустно улыбнулась. Она рассказывала про это Мэдока, но он так и не смог понять ее чувства. Он был уверен, что все дело в безупречном плане и обстоятельствах и что она должна быть рада, что все удачно сложилось, а не ждать подвоха. — Я не почувствовала свою значимость. Все были заняты, но а я на их фоне казалась какой-то ненужной. Гаара немного помолчал, после начал задавать вопросы: — Кто рассказал об угрозе? — Я. — Кто помог им сплотиться? — Вообще нас собрала вместе госпожа Хокаге и общая идея. — Я уверен, что это была ты. Девушка подняла на него глаза. — Почему? — Ты умеешь притягивать к себе людей. По-другому тебе бы не удалось обрести столько уз. Ты этим похожа на Наруто. Однако… Я не знаю всего. Расскажешь, что произошло? — Я с радостью, но… — она скосила глаза на стол, заваленный бумагами. Он проследил ее взгляд. — Не волнуйся. Я часто задерживаюсь по ночам. Из-за Шукаку сон мне недоступен. Присядем? Расскажешь мне всё. Гаара указал на диванчик для гостей. Кацуми благодарно улыбнулась. Беседа с ним чем-то отличалась от разговора с братом или Мэдока. Фуккацуми не могла понять чем именно. Всё как будто менялось, но в то же время оставалось прежним. А Гаара будто тонул в ней, погружался на глубины и был рад раствориться в этом омуте. Может, даже потому, что привык отдавать себя до остатка? — Я понимаю тебя, — сказал, как только услышал то, что ее беспокоило. — Чувствовал тоже самое, когда стал Казекаге. Мне казалось, что я делал недостаточно, но все равно получил, что хотел. Как будто все было легче, чем должно быть. Однако мы оба справились и справились бы, если бы все было сложнее. Вывод Кацуми сделала до того, как Гаара дошел до него, стараясь как можно плавнее подтолкнуть ее к этому. — Нужно просто отпустить это и думать о будущем? Он молча кивнул. — Да. Я знаю. Мне это говорили… Просто… Мне действительно пора беспокоиться о другом, но я… — Не можешь отпустить? — подытожил он. Она тихо подтвердила. — Это придет со временем. Я точно знаю. Просто дай себе время. Да к тому же… Кацуми, — он настолько проникновенно позвал ее по имени, что она замерла, — я верю, что ты бы справилась, что бы ни случилось. А пока позволь себе немного отдохнуть. С проблемами Суны я постараюсь справиться сам, если не выйдет, обязательно позову тебя на помощь. Хорошо? Непрошеные слезы застыли в глазах. Он не сказал ничего такого, однако именно это было ей нужно услышать. Гаара испугался, когда она вытерла слезы, но стоило ей посмотреть на него с улыбкой, как все внутри содрогнулось от чего-то пока еще не до конца понятного и слегка ощутимого. Никто из них не помнит, кто именно первый потянулся заключить друг друга в объятья, и каждый из них хотел задержаться чуть подольше, но, в чем сладость мгновения, если оно длиться вечно?***
Я была связным между нашими деревнями еще несколько месяцев. Была рада видеть Гаару, но каждый раз, отправляясь туда, боялась, что в какой-то момент я не успею застать Наруто дома. К тому же… тогда бы я точно встретилась с Дейдарой и Сасори. И мне пришлось бы помочь Гааре в том, чтобы их… Я так усиленно гнала эту мысль, что она застала меня, только когда получила сухой безразличный ответ Сасори-сенсея на мое письмо, где я писала о знакомстве с бабулей Чиё. С ней мы особо больше не общались. Я куда больше проводила время с Гаарой и его семьей. Однако мне удалось немного больше узнать о моем сенсее в детстве. Отстраненный, как и любой гений. С самого раннего детства любил наблюдать за бабушкой, чинившей марионетки. В целом на самом деле она давала информацию по крупицам, особенно из-за того, что тема по понятным причинам была довольно-таки щекотливая. Однако я гналась за большим, прекрасно понимая, какую боль может причинить выпытывание и, конечно, какие может вызвать подозрения. Все же легче думать о счастливом воссоединении друга, чем о смерти учителя. Если я вмешаюсь в сражение Сасори с Чиё и Сакурой, что я смогу сделать, чтобы его спасти? Это будет невозможно… Он убил многих людей, в том числе Третьего Казекаге. Я думала, что давно уже перестала искать возможности для его спасения, но опять… М-да, Фуккацуми, что-то всегда остается прежним. В спокойные деньки так и пробирает этот оптимизм и извечное «я всех спасу, наплевав на здравый смысл». Хотя на самом деле все куда сложнее… Играть роль теоретического спасителя не сложно, но что же будет на деле? Я могу помочь, если только это не будет вредить моей семье. Лучше уж действовать согласно такому принципу. Долгое время ничего не происходило. Ожидание — намного тяжелее, чем все остальное. В нем все будто замирало. Меня держали в курсе по поводу происходящего в Суне, скорее из-за того разговора с Гаарой. Это меня утешало. Не приходилось по крупицам выуживать информацию. Пока у них получалось только предотвращать выход провокационных сообщений за пределы Суны, но словить никого за руку пока не удалось. Копали под несколько человек в совете. Темари уверена, что совсем скоро удастся их вывести на чистую воду. Нуждались только в одной ошибке, в одном попадании на крючок — и вся сеть будет распутана. Все скоро случится. Единственное, что пока неизвестно, когда именно наступит это долгожданное время. Хорошо, что никто не теряет терпения. Со временем все получат своё. Лишь бы только меня миновала эта сконцентрированность событий. Гаара убедил меня, что сам прекрасно справиться. Я ему верю. Ему как никому хотелось верить… Надеюсь, когда я созрею, чтобы рассказать ему о Скорбящей и нашей настоящей первой встрече, он не поменяет ко мне отношение. Я бы хотела, чтобы он никогда не разочаровывался во мне. Почему-то с ним как-то многое переживалось легче. Он как доза необходимого лекарства, пускай пока и пресыщенного из-за моих частых визитов в Суну. А ведь все хорошее когда-нибудь заканчивается.***
Я прибыла в Сунагакуре немного позже обычного. Послеобеденное солнце палило вовсю. Я спустилась с Кагуры, мы попрощались. Ко мне подошли сопровождающие. У обоих на поясе была повязка с иероглифом «ненависть» (憎). Сначала я не придала этому значение, однако из-за того, что Кагура не спешила развеять технику призыва, я начинала сомневаться по поводу намерений этих людей. Все усугубилось, когда они оба оказались за моей спиной. Обычно один из сопровождающих находился впереди, а второй сзади. Перемены начинали настораживать. Я, не поворачиваясь, использовала Шаринган. Проще всего, активировав Камуи, забрать оттуда Кацу. В первый раз по-настоящему обрадовалась своей паранойи. Миссия в Суну сугубо доставить письма и дождаться ответа, в деревне должно быть безопасно, на спине Кагуры, тем более, никакие остановки тем более не нужны. Я могу постоять за себя и без оружия, но с ним мне спокойнее, да к тому же не сильно повредит остальным. Стихией Молнии я не особо владею. Знаю парочку скопированных техник, но воссоздать копье Чидори близнеца я точно не смогу. Может, я смогу попробовать удлинить лезвие Кацу, благодаря придачи чакре формы? Катана как основа, на которой будет держаться техника. И почему я стала задумываться об этом сейчас, когда за мной идут те люди? Глупая… Все же они не кажутся особо сильными, поэтому я и начала отвлекаться. Скорее всего пешки. Интересна их цель. «Хорошо, что технику не развеяла. Недаром те двое показались мне какими-то странными, да и несет от них кровожадностью за километр. Слабачьё, конечно, но самомнение как у гигантов страны Ветра. Аж бесит. Я хочу напасть. Кто-нибудь нужен, для допроса там или еще для чего?» Я не заметила, как Кагура поднялась в воздух, и отреагировала, только когда ее голос прозвучал в голове. Она держала высоту, стараясь скрыться из вида, чтобы провести неожиданную атаку. Ей не особо удавалось оставаться незаметной. Облаков не было, начинало темнеть, а она ярким пятном горела в небе. Но Кагуру это не волновало. Она успеет атаковать, даже если попытка будет неудачной, я успею подстраховать. «Нужен», — подтвердила я. Информаторы могут пригодиться, какими бы слабыми они ни были. Знание планов и слабых мест противника превыше всего. Кто их первым получит, тот, считай, и выиграл бой. Я хочу помочь Гааре, поэтому возьму, как можно больше, чтобы облегчить задачу. Каждый из нас бы воспользовался такой возможностью… А все же неужели на мой след направили пешек? Это нападение связано с моей нынешней ролью или с тем, что может быть устроено с моей помощью? Если бы знали обо мне больше, то нашли бы соперника посильнее. Нападайте наконец. Это уже действует на нервы. Я уже готова молиться кому угодно, хоть Джашину, чтоб все поскорее началось. Самое неприятное — это ожидание перед боем. Свершилось. Один из них не успел двинуться с места, как его проткнули несколько огненными перьев. Второго, дезориентированного внезапной атакой, я схватила за горло и приказала: — Отправляйся к Казекаге и ответь на любые его вопросы. Сейчас же. Человек кивнул и отправился выполнять поручение, однако его остановил кунай, нацеленный в голову. Смертельный удар застал его в воздухе. Он рухнул с высоты и упал на крышу дома. Лишь бы не распугал жильцов. Им сейчас нельзя высовываться. «Кагура?» «Я буду рядом, змей меня дери! Сможешь еще раз использовать ту технику? Я вроде вижу потенциальные цели». «Один раз. Если не получится на этот раз, то только через часа четыре». «Наговорила много. Хватило бы только «один раз». Есть побочки?» «По стандарту. Отбирает много чакры. Я успею сбежать в Камуи в случае чего. Но мне нужен заложник. Телепортировать его с собой я не смогу». «Телепо… что? Подбираешь же словечки, — возмутилась Кагура, потом сокрушенно вздохнула, когда она увидела представленный мной образ. — Ясно. Короче, я призову подмогу. Он поможет доставить сообщение твоему дружку из верхушки. Пускай пошевеливается… Не теряй бдительность. Сейчас нападут». В небе что-то ярко промелькнуло. Я не успела проследить направление вспышки. Множество игл полетело в мою сторону. Я отскочила, попутно отбивая еще несколько из них. Как только Кагура с воздуха увидит, где находится враг, я смогу захватить его. После той атаки уже не было никаких сомнений, что призывную заметили, но она все еще может предупредить меня или направить врага ко мне. Снова напали. На этот раз использовали кунаи. Опять много и сразу. Это странно и как-то очень знакомо. Много и сразу. Что-то похожее на перезарядку, после которой следует другая атака и абсолютно иной вид оружия. «На доме напротив трупа стоит какой-то человек с куклой». Кагура кружила над землей, подобно соколу, готовящемуся к атаке. Спокойно. Уверенно. Каждый взмах выверен с абсолютной точностью. Я знаю ее. Однако в такие моменты она, как будто раскрывается с новой стороны, становится грациознее, опаснее и до невозможности величественной. «Марионетка, значит? Вот почему мне показалось, что атаки имеют периодичность», — вот что было знакомым. Раскрытие личности врага не принесло удовлетворение. Я подозревала нечто подобное. «Встречалась раньше с кукловодами?». «Четырежды. Канкуро, Сасори-сенсей, заказ Скорбящей и этот. Не особо их люблю, но неопытные слабы на коротких дистанциях. Если, конечно, не распылит токсин вокруг себя тогда…» «Все зависит от его действия. Чёт или нечёт*. Я ставлю на то, что он подготовился. А ты ставь на то, что нет. Я сама проверю. На меня не подействует». «Я знаю, о чем ты думаешь. Не нужно. Тогда он сгорит и то, что его окружает. Нам нужен заложник. Помнишь?» «Да что так сложно? Ладно. Действуем по проверенной схеме. Я отвлеку. А ты бьешь. Каким бы сильным он ни был с моим огнем не справиться. Уклонится — подберешь, нет — останемся без сведений». Кагура не дала мне возможность ответить, сразу нанесла удар. Кукловод отскочил в сторону. С куклой это было сложнее, но надо отдать ему должное маневренность не терял. Когда он сменил позицию и снова приготовился нападать, только тогда заметил мое отсутствие. Он озирался по сторонам, ожидая нападение. Из-за совершенного маневра платок, скрывающий его лицо, на несколько секунд приоткрыл полоску бледной кожи. Защитной маски на нем не было. Если он использует яд, то либо у него иммунитет, либо есть противоядие. Проверять это не хотелось, значит нужно действовать быстро. Я появилась рядом с ним, подумать над своим приказом времени не было, поэтому я просто выпалила: — Подчиняйся мне. — Да, госпожа, — ответил грубый мужской голос марионетчика. Призывная хохотнула. О чем она только думает в такой ситуации? «Шикарная команда, а голос его просто чудо. Земля не содрогнулась, только благодаря удаче», — прокомментировала она, приземлившись рядом, на плоской крыше. — Ответь на мои вопросы, — обратилась я к мужчине. Его ответы меня сейчас волновали больше всего. — Есть ли здесь кто-то еще из вашей компании прямо сейчас? — Нет. Я был на случай, если те двое не справятся. Мы не рассчитывали, что вы способны влиять на других. Про это не говорили. — Другие прибудут, если поймут, что ты не справишься? — Мы должны будем встретиться через час с вами и свитком. Это должно разрушить мир между нашими деревнями. Все, как она хотела. — Она..? — Кацуми, — меня позвали, и я тут же обернулась на знакомый обеспокоенный голос.***
Гаара изредка озирался на окно, отвлекаясь от бумаг. Она должна была прибыть еще 10 минут назад. Ее скорее всего просто задержали. Она совсем скоро ворвется в дверь, озарит мрачные стены своим присутствием, и все опять встанет на свои места. Нужно просто немного подождать. Не нужно распыляться бесполезным беспокойством. И почему он так все время реагирует, когда чувствует, что что-то идет не по плану? С каких это пор ее присутствие стало чем-то привычным, придающим ему ощущение комфорта? Иногда ее забирала с собой Темари. Он не знал с какой целью, но не мог смириться с ощущением, что он терял нечто важное. Думается, та хитрая ухмылка на лице сестры ему просто показалась… Она же не стала бы делать так намеренно. Помассировал переносицу. Слишком много посторонних мыслей. Слишком много ненужных волнений. Она сильная куноичи, и поэтому способна постоять за себя. Он не должен в ней сомневаться. Разбивается окно. В кабинет врывается нечто. Он еще не понял, что это было, но волна песка тут же поднимается, чтобы заглотнуть, вобрать в себя это опасное, чужеродное… существо? — Стоп! — кричит огненная птица на столе. — Я с сообщением от Кагуры и ее человека. Как там ее? Никогда не давались имена. Знает же эта огромедная дуреха, а нет же, — ворчание внезапного алеющего на столе гостя успокаивает песок. Он медленно спадает и скрывается в сосуде. — Учиха Фуккацуми? — подсказывает Гаара, положив подбородок на скрещенные пальцы. Имя своей призывной Кацуми упоминала. С прилетевшим они одного вида, значит это действительно может быть посланник от них. — Вот да! В точку! Умные люди тут руководят однако, — воодушевленно протараторил феникс. — Кстати. Я Ёримаши*. Моя роль — посредник. Я должен сопроводить тебя к Кагуре и…- он сделал над собой усилие, чтобы опять вспомнить имя, — Фуккацуми. Поспешим. На них напали в деревне. Кагура попросила позвать именно те… Окно разбилось под давлением песка, и звон стекла заглушил голос Ёримаши. — Веди! — приказал Гаара, встав на песок за окном. — Слушаю! — охотно согласился Ёримаши. Ему нравилось, когда кто-то быстро принимал решения. Это означало, что он способен угнаться за ним, вертким посланником, и поэтому может быть с ним на равных. А Гаара был готов обогнать ветер. Всё смешалось. Нет теперь никакой разницы насколько сильной являлась Кацуми, могла она постоять за себя или нет. Если она зовет на помощь, он отзовется, где бы ни находился, даже если дорогу будет освещать лишь алый свет крыльев впереди, прямо как сейчас. Больше Гаара ничего не видел, потому что остальное было абсолютно неважным… Задышалось свободнее, когда он наконец увидел ее. Кацуми холодно смотрела на согнутого под ее взглядом мужчину на голову выше ее. Он что-то отвечал ей. Большая, в сравнении с его сопровождающим, птица примостилась рядом. Должно быть это и была Кагура… Она первая заметила его приближение. Приветствуя, кивнула с легким насмешливым прищуром, но не стала отвлекать девушку. Он не выдержал. Позвал ее. Ее взгляд, теперь направленный на его лицо, тут же изменился. Исчезла холодная отстраненность, вернулось потерянное тепло. Он не знал, было ли это наваждением, просто игрой воображения или на самом деле так и было. Просто не хотел думать. С ней все в порядке. Остальное не важно. — Я, пожалуй, полечу домой, — протянул Ёримаши и исчез. Его исчезновение осталось незамеченным, но ему это вообще было безразлично. Он рассудил, что у этой компашки — свои заботы. — Я рад, что с тобой все в порядке, — произнес Гаара, взяв ее за плечи, чтобы лишний раз убедить себя в ее реальности и целости. — Мы не знали, будут ли еще враги, поэтому решили позвать тебя. Искать кого-то еще не было бы времени. Прости, если отвлекли от дел, — оправдывалась Фуккацуми, чтобы постараться скрыть внезапное смущение. — Я в порядке, правда. — Ты меня не отвлекаешь. Я всегда помогу тебе, — обдумывать обещание и подбирать слова сейчас не было никакой возможности. Потом он подумает об их правильности, а пока просто поддаётся этому неожиданному импульсу, захватившему его сознание. — Госпожа, он имеет право вас касаться? — басовитый вопрос разбудил в Кагуре волну бушующего смеха, которая разразилась еще сильнее, как только Гаара опустил руки. Они уж очень сильно напомнили ей спугнутых голубков. Еще совсем робкие, не до конца понимают урагана, зарождавшегося в душах. Еще и Кацуми, упрямо игнорирующая собственные чувства, пока они идут вразрез с ее великой целью. Весело. Это так умопомрачительно весело. Фуккацуми что-то раздраженно прокомментировала, но призывная не обратила на это внимание. Уж сильно ее завлекло послевкусие после показанного представления. — Как я поняла, я тут лишняя. На этом распрощаемся. У вас тут своя мелодрама. В следующий раз расскажешь, чем она закончится, хорошо, Фуккацуми? Техника была развеяна.***
Мы шли в резиденцию в тишине. Я пыталась унять бушующие мысли. Что-то во мне всколыхнуло беспокойство Гаары, и это что-то было совсем не во время. Я должна все это запрятать куда-то глубоко и не доставать, пока не придет время. Совсем скоро я встречусь с Наруто и начнется тот период, к которому я шла всё это время. Предвкушение. Страх. Стремление к этой одной конкретной цели. Вот это будет приемлемо. Я создала связи в Конохе и здесь, в Песке, пускай я и плохой друг из-за своего помешательства на одной и том же, у меня есть люди, которые меня принимают и поддерживают. Я мало развлекаюсь после миссий, не часто составляю компании, торчу на тренировках, не умею отдыхать, но в этом буду вся я, пока этот этап не закончится. Даже если это повредит моему будущему, я охотно откажусь от своей симпатии или… оставлю ее на время. Вот я уже и докатилась до торговли с самой собой. Уже совсем стемнело и похолодало, хотя было примерно в районе шести вечера. Никак не могу привыкнуть к такой разнице климатических поясов, сколько я здесь ни была. На родине бы еще было светло. Гаара шел немного впереди. Позади тянулся кукловод со своей марионеткой. Наша процессия выглядела странно. Мы старались обходить места, где можно было встретить много народа, но редким прохожим сложно было отвести взгляд. Не знаю, кто привлекает больше внимания, но ставлю на Гаару в его традиционном облачении Казекаге и громилу-марионетчика. Хотя мой протектор Конохи тоже может вызвать вопросы. — Гаара, — все же позвала, не выдержав любопытный взгляд ребенка, проходящего с матерью, мимо нас. Он зашагал медленнее, поравнявшись со мной, посмотрел с немым ожиданием продолжения фразы. — Мы не кажемся слишком подозрительными? Вдруг здесь кто-то из твоих… недоброжелателей, и он заметит, что этот кукловод не смог избавиться от меня, а теперь спокойно идет куда-то со мной. Да еще и вдобавок Казекаге здесь материализовался… Уверенная улыбка ненадолго задержалась на его лице. — Все улажено. Удалось вычислить всех. Многие еще вчера были отправлены на миссии вместе с теми, кто выбрал мою сторону. Удивлен, что их оказалось большинство. — Почему? Ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы защитить Суну, и люди наконец стали это замечать. Я рада. Взгляды пересеклись. Хотелось коснуться его руки, но я резко себя отдернула. Опять проявляется моя тактильность… — Я ценю это, Кацуми, — из-за этих его слов я не смогла сдержать улыбки. Воцарилось недолгое молчание, после которого он все же продолжил: — Те шиноби смогут вернуться в Сунагакуре, если откажутся от своей идеи, в противном случае они будут задержаны за измену. Несколько предателей было в совете. Они сейчас находятся на собрании в ожидании меня. Сегодня перед ними будет поставлен ультиматум. Они заправляли, но никто из них не был лидером движения. Некоторых оставили, чтобы они привели к руководящему из тени. Мы обговорили все эти ходы на собрании без участия подозреваемых. Было сложно сделать так, чтобы они об этом не узнали слишком рано. Это удалось сделать, когда постепенно стали исчезать их глаза и уши. Лидер должен был предпринять что-то рисковое и этим выдать себя, но я не рассчитывал, что они попробуют навредить послу Конохи. Разве только они не надеялись, что это будет верный способ разжечь военный конфликт между нашими деревнями. Я зол на себя, что не смог уберечь тебя от всего этого. Я остановила Гаару, коснувшись плеча. Прямо взглянула ему в лицо. — Не смей себя винить. Невозможно просчитать все, каким бы могущественным человеком ты не был. Я рвалась тебе помочь, и мне это удалось, даже если и не так, как я думала раньше. Да и я смогу за себя постоять. Кагура позвала тебя, потому что она захотела перестраховаться и посчитала, что на тебя всегда можно положиться и ты сильнее всех в этой деревне. Я больше не хочу слышать, что ты себя ощущаешь виноватым. Не за что. Все нормально. Знаешь что, если бы попробовал запретить, сама бы влезла в пекло, чтобы тебе помочь. Понял? Я распалилась настолько, что его совершенно ошарашила. Представила, насколько странно это смотрится со стороны. Девушка из чужой деревни отчитывает Казекаге. Если бы кто-то еще был рядом в этот момент, поднял бы такой шум в праведном народном гневе, что слышно было бы на границе страны Ветра. Меня бы точно съели с потрохами. Особенно если бы это была бабуля Чиё. А все же, похоже, я сильно перегнула палку… — Прости, я просто… Пока я подбирала слова, Гаара пришел в себя. — Я понимаю, — спокойно прервал мои попытки и заметил: — Мы уже почти на месте. Пойдем. Нужно его допросить. Рассчитываю на твою помощь. Похоже, он подчиняется только тебе. — Пока да, но если хочешь, могу сделать его подвластным тебе. Все зависит от команды. Я неправильно сформулировала мысль и поэтому он стал таким, — объяснила, чувствуя злость на саму себя за такую глупую промашку. Нельзя так поступать с другими, но я все равно это сделала. Почти сразу после того, что случилось с Тошики. Я пыталась убрать полностью влияние Котоамацуками, но это было больше похоже на замену одного другим. Пробовала экспериментировать. Без использования глаз второе влияние Котоамацуками я все еще могу отменить с помощью простой команды, потому что то самое первое, произошедшее во время нашего знакомства, было намного сильнее. Грубо говоря, я пыталась заменить «ты будешь полностью под моим контролем» на «ты не любишь апельсины». Эффект не будет обратим. Никогда. — Такова сила твоего Шарингана? Ты особо об этом ничего не говорила, потому что боишься собственной силы? — этот правильный вопрос, который я изредка задавала самой себе, ненадолго лишил меня дара речи. Судя по его виду, Гаара вспомнил свой опыт с Шукаку. Для него был важен мой ответ. Объединяет ли нас скрытый ужас перед силой, которая стала нашей? Я хотела было ответить сразу, но внезапно снова вспомнила нашу первую встречу. Он не должен был увидеть Скорбящую на охоте. У меня не было выбора, но это не умоляет того факта, что я с ним сделала. Как долго меня это будет колоть? Выбор без сожалений, выбор без сожалений… Не умею я делать этот самый чертов выбор без сожалений. Когда окончательно разберусь со всем, я в первую очередь помогу ему вспомнить, даже если станет намного сложнее смотреть ему в глаза. — Только эту часть. Камуи меня не пугает. В коей-то мере оно удобно, но мне только предстоит освоить его до конца. Я могу перемещать себя в другое измерение, но не получается это сделать с другими. Когда-то представляла, что, если старшие братья будут ранены, смогу переместиться с ними туда и вылечить, ну или отправить к тому, что сможет помочь. Я добьюсь этого. Я знаю. Но вот Котоамацуками. Эта сила такая же, как у моего названного брата. Он погиб. Его глаз украл Данзо, но мне удалось его вернуть. Эта сила способна лишить человека воли. Все зависит от моего приказа. Жизнь человека буквально может разделиться на «до» и «после». Я стараюсь правильно формулировать свои желания, но могу промахнуться. Только я несу ответственность за свои ошибки. — Я верю в тебя. Эта сила в надежных руках, Кацуми, — нужные слова прозвучали внезапно. Я была ему благодарна. Удивительно, как ему удается сказать мне то, что я хотела бы услышать. А может, это зависит от того, что говорит именно он? Возле резиденции нас встретили удивленные служащие. Затевался переполох из-за пропажи Казекаге. Подбежавший Канкуро начал было возмущаться, но Гаара и вид необычного кукловода прервал его. Думаю, их сестра подхватила бы или сместила градус напряжения, как повезет. Но ее совсем недавно отправили на подготовку к будущему экзамену на чунин. Как-никак от проблем внутри деревни фактически избавились, оставался лишь завершающий этап. Со мной в коридоре распрощались, сообщили, что вернутся все трое сразу после собрания, и попросили подождать в переговорной, куда меня и подвластного бугая сопроводили присланные шиноби. Солгу, если скажу, что мне было весело сидеть на диванчике и смотреть то в круглое окно, то на своего спутника. Надо бы ради интереса его расспросить. — Как тебя зовут? Он молчал. Неужели в нем все-таки сохранилось свое «я» и оно сопротивляется? — Отвечай на мои вопросы. Как тебя зовут? — Намикава Хотару. — Хотару? Очень интересный выбор для имени. Как ты реагировал, когда тебя так звали посторонние? — Лез в драку. Я очень хотела рассмеяться, но все же сдержалась. Не каждый день встретишь мужчину, чье имя означает «светлячок». Оно ему совсем не подходит, но он все равно с ним живет. — Ты бы хотел его сменить? — Много раз, — он отвечал вынужденно, с большой неохотой. — Почему не сделал? — Это меня бы лишило повода для драки. Скучна жизнь без сражений. — Ты сохранил свою волю? — Да. — Но? — Ты, чертова сука, сильнее, — ругательство выплюнул с большим удовольствием. Уверена, что под маской глаза торжествующе заблестели. — Правильно. Я сильнее, и ты будешь в моих руках, пока не перестанешь быть нужен. Надо было думать, за кем охотишься. Захотел затеять войну, а сам сидишь без оружия рядом с девкой, которой продул, а, Хотару? — я говорила скучающе, хотелось его подразнить и скрасить свое ожидание. Глаза налились кровью, но он остался неподвижен. Выбора у него не было. Он мог в душе хоть тысячу раз пожелать мне смерти, но ничего сделать бы не смог. Что будет с ним, когда он перестанет быть нужным? Решит господин Казекаге. Это житель его деревни, за ним и последнее слово. Прошло четверть часа. Хотару сверлил меня взглядом, а я уже потеряла к нему интерес. Он стремится к сражению. Больше его ничего не интересует. Скорее всего встал на путь предателя только из-за перспективы сражаться. Гаара создает мирное общество, которое Хотару не нужно. Еще через примерно десять минут братья Сабаку но вошли в помещение. Из-за появления людей стало не так угнетающе. Когда я спросила о произошедшем на собрании, Канкуро с удовольствием мне рассказал все подробности, включая красочного описания лиц советников. Их увели в допросную, и сейчас с ними беседует Баки. Предполагалось, что такая же участь будет ждать и схваченного кукловода, но никто не стал препятствовал желанию Казекаге самому взяться за это дело. О моих способностях Гаара умолчал. Даже его семья не знает всех деталей. Допрос прошел предсказуемо. Хотару отвечал на все вопросы незамедлительно, но не прекращал стрелять глазами, желая выпустить органы, преимущественно мне. Я ведь имела наглость потребовать отвечать на вопросы всех, на данный момент присутствующих в помещение. Специально делаю оговорку, не хотелось бы, чтобы он реагировал на вошедших. На Казекаге, сидящего напротив, кукловод старался меньше всего обращать внимание. Я так и не поняла, по какой причине. Опасение ли это, принятие его силы или наоборот презрение? Не было сомнений лишь в том, что он пропащий человек. Не было чего-то, кроме сражений, в его жизни. Именно это и разжигало его кровь. Я знаю, какой будет мой последний приказ. Станет самым преданным защитником Казекаге. Интересно, как изменит его новая роль. Знали время и место. Знали о личности лидера. Ковашита Кохаку. Муж бесславно погиб на какой-то миссии, сына убил Шукаку. Решила отдать всю себя деревне. Ей это удавалось неплохо. Что удивительно, не держала зла на Четвертого Казекаге, который косвенно был виноват и в смерти ее супруга, и ребенка. Она стала одержима местью Пятому? За что? «Деревня Скрытого Песка не должна влачиться как придаток Конохи! В ней рождаются люди, готовые проливать пот и кровь ради великих целей! Что стоим мы, стоя под вечным мирным небом? Мы беспощадны как песчаная буря!» — дословно пересказывал Хотару ее речь, пока Гаара не прервал его. Смысл был понятен. За ней шли из-за своих мотивов. Даже прозвав ее лидером, считали таковым условно, но, «если вам удастся запечь ее, вы прервете это болтыхание. Словами бросаться эта стерва умеет складно. Надо отдать ей должное». Вскоре Сабаку но собрались уходить на поимку Кохаку. Однако в этом я участие не принимала. Намного правильнее будет, если это сделает кто-то из жителей Суны. Пришлая тут ни к чему. — Кацуми, — позвал меня Гаара перед уходом. Его брат и Хотару уже ушли. — Да? — отозвалась я. — Ты многим помогла. Спасибо. Знаю, ты хотела бы принимать участие… — Нет. Правильнее будет, если это сделаете именно вы. Из-за мирного договора начала затеваться эта муть. Так вы посыпите ей соль на рану*, — я вздохнула. Не во все мне нужно вмешиваться напрямую, куда разумнее просто направлять, иначе все старания обернуться провалом. Гаара кивнул. Ненадолго воцарилась тишина. — Я попросил приготовить тебе комнату в отеле. Не могу отпустить тебя в путь, когда уже совсем стемнело. Ты и Кагура можете быть не приспособлены к ночным перелетам, — предложил он. Я не стала возражать. Пускай мы и могли пересечь пустыню без помех в ночное время, за исключением, конечно, заметности птицы, но все же лучше начать путь с самого утра. Отдохнуть после двойного использования Котоамацуками (особенно после такого, что был применен к Хотару) не помешало бы. — Перед уходом зайдешь ко мне? Я хотел бы попрощаться. Так будет лучше, — было чувство, что он расстается надолго. Зря он тревожится. Мы встретимся, но при других обстоятельствах. — Хорошо, — я просто пожала плечами, но на душе тяжелым грузом легло ожидание неизбежного. После прощания я вернулась домой. Не успела я ступить за ворота, как меня остановили Котецу и Изумо с загадочными минами и не менее подозрительными фразами: — Эй, Фуккацуми, угадай, кто вернулся. — Он входил в деревню за час до твоего прихода. Без понятия куда намылился, но если поищешь, отыщется. Меня осенила внезапная догадка. Неужели? Я так этого ждала. Нервный смешок сорвался с губ. Я выдавила слова благодарности и побежала, смахивая на ходу слезы. О Ками. Наконец-то он дома. Теперь только вопрос времени, когда ты вспомнишь меня мой добрый солнечный друг детства.