Измена

— Я… я была беременна? — Дрожащим голосом продолжала спрашивать Гермиона Малфоя, который пытался успокоить девушку. — Да. Гермиона, посмотри на меня, — но гриффиндорка продолжала смотреть пустым взглядом в никуда. — Пожалуйста, посмотри на меня. — Почему ты мне ничего не говорил? — Я хотел, но… — Но что? — Перебила парня Гермиона. — Но я боялся, что ты уйдёшь!

*несколькими днями ранее*

      За окном светило солнце, лёгкими лучами проникая в окно и нежно касаясь тела девушки. В душе всё трепетало от того поцелуя в саду. И что же это означало? Начало новой жизни? Или, быть может, обычное помутнение рассудка? Нет, однозначно это начало чего-то нового. Чего-то лучшего.       Гермиона поднялась с кровати и вышла из комнаты. Направляясь в библиотеку, она не понимала, что за чувство её гложет с самого утра. То ли это предчувствие чего-то хорошего, то ли чего-то плохого. Но, решив не заморачивать себе голову по этому поводу, Грейнджер взяла с полки одного из стеллажей библиотеки Малфоев книгу под названием «Древние артефакты». Любопытство в крови Грейнджер пылало с самого детства, а особенно к книгам, скрывающим информацию о древности. Открыв фолиант на первой странице, девушка прочитала название первого артефакта — Медальон Мэгги Бреворд. Медальон Мэгги Бреворд был сделан в 1294 году по заказу родителей девочки — Кэтрин и Джорджа. Как рассказывали местные жители деревни Харингс, медальон — это подарок Мэгги на День рождения, который должен был служить для неё талисманом. В некотором роде этот медальон и выполнял свою роль, но только чаще всего он направлял Мэгги на совершение страшных вещей: ей нравилось пытать и мучить людей, доводить их до безумия, но важным пунктом было оставить в живых. Как выяснилось позже, медальон был заколдован его создателем. По рассказам одной из проживающих в этой деревне женщины (она предпочла остаться неизвестной), у мистера Зигмана, известного в деревне также, как «мастер на все руки», были личные счёты с Джорджем Бревордом. Подробности их разногласий по-прежнему остаются для нас тайной, известно лишь, что Джордж совсем не помнил о том, что когда-то был близко знаком с мастером. Насколько мы знаем, Френклин Зигман решил отомстить семье Бреворд с помощью медальона, сделав из их милой, доброй и отзывчивой девочки бездушного монстра. По последним данным, артефакт уничтожен.       Только Гермиона собиралась перелистнуть страницу, как снизу донеслись голоса Малфоя и кого-то ещё, до боли знакомого. — Её здесь нет, чего ты пришёл?! — кричал Малфой на незваного гостя. По словам Малфоя Гермиона поняла, что её ищут. — Малфой, чёртов ублюдок, я знаю, что она здесь! — кричал в ответ чей-то голос. — Пусти меня!!! — Это я-то ублюдок?! — слышался удивлённый голос Малфоя. — Это ты ублюдок! Это ты кинул её, изменил ей!       После этих слов Гермиона поняла, кто является обладателем такого знакомого голоса — Рональд Уизли, её бывший без-пяти-минут-муж. Девушка спустилась вниз с одной целью: посмотреть Рону в глаза и выяснить, как у него хватает совести искать её после всего, что он сделал. Ей было интересно, как он объяснит ей всё то, что произошло. — Уизли, убирайся из моего дома! — прокричал Малфой. — Когда до твоей тупой башки дойдёт, что её здесь нет!!!       После слов слизеринца, Рон оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в сказанном. Но слова Драко Малфоя были опровергнуты весомым доказательством: Гермиона Грейнджер, девушка, из-за которой экс-гриффиндорец сюда и пришёл, стояла прямо на лестнице, будто бы ожидая, когда же её заметят. — А это тогда кто, Малфой?! Её двойник?! Насколько я помню, она такая одна!!! — начал возмущаться Рон. — Рон, успокойся, пожалуйста, — попросила его Гермиона.       Малфой обернулся на голос девушки и, заметив печаль в её глазах, совместимую с чем-то ещё, сказал: — Я сделал всё, что мог. — Всё хорошо, не волнуйся, — ответила Гермиона. — Оставь нас. — Ты уверена? — Да, Драко, я уверена. Не волнуйся, оставь нас, мне надо поговорить с ним, — убедила девушка парня.       Малфой развернулся и ушёл в направлении своей комнаты. Но Драко не так-то глуп, чтобы оставлять ослабевшую девушку с её бывшим парнем, и поэтому он спрятался за ближайшей дверью, но так, чтобы можно было видеть и слышать всё, что происходит в коридоре, следя за состоянием девушки.       В это время Гермиона смотрела на ошарашенного Рона. — Что ты хотел? — спросила она у бывшего парня. — Драко?! Ты называешь его по имени?! — пропустив слова девушки мимо ушей, начал возмущаться экс-гриффиндорец. — И что у тебя с ним?! — Во-первых, Рон, — спокойно начала отвечать Грейнджер, — тебя не должно волновать, как я его называю и что у меня с ним происходит. Но раз уж для тебя это так важно и столь интересно, то я отвечу на твои вопросы. Да, я называю его по имени. Ты меня прекрасно знаешь, Рон, я не могу называть человека по фамилии, когда он столько для меня сделал, когда он очень помог мне в трудные минуты. И у меня с ним ничего нет, мы просто хорошо общаемся и… — И живёте в одном доме! — перебил Гермиону парень. — И живём в одном доме, да. Но ничего больше. Я продолжу, можно? — поинтересовалась девушка и, получив кивок в ответ, продолжила: — Так вот, Рональд. Во-вторых, я уже свободный человек, что хочу, то и буду делать. И никто мне теперь не указ, а особенно — ты, после всего, что ты сделал… — А что я сделал такого?! — снова перебил Рон. — Что такого?! — начала возмущаться Гермиона. — А ничего особенного, знаешь ли! Ты ведь всего лишь изменил мне с Лавандой! Изменил мне прямо перед свадьбой, разрушив всё, что мы так долго и тщательно выстраивали! И теперь ты спрашиваешь, что такого ты сделал?! — Да, Гермиона! Я спрашиваю, что я такого сделал! — в ответ начал кричать парень. — Знаешь, если человек любит, то он прощает всё. — Да, Рональд. Если любит, прощает всё. Но если бы ты любил, то ты никогда не сделал бы такого поступка и не заставил бы меня страдать. Я знаю тебя. Да, тебе присуще глупые поступки разряда «а это приключение как раз для моей пятой точки». Но ты бы никогда не изменил бы мне, зная, чем всё может закончиться. И ты прекрасно это знал, особенно накануне свадьбы. — Я всё равно не понимаю. — Зачем ты пришёл, Рон? — Я хочу вернуть тебя! — Надо было раньше думать. Ты уже опоздал. — Что значит опоздал?! Ты убежала, я тебя нигде не мог найти!!! — Надо было думать тогда, когда ты начинал раздевать Браун! А не после того, как я ушла от тебя! — Да я всегда думаю! Возвращайся ко мне!!! Тебе же со мной было хорошо, вспомни сама, — сказал Гермионе Рон.       И Гермиона начала вспоминать: их первое знакомство в Хогвартсе, первое её спасение на первом курсе в женском туалете, ещё на втором курсе, когда Гарри убил Василиска мечом Годрика Гриффиндора, пятый курс в Выручай-Комнате, каждый взгляд, каждый миг, её ревность к Браун на шестом курсе и, наконец, их первый поцелуй во время войны. Они потеряли многих в этой битве, но остались верны друг другу, казалось, навсегда. Но было суждено Рону всё испортить. Значит, так надо. Значит, он не её мужчина, а она — не его женщина. В Гермионе вновь возобновились те чувства, которые она когда-то испытывала к Рону. Вспоминая все эти моменты временного счастья, Гермиона чувствовала себя всё хуже и хуже от осознания, что это всё уже не повторится. Воспоминания вызывают боль. Невыносимую боль. Душевную и физическую. Слеза. Первая скатившаяся скупая слеза. — Уходи, — говорит Гермиона, медленно начинает оседать, кладя одну руку на свой живот. — Но мы не договорили, Герм, — стоит на своём Уизли. — Уходи! — кричит Гермиона.       Рон подходит к ней, протягивая к девушке руки для объятий, и говорит: — Ну тише, тише. Не надо, успокойся.       Гермиона пытается оттолкнуть его, но у неё ничего не выходит. Девушка начинает биться в истерике: — Отпусти меня!!!       Но Рон не слушает её и всё так же продолжает обнимать, пока она пытается вырваться из его объятий. К ним спускается Малфой, уже весь в ярости от того, что Уизли всё-таки довёл Гермиону до слёз. Драко хватает Рона и отталкивает его от девушки. — Убирайся прочь!!! — кричит девушка. — И больше никогда, слышишь, никогда не смей появляться в моей жизни!!!       Рон разворачивается и уходит. Драко начинает успокаивать Гермиону, что у него заметно получается. Но не надолго. Девушка скручивается от невыносимой боли в животе. Чувство, будто её режут изнутри. И Драко знает причину этой боли: из-за Уизела Гермиона очень сильно переволновалась, а ведь врач предупреждал его о последствиях.       Драко занёс Гермиону в её комнату, так и не заметив на её кофте серебряную брошь, которая уже давно была утеряна девушкой по имени Лора Клаудс.