Как можно дольше

      Меня зовут Фуцурэ Хороми, и я ученица Старшей Школы Камия, которая находится в Киото. Мой первый год начался не здесь, однако после некоторых событий я перевелась в эту школу под конец летнего семестра и учусь здесь до сих пор.       Сейчас в дверях моей комнаты, прямо на пороге, стоит мой младший брат-близнец. — Все ждут только тебя, — недовольный голос Ана.       Андзэн учится со мной в одной школе, и мы оба состоим в баскетбольном клубе Камии. А еще мы живем в одном доме, и наши комнаты находятся через стенку. И вообще, это тот человек, которого я чаще, чем кого-либо еще, вижу в своей жизни. — Посмотри, ну как тебе? — спрашиваю, одновременно разворачивая холст в его сторону. Я сижу напротив мольберта на маленькой табуретке. Ан сразу подходит ко мне. — Знаешь, мне кажется, ты свихнулась, — заключает он, вглядываясь в картину. Я тут же наступаю ему на ногу. Потому что бесит! — Не нравится — не смотри! — Но ты же сама попросила! — стонет Ан, потирая ушибленное место. — Честно, мне казалось, что ты закончила его неделю назад, но каждый раз дорисовываешь что-то еще. — Я пытаюсь довести до совершенства, — защищаю я свой труд и демонстративно, прямо на глазах у брата, делаю еще пару ярко-малиновых мазков. — Когда ты показывала мне его в прошлый раз, было лучше, — говорит Ан, выпрямляясь и скрещивая руки на груди. – Всё, пошли есть, ужин остывает!       Ан тянется ко мне рукой, чтобы помочь подняться, но я резко отдергиваю локоть. — Я никуда не пойду, пока не закончу то, что начала!       Поднимаю глаза и смотрю на брата, он кажется растерянным. До этого я ни разу не взглянула на Ана с тех пор, как он зашел. Я смотрела только на картину. Мою картину. На портрет. — С тобой явно что-то не так, — качает головой брат, и я вижу в его глазах нечто похожее на удивление или… страх? Моя картина так ужасает? — Сиди здесь сколько хочешь, — злобно добавляет он уже развернувшись и направляется к выходу из комнаты.       Я остаюсь одна. Мне холодно. Наш дом сейчас такой холодный. Зимой всегда так, только в очень дорогих домах или квартирах есть центральное отопление. Моя семья же живет в обычном доме, каких очень много в Киото, и, даже если учесть, что заработок моих родителей куда выше среднего, такой роскошью мы не располагаем.       Потираю ледяные пальцы, в которых все еще зажата кисть, и думаю о котацу*, который стоит на первом этаже. Мы достаем его зимой и ужинаем за ним каждый день. Именно туда меня звал Ан. К теплому ужину и горячему котацу. Прикасаюсь к холодному, очень холодному холсту. Наверное, я все еще рисую его не потому, что считаю незаконченным. Нет. Я продолжаю тревожить этот портрет, так как скучаю, болезненно скучаю по тому, кому он принадлежит. Акаши, кажется, без тебя, мои мысли наполняет безумство.       Когда я спускаюсь вниз, родителей уже нет, они ушли наверх отдыхать в свои комнаты. Ан моет посуду. Я сажусь за котацу, с блаженством протягивая ноги к теплой печи. А вот мой ужин уже остыл. — Слушай, Хороми… — Ан подходит и садится рядом. – Я, возможно, наговорил лишнего, так что… — Извинения приняты, — перебиваю я, а затем опускаю в рот противный холодный комок риса. — Могу подогреть, — предлагает Ан, видя, как я морщусь. — Ан, я тебя не понимаю, — резко отвечаю и вижу удивленные глаза брата. — Ты всегда зовешь меня ужинать, предлагаешь разогреть еду, когда она остыла лишь по моей вине. И ко всему прочему извиняешься, даже если ни в чем не виноват. А еще… этот заботливый тон. — Да, знаю, у тебя идеальный брат, — смеется Андзэн. — Тебе следует больше меня ценить, — добавляет и добродушно хлопает меня по плечу, но я снова дергаюсь, словно меня ударило током. — Это не ты! Ты раньше не был таким. Скажи… почему тебе… меня жалко? — говорю это, но мои мысли заняты другим. Акаши. Акаши. Акаши… Чем ближе финал Зимнего Кубка, тем больше нарастает мое волнение. Мы не виделись и даже ни разу не говорили с тех пор, как был дружеский матч. Что если он забыл о том, как позвал меня на свидание? Нет, Акаши не мог забыть, только не он. Но почему я так сильно, до безумия волнуюсь? Может ли быть, что дело в нашем с ним последнем разговоре? Тогда что-то было не так… — Что за глупости, я тебя не жалею! — отнекивается брат, однако он прекрасно видит, как скептически я настроена к его словам. — Понимаешь, ты сама в последнее время ведешь себя… чуточку странно. Я не задумывался об этом раньше, но мне кажется, это началось с тех пор, как Ракузан приезжали в нашу школу. Ты не захотела рассказывать мне, о чем вы тогда говорили с Акаши. И да, я не настаиваю, чтобы ты говорила, — добавляет Ан, уловив мой взгляд. — Просто мне не по себе как-то. Ты стала какая-то… пугающая. Если в школе еще как-то… более обычно, то дома… ну ты знаешь. Запираешься в своей комнате, постоянно рисуешь.       Я внимательно слушала речь Ана, которая к концу стала сбивчивой, а затем и вовсе тихой. Это правда? Я выгляжу так со стороны? Хм… возможно. Мы действительно почти перестали общаться вне школы, чаще всего разговаривая лишь на тренировках. Впрочем, это не имеет значения. — Я тебя поняла. — Вылезаю из-под котацу, хотя мне хотелось бы побыть там дольше. — Домой посуду, у меня еще есть дела перед сном. Смотрю на брата сверху вниз, когда говорю, и, не дождавшись ответа, выхожу из комнаты. Кажется, Ан снова был растерян. Этот глупый вид… Не хочу видеть тебя таким. Вообще не показывайся мне на глаза, когда испытываешь жалость! Бесит! Я не жалкая, не жалкая!       С остервенением ударяю по лестничным перилам, когда поднимаюсь, но почти сразу кто-то перехватывает мою руку сзади. — Успокойся! — кричит брат, сжимая моё запястье. Сейчас его вид совсем другой… он злится. — А теперь спустись и домой за собой тарелки! — командует Ан. Я стою в нерешительности, но он делает всё за меня. Тянет за руку, заставляя спуститься. — Кажется, ты хотела, чтобы я перестал тебя жалеть. Вот, пожалуйста, — добавляет он и уходит наверх.       Не могу ничего делать. Хочется просто лечь и ждать, когда время пройдет, приближая меня к желанному дню. Да, я хочу, чтобы он настал, хотя ужасно боюсь этого. Я боюсь наступления того дня, когда Ракузан выиграет Зимний Кубок. Это будет означать, что мне придется встретиться с Акаши. Придется? Почему, почему сейчас я боюсь того, чего хочу? Раньше было не так. — У вас что-то случилось? — голос мамы. Она спустилась только что на первый этаж и, кажется, видела, как я смотрю в пустоту. — Хороми? У меня так бывает. Я могу быть с открытыми глазами, но видеть не то, что передо мной, а то, что у меня в голове. Почти так же я вижу будущие события в игре, что построена на моих данных. Только вот сейчас мои глаза не видят происходящее наяву так же четко. — Все в порядке, я просто забыла помыть посуду, — говорю, но все еще не могу сфокусировать свой взгляд. Я вижу не маму, я вижу финал Зимнего Кубка. Нет, это не будущее. Я не обладаю тем, что помогло бы мне заглянуть так далеко. Конечно, нет. Я просто представляю. Вот Ракузан во главе с Акаши. А вот плохо известная мне команда, в которой еще один гений из Поколения Чудес. — Хороми! — Да, мам? — Ты себя хорошо чувствуешь? Я могу сказать Ану, чтобы он помыл, а ты отдохнешь. Что? Жалость? — Нет! Я сделаю всё сама! — кричу так сильно, что пугаюсь. Прости, прости, мама. Она стоит какое-то время в растерянности. — Ладно, хорошо. Разворачивается и поднимается обратно на второй этаж. Я провожаю ее взглядом.       Утро следующего дня я встречаю рано, несмотря на то, что это выходной. Мы договорились с Хаканой и Ётами съездить в Икебукуро, чтобы пройтись по магазинам. Мы договорились встретиться на станции, и я ни в коем случае не должна опоздать. Хирано Хакана и Иида Ётами — мои бывшие одноклассницы и мои лучшие подруги. Несмотря на то, что я не учусь больше с ними в Ракузан, мы видимся часто. Как сегодня, например. При этом я нередко опаздываю, но не хочу доставлять им неудобств и в этот раз. Всё, я готова. Осматриваю себя в большом зеркале. Новое светлое пальто, шарф, сумочка, распущенные волосы сильно отросли: теперь они по пояс и начали мне мешать. Поправляю и убираю их под шарф. Всё, теперь точно готова. Спускаюсь вниз и тут же натыкаюсь на брата. Он стоит на одной ноге, натягивая на вторую ботинок. — Ты куда? — удивляюсь я, рассматривая Ана. — Это лучше ты мне скажи, куда собралась? — отвечает он, наконец, надевая обувь. — Ты же еще не завтракала. — Не твое дело. Прохожу к двери, чтобы надеть поскорее сапоги и уйти из дома раньше, чем к нотациям брата присоединятся еще и родители.       Иду вперед, но Ан меня догоняет и идет рядом. Молчим всю дорогу до станции, оказывается, нам по пути. — Поехала тратить карманные деньги? — спрашивает брат, когда мы почти уже пришли. Ну почему так сложно было молчать до самого конца? — Я не понимаю, Ан, какая тебе разница? Позавтракаю в кафе, а потом мы пройдемся по магазинам. В чем проблема? Скажу сразу, с нами ты не идешь. — Да я и не собираюсь! — возражает Ан, и я вижу, как к нам навстречу идет Хигаши. — Утречко, Ан-кун! О, и ты с нами, Хоро-чан? — приветствует нас капитан. — Нет! — говорим с братом одновременно. Кажется, этим мы насмешили Хаттори. Неважно, я уже вижу своих подруг. Машу им, а затем оставляю брата и Хигаши одних.       Каким-то невообразимым образом мы все едем в одном вагоне. — А что это за симпатичный парень рядом с твоим братом? — шепчет мне Хакана, поглядывая в их сторону на другой конец вагона. — Это Хаттори Хигаши, капитан нашей баскетбольной команды, — отвечаю, оглядываясь. — В нем ведь ничего особенного! Да, высокий спортивный третьегодка со светлыми вьющимися волосами, которые не помешало бы уже подстричь, но я никогда не думала о нем, как о симпатичном парне. — Я тоже так считаю, он не очень, — соглашается со мной Ётами. — Это потому, что тебе Андзэн больше нравится, — ехидно улыбается Хака, а я вижу, как Ётами сильно краснеет. — Что?! Серьезно! Он же страшный! — возмущаюсь я слишком громко, все вокруг обратили на нашу троицу внимание. Брат и Хаттори тоже уставились на нас, а ведь сидят довольно далеко. — Тише вы! Тише! — паникует Ёта, а мы с Хакой начинаем смеяться. — И ничего он не страшный… ты так говоришь, потому что он твой брат. — К тому же, вы очень похожи. Что, скажешь, что и ты сама не красавица? — продолжает смеяться Хака. — Конечно же, не скажу! — возражаю я. — И давайте закроем эту тему, а то меня сейчас стошнит, — говорю и снова оборачиваюсь на брата. Они с Хаттори все еще поглядывают в нашу сторону.       Достаю из кармана телефон и набираю сообщение: «Хватит на нас пялиться, извращенцы!». Отправляю и вместе с Хакой и Ётой наблюдаю за реакцией Ана. Кажется, он злится, но, когда Хигаши заглядывает к нему в телефон, сильно краснеет. Судя по всему, капитан успел прочитать. В отличие от Ана, Хигаши оценил шутку, теперь он смеется и машет нам рукой. — Зайдем сначала поесть куда-нибудь? — спрашиваю я, убирая телефон обратно в карман. — Ты не завтракала? — уточняет Хака. — Эм… если бы я позавтракала, то опять опоздала. — Могла бы встать раньше, — качает головой Ётами. — Тебе до станции ближе всех нас. — Я хотела спать! — Снова поздно легла? — спрашивает Хака. — Аниме? Манга? Игры? Может, опять Акаши? Хакана, как всегда, в лоб. Вздыхаю. — Да, я снова его рисовала. — Ты же понимаешь, что от этого не становишься с ним ближе. Давно бы взяла и позвонила. — Ётами теребит меня за плечо. — Вернись в реальность, Хороми! Тебе нужен настоящий парень или картинка? — Хм… картинка — тоже неплохо, — смеюсь я. Акаши… вчера я начала новый портрет. — Да ладно, отстань от нее, мы с тобой сами не лучше, — говорит Хака. — Говори за себя, — парирует Ётами, и я вижу, как она в очередной раз смотрит за моё плечо, туда, где сидит Ан.       Покидаем вагон вместе с накопившейся за поездку толпой. С Аном и Хаттори мы давно разминулись, когда делали пересадку. Думаю, им тоже нужно что-то купить. Но, в отличие от брата, я не собираюсь лезть в чужие дела. — Ну так что, сначала в кафе? — спрашивает Хака, а я чувствую, как мой желудок начинает сводить от голода. — Да, давайте. Только нужно успеть, пока повсюду не выросли очереди.       Вообще-то, мы с подругами здесь по разным причинам. Ётами хочет купить себе какую-то книгу, которая вышла совсем недавно, но которую уже не так-то просто найти в первом попавшемся магазине. А вот нам с Хакой очень хочется посмотреть на только что вышедшие фигурки персонажей нашего любимого аниме, а может, даже и купить одну из них. Или две. Во всяком случае, пока мы нацелены на одну конкретную фигурку. Мои с Хакой вкусы в этом деле довольно часто совпадают. Чтобы всё успеть, я беру один гамбургер и съедаю его так быстро, как только могу. — Ну всё! Я готова, можем идти! — Вредно так торопиться, когда ешь! — вздыхает Хака, она все еще пьет свой коктейль. — Ладно, пошли.       Выходим на улицу, и сейчас я… вижу то, что я вижу? Мимо проходят двое. Один из них — очень высокий парень в очках и с прямыми зелеными волосами. Я не могла его не узнать. Я видела его раньше, на фотографиях… Фотографиях Поколения Чудес. Мидорима Шинтаро. Эта встреча — не что иное, как совпадение звезд, потому что иначе она кажется невозможной. — Мидорима Шинтаро-сан! — быстро, чтобы не передумать, я его окликаю. Хакана и Ётами в растерянности смотрят на меня. К моему счастью, он меня услышал и остановился. Темноволосый парень, который шел рядом с ним, — тоже. Оба уставились на нас. Кажется, они очень сильно удивлены. — Вы знаете Шин-чана? — первым заговорил его спутник, с интересом рассматривая нас. — Шин-чан, почему ты не говорил мне, что знаком с такими милыми девушками? — Я первый раз их вижу, — невозмутимо отвечает Мидорима, поправляя очки.       Замечаю бандаж на пальцах левой руки. Ах да… он же лучший бомбардир своего поколения. Наверное, бережет их, когда не играет. Только сейчас не время восхищаться его способностями… Ого, да он держит ту самую фигурку, которую мы искали с Хаканой! — Ты любишь это аниме? — неожиданно для самой себя, спрашиваю и указываю на фигурку. — Что? Нет, — слегка смутившись, отвечает бомбардир, а темноволосый начинает дико смеяться. — А-ха-ха, нет, это его талисман дня! — говорит он сквозь смех. — Я просто купил первую попавшуюся, — поясняет Мидорима, но будто бы о чем-то вспомнив, начинает пристально вглядываться в моё лицо. Я слегка смущаюсь от такого взгляда. — Откуда вы знаете моё имя? — Так вы не знакомы? — тихо спрашивает меня Хака. До этого они с Ётами просто наблюдали за происходящим со стороны. — Тогда кто это? И откуда ты его знаешь? — совсем шепотом. — Это Мидорима Шинтаро, главный бомбардир Поколения Чудес, — также тихо поясняет ей Ёта. — Откуда знаешь? — чуть громче удивляется Хака. — Я же писала про них статью летом. Ты что, не читала? — возмущается Ётами.       Я молчу, пытаясь решить, как же лучше объяснить Мидориме суть моего вопроса. — Пошли, Такао, — командует Мидорима, и я с ужасом наблюдаю, как чудесный бомбардир разворачивается ко мне спиной. — Постойте! — кричу я. — Разрешите мне угостить вас обедом?! — Склоняюсь в очень низком поклоне. Какое-то время все молчат. Подруги явно от меня такого не ожидали, да и сам Мидорима вместе с неизвестным мне Такао — тоже. — Конечно, я за! — первым реагирует Такао. — Без меня. — Слышу голос Мидоримы и только потом поднимаю голову. Мидорима уходит, но Такао успевает вцепиться в его рукав. Кажется, в отличие от бомбардира Поколения Чудес, его спутник загорелся идеей провести обед вместе с нами. — Я очень хочу поговорить с вами, Мидорима-сан! Это касается Акаши Сейджуро. Пожалуйста, примите моё предложение!       Мидорима замирает, а затем оборачивается. Я вижу за стеклами очков, в его зеленых глазах, только что появившийся интерес. ________________ * Котацу — традиционный японский предмет мебели, низкий деревянный каркас стола, накрытый японским матрацем-футоном или тяжелым одеялом, на который сверху положена столешница. Под одеялом располагается источник тепла, часто встроенный в стол (Википедия-сан)