Рабыня выбора

— Ну и как тебя зовут, жертва обстоятельств? — оскал Аида не предвещает ничего хорошего, он страшен, этот правитель подземного царства, но чего же еще следовало ожидать от бога смерти? — Мегара, — она подбирает складки легкого хитона и склоняется в полупоклоне, подрагивая озябшими плечами — здесь холодно и страшно. Но больше, все же, холодно. — Мегара... Мэг... — тянет Аид с восхищенной улыбкой. — А тебе чертовски идет, — девушка чуть краснеет, не понимая, что именно он имеет в виду — платье или все-таки имя. — Что ж, давай обговорим все еще раз — ты... — медлит он, хищно вглядываясь в глубь раскосых глаз, — отдаешь мне свою душу. А я, в обмен на это, делаю вид, что не планировал забрать твоего ухажера к себе в объятия. Все правильно, я нигде не оговорился? Мегара несмело улыбается и кивает. Все-таки, здесь действительно просто холодно. И уже совсем не страшно. Словно она пришла к торговцу — обменять лен на глиняный горшок. Все предельно просто и выгодно. — Только не для тебя, — усмехается Аид, подплывая ближе. На пораженный взгляд он ответил самодовольной улыбкой. — Ты много не знаешь о богах. Например, мы можем питать симпатию к таким сладким созданиям как ты, крошка, — Мегара дергается, когда он нежно проводит пальцем по ее щеке. — Привыкай. Я буду звать тебя Мэг. И вообще делать все, что захочется. Ты ведь моя рабыня, — он с силой хватает ее за локоть и впечатывает себе в грудь, склонясь к уху, — не забывай... Теперь Мэг тепло — бог на удивление материальный, от него веет человеческим теплом, от него пахнет, как от человека. Только теперь ей страшно. Лямка хитона соскальзывает с дрожащих плеч, а Аид лишь безразлично поправляет ее, чуть касаясь нежной кожи. — Что ж, детка, пойду спасать твоего дружка, — бог отходит от сжавшейся девушки. — А знаешь, — кидает он, — у меня никогда не было рабыни. Думаю, это будет весело. Боль! Паник! Черти вбегают в темную залу — наступая друг другу на ноги, кубарем вкатываясь к ногам хозяина. Аид сжимает длинными пальцами виски и театрально закатывает глаза. — Готовы ко всему! — Я знаю, знаю. Итак, ребятки, это наша с вами рабыня, — широкий жест в сторону поежившейся Мегары. — Зовут Мэг. Любить не обязательно, жаловать тоже, но и трогать особенно тоже не стоит. Покажите ей здесь все и постарайтесь не столкнуть в Стикс. Все ясно? Демоны с охотой кивают, облизываясь на человека. Перед тем, как они берут ее за руки — осторожно так, словно любимую статуэтку господина, а Аид скрывается за прорехой в каменных стенах, Мегара - точнее, уже Мэг, с тревогой в голосе кричит: — Подожди! Аид останавливается, разворачивается и изгибает бровь, борясь с желанием улыбнуться. Девчонка и впрямь хороша — красива и покорна. «Пока покорна» — мысленно одергивает он себя. Пока не привыкнет к каменным сводам и замогильному холоду, обществу чертей, мертвецов и, собственно говоря, к нему самому. «А ко всему хорошему привыкаешь очень быстро» — он не удерживает улыбки и вопросительно смотрит на закусившую губу девушку. Ну что за прелестница. Какая чистота и невинность. Хотя, чем острее она станет, тем интересней будет с ней играться. Опаснее. — Ты дашь мне встретиться с ним? — сколько волнения в голосе. Любовь — всегда такая мелодрама... — Не в моих правилах кого-то жалеть, но так и быть, — а сколько радости в глазах. — Думаю, у вас будет пара минут. Ты успеешь обрисовать ситуацию и обнять его. Ладно, до встречи, крошка. — Спасибо, — еле слышно шепчет она и Аид прячет улыбку, разворачиваясь и уходя. — Пойдем, рыбка, — ухмыляется Боль и тут же в него летит струя пламени из дверного проема. — Я хотел сказать, Мэг, Мэг, пойдем. — Да-да-да, пойдемте, госпожа рабыня, — пищит Паник, сутулясь и боясь лишний раз коснуться девушки. Мэг чувствует себя наложницей и вздрагивает, вспомнив самодовольное "все, что захочется". Она не имела ни малейшего представления о том, что именно может захотеться Аиду. — Ваш... Наш хозяин имел привычку насиловать рабынь? — опасливо спрашивает она. Паник хихикает, Боль удивленно моргает глазами. — У него не было рабынь, — еще раз хихикает Паник. — Наверное, вам самой придется это проверить.  Мэг молчит и бесы тянут ее на выход из залы, наперебой рассказывая о прелестях подземного царства. — Это все ради тебя, любимый, — шепчет она, вспоминая бледное лицо и тихую улыбку умирающего. — Все ради тебя. *** — Неожиданный поворот, да? — Аид возникает из ниоткуда и в привычной манере приобнимает ее за плечи. Мэг — теперь уже точно не Мегара, утирает злые слезы и машет ладонью развевая морок. — Отстань от меня, — выходит настолько жалко, что ей стыдно за саму себя; Аида такие слова не трогают, эта девушка еще ни разу не сумела разозлить его по-настоящему — видимо, как и всякая змея, завораживающая своей красотой, копит свой яд. Благо, он бог и не поддается ее гипнозу. — Ты знал. Хотя... — Нет, — отвечает он чуть тверже, чем стоило, и сразу на два вопроса: ее и заданный самому себе; нет — не поддался, не знал. — А и откуда мне было знать? Я не предвижу будущее. Хотя стоило, мда... — с забавной досадой он прикусывает собственный палец, но, заметив, что девчонка его уже давно не слушает, тихо рыдая в ладони, переключает внимание на нее. — Ну неужто все так плохо, детка? Кончай рыдать, у нас куча неотложных дел! Заскочить к лесному хранителю на чашечку, поболтать с нимфами на счет выделения пары десятков кубометров речной воды под мою крошку-гидру и... — Я тебе душу продала. За него. Он ведь знал это и все равно... — Если тебя это утешит, детка, отныне у тебя есть я, который тебя никогда не бросит. Не понимаю, как этому наглецу пришло в голову кинуть такую малышку, м? Девушка кинула на него такой пораженный взгляд, что он даже замялся слегка. — Что? — недовольно спросил Аид, недоумевая. Пауза и удивленный взгляд сквозь слезы его коробили. — Очевидно, я спятила. Ты жалеешь меня? — Я? Детка, о чем ты? Я лишь подметил, что фигурка у тебя что надо и лицом ты вышла, и ничего более. Не переоценивай себя, крошка, — Аид расплылся в улыбке. — Просто признай, что я права. Не век же тебе облизываться на эту "фигурку", — выдохнув, Мэг встала с камня и, дернув плечом, вошла в пещеру, на входе которой сидела. Вода камень точит. Этот камень точат слезы, соль разъедает ненужные покатые выступы, оставляя лишь острые углы, о которые режешься — стоит только посмотреть. Аид хмыкает и отмахивается от дурацких мыслей; да, ему нравится эта крошка, да, она полезна, но чтоб облизываться... Впредь Аид советует себе держать язык за зубами — дабы не болтать ничего лишнего перед этой чертовой рабыней, ну и не облизываться тоже — мало ли... *** — Как день прошел? Выпить хочешь? — Аид насмешливо потягивает что-то мутно-зеленое из бокала и лукаво глядит на вошедшую девушку. Мэг морщится, глядя на него, и хрустит шеей — денек и вправду выдался не из легких. — И зачем тебе столько союзников? Я не целовалась разве что с богами и водяными... — она закатывает глаза, поправляя хитон. — Хочешь это исправить? — Аиду весело, его рыбка попалась на крючок собственных слов. — А, птичка? — Аид, милый, да я предпочту сдохнуть, чем целовать водяного, — она нервно утирает губы, притворяясь или же действительно не понимая. — Ну и не надо. От них ведь толку никакого, — бог пожимает плечами и скуки ради овевает Мэг дымом. Она кашляет и зло смотрит на него, скалясь. Камень точится, она рывком встает и уходит, засаживая Боли по ребрам аккуратной ножкой. Бес воет и катится к господину в два раза быстрее. Паник сливается со стеной и ждет пока эта рабыня пройдет мимо. Он ловит себя на мысли, что не ясно, кто у кого тут в рабстве, но старается не думать об этом. *** — По какому поводу пожар? — Мэг фыркает, глядя на разъяренного бога, рвавшего и метавшего по главной зале. Со слов Боли здесь недавно были мойры — очевидно, будущее Аида не столь радостное, как хотелось бы. — Тебя мне еще тут не хватало! Ты поговорила с сатирами? — Да, все чудно, они полностью твои. Так что случилось? Аид кривится и трет виски, успокаиваясь. Бесы сделают все, как надо, мальчонка умрет, не успев толком пожить. — План по захвату Олимпа может угодить в Тартар, понимаешь? Я столько сил в это вкладываю, а какой-то мальчонка делает пшиком все мои старания! — Не горячись, — ее холодная рука опускается ему на плечо. — Ты, все же, бог подземного царства. Ты справишься. — Да ну? — Аид изгибает бровь в удивлении. — И это говорит человек, засыпающий с проклятиями в мою сторону на губах и просыпающийся с ними же. — Ну, ты мне не мало дал и проявлял некое милосердие. Считай, мы почти друзья. — О. Этого мне определенно не хватало. Мэг улыбается и отходит в сторону, решив, что просто не расслышала в его тоне сарказм.